Embedded Files
"Так, картины Пикассо вызывали у кого-то презрение, у кого-то восхищение, и первые грызлись со вторыми. Гарри же, посетив «Тейт модерн», долго и с недоумением рассматривал картины этого испанского художника. Он рад бы был утверждать, что они уродливы и бездарны или гениальны и прекрасны, но на самом деле не мог сказать ничего из этого. Он хотел бы встретить кого-то, кто пояснил бы ему первую или вторую точку зрения, не опираясь на утверждение «гениально» или «бездарно», но таких пока не встретил. Первые сыпали сложной терминологией, вторые отправляли на костёр без аргументов. Гарри выбросил аудиогид и только ходил вдоль галереи туда-сюда, не понимая, каким же образом тогда он сам или такие, как он, могли бы выразить своё собственное отношение. Выходило, что это было не его ума дело, но Гарри хотел, чтобы это было не так. Может, это был странный художник, но смелый, он уж точно не опирался на условности, а Гарри больше всего на свете уважал смелость. Он хотел понять, почему женщины Пикассо были угловаты и схематичны. Зачастую Гарри тоже видел жизнь именно такой — агрессивной, грубой, чудовищной, и в этих картинах он видел отчаяние и ненависть, только выплеснутую красками, а не словами или кулаками, и Гарри стоял, приглядываясь, склонив голову к плечу, и верил, что тому, кто создавал эти картины, каждый раз становилось легче. Гарри переходил от картины к картине, думая, что каждый её автор был чем-то болен: человеческими глазами, природой, обнажённым телом, — болен красотой, одержим поисками Бога. А может, это только казалось ему, потому что сам он был болен любовью. Он видел в картинах человеческие чувства и думал, что конечно уж ошибается в том, что видит, а где была истина — не разобраться. С разочарованием и огорчением он прошёл всю галерею, поняв только одно: он так ничего и не понял, и даже прочти миллион книг и посети миллион университетов, так и не узнал бы, где правда, и оттого только сильнее раздражался, когда кто-то настойчиво убеждал его в своей непогрешимой правоте. Жизнь была потоком чего-то хаотичного, искусство — её порождением, таким же невнятным и странным. В золочёных багетах ряд за рядом висели бессильные попытки быть услышанным ..."
Музей: Центр искусств королевы Софии
По некоторым сведениям, во время оккупации Парижа к Пабло Пикассо однажды пришли немецкие офицеры. На столе художника находилась репродукция с «Герники» (или открытки с репродукцией «Герники»). «Это вы сделали?» — спросил офицер. «Нет, — ответил Пикассо, — это вы сделали».
6 апреля 1937 года баскский городок Герника стал мишенью для бомбардировки франкистскими самолетами Ju-52 легиона «Кондор». Всего было сброшено 22 тонны бомб. Результаты: центр города практически стерт с лица земли, более 70% зданий разрушено полностью или частично, убито более 1600 человек.
«Герника» была написала по заказу испанского правительства, которое собиралось разместить ее на Всемирной выставке в Париже. Художник представил картину в мае 1937 года. Огромная, 3,5 м высотой и 7,8 м шириной, она была написана маслом в черно-белом стиле в течение одного месяца. Международный журналист А. В. Медведенко рассказывал, что художник "работал неистово, как сумасшедший... Первые дни Пикассо стоял у мольберта по 12-14 часов. Работа продвигалась столь стремительно, что невольно складывалось впечатление, что он давно продумал картину в мельчайших подробностях и деталях".
Впервые произведение «Герника» было вставлено на всеобщее обозрение в июне 1937 года в испанском павильоне на Всемирной выставке и вызвало очень неоднозначную реакцию у критиков и даже поклонников художника. Французский архитектор Ле Корбюзье, присутствовавший на открытии испанского павильона, вспоминал: "Герника" видела в основном спины посетителей", а сам художник позднее писал: "Чего только не довелось мне услышать о моей "Гернике" и от друзей, и от врагов".
В 1939 году картина была перевезена в Нью-Йорк, с условием, что она будет возвращена в Испанию, только, когда там будет установлена демократия. В 1967 году, после некоторого политического смягчения авторитарного строя генерала Франко, правительство Испании попыталось вернуть «Гернику», однако Пикассо ответил отказом. И только в 1981 году она вернулось на родину художника. Как и во времена Пикассо, в настоящее время отношение к картине неоднозначное. В первую очередь осторожность проявляется со стороны политических деятелей. Известно, что в 2003 году копия картины в здании ООН в Америке была занавешена тканью. Это совпало с обсуждением вторжения в Ирак.
Page updated
Google Sites
Report abuse