Термоцен: 75–175 миллионов лет

Хотя мир всегда вулканическим и время от времени в нём происходили извержения на местном уровне, начиная с 66 миллионов лет ПЗ, на Серине наблюдается усиление вулканизма в более крупном и глобальном масштабе, чем когда-либо прежде. В частности, на севере Стриаты появились гигантские мантийные плюмы, известные как Стриатские Траппы, которые начали выплёскивать магму 9.5 миллионов лет назад и продолжают это делать уже полтора миллиона лет, создав плато рядом с северным полюсом Серины. Серия пологих холмов и плато из базальтовых пород высотой порой более двух тысяч метров в настоящее время занимает площадь почти в 400 000 квадратных километров, или чуть меньше площади Калифорнии. Хотя основной импульс траппового вулканизма прекратился 8 миллионов лет назад, случайные извержения меньшего масштаба продолжают происходить каждые несколько сотен тысяч лет, усиливая наводнение, которое может возобновиться всерьез в любой момент, хотя и находится на пути к спячке. На отметке в 75 миллионов лет ПЗ криоцен закончился, и на смену ему пришёл термоцен, период высоких глобальных температур и тропических условий, распространённых практически по всему миру.

Извержение значительно сказалось на климате Серины. Поскольку вязкость базальтовой лавы очень низкая, она просто течет, а не вырывается из-под земли, а трапповые вулканы взрываются недостаточно мощно, чтобы выбросить в атмосферу много пепла или обломков, Стриатские Траппы никогда не затуманивали атмосферу, как это могут делать другие типы вулканизма, сохраняя и без того умеренный климат, и оберегая Серину от возможного полного замерзания. Вместо этого последние 10 миллионов лет привели к необычайно сильному и стремительному периоду потепления. Поскольку траппы вырвались из под земли, где раньше простиралась стриатская тундра — регион с богатыми углеродом торфяными болотами — огромные подземные угольные пласты загорелись по всему северному полушарию, лесные пожары были настолько масштабными и интенсивными, что их было видно из космоса в виде кольца, в результате чего в атмосферу Серины было выброшено огромное количество парникового газа углекислого газа. Менее чем за миллион лет средняя температура Серины поднялась на целых 15 градусов по Цельсию — с 8 до 23. Ледяные шапки отступили и исчезли, а тропические леса, ранее ограничивавшиеся изолированными полосами на экваторе Луны, всего за несколько тысяч лет распространились на новые привлекательные полярные регионы. На Серине произошло быстрое и почти полное вымирание всех полярных форм жизни, поскольку джунгли и богатые субтропические леса распространились почти так же далеко на север и юг, как края бывших ледниковых шапок — лишь горстке представителей тундровой жизни удалось адаптироваться к более тёплому миру. Несколько других групп наземных животных серьёзно пострадали, даже самые крупные из них; потепление климата стало благом для большинства крупных яйцекладущих птиц, таких как бродяжники и земляные гуси, вернув им преимущество перед живородками, которые доминировали в морозных условиях криоцена. Распространение тропических условий также помогло холоднокровным животным Серины: лягушкообразным грязероям, скользким угрезмеям, и другим наземным потомкам рыб, как и насекомым, которые, в целом в беспроигрышно перешли в новую эру, но, возможно, самое интересное, что потепление в мире начало оказывать странное воздействие на некоторых эндотермических птиц, которые начинают переходить от теплокровной биологии к менее энергоемкой, зависящей от в целом надёжного для поддержания температуры их тела тепла окружающей среды, что даёт им собственное преимущество в том, что они нуждаются в меньшем количестве пищи, чем аналогичные конкуренты.

