З А Р А И Л А С К А .
Для продолжения своей линии, в 1989 г. повязали родоначальницу моих фоксиков 9-ти летнюю «Радомес» и 5-летнюю «Белянку» с небольшим кобельком И. Г. Гурского Чаром. У первой 8.06.1989 г. родилось всего два кобелька и одна очень маленькая сучонка – в будущем наша Зара, а у второй через 14 дней в результате кесарева сечения, наоборот, появился один кобелёк, умерший вскоре из-за операционной травмы, и две сучонки, одна из которых трехцветная и растянутая стала нашей Лаской. Ласке сразу не повезло – сын уронил её на пол и все её неудачи, шутя, списывали на этот случай.
С 4-х месяцев после необходимых прививок мы стали брать щенков в поле, где они резвились, присматривались к работе взрослых, а с 5-ти месяцев начали проходить притравку на убитых лисах. При этом одна промашка стоила Ласке двух лет неприязни к этим зверям. Тогда мы с сыном находились на старом стогу, в котором работали Радомес с Беляшкой, а молодежь в это время играла поблизости внизу. Минут через 10 выскочил матёрый лис и после моего выстрела перевернулся, но тут же поднялся на передние лапы.
Ласка, преуспевшая в притравке, первой подскочила к подранку и вцепилась ему в горло, а лис взял в её за переднюю левую лапу! Разумеется, это очень больно и поэтому раздался отчаянный визг пострадавшей! Мы спрыгнули со стога, помчались на помощь и с трудом освободили прокушенную ногу. Этот случай убедил нас, что подранок способен нанести собачкам ненужные травмы, поэтому необходимо немедленно его добить!
К сожалению, мы не заметили, что лис перекусил Ласке средний палец, который без врачебной помощи, сросся неудачно когтем кверху. Поэтому двойной «инвалидочке» детства приходилось до самой смерти делать педикюр на травмированном пальце!
Маленькой Зарочке при разборках доставалось от всех собак. Поэтому она часто искала защиты у людей, что мне, привыкшему к крутому нраву своих питомцев, было не по душе. И, каюсь, чуть было её не продал. Но в одном старом стогу соломы возле хуторка Побут, где мои рослые собачки часто работали, но никого не выгоняли, Зара прошла дальше и взяла небольшую лисичку. Жена прокопала всего примерно 20 сантиметров соломы, и… я был приятно удивлён! В другой раз, возле села Ильичёвка, рядом с радиостанцией стояли два старые стога соломы, изрытые норами. Мы взяли там пару лисиц, а потом самые крутые девочки работали до «не хочу», но лиса не выходила. Наконец, попробовали маленькую Зарочку - она прошла вдоль земли на 3 метра дальше мамки с сестричкой и яростно облаивала кого-то! Жене не терпелось узнать, кто же это столько охот нас мучил: лиса, степной хорёк или каменная куница? Она раскопала в боковине стога дырку глубиной не более полметра, и мы увидели там нос к носу нашу маципуру и небольших размеров старую лисицу.
Ласка из-за травмы в щенячьем возрасте стала работать по лисе примерно на 2 года позже Зары. Однажды вблизи Кировской птицефабрики, мы пустили в стог соломы двух сестричек, но в отличие от малышки Ласка вела себя так, что сын в сердцах крикнул матери: «Забери эту нерабочую собаку!». В общем, она принималась с трудом к норной охоте, но зато потом так её полюбила, что предпочитала всем другим вплоть до последнего вздоха.
Под руководством Беляночки у меня вскоре образовался хороший дуэт, состоящий из двух сестричек. Они прекрасно прочёсывали заросли, лаем предупреждали, что помкнули дичь, и преследовали её с голосом иногда до километра, словно настоящие эстонские гончие. Однажды, стоя над обрывом Куяльницкого лимана, я прекрасно видел, как внизу на первой террасе среди густого кустарника они заварили такой гон по малому кругу за хитрющей лисой, что просто душа радовалась. Кстати, Патрикеевна, не сумев запутать преследователей в трущобнике, наконец, не выдержала упорного натиска, бросилась наутёк вверх, как обычно случается, по рывчаку, поэтому оказалась возле меня и была взята. А вот ещё случай происшедший в начале сентября в Ивановском районе. Вечерком мы решили обойти с обеих сторон очень густой лесок, где любили ночевать голуби. Тогда Зара и Ласка помкнули лису и начали её гонять на малых кругах – ляпота, да и только! Я встал на углу леска с краю небольшой балочки и наслаждался, а сын не вытерпел – проломился полюбопытствовать в центр и спугнул лисицу. (Эх, молодо – зелено – испортил такую красоту!). Она вышла почти мне под ноги и крутанула в балочку, а вслед за ней плечо в плечо выскочили сестрички и погнали по следу. В общем, сестрички вполне достойно заменяли Беляночку в жаркое время. Но с похолоданием и открытием пушного сезона в полную силу работала великолепная троица: Беляшка и обе сестрички.
