Обоснование конференций 2

«Капитал» Маркса уникальный труд, в котором материалистически исследуются нематериальные объекты: отношения людей в буржуазном обществе. Мы живем в этих же отношениях сейчас. Исследуются не только с внешней стороны, а со стороны содержания. Люди материальны, а отношения нематериальны. Отношения нельзя взвешивать, рассматривать в микроскоп. Маркс берет в качестве исходного, определяющего капиталистическую систему отношений простое отношений двух товаропроизводителей. Отдельный товар предполагает как минимум еще один товар, на который он будет обмениваться. Продукт труда в форме товара уже предполагает отношение обмена. (Я еще раз обращаю внимание: то, что Маркс так разжевал до простейших элементов нисколько не обесценивает эту работу, а наоборот, эта кажущаяся простота исчезает по мере развития исследования ко все более сложной реальной картине жизни. За этой простотой большая работа гения, которая повальным догматическим изучением просто стала не воспринимаемой, как бы само собой разумеющимся). Когда один человек делает вещь, то, глядя на него, нельзя определить, для себя он делает или для обмена. Также и по вещи нельзя определить. Вещи как продукты потребления, как потребительные стоимости Маркс не изучает, а отправляет к науке товароведению. Как продукты потребления они не представляют загадки. Они не требуют абстрактного мышления. Вся толщина «Капитала» посвящена стоимости. И стоимость оказывается отношением людей, а не свойством предмета. При отношениях производства для себя никакой стоимости не возникает. Делая ту же вещь уже в отношениях обмена, товаропроизводитель ничего дополнительного не делает, но сами отношения обмена придают вещи стоимостное бытие. Сложность в том, что стоимость выражает отношение, тем не менее величина стоимости определяется материальным процессом, процессом труда, количеством труда. Процесс труда при делании одинаковой вещи, одинаковым способом, например, изготовление стула ручным способом с применением пилы и рубанка, одинаков в разных системах отношений. И стулья получаются одинаковые, но общественная форма этих стульев разная в зависимости от отношений в обществе. Если стул делается для себя, это просто стул. Если стул делается для барина, то стул это форма оброка, не товар, о стоимости речи нет. Если для продажи, то этот одинаковый, такой же во всех случаях стул принимает форму товара, и уже несет на себе стоимость. Если этот же стул делается на фабрике наемным работником, то для работника стул не имеет форму товара. Для хозяина фабрики стул – товар, с которым он (хозяин) и вступает в отношения купли-продажи с другими владельцами денег. Покупателем может быть работник, который этот стул изготовил. Работник продает свою рабочую силу, а не стулья. (Привязка оплаты раб. силы к количеству произведенных рабочим вещей, к форме зарплаты вуалирует это). Продав владельцу фабрики свою раб силу, он получил деньги, за которые теперь покупает им самим сделанный стул, который собственность владельца фабрики. В мою задачу сейчас не входит экономический анализ, а цель: показать действие абстрактного мышления, показать объект АМ, который нематериален. Отношение—это абстрактный объект и человек в мышлении должен уметь отделить отношение от носителей отношения, но отношения нельзя отделить в реальности от носителей. Это сложность. Абстракция всегда имеет свою форму, абстракция проявляется в материальных объектах. Типичная ошибка, когда абстракцию наделяют самостоятельным бытием, отделенным от ее формы. Идеализм. Или наоборот, не желают или неспособны увидеть нечто сверхчувственное, что присутствует во взаимодействии предметов. Примитивный материализм. Диалектическое мышление умеет и отделить, и не потерять единство противоположностей.

Первоначально абстракции в человечестве появляются из обработки реальных явлений усилиями мысли отдельных способных людей. Маркс «исходит из меновой стоимости, или менового отношения товаров, чтобы напасть на след скрывающейся в них стоимости». Т.е. от видимого (факта обмена) к невидимому (стоимости). От формы проявления к абстрактной сущности. Таким образом выделяется в голове, в сознании абстракция, в частности, стоимость, которая отражает реальные отношения. В противном случае можно напридумывать все что угодно, благо мозг человека обладает такой способностью, но толку от таких фантазий ничему не соответствующих в реальности, понятно, немного. Затем эти выделенные абстракции закрепляются в сознании как знаки, как теория, которая многократно проверена практикой. И с течением поколений становятся привычными. И не воспринимаются как абстракции, поскольку оперирование с ними происходит уверенно, привычно и практично. Например, числа. Далее из хороших проверенных абстракций, из хорошей проверенной абстрактной теории можно приходить и к реальным явлениям. Например, рассчитать никогда не виденную планету и найти ее по расчетам. Т.е. от невидимого (расчетного) к видимому (к планете).

Начало абстрактного мышления – метафора, когда находится общее в разных предметах. «Лицо сияет как солнце». Метафора выделяет общее – сияние. Образование метафор, абстракций производилось развитыми людьми. Процесс превращения метафоры в фетиш, происходил, видимо, с одной стороны, сознательно для подчинения других людей. Жрецы Египта свои знания использовали для этого. Или шаманы. С другой стороны, как говорил известный исследователь мифов Афанасьев: «Большая часть названий, данных народом под наитием художественного творчества, основывалось на весьма смелых метафорах. Но … метафоры эти потеряли свой поэтический смысл, стали приниматься за простые непереносные выражения… Понятные для отцов, повторяемые по привычке детьми, они явились неразгаданными для внуков». (Афанасьев А., «Поэтические воззрения славян на природу» М. Эксмо.2002, т.1, с 19). Или Эйнштейн: «Одухотворение причинных связей, в том виде, в каком оно характерно для первобытных людей, не является бессмысленным само по себе, а лишь постепенно под давлением накопленных фактов вытесняется наукой». (т.4. С.564).

Фетишизация общественных отношений при отсутствии абстрактного мышления, находящего невидимые законы, есть норма нашей жизни. Как говорил Маркс: «вульгарная политэкономия толчется в области внешних, кажущихся зависимостей, все снова и снова пережевывает материал, давно уже разработанный научной политэкономией, с целью дать приемлемое для буржуазии толкование, так сказать, наиболее грубых явлений экономической жизни и приспособить их к домашнему обиходу буржуа. В остальном она ограничивается тем, что педантски систематизирует затасканные и самодовольные представления буржуазных деятелей производства о их собственном мире как лучшем из миров и объявляет эти представления вечными истинами» (Кап. с.91).

Фетишизируются, т.е. наделяются собственным разумом и силой: Государство, Президент, Генсек, Армия, Чин гражданский и военный, Флаг, Рынок, Кремль, Дом местной власти И наоборот: Добро, Гуманизм, Закон, Правовое государство, Конституция. Особо опасные персоны: Международный Терроризм, Сионизм, Коммунизм, Глобализм, Исламизм, Фашизм.

В результате люди не строят Человечное общество, не вступают в реальную борьбу с каждодневными проявлениями хулиганства, бескультурья, взяточничества, самодурства и самовластья власти……….., а произносят заклинания, чтобы явились передо мной как лист перед травой эти самые идолища: Гуманизм, Правовое государство, Президент-спаситель и чтобы пир на весь мир. Снова вспомним Сороса: предприниматели—рабы финансовых рынков. Нами всеми управляют силы, которые мы все: богатые и бедные не понимаем и, как следствие, обожествляем. «Я смотрю на развитие экономической общественной формации как на естественноисторический процесс; поэтому с моей точки зрения, меньше чем с какой бы то ни было другой, отдельное лицо можно считать ответственным за те условия, продуктом которых в социальном смысле оно остается, как бы ни возвышалось над ним субъективно». (Капитал. с.10).

