Краевед Виктор Волошин продолжает рассказывать о жилых домах нашего города. На этот раз речь пойдет о так называемом «жакте». Эти дома по-своему интересны, их архитектурный облик в целом ряде случаев вызывает неподдельный интерес и даже восторг у туристов и гостей нашего города. Но если эти постройки доступны им только для обзора «с лица», то противоположная, тыльная их сторона остается в тени. Этот пробел и восполняет публикация нашего постоянного автора.
Предшественники: особняки и усадьбы
Среди многоэтажных многоквартирных домов разных лет в старой части Таганрога выделяются одноэтажки дореволюционной постройки, которые с 20-х годов именуются «жактом». «Жакт» – это аббревиатура, расшифровывается как «жилищно-арендное кооперативное товарищество», которое возникло на заре советской власти в 20-е годы прошлого века. Потом эти товарищества как бы распались, но аббревиатура «жакт» продолжала жить еще очень долго. В лексиконе таганрожцев она до сих пор. А до этого «жактовские дома» были купеческими особняками или принадлежали на правах личной собственности людям благородного звания: учителям гимназий, врачам, юристам, отставным генералам, писателям, деятелям культуры. Их дома заметно выделялись на фоне жилья простых жителей города, строились по индивидуальным проектам, естественно, наряду с типовым строительством. Они возводились на высоком цоколе с глубокими подвалами для хранения продуктов. Потолки в таких домах доходили до четырех метров высоты. Чем состоятельней был собственник жилья, тем оригинальней и вычурней выглядел лицевой фасад дома, украшенный лепниной или объемным орнаментом из тесаного камня или кирпича, чтобы смотрелось красиво и «побогатому». Такие дома фасадом выходили на улицу или в переулок, образуя так называемую красную линию. А за домом простирался участок от нескольких соток и до 2-3-х десятин земли, предназначенный для хозяйственных построек и разбивки фруктовых садов и огородов. Характерная планировка провинциальных усадеб XIX века. В 20-е годы эти дома и усадьбы попали под национализацию, и их зачислили в муниципальную собственность. Старых владельцев уплотнили или переселили в места не столь отдаленные, а их жилую площадь отдали под отдельные квартиры разным квартиросъемщикам. И там, где жила одна семья, теперь поселились две, три и более семей. Так появился пресловутый «жакт». Но наш рассказ не вообще о «жакте», а о купеческих домах «дожактовского» периода. Купцы, а также «владельцы заводов, газет, пароходов» хотели жить по-человечески хорошо. С коммунальными удобствами и комфортом, имея отдельные спальни, детские комнаты, кабинеты и общую «залу» с фортепиано для музицирования. В меру своих доходов они содержали прислугу, повариху, гувернанток для своих чад, которым тоже полагались отдельные комнаты. Ну а очень состоятельные владельцы усадеб и особняков даже имели свой выезд с каретником для стоянки гужевого транспорта. Веранда не значит терраса Мы уже отметили, что дома для таганрогской знати строились по отдельным проектам, с учетом пожеланий заказчиков. Там убавить, тут прибавить, здесь камин, и непременно паркет в жилых комнатах. Но это еще не всѐ. По воле хозяина усадьбы к дому могли примы- кать различные пристройки и надстройки. Например, летняя веранда открытого типа, но с крышей над головой. Вот о них мы сейчас и поговорим, но прежде выясним, что такое «веранда» в архитектурном понимании. Это слово исконно не русского происхождения, источники говорят, что оно из бенгальского языка, в переводе означает – «пристройка». Веранда может быть застекленной (закрытого типа) или открытой, наземной или возвышающейся над землей на уровне второго этажа. Иногда слово «веранда» у людей ассоциируется со словом «терраса», и они воспринимаются как слова-синонимы, что совсем не так. Общее у них то, что они являются пристройками к дому и могут иметь крышу. А в остальном следуют отличия. Главное из них – функциональность. Веранду используют для летнего отдыха, а также она может выполнять роль кухни, столовой, игровой площадки для детей и даже спальни. А терраса предназначена исключительно для пребывания на свежем воздухе, не покидая пределов дома. Террасами также называют многоступенчатый, многоярусный рельеф горной или холмистой местности, но к архитектуре они отношения не имеет. Поэтому опустим это геологическое понятие и пойдем дальше. Впервые террасы появились в средние века – как встроенная с внешней стороны дома или замка площадка для прогулок. В те годы отходить далеко от дома, совершая променад, было опасно. Веранды вошли в быт российского купечества и поместного дворянства во второй половине XIX века в южных районах России. Но и в средней полосе их активно сооружали в домах дачного типа. Подобные веранды оставили свой след в художественной литературе, в пьесах А.Н. Островского, А.М. Горького, А.П. Чехова и других классиков XIX века. А теперь отметим некоторые их особенности. Веранды закрытого типа в зимний период времени не отапливались, что позволяло использовать их для хранения продуктов. Вентиляция обеспечивалась через открываемые створки оконных переплетов или форточки. В некоторых случаях веранда снабжалась устройствами для защиты от солнца: козырьками, тентами, маркизами. Под верандой также понимался полуоткрытый или застекленный павильон в парке, например, танцевальная веранда или веранда настольных игр и аттракционов. По вечерам, в летние жаркие дни, на веранде отдыхало достопочтенное семейство. Кто-то удобно устраивался в кресле-качалке, чтобы почитать книгу или газету. Или подремать под чириканье местных пташек. Женщины обычно предавались своему любимому занятию – вязанию на спицах или вышиванию на пяльцах. А когда на город опускались сумерки, устраивали дружеское чаепитие. Приглашали гостей, ставили самовар, доставали крыжовенное или вишневое варенье без косточек, насыпали в вазочки баранки и другие сладости, приобретенные накануне в лавке Чеховых. Непременным атрибутом таких посиделок являлся граммофон. И на всѐ подворье раздавался громоподобный Шаляпинский бас: «Люди гибнут за металл, люди гибнут за металл. Сатана там правит бал, там правит бал, там прааавит бал…». В повседневности веранды также имели и чисто хозяйственное применение, на них сушили белье, выращивали в кадках цветочную и овощную рассаду, выполняли и другую домашнюю работу. Что имеем, не храним Некоторые веранды позапрошлого века сохранились и дошли до наших дней. Их, правда, не так уж и много, но они есть. Одни выглядят неплохо, другие находятся в стадии полураспада. Рассмотрим их на прилагаемых фотоснимках и прокомментируем. В доме по переулку А. Глушко, 44, известном как музей А.А. Дурова, со стороны двора сохранилась старая веранда открытого типа (фото 1). Такая же веранда примыкала со стороны двора к дому-музею И.