Родилась в ноябре 1923 года в д. Устронь, входившей тогда в состав Краснослободского района. После окончания 7-летней школы в д. Замогилье поступила в ветеринарный техникум в м. Копысь, что в Могилёвской области. В 1939 году с отличием окончила этот техникум и вернулась в родную деревню. По специальности поработать не довелось. Планировала продолжить образование и поступила в Витебский ветеринарный институт. Но этим планам не суждено было сбыться – началась война, которою Елена Сергеевна встретила в качестве работника военно-учетного стола в деревне Октябрь.
Во время оккупации жила в д. Устронь вместе со своей семьёй. Сидеть сложа руки, в то время, когда враг бесчинствует на родной земле, не могла. Через партизана-разведчика отряда им. Фрунзе Александра Шауло установила связь с командованием отряда. Просилась в отряд, но получила ответ: «Ты нам нужнее здесь, в своей деревне». Для Елены Сергеевны начались будни в качестве партизанской связной. Приходилось выполнять самые разные задания. Важной частью работы Елены Сергеевны была агитация среди местного населения, особенно молодёжи. Нужно было помочь людям прийти к решению взять в руки оружие и сражаться с фашистами, подсказать, как связаться с партизанами. Дом Елены Сергеевны в Устрони превратился в настоящую явочную квартиру. Надёжные люди знали - там подскажут, как выйти к партизанам.
«Убежать вместе с жителями д. Октябрь (когда началась война) не успела, потому вынуждена была вернуться в родительский дом. Отец мой был конюхом. В первые месяцы войны в своей конюшне он прятал раненых советских солдат. Мы всей семьей помогали им, приносили лекарство и одежду. А когда объявились партизаны, отец мой стал связным. Однажды командир партизанского отряда дал задание и мне. Под Слуцком был лагерь военнопленных, туда меня и отправили. Осунувшиеся лица пленных, будто стеклянные, совсем безжизненные глаза этих людей запомнились навсегда. Так захотелось передать им хлеба, но подойти близко к ограждению не было возможности.
В Слуцк я ходила три раза, а потом начала разносить листовки. Прятала их в кошике с грибами или льном. Про то, что работала связной, не рассказывала никому, даже матери. Однако через некоторое время про нашу с отцом связь с партизанским отрядом стали ходить слухи.
Комендант местной полиции на собрании обещал, что если поймает кого-нибудь из нас, то обоих повесит на одном дереве. Эту новость принесла нам сестра отца. Помню, как она плакала, просила отца уходить. Однако мы остались в деревне. Когда угрожала опасность, прятались в лесу. В то время в нашей деревне много хат сожгли, некоторые поджигали вместе с жителями. Сожгли и ту хату, где мы встречались с партизанами. Даже вспоминать страшно, как безжалостно вели себя полицаи с жителями близлежащих деревень.
Уже незадолго до освобождения Беларуси в родную деревню пришла беда. В один из майских дней 1944 года Устронь была окружена полицаями и немцами. Запылали хаты сельчан. Всего было сожжено 19 домов (в том числе и наш дом) вместе со всеми надворными постройками. Сгорела начальная школа, крахмально-паточный завод.
Моя подружка из соседней деревни предупредила меня, что немцы идут из Старобина в нашу сторону. Я передала информацию партизанам, рассказала о возможной опасности родным. Отец забрал братьев и поехал на коне в деревню Радовец. Мама ехать на ночь глядя наотрез отказалась. Я решила остаться с ней. До полуночи было тихо, а потом начали выть и лаять собаки. Я сразу поняла: немцы! Бросились наутек. Немного отбежала, а потом вижу, что бегу одна – мать замешкалась в доме. Я – назад. Давай подгонять ее. Только мы выбежали из дома, как начали стрелять из автоматов. Мама побежала в одну сторону, а я в другую: в старый сад, надеялась там спрятаться. Один немец увидел меня и бросился следом. Я петляла между деревьев, а он выпускал мне в след очередь за очередью. В конце концов, мне удалось добраться до леса.
Некоторые односельчане были заживо сожжены в своих домах. Всем членам нашей семьи удалось скрыться в лесу. На следующее утро мы все собрались на пепелище. Странное чувство испытывали мы. Нам совсем не было жалко дома. Все из семьи спаслись – в этом было настоящее счастье.
Через некоторое время семья перебралась под Слуцк к тетке. И там я поддерживала связь с партизанами, помогала им.
В конце войны семья вернулась на родину. От нового дома, построенного перед войной, ничего не осталось, но душу грели известия о том, что немцы отступают, а Советская Армия добивается все новых и новых побед.
Новость об окончании войны была самой долгожданной.
С 1944г. по 1946г. работала старшей пионерской вожатой в Завшицкой школе, в 1946 – 1947 гг. на этой же должности в Краснослободской школе. В 1947 – 1950 гг. - заведующей отделом Краснослободского райкома комсомола, 1950- 1951 гг. – снова старшей пионервожатой в Краснослободской школе. В 1952 – 1959 гг. на разных должностях в райисполкоме. После упразднения в 1959 г. Краснослободского района около 2 лет проработала в г.п. Старобин инспектором райсобеса. Затем трудилась на разных должностях в Краснослободской школе-интернат, «Сельхозхимии», РСУ-6. Вышла на пенсию в 1979 году, но и после этого 10 лет проработала техничкой в Краснослободском Доме пионеров. С 1949 г. замужем за М.И. Лагуном – учителем Краснослободской СШ. Муж умер в 2001 году, а я прожила одна еще 10 лет» .
Яны прайшлі дарогамі вайны /: [усе ветэраны з Чырвонаслабодскага пасялковага Савета] // Шахцёр. – 2004. – 23 сакавіка. – С.3-4
Завадская, В. Успаміны, што вечна ў сэрцы жывуць : [М. Е. Дваранінаў,
А. С. Лагун] / В. Завадская // Шахцёр. – 2010. – 6 мая. – С. 5.