И.М. Гольдберг
Феномен Розы Кулешовой
(1965)
[Гольдберг И.М. Феномен Розы Кулешовой. "Проблемы кожно-оптической чувствительности". Ученые записки, сборник 33, Свердловский пединститут, 1965]
И.М. Гольдберг,
Нижне-Тагильская городская больница
ФЕНОМЕН РОЗЫ КУЛЕШОВОЙ
I. Из истории вопроса
Основой для этой статьи послужили наблюдения над одной из наших больных Розой Кулешовой, обладающей феноменальной способностью с завязанными глазами при помощи пальцев руки читать обычный плоскопечатный текст, определять содержание рисунков и цветовые тона предметов. Было очевидно, что больная проявляла ярко выраженную кожно-оптическую чувствительность. Случаи проявления этой чувствительности в науке и клинической практике были известны и ранее.
В конце XIX века тамбовский врач А.И. Ховрин [11] описал свои наблюдения над тридцатидвухлетней больной, страдавшей эстероэпелепсией. Больная была чрезвычайно внушаемой. Ещё с детства у неё проявлялась эйдетическая память: на уроке во время ответа страница книги с её строками представлялась ей так ясно, как будто она видела её перед собой.
Эта женщина, как показали наблюдения, обладала способностью читать текст, написанный на бумаге, спрятанной в запечатанный конверт. При этом были приняты все меры к тому, чтобы не оставалось сомнения в том, что больная не может вскрыть конверт и вынуть бумагу из него (вкладывалась даже светочувствительная пластинка, на которой остался бы след, если бы конверт был раскрыт при свете). Для определения содержания написанного испытуемая должна была в большинстве случаев ощупывать и даже мять письмо. Иногда в периоды, когда испытуемая чувствовала особое предрасположение к производству опыта, у неё появлялось зрительное представление, мало-помалу, иногда в несколько сеансов слагавшееся в картину, соответствующую тому, что было написано. Иногда эта особа узнавала написанное с необыкновенной точностью, определяя и характер почерка и цвет чернил. Она могла узнавать написанные цифры через 4-5 слоёв бумаги, могла определять цвет осязаемых предметов и даже цвет предметов заключенных в специальные пробирки. Для исключения возможности индукции или внушения её способности проверялись разными лицами. Для ощупывания она больше всего пользовалась третьим пальцем правой руки.
Следует отметить, что испытуемая показала умение воспринимать рукой вибрирующий камертон, причём она чувствовала не только вибрацию, но и звук. Смоченная различного вкуса жидкостями ватка, приложенная к правой руке, давала у неё вкусовые ощущения (сладкого, горького и др.). Как зрительные, так и другие представления у больной были чрезвычайно ярко выражены, вплоть до слуховых, зрительных, вкусовых галлюцинаторных образов. Таким образом, у больной описанной А.И. Ховриным, были не только кожно-оптические, но и кожно-слуховые, и кожно-вкусовые ощущения.
В работе А.И. Ховрина упоминается о двух подобных случаях, доложенных Жанэ и Ришэ в 1886-1888 гг. в Парижском обществе физиологов и психологов. Уже в наше время профессор Л.Л. Васильев сообщает о письме, полученном от врачей полоцкой психиатрической больницы Б.Ф. Шапиро и А.И. Лапицкого [1]. Они рассказывают о своих наблюдениях над больным, страдавшим алкоголизмом во время гипнотерапии (история болезни № 186 за 1957г.).
«Из большой стопки газет и журналов, лежащих на этажерке, была взята газета и подана больному с приказом, не открывая глаз, прочитать название газеты. Больной молчит, глаз не открывает. Тогда врач указательным пальцем правой руки пациента делает пассивное движение у заголовка газеты, как бы мысленно фиксируя внимание больного на данном пункте пространства при помощи кинестезического чувства руки (без прикосновения пальцев к тексту). Больной правильно произносит названии белорусской газеты «Звезда». Затем таким же образом пациент правильно читает заголовки статей, отдельные предложения, слова более мелкого шрифта. Заголовки газеты «Правда» читает с закрытыми глазами через одинарный и двойной лист чистой безлинейной бумаги. После пробуждения больной припомнит, что видел крупный печатный шрифт заголовков как «через туман», а мелкий текстовый шрифт сливался в глазах. При ухудшении освещения чтение затруднялось. Затруднялось оно и по мере усиления «бумажного барьера» (1-2-3 листа бумаги). Возможность предварительно ознакомления пациента с газетами полностью исключалась, так как он не имел доступа в комнату, где находились газеты, и не был предупрежден о характере экспериментов».
Чехословацкий ученый Милан Рызл [10] проводил опыты со слепыми детьми, находящимися в гипнотическом сне, по исследованию возможности применения осязания в некоторых условиях как заместителя потерянного зрения. Во многих случаях слепые дети, находящиеся в гипнотическом сне, правильно определяли положение часовой и минутной стрелки на часах, закрытых металлической крышкой. Рызл наблюдал, что один из испытуемых правильно определял на ощупь цвет ниток. Оба последних описания показывают, что в некоторых условиях, в частности, в гипнотическом сне, возможно выявление кожно-оптических ощущений, что открывает большие перспективы в исследовании их. Пионером изучения в советском союзе был профессор А.Н. Леонтьев, изучавший вопрос о возникновении ощущений как элементарной формы психики [4].
А.Н. Леонтьев обратил внимание на опыты Н.Б. Познанской, экспериментально изучавшей чувствительность кожи к инфракрасным и видимым лучам. Познанская установила, что у испытуемых под влиянием длительной тренировки наблюдается понижение порогов чувствительности кожи по отношению к воздействию лучистой энергии. Она установила, что помимо тепловой чувствительности кожи имело место появление чувствительности также и к видимым лучам, что особенно сказывалось при слабых облучениях; при сильных облучениях на первый план выходила тепловая (температурная) чувствительность.
А.Н. Леонтьев в 1938-1940 гг. вместе с сотрудниками провели серию опытов, в которых ладонная поверхность руки испытуемых засвечивалась условным раздражителем – зелёным светом (тепловые лучи поглощались фильтром), а после окончания засвечивания включался электрический ток, ощущение которого было безусловным раздражителем. О засвечивании испытуемый не знал, интервалы между засвечиваниями были разные.
Оказалось, что даже после 350-400 сочетаний двигательный рефлекс не образовывался. Тогда исходя из положения И.П. Павлова, по которому для образования условного рефлекса необходимо, чтобы нейтральный агент (свет в данном случае) был превращён под влиянием специальных условий в агент, отличаемый испытуемыми и способный вызвать у него ориентировочную реакцию. А.Н. Леонтьев изменил условия опыта. Он предупредил испытуемых, что за несколько секунд до удара тока ладонная поверхность будет подвергаться очень слабому раздражению и своевременно замеченное раздражение позволит избежать удара тока. Тогда при наличии поисковой ситуации, достаточно стало 30-40 опытов, чтобы появилась возможность ощущать свет.