Д. Василенко. Сегодня жильцами она перестроена и выглядит неузнаваемо (фото 2). Но мы ее помним совершенно другой. А вот на снимке (фото 3) изображена женщина на фоне дома с верандой в Смирновском переулке, 1. Это бывшее имение, некогда принадлежавшее таганрогскому купцу первой гильдии Миколе Кулику. А цженщина – его внучка, Галина Николаевна Саутенко. Снимок относится к началу 50-х годов прошлого века. Веранда имела солидный вид и впечатляла. Дом с верандой сохранился и на территории бывшего Госбанка на Банковской площади (в настоящее время филиал Таганрогского художественного музея) (фото 4). До революции в доме с верандой проживал управляющий банком с семьей, а в 30-е годы в нем жили управляющий уже советским Госбанком Андрей Иванович Бутенко с семьей, главный бухгалтер Борис Григорьевич Каменнов и заместитель управляющего банком Коренков. В 90-е годы эта веранда претерпела реставрационные работы, но есть подозрения, что здесь не обошлось без новодела. А традиционный зеленый цвет окраски веранд заменили коричневым, «под шоколадку». Старожилы дома № 10 по Итальянскому переулку вспоминали, что главный дом их двора, с парадным подъездом, выходящим в переулок, тоже имел деревянную веранду. Но в силу ее ветхости, в начале 60-х годов новые жильцы дома веранду разобрали. Назову еще два дома в Итальянском переулке, где, по всей видимости, были веранды. Это дома №№ 26 и 28. В начале «жактовского» периода их снесли и сделали раздельные входы в соседние квартиры. В нашем городе в доме по улице Чехова, 117, слева от памятника Чехову, хорошо видна уникальная веранда, примыкающая ко второму этажу дома. Предвижу, что меня могут поправить и сказать, что это балкон. Нет, дорогие мои, балкон – это, как правило, висячая конструкция, а эта стоит на двух опорах. Назвать ее балконом можно лишь условно. Многие веранды из архитектурного облика Таганрога бесследно исчезли за минувшее столетие. Но они остались в памяти людей. Одни не выдерживали климатических условий и саморазрушались, другие пришлось порубить на дрова в годы оккупации города немецкими войсками, третьи оказались «лишними» при реконструкции домовладений уже в наше время. Но сегодня веранды вновь стали востребованными, и к ним возвращаются владельцы современных коттеджей и дачных домов. А их необходимость подтверждается самой жизнью. Был, есть и будет ещё долго С наступлением в 90-е годы эпохи приватизации жилищного фонда «жактовские» квартиры в бывших купеческих домах не стали исключением. Кто-то их приватизировал в личную собственность, кто-то оставил, как есть, в собственности государства. Нашлись и такие, которые смогли выкупить дома целиком и благоустроить их либо под собственное домовладение, либо под офисы, магазины, гостиницы или ресторации. И они воистину приобрели вид купеческих особняков, но уже XXI века. Вот на их возобновленную красоту и обращают внимание туристы, посещающие наш город. Но еще многие люди продолжают жить в квартирах, которые им выделила советская власть в 20-30-х годах. К слову сказать, большинство жактовского фонда в советское время не имело элементарных коммунальных удобств. Не было водопровода, санузел находился на задворках, мылись в тазиках или ходили в общественную баню, централизованного отопления тоже не было, и печи топили по старинке, углем и дровами. Только не надо думать, что жилой фонд «жакта» состоял исключительно из капитальных особняков бывших владельцев. Под «жактовские» квартиры шли всевозможные пристройки к дому, флигели, перестроенные каретники и конюшни, и даже сараи, приведенные в пригодный для проживания вид. Конечно, в этом случае ни о каких коммунальных удобствах говорить не приходилось. В 90-е годы людям разрешили проводить в «жактовские» дома и квартиры коммунальные удобства, но за их счет. Маховик раскручивался медленно, денег у населения не было. Со временем народ понял, что другого пути, чтобы облегчить свое существование, у них нет, и самообеспечение удобствами в конце концов приобрело широкий размах. Ряд бывших купеческих особняков и домов Таганрога XIX века сегодня отнесены к объектам культурного наследия (ОКН) местного или регионального значения. По сути, это то, что раньше именовалось «памятником истории, архитектуры (или культуры) и охранялось государством». И сегодня хотелось бы видеть эту «охрану» на самом высоком, достойном уровне, с целью сохранения исторического облика города с более чем 300-летней историей. Автор выражает особую благодарность Александру Захарову, Сергею Ракочему и Светлане Красных за предоставленные фотоматериалы.
Архитектура Таганрога традиционно вызывает интерес у наших читателей. Так, недавно в «Таганрогской правде» была опубликована статья краеведа Виктора Волошина «Вечно живой «жакт»: взгляд со двора» (12-18 августа). Она привлекла внимание и в то же время вызвала ряд вопросов, суть которых сводилась к одному: «Почему не упомянуты и другие виды веранд и ничего не сказано о балконах и лоджиях?». Мы попросили автора ответить на них и продолжить тему. В статье «Вечно живой «жакт» я рассказал о старых купеческих особняках Таганрога, имеющих пристройки в виде наземных деревянных веранд, некоторые из которых дошли до наших дней. Иной задачи я перед собой не ставил. Балконы и лоджии – это совсем другая история, другие конструктивные особенности жилых домов и зданий. Ими изобилует архитектурный облик нашего города, и о некоторых здесь будет сказано. Но сразу хочу оговориться, что очень часто веранды, расположенные выше первого этажа, жители именуют балконами, а балконы верандами. Это не путаница, а названия, принятые в том или ином дворе, или в определенной социальной среде. И сейчас мы попытаемся разобраться, что есть что, точнее – отделить веранды от балконов. Хотя в некоторых случаях сделать это достаточно сложно. В прошлом и настоящем Историки архитектуры отмечают, что первые балконы появились в эпоху итальянского Ренессанса в XIV-XV вв. Сначала их сооружали на крепостных стенах и на городских воротах исключительно в военно-оборонительных целях. Идея понравилась итальянским зодчим, и балконы стали широко применять в гражданском строительстве, украшая ими замки и жилые дома. Балконы по большому счету позволяли, не выходя из здания, попасть на улицу, на свежий воздух. Помните, некто г-н Смит распевал под балконом «Пертской красавицы» в одноименной опере Ж. Бизе: «На призыв мой тайный и страстный, О, друг мой прекрасный, Выйди на балкон. Мы одни, и никто не узнает, Пока не светает, Выйди на балкон». А другой благородный г-н по имени Дон Жуан, примерно в то же время, сгорая от нетерпения, пел похожую серенаду (музыка П.