Посмотрим, как не поняли Капитал Маркса Ильенков, Зиновьев, Вазюлин. Не имея абстрактного мышления. Не понимая абстракции. Всё же они пытались уйти от догматического мертвого повторяния положений Маркса, Ленина, правильно ставили вопрос о диалектике, о мышлении, постигающем реальности в развитии, во взаимодействии частей и т.д. Они сделали акцент на словах Маркса о своем методе «Восхождения от абстрактного к конкретному». И было правильно освещено, что конкретное знание это единство в многообразии. Конкретное знание возникает по мере все более и более полного и разностороннего знания о предмете. Но само абстрактное понято неправильно.

Во-первых. Не понято, что получить нужную абстракцию – это самое сложное.

Во-вторых. Что абстракция у Маркса это нечто нематериальное. Ил.: «Проблема отношения абстрактного к конкретному ни в коем случае не ставится и не решается у Маркса как проблема отношения «мысленного» к «чувственно воспринимаемому» или «теоретического» к «эмпирическому» («Диалектическая логика». с.217). Говоря о понимании Марксом абстрактного, Ил. ни разу не цитирует Маркса. Видимо, потому что Маркс как раз утверждает обратное: «при анализе экономических форм нельзя пользоваться ни микроскопом, ни хим. реактивами. То и другое должна заменить сила абстракции (т.е. сила абстрактного мышления. ЮД)». (Капитал. С.6). Почему нельзя пользоваться микроскопом и реактивами? Потому что «Стоимость товаров тем отличается от вдовицы Куикли, что не знаешь, как за нее взяться. В прямую противоположность чувственно-грубой предметности товарных тел, в стоимость не входит ни одного атома природы». (Капитал. С.56). Сила абстракции нужна для фиксации, выявления, понимания нематериальных, чувственно не воспринимаемых явлений. Каковым и является стоимость.

В-третьих. Ил. говорит: «Абст. понимается как один из ясно очерченных моментов конкретного – как частичное односторонне неполное (потому всегда по необходимости ущербное) проявление конкретного, отделившееся от него, относительно самостоятельное образование, мнимонезависимый его момент». (с.217). Ил. настойчиво подчеркивает, что абстрактное это не общее, а частное, одностороннее. То же самое непонимание можно видеть у Вазюлина, правда, в другом акценте: на форме проявления. Мол, Маркс иллюстрирует свои рассуждения примером из геометрии так, что «при сравнении двух прямолинейных фигур та фигура, в которой выражается площадь данной фигуры, служит в своей единичности формой проявления общей для них». (с.143). Это само по себе вообще странное утверждение. Маркс же как раз примеры приводит для иллюстрации сведения двух разнородных, различных вещей «к чему-то третьему, чему они равны, которое само по себе не есть ни первая, ни вторая из них. Для того, чтобы определять и сравнивать площади прямолинейных фигур, последние рассекают на треугольники. Самый треугольник сводят к выражению совершенно отличному от его видимой фигуры, -- к половине произведения основания на высоту. Точно так же и меновые стоимости товаров необходимо свести к чему-то общему для них». (Кап. с. 45). Другой пример. «Масляная кислота и муравьино-пропиловый эфир—различные вещества. Однако у них общий состав {молекул}: С4Н8О2… в приравнивании выражена одинаковость их химического состава в отличие от их физической формы». (Кап. с. 59). Третий пример Маркса о приравнивании разных тел одного веса. «В выражении веса сахарной головы железо представляет естественное свойство, общее обоим телам, а именно тяжесть, …». Причем здесь Маркс подчеркивает, что важно для нас сейчас, поскольку мы акцентируем внимание на абстрактности стоимости, что аналогия между сведением к общему тяжести и стоимости разных тел кончается, когда речь заходит о природе этих свойств: «…в то время как сюртук в выражении стоимости холста представляет неприродное (в отличие от тяжести, которая природное ЮД.) свойство обеих вещей: их стоимость, нечто чисто общественное». (Кап. с. 47). «Гений Аристотеля … в том, что в выражении стоимости товаров он открывает отношение равенства». (Кап. с. 70). И еще: «До какой степени фетишизм, присущий товарному миру, или вещная видимость общественных определений труда, вводит в заблуждение некоторых экономистов, показывает между прочим, скучный и бестолковый спор относительно роли природы в процессе создания меновой стоимости. Так как меновая стоимость есть лишь определенный общественный способ выражать труд, затраченный на производство вещи, то, само собой разумеется, в меновой стоимости содержится не больше вещества, данного природой, чем, например, в вексельном курсе». (Кап. с. 92).

Мне сложно понять: почему Ильенков путает, смешивает абстрактную (не вдовицу Куикли) стоимость и конкретную, материальную (как тело другого товара) форму стоимости, как видимое проявление невидимого (стоимости). «И совсем не случайно Маркс возвращается к проблеме «идеального» как раз в связи с проблемой стоимости, формы стоимости. … Ибо форма стоимости (подчеркнуто ЮД.), как показывал с бесспорной очевидностью самый придирчивый теоретический анализ ее особенностей, оказывалась идеальной». (Ил. Диалектика идеального. В «Философия и культура», М. Полит. 1991. Стр. 241). Маркс же показывает как товар-эквивалент «не выражает свою стоимость. Он доставляет лишь материал для выражения (выделено ЮД.) стоимости другого товара». (Кап. С. 58).

Но, видимо, не случайно Маркс подчеркивает, что анализ форм стоимости представляет наибольшую сложность для понимания. Но это центральный пункт анализа Маркса.

Некоторые впечатления от «Логической социологии» А. А. Зиновьева.

Я испытываю к А.А. Зиновьеву чувство пиетета, благоговения. Так же, как и к Сахарову, Солженицыну, Галичу, Высоцкому – людям разным, для кого-то несовместимым. Их объединяет то, что они боролись за свои убеждения, пострадали за них и не сдались. Их сопротивление лжи, духовному вырождению, вера в человечность человека, и титанические усилия за человечность имеют для меня непреходящую ценность. Высоцкий стоит особняком. В России плоды мудрости как для русских, так и для мира выражены преимущественно в художественной форме, более доступной, и более общечеловечной, понятной всем классам, слоям, возрастам, а не в форме чистой мысли. Высоцкому удалось сказать больше всех и пострадать меньше всех, он любимец народа. У них, через книги, статьи, фото, теле, видео, (так же, как и у других рыцарей духа, разума без страха и упрека, которых нам оставили разные культуры, а столетия и тысячелетия не уничтожили из памяти) я находил поддержку и силу, чтобы по мере своих сил участвовать в, как я называю сейчас, построении Человечного(нравственного) общества. Вот этот дух, выкованный в борьбе, прежде всего ценен для меня. В то же время архаичные построения Солженицына, многие его результаты не вызывают у меня отклика, в том числе, анализ революции, коммунизма, Ленина, обусловленный, как я понимаю, полученной душевной травмой. Так же, как и, скорее, романтические идеи Сахарова остаются романтикой, не лишенной, естественно, и ценности, и глубины. Исследования Зиновьева, пожалуй, мне ближе, большей реалистичностью и трезвостью. Когда впервые в 1994 попала мне его книга, а это был «Коммунизм как реальность», ореол Зиновьева уже существовал в моем сознании. И чтобы не было никаких сомнений на этот счет, этот ореол не развеялся и не развеется. Критические замечания, которые составляют эту статью, не могут отменить вышесказанного.