Когда я ездил на охоту со знакомыми норниками, то всегда брал с собою Зару, поскольку она побаивалась собак и сама никогда не затевала драк. Вероятно, поэтому она не признавала искусственную нору, а первая очередь на испытаниях, когда нора не разит чужими собаками, ей никогда не выпадала.
До сих пор вспоминаю незабываемую охоту с Алексеем Рожковым, когда на его излюбленных местах в Раздельнянском районе мы безрезультатно объездили все известные ему норы (кстати, нашли там, у одной из нор, ошейник с поводком!) и под вечер решили прочесать глухую лесополосу, т.е. без окаймления дорогами. В её первой половине собаки выгнали на Алексея матёрого русака, а во второй собачки помкнули лису и пошел гон, да какой гон – на зависть любому: Зара тонко заливалась, мчась во всю прыть, а вслед за ней, явно отставая, бухал питомец Алексея – такса Валет. Я на перехвате. Встал за акацией и через развилку, что была на уровне головы, прекрасно видел всё впереди. А вот и матёрый лисовинище несётся центром посадки прямо ко мне! Вот он у меня под ногами, заметил человека, молнией метнулся в сторону, выскочил на чистину, но поздно! Первой приспела Зара, нашла заклятого врага по следу и тут же вцепилась ему в горло. Затем подоспел на своих коротких ножках «таксон» Валет и тоже стал трепать поверженного врага. Конец – делу венец. День был, что называется, «коту под хвост» и такое золотое завершение, такое воспоминание на всю оставшуюся жизнь! И сколько было таких прекрасных охот – не перечесть! Тем не менее, хочется вспомнить одну из них, когда в стогу соломы вместо лисы, застали зимовавшего барсука. Я не менее 30 минут упорно ждал, стоя на стогу, а жена ходила снизу и прослушивала работу Зары. И когда собачка надолго остановилась в одном месте, то стало ясно, что зверь в тупике, что надо вызывать собачку и ждать, пока он сменит позицию и начинать всё снова. Жена решила не терять драгоценное зимнее время - раскопала самую малость боковины стога, и оказалось, что наша маципура заперла в отнорке не лису, а барсука и не давала ему уйти, несмотря на то, что зверь оторвал ей у самого черепа чуть ли не пол уха. Повторюсь, что я не поощряю работ по барсуку, и мои собачки реагируют только на бодрствующего зверя.
Запомнилась одна охота, когда мы целый день обследовали известные нам норы и шахты, но безрезультатно и под самый вечер на той стороне балки прямо за селом, со странным названием Шамановка, жена заметила 2 старых стога соломы и предложила поехать, осмотреть их. С женщинами не спорят и мы у этих стогов. Только запустили собак как тотчас выскочила лисичка, а следом, но с противоположной стороны стога - кобелёк. Окрылённые успехом, несмотря на то, что уже смеркалось, решили проверить третий стог, что на окраине села. Собаки, после пуска, тотчас стали энергично работать. Я решил, что по кошке, тем более что сразу же застряли на одном месте. Ничего не поделаешь, с кошками приходится часто встречаться на охоте. Они крепко держат оборону в земляных норах, стогах и даже в катакомбах, изматывают собак и после этого охота обычно не складывается. Минут через 15 из бокового отнорка, примерно на уровне груди, вышла Зара, умиротворенно с королевским достоинством разлеглась, как она часто делает после победы над противником, уступая добычу более сильной сестричке Ласке. Позвали Ласку, но она не выходила. Если бы мои девочки выгнали зверя, то стрелять уже было бы невозможно, поскольку совсем стемнело. Я пошарил рукой в отнорке, откуда вышла Зара, нащупал лапу и объявил жене, что тащу кошку и…нежданно - негаданно извлёк из соломы третью лисицу! Вот, поди ж ты! Никогда не теряй надежды до самых последних мгновений охоты и не пропускай самых, казалось бы, бесперспективных мест. В общем: ни гроша, да вдруг алтын!