И. Чайковского), и тоже под балконом: «От лунного света зардел небосклон, О, выйди, Нисета, скорей на балкон!». Выходила к нему Нисета или не выходила, мы не знаем. Думается, что выходила. Но давайте всѐ же определимся, что такое балкон в классическом понимании и имеет ли он отличительные признаки. Как сказано в одном уважаемом энциклопедическом источнике, балкон – это «выступающая по наружной стене на верхних этажах здания площадка с перилами, имеющая сообщение с внутренним помещением». Другой источник рассматривает этимологию этого слова, согласно которой слово «balko» с древненемецкого переводится как балка. От него произошло французское слово «balcon» или «balcone». Но причем тут балка? Дело в том, что на протяжении десятилетий «висящие» балконы, а именно о них мы сейчас говорим, изготавливались следующим образом. Там, где предполагалось установить балкон, в стену замуровывались (защемлялись) деревянные балки или шпалы, пропитанные особым составом для защиты от гниения и прожорливых насекомых. Таких балок могло быть как минимум две, и до 10-12, в зависимости от протяженности балкона. Затем сверху балки обшивались досками определенной толщины, а по периметру балкона устраивали ограждение. Когда люди научились делать чугунные рельсы, то стали использовать их в балконных конструкциях взамен деревянных. Современные балконы к балкам уже никакого отношения не имеют, а их площадки изготавливаются из монолитных железобетонных плит, зажимаемые кирпичной кладкой стен. Затем на этой бетонной площадке устанавливают ограждения (перила), как правило, металлические. Балконы в практике современного строительства обычно делаются открытыми, хотя повсеместно встречаются и закрытые варианты, остекленные по инициативе владельцев квартир. На каждую малогабаритную квартиру в многоэтажном доме полагается один балкон на главном фасаде здания или на его торце, а если квартира крупногабаритная, на всю ширину дома, то предусматривается и второй балкон, обращенный в сторону двора. Процесс доработки балконов путем их остекления уже имеет свою историю и относится к 70-м годам минувшего века. Первое время «стеклить» балконы, устанавливая на них оконные рамы, категорически запрещалось, считалось, что это портит внешний вид здания. И за этим бдительно следила служба главного архитектора города. Говорят, что даже участковый уполномоченный ходил по домам и требовал снести незаконно установленные рамы. Но, как известно, если нельзя, но очень хочется, то потихоньку можно. И народ занялся улучшением своих жилищ. Видя, что бороться с творчеством масс бесполезно, власти все-таки разрешили «стеклить» балконы, но только те, которые не выходили на главные магистрали и центральные улицы города. Однако джинн был выпущен... Остекление балконов вошло в моду, и они стали нормой повседневной жизни таганрожцев. Запрещающие циркуляры канули в Лету, а на смену деревянным оконным рамам в начале нового столетия пришли современные металлопластиковые, с антикомарийными сетками, вентиляционными фрамугами и светозащитными жалюзи. Следует заметить, что некоторые балконы на старых, дореволюционных домах с годами стали ветшать. С них осыпались декоративная лепнина и штукатурка, коррозия разъедала несущие металлические конструкции и ограждения. Такие балконы признавались аварийными, и во избежание обрушения их ставили на капремонт, в порядке очереди. Но однажды обрушение всѐ-таки произошло. Это случилось в июле уже далекого 1983 года. На одном из старых домов города, памятнике архитектуры XIX века, обрушился балкон. Все было бы не так страшно, но в это время на нем находились люди и, ничего не подозревая, спокойно пили чай. Погибли известный в городе 82-летний ветеран правоохранительных органов и его супруга. Не хочется заканчивать рассказ о балконах на этой грустной ноте, поэтому сказанное проиллюстрируем фотоснимками. На фото № 1 конца XIX века представлена гостиница «Европа» с деревянным балконом, поддерживаемым коваными консолями. Если приглядеться, то можно увидеть выступающие из стены деревянные балки. В двадцатые годы здание бывшей гостиницы было перестроено, а балкон и металлические консоли одели в «камень» (фото № 2, 1941 г.). В таком виде балкон существует по сей день, а в здании бывшего НКВД с 1969 года находится научное подразделение ТТИ ЮФУ – НКБ «Миус». Масштабное жилищное строительство в 70-80-е годы ознаменовалось всеобщим остеклением балконов. В качестве примера можно привести многоквартирный дом по ул. Александровской, 65 (фото № 3). Дом построен в 1985 году на месте старых одноэтажных жактовских домов. И таких примеров – не один десяток. Другие веранды Надо отдать должное нашим читателям, заметившим, что помимо наземных веранд, в целом ряде домов имеются веранды, расположенные на вторых этажах жактовских домов или иных зданий. Это те самые веранды, которые ошибочно принимают за балконы. Рассмотрим некоторые на прилагаемых фотоснимках. На фото № 4 – современный вид веранды на доме в переулке Итальянском, 30. Ей столько же лет, сколько и самому дому, без малого 170. В 50-70-е годы прошлого столетия эта веранда выглядела совсем иначе. Она была предельно открытой, никаких окон и в помине не существовало. Ее «родное» деревянное ограждение по своему состоянию уже тогда внушало недоверие, а прогнившие полы скрипели и пошатывались. Если мне не изменяет память, веранда являлась общим достоянием двух или трех жактовских квартир. И никто из соседей во дворе верандой ее не называл, а все говорили «балкон». Коротко и понятно, хотя и не совсем верно. Такая же веранда находилась в соседнем дворе, и тоже была открытой и деревянной. Но в 70-е годы хозяин квартиры ветхое деревянное ограждение снес и вместо него сложил кирпичную стеночку. А верхнюю часть веранды застеклил. И в этом дворе соседи называли это сооружение балконом. Балкон так балкон. Не будем придираться к словам. В Таганроге наряду со скромными верандами имеются величественные сооружения, которые балконами уже никак назвать нельзя. В качестве примера приведем жилой двухэтажный дом в переулке А. Глушко, 15 (фото № 5). Среди краеведов и историков города он известен как дом Лукина, 1910 года постройки. Обратим внимание на левую часть дома. На втором этаже, над аркой, мы видим прекрасно сохранившуюся веранду закрытого типа. По всей видимости, ее соорудили одновременно со строительством дома. И назвать ее балконом язык не поворачивается. Похожая веранда закрытого типа возвышается на уровне второго этажа дома в переулке Спартаковском, 6 (фото № 6). Однако по поводу нее идут дебаты. Одни с упорством настаивают на названии «балкон», мотивируя тем, что деревянная конструкция покоится на классической балконной плите. Другие, наоборот, считают, что это веранда. Да, на балконной плите, но по существу – веранда. Это как раз тот случай, когда трудно провести грань между балконом и верандой. А теперь пора перейти к так называемым лоджиям. Отголоски эпохи Ренессанса Лоджиями сегодня никого не удивишь. Они появились в проектах современных жилых домов в начале 1970-х годов и пришли на смену балконам. В те годы получить квартиру с лоджией считалось престижно. Сообразительные россияне сразу смекнули, что из лоджии можно сделать еще одну комнату, если закрыть единственную открытую ее сторону оконными рамами. И, как