Я самостоятельно, иначе было и невозможно, в 1979-81 годах (в 22-24 года) пришел к пониманию различия Советского «марксизма» и Маркса с Лениным как мощных, оригинальных, не так просто понимаемых, неповторимых, незаменимых личностей. Также после понимания 1 тома Капитала, Что делать, Государства и революции и мн. мн. др. я пришел к выводу о конце эры социализма и об объективной необходимости Нравственной революции и новой общественной системы—Человечной (так я называю сейчас). Доступный мне советский государственный «марксизм» нечего кроме насмешки и сочувствия к несчастным рабам государства или наивным повторялам краткокурсовой мудрости вызвать не мог. Но и открывшаяся в перестройку свобода не дала никаких надежд, что будет осваиваться марксизм Маркса, а это «Капитал», прежде всего, и Ленин будет прочитан по первоисточнику без иллюзий, обид или детской любви к идолу, что будет, что-то происходить в сторону нравственной революции, очеловечивания. Я смог сформулировать принципы и механизмы человечного общества, как цельную систему, только в 1995 году, но ее пока не готовы воспринимать люди. Проведенные три Конференции собирают пока несколько десятков человек. И созданное «Нравственное Духовное Объединение «Созидание» также не имеет пока заметного численного роста. В то же время вал обесчеловечивания, бессовестного либо глупого опорочивания Советского общества, возбуждение и рост низменного, животного, эгоистического в людях создавали потребность в духовной поддержке. И книги, статьи Зиновьева, его ореол были и остаются такой поддержкой. Личные встречи в 2002 году укрепили симпатию к этому человеку. В своих социологических романах Зиновьев все время говорил о созданной им логике и методологии мышления и социальных исследований. Читая с интересом его честные исследования о коммунизме и западе, а также о перестроечном «поле, зарастающим сорняками словоблудия, невежества, мракобесия, жульничества»(«Русский эксперимент», с.22), видя его не продажность, соглашаясь с оценкой ложности, лицемерия, зеркальности как апологетов, так и критиков коммунизма и запада, исходящих из того на кого они работают (т.е. те и другие апологетически хвалят свою систему и так же, не проявляя научного проникновения, ругают чужую), я хотел с не меньшим интересом познакомиться с его логическими работами, методологией мышления.

Я, кстати, в пониманием отнесся к его ответу на вопрос о 3-ем философском конгрессе в Ростове. Он сказал: «Зачем мне ехать в Ростов, чтобы слушать, что там скажут, если я это прекрасно знаю. Это люди, которые меня называли антикоммунистом, когда они были коммунистами, а теперь называют коммунистом, когда они стали демократами. Я же и тогда и сейчас исследую реальность коммунизма и запада и излагаю, не подделываясь под существующую власть». Я же в отличие от Зиновьева не имел возможности их слушать раньше, так как Зиновьева выслали, когда он уже наслушался, а я в юности, когда попытался, не был впущен в философскую компанию, так как имел те же наклонности к независимому исследованию ради истины. Поэтому я был в Ростове и должен сказать, что все пленарные доклады (не обижайтесь, братья философы, на меня, я без зла, а просто говорю, как идиот, то, что думаю, вижу, может, я и ошибаюсь) звучали рефреном: нужна новая парадигма, нужно разрабатывать новые подходы. Степин: пережить духовную революцию мы не готовы, Давидович: нужны ли мы обществу, Драч: внушает надежды, что философия будет востребована обществом, Волков: утеря смысла, распад всего, у России нет идеологии, Русаков: человечество ходило на костер, про себя мы не можем сказать, тут и представитель президента генерал Казанцев подвернулся с бодрыми надеждами, что и далее философия будет верой и правдой служить правительству, а Митрохин прочел, я бы сказал, лекцию для студентов о религии.

Наконец в 2002 году я приобрел «Основы комплексной логики», «Логическую социологию», «На пути к сверхобществу», «Восхождение от абстрактного к конкретному (на материале «Капитала» К.Маркса)» и устные лекции в записи, также имел возможность прослушать несколько первых лекций в МГУ живьем. Все же для меня не убедительно, что Маркс не научен, что он создал только величайшую идеологию, как утверждает Зиновьев. Фундаментальный труд Маркса «Капитал», 1-ый том которого (Маркс закончил при жизни только первый том) в течение года, досконально, по 5-10 страниц в день я изучал, никак не позволяет мне согласиться, что Маркс идеолог, а не ученый, дающий в результате исследования бесспорные результаты. Поскольку, хотя и не без труда и c осознанием сложности этой работы, я понял и могу доказывать результаты Маркса, изложенные в 1-ом томе, то слова Ленина: "Афоризм: нельзя вполне понять "Капитала" Маркса и особенно его первой главы, не проштудировав, не поняв всей Логики Гегеля. Следовательно, никто из марксистов не понял Маркса полвека спустя".(Ленин. Философ. тетр. с. 162), о том, что никто не понял Маркса, меня удивляли, поскольку я себя никак не считал чересчур умным. Но, в конце концов, пришлось убедиться, не встретив человека понимающего «Капитал», что я достаточно уникален, но речь не обо мне, а о «Капитале», о его понимании. У меня нет возможности получать любую литературу, да и разобравшись с экономическими закономерностями 25 лет назад, я занимался вопросами совершенствования духа человека и нравственной идеологией. В 2003 году на Марксистской конференции в ИФ РАН мне попалась переизданная заново книга Вазюлина «Логика «Капитала» К. Маркса» (1968г), что вместе с «Восхождением…» Зиновьева плюс «Диалектическая логика» и сборник об идеальном Ильенкова, позволило вернуться к этому интригующему вопросу, что же не поняли, и что поняли и как обстоит дело с Материалистически перевернутой (из гегелевской) Логикой, которую обещал Маркс. Я потратил три месяца на это. Ни у кого из трех авторов я не нашел ответа и даже попытки акцентировать эту проблему: что же не поняли марксисты у Маркса. Маркс говорил, что его вклад в науку – это теория прибавочной стоимости и материалистическое понимание истории. И то, и другое подвергается критике АЗ.

Деньги.

Для «прибавочной стоимости» нужно понимать «стоимость». А «деньги» это «форма стоимости». Таким образом понимание «денег» это линия центральной темы «Капитала» Маркса. Стоимость, деньги, капитал—это стержень, основа, ядро марксизма. Сравним как объясняет деньги АЗ. В «Логической социологии» есть две главы «Деньги» (с.128, с.169) и гл. «Денежный тоталитаризм» (с.234). Если сказать кратко, то АЗ не отличает денежные знаки от денег. В результате очень путанное и непонятное изложение вопроса. И от него так же, как и от большинства ускользает эта самая стоимость, которую нельзя потрогать руками, как вдовицу Куикли. Ускользает это абстрактное понятие, для овладения которым нужно абстрактное мышление. Но можно сказать, что деньги у АЗ вершина науки, можно сказать наоборот, но суть в том, что надо доказать. Будем разбираться. Учитывая, что АЗ говорит, что деньги в этой книге не главная тема.

«Проблема денег, говорит А.А. Зиновьев, является, пожалуй, одной из самых запутанных и мистифицированных проблем в сфере социальных исследований». (с.128) С этим я не могу не согласиться, поэтому и решил подробно разобрать этот коренной для нашей жизни вопрос, так как, опять же справедливо говорит АЗ: «Механизм денежного тоталитаризма охватывает все аспекты жизни людей и общества в целом» (с.234). Не случайно, видимо, 300 лет билась политэкономия над ней, пока все же Маркс ее не решил. Хотя А. Зиновьев не признает этого его достижения. Но его попытка свидетельствует насколько трудная это проблема, если через 150 лет такой умный, самостоятельный человек предлагает нечто путанное. Разберемся.

