ПОЛИТИКА

КАПИТАЛ И ЛИЧНОЕ ПОТРЕБЛЕНИЕ

Первое.

Общее глобальное направление куда развивается человечество и каждое общество состоит в следующем:

«В нашей жизни присутствует дуализм как необходимое условие движения, так как именно противоположности, стремясь снять само в себе противоречие, нарушают устойчивость, запускают процесс количественных изменений до тех пор, пока не достигнут своей противоположности, отрицая ее. Пройдя качественный переход, как момент отрицания предшествующей сущности, и приобретая казалось бы всеобщность обнаруживают свою противоположность, там откуда началось движение.

Общее и частное в каждом из людей, как необходимое условие существования свободной личности человека и человеческого общества — вот Perpetuum Mobile движения людей от дикости к цивилизации. От абсолютной свободы дикости и абсолютной зависимости от природных обстоятельств, через формы несвободы: рабство, крепостничество, капиталистические формы экономической несвободы — обратно к абсолютной свободе от природных обстоятельств и абсолютной зависимости от общества. Такова диалектика человеческого развития».

Второе.

Отсюда, капитал всегда с первых шагов своего возникновения рассматривает личное потребление человека как надежный и безусловный источник своего обогащения. Как последний этап оборота капитала, когда окаменевшее в товаре его могущество, вдруг, волшебным образом, попадая в руки потребителя, вновь оживает, становится подвижным и универсальным для следующего оборота, в какой бы сфере человеческой деятельности он не совершался. Товары начинают истекать звонкой монетой, и капитал вновь получает полную свободу своего применения.

К.Маркс пишет в «Капитале»:

«Между прочим. Господин капиталист и его пресса часто бывают недовольны тем способом, каким рабочие расходуют свои деньги, и теми товарами подразделения II, в которых они реализуют эти деньги. Он философствует по этому поводу, болтает о культуре, разыгрывает из себя филантропа, как это делает, например, г. Драммонд, секретарь английского посольства в Вашингтоне. Он сообщает, что «The Nation» {газета} в конце октября 1879 г. поместила «интересную статью», в которой, между прочим, говорится:

«В культурном отношении рабочие отстали от прогресса изобретений; для них стало доступным множество предметов, которые они не потребляют и для которых они, следовательно, не создают рынка». {Каждый капиталист, конечно, желает, чтобы рабочий покупал его товар.} «Нет никакого основания полагать, что рабочий не желал бы жить с таким же комфортом, как священник, адвокат или врач, получающий столько же, сколько и он». {Много же комфорта могут при желании позволить себе в действительности такого рода адвокаты, священники и врачи!} «Но он так не живет. Вопрос все еще заключается в том, какими рациональными и здоровыми мерами можно повысить его уровень как потребителя; это вопрос нелегкий, потому что все его честолюбие не идет дальше сокращения рабочих часов, и демагоги скорее подстрекают его именно к этому, чем к улучшению его положения посредством совершенствования его умственных и моральных способностей» («Reports by H. M.'s Secretaries of Embassy and Legation on the Manufactures, Commerce etc. of the Countries in which they reside». London, 1879, p. 404).

Длинный рабочий день, по-видимому, составляет секрет «рациональных и здоровых мер», которые должны «улучшить положение» рабочего «посредством совершенствования его умственных и моральных способностей» и сделать его «рациональным» потребителем. Чтобы стать таким «рациональным» потребителем товаров капиталистов, рабочий вынужден начать — но этому мешает демагог! — с того, чтобы дозволить своему собственному капиталисту потреблять его рабочую силу нерациональным и вредным для здоровья образом. Как понимает капиталист «рациональное» потребление, это показывает trucksystem, при которой благосклонность капиталиста простирается до того, что он прямо вмешивается в потребление своих рабочих, причем одной из многочисленных разновидностей этой системы является предоставление квартир рабочим, так что капиталист одновременно становится и хозяином квартир своих рабочих.

