Де Сад

Ты уже в теме, друг и брат, правда же?

Кресла расставлены полукругом, МЕСТНЫЕ рассаживаются. УЧЕНИК остается стоять. Демонстрируя закрытую зеленую папку, он произносит тронную речь, он просвещает неподготовленную аудиторию:

— Его звали Донатьен Альфонс Франсуа, граф де Сад. Правда, титулом графа, унаследованным после смерти отца, он практически не пользовался. Пока де Сад не достиг совершеннолетия, он называл себя маркизом, употребляя общественный «титул учтивости», дававшийся просто по обычаю. Он предпочитал, что бы все называли его маркизом де Садом.

УЧЕНИК открывает папку, достает лист, протягивает его МАРКИЗУ, настоятельно требует:

— Прочтите вслух.

МАРКИЗ берет лист, безоговорочно, но сбивчиво читает:

— Это сочетание титула и имени стало синонимом чувственности и жестокости. В девятнадцатом веке, когда получила развитие психопатология, это имя приобрело терминологический смысл и применялось для обозначения наиболее отвратительных и ненавистных отклонений от человеческой нормы.

— Садизм! — с вызовом поясняет УЧЕНИК.

МАРКИЗ заканчивает чтение:

— Садизм — термин, характеризующий нравственные понятия, в значении которых не приходится сомневаться даже самым неискушенным людям.

— Спасибо, МАРКИЗ.

МАРКИЗ кланяется, МЕСТНЫЕ дружно аплодируют. АНН-ПРОСПЕР дует на покрасневшие ладони, саркастически изрекает:

— Общественный «титул учтивости»? Занятно! Я привыкла котов звать Маркизами.

УЧЕНИК заносчиво смотрит на возрастную апломбированную дамочку, а потом гораздо мягче на ее юную бледную соседку, с нее он и начинает распределение ролей:

— Ты будешь... РЕНЕ-ПЕЛАЖИ.

— Почему? — тихо удивляется девушка.

— Потому что РЕНЕ-ПЕЛАЖИ — любимая кроткая жена де Сада.

Новоявленная РЕНЕ-ПЕЛАЖИ кивает, она очень довольна своей ролью.

— Вы будете АНН-ПРОСПЕР, сексоманской сестрой РЕНЕ-ПЕЛАЖИ, — сообщает УЧЕНИК самодовольной сексапильной старухе.

— О! Эта роль мне подходит! — неприлично облизывается она.

На креслах рядом сидят МОГИЛА, ВАЛЕРИАНКА и ДЖИН-ТОЛИК. Выражение лица МОГИЛЫ отсутствующее и подавленное.

— Вы будете... МОГИЛА.

МОГИЛА удивленно вскидывает брови.

УЧЕНИК пристально смотрит на ВАЛЕРИАНКУ, тот отводит глаза, нервно моргает.

— Это... ВАЛЕРИАНКА!

— Очень остроумно! — протестует трансвестит.

УЧЕНИК, копируя жест МОГИЛЫ, вскидывает брови.

В процесс раздачи титулов вклинивается ДЖИН-ТОЛИК:

— А мне уже нравится эта Игра!

— Только не мешай... — мягко осаживает его МАРКИЗ.

УЧЕНИК подхватывает интонацию:

— Да! Отлично! Только... А вы у нас будете ДЖИН-ТОЛИК!

ДЖИН-ТОЛИК одобрительно показывает УЧЕНИКУ большой палец. Мол, да, это то, что надо. УЧЕНИК благодарно улыбается. И наконец, обращается к МАРКИЗУ:

— Вы — МАРКИЗ.

— Господа! Он нас посчитал! Давайте его забодаем! — веселится ДЖИН-ТОЛИК.

УЧЕНИК смеется вместе со всеми, он раздает МЕСТНЫМ несколько листов из написанной им пьесы «Уроки маркиза де Сада». МЕСТНЫЕ по ролям читают текст, максимально театрально:

— Но расскажите мне об этом МАРКИЗЕ... Я столько разноречивостей слышала о нем,— начинает АНН-ПРОСПЕР.

— Маркиз весьма красив, глаза у него очень живые и одухотворенные, — манерничает ДЖИН-ТОЛИК.

— Это мужчина довольно хрупкого телосложения, — перебивает МОГИЛА.

— Хрупкое телосложение? Да, да, он хрупок... При округлости его фигуры... Настоящий Дионис! — произносит ВАЛЕРИАНКА с издевкой.

МОГИЛА продолжает, не обращая внимания на незапланированный выпад ВАЛЕРИАНКИ:

— Круглое, свежее лицо делало бы его вылитым Дионисом, если бы не некоторая суровость, даже жестокость, совершенно не согласовавшаяся со строением его лица, которая приходит на смену жизнерадостности, необходимой для полного сходства.

— Некоторая томность в фигуре и движениях объясняется, без сомнения, привычкою так часто вести себя подобно женщине, — щебечет ДЖИН-ТОЛИК. — Он крайне элегантен, обладает прекрасным голосом, всевозможными талантами и особенно большою философичностью ума.

— Надеюсь, он не верит в Бога! — пафосно выкрикивает ВАЛЕРИАНКА.

— Ах! Ну, о чем ты говоришь! — жеманно отмахивается ДЖИН-ТОЛИК. — Он всем известный атеист, он самый безнравственный из мужчин! О, это наиболее завершенная и полная развращенность! Он самая жестокая и испорченная личность, какая только может существовать в этом мире.

— Он легко воспламеняется, с одинаковой легкостью приходя в ярость или сексуальное возбуждение, — шипит ВАЛЕРИАНКА.

— О чертах его характера принято судить по его сексуальному поведению или бульдожьему проявлению духа неповиновения, в связи с чем другие аспекты его личности остаются за пределами внимания, — сухо добавляет МОГИЛА.

АНН-ПРОСПЕР облизывает губы, самозабвенно дергает лямки своего бюстгальтера, вполне реалистично читает:

— Как все это меня возбуждает! Я буду в восторге от этого человека! А вкусы его? Ну, расскажите же!

— Отношения маркиза с женщинами подразделяются на два вида, — разглагольствует МОГИЛА. — В одном случае он в них видит предмет, служащий утолению его плотских страстей, в другом — они предстают для него идеалом платонических и романтических ухаживаний. Не исключено, что он страдает раздвоением личности...

МОГИЛА заканчивает свой текст с явным авторским запалом, повернувшись к ВАЛЕРИАНКЕ:

— А к трансвеститам, предающим собственную мужественность, маркиз испытывает глубокое отвращение. Но, поймите меня верно, негодование маркиза распространяется не на содомию как таковую, а на мужчин, которые могут заниматься ею лишь с другими мужчинами. Представитель сильного пола, в первую очередь, должен быть способен одерживать сексуальные победы над женщинами и лишь потом поступать так, как ему заблагорассудится.

— Если он не способен выполнить свой первостепенный долг по отношению к противоположному полу, то его и мужчиной назвать нельзя! — торжественно поддерживает МОГИЛУ АНН-ПРОСПЕР.

— Разве человек властен над своими вкусами? — серьезно спрашивает ДЖИН-ТОЛИК. — Надо понять тех, у кого они необычны, однако никогда их не бранить: их вина — вина Природы, они также не по своей воле появились на свет со вкусами, отличными от других, как мы не по своей воле рождаемся уродливыми или хорошо сложенными...

Перепалка затихает, МЕСТНЫЕ дочитали первое действие, они обступают УЧЕНИКА, эмоционально просят его выдать продолжение пьесы. Им понравилась Игра.