Языковая картина мира — исторически сложившаяся в обыденном сознании данного языкового коллектива и отражённая в языке совокупность представлений о мире, определённый способ восприятия и устройства мира, концептуализации действительности.

Считается, что каждому естественному языку соответствует уникальная языковая картина мира. Термин «наивная картина мира» у Ю. Д. Апресяна является аналогом этого понятия, так как наивные знания (наивная геометрия, наивная физика пространства и времени и т. п.) извлекаются именно из единиц языка

Понятие «языковая картина мира» было введено в научную терминологическую систему Л. Вайсгербером. Основными характеристиками языковой картины мира, которыми её наделяет автор, являются следующие:

языковая картина мира — это система всех возможных содержаний: духовных, определяющих своеобразие культуры и менталитета данной языковой общности, и языковых, обусловливающих существование и функционирование самого языка;
языковая картина мира, с одной стороны, есть следствие исторического развития этноса и языка, а с другой стороны, является причиной своеобразного пути их дальнейшего развития;
языковая картина мира чётко структурирована и в языковом выражении является многоуровневой. Она определяет особый набор звуков и звуковых сочетаний, особенности строения артикуляционного аппарата носителей языка, просодические (относящиеся к артикуляции, дыханию и др.) характеристики речи, словарный состав, словообразовательные возможности языка и синтаксис словосочетаний и предложений, а также паремиологический багаж (пословицы и др.);
языковая картина мира изменчива во времени;
языковая картина мира создает однородность языковой сущности, способствуя закреплению языкового и культурного своеобразия в видении мира и его обозначения средствами языка;
языковая картина мира существует в однородном своеобразном самосознании языковой общности и передается последующим поколениям через мировоззрение, правила поведения, образ жизни, запечатлённые средствами языка;
картина мира какого-либо языка является его преобразующей силой, формирующей представление об окружающем мире через язык как «промежуточный мир» у носителей этого языка;
языковая картина мира конкретной языковой общности — это её общекультурное достояние.

Языковую картину мира определяют следующим образом:

представление о действительности, отраженное в языковых знаках и их значениях — языковое членение мира, языковое упорядочение предметов и явлений, заложенная в системных значениях слов информация о мире;
результат отражения объективного мира обыденным (языковым) сознанием того или иного языкового сообщества.

Утверждается, что совокупность представлений о мире, заключённых в значении разных слов и выражений данного языка, складывается в некую единую систему взглядов, или предписаний, и навязывается в качестве обязательной всем носителям языка, потому что представления, формирующие картину мира, входят в значения слов в неявном виде. Пользуясь словами, содержащими неявные смыслы, человек, сам того не замечая, принимает и заключённый в них взгляд на мир.

Языковая картина мира — это продукт сознания, возникающий в результате взаимодействия мышления, действительности и языка как средства выражения мыслей о мире в актах коммуникации. Одним из инструментов, а также показателей языковой картины мира является метафора - слово или выражение, употребляемое в переносном значении, в основе которого лежит сравнение предмета или явления с каким-либо другим на основании их общего признака. Отличительной чертой метафоры является её постоянное участие в развитии языка, речи и культуры в целом. Это связано с формированием метафоры под воздействием современных источников знаний и информации, использованием метафоры в определении объектов технических достижений человечества.

Отмечается, что языковая картина мира отражает состояния восприятия действительности, сложившиеся в прошлые периоды развития языка в обществе. Вместе с тем языковая картина мира изменяется со временем, и её изменения — это отражение изменяющегося мира, появление новых реалий.

Существует разветвленная ветвь наук, занимающаяся изучением языка в контексте культуры и этноса.

Этнолингвистика или лингвистическая антропология — это отрасль лингвистики, изучающая отношения между языком и культурой, а также особенности восприятия мира разными этническими группами.

Этнолингвистика изучает, как особенности восприятия мира и концептуализация влияют на язык, и демонстрирует связь этих процессов с культурой и обществом.

Примером может являться то, как в разных культурах выражается ориентация в пространстве. Во многих обществах такие названия сторон света, как восток и запад, происходят от слов восход и закат. Однако в инуитских языках, распространенных, в частности, на территории Гренландии, в основе названий сторон света лежат такие географические ориентиры как направление течения рек и положение относительно уровня моря. Похожая ситуация наблюдается в языке юрок: в нём ориентация в пространстве задается на основе положения относительно важнейшей реки региона — Кламат.

