Станция Народная

Остановка - станция Народная

…Да уж, полноценной станцией Народную назвать трудно. Здесь всегда почти тихо, лишь трижды в день пассажирские поезда (которые и без того каждому столбу кланяются) снисходят до минутной остановки на Народной. Буквально на ходу в вагоны успевают затолкать клетчатые баулы усталые женщины, пару пьяных мужиков соскочат на потрескавшийся асфальт платформы… и снова на несколько часов на полустанке воцаряется тишь…

Впору удивиться: считай, сердце России, магистральная железнодорожная линия, связывающая столицу с Волгоградом… а представляет собой "магистраль" ржавенькую одноколейку на деревянных шпалах - даже неэлектрофицированную! Где-то запускали ракеты в Космос, спускали со стапелей атомные подложки, проводили высокоскоростной интернет… а здесь, на Народной, как проложили в конце позапрошлого века стальной путь, так его и законсервировали… Хорошо еще, паровозы сменил подвижной состав на углеводородной тяге. А то, если паровоз запустить, создастся полное ощущение того, что время здесь замерло. Такова вся наша Россия: мы выстраиваем шикарные (по крайней мере, нам так кажется) фасады, за которыми прячется обычная позорная убогость.

На Народной мне вдруг вспомнилось: в 80-е годы я работал на одном секретном предприятии, которое перерабатывало результаты, полученные с космических кораблей. Так вот, для обработки результатов использовалось оборудование, привезенное… в 1945 году из Берлина. Так называемое "трофейное". И при помощи этого антиквариата нужно было получать высокоточные копии космических снимков! Лично я "лепил" сотни вариантов копий, чтобы получить одну, качественную; это был адский и бессмысленный труд. И так у нас было почти во всем… Было ли? Может, есть?

При станции Народная есть крупозавод. Его выкупили богатые инвесторы, и оборудовали линию, на которой должно перерабатываться семечка. Именно в тот день, когда я очутился на станции, цех горел: произошло возгорание жмыха и все село Народное было окутано дымом. Тушили жмых три дня и убытки говорят, достигли нескольких миллионов. А все потому что все на "новой" линии сделано было "по старинке", то есть, по самому дешевому варианту. Был бы на Народной какой-нибудь "Гринпис", хозяев крупозавода давно бы под суд подвели - за отравление населения. У нас все сходит капиталистам с рук. Почему? Крупозавод - градообразующее предприятие, он рабочие места населению дает. Путь здесь заработки по городским меркам смешные, но другой работы в селе нет. И выбросят на улицу первого же, кто попытается встать за правду…

Примерно с такими мыслями я странствовал по селам, вольно разлегшимся вокруг станции Народная. Я расскажу о хороших людях, об интересных судьбах. Но хочу, чтобы уважаемый читатель знал, что мои герои вынуждены существовать в довольно напряженном мире; ничего хорошего по идее они ждать не должны, ибо большинство умных мужиков "с руками" уехали в Москву (или в иной большой город), на заработки. Сложился стереотип: в деревне остаются тупые и равнодушные к собственной судьбе. Берусь доказать, что это не так.

Поповы

…В доме культуры села Алешки даже не холодно, а жутко холодно. На уголь для отопления большого здания у местной администрации деньки отсутствуют, а газа в селе нет и не предвидится; видимо, газовики считают Алешки бесперспективными. Тем не менее, практически в размороженном здании упражняются в различных искусствах почти все алешковские дети. Особенно Алешки прославились сельским… оркестром струнных народных инструментов.