Что создает сложность в понимании денег? То, что они выражают (являются формой), явление, которое нематериально – стоимость, стоимостное отношение, и тем, что деньги вытесняются знаками денег, что дает возможность безграничной манипуляции, выдавая муляж (знаки денег) за реальность (деньги). Деньги выражают «стоимость» или «ценность», неважно каким словом называть. Вообще Маркс писал по-немецки, и мы имеем дело с переводом. Сначала переводили как «ценность», затем как «стоимость». Важно понять это явление, которое можно обозначить и «стоимость», и «ценность», и «Wertgegenstandlichkeit». АЗ говорит: «деньги это множество отдельных предметов – монет, банкнот» (с. 130), «деньги – совокупность особого рода материальных предметов, изобретаемых и производимых людьми для каких-то практических целей». (с.130). «Надо начать рассмотрение с отдельных денежных «атомов». (с. 130). Т.е. подходит со стороны внешней, предметной. А как же добраться до стоимости скрытой от органов чувств?

«Надо различать определения денег (понятия «деньги») и описание различных функций (использований) денег их различных форм и эволюции. В определение понятия должны быть включены такие и только такие признаки денег, благодаря которым какие-то объекты становятся именно деньгами». С последним предложением трудно не согласиться. Добавив из далекого 1954: «перед исследователем – предмет, представляющий собой органическое целое, или исторически сложившуюся, существующую при определенных условиях, внутренне расчлененную, взаимодействующую в своих элементах, изменяющуюся и развивающуюся систему связей». (с.13). Вот и Маркс говорит сложно понять не то, что деньги это товар, а то как и почему товар становится деньгами.

Затем у АЗ деньги это знаки ценности

«Отдельно взятый денежный «атом» (скажем, деньга) есть знак». (стр. 130). «Свою функцию меры стоимостей деньги выполняют лишь как мысленно представляемые, или идеальные деньги. Это обстоятельство породило самые нелепые теории денег». (Маркс. Кап. с. 106) Между прочим, здравомыслящие люди, мозги которых не засорены словоблудием философов, социологов и экономистов, так и говорят обычно: денежные знаки. Вопрос теперь заключается в том, знаками чего именно являются денежные знаки». Вообще не загадка, что денежными знаками стали называть бумаги (банкноты), обозначающие вполне определенные количества реального золота, которое было настоящими (не знаками) деньгами. «Денежные знаки (т.е. деньги по Зиновьеву. Ю.Д.) суть знаки величин ценности каких-то объектов. Слово «ценность» здесь есть слово обычного разговорного языка». (с. 130).

Т.е. получается, что деньги это денежные знаки. Что само по себе вносит путаницу. Деньги говорит АЗ это монеты и банкноты, т.е. особые бумажечки, на которых цифрами и словами обозначен (написан) номинал. Например, «сто руб» (рубль отрубали от серебряного длинного слитка), «200 фунтов (вес 450 гр.) стерлингов» (стерлинг – серебряная монета). Доллар произошел от талера (серебряная монета). Рупия (Индия) переводится серебро. На самом деле нетрудно увидеть разницу между золотой или серебряной монетой и бумажной купюрой. А разница в том, что монета это реальный кусок ценного металла, а банкнота это и есть знак реальной монеты. Эта разница принципиальна. Металл нельзя обесценить государственным декретом, металл сохраняет свою стоимость в любой стране. Бумажные знаки денег это не деньги, это условность, так же как паспорт или фото человека не есть человек. Хотя в современном обществе человек без паспорта – это без бумажки ты букашка. Знак человека оказывается важнее живого человека. «Образование знаков всецело происходит по воле и желанию исследователя»,—совершенно справедливо говорит в Очерках комплексной логики АЗ. (с. 334). (Хотя, вообще, знаки, например, слова языка не изобретались сознательно, а возникали стихийно, и с течением времени видоизменялись также стихийно. И до сих пор язык это стихия, хотя происходит и сознательное закрепление языка филологами и писателями). Поэтому по воле хозяина могут быть отменены данные бумажные денежные знаки, или изменены их стоимости в миллионы раз. Т.е. бумажка на которой написано миллион рублей и вечером вы могли ее так и использовать, утром может оказаться что она стоит один вчерашний рубль. Условные знаки, действующие без проблем в одной стране, могут не приниматься за таковые в другой стране. Если мы не будем проводить разницу между реальными деньгами (золотом) и знаками денег, хотя людей давно лишили реальных денег, создав самое прибыльное, но и элитное производство призраков (знаков) денег, зеленых, но и любых других цветов, то трудно нам будет с этими призраками и с их монополистами справиться. Я бы рекомендовал работу «Деньги» (236 страниц) А.Г. Войтова, доцента МИИТа, где эти различия проводятся, но тоже недостаточно. Совершенно справедливо ВАГ. отвергает попытки называть деньгами их предшественников-посредников, т.е. другие многие ходовые товары-эквиваленты (например, в наши дни это водка), так же, как нельзя называть эволюционных предшественников человека, скажем червей, «примитивными человечками» («Деньги». с. 67). Но недостаточно, как я понял, отделяет от денег монеты. Монета это уже не деньги, это знак денег. Подзаголовок в «Капитале» называется «Монета. Знак стоимости» (Кап. с.135). «Название золотой монеты и количество ее золотой субстанции, ее номинальное и реальное содержание начинают мало помалу расходиться. Одноименные золотые монеты приобретают различную стоимость, так как они имеют теперь различный вес (от стирания, от фальсификации хозяином чеканки (царем, правительством. ЮД.). Золото как средство обращения отклоняется от золота как масштаба цен и вместе с тем перестает быть действительным эквивалентом товаров». (Кап. с.136). Золото-деньги различается только по реальному весу, по содержанию золота, независимо от формы, будь то слиток, самородок или монета или любой другой предмет. Золотая же монета – по номиналу, т.е. по тому, что на ней написано. Возникает «естественная тенденция, … стремящаяся превратить золотое бытие монеты в видимость золота, т.е. сделать из монеты лишь символ ее официального металлического содержания»(с.136). «Благодаря этому вещи, относительно не имеющие никакой стоимости,—бумажки, получают возможность функционировать вместо золота в качестве монеты. В металлических денежных знаках их чисто символический характер еще до известной степени скрыт. В бумажных денежных знаках он выступает с полной очевидностью».(Капитал. с.137). «Бумажные деньги являются знаками золота, или знаками денег». (Кап. с.139)

Но что такое знак вообще. Это предмет, который служит только для того, чтобы обозначать другой предмет. Слово «стол» есть знак, обозначающий предмет стол. Т.е. слово «стол» вызывает в сознании предмет стол. Таким образом знак предмета не является предметом, который он обозначает. Не составляет труда различить предмет и слово, которое обозначает предмет. Например автомобиль и слово «автомобиль». Различить деньги и знаки денег представляет проблему. Именно потому, что на слове не поедешь, а деньги по сути выражают отношение, а именно нематериальную абстрактную стоимость, абстрактную составляющую труда, которая отражает определенные отношения производства, поэтому знаки легко, без проблем заменяют сами деньги. Так же, как число, например, «5», отлитое из золота никак не увеличивает и не уменьшает это самое карандашом написанное число «5» или просто представленное в уме.

Одна из причин непонимания стоимости и денег как ее формы в непонимании двойственного характера труда. И именно абстрактной составляющей диалектически неотделимой от конкретной (единство противоположностей). Неотделимая абстрактная составляющая труда участвует в определенных (рыночных, но нет ее проявления в форме стоимости в бестоварном производстве, общинном) общественных отношениях в конституировании стоимости.

Маркс прекрасно показал все оттенки понимания и непонимания денег предшественниками.

«Классическая политэкономия нигде прямо не проводит вполне отчетливого и сознательного различия между трудом как он выражается в стоимости и тем же самым трудом поскольку он выражается в потребительной стоимости продукта». (Кап. с. 90).

«Рикардо настолько плохо различает двойственный характер труда, который и представлен двойственно». (Кап. с. 90).