Субъективно испытуемые чувствовали «струение в ладони», «небольшое дрожание», «как ветерок»; иногда ощущения обладали большой эффективной силой: «на ладони будто черти пляшут». А.Н. Леонтьев доказал, что эти смутные неспецифические подпороговые ощущения могут превращаться в осознанные лишь при наличии определённой направленной активности субъекта, то есть внутренней поисковой деятельности.
Леонтьев пытался дифференцировать фоторецепцию на зеленый и красный цвет и всегда получал положительные результаты, причем в начале серии реакции определялись тепловой чувствительностью к видимым лучам.
Однако А.Н. Леонтьев не дал ответа, что это: возникновение новой формы чувствительности или результат пробуждения присущей рецепторам кожи филогенетически древней чувствительности, хотя склонялся к последнему взгляду. Не дал он ответа и на вопрос, какие из кожных рецепторов участвуют в процессе фоторецепции, но подчеркивал значение тактильных фоторецепторов.
Таким образом, А.Н. Леонтьев доказал существование кожной фоторецепции и наметил некоторые пути её изучения.
Последующие исследования кожно-оптической чувствительности в 1962-1963 гг. у Розы Кулешовой и других позволил ответить на многие вопросы о природе и характере этого явления.
II. Первый этап исследования способностей Розы Кулешовой
Изучение контактной кожно-оптической чувствительности
В марте 1962 ко мне на амбулаторный приём после долгого перерыва пришла больная Роза Кулешова. Во время приёма и последующего наблюдения выяснилось, что Роза может на ощупь определять цвет и рисунок на различных тканях, содержание и цвет рисунков в газетах и журналах, а также читать с завязанными глазами при помощи третьего и четвёртого пальцев правой руки обычный плоскопечатный текст.
Розу Кулешову как больную я знал более трёх лет. Она лечилась в стационаре и амбулаторно, однако, ранее ни мы у неё не наблюдали подобных качеств, ни она сама не говорила о них. Естественно, что на такие феноменальные способности больной нами сразу же было обращено внимание, и больная в течение длительного срока (до сентября 1962 г.) исследовалась и была под наблюдением в неврологическом отделении больницы Уралвагонзавода и амбулаторно в первой городской поликлинике г. Н. Тагила.
Перейдём к истории болезни. Розе Кулешовой 22 года, она является инвалидом второй группы по поводу ревматоидного арахноидита с эпилептическими припадками.
Из перенесенных заболеваний отмечает детские инфекции, ревматизм и желтуху в школьные годы, предъявляет жалобы на припадки с потерей сознания и судорогами, а также на особые состояния неясного сознания, во время которых ей куда-то надо идти, производить какие-то действия. Во время таких припадков Роза иногда выходила из дома, а, придя в себя, обнаруживала, что она на такой-то улице или другом месте довольно далеко от дома (припадки типа амбулаторного автоматизма). Роза обычно знает о приближении припадков по косвенным признакам (появлении головокружения, тошноте).
Она считает себя больной около шести лет. Отец Розы погиб на фронте, мать вторично вышла замуж. Девочка почти до 16 лет воспитывалась у бабушки, к которой была очень привязана и которая к ней очень хорошо относилась. После смерти бабушки она стала жить с матерью, отношение к ней и материальное положение ухудшились. Роза вынуждена была пойти работать в пионерский лагерь (летом), а затем работала санитаркой в больнице. С этим периодом жизни, совпавшим с заболеванием ревматизмом, и связывает Роза появление припадков. Вначале припадки были 4-6 раз в год только ночью во сне, потом раз в месяц и чаще как днем, так и ночью. В 1960-1961 гг. около года припадков не было, а затем появились вновь. После неприятностей, отрицательных эмоций припадки учащались.
Мы наблюдали у Розы большие припадки с потерей сознания и судорогами, во время которых больная иногда ушибалась, малые припадки с кратковременной потерей сознания и припадки амбулаторного автоматизма с сумеречным состоянием сознания. Клиническая картина припадков последнего вида, чаще всего наблюдавшихся в течение последних полутора лет, была постоянной: сознание неясное, двигательное беспокойство, зрительные галлюцинации; припадки длились 10-15 минут. Догадывалась Роза по косвенным признакам: разбитости, головной боли. При объективном исследовании со стороны внутренних органов отмечалось лишь некоторое приглушение тонов сердца.
Со стороны нервной системы отмечалась незначительная непостоянная органическая симптоматика: сглаженность носогубной складки, девиация языка, непостоянный симптом Бабинского. Острота зрения, слух – хорошие. Цветоощущение нормальное. Глазное дно без патологии. На электроэнцефалограмме отмечалась типичная эпилептическая активность: острые, медленные волны, пикообразные колебания, диэретмия (Д.Г. Шефер).
Роза окончила семь классов, в школе училась хорошо. Была активным участником художественной самодеятельности, всегда любила выступать на сцене и быть в центре внимания. Она сочиняет стихи буквально на ходу и любит читать их; с удовольствием по своей инициативе демонстрирует свои способности, подчёркивая, что если бы не болезнь, она бы и не того добилась; любит фокусы, охотно показывает их с постоянным успехом. Настроение Розы иногда приподнятое, иногда, чаще после припадков, при ощущении недоверия к ней – угнетённое. По характеру она мягкая, но настойчивая, несколько навязчивая. Больная замужем, у неё ребёнок. Подобных способностей ни у кого из членов её семьи не выявлено.
В 1960-1961 гг. Роза работала около года руководителем драматического кружка в обществе слепых. Там она заинтересовалась чтением слепых по Брайлю и решила попробовать читать рукой обычный текст. Стала настойчиво тренироваться, подражая слепым, в чтении обычного плоскопечатного текста пальцами (под контролем зрения). Вначале училась распознавать крупные буквы, затем более мелкие с закрытыми или завязанными глазами.
После длительной целенаправленной тренировки под контролем зрения Роза могла безошибочно с завязанными глазами читать печатный текст, определять содержание рисунков в журнале, цвет тканей и т.д. Она выступала несколько раз в концертах самодеятельности, показывая свои возможности. Когда в дальнейшем припадки участились, она была вынуждена прекратить работу в обществе слепых. После ознакомления со способностями Розы перед нами встали следующие задачи, требующие разрешения:
1.Доказать истинность феномена.
2.Определить возможность восприятия ею с помощью пальцев руки различного цветового и графического материала и в различных условиях.
3.Попытаться дать физиологическое объяснение явлению.
При наблюдении выяснилось, что воспринимающей поверхностью у Розы являются в основном подушечки третьего и четвертого пальцев концевых фаланг правой кисти. Но воспринимать цвет, в частности, могут, хотя и в меньшей степени подушечки остальных пальцев обеих кистей, а также кончик языка.
Перед опознаванием Роза обычно потирает 6-8 раз подушечками 3 и 4-го пальцев правой кисти о бумагу или ткань (впечатление, что она «точит пальцы», сенсибилизируя кожную поверхность перед ощупыванием).
