В эре темпусцена продолжается диверсификация плотоядных птиц.
Соколорейки, клада главным образом летающих хищных птиц, относящихся к отряду Falconara, значительно специализировалась и теперь насчитывает примерно 450 видов по всему миру, мельчайший из них весит всего 28 грамм, а крупнейшый по весу и размеру схож с вымершим орлом Хааста. Физиологически они сильно схожи с настоящими соколами и убивают добычу, будь то насекомые или земляные гуси, с помощью крючковатых клювов и когтей. Птицы подотряда Ululava, известные как филиницы*, охотятся по ночам, используя сильно увеличенные глаза и, в особенности, широкий лягушачий рот, часто заглатывая свою добычу целиком. Их близкими родственниками являются, сорокопутовые вьюрки Pugnaxornithes, космполитная ветвь приспосабливающихся хищных или всеядных универсалов, подобных воронам, грачам и настоящим сорокопутам, ведущая происхождение от крикунов. Будучи менее специализированными в охоте, чем настоящие соколорейки, они разоряют гнёзда, ловят насекомых, и поедают падаль.
Тиранновьюры, Tyrannoserinae, — потомки ранних плотоядных скайков, произошедших от топроклювов гипостецена, которые были близкими родственниками земляных гусей. Хотя они тоже являются дромеосеринами, тиранновьюры пошли по совершенно противоположному эволюционному пути и стали крупнейшими наземными хищниками темпусценовой эры, распространёнными с запада на восток. Они достигают до 408 килограмм и четырёх метров в длину, убивая с помощью гигантских, острых клювов, оснащёнными острыми "зубами" для перерезания костей и связок. Тиранновьюры социальные, охотятся в парах или больших и координированных стаях для сбития с ног крупных наземных птиц, в частности — земляных гусей. Их потомство выводкового типа, покрытые тёплым пухом и способные бегать при рождении, но они не могут охотиться самостоятельно несколько месяцев и полагаются на своих родителей первый год жизни. Когда им исполянется шесть месяцев, они начинают сбрасывать свой пух, наряжаясь во взрослое оперение и присоединяются к охоте своих родителей, но они не обретают окраску взрослых более года. Тиранновьюры — это либо пожизненные моногамы, либо серийные, у которых каждый сезон выбираются новые партнеры. У видов, охотящихся стаей, стая обычно состоит из альфа-самца и самки и их потомства, плюс молодых самцов из других стай, причём размножается только альфа-пара, а другие вьюрки помогают в воспитании детенышей. Гнездование типично для наземных птиц, причём высиживание часто происходит прямо на открытом воздухе, в простой выемке в земле, поскольку у самых крупных тиранновьюров нет хищников-врагов. По ночам тиранновьюры занимаются пением, которое служит для укрепления связей в стае и поддержания контакта между отдаленными членами, аналогично вою волков. Их песни имеют сложные и разнообразные мотивы, их поют представители обоих полов, и нет двух индвидов, поющих одинаково. Ближайшие родственники тиранновьюров — Susopterinae, свиноптицы. Они менее хищные и похожи на общего предка обоих клад, топороклюва, и являются подотрядом всеядных, с крупными, иногда украшенными орнаментом, клювами, предназначенными для раскалывания семян, фруктов, и орехов, а также черепов, плоти, и костей.
Пеликанарейки, или же Pelicanarinae, линия морских птиц, произошедшая от похожих на уток дугалов гипостеценовой эпохи.Они все почти полностью водные и нелетающие, с веслообразными крыльями и уменьшенными перепончатыми лапами, расположенными далеко сзади тела. Все виды демонстрируют ярко выраженный кожанный мешок на нижней стороне клюва, используемый для удержания рыбы, но несколько особо крупных представителей ветви выработали уникальную черту: они вынашивают в нём свои яйца, а самец и самка по очереди сидят на поверхности, охраняя яйцо. Мешок пронизан кровеносными сосудами и относительно крупное яйцо, расположенное сзади, около горла, остаётся теплым, сухим и насыщенным кислородом в этом импровизированном инкубаторе, позволяя взрослым особям полностью избегать выхода на берег для размножения, где они рискуют столкнуться с многочисленными хищниками и конкурентами на переполненных пляжах. Инкубация во рту исходит от долгого процесса, начавшегося у поганкообразных предков, строящих грубые гнезда в неглубоких бухтах из плавучей растительности. Такая ситуация обеспечивала среду с меньшим количеством конкурентов и хищников, чем на берегу, но яйцо всегда подвергалось риску упасть в воду; впоследствии оно стало более плавучим, благодоря большому воздушному карману и восковой кутикуле на яичной скорлупе, для менее лёгкого проникновения морской воды. Взрослые птицы одновременно эволюционировали, чтобы быстро хватать и извлекать яйцо в горловом мешке, если оно выпало из гнезда из-за волн. Это привело к спинной инкубации, при которой с гнёздами было покончено, и яйцо вынашивалось на низкой, плоской спине взрослой особи, покрытой шейным опеением и тёплой кожей мешка для согревания. Эту практику до сих пор используют многие пеликанарейки. В конце концов была достигнута настоящая инкубация во рту, когда родители просто запихивали яйцо в мешок и всегда держали его там, защищая от внешних угроз. В результате своих недавно разорванных связей с сушей, пеликанарейки с ротовой инкубацией являются чрезвычайно крупными морскими птицами, которые больше не могут выходить из воды. Некоторые из них весят более тонны и простираются на восемь метров в длину, включая шеи, которые у некоторых видов могут составлять почти половину их общей длины. Чаще всего это глубоководные ныряльщики, преследующие рыб и ракообразных в открытой воде, но существуют мелководные специалисты, которые питаются моллюсками и беспозвоночными, живущими в мелководных отложениях прибрежных вод. Все виды моногамны, их методы размножения основаны на сотрудничестве: один партнер приглядывает за яйцом, в то время как другой кормит.