Лингвокультурология — это близкая к этнолингвистике отрасль языкознания, которая изучает отношения между языком и культурными концептами (Sharifian, 2011). Культурная лингвистика исследует, как различные языки при помощи своих особенностей отражают культурные концепты, включая культурные модели, культурные категории и культурные метафоры. В рамках культурной лингвистики язык рассматривается как нечто укорененное на групповом, культурном уровне познания. Подходы культурной лингвистики уже применяются в некоторых отраслях прикладной лингвистики, в том числе в межкультурной коммуникации, усвоении второго языка и контактной вариантологии английского языка[

Понятие языковой картины мира восходит к так называемой гипотезе лингвистической относительности Сепира-Уорфа.

Гипотеза лингвистической относительности

Гипотеза лингвистической относительности предполагает, что структура языка влияет на мировосприятие и воззрения его носителей, а также на их когнитивные процессы. Лингвистическая относительность широко известна как гипотеза Сепира — Уорфа (хотя, на самом деле, это не они вывели эту гипотезу). Выделяют две формулировки этой гипотезы:

Строгая версия: язык определяет мышление, и, соответственно, лингвистические категории ограничивают и определяют когнитивные категории.
Мягкая версия: язык только влияет на мышление, и наряду с лингвистическими категориями мышление формируется также под влиянием традиций и некоторых видов неязыкового поведения.

Релятивизм (относительность)

Идея лингвистической относительности (или лингвистического релятивизма) в основных чертах была сформулирована в работах мыслителей XIX века, например Вильгельма Гумбольдта, считавшего, что язык является воплощением духа нации.

Эдвард Сепир критиковал лингвистический детерминизм, а студент Сепира, Бенджамин Ли Уорф был одним из наиболее активных сторонников этой теории; он опубликовал свои работы о том, какое влияние лингвистические различия оказывают на человеческое познание и поведение.

Концепция лингвистического релятивизма предполагает, что когнитивные процессы, такие как мышление и приобретение опыта, могут находиться под влиянием тех категорий и паттернов, которые предлагаются человеку языком.

Детерминизм

Главным камнем преткновения в дискуссии о лингвистическом релятивизме является проблема корреляции между языком и мышлением. Самой строгой формой корреляции является лингвистический детерминизм, который предполагает, что язык полностью определяет все возможные когнитивные процессы индивида. Эту точку зрения иногда приписывают Бенджамину Уорфу и Людвигу Витгенштейну, но до сих пор нет единого мнения по поводу того, действительно ли эти учёные поддерживали детерминистские взгляды на отношения между языком и мышлением.

Людвиг Витгенштейн — австрийско-британский философ, который работал в основном в области логики, философии математики, философии разума и философии языка. Витгенштейн преподавал в Кембриджском университете. Основная работа Витгенштейна это его Логико-философский трактат: Tractatus Logico-Philosophicus, Людвиг Витгенштейн

Трактат предлагает метод решения основных философских проблем через призму отношения языка и мира. Язык и мир — центральные понятия всей философии Витгенштейна. В «Трактате» они предстают как «зеркальная» пара: язык отражает мир, потому что логическая структура языка идентична онтологической структуре мира.

Мир состоит из фактов, а не из объектов, как полагается в большинстве философских систем. Мир представляет весь набор существующих фактов. Факты могут быть простыми и сложными. Объекты суть то, что, вступая во взаимодействие, образует факты. Объекты обладают логической формой — набором свойств, которые позволяют им вступать в те или иные отношения.

Друг Витгенштейна Георг Хенрик сказал о нем так:

Его идеи, как правило, неправильно понимались и искажались даже теми, кто называл себя его учениками. Он сомневался, что в будущем его лучше поймут. Однажды он сказал, что ему казалось, что он пишет для людей, которые будут думать иначе, дышать другим воздухом жизни, чем современные люди

Сам Витгенштейн так говорит о решении проблем философии:

4.003. Большинство предложений и вопросов, высказанных по поводу философских проблем, не ложны, а бессмысленны. Поэтому мы вообще не можем отвечать на такого рода вопросы, мы можем только установить их бессмысленность. Большинство вопросов и предложений философов вытекает из того, что мы не понимаем логики нашего языка.
(Они относятся к такого рода вопросам, как: является ли добро более или менее тождественным, чем красота?) И не удивительно, что самые глубочайшие проблемы на самом деле не есть проблемы.