Книга, журнал при чтении или определении рисунков кладётся на гладкую твёрдую поверхность, так как шероховатая поверхность резко ухудшает восприятие. Ткани зажимаются и мнутся пальцами правой кисти, а мелкие предметы или кладутся на твёрдую поверхность или ощупываются на ладони другой руки; при этом глаза должны быть обязательно завязанными. Выражение лица Розы становится сосредоточенным. При чтении третьим и четвёртым пальцами правой руки Роза потирает, надавливая с различной силой по изучаемой поверхности.
Проверка болевой, температурной, тактильной чувствительности, вибрационного чувства на воспринимающих поверхностях 3 и 4-го пальцев показала, что все эти виды чувствительности резко обострены. Измерением кожной температуры на подушечках третьего пальца обеих рук было установлено, что температура третьего пальца правой руки на 2,6 – 2,8° выше, чем на соответствующем пальце левой руки.
Возможность восприятия на свету пальцами у Розы не всегда была одинаковой. Восприятие улучшалось при ощущении доверия, в тишине, в спокойной деловой обстановке, при согревании воспринимающих поверхностей пальцев, и наоборот, ухудшалось и даже становилось невозможным при охлаждении или смачивании пальцев рук, после припадков, хозяйственных работ, при волнении из-за недоверия к ней или недоброжелательной шумной обстановки, мешающей ей сосредоточиться.
После ознакомления с феноменальными способностями Розы я показал её другим врачам больницы. Эта первая демонстрация заинтересовала многих, но уже тогда появились и первые сомнения в достоверности факта. Предполагали, что она подглядывает и каким-то образом видит, допускали также возможность внушения или индукции с моей стороны.
Для того чтобы исключить какую либо возможность подглядывания, я стал накладывать ей по две повязки на глаза, отводить работающую руку дальше, несколько отворачивать голову, экранировать руку полотенцем или простынёй, но всё это было недостаточно доказательно, тем более, что в подобных условиях несколько ухудшались результаты распознавания.
Тогда был сшит двойной мешок из белой с темными полосами материи, пропускавший свет, но не дававший возможности что-либо видеть через него, и этот мешок был надет Розе на голову до шеи. Тут мы столкнулись с новым непонятным фактом: способность к восприятию совершенно исчезла, читать и узнавать цвета в этих условиях Роза не могла. Когда мешок снимался, а глаза завязывали обычным способом, опыты шли успешно. Я пытался объяснить этот факт изменением привычных условий восприятия (изменение стереотипа), а также тем, что она чувствует недоверие к себе(1).
----------
1.Впоследствии было установлено, что экранирование головы прекращает процесс кожно-оптического восприятия не только у Розы Кулешовой, но и у многих других испытуемых, в том числе и у слепых.
----------
М.М. Кожевников пишет о том же:
"Наконец следует отметить, что в последнее время в экспериментах случайно обнаружено удивительное явление, нуждающееся в специальном исследовании и научном объяснении: экранизации верхней части головы (над глазами) бумагой прекращает у ряда испытуемых поток кожно-оптической информации и делает невозможным восприятие и различение цветов руками".
Пришлось искать новую методику опытов. Был взят тот же мешок, и окрашенные куски картона или мотки ниток помещались в него и перемешивались. Где что находится, не знала ни, Роза ни экспериментатор. После этого Роза (глаза у неё были завязаны) всовывала в мешок руку, нащупывала один из кусков цветного картона или моток, называла цвет и после этого вытаскивала руку с этим предметом. Впоследствии в мешок вкладывались цветные картинки, фотокарточки, игральные карты и другие окрашенные твёрдые или мягкие предметы.
В начале этих опытов у Розы был ещё некоторый процент ошибок. Так, плохо определялись некоторые сорта окрашенной бумаги, цветовые оттенки на нитках. Эти предметы откладывались в сторону, и Роза с ними дополнительно тренировалась. С открытыми глазами она проводила воспринимающими поверхностями третьего и четвёртого пальцев несколько раз по предметам, после одной-двух тренировок Роза безошибочно находила предметы этого цвета в мешке. В дальнейшем этот мешок был заменён на мешок из черной светонепроницаемой бумаги, употребляющейся для предохранения фотоплёнок от засвечивания, куда по локоть входила рука, сам мешок клался на стол, рука всовывалась в него сбоку (горизонтально). Через отверстие в мешок могло проникать лишь небольшое количество рассеянного света. В этих условиях Роза вполне успешно пальцами руки определяла цвет ниток, бумаги, кусков материи, читала фотографии, игральные карты, цветные рисунки, печатный гладкий текст. Это было, как нам кажется, неоспоримым доказательством истинности феномена.
Наблюдения и опыты проводились нами при разных условиях освещенности – при дневном и электрическом свете и в темной комнате, где окулисты проверяют глазное дно, а также в мешке.
В результате первого периода наблюдений было установлено, что как при естественном освещении, так и при электрическом свете Роза одинаково хорошо и бегло могла читать при помощи пальцев обычный плоскопечатный текст со шрифтом больше газетного и газетный. Шрифт меньше петита прочесть при помощи пальцев она не могла. Она хорошо и быстро определяла рисунки, фотографии в журналах «Огонёк» и «Крокодил», рисунки на папиросных коробках, хуже на спичечных коробках.
Она различала цвета, отдельные буквы и цифры на марках, осязанием определяла марки с портретом В.И.Ленина, читающего газету «Правда», с изображением семьи Ульяновых, т.е. ранее известные ей по содержанию рисунки. На географической карте Роза определяла мелкие по масштабу озёра, горы, низменности, хорошо определяла содержание фотокарточек, в том числе и на фотографиях с глянцевой поверхностью, могла читать текст, отпечатанный на глянцевой фотобумаге. Содержание рисунков лучше определялось её на плотной ровной бумаге.
На цветной бумаге и нитках Роза хорошо определяла все основные цвета спектра, хуже воспринимались коричневый, серые цвета. На цветных репродукциях, как и на нитках, также хорошо определяла все хроматические цвета спектра, хуже определялись ею оттенки, полутона.
Примерно такие же результаты были получены при определении цветовых тонов на карандашах, акварельных красках, гобеленах, ситцевой ткани. Хуже определяла цвет и рисунок на шерстяных, шелковых и штапельных тканях. Правильно определялись испытуемой на свету и цвет зеленых листьев и даже лепестков розы. Однако определить цвет влажного материала, влажных ниток, разноцветного стекла, картин написанных масляной краской, цвет литых пластмассовых изделий Роза в тот период не могла. Не определяла она и цвет металлов, а также одноцветных выпуклых рисунков: «Юрий Долгорукий», «Три богатыря» на крыше металлического портсигара.
Нас интересовало, изменится ли восприятие при согревании или охлаждении предметов, даваемых для ощупывания. Оказалось, что незначительное согревание или охлаждение предметов на свету на восприятие не влияло. Также не влияло на восприятие и помещение руки вместе с рассматриваемым предметом в магнитное поле мощного электромагнита, при помощи которого в глазном отделении удаляют металлические осколки из глаз.
На свету определялась нами и точность цветоощущения. Исследование проводилось при помощи таблиц Рабкина, которыми пользуются для определения цветовой слепоты у лиц, которым по роду работы необходимо узнавание цветовых сигналов.