«Франклин не уяснил себе, что оценивая стоимость всех вещей «трудом», он тем самым отвлекается (абстрагируется Ю.Д.) от различий между обмениваемыми видами труда, следовательно, сводит их к одинаковому человеческому труду. Но хотя он этого не знает, он непроизвольно высказывает это». (Кап. С. 60).

«Один из основных недостатков классической политэкономии состоит в том, что ей никогда не удавалось из анализа товара, и в частности, товарной стоимости вывести форму стоимости, которая именно и делает ее меновой стоимостью. Как раз в лице своих лучших представителей А. Смита и Д. Рикардо она рассматривает форму стоимости как нечто совершено безразличное и даже внешнее по отношению к природе товара. …Поэтому у экономистов, которые признают, что величина стоимости измеряется рабочим временем, мы находим самые пестрые и противоречивые представления о деньгах, т.е. о всеобщем эквиваленте в его законченном виде».

«В противовес этому появилась реставрированная меркантилистская система, (Ганиль и др.) которая в стоимости видит лишь общественную форму или лучше сказать, лишенный всяческой субстанции отблеск этой формы». (Кап. с. 91).

По поводу логики.

Мне близки и понятны рассуждения о единой логике и о бессодержательных логических изысках. «Исследования социальных объектов находятся на дологическом уровне». (ЛС с.4). «Развитие самой логики непомерно раздутое в пропаганде, на самом деле оказалось весьма однобоким». (ЛС, с.4). АЗ пришлось создать свою логику. «Очерки комплексной логики» (ОКЛ). При этом он утверждает, что логика может быть только одна. Таким образом в ЛС ставится задача научно изучать общество. На меня сильнейшее впечатление произвело введение предмета как «всего чего угодно: атом, корова, вселенная, любовь, тот факт, что число четыре делится на два, бог, мировоззрение, способность растворяться в воде и т.п.». И кстати, сразу товар Маркса, который есть вещь, внешний предмет, становится не урезанным, так как товаром могут быть и идеи, и услуги. А к необходимости помнить, что существует исследователь, я пришел самостоятельно, поэтому исследователь Зиновьева тоже близок.

А вот по поводу, что такое логика, у меня возникает вопрос.

«Речь идёт о логической обработке стихийного языка. О снятии многозначности слов». Это так и не так. Многозначность слов полностью нельзя снять, это был бы нечеловеческий, примитивный язык, не поэтический. Но еще более спорным представляется, что логика это наука о языке и познании посредством языка.

Исследует не логика, а ум живого человека. Сначала мир. Потом человек. Потом логика.

Логика это наука не о языке, или, по крайней мере, о развивающемся непрерывно языке. Язык без реальности, без объектов, знаками которых он является, становится языком одного человека. Он становится знаками видений одного конкретного человека. Эти видения – реальность, реальность состояний мозга конкретного человека, но никто кроме этого человека ее не видит, по крайней мере на современном уровне техники. В принципе, возможно, может быть, со специальной техникой видеть образы сознания человека. Язык для того и возник, чтобы люди или другие живые, контактирующие существа могли одним и тем же знаком обозначать одни и те же предметы реальности внешнего и внутреннего мира. Например, реальность внутреннего мира – сон, который человек видит. Люди не видят сны друг друга, но они могут словом (знаком) «сон» выразить это явление и быть понятыми друг другом о чем идет речь. Реальность внешнего мира одна для всех за исключением субъекта. Субъект (Человек, животное) является внешним ко всем остальным субъектам, но собственное тело и душу каждый субъект воспринимает по-особому. Ощущается боль только своего зуба, хотя опять же можно подсоединить электродами болевой импульс другого человека, но это будет неустойчивое и противоестественное состояние.

Таким образом, этот субъективный мир отдельного мозга начинает жить сам по себе, по своим законам и отрывается от реальности, создает новые мысленные объекты, которые он начинает обозначать, но это не реальные объекты. Индивид, который таким образом переходит в частично или полностью виртуальный мир, довольно скоро вытесняется реальностью. Так как реальность большая и единственная не считается с его мозговыми представлениями или с возможными внутренними представлениями многих других. Реальность одна и представление должно быть адекватно. Т.е. логика должна быть одна, язык должен быть одним. Но логика, язык отражают реальность неполно. С другой стороны, сама реальность постоянно изменяется, сохраняя при этом многое и неизменным. Логика и язык, то и другое, это инструменты познания человека и должны тоже развиваться, чтобы отражать эту изменяющуюся реальность. В той степени, в которой логика, язык и органы чувств, без которых человек не может сопоставлять слово-знак и обозначаемый объект, развиты у данного человека, в той степени этот человек выживает в конечном итоге. И этот язык, и эта степень развития логики оказываются жизнеспособными. Органы чувств необходимы для того, чтобы воспринимать знаки: слова звучащие, написанные, жесты, символы. Если у человека отказали все органы чувств, зрение, слух, то он не может воспринимать знаки языка, для него язык не существует. Так же, как не существуют и объекты реальности. И тем более, не способен он производить сопоставление знаков и обозначаемых объектов.

Таким образом, я замечаю недиалектичность в логике Зиновьева, отсутствие единства логики, языка, органов чувств, реальности мира.

Недиалектичность подтверждается как выше приведенным анализом денег, когда нематериальная стоимость не дополняет потребительную в единстве противоположностей, так и анализом в «Компл. Логике»

парадокса Зенона Ахиллес и черепаха.

Такое решение, возможно, существует, но это мое собственное.

В диалектике главное развитие, движение.

Движение связано со временем. Апории Зенона, это апории, связанные с пониманием движения. Движение нельзя понять без понимания времени. А здесь главное то, что время это четвертая координата, от которой мы отвлекаемся, и которая присутствует всегда в нашем существовании.

Когда мы говорим, что Ахиллес не догонит черепаху, и строим известное рассуждение, то мы строим как предел (точка реального догона), к которому стремятся и Ахиллес, и черепаха. Этот недостижимый предел возможен при условии отвлечения от четвертой координаты – времени. Бесконечное стремление к пределу, не достигая его, возможно в рамках евклидовой геометрии, которая не учитывает четвертую координату, не учитывает реального бытия во времени. Мы имеем опытный уверенный результат, что Ахиллес догонит черепаху, и можем рассчитать в какой точке линии, и в какое время (четвертая координата), поэтому рассуждение Зенона называется софизмом в случае его сознательного запутывания, или паралогизмом, в случае, каковым он и является, ошибочного рассуждения. Т. е. в этом рассуждении имеется ложное звено, выдаваемое или по ошибке воспринимаемое за истинное. Это ложное звено есть предположение, что время замедляется. При условии замедления времени процесс бесконечного приближения будет иметь место. Но в нашей реальности время не замедляется.

Находясь в определенной точке Земли, мы как будто находимся постоянно в одной точке пространства, и на карте можно зафиксировать это местоположение. Но это не так, поскольку Земля движется, то мы постоянно перемещаемся в другие точки пространства, траекторию этого движения можно изобразить, но уже на другой карте. Это не так сложно понять и опытно увидеть. Но сложность составляет понять, что мы движемся во времени. А движение во времени обладает свойством двигаться только в одном направлении. Каждое мгновение независимо от того движемся ли мы относительно других чувственно наблюдаемых или мысленно представляемых (солнца, звезд) предметов, мы переходим в новое положение, которое мы можем фиксировать с помощью часов. И мы никогда не можем вернуться назад. Как в фильме «Сталкер». Возвращаясь в ту же относительно фиксированных предметов точку, мы на самом деле попадаем в другую точку, если помним о течении времени, и мы уже другие, постаревшие, т.е. движение во времени идет только в одну сторону. И оно происходит непрерывно. Таков закон нашего пространства-времени. На прямой мы можем изобразить точку 0, как точку отсчета, и что тело находится в точке, например, 2. Но в реальности в пространстве-времени есть еще и точка отсчета времени, есть четвертая координата. Т.е. тело находится не в т. 2, а в точке 2 и одна сек. В точке 2 и две сек и т.д..