Культурный релятивизм

Лингвистический релятивизм имеет отношение к культурному релятивизму (Франц Боас), который предполагает, что разные культурные группы обладают разными концептуальными схемами восприятия мира:

1. Понятие «инкультурации», самостоятельности и полноценности каждой культуры, все оценки, которые исходят из европейско-американской морали относительны (релятивны). Здесь приводится пример о том, что полигамия в Африке поощряется обществом и имеет свои положительные (со стороны с первого взгляда незаметные) преимущества.

2. Наличие у каждого народа «культурного фокуса» — существенной черты культуры у определённых этносов (например, у европейцев — технологии, меланезийцев — социального престижа и др.).

3. Несмотря на некоторые различия, у всех народов есть «универсалии» — черты, одинаковые для всех человеческих культур. Например, народное творчество проявляется по-разному, но цель его одна — стремление к красоте.

4. Отсюда следует, что нельзя вмешиваться в жизнь («культуру») других народов, «здесь велика роль антропологии (этнографии), которая должна защищать право каждого народа на самостоятельное развитие».

Философия языка

Философия языка — одно из центральных направлений исследований в современной западной философии, в центре внимания которого представление о языке как ключе к пониманию мышления и знания.

Переход от философской классики к периоду философии языка связан с изменением объекта исследования: на место «идей» приходят лингвистические сущности — предложения и термины. Познающий субъект зачастую сдвигается на периферию познавательного процесса или вообще устраняется, и дискурс начинает рассматриваться как автономный.

Основные вопросы философии языка:

- Каким образом предложения оказываются единым целым, и каков смысл отдельных частей предложений?
- Что является природой смысла? Что такое смысл?
- Что мы делаем с языком? Как мы используем его в социальной жизни? В чём цель языка?
- Как язык соотносится с сознанием (как говорящего, так и интерпретирующего)?
- Как язык соотносится с миром?

Язык и мышление

Некоторые философы и психологи склонны понимать мышление как форму внутренней речи, врождённой или же приобретённой в ходе освоения языка. Другие понимают мышление как опыт и рассудок, появившиеся и существующие независимо от языка.

В философии языка обсуждается проблема отношений между языком, знанием и внешним миром, а также понятием истины:

одна точка зрения: язык даёт названия тому, что уже существует в объективном мире, и, как следствие, эта категоризация в основе своей не вариабельна, но до некоторой степени предопределена.
другая точка зрения: категоризация и концептуализация выучиваются и подчинены случаю, объекты в мире могут быть классифицированы множеством способов, что даёт начало множеству различных путей описания и понимания одного и того же феномена.

Соответственно, философы придерживаются разных точек зрения в вопросе:

является ли язык по преимуществу инструментом для описания и отсылок к существующим в объективном мире предметам,
или же это система, которая создаёт мысленные представления о мире, которые могут распространяться между людьми.

Примеры исследований

Среди наиболее распространённых примеров лингвистического релятивизма (предлагаемых Уорфом), есть следующий: в туземных языках существует множество слов для понятия, которое описывается лишь одним словом в английском и других европейских языках. Один из примеров Уорфа, доказывающих существование лингвистического детерминизма, — предполагаемое большее число слов для обозначения снега в инуитском языке. Эта гипотеза критикуется многими учеными на основании того, что однокоренные слова не являются разными (почитать можно здесь)
Другой из примеров Уорфа — слова для воды в языке хопи: отдельное слово для обозначения питьевой воды в некой ёмкости и отдельное — для воды, текущей по естественному руслу. Эти примеры полисемии доказывают, во-первых, что, в туземных языках порой образуются более утончённые семантические градации и различия, чем в европейских языках, а во-вторых, что прямой перевод с одного языка на другой, даже когда дело касается таких вроде бы базовых понятий, как вода или снег, не всегда возможен.
Наиболее детально разработанное Уорфом доказательство существования лингвистического релятивизма — фундаментальная разница в понимании времени у хопи. Он утверждал, что, в противоположность английскому и другим языкам среднеевропейского стандарта, язык хопи не воспринимает поток времени как последовательность отдельных, исчисляемых этапов, таких как «три дня» или «пять лет», но скорее как единый процесс. Соответственно, в языке хопи нет существительных, обозначающих отрезки времени, как их понимают носители европейских языков. Он предположил, что это понимание времени является основополагающим для всех аспектов культуры хопи и объясняет определённые поведенческие модели. Однако позднее Экхарт Малотки, исследовавший хопи, утверждал, что не нашёл доказательств заявлениям Уорфа ни в общении с носителями языка в 1980-е годы, ни в исторических документах, обращающихся к эпохе до завоевания.
Исследование, посвящённое саамским языкам Норвегии, Швеции и Финляндии, содержит заключение о том, что в них имеется около 180 слов, относящихся к снегу и льду, а также до тысячи слов для обозначения оленей.
Другое исследование, посвящённое конноспортивной лексике в киргизском языке, выявило более десяти определений для наименования возрастных групп лошадей