Таблицы состоят из многих цветных разной интенсивности и размеров кружочков на фоне таких же кружочков других цветов, различных по светлоте и по яркости. Сочетание более или менее одноцветных кружочков составляет цифру, группу цифр или геометрических фигур. Глазами Роза хорошо определяла содержание всех таблиц, пальцами – не всех. Она правильно определила 1, 2, 3, 4, 9, 11, 12 и 17-ю таблицы, частично определила 10, 13, 16, 21-ю таблицы [9]. В ряде таблиц она путала малиновый и красный цвет, плохо определяла серый, коричневый и светло-коричневый цвета. Результаты исследования показывали, что Роза настолько хорошо определяла цвет различных кружочков фигуры и фона пальцами, что во многих случаях у неё не складывалось общего впечатления фигуры или цифры. Глазом же мы, определяя фигуры или цифры, не обращаем внимания на оттенки и цвет составляющих их цветных кружочков.
Интересны и результаты опытов в темноте, хотя следует оговориться, что абсолютной темноты в ряде опытов, очевидно, не было создано (опыты проводились в неосвещенной комнате вечером или рано утром, а также в тёмной комнате без окон). Результаты всегда были значительно хуже, чем в светлой комнате. Роза могла определять лишь отдельные крупные буквы, иногда отдельные слова или содержание отдельных рисунков. Однако в отдельные дни правильно определяла цвет галстука, носовых платков, рубашек и даже нижних сорочек у ряда лиц (лиловый, фиолетовый, синий в клеточку и т.д.), а в отдельные дни определить в этих условиях вообще ничего не могла (2).
----------
2. Нам думается, что неумение распознавать признаки цвета в темноте было обусловлено тем, что Роза Кулешова не тренировалась распознавать цвет в этих условиях. Все упражнения ранее осуществлялись ею на свету.
----------
В чёрном бумажном мешке Роза определяла значительно лучше, чем в темной комнате. Она хорошо различала основные цвета ниток, но путала оттенки (фиолетовый, например, называла сиреневым), медленнее вытаскивала заданного цвета куски картона или игральные карты. Для исключения какого-либо влияния индукции со стороны экспериментатора, предметы – нитки мулине, игральные карты, цветные куски картона – одновременно вкладывались в мешок и перемешивались в нём. Что где находилось, не было известно ни экспериментатору, ни испытуемой. Роза определяла предметы по заданию. Зеленые нитки, красный кусок картона или семерку пик находила в мешке, называла, а потом вытаскивала для контроля.
Нас заинтересовало, может ли Роза определить цвет лучей, направленных на руку? Для этого подушечки третьего и четвертого пальцев руки засвечивались в темноте фонариком с белым, красным и зеленым светофильтрами. Засвечивание и цвет она тогда не определяла.
Объяснить, каким образом воспринимаются цвета, рисунки, текст Роза точно не могла. Она рассказывала, что красный цвет она ощущает как крестики, синий как полоски, зеленый воспринимает более гладким, чем желтый. Но эти объяснения не были постоянными. Часто Роза просто настойчиво просила самого экспериментатора потрогать пальцами руки и ощутить разницу между белой бумагой, рисунком и текстом, различными цветовыми тонами на рисунках и предметах. Таким образом, первый период изучения способностей Розы Кулешовой (в основном контактной чувствительности) был закончен, и испытуемая предоставлена в психологическую лабораторию Нижне-Тагильского педагогического института, где в присутствии доцента М.М. Кожевникова нами был проведен ряд контрольных опытов. Было решено доложить результаты исследований на конференции Уральского отделения Всесоюзного общества психологов.
Конференция состоялась в сентябре 1962 г. в г. Нижнем Тагиле. В работе конференции участвовали видные психологи из разных городов Советского Союза. На конференции мною был прочитан доклад «К вопросу об упражняемости органов чувств» с демонстрацией феномена Розы Кулешовой [2].
Роза безошибочно определяла пальцами цвет предметов, читала новый текст и выполняла разные другие задания. После демонстрации опытов и доклада произошёл оживлённый обмен мнениями по поводу природы феномена. Было выдвинуто несколько гипотез. Одни считали, что Роза Кулешова реагирует на тончайше различия в температуре разно окрашенных поверхностей предметов, другие говорили, об ощущении пальцами структурных различий красящего вещества, об электромагнитной природе явления. В день окончания конференции некоторые из её участников приехали к Розе домой и проверили её способности в обычных домашних условиях. Оказалось что её чувствительность дома нисколько не ниже, чем в условиях публичной демонстрации.
Первая публикация о феномене была дана в газете «Тагильский рабочий» от 9 октября 1962 г., где была помещена статья доцента кафедры педагогики и психологии Нижне-Тагильского педагогического института А.С. Новомейского «Научные изыскания психологов на Урале». Эта статья, в которой сообщалось об исследованиях, проведенных с Розой Кулешовой, была перепечатана рядом газет и журналов в Советском Союзе и за границей. Позже один из участников конференции психолог П.Я. Гальперин на страницах газеты «Известия» от 24 октября 1962 г. в заметке «Цвет на ощупь» рассказал о своих впечатлениях и предположениях в отношении природы феномена.
III. Второй этап исследований. Изучение дистантной и проникающей чувствительности Розы Кулешовой
В октябре 1962 г. Роза Кулешова была направлена на лечение в клинику профессора Д.Г. Шефера (го. Свердловск), где и находилась в течении полутора месяцев. Физиологические исследования её способностей проводились доцентами С.Н. Добронравовым и Я.Р. Фишелевым.
5 декабря 1962 г. в Свердловске состоялось совместное заседание научных сообществ психиатров, невропатологов, психологов и физиологов, где были доложены результаты клинического обследования Розы Кулешовой и физиологических исследований, проведенных с ней в клинике профессора Д.Г. Шеффера. Лечащий врач Г.С. Кислицина доложила историю болезни. Проводя анализ полученных электроэнцефалографических данных, она отметила определённые изменения электроэнцефалограмм, получаемых у Розы во время опытов с чтением пальцами. Кислицина отмечала появление депрессии α- и β-ритма, более выраженных в тактильном анализаторе, меньше в зрительном.
О результатах физиологических исследований сообщил С.Н. Добронравов и Я.Р. Фишелев [3]. Повторяя и углубляя предыдущие исследования и систематически тренируя испытуемую, они добились выяснения и уточнения ряда данных, недостаточно изученных в первый период исследования.
Так ими было подтверждено, что способность Кулешовой «видеть» пальцами одинаково выявляется при дневном и искусственном (электрическом) освещении, значительно уменьшается при малой освещенности и почти исчезает в темноте. Была доказано возможность определять буквы и отдельные слова через толщину целлулоидной плёнки, возможность определения цвета литых пластмассовых изделий, если предварительно поскоблить их (сделать их поверхность шероховатой). Особое внимание было уделено исследователями изучению дистантного восприятия цветовых лучей и возможности восприятия изображения на экране. Роза пальцами различала содержание кадров диафильма, спроецированного на экран из матового стекла. Она воспринимала в темноте через стекло линии и герб, нарисованные на бумаги флюоресцирующими красками (определить на свету это не могла).