То, что мы на Земле не покоимся, когда сидим на стуле, а летим по сложной траектории, одновременно вращаясь с Землей вокруг оси плюс вокруг Солнца плюс участвуем в движении галактик и далее неизвестно в каких еще движениях макрокосмоса, и то, что в нас (живых существах) происходит непрерывное движение как более заметное сердца, легких, крови, пищи, так и незаметные движения в клетках, еще менее заметные в атомах, оказалось менее заметным и соответственно важным, чем движение, которое происходит в общественной жизни. Поэтому диалектика больше проявилась как наука об обществе.

Диалектичность «Капитала» Маркса оказалось понята догматично. Это проявилось в застывшем повторении слов, которые не отражали единство и противоположность нематериальной, абстрактной стоимости и самого тела товара и их превращения друг в друга (стоимость одного товара в тело другого и наоборот) в обмене, единство абстрактной и конкретной составляющей нераздельного процесса труда, и противоположная их роль в свойствах товара. Это связано с непониманием абстракции.

Моя задача, напоминаю, обратить внимание на нематериальность стоимости, на роль абстрактного мышления в понимании этого, одного из главных в понимании современных отношений, явления. На единство нематериальной стоимости и материальной формы ее проявления, выражения. И на ту путаницу, которую вносят авторитетные в некоторых кругах авторы. Их путанные и туманные выкладки вынуждают предостеречь от чтения их, а направить к кристально ясному, хоть и трудному для понимания первоисточнику «Капиталу». Трудному прежде всего, из-за диалектичности Маркса, который умеет видеть единство противоположностей, которое недиалектичное мышление воспринимает как противоречие. Маркс умеет видеть и показывает движение противоречий, приводящее к новым противоречиям. И, пожалуй, основную сложность представляет необходимость видеть невидимое, т.е. необходимость мыслить абстрактно, выделяя нужные абстракции, отражающие реальность.

Разбирать все нелепости дело тоже нелегкое и малоблагодарное. Истина ясна и проста. Заблуждений огромное количество и они изощренные. Можно поражаться изощренности фантазии вокруг единственного варианта реальности, но это только доказывает, что как говорил Ленин: «Сталин любит простые истины, но не понимает, что они самые сложные».

Философия занимается отношениями. Нематериальным. Стоимость нематериальна.

Краткий ответ

Дорогой, уважаемый и любимый, Валерий Александрович.

Я рад, что дождался от Вас письма, наконец.

Отвечаю. О реалистической плоскости конференции. Об идее проведения в Москве, точнее вы, видимо, спрашиваете об идее, которую я предлагаю рассматривать.

Я возвращаюсь здесь из середины письма, поскольку размер его растет, чтобы сказать, что все это имеет самое непосредственное отношение к конкретному ответу на ваше конкретное письмо. У меня трудная задача. С одной стороны, я уже Вам достаточно, можно сказать, надоедал со своими мыслями, с другой, Вы не очень, что подтверждает и последнее Ваше письмо, все это воспринимаете. Задача трудная, так как хочу быть максимально кратким, с другой стороны, хочу же и быть понятым. А с третьей, сами идеи (теория) Нравственной революции, Человечного общества – это же огромная, по крайней мере, по претензии, тема.

Ваш небольшой и действительно плотный текст, в котором сформулированы естественные вопросы, требует развернутого ответа. Хотя в моих предыдущих письмах эти ответы уже во многом есть.

9 Янв. 04 г.

Неожиданно, хотя и понятно почему, не могу закончить это письмо уже одиннадцатый день, хотя именно на письмо и сконцентрирован все эти дни. Поэтому попытаюсь, прежде всего, ответить максимально прямо, конкретно, без разворачивания на Ваши вопросы.

(Добавляю 25 Янв. 04 г. Не получилось кратко. Потому что важно найти понимание в главном, не по форме.)

Уважаемый Юрий Леонидович!

Я внимательно прочитал все Ваши материалы, связанные с мерприятиями, которые Вы планируете на 2004 г. К сожалению, для меня остается непонятной идея проведения конференции в Москве.

Так что если кратко ответить на Ваши вопросы, как я представляю конференцию. Мои материальные ресурсы, как вы знаете, нулевые. Отправная точка – появилось помещение для конференции, — пошла подготовка. Питание, проживание гостей, как и принято в сегодняшних условиях, за свой счет. Более конкретная программа и конкретные доклады должны появиться после откликов. И все это исходя из тех, кто откликнется. Мой опыт проведения конференций пока не давал мне возможности составить заранее программу, так как только к самому последнему сроку становилось ясно, кто будет участвовать. И в этом смысле была определенная случайность в людях и в выступлениях. Но не в идеях, которые я вынашиваю 25 лет. Наша с Вами встреча в известной степени была случайной. Я увидел на стене Филос. Фак. объявление и оно привлекло мое внимание, позвонил, встретились и т.д. Но это же не случайно, так как я 5 лет назад целенаправленно искал понимания и подобного.

Идея конференций и вообще всего, что я делаю: построить \Человечное общество\. (Соответственно моя деятельность этого рода прекратится, когда будет построено или меня не будет). Для этого: выработать идеологию (мировоззрение), программу, Манифест. Создать партию. Когда это случится, на 4-ой или 10-ой конф. -- неизвестно. Отсюда следует, что все существующие усилия людей в этом направлении, которые мне известны, я не могу рассматривать как настолько плодотворные, чтобы к ним полностью примкнуть. С другой стороны, усилия очень многих людей как элементы очень значимы и необходимы. И я примыкаю ко многим. Реальный опыт показывает, что с каждой конференцией растет число участников, и я узнаю о новых и новых усилиях в этом направлении. Цель конференций способствовать этому процессу узнавания друг о друге и соединять усилия. Я хочу донести свои результаты, узнать другие. Отсюда не следует, что я одержим манией величия и ощущаю себя Мессией, но то, что я готов нечто представить для обсуждения, это факт. Естественно для такого глобального дела надо задействовать всех людей. Я хочу жить в человечном, (т.е. братском, счастливом) обществе. Хочу настолько, что сознательно с 1977-81 годов все свои усилия я прилагаю в этом направлении. А вообще, я думаю это врожденное. Начало сознательного этапа связано с, в известной степени случайным, прочтением своими, а не партийными глазами «Что делать» Ленина, а «Капитал», книга не нашел пока кем понятая, дал метод, способ мышления, исследования. Я не против, чтобы кто-то сделал такую жизнь для меня, но я не вижу кто. Поэтому я продолжаю свои усилия в этом направлении. И сегодня одна из насущных задач выявлять, знакомиться с подобными людьми. Но главная составляющая, сегодня выявилась достаточно несомненно, это нахождение, а поскольку пока не нашел, то и параллельно, может еще и всплывет готовое, формирования слоя, круга, группы мыслителей, теоретиков, идеологов. Пока не появится мыслитель сильнее Маркса, наши усилия, естественно не бесплодны, именно благодаря подобным усилиям и создается атмосфера, среда духовной жизни, в которой появляются Сократы, Платоны, Аристотели, Марксы, поэтому я с величайшим вниманием приглядываюсь, чтобы не пропустить что-то ценное, чему-то поучиться, чему-то поучить, чтобы способствовать цели появления Человечного общества. Советская среда и западная кроме тех, кого они делали по плану, порождали и породили, по крайней мере те, кто оказался доступен обозрению, это протестанты, «эстеты», циники, критиканы и т.д. (И в каждом из нас в той или иной степени не принимающих систему в той или иной степени эти качества проявляются время от времени). Ни Солженицын, ни Зиновьев, ни Сахаров, а это самые заметные, ни тем более Горбачев, Ельцин, Попов, Афанасьев, Гдлян, Станкевич, Новодворская, напрягаю память, чтобы вспомнить кого-то из тех, кто привлекал внимание сильно, но недолго, не смогли стать новым Гайдном (по Пушкину «Моцарт и Сальери) (23 янв). Появляющиеся новые люди естественным образом породили идею проводить конф. и в Москве, где гораздо легче собрать нужных людей. Вот буквально сейчас выяснилось, что существует группа Диониса Георгиса (познакомились в мае 2003), которая в том же ключе ставит задачу выработки Зеленой идеологии, к которой и я естественно подключился.