Павел Попов, основатель и руководитель оркестра, был последним секретарем комсомольской организации совхоза. Теперь в селе Алешки нет ни совхоза, ни комсомола, ни веры в светлое будущее. Зато имеется Михаило-Архангельский храм, который не решились закрыть даже в богоборческие времена. Мне повезло, ибо, приехав в Алешки, я попал на венчание. Хотя молодожены Вероника и Александр Пронины живут в Воронеже, соединиться пред Господом они приехали на родину предков. Но - ни более того. У молодежи Алешек только одна установка: получить хорошее образование и "свалить" подальше…

Павел так не думает. Он старается сделать жизнь в родном селе светлее. Для того, чтобы выжить, приходится "крутиться". Кроме того что Павел - художественный руководитель дома культуры, он преподает музыку в сельской школе. "На круг" получается зарабатывать около шести тысяч рублей, причем, за учительство платят всего-то полторы тысячи. Зато учителям привозят бесплатный уголь , а так же они освобождены от платы за "коммуналку". Вообще алешковцы после падения совхоза не пропали: почти все держат поросят, телят, коров - за счет мяса и молока живут. Так же и семья Поповых. Жена Павла, Марина, - сельский библиотекарь. До нее в библиотеке работала ее мама, Нина Ивановна. В библиотеке холодно так же, как и в ДК. Но и там тоже частенько бывает шумно, ибо дети все же тянутся к знаниям. Пока еще тянутся…

Ансамбль струнных инструментов называется "Русская душа". Поскольку Павел работает по совместительству в школе, он старается привлекать всех учеников. Играть идут в основном мальчики. В оркестре пацаны не только играют, но и поют - в основном песни и частушки, которые сочиняет сам Павел. Например, такую песню: "Алешки, село - наш родимый край, ты такой для нас родной - как хлеба каравай! Веселись, село, хором припоем. Жизнь одна, давайте, люди, честно проживем!" Павел знает, что если он бросит занятие с детьми (а мысль такая точит постоянно), детям вообще некуда будет податься. А потому он старается поддерживать огонь в "очаге культуры". Духовный огонь…

Кузьмины

Союз тренера по спортивной гимнастике и прима-балерины оказался весьма продуктивным. И что я хотел заметить в первую очередь: где бы Елизавета Алексеевна и Владимир Иванович Кузьмины не жили, им хорошо. Потому что родина для них - своя семья. Себя они называют: "Кузьмейство": кроме Елизаветы и Владимира - это их дети Татьяна и Дмитрий. Дочь живет в Калининграде, сын - здесь. Он занимается бизнесом )продает строительные материалы), хотя как и отец, был тренером.

Владимир - заслуженный тренер России; в свое время он воспитал двух олимпийских чемпионок: Розу Галиеву и Оксану Чусовитину. Потом несколько лет по контракту Кузьмины работали а Южной Америке, в далекой Колумбии: там они тоже воспитывали чемпионов, тренировали национальную сборную. И здесь, в селе Терновке, Владимир преподает гимнастику, руководит детской спортивной школой. Результаты терновских девочек и ребят пока не впечатляют, но все еще впереди! По крайней мере, Кузьмины в этом уверены.

Их история любви достойна книги. В Среднюю Азию Владимир и Елизавета попали разными путями. Он, уроженец Подмосковья, приехал тренировать будущих чемпионов; она, потомок древнего польского аристократического рода, в Средней Азии родилась и выросла. Родина Елизаветы - Алма-Ата. Очень рано умерла ее мама, и отец, мягко выражаясь, сказал дочери: "Лиза, пробивайся в жизни сама!" И 14-летняя девочка с малипусенькой сумочкой, в одном платье поехала в Ташкент поступать в хореографическое училище. А потом служила балериной в театре оперы и балета имени Алишера Навои, причем, доросла до "примы".

Жизнь Елизаветы вначале текла гладко и благополучно: вышла замуж за симпатичного танцора Григория Иницкого, родила дочь, вернулась на сцену, танцевала главные партии, но… светлая полоса рано или поздно кончается. С мужем пришлось расстаться (он запил), главные партии стали давать редко… И в этот момент, когда "черная полоса" казалось бы, не кончится, в ее жизни появился Владимир Кузьмин.

