ЗЕМЛЯ И ЛЮДИ ТАГАНРОГСКОГО ОКРУГА

Из книги Богомаз П.Д. "Миусская старина":

ЗЕМЛЯ И ЛЮДИ ТАГАНРОГСКОГО ОКРУГА

В начале XX столетия аграрный вопрос в России встал с новой силой. По Указу от 9 ноября 1906 года из сельской общины стали интенсивно выделяться хутора и отруба. Выделенная земля становилась личной собственностью (а не семейной, как было раньше). Продавать землю разрешалось только приписанным к сельскому обществу. В это время одно за другим следуют принятия законодательных актов. По Указу от 14 июня 1910 года сельские общества, не претерпевшие земельных переделов в послереформенный период (с 1861 года), становились наследственными владениями (участковыми или подворными). Затем в мае 1911 года вышел закон о землеустройстве селений, по которому участковые владения, все без исключения, стали наследственными.

Из общины выходили, как правило, зажиточные и беднейшие – они становились хуторянами или подворниками. Зажиточные выходили потому, что могли скупать землю у беднейших и богатеть. Беднейшие же выходили за тем, чтобы иметь возможность продать свою землю и тем самым на какой-то период получить средства к существованию, не думая о том, что потом совсем разорятся и попадут в кабалу к зажиточным. Средние слои крестьян долго оставались в общинах.

Открытые в 1873 году крестьянские Поземельные банки скупали землю у крупных землевладельцев (вынужденных по каким-то причинам продавать часть или всю землю), выплачивая им сразу всю причитающуюся сумму. Затем банки продавали крестьянам эту землю в рассрочку на 55,5 года под 6,5 % годовых. Если заёмщики разорялись, банк отбирал у них участки. Шло расслоение крестьянства, этого самого многочисленного класса населения. В Примиусье также проходили аналогичные процессы, но в более концентрированном виде.

Сельское население в 1913 году составляло 84 % всех жителей страны, что достигалось, в основном, за счёт многодетных семей. Сначала оно быстро росло: за 15 лет оно выросло на 1/3. И хотя смертность в этот период была тоже высока (28,5 человек на 1000 человек населения за год), рождаемость была ещё выше (44 человека на 1000 человек населения за год). Плотность населения по стране составляла 28,8 человека на 1 кв. версту. Заметим, что в Таганрогском округе плотность населения (без учёта самого Таганрога) была в два раза выше. Плодородные Миусские земли заселялись интенсивно.

Таганрогский округ Области Войска Донского был образован 1 января 1888 года на базе бывших Таганрогского Градоначальства, Миусского округа Области Войска Донского и Первого стана Ростовского уезда. В это время округ занимал площадь в 13 500 кв. вёрст и насчитывал свыше 500 тысяч жителей. Граница с Украиной по-прежнему проходила по реке Кальмиус. В него входили одна казачья станица – Новониколаевская (ныне город Новоазовск Донецкой области) и 55 волостей, в которых казачье правление было формальным. Половина территории, занимавшейся этими волостями, теперь находится в составе Украины. (Волость – чуть больше нынешних сельских администраций.) Остальные волости в 1923 году вошли в Таганрогский сельский, Фёдоровский, Неклиновский, Анастасиевский, Матвеево-Курганский, Куйбышевский, Больше-Крепинский и Родионово-Несветаевский районы Ростовской области.

Позже Таганрогский сельский, Фёдоровский, Анастасиевский и Больше-Крепинский районы были упразднены. Их территория была поделена между четырьмя остальными. Теперь уже нет не только волостей, но и многих населённых пунктов, другие поменяли названия.

Таганрогский округ – 1910 г.

Пунктиром показана современная граница с Украиной

По данным учёта за 1912 год (канун Первой мировой войны) на землях ныне укрупнённых районов находилось 26 волостей с 591 поселением.