Хотелось бы иметь более конкретную программу с указанием участников, тем выступлений, секций и другими, в том числе и техническими деталями, которые касаются и проживания гостей и организации всей работы конференции. Я дважды разговаривал с Арнольдом Константиновичем, который поддерживает идею конференции, но и у него есть вопросы такого же рода.

Все это зависит от тех, кто откликнется, в том числе и от Вас. Реально то, что проживание, питание за счет участников. По организации: есть минимальный уровень, когда просто выступают люди, тем самым просто знакомясь. И на самом деле это при нашем уровне разобщенности весьма и весьма существенно. По крайней мере, мой опыт об этом свидетельствует. Но, конечно, мне хотелось бы привлечь в идеале все лучшие силы России и (мира можно), возможно это и случится когда-нибудь. Причем, еще раз подчеркиваю, я не обязательно вижу себя в центре, я готов переворачивать ноты (причем, с наслаждением), но пока не вижу кому, у кого есть эта законченная симфония, ведущая к гармонии Человечности на нашей маленькой Земле. Главное, чтобы это случилось, чтобы возникла мощная организация, которая бы переломила линию развития человечества в человечную сторону. А вот сколько и кого мы привлечем, это зависит от нас всех. Сейчас пока наиболее плодотворно в этом направлении по моим просьбам в Москве действует жена Татьяна Матвеевна, хотя это и капли в каплях в море.

По поводу секций я писал: «Опыт марксистской конференции Д. В. Джохадзе, проходящей без секций хорош для нашей конференции, так как выработка идеологии (мировоззрения) есть процесс коллективный, и пока не сложилось наше сообщество, разрозненные дискуссии нецелесообразны, а что человечное сообщество сложится, я не сомневаюсь, нет альтернативы.

Вопрос о секциях я бы назвал частным делом в рамках конференции. С другой стороны, тема построения нового общества предполагает обсуждение полного спектра вопросов человечества, т.е. препятствовать организации любых секций нельзя».

Вместе с тем, я бы не стал употреблять в названии слово "построение", оно вызывает неприятные ассоциации с выражением "строительство коммунизма".

У меня «строительство коммунизма» с детства вызывает самые положительные эмоции—это для меня строительство хорошего общества, собственно, это и есть строительство Чел. Об-ва. И именно с большой буквы. Конечно, это можно обсуждать. Можно – Созидание Чел. Об-ва. Может быть, действительно, в следующий раз, сейчас уже объявлено. Главное, что речь о том, что если мы не построим, то нас построят в лагеря, на войну, в обменные пункты, за бесплатной похлебкой и куда угодно. Именно, смотрю как реалист. Чтобы был дом, его надо строить. Отношения тоже надо строить, т.е. применять целенаправленные усилия.

Да и по существу у нас нет никакого права - ни юридического, но морального - объявлять себя "прорабами построения Человечного общества" (тем более с большой буквы "Ч").

А кто имеет право? Если принимать, что существующие сегодня партии не дают надежд, то и надо строить новую партию, объединяясь с имеющимися уже, которые еще надо и находить, элементами. И как раз по существующей конституции, насколько я знаю, такое право каждый и имеет. А если в советское время я был лишен такого права, то это нисколько меня не останавливало («сидеть в камере с Лениным» и писать то, «чтобы я написал бы, если бы был марксистом», тоже неинтересно). Гум. Об-во, сознательным и активным членом которого я являюсь, также не дает достаточных надежд, что Вы и подтверждаете, уклоняясь от должности прораба. По своей сути я как философ или, можно сказать, просто как человек с минимальной способностью к мышлению, мыслю такими глобальными категориями. Я, прежде всего, заказчик, проситель Человечного общества, а прорабом становлюсь, поскольку мой заказ не исполняется тысячи лет. Я могу быть и каменщиком, дворником или как говорил Маяковский «швейцаром, швейцары у вас есть»? Но в Человечном учреждении. А конференции я стал проводить все же, имея желание поделиться результатами и находить товарищей и руководителей именно для строительства Чел. Нр. Государства. Я таких прорабов требую, и если их нет, то (себя цитирую, правда, в редакции А.Н. Самарина): «Ситуация такая случилась, что те, на кого мы были вправе рассчитывать не помогут ни нам, ни себе. А мы, люди, в большинстве своем, тоже, не очень готовы к сложному делу управления обществом, нередко робеем перед навалившимися общими проблемами. Но покорность и осторожность или пассивность не уберегут жизни наши. Значит надо браться за самообразование всем способным». Так что Вы мне интересны, насколько Вы можете быть если не прорабом, то хотя бы бригадиром. Причем Вы же по профессии не строитель домов, а работник общественного сознания и отношений. Так что это уклонение от своих прямых обязанностей. С другой стороны, Вы же как раз пишите о гуманистическом мировоззрении как достаточном для страны, значит Вы тайный прораб? «Каменщик»?

А вот лже-псевдо-строительство и подготовка лже-псевдо-строителей, каковым были и Вы в клетке с Лениным, (Вы же себя выдавали за строителя), в молодости доводило до злости, а позже просто исследовал, искал причины, корни, выходы и нашел. Доказать просто, что готовили именно лже-. Если бы готовили настоящих, то несомненно и продолжали бы строить коммунизм. Если бы были не лже-, то и не отреклись, и не изменили взгляды на противоположные. И здесь я повторяю Вам свое предложение описать Ваш личный опыт и что было вокруг Вас в этом смысле. Валерий Александрович, я с Вами веду постоянный внутренний диалог и за это Вам спасибо, и за привлечение к Вашим конференциям. Это же стимул.

Я искренне поддерживаю Вашу инициативу, но идею конференции нужно рассмотреть в более реалистической плоскости. Чтобы упростить дело, я бы предложил совместить конференцию с майским заседанием РГО и мы бы поговорили обстоятельно о тех темах, которые нужно тщательно обсудить,

За это предложение я Вам уже чрезвычайно благодарен, совместить с РГО, только здесь мы с женой (не только я, но и она, как участник встречи с Вами) не поняли. Совместить, т.е. провести как двухчасовое заседание РГО, что, конечно, не лучший вариант, так как предполагаю, два или три дня. Но вообще как одна из частей конференции это было бы прекрасно. Или Вы имеете в виду на РГО обсудить вопросы, которые уже и рассматривать на конференции?

Вот и наша конференция, хотелось бы, чтобы была для кого-то толчком. Самое интересное не то, что происходит на конференции, а то что возникло благодаря ей до и особенно после. Должны быть такие вопросы, которые возбудят на деятельность конференция должна идти так, чтобы что-то рождалось. А не просто отчитали свои тексты, немножко поспрашивали и все, а именно так часто и происходит. Я говорю, что буду заниматься строительством Чел. об. пока не построим или пока не умру. И от конференций я жду новых знакомств с неслучайными людьми и атмосферы, в которой должен созреть Манифест и сложиться вначале устойчивая группа людей, а потом и партия, организация как угодно можно назвать, но функционирующая как целое и дающее плоды.