Поворотным моментом в судьбе Зары был случай, который в конечном итоге определил срок её жизни. В конце февраля 1994 г. мы демонстрировали работу норных собак охотникам села Первомайское, но тогда выдался не по сезону теплый день. Все норы, по которым нас возили будущие фоксятники, оказались пустыми, хотя были заняты – помечены калом. Во второй половине дня мы просто разуверились в том, что нам что-либо попадется и к последней норе, 4 собачки бежали просто гурьбой. Но что это?! Первой в нору юркнула Зарочка, а за ней остальные. Мы не менее 20 минут стояли наготове, но вместо зверей стали по одной выползать битые собачки. Даже у крутой Беляночки оказались прокусаны ахиллесовы сухожилия (задние ноги)! Пришлось копать. Когда нора раздваивалась, то подносили Беляночку и она указывала, где находятся звери. Затем гибким прутиком определяли направление хода, откладывали его на поверхности и били очередной шурф.
Будущие фоксятники нам не помогали. Я попросил организовать бульдозер, но и это в выходной оказалось проблемой! Вскоре они уехали на своей машине, а я поклялся, что больше с ними никаких дел не иметь. Внезапно сердце жене подсказало, что Зара находится под землей в 10 метрах от дамбы. Мы не поверили сердцу предсказательницы и продолжали медленно продвигаться вперёд. Вдруг приехал главный желающий щенков фокса и сказал, что бульдозер едет и скоро будет здесь!
На довольно узкой дамбе с бульдозером было сложно, но водитель оказался опытным специалистом. Вскоре в ковше его агрегата увидели черный клубочек, слегка подающий признаки жизни – нашу Зару. Ей повезло в этот раз – её не убило ковшом. При осмотре выяснилось, что на бедной собачке живого места нет! Её зверски искусали, и по всему телу пристал чёрной коркой, смоченный кровью чернозём. Хотя от сердца отлегло, но тут же захотелось наказать за такой садизм того, кто бы там ни был в этой старой барсучьей норе. Следующим оказался в ковше раздавленный лисовин, а вслед за ним была взята лиса. Такая реакция безудержно кусать, кусать и кусать, за что придётся, не характерна для здоровых лис. Я заподозрил бешенство, тем более что не привитый ягдтерьер Гаргатца погиб от бешенства при несравненно меньшем числе укусов, тоже полученных в норе (!) от бешеной лисицы. На всякий случай головы этой пары лис исследовали на рабическую инфекцию, и обе лисицы оказались бешенными! К счастью, всех своих собачек я прививаю и никто из них, даже Зара, не заболели.
Поручив спасённую собачку жене, на радостях пообещали от неё щенка и выделанные шкуры этих лис. Щедро расплатились с бульдозеристом и немедленно помчались домой спасать наше сокровище. Когда отмыли Зару от грязи, то удивились количеству, полученных ран по всему телу. Вполне естественно, что собачка затемпературила и пришлось лечить её большим набором антибиотиков. Через месяц Зара поправилась, но в поле её хватал «паралич» и она некоторое время стояла, оцепенев. Мы брали её на руки, массировали тело и постепенно судороги проходили. По-видимому, были прокушены определённые нервы. Думается, что у меня было то же, когда лис изжевал левую руку, и указательный палец чуть ли не полгода ничего не чувствовал.
Выходит, что теперь собачку в нору нельзя пускать – не дай Бог, её там заколодит! Это большая потеря, так как на примере Зары я пришел к однозначному выводу, что для успешной охоты на лис костоломы и свирепые собаки вовсе не нужны. Они мало проходимы под землёй, получают много ран при неподготовленных атаках и пропускают из-за этого драгоценные охоты. Очень плохо если собака давит и, вытаскивая добычу на свет божий, естественно, пятясь задом, нередко закупоривает себя в отнорке (тупике) и, как правило, невесть где под землёй погибает. Кроме того, их чуть ли не каждый выезд приходится откапывать, во всяком случае, на юге Украины, так как обычно при крупных размерах они лезут бездумно напролом и застревают в «калибрах».