Аграфеновская волость 19 поселений

Алексеевская 42 поселений

Анастасиевская 20 поселений

Александровская 7 поселений

Больше-Кирсановская 28 поселений

Больше-Крепинская 31 поселений

Вареновская 2 поселений

Голодаевская 12 поселений

Екатериновская 38 поселений

Весёло-Вознесенская 8 поселений

Лысогорская 15 поселений

Миллеровская 9 поселений

Мало-Кирсановская 18 поселений

Матвеево-Курганская 45 поселений

Милость-Куракинская 30 поселений

Мокро-Еланчикская 11 поселений

Мыс-Добронадеждинская 45 поселений

Николаевская 1 поселений

Петровская 31 поселений

Покровская 1 поселений

Преображенская 2 поселений

Сарматская 106 поселений

Советинская 29 поселений

Троицкая 2 поселений

Успенская 1 поселений

Фёдоровская 38 поселений

В этих волостях проживало более 220 тысяч человек, которым принадлежало около 300 тысяч десятин (1 десятина приблизительно равно 1,45 га). Как видим, на одного сельского жителя, включая и детей, приходилось в среднем около 1,5 десятины земли. Но это – в среднем. Фактически земля принадлежала, в основном, крупным землевладельцам и зажиточным хуторянам – около 250 тысяч десятин.

Более 1/3 земли входило в 67 экономий, среди которых были весьма крупные: Кутейникова (3 438 дес.), Платоновой (3 370 дес.), Власовой (4 017 дес.), Мазаевых Григория и Гавриила (по 4 133 дес.) и Дея (4 720 дес.). Самой крупной в округе была экономия Молчевского (68 314 дес.). Экономиями назывались большие земельные угодья с расположенными на них конторами управления с должностными лицами. Название «экономия» происходит от греческого слова «эконом» - «хороший хозяин».

Более семи тысяч десятин принадлежало 29 владельческим участкам, среди которых также были очень крупные: участок Лакиера – 2 700 дес. – и Денисенко – 1013 дес. земли.

Самой многочисленной группой землевладельцев были хуторяне – в 279 хуторах проживало 15 105 человек, владевших землёй общей площадью в 61 326 десятин. Среди них были весьма зажиточные: хутора Самарского (130 десятин на одного жителя), Черницкого (120 десятин на одного жителя), Николаевский (100 десятин), Андриановых (84 десятин), Левашовых (по 70 десятин), Руднева (68 десятин) и др.

По зажиточности (обеспеченности землёй) к хуторянам близко примыкали колонии немцев. В 23 колониях проживало 3 957 человек, которым принадлежало владельческой земли 6 365 десятин и общественной 4 032 десятины. Крупными колониями были: Старая Ротовка (Матвеево-Курганской волости), Атаманская (Фёдоровской волости), Ново-Марьевская и Николай-Поле (Больше-Кирсановской волости).

Дальше следовали 19 земельных товариществ, которые располагали 3 702 десятинами земли, а проживало в них 2 811 человек. Некоторые из них были довольно крупными: Успенское товарищество (ему принадлежало 520 десятин на 28 человек), Ново-Николаевское Алексеевской волости (1 365 десятин на 180 человек), Сайковское Троицкой волости (1 100 десятин на 253 человек), Фицхалауровское Матвеево-Курганской волости (168 десятин на 48 человек).

На указанной территории округа было 17 слобод. Что такое «слобода» - в разное время понималось по-разному. Так, самое старинное понятие – это поселение свободных людей. Затем слободами стали называть пригородные селенья, а ещё позже – слобода – это большое село, где имеется несколько церквей, или ярмарка и волостное управление, род сельской столицы. К началу XX века название «слобода» закрепилось за селениями, к которым приписывались другие - более мелкие – посёлки, деревни, хутора. Они обязательно имели уже не только владельческую (принадлежавшую отдельным владельцам) землю, а и надельную.

Вот в этих-то 17 слободах и проживали в данный период 55 326 человек, которые в общей сложности имели 23 129 десятин владельческой земли, около 12 000 десятин надельной и около 2 000 десятин общественной. Самой большой слободой в округе была слобода Голодаевка (ныне село Куйбышево). В ней проживало 10 036 человек, земли они имели 9 114 десятин. Крупными слободами также являлись: Больше-Крепинская (6 289 человек, около 5 000 десятин), Успенка (4 497 человек, 3 041 десятина), Лысогорка (3 490 человек, 2 400 десятин), Фёдоровка (3 859 человек), Екатериновка (2 142 человека), Алексеевка (2 487 человек), Матвеево-Курган (2 306 человек), Латоны (2 030 человек), Анастасиевка (3 582 человека) и т.д.