Он в Ташкенте вообще-то служил в армии: в спортроте, представлял вооруженные силы на гимнастических подмостках. Елизавета старше Владимира на десять лет, но разницы в возрасте она не ощущала все последующие сорок лет совместной жизни. Ее пригласили преподавать хореографию в спортивное общество армии, здесь-то они друг друга и нашли. Поженились они через неделю после знакомства, хотя, как вспоминает Елизавета, отношения вначале не ладились: "Он ходил за мной следом, а я делала вид, что не замечаю. Вообще меня с первой минуты потрясла его целеустремленность, целостность. Что делать, нравятся мне сильные мужчины! Но не давала я ему понять свою симпатию… Позже, когда я узнала, что Володя и мой первый муж родились в один день (оба - "скорпионы"), не удивилась. Такова моя судьба… Мы с Кузьминым совершенно разные, будто с разных планет. Но мы прожили сорок лет - и нам никогда не было скучно!"

Был трудный момент в их семейной биографии. У Владимира "завязался" роман на стороне. В одну ночь Елизавета поседела, лицо ее покрылось морщинами, и она стала курить… Но она знала: "бес в ребре" - это проходящее. Надо терпеть, верить… И быть готовой простить. И Владимир вернулся. Навсегда.

Ради Владимира Елизавета окончательно бросила сцену. Владимир со своими воспитанницами катался по всему миру, Елизавета "держала дом", воспитывала детей (Дмитрий - их общий ребенок). В Ташкенте они жили до 1992 года. Когда началось в Средней Азии преследование русских, Владимира довольно удачно пригласили в Южную Америку. Жило "Кузьмейство" в Колумбии "муйбьен", то есть (если перевести со смеси испанского с индейским) замечательно. Спорт, как это ни странно, в Колумбии поддерживают не только государство, но и… наркобароны. Они дают много денег на "социалку", так сказать, заботятся о здоровье нации. Владимир упросил колумбийское начальство, чтобы и Елизавету взяли на работу в сборную по гимнастике - хореографом. Вообще-то там принято, что жены - домохозяйки, но Владимир хотел, чтобы жена не "скопустилась" на чужбине от тоски. В общей сложности они пробыли за океаном пять лет, а закончилось тем, что Елизавету несмотря на благосклонное к ней отношение до умопомрачения потянуло на Родину…

Ее стало раздражать все. Например, привычка колумбийцев к простоте (они могут заняться любовью прямо на газоне посреди улицы). На стадионе едят - и все бросают себе по ноги, хотя у себя в доме буквально все вылизывают, а сами моются каждые три часа... Дома в городе Кали (там проживали Кузьмины) стоят тесно, и соседи вполне могли в любое время суток врубить громкую музыку. И любимое слово колумбийцев: "барибер", что на вольный русский переводится приблизительно как " по барабану". В общем, уговорила она мужа вернуться… А куда ехать, если в Ташкенте их никто не ждет, и даже квартиру Кузьминых "загробастали" хитрые узбеки?..

В воронежское село Терновку Кузьмины попали случайно. Владимир не большой любитель читать, а вот Елизавета - фанатик книг. Она собрала огромную библиотеку (в сущности, единственный капитал, который накопили Кузьмины…), и научилась переплетать книги. Свою библиотеку она по всему миру таскала, причем из тысяч книг она прочитала все. Первое время после возвращения Кузьмины жили тем, что, мыкаясь по съемным углам, по заказу выполняли переплетные работы. У одного мужика, который дал переплести книгу, были родственники в селе Терновка. Он и сказал, что здесь продается дом.