в случае с балконами, процесс «остекления» лоджий стал овладевать массами. Как правило, в них оборудовали игровую комнату для детей или устраивали компьютерный зал. Лоджия, как и сама эпоха Ренессанса, имеет итальянские корни. Лоджия (итал. loggia) означает помещение, открытое с одной, двух или трѐх сторон, где стенами служат колоннада или аркада. Встречаются и другие определения. Например, «лоджия – это модифицированный балкон, как правило, встроенный в здание и имеющий по бокам стены, которых у балкона нет». Но нередко в разговорной речи слова «балкон» и «лоджия» часто употребляются как синонимы, хотя это тоже ошибочно. А теперь обратимся к реалиям сегодняшнего дня. В Таганроге с XIX века сохранились дома, построенные в стиле классицизма, с отголосками итальянского Ренессанса. Это прежде всего дом Волкова-Реми по улице Шмидта, 16 (фото № 7), построенный в 1802 году. Ракурс съемки позволяет разглядеть угловую часть дома на втором этаже с двумя колонами, которая согласно определению и есть лоджия. Ее назначение такое же, как и балкона. Такая же лоджия расположена симметрично на левой стороне дома. Второй дом с похожей лоджией находится на улице Александровской, 37 (фото № 8). Он построен в третьей четверти XIX века для купца I гильдии, греческого подданного Андрея Дионисовича Муссури. Здание, несмотря на минувшие войны и социально-политические катаклизмы, хорошо сохранилось. С 1925 года и по настоящее время в доме Муссури находится городской военкомат. Однако похоже, что этой лоджией никто не пользуется. По крайней мере, многие годы, проходя мимо здания военкомата, я ни разу не видел на ней людей ни в форме, ни в штатском. Вместо заключения История Таганрогских веранд и балконов настоящей статьей не ограничивается. Их конструктивное разнообразие настолько велико, что точку в этом вопросе ставить преждевременно. На них обращают внимание туристы и гости нашего города, да и местные не остаются к ним равнодушны. Особенно к тем, которые достались нам по наследству от царского режима. Время их пощадило, и они дожили до наших дней. Искренне благодарю за содействие в подготовке настоящей статьи Аллу Цымбал, Александра Миргородского, Александра Захарова, Георгия Куролесова, Татьяну Скуднову и Сергея Ракочего.
Архитектура Таганрога XIX века – тема неисчерпаемая и всеобъемлющая. К ней можно подходить с разных сторон, рассказывая о ее достоинствах и оригинальных проектах. Ранее мы познакомили читателей с дошедшими до наших дней верандами, террасами, балконами и лоджиями. А сегодня поговорим о так называемых «парадных навесах», исторических раритетах прошлых эпох. Заодно вспомним историю тех зданий, на которых они установлены. Парадные навесы придают фасадам домов и зданий некоторую торжественность и являются их украшением. Гимназическая, Католическая, далее – везде… Все известные навесы XIX века конструктивно можно разделить на две большие группы: козырьки и навесы на опорах. Некоторые из них, или их отдельные элементы вполне могут претендовать на произведения искусства. В городе еще сохранились здания с входными навесами, поэтому мы не только расскажем о них, но и покажем на снимках, что осталось с того «золотого» века. Рассвет защитных козырьков и навесов – как внешних архитектурных элементов зданий – пришелся на первую половину XIX века. Их применение строго регламентировалось. Для общественных и казенных зданий полагались навесы на столбах-опорах, а для жилых домов – скромные козырьки, однако не лишенные художественной привлекательности. Но Таганрог особенный город, и такими условностями здесь иногда пренебрегали, о чем мы скажем в дальнейшем. А теперь от общих рассуждений перейдем к конкретным конструкциям. И начнем мы с Александровской мужской гимназии, где чуть ли не впервые в Таганроге установили парадный навес. К строительству гимназии приступили в начале XIX века, а в 1806 году состоялось ее торжественное открытие. Парадный вход в здание гимназии находился со стороны улицы, получившей впоследствии название «Гимназическая». В советское время ее переименовали в улицу имени Октябрьской революции, но народ назвал ее по-своему коротко – «Октябрьская». Попасть в здание можно по нескольким ступеням и оказаться на площадке, на которой до сих пор сохранились нартекс и защитный навес. Нартекс – это небольшое помещение легкой деревянной конструкции, предваряющее вход в основное здание. В церковной терминологии называется притвором, в обиходной речи – тамбуром, или еще проще – предбанником. С одной стороны, нартекс служит своеобразным шлюзом, позволяющим в зимний период сохранять тепло в вестибюле гимназии. С другой стороны, это место, где можно стряхнуть с зонтиков, верхней одежды и обуви капли дождя и снега. Для этой цели в нартексе предусмотрительно стояли обычные веники. Хорошо сохранившейся навес представляет собой типичную металлоконструкцию с почти плоским козырьком на двух литых столбах-опорах. Во избежание появления ржавчины, и в декоративных целях вся конструкция навеса покрывалась слоем краски, как правило, зеленой. Опоры навеса, впрочем, как и на других зданиях, изготавливались из чугунного литья. Но в данном случае есть одна особенность. Здесь навес в первую очередь защищает нартекс от атмосферных осадков, а, следовательно, от преждевременного разрушения. А теперь мы переместимся во времени на 40 лет вперед и перейдем на параллельную улицу, Католическую (с 1866 года – Николаевская, с 1927 года – улица Фрунзе). Здесь мы обратим внимание на величественное здание на пересечении улицы Фрунзе и переулка А. Глушко, известное как Дворец Алфераки. Это великолепие построил в 1848 году весьма состоятельный помещик, статский советник Николай Дмитриевич Алфераки. Как утверждает всезнающая Википедия, автором проекта являлся профессор Петербургской академии художеств, известный российский архитектор Андрей Иванович Штакеншнейдер, близкий друг Николая Алфераки по его петербургскому периоду жизни. Но это не совсем так, точнее, совсем не так. По сведениям некоторых авторитетных таганрогских историков, ранее здесь стоял дом, который выкупил Николай Алфераки. На его месте и началось строительство нового здания, впоследствии названное дворцом его имени. Историки сомневаются, что автором проекта был Штакеншнейдер, не его это стиль. Они считают, что к зданию дворца приложили руку итальянские архитекторы. Установить имена этих архитекторов или отыскать проектную документацию, сейчас уже практически невозможно. С 1927 года в здании Дворца работает городской историко-краеведческий музей. Однако нас интересует не столько само здание и его история, сколько навес над парадным входом. Это один из красивейших навесов в городе, он изображен на всех известных снимках дворца конца XIX - начала XX века. Совсем недавно, наряду с комплексом реставрационных работ в музее, он также подвергся реставрации. Надо отдать должное реставраторам, с работой они справились успешно. Здание Окружного суда История сохранила для нас пару-тройку исторических навесов на главной улице города - Петровской. Один из них – над входом в здание бывшего Окружного суда со стороны улицы Петровской (фото № 4). Интересна история этого дома. Вот что сказано об этом в Википедии: «В 1860-х годах будущий городской голова, купец Н.