Универсальная грамматика

Эрик Леннеберг вместе с Роджером Брауном сформулировал гипотезу, определив два главных принципа лингвистической относительности:

мир воспринимается и познаётся по-разному в разных лингвистических сообществах,
в основе формирования когнитивных структур лежит язык.

Леннеберг разрабатывал универсалистскую теорию языка, которая была в итоге сформулирована Ноамом Хомски в форме универсальной грамматики, успешно доказывающей, что в основе всех языков лежит одна основная структура.

Универсальная грамматика — термин, которым обозначается предполагаемый набор правил или принципов, присущих каждому человеческому языку. Подобные правила не определяют язык полностью: они допускают значительную вариантность, но ограничивают её некоторыми конечными рамками.

Аргументами в пользу существования универсальной грамматики являются:

наличие определённых языковых универсалий (таких как, к примеру, части речи, гласные и согласные звуки и т. п.), присутствующих во всех языках;
данные исследований усвоения языка;
доводы в пользу существования отдельного языкового модуля — независимой когнитивной системы в составе человеческого разума, предназначенной для обработки языка.

В настоящее время ряд авторов подвергает сомнению существование универсальной грамматики

Хомскианская школа придерживается той точки зрения, что лингвистические структуры имеют имманентную природу, а то, что мы воспринимаем как различия между отдельными языками, — знание, обретаемое в ходе изучения языка, — всего лишь поверхностное явление, не влияющее на когнитивные процессы, которые являются универсальными для всех людей. Эта теория была доминирующей парадигмой в американской лингвистике с 1960-х до 1980-х годов, а сама идея лингвистического релятивизма впала в немилость.

Три подхода в современных исследованиях

Работающие в наше время исследователи, например Лера Бородицки, Джон Люси и Стивен Левинсон, утверждают, что язык влияет на мышление, но в более ограниченной степени, чем ранее предполагалось. Были определены три подхода в исследованиях о том, как язык и культура взаимосвязаны:

Структуроцентричный подход. Исследования начинаются с наблюдения за структурными особенностями языка, а затем переходят на изучение возможных последствий для мышления и поведения.

Примеры: расхождениями грамматики времени в языке хопи и английском, обнаруженные Уорфом. Другой пример: Джон Люси описывал, что носители юкатекского языка скорее склонны классифицировать объекты в соответствии с их материалом, чем с их формой, как предпочитают делать носители английского.

Областной подход. Выбирается отдельная семантическая область и сравнивается у различных лингвистических и культурных групп, чтобы обнаружить корреляции между лингвистическими средствами, которые используются в языке для обозначения тех или иных понятий, и поведением.

Пример - пространство. Пространственные категории в различных языках удивительно многообразны, недавние исследования продемонстрировали, как носители полагаются на лингвистическую концептуализацию пространства в выполнении многих повседневных задач. В исследовании, проведённом Стивеном Левинсоном сообщалось о трёх базовых видах пространственной категоризации; многие языки используют их комбинации, но в некоторых языках существует только один вид пространственной категоризации, соответствующий различиям в поведении (гуугу-йимитир). Например, представители австралийской народности гуугу-йимитир используют только абсолютные направления, когда описывают пространственные отношения — местонахождение всех предметов описывается при помощи абсолютных направлений. Носитель языка гуугу-йимитир скажет, что человек находится к северу от дома, а носитель английского скажет, что человек находится перед домом или слева от дома, что зависит от точки зрения говорящего. Эта разница позволяет носителям гуугу-йимитир лучше выполнять некоторые виды заданий, такие, например, как нахождение и описание позиций на открытом пространстве, в то время как англоговорящие лучше справляются с заданиями, когда нужно определить расположение объектов относительно говорящего (например, если попросить носителя гуугу-йимитир накрыть круглый стол, положив вилки справа от тарелок, а ножи — слева, то это будет для него невероятно трудно)

Поведенческий подход. Наблюдение за разным поведением представителей разных лингвистических групп и последующими поисками возможных причин для этого поведения в различных лингвистических системах.