Дом Кузьмины перестраивали. Возвели они подлинные хоромы - в надежде на то, что все их "Кузьмейство" будет совместно жить, получится своеобразное "родовое гнездо". Но дети живут отдельно, и Елизавета с Владимиром коротают долгие зимние вечера вдвоем… Владимир вообще-то горячий приверженец восточных обычаев, так сказать, "домашний тиран". Да и как успешный тренер может слыть "тряпкой"? Хотя и благороден: однажды в Ташкенте его за девушку чуть не зарезали (он защищал девушку от горячих возбужденных узбеков). Этот инцидент, кстати, послужил дополнительным стимулом к тому, чтобы покинуть Среднюю Азию… В Терновке Кузьминым комфортно: муж в спортшколе весь день, на жене - хозяйство. Кузьмины на участке развели громадный плодовый сад на пятьдесят соток, в котором и груши растут, и гранаты, и виноград… в общем, маленький "филиал" Узбекистана. Впрочем, для "Кузьмейства" - это свой мир, в котором соединены культуры Средней Азии, Южной Америки, России… И так ли важно, в какой точке планеты Земля они живут? Главное: им здесь хорошо, и они нужны людям.

Тельповы

Станция Народная раньше называлась Волконской. Здесь была "экспедиция", своеобразная товарная база, владельцами которой являлись князья Волконские. Князья построили мельницу, которая позже, после революции переродилась в крупозавод. Опять же при смене власти решили переименовать станцию и село (оно тоже именовалось Волконским). На сходе порешили: если сюда народ по выходным и праздникам стекается со всех окрестных сел на большое торжище (включая Алешки и Терновку) - пусть село Народным называется! Одно время Народное даже бело центром района, который именовался Алешковским. Теперь все скромнее. Народное - всего лишь относительно небольшое село, относящееся к Терновскому району. Правда положение Народного повыгодней, ибо здесь есть промышленные предприятия: кроме крупозавода это еще и хлебоприемное предприятие, и довольно сильный колхоз.

Интересно что прадед Игоря Тельпова, Петр Семенович, когда-то работал у Волконских приказчиком. Игорь пошел по иной стезе. Он - "министр культуры" села Народное, если быть точнее - директор Народненского культурно-информационного центра. И здесь мы видим семейственность: супруга Игоря Надежда - директор одного из домов культуры, коих под началом Игоря два. К культуре в Народном особое отношение, ибо местный глава Юрий Подколзин по основной профессии учитель, и знает, что людям нужны кроме хлеба и качественные зрелища.

Сам Игорь - человек с непростой судьбой. Он ветеран войны в Афганистане, имеет медали "За отвагу" и "За боевые заслуги". Служил в разведроте, участвовал во многих боевых операциях, был контужен, но рассказывать о войне не любит. Он вообще, как в той песне Шевчука "Не стреляй" решил после войны заняться деятельностью, как можно более далекой от убийств… Поступил было в мореходку, но и там понял, что дальние путешествия не для него. Игорь вернулся на родину предков - и принялся поднимать здесь культуру. Игорь даже театр в Народном создал! Недавняя радость: в народное пришел газ и в домах культуры наконец стало тепло. Поразмыслили Игорь и глава поселения - и купили тренажеры. Спортзал еще не заработал, а молодежь Народного уже в очередь записывается на занятия по фитнесу. Мелочь, а приятно: вместе придумали герб и флаг Народного: там изображены стручки гороха (как символ крупозавода), колесо (железная дорога) и прялка (как бы знак преемственности традиций).

Игорь сводил меня в гости к отставной учительнице Нине Михайловне Гущиной. Хотя эта весьма пожилая женщина преподавала математику, с юности она была влюблена в историю. И теперь, на пенсии, она свой дом превратила в подлинный музей рода Волконских. Немало она собрала сведений о князьях, а в особенности Нина Михайловна влюблена в Марию Николаевну Волконскую, которую именует не иначе как "прабабушкой станции Народная". Мария Волконская, дочь героя войны 1812 года генерала Раевского, первой последовала за своим мужем Сергеем Волконским в сибирскую ссылку…

В Народном вообще к истории ревниво относятся. И здесь уверены: история только начинается! Пусть станция Народная - лишь маленький степной полустанок. Для многих нет на земле места милее и ближе.