Зара постепенно поправлялась, и для полного выздоровления мы решили её повязать, полагая, что во время беременности организм матери как бы обновляется. Вязка и роды прошли благополучно. Мамкой она была отменной, но однажды Зара оставила щенков прибежала на кухню, где мы ужинали, и всем своим видом и лаем просила последовать за ней. Мы не поняли, что хочет молодая мать, и пытались прогнать её, чтобы не мешала трапезе, но собачка настаивала. Пришлось пойти за ней в малую комнату и оказалось, что там занимался пожар из-за замыкания в электропроводке! До чего все-таки умны собаки и как неправ физиолог Павлов «наградив» их лишь одними рефлексами. В месячном возрасте я отвез обещанного щенка и шкуры лис. Надо сказать, что каждую лису я считаю потенциально опасной. Поэтому, несмотря на профилактические прививки, обязательно пользуюсь резиновыми перчатками при съёмке шкуры, а также для инактивиации вируса бешенства шкуры, выдерживаю в щелочном (мыльном) растворе.
Последний день Зары наступил неожиданно в самой спокойной домашней обстановке, не предвещавшей ничего плохого. Тогда 23 августа 1994 г. я вернулся с на редкость удачной рыбалки. Даже жена удивилась: «Трусы надел наизнанку, а наловил как никогда!» Как водится, собачки собрались встречать, но без запевалы покойной Радомес не получалось «встречной песни». Зара тоже вышла от месячных щенков, поздоровалась и вернулась к потомству, но вскоре появилась, тряся правым ухом. Решили, что в ухо забралась блоха. Я собрался к знакомому ветеринару, но домашние уговорили: «Куда ты пойдешь так поздно, да ещё в праздничный день. Дело пустяковое – сами справимся!»
Пока мы заливали в ухо масло, пока листали справочники, выискивая самые невероятные болезни и отравления, собачке становилось всё хуже и хуже, всё чаще и чаще её сковывали вернувшиеся судороги. Когда они отпускали, бедная Зарочка бросалась ко мне на руки и смотрела отчаянной мольбой в глазах, которые телеграфировали – помоги же, неужели ты не видишь? Но я никак не мог понять, в чём дело, а семья успокаивала: «Ложись спать – само пройдёт!» Интуитивно я дал собачке димедрол и анальгин, но было уже поздно, их вырвало. В последний момент Зарочка вновь попросилась на руки и уставилась в глаза с такой откровенной мольбой, что мне стало не по себе. А затем с отчаянным воплем (эх ты!) она вырвалась из рук и бросилась под диван, чтобы не видели её последних мгновений, издала предсмертный вопль (с укором нам) и забилась в предсмертных судорогах.
Со мной чуть не случился инфаркт. До сих пор сердце болит - ведь всё случилось у меня на глазах и руках, а она мне так доверяла и всегда искала защиту у меня. Все детали трагичного события слишком чётко отпечатались в мозгу, вновь и вновь, как в кино, встают воочию эти молящие глаза и ужасная развязка. «Хватит самоедничать, не бери в голову – бери в ноги!» - увещевает жена. Не могу, видно я из другого теста сделан! Многим ветеринарам я повторял симптомы, но их диагнозы были далеки от истины. Наконец, ветеринар средней руки, с нашей работы, к которому я собирался тогда пойти за помощью, выслушав перечисленные симптомы, тут же поставил диагноз: ужалила оса или пчела! Надо было сделать укол димедрола и дать какой-нибудь диуретик. Действительно на пристенном винограде роилась уйма ос! Вот уж поистине: знание – сила. Ведь мог же я тогда пойти к знакомому ветеринару – почему не пошёл, почему послушал родню. Почему сам забыл, что пенициллины, вводившиеся во время интенсивного лечения, аллергизировали организм и всего-то надо было снять аллергию!
Похоронили мы последнюю дочку Радомес в дальней лесополосе рядом с мамкой.
Как и положено воину дали салют. При этом я уж очень сильно чувствовал свою вину, да так, что слёзы текли ручьями. Дома на поминках мы вспоминали усопшую самым хорошим и пожелали наиболее результативной охотнице – земли пухом, а потом и царствия небесного!
