Разрыв между наукой и производством в России преодолим

Главная » Аналитика и эксперты » Разрыв между наукой и производством в России преодолим

Владимир Варюхин имеет в своем портфолио несколько успешно коммерциализованных проектов. По образованию он ученый-химик, выпускник химфака ННГУ. Двадцать лет посвятил исследовательской работе в Институте металлоорганической химии им. Г.А. Разуваева РАН. В настоящее время является директором ООО НПП «Ультра-ВУТ». Свою первую инновацию внедрил еще в 1991 году.

Так вы и есть представитель того самого, редкого, занесенного чуть ли ни в Красную книгу, вида под названием «Успешный российский инноватор»?

Видимо, да. (Смеется.)

Я почему-то ожидал встретить скорее ученого, а не предпринимателя…

А я и то, и другое. Дело в том, что одним из главных требований Фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере (или, как его все называют по имени первого его руководителя – Фонда Бортника) является создание отдельной новой фирмы под каждый проект, который получает финансирование. Ну а директором предприятия становится руководитель проекта.

А еще какие-то условия есть?

Обязательная защита интеллектуальной собственности.

Многие наши инноваторы годами доходят до мысли о необходимости получения патента, а здесь – это одно из условий начала работы...

Это игра для «продвинутых». (Улыбается.)

Но когда вы начинали, а это было в 1991 году, в России не было ни инвестиционных фондов, ни другой инфраструктуры, вообще ничего…

Не было даже банковских кредитов, помните? Старт-ап мы осуществляли на личные сбережения. Дисциплинирует, знаете ли.

Что это был за проект?

Мы разработали технологию производства патронов для газового оружия (и, как выяснилось, пошли по верному пути – легче всего заработать на расходных материалах). Тогда в России был бум, ажиотажный спрос на индивидуальные средства защиты, а газовые пистолеты были вполне безопасны, но выглядели грозно. Даже милиция приобретала газовое оружие, она-то и стала нашим первым заказчиком. В результате я и мои коллеги создали производство на Тульском патронном заводе и открыли два оружейных магазина – они до сих пор работают, хотя нам уже не принадлежат, мы их продали в свое время. Кстати, первые деньги мы заработали именно на торговле, а не на производстве. Такое время было. Именно тогда я и ушел из НИИ, стал предпринимателем.

Но потом опять вернулись?

Десять лет спустя, в 2001-м. И меня тогда поразило количество отличных, но не внедренных разработок и еще большее количество прекрасных идей. В то время рассекретили многие военные предприятия, лишившиеся госзаказа, а в этом секторе традиционно сосредотачивались самые передовые технологии. Теперь их авторам можно было открыто говорить о своих идеях, но опыта коммерциализации у них никакого не было. И вот тогда я начал искать интересные проекты и пытаться их коммерциализировать. И вскоре понял, что это именно то, чем я хотел бы заниматься. Я и мои друзья не думали тогда о внедрении на производстве, мы лишь готовили документы, писали проекты, и получали на это финансирование.

В Фонде Бортника?

Да. Из пяти наших проектов, представленных в Фонд, было принято четыре.

Расскажите о них.

Первый проект - это новая технология по эффективной очистке промышленных стоков. Второй – ноу-хау по производству негорючего пенополиуретана – теплоизоляционого материала, широко применяемого в строительстве, но с традиционно низкими противопожарными свойствами. Третий (совместно с учеными из Сарова) - применение отходов работы теплоэлектростанций (зольных микросфер) в качестве наполнителя для того же полиуретана, что позволило увеличить его прочность в несколько раз (другие добавки, увеличивая плотность, снижают прочность). Четвертый – это создание нового жидкого ультрадисперсного водоугольного топлива (УльтраВУТ), которое призвано стать альтернативой жидким энергоносителям на основе нефти (дизельному топливу и мазуту) и не требует технического переоборудования котельных и малооборотных дизельных двигателей.

Впечатляет. И как все это выглядит на практике?

Первый транш Фонда Бортника призван покрыть расходы на зарплату сотрудников нового инновационного малого предприятия в течение года. За это время необходимо найти инвестора. Раскрою секрет: к этому моменту лучше иметь приблизительно 70 процентов проекта в готовом виде, т.к. год – очень малый срок для поиска инвестора. Пока мы нашли деньги только на разработку проекта «УльтраВУТ», и то это деньги полугосударственной структуры – Нижегородского венчурного фонда. При этом важно знать, что если Фонд Бортника дает вам денег на первый год, это не значит, что пора пить шампанское. На первом году 90 процентов проектов уходят в отсев. Это своего рода лотерея.

И вы уже раз в нее выиграли. Каков приз?

Фонд Бортника добавляет 100% к деньгам инвестора в течение года. И в случае успеха делает это и на третьем году. Целью всей игры является создание бизнес-плана и внедрение новой технологии.

И вы что-то уже внедрили?

Ирония судьбы: удалось внедрить как раз тот проект, который не прошел в Фонд. Это технология защиты сталей при термообработке. Распыляя на изделия защитный реагент, мы исключаем такие процессы, как образование окалины, выгорание углерода и легирующих компонентов сплавов, а это означает термообработку при более высоких температурах (что сокращает время на эту операцию), экономию средств и времени на токарные работы (теперь можно закладывать резьбу на стадии горячей штамповки, она сохраняется после печи); плюс повышается качество материала. Эту технологию уже внедрили Горьковский автомобильный завод, Горьковский машиностроительный завод, ОАО «Термаль». Мы же зарабатываем на производстве и продаже реагента (опять расходный материал – пригодился опыт патронов).

Владимир Андреевич, имея такой опыт внедрения новых технологий в российских условиях, что бы вы назвали нашими главными проблемами коммерциализации инвестиций?

Считается, что проблема в том, что в России существует пропасть между наукой и производством. Это стереотип. Как показывает практика, если есть желание, то эта пропасть сегодня преодолима. Подготовить проект до момента его внедрения возможно. Но этого мало. Нужна заинтересованность самих производственников. Иначе возникает проблема качества. Есть примеры, что по одной и той же технологии на Западе и у нас выпускаются изделия разного качества. Наши – хуже. Поэтому для инвестора, особенно зарубежного, находящегося на удалении, возникает довольно серьезная проблема контроля качества.

Она решаема?

У нас в России сейчас практически нет бизнес-ангелов, все они за рубежом. А деньги на внедрение и на запуск производства нужны очень, очень большие. Поэтому риск для инвестора должен быть приемлемым. Я считаю, что нужна еще одна государственная структура, инвестиционный фонд, который бы занимался финансированием внедрения в производство. В Китае сделали именно так, и там контроль качества обеспечивает государство. И не только качества – но также и расходования средств, своевременного выполнения обязательств и т.п.

И, тем не менее, мы видим, как зарубежные корпорации открывают в России новые производства, например, по сборке автомобилей...

Тут важно понять, что в нашем случае речь идет о внедрении новых, принципиально новых технологий. Это гораздо сложнее, чем наладить сборку машин, поверьте. И тут возникает дилемма: строить новые заводы – это огромные средства, а осваивать новые технологии на существующих производствах сложно из-за психологии наших директоров, она у них во многом еще советская. Даже при наличии инвестиций внедрение должно подпитываться энергией энтузиаста, который заставит все это шевелиться, работать, будет контролировать процесс. Иначе ничего не получится.

Можно сказать, что главная проблема внедрения инноваций в России – это пока еще низкая культура отечественного производства?

Да.

Подготовил Александр Благов

http://venturevolga.com/news/2010/11/16/1278/