Ответившие за козла

"Ой, напряла на платок - как сущая чарёва!" Трудно понять, что это значит… В Козловке объяснили: "сущая чарёва" - очень-очень тонкая нить. А пух козловских коз - он вообще удивителен. Знаменитый на весь мир кашемир - он и в подметки не годится козловскому продукту. И вот, что интересно: козловских коз пробовали вывозить в другие регионы и там их разводить. Не получались - вымирали несчастные особи…

И еще один момент: козловские козлы дают белее тонкий пух, нежели козловские козы. И обладает он довольно интересным свойством сохранения тепла в самый лютый мороз. Обернись "козловым" платком, накинь сверху любую дерюжку - никакая стужа тебе нипочем! Возможно, козлы зимой предпочитают не нежиться в сарае, как их подруги, а почаще торчать на свежем воздухе. Да и летом не прячутся в тень, а бдят, охраняя гарем от вероятных конкурентов… Впрочем прозаики жизни утверждают, что всему виной (здесь я имею в виду коз обоих полов) лишь жесткий континентальный климат.

Издавна пух величали не иначе как “мягким золотом”. Удивительные свойства козьего пуха обусловлены не только суровыми ветряными зимами. Летом козы находятся в степи под палящим солнцем. В это время у животных активно растёт пух, который аккумулирует солнечную энергию. Пух даёт "сухое тепло", препятствует перегреву, массирует нервные окончания кожи и способствует улучшению циркуляции крови в капиллярах.

Козий пух прекрасно поглощает влагу, а также хорошо испаряет её, оставаясь при этом сухим. Такое прогревание "сухим" теплом лечит лимфаденит, ревматические боли в суставах, простуду, бронхит и пневмонию. Намного удобней прогреть ребёнка, завернув его в пуховый платок, нежели мучить его банками и горчичниками. Пух содержит в больших количествах ланолин, а он входит почти во все противоаллергические и противовоспалительные препараты. Козий пух не вызывает аллергию ни у детей, ни у взрослых. В общем, изделия из козьего пуха расхваливать можно до бесконечности, а это не моя задача. Я хочу рассказать об уникальном промысле, процветающем и по сию пору в селе Козловка.

Наиболее известны, конечно, оренбургские пуховые платки. Но факт, что "расрученному" оренбургскому бренду всего два столетия, а на воронежской земле платки из козьего пуха вязали еще в XVI веке. Это потом "русский" платок экспортировали на Южный Урал. Древним прообразом современного платка был убрус - кусок домашней ткани, который замужние женщин, надевали поверх повойника, головного убора, который украшал голову женщины сразу же после венчания.

Головной платок во все времена был самым желанным подарком для женщин и девиц. В заветном сундуке каждой русской женщины скапливался большой набор платков, предназначенных для каждого случая жизни: для сенокоса, воскресенья, свадьбы, поминок, посиделок, для подкрывания под шаль и т.д. В Воронежской губернии ткали полотно и набивали платки-подшальники. И сейчас зимой - в особенности в сельской местности - можно встретить женщин всех возрастов, укутанных в такие русские платки.

Чуть позже получило развитие оригинальное ручное узорное вязание пуховых платков. Чтобы оставаться справедливым, отмечу: таких сел как Козловка, то есть "пухово-платочных", довольно много. Разводят коз и вяжут платки так же в нескольких станицах Волгоградской области, а так же в городе Урюпинске, где даже памятник козе поставили! В наше время в основном вяжут платки двух видов: плотные из серого пуха и тонкие, ажурные - из белого. По размерам платки вяжут 80х80 сантиметров, 110х110, 150х150, а так же шарфы 110х50 сантиметров. Ассортимент определяет рынок, который в "платочном" сегменте весьма специфичен: скупкой платков в основном занимаются… цыгане. Вязать представители этой замечательной и вольнолюбивой нации не очень-то любят. Но представить себе цыганку без пухового платка практически невозможно.