Пример: одно из исследований в этом направлении было организовано Блумом исследование в этой сфере было направлено на выяснение того, почему на финских заводах происходит большее количество несчастных случаев на производстве, чем на таких же шведских заводах. Он пришёл к выводу, что когнитивные различия между использованием предлогов в шведском и падежей в финском могли повлиять на то, что на шведских заводах большее внимание уделяется производственному процессу, а на финских — каждому работнику в отдельности

Искусственные языки

В своих произведениях некоторые авторы, например Айн Рэнд или Джордж Оруэлл, показали, как лингвистический релятивизм может быть использован в политических целях. В книге Рэнд «Мы, живые» описывается вымышленное коммунистическое общество, в котором индивидуализм был уничтожен: из языка было убрано слово «я». В книге же Оруэлла «1984» авторитарное государство создало язык «новояз», чтобы лишить людей возможности думать критически о правительстве.

Многие вдохновились возможностью создания новых языков, которые сделают возможными новые и, возможно, лучшие способы мышления. Примером подобных языков, созданных для того, чтобы исследовать человеческий разум, является логлан, подробно разработанный Джеймсом Брауном, чтобы проверить гипотезу лингвистического релятивизма: можно ли сделать мышление более логичным, используя логичный язык.

Те, кто говорит на ложбане, языке, созданном на основе логлана, сообщали, что, по их ощущениям, этот язык и в самом деле поощряет развитие их способности к логическому мышлению.

Сюзетта Эльгин, работавшая над ранними этапами развития нейролингвистического программирования, придумала язык лаадан, специально предназначенный для исследования лингвистического релятивизма, для того чтобы легче было выразить то, что создательница называла женским мировоззрением, в противоположность СЕС-языкам (европейские), которые, по её мнению, созданы для передачи мужского взгляда на мир.

Язык ифкуиль разработан Джоном Кихадой с учётом существования лингвистического релятивизма, для того чтобы установить границы того, какое количество когнитивных категорий может быть выражено в языке и о каком их количестве он может сообщать одновременно.

Лингвистическая Компаративистика

Сравнительно-историческое языкознание (также лингвистическая компаративистика) — область лингвистики, посвящённая, прежде всего, родству языков, которое понимается историко-генетически (как факт происхождения от общего праязыка). Сравнительно-историческое языкознание занимается установлением степени родства между языками (построением генеалогической классификации языков), реконструкцией праязыков, исследованием диахронических процессов в истории языков, их групп и семей, этимологией слов.

Раздел сравнительно-исторического языкознания, занимающийся дальним языковым родством, —

Сравнительно-историческое языкознание появилось после открытия европейцами санскрита, литературного языка древней Индии. Ещё в XVI веке итальянский путешественник Филиппо Сассетти заметил сходство индийских слов с итальянскими и латинскими, однако научных выводов сделано не было. Начало сравнительно-историческому языкознанию было положено в XVIII веке Уильямом Джонсом, которому принадлежат следующие слова:

Санскритский язык, какова бы ни была его древность, обладает удивительной структурой, более совершенной, чем греческий язык, более богатой, чем латинский, и более прекрасной, чем каждый из них, но носящей в себе настолько близкое родство с этими двумя языками как в корнях глаголов, так и в формах грамматики, что не могло быть порождено случайностью, родство настолько сильное, что ни один филолог, который занялся бы исследованием этих трех языков, не сможет не поверить тому, что они все произошли из одного общего источника, который, быть может, уже более не существует. Имеется аналогичное обоснование, хотя и не столь убедительное, предполагать, что и готский и кельтский языки, хотя и смешанные с совершенно различными наречиями, имели то же происхождение, что и санскрит.

Дальнейшее развитие науки подтвердило правильность высказывания У. Джонса.

В начале XIX века независимо друг от друга разные ученые различных стран занялись выяснением родственных отношений языков в пределах той или иной семьи и достигли замечательных результатов.

Франц Бопп исследовал сравнительным методом спряжение основных глаголов в санскрите, греческом, латинском и готском, сопоставляя как корни, так и флексии. На большом исследованном материале Бопп доказал декларативный тезис У. Джонса и в 1833 году написал первую «Сравнительную грамматику индогерманских (индоевропейских) языков».