В округе было 122 посёлка, в них проживала основная масса крестьян – 68 100 человек. За этой массой числилось 25 734 десятины владельческой земли, 15 000 – надельной и только 176 десятин общественной. Таким образом, самая многочисленная прослойка населения имела в среднем всего лишь около 0,6 десятины земли на одного жителя. Некоторые посёлки были не меньше слобод, как например: Марфинский Анастасиевской волости (жителей – 3 623 человека), Ново-Александровский Екатериновской волости (2 254 человек), Натальевский Весёло-Вознесенской волости (2236 человек) и другие.

Автор просит читателей извинить его за обилие цифр и названий, но для характеристики округа важно показать, что за население проживало в нём, чем занималось и что оно имело. Земля – единственный источник благосостояния сельских жителей, и поэтому её количество у того или иного хозяина говорит о степени зажиточности.

Продолжим характеристику населённых пунктов. В 21 деревне проживало 5 492 человека, земли им принадлежало общественной 288 десятин, надельной 1 256 десятин, владельческой 646 десятин. Средняя обеспеченность землёй в деревнях была самой низкой и составляла менее 0,44 десятины на человека.

(Деревня – это небольшое сельцо, совокупность крестьянских дворов без церкви, обычно приписанных к приходу храма какой-нибудь слободы).

В наших краях в начале ХХ века слободы, крестьяне которых не работали на владельческих землях и не имели своей земли, а работали на государственной земле, стали называться сёлами. Таких сёл в Таганрогском округе сначала было только три: Покровское (12 602 человека), Троицкое (9 142 человека) и Николаевка (9 440 человек). Затем к ним присоединились слобода Преображенская, которая стала называться селом Самбек (7 811 человек), и Вареновка (2 960 человек).

На Миусской земле существовало 22 сельских общества (общины) с общей численностью населения около 14 000 человек. Эти общества имели, в основном, мелкие земельные наделы и располагались в трёх волостях: 11 обществ в Советинской, по 5 в Алексеевской и Милость-Куракинской и одно в Матвеево-Курганской волости. Крупными были общества: Горско-парадское (1 496 человек, 670 десятин), Абрамовское (1 100 человек, 500 десятин), Александровские - № 1 (1 218 человек) и № 2 (1 366 человек), Ряженские - № 1 и № 2 (примерно по 500 человек и по 400 десятин). Самым обеспеченным землёй обществом было Алексеево-Иловайское (936 человек, 1 572 десятины).

В округе было три имения Поземельных крестьянских банков: Турчаниново и Матвеево-Курганское – по 803 десятины земли и Мыс-Добронадеждинское – 4 761 десятина.

Таким образом, если подвести итоги, то можно заметить, что обеспеченность землёй самой высокой была среди крестьян (после крупных землевладельцев) у хуторян – 4,5 десятины на человека (они составляли 7 % от общего населения сельской части округа) и у колонистов – 2,63 (1,8 %). Для сравнения, у крестьян слобод, сёл и посёлков (80 % населения) обеспеченность землёй была 0,6 – 0,65 десятины на человека. Самая низкая была у крестьян деревень и общинников – 0,4 – 0,5 десятин на человека (8,4 % населения).

Кроме перечисленных категорий населённых пунктов в Таганрогском округе находились рыбацкие посёлки: Александрина коса (145 человек), Беглицкая коса (274 человека), Золотая коса (675 человек). У рыбаков были только приусадебные участки.

Было в округе одно поселение, числившееся как «местечко» - Милость-Куракина. Известно, что местечками назывались еврейские и польские посёлки. Почему бывшее Шабельское называется местечком, - автору не известно. Землёй оно не располагало.

И вот что ещё интересно. В большинстве населённых пунктов округа женщин было меньше, чем мужчин: на 100 женщин приходилось 120-130 мужчин. Автору не думается, что девочек рождалось меньше, чем мальчиков. Очевидно, смертность девочек была выше. Отношение к ним в крестьянских семьях вытекало из тогдашних понятий: «девки – лишний рот, а мальчики – будущие работники, хозяева, их надо беречь». Автору по своей, да и по другим многодетным семьям известно, что девочек умирало больше. А вот в Вареновке, расположенной близко к городу, где преобладало огородничество, «девки не были лишним ртом». Здесь женщин было 1 608 душ, а мужчин только 1 352. В этом, вероятно, есть определённая закономерность. Там, где главным был тяжёлый труд пахаря, мальчиков берегли больше, а где преобладал домашний, усадебный и, как полагали, более лёгкий труд, больше берегли девочек.