Тот же самый прекраснодушный Драммонд, восторгающийся капиталистическими по- пытками повышения уровня рабочего класса, рассказывает в том же отчете, между прочим, об образцовых хлопкопрядильных фабриках в городах Лоуэлл и Лоренс. Столовые и жилые дома для фабричных девушек принадлежат тому же акционерному обществу, которому принадлежат и сами фабрики; заведующие этими домами состоят на службе того же общества, которое устанавливает для девушек правила поведения; ни одна из них не смеет возвращать- ся домой позже 10 часов вечера. Но вот перл: патрули специальной полиции общества в прилегающей местности наблюдают за тем, чтобы не нарушался этот домовый устав. После 10 часов вечера ни одна девушка не выпускается из дома и не впускается туда. Все девушки непременно должны жить на территории, принадлежащей обществу, которому каждый дом на этой территории еженедельно приносит около 10 долларов квартирной платы, и тут мы видим «рациональных» потребителей во всем блеске:

«Так как во многих лучших домах для работниц имеется вездесущее пианино, то музыка, пение и танцы играют существенную роль, по крайней мере для тех из них, которые после монотонной непрерывной десятичасовой работы за ткацким станком более нуждаются в перемене занятий, нем в действительном отдыхе» (там же, стр. 412).

Но главный секрет того, как из рабочего сделать «рационального» потребителя, еще впереди. Господин Драммонд посетил ножевую фабрику в Тернерс Фоле (на реке Коннектикут), причем господин Окмен, казначей этого акционерного общества, рассказав ему, что американские столовые ножи побивают своим качеством английские, продолжает:

«Мы побьем Англию и цепами; мы уже теперь превосходим ее по качеству, это признано, но мы должны продавать по более низким ценам, и мы достигнем этого, если получим дешевле нашу сталь и понизим плату за наш труд!» (там же, стр. 427).

Понижение заработной платы и длинный рабочий день — в этом вся суть «рациональных и здоровых мер», которые должны возвести рабочего в ранг «рационального» потребителя, чтобы он создал рынок для массы предметов, которые стали доступными для него благодаря культуре и прогрессу изобретений».

Маркс К., Энгельс Ф. Сочинения. Второе издание. Т.24. / К.Маркс. Капитал. Т.2. — М.: ГИПЛ, 1961. — С. 588-589.

Таким образом, новые технологии всего лишь увеличивают скорость и направление потребления. Когда, войдя в оборот вначале в виде денег, на которые закуплены все необходимые части производства, как товары от сырья до рабочей силы, и далее выйдя из производства в виде товаров, которые должны быть потреблены производительно и как удовлетворение личного потребления, даже если эти товары не столь нужны в личном потреблении, они должны быть оплачены.

Именно поэтому капитал вооружился цифровыми технологиями, чтобы «девушки» играли только на том пианино, которое в виде смартфона находится в их руках, и только ту музыку, которая представлена единственно возможным способом воспроизведения. Под «музыкой», я несомненно имею в виду умных холодильник, утюг, телевизор, которые ничем не отличаются от пианино «в лучших домах для работниц».

Третье.

Все ставит на свои места точное определение явления. Цифровая экономика — это достоверная экономическая информация о всей многообразной экономической деятельности всех экономических агентов, социальных организаций и учреждений в виде массива данных о материальных потоках, и соответствующих им денежных транзакциях, в реальном режиме времени с возможностью аналитической обработки для выявления экономических взаимосвязей и взаимозависимостей. Цифровая экономика состоит из трех разделов: отношения, технологии, потребление.

Оцифровка технологий — это процесс удешевления производства и удешевления товаров. Это конкурентная борьба за цену ниже общественно необходимой стоимости.

Оцифровка отношений — это стремление получить достоверную, адекватную информацию о всей многообразной экономической деятельности всех участников в виде единой базы больших данных, которые легко анализируемые и синтезируемые.

Между отношениями и технологиями стоит потребление. Здесь вся социальная область: и культурная среда, и среда здравоохранения, и урбанистика и её проблемы, и национальная безопасность, и общественное управление и много другое разнообразие потребления.

Таким образом на поверхности страстей и желаний оказалось «потребление». Именно сюда устремился капитал за быстрыми деньгами, а вслед за ним и пишущаяся братия, развешивая лозунги и мишуру новомода, где только можно. Очкарики программисты алчно набросились на всё, что оказалось под рукой. А под рукой оказались миллионы и миллионы наших фантазий и потребностей. Брильянтовый дым цифры повис в дворницкой человечества. За Клондайком оцифровки потребления, куда потянулись старатели цифры всех мастей, потерялась оцифровка отношений. Если оцифровка технологий ещё взывает к разуму, так как является частью капитала, то оцифровка отношений, как удел глобального управления, оказалась в руках чиновников. Они не знают, что с этим делать.

Апрель, 2019 г.