Исследователи установили, что Роза пальцами может ощущать цвет лучей. Источник света мощностью 25 ватт посылал через объектив пучок света, на пути которого стояли различного цвета светофильтры. Роза по выступающим в сознании смутным температурным ощущениям чувствовала разницу при засвечивании (предварительно ей объяснили, какие это цвета). После тренировки она уже безошибочно могла определять на расстоянии правой рукой цвет зеленых, желтых и фиолетовых лучей.
В клинике профессора Д.Г. Шефера впервые был проведен опыт и на смешение цветов. Светло-зеленая обложка книги в красных лучах казалась Розе синей, и она была очень удивлена тем, что поверхность книги, которую она не выпускала из рук, затем при освещении электрическим светом стала вдруг светло-зелёной. Было отмечено, что при резких изменениях освещенности у Розы наблюдались явления, напоминающие световую и темновую адаптации. С.Н. Добронравов и Я.Р. Фишелев объясняли способности испытуемой повышением чувствительности рецепторных аппаратов с расширением границ восприятия до светоощущения и различения хроматических цветов. Ими была высказана мысль о большом значении фоторецепции при применении научно обоснованной методики упражнений для компенсации слепоты.
На этом же заседании с новыми данными, которые были получены после возвращения Розы Кулешовой в Нижний Тагил (конец ноября – начало декабря 1962 г.) выступил доцент А.С. Новомейский и автор настоящей статьи.
Этот новый цикл опытов проводился в первой городской больнице и психологической лаборатории Нижне-Тагильского педагогического института. В их проведении учавствовал доцент А.С. Новомейский и автор статьи. Ряд опытов был проведен доцентом М.М. Кожевниковым.
Нами была сделана попытка определить, подчиняются ли кожно-оптические ощущения законам обычных зрительных ощущений. Опытами было установлено, что законы перспективы, контраста, смешения цветов, иллюзии при кожно-оптическом восприятии такие же, как и при обычном зрении, хотя и проявляются в несколько иной форме.
В этот же период было выяснено, что воспринимающей поверхностью у Розы могут служить не только третий и четвёртый пальцы правой руки, но и в меньшей степени и подушечки остальных пальцев правой руки, а также пальцы левой руки. Наконец, исходя из того, что осязание у человека наиболее выражено в кончиках пальцев и кончике языка, была сделана попытка получить ощущения цветовых тонов кончиком языка. Для этого Розе, у которой глаза были завязаны (чтобы исключить подглядывание, на веки глаз накладывалась вата, а потом глаза плотно завязывались), давалось цветное драже для ощупывания пальцами, а потом это же драже ощупывалось её языком, рот был полуоткрыт. Достаточно было двух-трёх сочетаний, чтобы выработались условные рефлексы второго порядка, и Роза безошибочно смогла определять кончиком языка четыре цветовых тона драже: белый, желтый, красный и зеленый.
Особое внимание уделялось нами изучению особенности восприятия у Розы, которое мы назвали проникающим. Суть этого нового явления заключалась в том, что Роза пальцами воспринимала цвета и изображения через полупрозрачный и непрозрачный материал: бумагу, рентгеновскую плёнку, стекло, фольгу и др. Роза по светлоте смогла отдифференцировать четыре слоя копировальной бумаги: красный, желтый, зеленый и черный и правильно расположить их. Она правильно определяла цвет лекарственных порошков (розовый, белый, коричневый), положенный под лист белой бумаги, цвет кусков бумаги, положенных под бумагу, кальку или рентгеновскую плёнку (в последнем случае по светлоте), границу жидкости в колбе при ощупывании её снаружи через стекло и т.д.
Желая исключить воздействие тепловых лучей, мы пропустили белый луч через трёхгранную призму. Затем этот луч был пропущен через теплопоглощающую линзу с водой, отражен в зеркале и направлен на экран из холста. С обратной стороны холста Роза Кулешова пальцами определяла цветовые тона радуги. Определяла она цвет и вид движущийся кривой на экране осциллографа. Было также отмечено, что в тёмной комнате при выключении света Роза ещё некоторое время может читать черные буквы и читать сине-фиолетовые тона спектра. Некоторые результаты этих исследований были опубликованы А.С. Новомейским в статье «Второе зрение» (газета «Тагильский рабочий», 16 декабря 1962 г.).
Несколько позже Роза Кулешова подверглась ещё одному циклу исследований – на этот раз в Москве. Программа исследований была составлена сотрудниками Института проблем передачи информации Д.Г. Мирзой, Д.Б. Богоявленской и проф. Ф.В. Бассиным из Института неврологии Академии медицинских наук СССР. В обследовании участвовали и представители Института биофизики АН СССР. Результаты исследования московских ученых были опубликованы в газетах «Известия» № 11 за 1963 г., «Красная звезда» от 3 февраля 1963 г. и др.
Новыми данными в опубликованных статьях было обнаружение возможности без участия зрения различать, зажжен или потушен в комнате свет, определять пальцами ног цвет бумажных квадратиков (белого и черного), на которых Роза стояла. Данные, полученные сотрудниками Института биофизики Академии наук СССР, были сообщены в газете «Известия» в статье под названием «Зрение в кончиках пальцев». Остановимся на описанных в статье опытах.
Исследователи проецировали изображение на экран из матового стекла, и Роза четко различала на нём светлые и тёмные места. Исключая тепловые лучи (поставив на пути изображения фильтр, поглощающий инфракрасные лучи), и, наоборот, оставляя лишь тепловую, а не видимую картину изображения, исследователи сделал вывод, что основное значение имеет не тепловое излучение, а восприятие света кожей пальцев, и, как пишет автор статьи, «оставалось только зрение – зрение в кончиках пальцев». На пальцы Роза направляли два разноцветных луча. Роза всегда различала цвета. Далее физики установили, что на 1 мм² поверхности пальцев Розы приходится 10 светочувствительных элементов, по словам автора статьи, типа колбочек с тремя типами приёмника света: синими, красными и зелёными, - и что восприятие Розы аналогично зрительным восприятиям. В дальнейшем вместо этих элементов указывалось на роль светочувствительного пигмента в пальцах у Розы.
Автор статьи Р. Сворень ставит вопрос: есть ли у других людей светочувствительность пальцев? Ответ на этот вопрос дали опыты со студентами, проведенные доцентом Нижне-Тагильского педагогического института А.С. Новомейским [5, 6, 10]. Оказалось, что способность различать цветовые тона на бумаге присуща в зачаточном состоянии всем испытуемым; примерно у шестой части студентов зачатки кожно-оптического чувства были очень хорошими, причём ряд студентов определял разницу в окраске и через лист белой бумаги. Была также сделана попытка обнаружить наличие кожно-оптической чувствительности у слепых [5].