Датский учёный Расмус-Кристиан Раск всячески подчеркивал, что грамматические соответствия гораздо важнее лексических, потому что заимствования словоизменения, и, в частности, флексий, «никогда не бывает». Раск занимался исследованием европейских, балтийских, славянских языков (без санскрита).

Большие заслуги в уточнении и укреплении этого метода на большом сравнительном материале индоевропейских языков принадлежат Августу-Фридриху Потту, давшему сравнительно этимологические таблицы индоевропейских языков.

Результаты почти двухсотлетних исследований языков методом сравнительно-исторического языкознания подытоживаются в схеме генеалогической классификации языков.

Языковые семьи

Согласно данным Ethnologue, по состоянию на 2018 год количество современных языков составляет около 7 тысяч, а по Реестру Лингвосферы — 4994. Большинство из них объединяются в семьи, некоторые языки считаются изолированными (то есть представляют одноязыковые семьи) или остаются неклассифицированными.

Семьёй языков считается генетическое языковое объединение примерно такого же уровня глубины, как индоевропейские языки, то есть распавшееся примерно 6—7 тыс. лет назад. Некоторые семьи, традиционно так именуемые, на поверку оказываются более глубокими объединениями (например, австронезийские языки, кушитские языки). Они именуются надсемьями.

Всего насчитывается около 420 языковых семей, более 100 изолятов и более 100 неклассифицированных языков. Семьи нередко объединяются в единицы более высокого уровня — макросемьи, однако в настоящее время существование большинства из них продолжает оставаться лишь научной гипотезой, требующей дальнейшего подтверждения.

Наиболее удобным способом упорядочивания такого большого числа семей является не генетический, а географический — по материкам или континентам, хотя границы языковых семей, конечно, не вполне соответствуют физическим границам.

Генетическое разнообразие не одинаково у разных регионов.

Евразия: всего 21 семья, 4 изолята и 12 неклассифицированных языков.
Африка и Юго-западная Азия: всего 28 семей, 10 изолятов и 10 неклассифицированных языков.
Океания: «папуасские» и австралийские языки. Всего 100 семей и 32 изолированных языка.
Северная Америка (в том числе Мезоамерика): всего 42 семьи, 28 изолятов и 6 неклассифицированных языков.
Южная Америка: по последним сведениям выделяется 55 семей, 43 изолированных и 77 неклассифицированных языков.

Макрокомпаративистика

Макрокомпаративистика — раздел лингвистической компаративистики, изучающий дальнее языковое родство.

Некоторые исследователи считают, что 8—10 (или даже 5—8) тысяч лет языковой дивергенции — это абсолютный предел для установления языкового родства. Это число восходит к стандартной глоттохронологической формуле М. Сводеша, согласно которой в двух родственных языках, разделённых 10 тысяч лет независимой дивергенции, сохранится 5—6 % общей лексики (в стословном списке Сводеша). В такой ситуации уже невозможно отличить родственные слова от случайных совпадений.

Решение представляет метод ступенчатой реконструкции. Для неглубоких языковых семей удаётся реконструировать весь стословный список Сводеша почти без пропусков.

Глоттохронология

Глоттохронология — гипотетический метод сравнительно-исторического языкознания для предположительного определения времени разделения родственных языков, основанный на гипотезе, что скорость изменения базового словаря языка остаётся примерно одинаковой. Глоттохронология основана на гипотезе, согласно которой в каждом языке особой стабильностью и устойчивостью к изменениям во времени обладает некоторое количество одинаковых для всех языков понятий. Эти понятия относят к так называемой «ядерной лексике». Существуют списки Сводеша для «ядерной лексики»: 200-словный, 100-словный и 30-словный.

Список Сводеша

Список Сводеша (англ. Swadesh list) — предложенный американским лингвистом Моррисом Сводешем инструмент для оценки степени родства между различными языками по такому признаку, как схожесть наиболее устойчивого базового словаря.

Список представляет собой стандартизированный перечень базовых лексем данного языка, приблизительно (но не точно) упорядоченный по убыванию их «базовости» или исторической устойчивости. Минимальный набор важнейшей («стержневой») лексики содержится в 100-словном списке М. Сводеша. Также используется более устаревший и менее семантически устойчивый, но более подробный 207-словный список Сводеша.

Включает в себя базовые местоимения, глаголы, прилагательные, числительные, термины родства, соматизмы, фаунонимы, определения цветов. Похожую методику до Сводеша использовал Паллас при составлении своих сравнительных словарей.