В эти же годы усилилось переселенческое движение. Крестьяне бежали на другие земли в поисках лучшей жизни. Из Ряженого многие уехали «на Самару» - в Самарскую губернию (семьи Штыбы, Щербаченки, Грунтовские и др.). Сначала правительство всячески препятствовало переселению, т. к. не хотело оставлять крупных землевладельцев без рабочих рук. Стали возникать крестьянские бунты.

Крупное выступление крестьян, подавленное силой, произошло в 1906 году в имении Иловайского. Были бунты и в других имениях округа. Тогда правительство поменяло тактику – стало поощрять переселенческое движение и даже выдавать пособия на переселение. Пусть, мол, уходят подальше от бунтарских центров. Эти меры тоже не решали крестьянских проблем. Переселенцы, хлебнув горя на чужбине, стали возвращаться в родные края, в основном, образуя новые хутора. Так, «ряженцы», вернувшись из «Самары» поселились на вновь образованном хуторе Самарского (совпадение?) в Мокро-Еланчикской волости. В течение 1910-1916 годов около 30 % переселенцев вернулось обратно.

В таком положении миусских крестьян и застала Февральская 1917 года революция. Естественно, люди села ждали от нового правительства в первую очередь решения земельного вопроса. Будет у крестьян своя земля, - будет и хлеб. Поэтому они стали активно приветствовать декларативные заявления Временного правительства о якобы скорой передаче им всех помещичьих земель и голосовали за «крестьянские» партии, такие, как партия Социал-революционеров (эсеров). В Ряженом основная масса избирателей опускала свои бюллетени в урну №1 (партия эсеров) и только один Игнат Кияшко опустил бюллетень в урну №5 (партия большевиков). Кияшко впоследствии стал не только крупным революционером, но и большим специалистом в промышленности (занимал пост директора одного из Харьковских заводов).

Временное правительство, пытаясь не ссориться с крупными капиталистами и при этом как-то удовлетворять нужды простых людей, лавировало и предлагало проводить «справедливую» политику распределения помещичьих земель: передавать крестьянам не всю землю, а оставить у старых владельцев побольше её под видом «культурных хозяйств». Это послужило одной из главных причин того, что оно не могло долго удержаться у власти, - грянула Октябрьская революция, пришли большевики. И снова развернулась борьба за землю. Одним из первых декретов Советской власти был «Декрет о Земле» - земля крестьянам (13 ноября 1917 г.). На следующий день был обнародован Указ о конфискации помещичьих земель. Зажиточные крестьяне, имевшие большие земельные владения, настаивали на распределении только помещичьих земель и только по количеству инвентаря и скота в семьях, что давало им большие преимущества. Беднота была за распределение всей земли, в том числе надельной и купчей, и обязательно по едокам.

Весной 1918 года вся земля была распределена, но оставались некоторые «культурные хозяйства», на базе которых создавались образцовые государственные хозяйства – совхозы. Так, на базе экономии Мазаева в Анастасиевской волости был создан совхоз «Ленинский», на базе земель помещицы Денисенко в Милость-Куракинской волости – Ряженский совхоз №4 и т.д.

В 1918 и 1919 годах в Примиусье бушевала Гражданская война. Народ разделился на два враждебных лагеря. Одни, отстаивая старые порядки, были за сохранение своих привилегий, другие – за их отмену. Правительство проводило неукоснительную политику ликвидации класса эксплуататоров. В Циркуляре Наркомзема №2857 от 28.11.1924 г. с грифом «Сов. секретно» «О выселении бывших помещиков и крупных землевладельцев из их бывших имений» указывается, что «бывшие помещики и крупные землевладельцы должны быть выселены из своих имений не позже осени 1925 года, причём помещики могут наделяться землёй только в тех губерниях Республики, в которых не имелось поместных владений, а землевладельцы-кулаки – за пределами своих губерний». Подчёркивалось, что «Выселение не должно касаться крестьян, приобретших в дореволюционное время землю через бывший Крестьянский Поземельный банк с рассрочкой платежа и по нормам Устава этого Банка, пользующихся в настоящее время землёй по трудовой норме.»

Весьма интересен пункт 8 данного Циркуляра. Приведём его полностью.