Т. Джурич на свои средства начал строительство трехэтажного особняка на главной улице города. Но потом он потерял интерес к дому и продал его Окружному суду в недостроенном виде». Возникает законный вопрос: а зачем таганрогскому купцу Джуричу понадобился такой грандиозный, помпезный дом, да еще о трех этажах? Что он собирался в нем устроить, доходный дом для не очень состоятельных жителей города, гостиницу, больницу или торгово-развлекательный центр? История не сохранила замыслов купца Джурича. Интересен вопрос и о входном навесе. Кто устанавливал его, сам Джурич, когда еще горел желанием построить сие здание, или уже его новые владельцы? А навес получился просто великолепным, классической конструкции, характерной для того времени. Обращает на себя внимание фронтон навеса – искусно выполненный орнамент из чугунного литья. В центре в абрисе круглого медальона мы видим площадку, предназначенную, по всей видимости, для крепления герба Таганрога. Может, он там когда-то и находился, но таинственным образом куда-то исчез в одну из исторических эпох. Может, его срубили большевики в борьбе с наследием царского режима, а, может, немцы-оккупанты сорвали герб и отправили его в фатерлянд в качестве сувенира. Эх, сейчас бы восстановить его, но заняться этим, по всей видимости, некому! У всех дел «по самые гланды». В конце 30-х годов в здании бывшего Окружного суда обосновался металлургический техникум. А теперь мы прогуляемся по Петровской улице в сторону городского парка. Hotel «Bristol» & naves Пройдя квартал от металлургического техникума, мы подошли к двухэтажному зданию на пересечении переулка Тургеневского (ранее – Депальдовского) и Петровской улицы. Вывеска на здании и на входном навесе указывает, что это «Hotel «Bristol». Вот его краткая история. В 1867 году на этом месте купец П.Ф. Перушкин на свои средства построил одноэтажный дом и предоставил его под магазины. Помимо него, в разное время, здание последовательно принадлежало купцам Хандриным, а потом купцам-братьям Багдасаровым. В 1903 году, согласно проекту, братья Багдасаровы надстроили второй этаж и открыли здесь гостиницу «Бристоль». При этом со стороны Депальдовского переулка соорудили крытый балкон на стальных столбах-опорах (не сохранился, демонтирован в 80-е годы). А над главным входом в гостиницу установили навес на всю ширину тротуара, чтобы гужевой транспорт в непогоду мог вплотную подъезжать к навесу и высаживать обитателей гостиничных номеров. Навес хорошо сохранился, правда, не избежав реставрационных работ. В годы советской власти гостиницу национализировали и переименовали в «Центральную». В 1925 году в бывшем ресторане Багласаровых открыли рабочую столовую, в 1934 году – ресторан Общепита, а в 1938 году – «Ресторан № 1». При «багдасаровской» гостинице работал ресторан, играл оркестр, развлекая достопочтенную публику. В годы оккупации города войсками Вермахта (1941-1943) в здании работала кафе-столовая «Прима». В 1952 году здесь снова открыли ресторан, названный «Прибоем», позже переименованный в «Волну». Но это уже совсем другая история. Достояние города Идем дальше. Через несколько сотен метров нашему взору открывается еще один навес. На этот раз над главным входом в городской драматический театр. Театр был построен в 1866 году на средства таганрогских меценатов. А так как он относился к категории общественных зданий, то ему полагался входной навес. Навес, как и его собратья, одной стороной крепился на фасадной стене здания, а другой опирался на пару столбов. При этом он простирался почти до самой дороги. Это было сделано для того, чтобы в непогоду господа, приезжающие в театр в экипажах, не мокли под дождем или обильным снегопадом, а, покинув свои фаэтоны, сразу попадали под защитный козырек навеса. В 20-30-е годы (точная дата неизвестна) исторический навес убрали, по крайней мере, на фото 1937 года мы его уже не видим. А в начале 2000-х годов его восстановили, как говорят, точно по чертежам старого навеса. Вот только балкончик над навесом восстанавливать не стали. А жаль! Налюбовавшись театральным навесом, мы продолжим наш путь. Дойдя до парка культуры и отдыха имени М. Горького, на противоположной стороне Петровской улицы нашему взору открывается вид на здание с высокими ступенями и металлическим навесом. В былые времена его называли Домом учителя, хотя официальное название звучало так – «Дом работников просвещения». Этот старинный одноэтажный особняк – ровесник Александровской гимназии. С 1807 года дом принадлежал частным лицам, а в 1863-м в нем разместился городской Коммерческий суд. В перечне ОКН по городу Таганрогу он так и значится – «дом Коммерческого суда». Хотя что только в нем не находилось за годы его существования… Сегодня «Дом учителя» – это Молодежный центр, поистине центр культурнотеатральной жизни в городе. А что касается навеса, то он того же назначения, что и его аналоги на других особняках города. Правда, конструктивно он выглядит несколько скромнее, зато имеет ограждение в виде ажурных решеток по обе стороны лестницы Клуб в Варвациевском переулке «На углу Греческой улицы и четной стороне Варвациевского переулка в далекие времена стоял небольшой одноэтажный домик, который по вечерам тайком посещали уставшие от семейной жизни мужчины, и не только семейные». Так писал краевед О.П. Гаврюшкин в книге «По старой Греческой». Это неказистое здание с интимными услугами простояло до 1907 года. Потом его выкупил для своих нужд городской клуб Общественного собрания. Домик снесли, а на его месте отстроили солидное двухэтажное здание, в котором и обосновался клуб. За два дня до нового 1914 года состоялось его освящение. В мае 1926-го в здание бывшего Общественного собрания перевели общеобразовательную школу № 4. Во время бомбардировки оккупированного немцами города советской авиацией в здание попала бомба, и оно полностью выгорело. После войны его восстановили, сохранив прежний вид. В 1947 году здесь разместился строительный техникум, а в конце 1950-х годов здание вновь передали школе № 4. Несколько слов скажем о навесе. Безусловно, он красив и возвращает нас в другую эпоху. Но это всего лишь новодел. Старый, дореволюционный навес, скорее всего, был основательно искорежен и деформирован во время пожара, и его отправили на переплавку. А в 1947 году установили точную его копию. Навес простирается на всю ширину тротуара и упирается в бордюрный камень. Это позволяло экипажам подъезжать прямо к навесу и высаживать благородную публику, членов и гостей клуба. Точно так, как в случае с гостиницей «Бристоль» и