ВЕРХ-ЯЙВА. "Село Яйва прозвано по реке Яйве, над которою оно стоит; около сей реки места казалися быть тучнее и сушее и везде видны были пахотные труды", - записал Лепехин. Пахотные труды видны и ныне. Мы стоим на широком холме, и округа перед нами раскрылась во всю мыслимую ширь. Поля, долины речек, а стена тайги отодвинута к самому горизонту. С холма видны деревни: Махнева, Шубина, Коченгина, Осинники, Семкова, Гари, Степановка, Исанка, Верх-Яйва, Ерзовка, Гашковка.

На каждой версте - по деревне. Будто не Урал, а Средняя Россия. Но вот заходим в деревню, подходим к одной избе, к другой, и обмирает душа. Не белыми строчеными занавесками и алыми геранями, а черной пустотой глядят на мир окна. За тесовыми воротами - бурьян да крапива. Потом мы обратили внимание, что на подробной карте рядом с названиями многих деревень написано: "Нежил.", то есть - нежилая.

А ведь сто лет назад, по сведениям уральского географа Ивана Яковлевича Кривощекова, в Верх-Яйве были здания волостного правления, земельного училища, церковь, почтовая станция, пять лавок. Жилых домов в волости было за полторы сотни.

Коренные жители охотно рассказывают, что здесь когда-то обитал большой род Бабиновых. Царь Федор Иоаннович - он был первым "заказчиком" дороги - освободил подрядчика Артемия Бабинова в благодарность за его труды от подати и оброка "и велел ему на той новочистной Сибирской дороге жить на Ейве на льготе, и слободу устроити ему для проезду воевод наших и служивых и всяких людей".

Слободу на Яйве (несколько дворов и церковь Введения Пресвятой Богородицы) Артемий устроил, но льготной жизни не получил: "...посацкие и уездные люди тех прежних грамот не слушают и его Ортюшку во всякие подати воротят".

Слезная челобитная Бабинова возымела действие: новый царь Михаил Федорович все заслуги путейца признал, все льготы подтвердил, наново пожаловал ему покосы и пашни по рекам Яйве и Чикману.

Эту грамоту видел у потомков Бабинова в деревне Чикман историк Герард-Фридрих Миллер, когда проезжал из Сибири в Москву в 1742 году, что засвидетельствовано в его объемистом труде "История Сибири".

И все же воспользоваться царскими милостями Бабиновым, видимо, так и не удалось. Сначала чиновники постоянно "забывали" об этих льготах, а в XIX веке и вообще земли, жалованные Бабинову, обратили в государственную собственность.

Старожилы Верх-Яйвы и Чикмана и сейчас еще помнят последних из здешних Бабиновых. Уважительно рассказывают о Марине Степановне Бабиновой - женщине сильной, гордой, красивой. И почти каждый добавляет, что она, слава Богу, успела уехать из родной деревни до раскулачивания.

Никого из Бабиновых в родном гнезде не осталось. Ну, а судьбу мест, по которым пролег первый "сухой путь" из Европы в Азию, Бабиновы определили надолго. Там, где раньше лишь изредка проходили манси-охотники, поселились русские люди, выросли деревни на расстоянии не более дневного перехода (18-20 верст) одна от другой. Раскорчевали площади под огороды и пашни, построили постоялые дворы.

На верхней Яйве оседали вольные и невольные переселенцы из разных мест Европейского Севера и Северного Прикамья – из-под Чердыни и Соликамска. Одна их часть поступала на службу, связанную с содержанием дороги, другая – выбирала исключительно земледельческо-промысловое занятие. Правительство добивалось заселение верхней Яйвы без казенных затрат, за счет самих переселенцев.

Артемий Бабинов является не только первооткрывателем дороги, но и основателем первого русского поселения – Верх-Яйвинской слободки, преобразованной позднее в погост и волостной центр. Здесь появился Введенский монастырь «с одной кельей, 5 иконами и 6 бобыльскими дворами». На Бабиновской дороге возникли станции-ямы: на восток от р. Яйва – Чикман, Молчан, Растес, на запад, в сторону Соликамска, – Половодово и Сурмог.

Разнообразие географической среды позволяло выбирать необходимые условия для поселения. Ранние поселения располагались по берегам рек, вдоль дороги, поздние – в удалении от них. Причиной этого был и социальный состав населения. Служилые люди обосновывались в слободе. Но как только появлялось крестьянское население, начиналось освоение плодородных земель вдали от рек.

На верхней Яйве оседали вольные и невольные переселенцы из разных мест Европейского Севера и Северного Прикамья – из-под Чердыни и Соликамска. Одна их часть поступала на службу, связанную с содержанием дороги, другая – выбирала исключительно земледельческо-промысловое занятие. Правительство добивалось заселение верхней Яйвы без казенных затрат, за счет самих переселенцев.

Основную массу населения составляли русские крестьяне. Поэтому микротопонимия региона – названия полей, лугов, ручьев, озер, заводей на реке, перекатов, болот – является русской. В воспоминаниях старожилов, имеющих отношение к возникновению поселений, чаще всего рассказывается о каких-то беглых людях, скрывавшихся от повинностей и тяжелой воинской службы. Получены наиболее достоверные устные сведения не только о слободке Верх-Яйва, но и о деревнях Ик, Гари, Осинники, Замельничная.

Первые подробные сведения о поселениях верхней Яйвы имеются в восьмой ревизской переписи Пермской губернии (1834 г.)18. К этому времени в Верх-Яйвинском стане было с.Верх-Яйва и шесть деревень – Ерзовка, Гашкова, Шубина, Коченгино, Осинники, Чикман, в которых проживало 607 чел. обоего пола. Самым крупным поселением оставалось с.Верх- Яйва, в нем насчитывалось дворов 51 и жителей 331. Второй по численности населения была д. Ерзовка – 17 дворов с 77 чел., затем шла д. Чикман – 10 дворов с 47 чел., в остальных деревнях находилось от 4 до 6 дворов.

Дальнейший рост поселений происходил зa счет внутреннего прироста населения. В 1909 г. было уже 12 населенных пунктов с населением 1506 чел. Новые деревни Гари, Замельничная, Махнева основали выходцы из с.Верх-Яйва и д.Шубино. В начале XX в. появились две деревни с коми-пермяцким населением – Исанка и Степановка, первая в 8 км, а вторая в 10 км от с. Верх-Яйва. Эти деревни основали коми-пермяки, направлявшиеся на жительство в Сибирь по Бабиновекой дороге. Но, будучи не в силах преодолевать путь, они задержались, как оказалось, навсегда. С помощью русских коми-пермяки быстро освоили новые места. Обе деревни оставались жилыми до конца 1930-х гг. Деревни, а вместе с ними хутора, выселки, кордоны, возникали еще в 1910 – 1920-е гг. Почти все они прекратили существование в конце 1930-х гг. Во время работы этнографов на верхней Яйве еще сохранялись старые поселения, возникновение которых пришлось на XVII – начало XVIII в. Их население составляли потомки русских первопоселенцев, так как на протяжении XVIII – XIX вв. здесь оставался постоянным фамильный состав жителей, причем не нарушалась его локализация по населенным пунктам.