«В исключительных случаях, когда хозяйство бывшего помещика представляет из себя большую агрикультурную ценность и не превышает допустимых в данном районе размеров показательных трудовых хозяйств, а сам владелец совершенно порвал со своим прошлым и пользуется симпатией окружающих крестьян, он может быть оставлен, но каждый раз с особого распоряжения НАРКОМЗЕМА».

В Циркуляре №55 от 03.01.1925 г. разъясняется, что наряду с конфискацией земель бывших помещиков и крупных землевладельцев у них конфискуются также строения, живой и мёртвый инвентарь, кроме предметов домашнего обихода. В пункте 6 говорится: «В случае произведенного выселяемыми посева озимых хлебов на урожай 1924/1925 гг. им предоставляется [право] собрать таковые».

Более зажиточные крестьяне подались на хутора – это был период НЭПа – форма сожительства с мелкими землевладельцами. Помещики и крупные землевладельцы одни разъехались, принудительно оставив свои владения, другие разбежались добровольно. Бывший политкаторжанин дворянин В.А. Броневский всё передал в распоряжение Ряженского Ревкома, сам перебрался в Таганрог. Но многие не могли мириться с потерей своих богатств, сопротивлялись, саботировали указания новых властей, создавали группы по борьбе с продотрядами, изымавшими у крестьян «излишки» хлеба.

И вот что характерно. Засуха, неурожай приводили к усилению нажима на крестьян, т. к. снижение объёмов заготовок, как, например, в 1921 году, вызывало голод в городах. Как только урожай был лучше, как в 1922 году, хлеб начинал поступать в города, нажим ослабевал. В 1924 году – снова неурожай и снова - нажим на крестьян, усилилось раскулачивание. Была проведена денежная реформа, налог стали брать деньгами. Основной упор по налогам делался на зажиточных. Так, те, кто был отнесён к разряду кулаков, платили налог на душу населения в 8 раз больший, чем бедняки. 35 % всех налогов поступало в волостной бюджет, поэтому местная администрация была заинтересована в том, чтобы большее количество крестьян отнести к кулакам.

Первое крупное раскулачивание пришлось на период начала коллективизации (1926-29 гг.). Не все добровольно шли в создаваемые колхозы, некоторые сопротивлялись. Апрельский 1928 г. Пленум ЦК ВКП(б) объявил о первом серьёзном нажиме на кулаков, июльский того же года потребовал от местных органов власти ещё более усиленного нажима. 4 февраля 1930 года была разослана инструкция о порядке проведения раскулачивания. В ней указывалось, что кулаки не все одинаковы, и подход к ним должен быть различным. 1-я категория – это те, кто является инициаторами и исполнителями беспорядков или террористических актов, их надлежало выслать в лагеря. 2-я категория – это менее сопротивляющиеся колхозному движению, этих посылали на лесоразработки в Сибирь. 3-я категория – это остальные зажиточные, не хотевшие вступать в колхозы, им определяли землю за пределами колхозов.

В Примиусье организованных очагов сопротивления не было, поэтому раскулачивание касалось 2-й и 3-й категорий. Неурожай 1931 года снова привёл к усилению давления. 1932-33 годы – это годы повсеместного раскулачивания. И хотя в «Правде» уже была опубликована статья И.В. Сталина «Головокружение от успехов», на местах продолжали выполнять инструкцию о раскулачивании. Её в ряде мест считали конъюнктурной. В Матвеево-Курганском районе (село Ряженое) в это время были высланы Кондрат Андреевич Снитко, Спиридон Ерохин, Павел Калинович и Ефим Калинович Алейниковы, Иван Андреевич Красуля и др. После появления статьи потерпевшие стали жаловаться, обращаться даже в Москву.

Первый председатель Ряженского колхоза «Ултиматум» Иван Григорьевич Андриенко, участник Гражданской войны, имевший звание «Красный Партизан», был освобождён от занимаемой должности в связи с его перегибами при проведении коллективизации. Кондрат Снитко был быстро возвращён из ссылки, Павел Калинович Алейников писал в Москву М.И. Калинину и был возвращён с дороги (из Батайска), вернулся Спиридон Ерохин и др. Ефим Калинович Алейников «заартачился», как говорит его дочь Мария Гавриленко, и не захотел возвращаться. Вся его семья была в ссылке в Могоченском леспромхозе в 60-ти километрах от реки Обь. Там же с ними были Митрофан Добрица, Пётр Тимошенко и др.