IV. Особенности кожно-оптической чувствительности и отличие её от зрения
Как нами уже отмечалось, исследователями, проводившими эксперименты с Розой Кулешовой, и учеными, обсуждавшими феномен, были высказаны различные предположения в отношении его природы. Высказывались гипотезы о том, что Роза ощущает чрезвычайно тонкие температурные различия, различную структуру красящего вещества или химический состав его, что у неё чрезвычайно развита осязательная чувствительность, повышена чувствительность рецепторных аппаратов с расширением границ восприятия до светоощущения и различения хроматических цветов, а также гипотеза о зрении в кончиках пальцев – наличии специфических фоторецепторов, способных воспринимать световые воздействия, и о роли пигмента. Некоторыми учеными способности испытуемой связывались с телепатией, возможностью каким-то образом улавливать мысли и чувства экспериментатора и сообщать о них. Против телепатии свидетельствуют опыты, проводимые в мешке, где предметы были перемешаны; экспериментатор сам не знал, где что находится, а испытуемая по заданию вынимала ту или иную игральную карту, предмет определённого цвета. Возможность внушения или индикации была тут исключена. Постоянство восприятия, определённые закономерности ощущений, наблюдаемые нами при изучении феномена, влияние конкретных условий внешней среды (свет темнота и др.) также позволяют исключить эту гипотезу.
Опыты, проведенные учеными Института биофизики для исключения участия температурной чувствительности, во время которых выяснилась невозможность восприятия инфракрасных лучей и картинки, созданной этими лучами, наши опыты с распознаванием цветовых тонов спектра, спроецированного через водяные фильтры на холст, где тепловое воздействие лучей было исключено, свидетельствуют против инфракрасной гипотезы. Однако в процессе выработки дистантной фоторецепции у Розы Кулешовой наблюдались факты, подтверждавшие данные А.Н. Леонтьева. Вначале поисковая деятельность её определялась температурными различиями цветовых лучей; лишь после того, как эти различия были подкреплены словом – обозначением того или иного цвета при засвечивании, Роза безошибочно стала называть цветовые тона, ответы стали определятся чувствительностью к световым лучам. Это, на наш взгляд, не позволяет отвергать полностью участие температурных рецепторов в механизме образования кожно-оптической чувствительности.
Для чтения, определения цвета на рисунках, тканях, нитках Розе необходимо было ощупать пальцами тот или иной предмет. При контактном восприятии участие тактильных и кинестетических рецепторов бесспорно. То же можно сказать и о возможности осязательного различения спроецированной на матовое стекло цветной или черно-белой картинки, возможности восприятия через стекло, целлофан. Тут можно указать на кожно-оптическую иллюзию, открытую А.С. Новомейским. Если под лист стекла на столе положить рядом лист белой и лист черной бумаги и с закрытыми глазами проводить пальцами по стеклу, то пальцы хорошо ощупывают границу между двумя цветами; при переходе на часть стекла, лежащую на черном листе бумаги, пальцы как будто пристают к стеклу, их тяжело вести по нему. Тут, как и в опыте с матовым стеклом, воспринимаемая поверхность одинаковая, а необходимые для распознавания осязательные ощущения различные. Но, конечно, одним осязанием нельзя воспринимать дистантно цветовые тона лучей, так же, как и отсутствие прямого контакта при ощупывании через стекло, целлофан или плёнку, не даёт возможности определять структуру красящего вещества. В последнем случае ясно участие барорецепторов. Что касается трех видов цветовоспринимающих «колбочек» в пальцах у Розы, якобы найденных исследователями из Института биофизики, то это предположение, по нашему мнению, не подтверждается фактами. Возможность определять цветовые тона предметов, подложенных под лист белой бумаги и красной копирки, что совершенно недоступно зрению, исключает наличие специальных фоторецепторов.
Более того, весной 1963 г. нами была доказана возможность восприятия цветовых тонов через металлическую фольгу, что также недоступно зрению. Роза хорошо различала все цвета спектра на бумаге через фольгу. Рисунки и крупные цифры определялись её через фольгу лишь после прямого предварительного ознакомления при помощи пальцев, после этого все десять взятых рисунков и цифр были определены через фольгу.
Таким образом, по нашему мнению, кожно-оптическая чувствительность является синтетическим продуктом всех или почти всех видов кожных рецепторов. Она является не шестым чувством, а одним из видов кожной рецепции (в данном случае на неадекватные раздражители), подобно вибрационной чувствительности.
Кожно-оптическое чувство может проявляться в различных форматах. Контактное свойство сближается с обычными осязательными ощущениями, дистантное – в какой-то степени напоминает дистантную рецепцию при помощи других органов чувств, проникающее же свойство представляется нам новым качеством, недоступным для других органов чувств. Все эти формы проявляются на основе кожных ощущений. Они являются основой восприятия признаков света и цвета и у Розы Кулешовой, и у остальных испытуемых. Эти ощущения разные испытуемые трактуют по-разному. Художник Борис Малышев из редакции журнала «Наука и жизнь» желтую бумагу определял как пористую и гладкую, красную – как липкую [10]. Роза часто определяла свои ощущения понятиями не только осязательными, но и зрительными, иногда температурными. Но у неё эти показатели часто непостоянны. Приводим шкалу субъективных показателей контактных ощущений у Розы Кулешовой (февраль 1963 г., таблица 1).
Таблица 1
Таким образом ясно, что кожно-оптические образы недостаточно четко можно определить словами. У Розы это не зрительные образы (при контактном восприятии), а тактильные ощущения – прикосновения к крестикам, точкам, степень гладкости и шероховатости часто неодинаковые в различное время.
Осознание этих ощущений требует «внутренней теоретической поисковой деятельности» по Леонтьеву, огромного активного внимания и напряжения. Роза Кулешова, например, быстро устает во время опытов, пальцы у неё потеют. Как относятся между собой кожно-оптическое чувство, второе зрение и обычное зрение.
Хотя кожное зрение во многом напоминает зрение глазами и подчиняется многим законам видения человеческим глазом (контраста, перспективы, иллюзии, законов смешения цветов), но оно во многом отличается. Во-первых, оно отличается от восприятия глазом в такой же степени, как восприятие очень близорукого человека от восприятия хорошо видящего, или в какой степени человек, стоящий у стены высокого дома и смотрящий на стену прямо перед собой, может увидеть глазом весь дом. Он хорошо видит стену прямо перед собой, может разглядеть тут мельчайшие детали и шероховатости, но перспективы здания, взаимоотношения его с другими домами и местностью охватить сразу не может – ему надо двигаться. Также, передвигаясь, охватывают весь текст или рисунок пальцы Розы: изображение развёртывается как в кинескопе, информация суммируется и отбирается.
Во-вторых, не всегда «зрительные наименования» Розы аналогичны зрительным ощущениям, получаемым с помощью глаз. Розе даётся белое драже «цветной горошек». Она правильно определяет языком – «белое». Но мы засвечиваем комнату синим цветом, белое драже кажется нам сейчас синим. Однако более 50% проб остается прежними – «драже белое».
Неправильными были и её ответы при ощущении желтых и зеленых предметов, освещенных красным цветом. Роза называла их голубыми, синими, глаз же видит их оранжевыми и желтоватыми. Нами была проведена серия опытов с Розой Кулешовой по определению цвета и рисунка на цветной бумаге, положенной под цветные стекла-светофильтры.