Ничто не проходит даром: своей смертью – смерть, поправ, Зара спасла жизнь младшей сестрёнке – Ласке, когда у неё после родов началась такая аллергия, что все её волосы встали дыбом, но теперь я уже был готов к такому повороту событий!
После смерти Зары Ласка принялась работать по лисе в полную силу, и теперь для неё не было лучшей охоты, чем по этому зверю. Найдя днюющую на поле или в леске лисицу, она некоторое время гоняла ее с голосом, словно гончая, пока та не понорится, и уходила вслед за ней. Хорошо, если это в знакомом месте, а там, где мы бываем нечасто, ждем её порой по 3-4 часа, так как неизвестно, где она, и, следовательно, вызвать её нельзя. Она зачастую бросала охоту по птице или зайцу, и бежала за километр проверять знакомые норы. При обследовании колонии кроликов, что на Полиёвском заливе Хаджибейского лимана, Ласка помкнула лису и гоняла её с голосом среди кустарников не менее 20 минут, а затем нивесть где понорилась. Поискали мы её среди массы кроличьих и лисьих нор, вернулись к машине и решили пообедать. Но сердце скребло – не застряла бы раздобревшая бабулька в свои 10 лет, и как ей поможешь, если неизвестно, где она. Часа через два, с очень виноватым видом, она появилась с опущенным хвостом на полуприсяде, ожидая заслуженную взбучку. Поэтому в сложных и новых местах оставляли бабульку караулить машину, на что она реагировала довольно бурно.
Последний раз за Лаской нам пришлось выезжать на следующее утро, когда ей исполнилось 13 лет, и она буквально свихнулась на лисах. Тогда мы выехали 29.09.2002 г. на Хаджибейский лиман добыть больших бакланов. Я заметил этих птиц под обрывом на ветвях деревьев. Они, ничего не подозревая, сушили после рыбалки перья, расставив на ветру крылья. К сожалению, когда я выходил из машины, то вслед за мной сумели выскочить все собачки. Они помешали, вспугнув бакланов. При возвращении недосчитались Ласки. Стали искать норы в ближайших оврагах, что было не из лёгких, поскольку они сплелись терновником. Нашли несколько нор, но ни в одной из них сын не услышал лая, всё же к одной норе, что у самого дна оврага и с большим вывалом, другие собачки принюхивались, но внутрь никто из них не полез. У Ласочки с возрастом, как и у пожилых людей, сел слух, поэтому мы меньше кричали и больше стреляли вдоль входа в норы. Пришлось остановиться в этом месте и постреливать по пролетающим бакланам. Поздно вечером мы постелили плед у входа той норы, к которой всё же принюхивались наши девочки, оставили воду и еду, решив поутру сначала искать в ближайшем села. Но, подумав хорошенько, решили, что старая должна вернуться на место, где стояла машина найти по следам наши вещи и возле них дожидаться хозяев. Так, наверно, и случилось. Скорее всего, раздобревшая бабулька влезла в ту самую, но очень узкую нору, застряла там и поэтому молчала. Затем ей, вероятно, удалось пробраться до логова, развернуться там и выйти. Мы нашли собачку свернувшейся в клубочек на одеяле. К еде она не притронулась и была очень слаба. Пришлось из оврага к машине её нести на руках. Я боялся, что бабулька могла простудиться в прохладную сентябрьскую ночь, так как она время от времени покашливала. Но потом выяснилось, что это не обычная простуда, а особоопасное заболевание – орнитоз, который она подхватила 29.06.02 в гнездовой непродуваемой колонии ночных цапель – квакв и уже через неделю закашляла. Мы полагали, что собачка уже давно должна была проэпидемичиться, поедая крылышки, лапки и, даже кишечник – концентрат хламидий, и лечили ее по симптомам от кашля и как-то совсем забыли, что млекопитающие заражаются аэрогенно (через легкие), а птицы орально (через желудочно-кишечный тракт).
