В 1932 году владелец фабрики «Вессерлин» неожиданно продал свою компанию. Перспектива увольнения омрачила будущее всех сотрудников, включая руководителей. Но репутация Адольфа распространилась далеко за пределы города, так что крупная текстильная типография «Шеффер и Ко» (Schaeffer et Cie), расположенная в Фастате недалеко от Мюлуза, предложила Адольфу работу ведущего колориста в художественном отделе.

Вскоре после этого руководство фабрики «Шеффер и Ко» предложило Адольфу повышение. Ему было поручено руководить красильщиками, которые воплощали в жизнь разработанные им проекты. Адольф следил за качеством продукции и устанавливал на нее цену.

Работа на фабрике была сменной. Когда Адольф руководил утренней сменой, Эмма и Симон с нетерпением ждали прихода вечера, чтобы побыть всем вместе. Любящий отец тщательно проверял домашние задания дочери и читал ей вслух любимые книги по истории, астрономии и географии. Эмма любила слушать мужа, пока занималась рукоделием, а Зита довольно дремала у ног Адольфа.

Иногда Адольф просматривал и комментировал газетные статьи, сообщавшие о социальных волнениях; он поддерживал социалистическое рабочее движение и жадно следил за новостями о требованиях социальной справедливости.

Когда Адольф руководил дневной сменой, семья обедала вместе, и маленькая Симон всегда сидела на коленях у папы, когда он пил кофе перед тем, как отправиться на работу на велосипеде.

Если Адольф возвращался домой с работы вечером после десяти, он шел прямо в комнату своей спящей маленькой девочки, чтобы поцеловать и прошептать на ушко: «Спокойной ночи!» 

Тем временем рабочие волнения не прекращались и вылились в Великую депрессию 1936 года в форме общенациональной забастовки. Разгневанные рабочие забаррикадировались на фабрике Шеффер, взяв в заложники «белых воротничков», включая Адольфа. К счастью для него, когда на место пришла новая смена, там были рабочие из его отдела. Они настояли на том, чтобы Адольфа отпустили целым и невредимым, говоря: «Хоть он и носит белую рубашку, но он на нашей стороне. У нас прекрасные отношения». Рабочие знали, что Адольф искренне относился к ним с уважением и добротой, и его «да» всегда означало «да», а его «нет» было твердым «нет».

Адольфу приходилось носить на работу белые рубашки каждый день, но он не мог позволить себе тратить зарплату на новые готовые рубашки, это было слишком дорого. Так что его любимая трудолюбивая жена покупала по купонам, которые выдавали сотрудникам фабрики, остатки ткани, из которых шила мужу рубашки. Адольф считал, что только бережливость и трудолюбие могли обеспечить благополучие его семьи. 

В результате забастовки сотрудникам был предоставлен оплачиваемый отпуск. Сначала Адольф отказывался его брать. Но в силу вступил новый закон и фабрику закрыли на две недели. 

Адольф и Эмма долго обсуждали, стоит ли потратить деньги из своих сбережений на покупку двух велосипедов для велопрогулок в горах Вогезы. В конце концов они пришли к выводу, что потом можно будет сэкономить на оплате за проезд на поезде, если они чаще будут ездить втроем на велосипедах, чтобы навещать свои семьи в Одерене и Крюте.

По выходным Адольф всегда проводил свободное время с семьей. Он любил играть с дочкой на свежем воздухе или учил ее рисовать. Каждое воскресное утро неизменно посвящалось мессе, а днем Адольф, Эмма и Симон наслаждались долгими прогулками по близлежащим лугам.

Адольф был твердым, но нежным главой семьи и не мог представить другого образа жизни. Вдруг возникла проблема, превратившая отношения с Эммой в настоящее испытание.

Ранней весной 1937 года Адольф и Эмма видели в своем приходе священника, который непристойно вел себя с маленьким мальчиком. Возмущенная Эмма была твердо убеждена, что Бог не примет служение, которое совершается оскверненными руками. Адольф яростно защищал католическую церковь как святую, основанную на апостоле Петре, и настаивал, что верующие должны оставаться преданными церкви, а суд оставить Богу. Эмма решила посещать другую, недавно построенную католическую церковь, а Адольф продолжал ходить в прежнюю. Напряженная атмосфера наполнила дом Арнольдов, и разногласия перерастали в частые споры. Но это была лишь прелюдия перед грядущей бурей.

Позднее в том же году Эмма получила три брошюры от Свидетелей Иеговы (до 1931 года известных как Bibelforscher, что по-немецки означает «Исследователи Библии»). Она купила себе Библию для самостоятельного изучения. Через какое-то время Эмма стала подвергать сомнению церковные учения, а Адольф стал обвинять ее в самоуверенности. Он запретил жене вовлекать в спор семилетнюю Симон и продолжал брать с собой дочь на воскресные мессы.

Эмма твердо отстаивала свое право самостоятельно выбирать литературу для чтения. Адольф, который всегда защищал личные права людей, вдруг оказался в очень затруднительном положении: свобода выбора Эммы стала вызовом его авторитету главы семьи. Наконец, он неохотно сдался, но перестал разговаривать с женой. Адольф почти не ел и не спал, непрерывно курил и уходил из дома на длительные прогулки с Зитой, чтобы как можно меньше времени проводить в квартире.

Адольф по воскресениям регулярно водил Симон в церковь, но дочь начала задавать неудобные вопросы на основе отрывков из Библии, которые ей читала мама. Так прошел почти год, когда Адольф решил, что с него достаточно. Разве он не был хозяином дома? В конце концов, на нем была ответственность за свою семью, в том числе обязанность сделать все возможное, чтобы спасти свою жену. Он решил заказать книгу Свидетелей Иеговы, чтобы разоблачить учения секты. Он выбрал книгу «Schöpfung» («Сотворение»), потому что хорошо разбирался в астрономии. Когда же посылка пришла, он не открывал ее три дня.

Тишина в семье стала еще более гнетущей. Позже Адольф узнал, что его мудрая жена велела неугомонной дочке помолчать, чтобы позволить папе спокойно все обдумать. Адольф тщательно сравнил свои любимые книги аббата Моро с книгой «Сотворение» и вскоре смиренно признал, что открытия Эммы в Библии действительно были истиной.