«Я никогда не прощу отца, - говорит Мария Ефимовна, - за то, что он показывал свой гонор и обрёк семью на прозябание в ссылке». Многие члены раскулаченных семей, чтобы самим спастись, вынуждены были публично отказываться от отцов, матерей, мужей, братьев. Газеты 1930-31 годов буквально пестрели объявлениями типа: «Мы, Возыка Иван и Тихон Антоновичи, отказываемся от отца своего Возыка Антона, проживающего в хут. Халыба-Адабашев Таганрогского района, как от кулака и порываем с ним всякую связь, будем работать как весь пролетариат»; или: «Я, Лебедев Пётр Иванович, отказываюсь от отца и матери своих, Лебедевых Ивана Захаровича и Акулины Порфировны, проживающих в селе Анастасиевка Матвеево-Курганского сельсовета, как от лишенцев и порываю с ними всякую связь, хочу жить своим трудом»; «Я, Горбатенко Клавдия Михайловна, отказываюсь от своего мужа Горбатенко Фёдора Кузьмича, как от кулака и порываю с ними всякую связь. Село Фёдоровка Таганрогского района». Газета «Таганрогская правда» от 17.01.1931 г. содержала 10 подобных объявлений, от 22.01.1931 г. – 3 объявления, от 26.01.1931 г. – 4 объявления, от 28.01.1931 г. – 3 объявления, от 29.01.1931 г. - 1 объявление, от 30.01.1931 г. - 3 объявления об отказе от родственников и т. д.

В 1935-36 гг. снова была засуха, снова неурожай, снова трудности с хлебом и снова колоссальный нажим на крестьян. Печально знаменитый 1937 год поверг многие семьи репрессиям. Отряд районных уполномоченных буквально издевался над колхозниками-механизаторами, особенно, бригадирами. За всякие с ними пререкания, за всякие несогласия и возмущения вызывали в органы и часто колхозники уже не возвращались домой.

Были сосланы ряженские бригадир тракторной бригады Фаддей Шаповалов, а также частично упоминавшиеся выше Митрофан Добрица, Пётр Тимошенко, братья Даниил и Иван Алексеевичи Андриенко, Иван Иванович Лобода и др. Снова был сослан Спиридон Ерохин. Некоторые из них погибли, другим удалось выжить. Это время люди вспоминают как кошмар. Помнится рассказ нашего квартиранта, жившего с семьёй в нашей кухне. Фамилия его было Руденко, имени не помню. А вот его детей – своих сверстников, запомнил хорошо: старший Николай и младшая Нюра. Отец их был высококлассным мастером, выложил камнем бочкообразный погреб, который потом многократно спасал нас во время прохождения здесь линии фронта 1941-43 годов. Так вот, Руденко и его жена рассказывали, как они убежали из Покровского, и их не выслали: «Сообщили нам соседи, что в исполкоме намечено нас отправить в ссылку, раскулачить. Решили мы бежать. Собрались ночью, никому ничего не сказали, почти ничего не взяли, перекрестились, простились с коровой, с собакой, взяли детей и пошли пешком. Пока рассвело, - были далеко от села, а потом на попутных подводах добрались в шахтёрские посёлки. Там и жили, пока не прослышали, что люди возвращаются. Соседи потом рассказывали, как они услышали днём, что ревёт корова, скулит собака, увидели, что двери у нас открыты настежь, везде бродят куры. Пришли и нас не обнаружили. Теперь мы возвращаемся, но дом наш занят колхозом». Это было в 1939 году.

А один из бывших бригадиров вспоминает, как однажды надоевшего уполномоченного трактористы решили проучить. Дело было накануне жатвы, бригадир выжидал ещё день-два для созревания хлеба, но «вредный» уполномоченный требовал: начинайте и всё! Тогда один тракторист залез в бытовой вагончик, разделся до гола, весь обмазался мятыми вишнями и, как только туда сунулся уполномоченный, заорал не своим голосом. Орал, бился на нарах, разбрасывая вишнёвый сок. Уполномоченный вылетел, как ошпаренный – «Там сумасшедший!» - и только видели его длинные полы шинели, дал дёру через бугор. Не возвращался он недели две. Жатва проходила более спокойно.

Земля и хлеб крестьянам давались и не легко. Но что делать? Так было всегда, всегда за землю приходилось бороться.