Весь осенний сезон 2002 г. она отохотилась по птице отменно, но управлять ею было трудно из-за тугоухости. Как правило, на поле Ласочка сторонилась своей резвой молодежи, поэтому я ходил вблизи неё, и у нас все получалось отменно. Добычу бабулька подавала с большим удовольствием и никому из молодых не позволяла мешать. Как-то даже принесла живого зайчонка. Перепелов и коростелей аппортировала так, что из пасти торчал лишь хвост да голова: попробуй – перехвати! В лесополосах из-за своей обязательности, а также из-за возраста, она отставала, но, заметив, что нас нет поблизости, выходила на дорогу и догоняла по следу. После окончания охоты по перу и зверю я обычно беру разрешение на отстрел вредных животных: волков, лисиц, бродячих собак и кошек, а также ворон и грачей. Наконец, наступала лучшая пора для нашей бабульки, так как теперь основное внимание мы уделяли лисам. Итак, весь февраль 2003 г. Ласочка работала отменно, а в последней декаде целый день нам не везло, и уже под вечер решили проверить напоследок попутные норы, что южнее села Первомайское в крутобокой балке. Там тоже никого не оказалось. Мы уже шли к машине и впереди остались лишь барсучья нора с огромнейшим вывалом земли и тремя выходами. Бежавшая впереди бабулька увела за собой в эту знакомую ей нору взрослых и внучку – миниатюрную Малышку. Сначала подумали, что не беда: выходов много – разойдутся, но когда подошли – обомлели. Барсук проснулся, выбросил подмокшую подстилку и набил целые тропы, собирая на крутояре сухую траву. Минут 20 ждали с ружьями наготове, но потом забеспокоились. Особенно волновались за Малышку, которая уже работала, но только лишь по лисам. У её хозяина Валентина Баранова от переживаний просто лица не было, и по щекам текли слёзы. Потом он признался, что раскопал бы весь склон, если бы Малышка не вернулась! И надо же, первой вышла из норы Малышка и немного погодя остальные, а у барсука загостилась лишь бабуличка. На радостях Валентин с сыном ушли на следующую барсучью нору, из которой мы брали ежегодно по несколько лис. Там Малышка выгнала из одной норы лисовина и двух лисичек! А я остался ждать Ласочку, так как она, разгоряченная в норе, выйдя на пронизывающий восточный ветер, могла окончательно «простудиться», тем более что всё время покашливала(?). Наконец, получив полный кайф, вышла и она. Вскоре вернулись разгоряченные охотники и без потерь в добром расположении духа все вернулись домой!
В связи с тем, что после Нового года, наконец, выпали снега и, благодаря сильным ветрам образовались солидные надувы, нам на Запорожце не удавалось пробраться к большинству нор. Поэтому, в последний день февраля и отстрела, приходилось по второму и по третьему разу проверять норы. Естественно, что не везло нам 28 февраля, и, сделав большой круг по асфальту, под вечер возвращались попами.
Я предложил проверить широкую лесополосу, расположенную на западной стороне неглубокой балки, что в двух километрах южнее села Свердлово. Там находились несколько нор и буквально неделю назад, из свежей барсучьей норы с одним выходом, взяли лисичку. На этот раз в этой новой норе никого не оказалось, но собачки «говорили», что кто-то был, но не остался. Бабулька, принюхавшись к следам у входа, бросилась во всю прыть к старой барсучьей норе с двумя выходами, что находилась примерно за 100 метров в соседнем овражке, увлекая за собой остальных.
Мы тоже помчались туда, как могли, с надеждой помешать забраться в нору всем трём собачкам, но не успели. Минут через 5 вышла «Зарка» искать обходной путь, коль в лоб не получается (есть мозги у собаки!). Её удалось поймать и посадить в машину. Ещё через 5 минут из правого выхода показалась лисичка, но я её «засветил», то есть вздрогнул, и она юркнула обратно. Тем не менее, через 5-6 минут она стремглав выскочила из левого выхода. Затем, через 7 минут вымахнула ещё одна самка, и следом за ней Рада. Под землей продолжала работать бабулечка и, немного погодя, опять из того же левого выхода бросился наутёк рослый француз, предварительно галантно пропустив вперёд двух беременных дам, и вслед за ним тут же появилась Ласочка. Это была последняя, но прекрасная перводипломная работа нашей бабулечки на её теперь любимейшей охоте. Удивляет, что лишь одна лисичка была засвечена в правом выходе, а после этого все звери, спасались левым!