В качестве цветной бумаги с рисунками использовалась разрезная азбука. Роза через цветное стекло распознавала пальцами как цвет бумаги, так и характер рисунка (таблица 2).
Из опытов видно, что даже толстое цветное стекло толщиной в 3 мм не является препятствием для восприятия рукой истинного цвета бумаги, лежащей под светофильтром.
Таким образом, кожно-оптическое чувство обладает свойствами, недоступными зрению. В силу особенностей проникающего восприятия возможно определение истинного цвета предметов, цвета, определяемого глаза на свету, через лист бумаги, фольги, окрашенное стекло, что совершенно недоступно глазу.
Распознавание цвета и формы через светофильтры
таблица 2
V. Эволюция кожно-оптической чувствительности у Розы Кулешовой
Кожно-оптические ощущения у Розы развивались постепенно. Вначале это было медленное и не всегда точное определение цвета бумаги при ощупывании и потирании или определение букв ощупыванием. В процессе тренировки точность распознавания и процесс восприятия ускорился. Кожно-оптическое чувство у неё в первый период исследований было только контактным. В дальнейшем она научилась распознавать цвет разных лучей спектра на расстоянии и цветовые тона объектов через другие среды – стекло, целлофановую плёнку и бумагу. Она стала читать тексты, написанные на бумаге молоком, солью, сахаром, распознавать игральные карты через рубашку, цвет цветной бумаги через несколько листов белой бумаги и т.д. Появились дистантная и проникающая способности. Слабо выраженные вначале навыки распознавания закрепились в процессе тренировки.
Однако следует отметить, что летом 1963 г. кожно-оптическая чувствительность у Розы Кулешовой стала ухудшаться.
Уже в начале исследований было отмечено, что атмосфера внимания и доверия улучшала восприятие испытуемой, а отвлекающие факторы, подозрительность и недоверие к ней резко ухудшали восприятие и делали его невозможным. Начало ухудшения совпало с производимыми нами и другими исследователями в это время опыты с экранированием головы, которые Кулешова воспринимала как проявление недоверия к ней. С этого времени кожно-оптическая чувствительность резко ухудшалась и способность к распознаванию уменьшилась.
Даже обычное, очень лёгкое ранее для неё распознавание цветовых тонов бумаги, положенных перед нею, стало теперь невозможным. Тем более ухудшились результаты в опытах, проводимых в мешке или через непрозрачные среды. Лишь в отдельных случаях, особенно в присутствии новой для неё аудитории, результаты значительно улучшались.
Чем же на наш взгляд объясняется регресс кожно-оптической чувствительности у Розы Кулешовой? Регресс, в первую очередь, связан с ухудшением состояния здоровья больной.
Частота припадков, особенно типа амбулаторного автоматизма с сумеречными состояниями сознания, значительно увеличились. Резче проявились свойственные заболеванию изменения личности, появились бредовые идеи величия и ущерба.
Сильнее давала знать тугоподвижность мышления, проявляющаяся в постоянном застревании на одном и том же, многословии, неумении отличить главное от несущественного. Развилась наклонность к однообразным трафаретным речевым оборотам.
Тренироваться Роза почти прекратила, соглашаясь лишь на редкие тренировки без достаточного желания и сосредоточения внимания. Процесс восприятия стал подменяться у неё попытками угадывания и даже подглядывания. Ухудшение состояния здоровья и прекращение тренировок привели к регрессу кожно-оптического чувства у Кулешовой.
Представляет интерес, что примерно то же было и с больной истероэпелепсией, описанной Ховриным. В течение почти восьми лет его наблюдений у больной чередовались периоды чрезвычайно точного определения затруднением или невозможностью проявления её способностей.
Будущее покажет, окажется ли нынешней регресс Кулешовой стойким, или кожно-оптическое чувство вновь начнёт проявляться при улучшении состояния здоровья.
Феномен Кулешовой, вместе с тем, дал толчок к исследованиям кожно-оптического чувства у здоровых людей, проведенных учеными Нижнего Тагила, Свердловска, Магнитогорска, Ишима и давших очень интересные и ценные результаты.
VI. Попытка физиологического объяснения явления
Как же объяснить наличие кожно-оптического чувства у человека? Ведь А.С. Новомейский, Н.И. Судаков, С.Н. Добронравов и другие показали, что кожно-оптическое чувство встречается в зачаточном состоянии у всех людей, а примерно у шестой части испытуемых выражено более или менее ярко.
Являясь рецепцией кожи на неадекватные раздражители, это чувство представляется нам древним механизмом. Кожа у низших животных является органом, воспринимающим все раздражители окружающего мира. Известна, например, способность червей воспринимать кожей световые раздражения. В дальнейшем, под непрерывным воздействием внешней среды, чувствительные клетки кожи специализировались, стали отвечать преимущественно на адекватные раздражители, а на более высоких ступенях эволюции превратились в органы чувств, связанные с корой головного мозга. Анализ и синтез этих ощущений, осуществляемый корковыми концами анализаторов, становится чрезвычайно тонко дифференцированным и функционально суженным.
Это дифференцировка и сужение в процессе эволюции осуществляется далеко не сразу. Органы чувств первобытного человека, активно отстаивающего свою жизнь в борьбе с силами природы и опасностями, подстерегающими на каждом шагу, надо думать, давали тонкие, но менее дифференцированные ощущения, чем у людей двадцатого века. Возбудительный процесс в корковом отделе анализатора у далёких предков человека благодаря мощным подкорковым импульсам, вероятно, распространялся по коре и на другие анализаторы. Рудиментами такой древней чувствительности нам представляются синестезии – своеобразные особенности восприятия, при которых раздражение одного из анализаторов вызывает появление сопутствующих ощущений, характерных для других органов чувств. Синестезии объясняются иррадиацией возбудительного процесса с одного коркового анализатора на другой, а также недостаточной дифференцировкой ощущений. Синестезии бывают у лиц художественного типа – музыкантов, художников, поэтов и др., и выражаются в том, что восприятие определённых звуков сопровождается видением какого-либо цвета, фигуры или картины (цветной слух), ощущение цвета сопровождается слуховыми ощущениями и т.д. Синестезии могут быть между всеми органами чувств.
Осязательно-зрительные синестезии, особенно яркие, встречаются очень редко.
В жизни мы всегда встречаемся с высшей формой синестезий – условнорефлекторными синестезиями. Так, по одному запаху котлет или борща мы узнаём, что будет сегодня на обед. Обонятельное ощущение даёт нам сложное представление, полученное ранее на основе вкусовых, зрительных и других ощущений. Процесс формирования таких синестезий происходит на основе условнорефлекторных связей в раннем детском и школьном возрасте. Надо полагать, что в раннем детском возрасте человек получает и кожно-оптические ощущения цвета и света; в дальнейшем, однако, эти ощущения вытесняются постепенно зрительными.