городским театром. Навес соседствует с заборчиком, установленным вдоль дороги. Но это уже современное творение, не позволяющее нашим шустрым деткам выбегать на проезжую часть улицы, дабы не рисковать своими юными жизнями. Народ не заметил потери «бойца» Есть такое крылатое выражение: «Если нельзя, но очень хочется, то можно». Это я к тому, что в нашем славном городе любой архитектурно-строительный канон или запрет может быть проигнорирован на вполне «законном» основании. Будь-то «красная линия», или еще что-то. Ведь сказано было: входные навесы на опорах ставить только на казенных и общественных зданиях, а на частных домах – козырьки. Так нет же, навесы появились и на частных особняках. В одном славном переулочке Таганрога, который когда-то назывался Пятым поперечным, затем Итальянским, потом Исполкомовским и снова Итальянским, между улицами имени товарища Фрунзе и Его Величества Александра I, стоит старый полутораэтажный жактовский дом под номером 22. И о нем мы скажем несколько слов. Вот что пишет мэтр таганрогского краеведения О.П. Гаврюшкин: «Полутораэтажный дом строили по проекту 1863 года для купеческого сына, члена городской думы Антона Архиповича Ходжаева. В 1880-е годы дом приобрел греческий подданный, врач водолечебницы Николай Диварис, а в начале 1900-х годов его хозяином стал действительный студент Александр Сергеевич Золотарев». Тут следует заметить, что низшее научное звание «действительный студент» утратило свою силу еще в 1835 году, а с 1884 года его заменили университетским дипломом 2-й степени. Но в данном случае эта поправка не столь важна, и мы продолжаем рассказ. С детских лет мне запомнился навес над входом в дом со стороны Исполкомовского переулка. Это был большой широкий козырек на деревянном каркасе, удерживаемый двумя мощными чугунными столбами. По ширине он занимал большую часть тротуара. Во время дождя люди, спешащие по переулку, непременно забегали под этот навес и пережидали, когда утихнет стихия. За навесом никто не ухаживал, ни бывшее районное домоуправление № 1, ни жильцы дома («а оно им надо!»). Не ремонтировали кровлю, не красили столбы, не проверяли надежность крепления козырька. Однажды под вечер, возвращаясь домой, я не увидел знакомого навеса. Решил, что его сняли на реставрацию, но оказалось – навсегда. Как говорится, нет навеса, нет проблем с ним. Слава Богу, не тронули бетонное основание, на котором он стоял. Отсутствие навеса мало кто из прохожих заметил. Как будто его вообще не было. Но мы-то его помним! Кто вы, господин Рафаилович? В краеведческих кругах отдельным домам XIX века принято присваивать имена собственные – либо первого его владельца, либо наиболее известного и именитого собственника последующих лет. Так, на улице Фрунзе, недалеко от Дворца Алфераки, стоит приметный одноэтажный дом на высоком цоколе и с высокими ступенями, который известен как «дом Рафаиловича». О самом доме и г-не Рафаиловиче мало что известно. Даже краевед О.П. Гаврюшкин, которого мы уже дважды цитировали, в книге «Мари Вальяно и другие» дает очень скупую информацию. Читаем: «В первые годы (какие? – прим. автора) дом под номером «двадцать» принадлежал сначала купцу Михаилу Караспасову, затем турецкому подданному Панаш Константиниди. В конце 80-х годов здание приобрела австрийская подданная Екатерина Антоновна, супруга Николая Ивановича Рафаиловича, купца 2-й гильдии, который скоропостижно скончался 9 января 1912 года на 62 году жизни». Вот, пожалуй, и все. Задачка, как минимум, с двумя неизвестными: когда был построен дом и почему он остался в истории под именем Рафаиловича? Ведь приобретателем являлась его супруга, и, надо полагать, она же была собственником дома до момента муниципализации жилого фонда в 20-е годы. Неужели только потому, что там какое-то время проживал известный в городе купец? Но надо отдать должное Олегу Павловичу Гаврюшкину. Его, как и нас, привлек входной навес в дом, и он не забыл сказать о нем несколько слов: «Над парадным входом, доходя до газона, нависает козырек, поддерживаемый двумя ажурными металлическими стойками». На восстановленном козырьке навеса мы видим именной вензель с начальными буквами имени и фамилии Рафаиловича. Уникальная «спарка» Так мы назвали спаренный навес на входе в двухэтажное здание со стороны Красного переулка (ранее – Соборный). Хотя сам дом имеет прописку по улице Александровской, 71. Благодаря изысканиям краеведов старшего поколения, мы узнали, что этот двухэтажный особняк построен в 1860-е годы купцом II гильдии Лейбой Дорофеевичем Сабсовичем для личных целей. В конце 1880-х годов дом у него выкупил австрийский подданный Михаил Шилье. После него до 1925 года им владел купец I гильдии, потомственный почетный гражданин Таганрога Поликарп Маркович Рочегов. Несмотря на громкие имена владельцев дома, в историю под именем собственным он не вошел. Но мы будем называть его домом Сабсовича. К дому Лейбы Сабсовича со стороны Соборного переулка изначально примыкала «глухая» стена торгового склада, а сразу после Октябрьской революции в нем находился оптовый склад «Солесиндиката», перешедший в 1925 году Обществу потребителей «ТАСПО». По иронии судьбы во время двухлетней оккупации города в 1941-1943 гг. немцы тоже устроили здесь склад, но для хранения награбленного и конфискованного у жителей города имущества. После войны на уцелевших площадях также находился склад разных товаров и стройматериалов. С 1950-х годов, вплоть до начала 70-х, в просторных помещениях дома Сабсовича работала вечерняя школа рабочей молодежи № 1. С 1996 года на первом этаже находился таможенный брокер ООО «Маршалл». В 2004 году, после ремонта помещений второго этажа, в них обосновался один из его отделов. Осенью 2011 года ООО «Маршалл» переехало на улицу Чучева, а их апартаменты заняли другие юрлица. А что же навес? Про него мы не забыли. Он появился над входом в здание, судя по всему, лет через двадцать после строительства дома. На ажурном козырьке сохранилась дата «1884». Навес выполнен в лучших традициях чугунного литья и ковки второй половины XIX века. Его фигурные столбы впечатляют своим дизайном и оригинальной формой. Навес пережил все тяжкие времена и «через головы поэтов и правительств» дошел до наших дней в первозданном виде, напоминая о былых временах. Дом Хандрина или ТХМ Кто такой Хандрин, мы сейчас разберемся. В незапамятные годы XIX века жил в Таганроге успешный купец I гильдии Антон Захарович Хандрин. За короткое время он стал самым состоятельным предпринимателем в городе. По всей видимости, это обстоятельство позволило ему построить в Таганроге ряд домов, среди которых по сей день выделяется полутораэтажка по улице Александровской, 56, построенная по проекту архитектора Тенишева. Год постройки краеведы указывают по-разному. Одни говорят, что в 1870, другие называют 1880-й. Но научные сотрудники музея «Градостроительство и быт Таганрога» считают, что это более