На вязку одного серого платка уходит в среднем от семи дней до месяца, а на "паутинку" (ажурный платок) 5-10 дней. Серые платки обычно имеют узорную кайму и гладкую середину. "Паутинки" - сплошь узорные. Существует множество орнаментальных элементов и их комбинаций. Названия некоторых элементов: "ромбы", "листочки", "паучок", "павлиний хвост", "пламя", "кошачья лапка", "колосок". "Колосок" - символ урожая, плодородия. Для Воронежского края он наиболее распространен, ибо край-то хлеборобный! Ну, а теперь от теории перейдем к практике.

Я побывал в доме Анны Васильевны Шевляковой, потомственной "платочницы". На личном подворье Анны Васильевны, кроме коровы и двух телок, пребывают козел Борька и козы Милка и Дашка. Три особи настолько обильны пухом, что способны обеспечить хозяйку работой на всю зиму. Осенью, весной и летом, к сожалению много времени отбирает огород и на вязание совершенно не остается времени.

Вяжутся, кстати, не только платки, но и варежки, а так же носки. На один платок потребно около 700 грамм пуха, а один "козловский" козел может дать до 4 килограмм пуха за сезон (коза чуть поменьше - до 3 килограмм). "Добычу" пуха Анна Васильевна описывает так:

- Всю жизнь на их сидим, на козах-то. И все у нас привычно, можем с закрытыми глазами работать. Как зима пришла, заводишь козла в избу, ложишь на пол, ноги спутываешь веревкой - и начинаешь щипать. Пух обычно к Рождеству подходит. Нащипала - мою с шампунем. Любой подойдет, хоть "понтинпрови", лишь бы запах отбил… Сами знаете, какие они, козлы, вонючие. Потом на шерсточеске (машинке такой) чешешь. Ну, и после прядешь. Все несложно, только трудоемко. Ну, и вяжешь. Труднее сейчас продать, ведь из-за дороговизны дороги мы "невыездные" стали, надо надеяться на то, что цыганки придут. Но мне-то легче: у меня племянница в Москве живет, берет у меня по весне все, что я навязала - и там, в столице продает…

Если работа идет, как здесь говорят, "по путю", можно неплохо заработать. Правда хозяйка честно призналась, что промысел сокращается. Народ в Козловке на скотину переключился, в особенности на поросей. Свинина сейчас дорога, а цены на платки уже несколько лет не растут, и уже стали отставать от инфляции. У Анны Васильевны трое детей: один в Кемерове живет, другой в Подмосковье, третий в Петербурге. И всех детей она "на платках" подняла, образование дала, в большую жизнь отправила. А ведь без отца их ростила, несладко пришлось. К тому же дояркой работала в колхозе, на ручной дойке. Руки теперь болят, слушаются с трудом. Но все равно вяжет, потому что не работать уже не может. Так и многие в Козловке: село чрезвычайно трудолюбивое!

Раньше козловские жители кроме всего еще и большими романтиками слыли. При советах, когда билеты на поезда и самолеты были еще божеские, половина Козловки разъезжала с платками по всей стране, ибо любили работать без посредников-перекупщиков. Долетали и до Чукотки, и до Туркмении, и до Калининграда. Ездили с пуховой продукцией на оленях, верблюдах, собаках… То время было интересное. Сейчас скучнее жить: сидишь и ждешь, когда цыгане завалятся: "Эй, хозяйка, платки есть?.." Не у всех же, как у Анны Васильевны, родственники в больших городах…

Многие работают просто так, "по инерции". А молодые не перенимают старинный промысел. Они лучше в город на заработки поедут - будут там на рынке торговать, или в офисе пыль собирать… Хотя, женщины среднего возраста, помыкавшись на чужбине, все же возвращаются на Родину. И первым делом поголовье коз заводят. Козы (ну, и козлы, конечно…) - они при любой власти прокормят, им ведь кризис нипочем…

Геннадий Михеев.

Фото автора.

Воронежская область.