Механизм кожно-оптического чувства проявляется порой и у взрослого человека при условии внутренней «теоретической» поисковой деятельности, в результате тренировки. В патологии же, когда тонус коры снижен, при сочетании истерии с некоторыми формами эпилепсии, в гипнотическом сне и при некоторых психических заболеваниях с наличием галлюцинаций подпороговые кожно-оптические раздражители превращаются в осознанные и так или иначе выявляются на основе предшествующего опыта индивидуума. Только так, на наш взгляд, а не наличием зрительного пигмента или палочек и колбочек в коже, можно объяснить факты, полученные при исследованиях Кулешовой.
По данным Пенфилда, височно-теменная область коры больших полушарий имеет отношение к сложным механизмам памяти и речи. Эта область коры расположена между зонами, в которые поступают все виды ощущений, включая обонятельные и висцеральные, представляет собой обширную нейронную сеть для всех специфических чувствительных систем.
Наличие у Розы височной эпилепсии с правосторонней локализацией процесса указывает на заинтересованность этой области коры.
То, что восприятие у Розы Кулешовой идёт по типу высшей синестезии – условнорефлекторной – доказывается и опытами по образованию новой формы кожных ощущений – восприятию кожей вкусовых раздражителей.
После первого сочетания условного и безусловного раздражителя (2-3 капли растворов разного вкуса капалось ей на язык и одновременно ваткой, смоченной соответствующим раствором, легко поглаживалась ладонная поверхность) достаточно было одного поглаживания ваткой, чтобы вызывались сразу два ощущения – тактильное и вкусовое. Выделялась слюна (сильнее на кислое, меньше на солёное, ещё меньше на горькое и сладкое), одновременно она отмечала, что сладкое чуть липнет, при кислом она ощущает, что ватка тяжело ведется, горькое даже давало лёгкую болевую реакцию.
Таким образом, кроме кожно-оптического чувства, в будущем, вероятно, будут обнаружены также кожно-вкусовые, кожно-обонятельные и даже кожно-слуховые ощущения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Васильев Л.Л. Таинственные явления человеческой психики, М., 1963.
2. Гольдберг И.М. К вопросу об упражняемости тактильной чувствительности. "Вопросы психологии", 1963, №1.
3. Добронравов С.Н., Фишелев Я.Р. Феноменальная чувствительность кожных рецепторов у человека. Сборник материалов научной сессии вузов Уральского экономического района. Свердловск, 1963.
4. Леонтьев А.Н. Проблемы развития психики. М., АПН РСФСР, 1959.
5. Новомейский А.С. Кожно-оптическое чувство - свойство многих людей. "Наука и жизнь", 1963, №2.
6. Новомейский А.С. Цвет и свет на ощупь. "Техника молодежи", 1963, №4.
7. Пенфилд У., Джаспер Г. Эпилепсия и функциональная анатомия головного мозга у человека. Перевод с англ., М., 1958
8. Руки видят "Советский союз", 1963, №4.
9. Рабкин Е.Б. Полихроматические таблицы для исследования цветоощущения, 1954, 6-е изд.
10. Снова о тагильской загадке. "Наука и жизнь", 1963, №2.
11. Ховрин А.И. Редкая форма гиперстезии высших органов чувств. "Вопросы нервно-психической медицины", вып. 3-4, Киев, 1898.
Демонстрация способности к кожному "зрению". Студенты и незрячие школьники читают, определяют цвет и описывают изображения, которые видят:
1) фрагмент фильма "Живые покровы" (Леннаучфильм, 1991),
2) фрагмент фильма "7 шагов за горизонт" (Киевнаучфильм, 1968),
3) запись эфира Британской вещательной корпорации (Би-би-си) от 5 января 1965 года.
2017 - Физик Яков Фрейдин вспоминает, как Роза Кулешова руками определяла локализацию заболевания и его тип. Фрагмент книги "Степени приближения. Непридуманные истории", 2017
– Это ещё что! Рукой читать да цвета видеть для Розы Алексеевны самое простое. Она ведь ещё может болезни разные на ощупь находить и никакой рентген ей не нужен. Вот дайте больных, какие есть тут у вас – все болезни она вам назовёт!
В нашем институте на том же этаже, что и аудитория, была клиника, где лежали десятки больных с различными тяжёлыми болезнями, вызванными производственными отравлениями. Там были люди с силикозом, асбестозом, язвой желудка и раком разных органов. Мы устроили перерыв на 10 минут, а лечащие врачи, что сидели в зале, прошли по палатам и привели с десяток своих пациентов. Это были мужчины в возрасте от 20 то 50 лет, все в пижамах и шлёпанцах. Врачи так же принесли в зал папки с историями их болезней. Мы выстроили больных в ряд перед залом и попросили расстегнуть их пижамные рубашки. Роза, уже без чёрной повязки, подходила к каждому больному, клала ладонь на его живот, грудь, водила ею вверх и вниз, доходила до шеи. Глаза её были закрыты, голова наклонена вбок, она тяжело дышала. В зале стояла тишина. Ощупав пациента она громко говорила:
«Вот у него тут справа, около подмышки, болезнь есть, воспалительная». Лечащие врачи брали папки, открывали и вслух зачитывали диагноз, что был у этого больного. Роза указывала место безошибочно. Тогда я сказал:
– Роза Алексеевна, я хоть и не пациент, но и у меня есть язва желудка, можете сказать в каком именно месте она находится? (Никакой язвы у меня не было).
Я расстегнул белый халат и рубашку, задрал майку и Роза стала ощупывать мой живот. Потом вдруг отскочила от меня, затрясла руками, и хныкающим голосом, срываясь на рыдания, закричала на весь зал:
– Не верят Розе! Обманывают! Нет у вас никакой язвы! Зачем врёте Розе!?
– Да, – говорю, – вы правы, нет никакой язвы, но это я не вас обманывал, а их, чтоб им всем показать, как Роза Алексеевна всё точно руками видит!
Эти слова на неё подействовали, она успокоилась и представление продолжалось.
1962 - Одни из первых публикаций о "кожном зрении" Розы Кулешовой в центральной прессе. Журнал "Наука и жизнь" №11 за 1962 год и №2 за 1963 год.
1963 - Научиться "кожному зрению" легко. В статье журнала "Наука и жизнь" доцент А.С. Новомейский подробно объясняет, как это сделать (Наука и жизнь, 1963 №2).
1963 - А.С. Новомейский "Цвет и свет на ощупь". (Техника-молодёжи, 1963 №4)
1963 - Статья доктора физико-математических наук Н.Д. Нюберга об исследовании "кожного зрения" Р.Кулешовой в лаборатории зрения Института биофизики АН СССР. (Природа, 1963 №5).
1965 - Статья ведущих специалистов СССР в области биофизики зрения М.М. Бонгарда и М.С. Смирнова "О "кожном зрении" Р. Кулешовой" (журнал Биофизика, 1965 том №10).
1978 - "Последний эксперимент Розы Кулешовой" (Техника-молодёжи, 1978 №8).
2020 - Журналист и писатель Валерий Хлызов делится своими воспоминаниями о Розе Кулешовой.