поздняя постройка, относящаяся к 1890-м годам. Как гласят документы тех лет, этим домом до 1916 года владели только представители рода Хандриных. Потом грянули революция, Гражданская война, оккупация Таганрога кайзеровскими войсками, и, наконец, в городе установилась советская власть, «всерьез и надолго». Дом Хандрина пережил все эти жизненные коллизии и дождался всеобщей муниципализации. В 20-30-е годы в здании размещались городская военная комендатура, детский приемник для беспризорников, музыкальная школа. Мы те времена, естественно, не помним, а вот в 50-70- е года минувшего века в доме Хандрина действительно находился приемник-распределитель для малолетних правонарушителей. Во время второй немецкой оккупации города в 1941- 1943 гг. в особняке Хандрина размещалось армейское продовольственное управление. В начале 70-х годов приемникраспределитель перевели в другое здание, а исторический особняк передали целевым назначением в ведение музея-заповедника для размещения в нем картинной галереи. После проведенных реставрационных работ в 1976 году она приняла своих первых посетителей. В настоящее время это Таганрогский художественный музей (ТХМ) федерального значения. Все эти годы, начиная с момента ввода дома в эксплуатацию, его парадный подъезд украшает навес, подлинное произведение литейного искусства, филигранное чугунное литье, в деталях напоминающее знаменитое Каслинское. Если его мысленно убрать, то вся красота фасада дома Хандрина поблекнет. Это тот случай, когда одно дополняет другое. Наш рассказ о парадных навесах на особняках XIX века подошел к концу. Надо полагать, что в городе, наверняка, были и другие дома и здания с подобными навесами. Но в вихре исторических катаклизмов они не сохранились или пошли на переплавку, как колокола в Петровскую эпоху. От навеса к навесу читателей водил краевед Виктор ВОЛОШИН при поддержке Александра Захарова, Анатолия Ивашова, Елены Ермоловой, чьи фотоработы представлены в статье. В сложных ситуациях автор обращался за консультацией к историкам и краеведам Таганрога – Алле Цымбал, Марианне Григорян, Александру Миргородскому, Александру Нанкину, Игорю Пащенко, Альберту Смирнову. Всем им искренняя благодарность и признательность автора.
Сказав «а», надо говорить и «б». Поэтому мы продолжаем рассказывать о внешних архитектурных элементах жилых домов XIX века. Если, говоря о навесах, мы смогли установить точную дату сооружения первого из них в городе (напомню, это произошло в 1806 году – на здании Таганрогской мужской гимназии на улице Гимназической), то в случае с козырьками это сделать достаточно сложно. Нужно исколесить все улицы и переулки в старой части города и зафиксировать даты, обозначенные на козырьках. Естественно, там, где они есть. А если их нет, то что делать? Тогда надо поднимать документацию и смотреть, когда построен тот или иной дом. Но мы таким глубоким бурением заниматься не станем, а в случае обнаружения дат на козырьках примем их к сведению. Их родословная История козырьков начиналась так давно, что те времена уже никто и не помнит. Компетентные литературные источники утверждают, что прапрабабушкой козырьков, как и навесов, на Руси была входная веранда. У деревянной избы – это такая же деревянная пристройка с несколькими ступенями и крышей над головой. У купеческих и дворянских особняков – основательное каменное сооружение перед парадным входом. Со временем, по прошествии столетий, архаичные веранды трансформировались либо в навесы, либо в козырьки. А теперь представим себе такую картину. Непогода. Льет ли сильный дождь, падает ли снег, вы пришли домой, и надо открывать двери. Пока то да сѐ, ищете ключ, открываете им замок, и вот вы уже с ног до головы стоите мокрый или засыпанный снегом. Но это, если нет козырька над головой. А если он есть, то вы не кляты не мяты, и вам все эти атмосферные осадки «до лампочки». Теперь понятно, зачем нужен козырек? Однако он нес на себе не только защитные, но и эстетические функции. По козырьку можно было судить о благосостоянии и художественных вкусах владельца дома. Таким образом, главное предназначение козырька над входной дверью – обеспечить защиту от атмосферных осадков. И для этой цели подходят разные конструкции козырьков и материалы. В недалеком прошлом лучшим вариантом считался кованый козырек из черного металла и кровельного железа, или покрытый тем же материалом, что и крыша дома, – шифером или черепицей Главным недостатком таких козырьков являлся их существенный вес. Имелись и частные недостатки. Например, ржавление черного металла и низкая стойкость краски к атмосферным осадкам. Поэтому приходилось периодически подкрашивать. И все же годы не щадили кованые козырьки. Многие из них приходили в негодность, подвергались разрушению, и их отправляли на металлолом. Отрадно, что новые собственники исторических домов, понимая необходимость иметь входные козырьки, пошли по пути создания новоделов по современной технологии с применением новых конструкционных материалов. Перекуем мечи… Процесс ковки металла был известен давно, еще когда земной жизнью управляли мифические личности, именуемые богами. Среди греческих «небожителей» был хромой мужичок по имени Гефест – бог огня, искусный кузнец, покровитель кузнечного ремесла. Это у него Прометей украл огонь, унес его с Олимпа и передал людям в вечное пользование. С него и началась эта сфера человеческой деятельности. Во времена, о которых мы ведем речь, в Таганроге тоже были свои «гефесты», которые подковывали лошадей, изготавливали козырьки для входных дверей, ковали разную бытовую мелочь, вплоть до гвоздей. С развитием промышленных предприятий в их структуре создавались кузнечные участки и даже отдельные цеха. Кстати, в 50-х-начале 60-х годов наш радиотехнический институт тоже имел небольшую кузницу, на территории хоздвора за корпусом «А». Самая известная и старая в городе кузница находилась на углу Кладбищенского переулка и улицы, получившей название Кузнечной, где, собственно, и ковали козырьки. Однажды в конце 50-х годов минувшего столетия я побывал там - привел отец показать, как подковывают лошадей. Помню, стояла пара лошадок в ожидании, когда ими займется кузнец, чтобы поменять подковы. Дядечка в длинном кожаном фартуке показывал мне свое кузнечное хозяйство, объясняя, что это – наковальня, а это – горн, в котором он нагревает металл до ярко-малинового цвета, чтобы он был податлив ударам кузнечного молота. Контора кузницы и вспомогательные помещения находились в угловом одно- этажном домике (фото № 1) по Смирновскому переулку, 14. Он сложен из саманных блоков, и в былые времена его белили известковым раствором. К майским праздникам обязательно освежали новым слоем известки, поэтому он всегда выглядел белоснежным и ухоженным. Его крыша покрыта старым классическим шифером, по всей видимости, сохранившимся еще с тех далеких лет. В начале 70-х годов кузница в Смирновском переулке