Эта лесополоса расположена наиболее близко от дома и поэтому мы часто ездим в неё прогуливать собак. Там кроме нор находится сухопутная, слабо продуваемая колония квакв, за которой мы ведем постоянные наблюдения. И как бы мы не старались обойти с любой стороны эти норы, Ласочка всё равно проверяла их. За неделю до смерти она вновь их проверила и пришла в песке, но силы оставили её и к машине я нёс обессилившую собачку на руках, и вскоре она скончалась, не дотянув до 14 лет всего 2,5 месяца. Перед смертью (05.04.03) она с вечера пришла ко мне прощаться: легла на полу у изголовья и пролежала так всю ночь с поднятой головой, а в половине шестого я позвал её гулять, но сил у бабули на это не хватило. Я вынес её на улицу. Поставил на ноги, но она повалилась на бок и… бездыханную я принес домой.
И опять острая жалость сковала сердце. Я понимал разумом, что на ее долю выпал при кесаревом сечении единственный счастливый билет, что она единственная из детей многострадальной Беляночки прожила долгий для рабочих собак и полноценный свой очень короткий век, что находилась в хороших условиях, что её заслуженно любили домашние, что время её безвозвратно прошло, но именно это и вызывает острую боль. Такие воспоминания об ещё одном ушедшем верном друге оставляют очередную зарубку в ноющем сердце. Наверно мне противопоказано держать собак, но я без них не могу. В общем, положение безвыходное!
Сердце противится, но умом ученого понимаю, что необходимо произвести вскрытие друга, чтобы впредь знать, почему и отчего, дабы не натыкаться на одни и те же грабли. Казалось бы, что хищники в процессе эволюции не должны болеть орнитозом, так как птицы, особенно ослабленные, являются немаловажным подспорьем их питания, и, тем не менее, лабораторно подтверждён диагноз у Ласки – орнитоз! И опять я виноват, что не учёл возраста собачки и лечил, забывая, что иммунитет в её возрасте ослаблен и заболевание берёт своё. Необходимо было назначить кроме тетрациклинов ещё и препараты, повышающие иммунный статус организма! Эх! Опять могу лишь сказать, что «умная мысля приходит опосля!» Наша суперохотница могла бы прожить ещё несколько лет. По нашим данным, лисы, оказывается, поражены орнитозом до 40%, но нет сведений, что с ними происходит в преклонном возрасте.
Из жизни ушла универсальная собачка, обладающая замечательным качеством – преследовать дичь с голосом! Сколько можно привести случаев, когда предупрежденный лаем, я брал зайцев, кроликов, лисиц и птиц. У потомства голос, разбавленный неподходящими партнерами, постепенно исчезает. В статье «Тернистый путь к универсалам» я просил откликнуться тех фоксятников, кто держит голосистых кобелей, но с 1998 г. так никто и не откликнулся. С таковой целью я ездил в Киев на ХVШ Украинскую выставку охотничьих собак, но среди её участников не нашлось таковых.
Похоронили Ласочку подальше от Одессы, в пяти километрах за селом Красносёлка в широкой лесополосе «На Новом Новодевичьем кладбище!», рядом с бабкой Радомес и двоюродной сестричкой Зарой. Как положено для такой охотницы, был произведен салют, а дома сделаны полноценные поминки.
В заключение хочется сказать, что с кончиной Беляшки, вожаком нашей стаи по праву стала Ласка. Переняв многие науки у своей на редкость выдающейся мамки, она очень любила учить молодых уму-разуму: прочёсывать самые густые заросли, где обычно таится дичь, и преследовать ее с голосом, сажать на дерево птиц, кошек, куниц и облаивать их. При этом больше всего нам досаждало, что, найдя среди непролазного терновника ежа, она созывала лаем молодёжь, отступала в сторону, наблюдая, как те в ярости кровянили пасти об острые колючки. И ещё, непонятно почему она любила по прибытию на место охоты пробежать метров 200 вспять по следу машины. Этому ритуалу она научила всех нисходящих. Если при сём на дистанции пробежки была поперечная дорога, то нам приходилось развернуться и немного проехать назад, чтобы сбить с толку этих «извращенцев». Поскольку натаска Радомес за дефицитом подсадных лис во многом проходила на кошках, то данная наука, попадая на благодатную почву исконной неприязни, с большим удовольствием перенималась нисходящими учениками. Конечно, в угодьях охотники должны уничтожать бродячих собак и кошек, но в городах с кошками и их хозяевами возникают проблемы.
30.06.2003. В.С.Греков.