Однако воздействие на мировые экосистемы не было повсеместным — для некоторых оно обернулось катастрофой. Из всех биомов сильнее всего пострадало море, температура поверхности которого в экваториальных широтах превышала 37°C в первые несколько тысяч лет, во время пика вулканизма. Поначалу здесь погибла почти вся морская жизнь, кроме микроскопической, сохранилось лишь несколько видов бактерий, которые могли переносить жару. Первоначально, не имея ни конкурентов, ни хищников, эти живучие организмы были способны образовывать разноцветные синие, зелёные и красные коврики на поверхности стоячей воды, непреднамеренно затеняя и охлаждая её ровно так, чтобы со временем сообщество мелких рыб и беспозвоночных могло вернуться под неё, питаясь матами из зелени у поверхности, хотя на глубине более нескольких метров море оставалось бескислородным, почти таким же, как в первые дни Серины. В течение следующих миллионов лет экваториальные моря частично восстановят свое разнообразие, но пройдёт ещё некоторое время, прежде чем они вернут свое прежнее великолепие, поскольку, возможно, самым примечательным является то, что здесь больше нет рифов. Кислотные дожди снизили водородный показатель океанов, растворяя раковины двустворчатых моллюсков и гидр; рифы, образованные первыми, не пережили конец криоцена, и хотя последние сохранились, это произошло только благодаря исключительному разнообразию этой группы по сравнению с кораллами на Земле. Хотя все рифы в море обесцвечивались и разрушались в конце криоцена, примитивные пресноводные родственники рифообразующих гидр в изолированных средах, менее подверженных подкислению, продолжали жить, чтобы в конечном итоге вернуть себе то, что раньше было полярным океаном. Среди крупных животных самые большие птицекиты-фильтраторы вымерли в условиях глобального потепления, поскольку популяция планктона, от которого зависело их выживание, сократилась с потеплением холодных полярных морей; однакл травоядные пеликанарейки, родственные мешкогарам, а также мелкие прибрежные формы, выжили, хотя пройдёт какое-то время, прежде чем они смогут соперничать со своими предками по размерам, поскольку, хотя моря снова стабилизируются, они уже не так продуктивны без холодных полярных вод богат питательными веществами, что приводит к большому цветению планктона, и немногие морские обитатели в это время, за исключением некоторых травоядных, вырастают не намного крупнее морской свиньи. Гигантские морские слизни тоже вымерли, выжили лишь их гораздо более мелкие представители. Хотя моря в целом менее богаты, чем в прошлые, более холодные эпохи, они стали больше; исчезновение полярных шапок Серины привело к резкому повышению уровня моря, что, пожалуй, наиболее ярко проиллюстрировано на юго-восточной части суши Кари, ныне разделенной огромным внутренним морем. Наводнение также разделило суперконтинент, образовавшийся в результате слияния Стриаты и Уолтерии, и хотя Южная Анциска и Стивландия давным-давно столкнулись, повышение уровня моря снова временно разделило эти две земли. Даже Северная Анциска была разделена на две части в результате дрейфа континентов и повышения уровня моря, причем самая северная её часть двигалась к полюсу.

Хотя их края скрыты высоким уровнем моря, также начинает вырисовываться общая картина сближения востока и запада к центральной точке. Киранские Острова, расположившиеся между двумя полушариями, ныне являются архипелагом, оставаясь изолированными, но однажды они вскоре окажутся зажатыми между двумя крупными материками; начинал формироваться новый суперконтинент.

Несмотря на повышение глобальной температуры, форма и размер суши спасли большую часть земной среды Серины от опустынивания, предотвратив потенциальное массовое вымирание и здесь. Поскольку её суша разделена на множество небольших массивов, а не на один или несколько крупных суперконтинентов, распределение осадков оставалось достаточно широким, чтобы по-прежнему поддерживать тропические леса вдоль большинства побережий и во многих внутренних регионах, хотя на юге Анциски, Карии и Уолтерии действительно образовались большие внутренние пустыни. Подсолнухи-суккуленты и другая пустынная флора быстро колонизировали эти недавно открытые места обитания, в то время как тропические луга, подсолнуховые леса и бамбуковые джунгли распространились и доминировали повсюду, а цветочные группы специализировались на холодных полярных районах, особенно соснолнуховые леса, растущие только вершинах самых высоких гор в полярных регионах, которые достаточно прохладны для их выживания. Они будут пережидать эти климатические периоды так долго, как смогут, но ещё предстоит выяснить, будет ли климат достаточно щедрым, чтобы оставить эти самые последние убежища пригодными для их долгосрочного выживания, поскольку, хотя с момента появления Стриатских Траппов прошло десять миллионов лет, климат снова остыл лишь на несколько градусов и не приблизился к уровню криоцена. Серина пока остается настоящим парниковым миром, но со временем растительная жизнь восстановит поглощение углерода, и луна, вероятно, вернётся к уровням температуры, существовавшим до траппов, если не к экстремальным, наблюдавшимся в эпоху криоцена.