перестала существовать, а в «офисном» домике расположилась «Горсправка». В начале 2000-х производственные площади старой кузни попали под приватизацию. И новый собственник облицевал фасад домика современными панелями белого сайдинга. И он по-прежнему радует глаз своей белизной. С 2005 года на этом месте обосновалась ювелирная фирма «ООО «Инталия-Юг». Профильное предприятие по производству православной символики. Но это совсем другая тема, а мы продолжим рассказ о дверных козырьках. «Маркиза» – мягкая сестра У кованых железных козырьков была и есть родная сестра, мягкая, податливая, с быстрой сменой «настроения». Такой ее знали в России в том же XIX веке. Звали ее «маркизой». «Маркиза» - термин французского происхождения, означает архитектурный элемент фасада здания; легкий, крытый железом или стеклом колпак, или навес, устраиваемый над входными дверями театров, вокзалов и отелей, и защищающий их от дождя и снега. Во многих странах, включая и Россию, этот термин распространился и на складываемые парусиновые, брезентовые или полотняные наружные навесы над окнами. Они в жаркие летние дни служат хорошей защитой от солнечных лучей. А в пасмурную погоду «маркизы» легко складываются «книжечкой», так как они смонтированы на специальных шарнирных рамах. В современной Франции подобные навесы имеют собственное название – pare-soleil или brise-soleil, т.е. солнцезащитный козырек. «Маркизы», рожденные в XIX веке, получили широкое распространение и в двадцатом столетии, в южных странах с жарким климатом, где солнечных дней в году больше, чем пасмурных. В старом дореволюционном Таганроге они являлись обязательной принадлежностью магазинов, салонов и ресторанов, прикрывали либо входные двери, либо окна названных заведений. На старой открытке позапрошлого века (фото № 2) мы видим дом Гайрабетова (клуб Общественного собрания) с входной дверью, над которой нависла раскрытая «маркиза». С победой социализма в отдельно взятом городе «маркизы» своего назначения не утратили и продолжали служить людям. Таганрожцы старшего поколения помнят их на здании дорожного ресторана станции «Таганрог-2», на гастрономе «Центральный» и № 33 на улице Ленина, на магазинах в Гоголевском переулке. В современном Таганроге полотняные «маркизы» практически вышли из употребления, т.к. необходимость в них отпала. Хотя с точки зрения уличной эстетики, без полосатых «маркиз» город несколько утратил свой южный колорит. Интересно, что в жарких странах «маркизы» по-прежнему востребованы, например, в Израиле. Ведь солнце никто не отменял, и его лучи уже с утра проникают через огромные окна в глубину торгового зала магазина (фото № 3). Да и в кафе приятней сидеть в тени «маркизы», наслаждаясь ароматным турецким кофе. По переулкам бродит эхо …эхо минувших эпох. Оно бывает разным: акустическим и визуальным, громким и еле различимым. Посмотришь на тот или иной особняк и мысленно переносишься на полтора века назад. Вот перед нами пара домов в переулке Итальянском (фото № 4). Они стоят здесь со второй половины XIX века. И тот, и другой имеют на входе кованые козырьки типовой конструкции. Таких в Итальянском переулке предостаточно, что ни солидный дом, то каждый со своим козырьком. Рассказывая о козырьках в Итальянском переулке, нельзя не сказать о козырьках «мавританского стиля». Собственно говоря, это определение в полной мере относится к архитектуре самого дома, а козырек уже является приложением, его второй производной. Таким домом является «дом Золотарева», под номером 20 (фото № 5). Характерная особенностью «мавританца» – его облегченная плоская конфигурация, минимум «завитушек», отсутствие массивных кронштейнов и наличие одной или двух страховочных цепей, удерживающих конструкцию от падения. Второй «мавританский» козырек можно увидеть на доме № 31 в том же Итальянском переулке (фото № 6). А теперь с Итальянского свернем на улицу Александровскую и пройдем до бывшей Банковской площади. Здесь обращает на себя внимание пришедший в упадок старинный полутораэтажный особняк с хорошо сохранившимся козырьком над входом. Когда-то в нем находился Таганрогский межрайонный отдел налоговой полиции, ведомство бывшего его шефа Н.И. Софянника. Козырек выполнен по классической технологии, и на нем четко просматривается дата – 1872 год (фото № 7). Чем не документ эпохи? А теперь по Лермонтовскому переулку выйдем на старейшую улицу города – Чеховскую, бывшую Полицейскую, которая изобилует домами с козырьками в большей степени, чем переулок Итальянский. По улице Чехова можно идти хоть налево, хоть направо, и повсюду козырьки, козырьки, козырьки… Если пойдем направо, то на втором доме от угла увидим красивую входную дверь с не менее красивым козырьком (фото № 8). В этом старинном здании испокон веку находится «пожарка», а по современному – 21-я пожарно-спасательная часть МЧС России. Нам снова повезло – на козырьке имеется дата: 1803 год. Козырек пожарных претерпел реставрационные работы и некоторые изменения. Вместо металлических листов на нем лежит прозрачный пластик. А по обе стороны несущей арматуры установлены два фонарика «под старину». Были ли они здесь в XIX веке, мы не знаем. Может, и были, ведь в ночное время «пожарку» надо видеть издалека. А теперь по этой же стороне улицы пойдем в противоположном направлении. И перед нами хорошо известный особняк, в котором некогда жил детский писатель Иван Василенко. Теперь в нем мемориальный музей писателя. В публикациях о верандах XIX века мы уже обращались к этому дому. Обратимся и сейчас, на сей раз в связи с козырьком над входом (фото № 9). Судя по дате (1906), «дом Василенко» на 100 лет моложе своего соседа – «пожарки». А козырек выглядит, как новые две копейки. Несколько лет назад в доме произвели капитальный ремонт, вернув ему первозданный вид, а на козырек вместо прогнившего черного железа положили лист «оцинковки». Ходить по Чеховской улице и любоваться козырьками можно бесконечно долго. Интересно, что мы не встретили двух одинаковых козырьков-близнецов. Отдельные похожие элементы имеются, но чтобы в целом вся конструкция - не попадалось. И в заключение по- смотрим еще два «датских» дома. На одном четко видна дата 1894 год (фото № 10), на другом – 1898-й (фото № 11). Но что это за даты? Годы строительства домов или установки козырьков? Мы уже сталкивались с подобной ситуацией, когда один известный в Таганроге краевед, описывая старинный особняк на улице Александровской, назвал период его строительства – «1860-е годы». А на хорошо сохранившемся фронтоне входного навеса к этому дому указан 1884-й год. Явная нестыковка с разницей в 20 лет. Исключая вероятность ошибки в тексте и учитывая высокую компетенцию автора, можно предположить, что этот год относится к периоду возведения навеса. Но в нашем случае мы будем однозначно считать, что даты, указанные на козырьках, являются годами постройки самих домов. Без каких-либо «если» и предположений…