чтобы все не свелось к тому, что будут случайные люди со случайными докладами.

Случайные люди это относительно. Для верующего атеист может быть случайным и наоборот. Марксист для не марксиста. Мой опыт проведения конференций пока не давал мне возможности составить заранее программу, так как только к самому последнему сроку становилось ясно, кто будет участвовать. И в этом смысле была определенная случайность в людях и в выступлениях. Но не в идеях, которые я вынашиваю 25 лет. Наша с Вами встреча в известной степени была случайной. Для меня всякий человек не случайный, если в душе его есть стремление к духовной жизни. И главное, если человек что-то пытается делать. Я уже сравнивал в статье «Духовное каратэ» наши духовные усилия с усилиями первых самолетостроителей, странные конструкции которых разваливались даже не взлетев, пока, наконец, не появились стабильные аппараты.

Кто для меня не случайный человек. Сократ, Платон, Аристотель, и т.д. классики. Этих людей объединяет, как я вижу, читая их, способность хорошо мыслить. Читая их, я вижу их близость в главном, в том, что и есть философия. При том, что их же и противопоставляют комментаторы. Например, когда я читал об Аристотеле и Платоне, то их противопоставляли как материалиста и идеалиста. Потом, читая самих, я удивлялся, насколько не поняты они. И вот подтверждение Гегеля: «В этом разобранном нами вульгарном понимании действительности и смешении ее с осязаемым и непосредственно воспринимаемым следует также искать основание широко распространенного предрассудка об отношении между философскими системами Платона и Аристотеля. Согласно этому предрассудку различие между Платоном и Аристотелем состоит в том, что первый признает истинным идею, и только идею, а последний напротив, отметая идею, держится действительности, и поэтому он должен рассматриваться как вождь и основатель эмпиризма». (ЭФН, т.1, 142, с. 314). И этот предрассудок живет и продолжает жить. Только первоисточники надо читать. Вообще, ситуация такая, что многие люди с дипломами философов это случайные люди в философии. Вы об этом писали (Испытание свободой и др.). Вообще, я удивляюсь, когда в разговоре со мной Вы занимаете в важных вопросах позицию противоположную обозначенной Вами в текстах.

Ситуация такая сегодня, что как раз «случайные» знакомства, контакты пока приводят к расширению нашего (человечного) пространства. Конечно, я бы с радостью собрал как не случайных Маркса, Христа, Сократа, Будду, Эйнштейна, Ганди, Вивекананду, Мартина Лютера Кинга, Канта, Гегеля, Дицгена, Дарвина, Ньютона, Декарта, Баха, Бетховена, Чайковского, Пушкина, Высоцкого, Вернадского, Плеханова (вот, кстати, я бы выделил Плеханова и Эйнштейна, как прекрасных популярных излагателей фундаментальных вопросов), Ван Гога, Шостаковича…..

Я прослушал пленарные доклады в Ростове (на 3-ем Философском конгрессе), что я услышал? Надо искать новую парадигму. А кто ее найдет? Вы (ко всем обращаюсь, производителям мыслей об обществе) за что деньги получаете и получали? За то, что выполняли задания партии и правительства. Кто пытался думать и искать, где они? Зиновьев пытался. Потом в Москве он говорил, а зачем мне ехать в Ростов, я уже их наслушался за десятилетия, знаю все, что они скажут. Вы тоже мне сказали в Ростове, у своего прилавка с литературой РГО, а что, мол, слушать их официозные речи. А я слушал, потому что слушал в первый раз. Будучи еще студентом мехмата, я составил представление о советской философии, но как бы заочно, по учебникам, по отдельным, нескольким, преподавателям, по опыту поступления на философский в 1981. Но только сейчас последние годы, в том числе благодаря и Вам, но главное благодаря тому, что защита партии и правительства гикнула, и предстали маэстро мысли во всей своей беспомощности и бесполезности, только сейчас я вплотную пощупал эту материю (философскую братию). И Вам, Валерий Александрович, спасибо за это. В значительной степени благодаря Вам я приблизился к этой загадочной субстанции (философской братии). И пишу я уже две недели, потому что дорожу Вашей дружбой и хорошим отношением, но вот прорвало меня, потому что, как Вы знаете, истина дороже мне. Но никак не хотелось бы ссориться. Я знаю, что обидчивость Льва Евдокимовича Балашова Вам не свойственна. И потом, Вы же живой человек, что нас с Вами друг к другу и притягивает. И вот увидел я глаза в глаза то, что в глубине души каждый человек не хочет признавать. Есть архетип (бессознательное стремление), который заставляет всякую власть, всяких облаченных в символические одежды жрецов наделять величием, которое должно быть по их названию. Надо иметь совершенно неиспорченное восприятие ребенка, чтобы сказать: король голый. Не соответствуют философы своему названию. Когда я читал Капитал, я понимал, что это требует труда, но мысли, что я окажусь чуть ли не единственным, кто понял его, я не допускал, даже при том убожестве марксистской мысли, которая была на поверхности, а какой-то нелегальной литературы и информации я не имел, живя в маленьком городке в Белоруссии. Получил из Башк. Университ. рассылку, что создали электронную библиотеку, 4000 файлов. Посмотрел, Маркса, Ленина—ничего, но есть «Критика марксизма и коммунизма», без автора. Раскрыл. Л.Е. Балашов. Совершенно жалкие и убогие мысли (прошу воспринимать не как брань, а как научную оценку, на которую каждый из нас имеет право и даже обязанность говорить то, что думает). Причем мысли эти, как он пишет, этот пересмотр обожествления Ленина возник у него недавно, т.е. когда и у всех возник. Зиновьев не скрывал своего антимарксизма, и ничего, жил. До поры, до времени, правда. Но и сейчас живет. О чем говорит саморазоблачение Балашова: у меня открылись глаза, когда их заставили открыть. Либо о глупости, либо о трусости, либо о том и другом вместе, но в любом случае это говорит о том, что в философии ему делать нечего. А именно он мне сказал в мае, на Волхонке: «в вашей конференции серьезные люди не участвуют. Вы присылайте свои тексты мне, я буду Вам помогать писать правильно». И за это предложение ему искреннее спасибо, и симпатию он у меня все равно вызывает, и совершенно прекрасная у него идея о создании философской академии, за исключением пункта о президенте. Но не вдохновляет он меня. Ищу собеседников, просто страшно они нужны, надоедаю даже, но потому и надоедаю, что не нахожу понимания. Ведь вот здесь и корень, философскую братию отбирали из таких неумных и трусливых людей. Я вступил в Философское об-во, получаю Вестник третий год. Мертвечина во многом. В Иркутске проф. Н.С. Коноплев (постоянный член оргкомитета наших конференций), когда я рассуждаю об истине, говорит: «я смотрю на окурок (мы стояли на улице, и он пальцем показал на окурок) и я сомневаюсь, окурок ли это». Но это же проблема окулиста, а не философа. А если человек сомневается, к примеру, он это ли не он, то это проблема психиатра. Хотя мое знакомство с психиатрией и говорит, что от них надо держаться подальше, здоровее будете. Так получилось, что я долго был в стороне от «марксистов». Как-то уж больно скучно было от них. Здесь я разделяю ваши эмоции, с той разницей, что Вы за марксизм принимали «марксизм» или лучше сказать – «мраксизм». С другой стороны, я работал в области духа, духовной революции, так как те вопросы, которые Маркс решил теоретически, уже были решены в 17 году практически, и тогда же сразу встали вопросы культурной (духовной) революции. Маяковский в 1918 году: «Грядет другая, третья революция. Революция духа». И эта революция теперь стала актуальной. И вот два года на бузгалинских конференциях и Джохадзе (причем Джохадзе симпатичен, а Бузгалин производит впечатление Бендера философского, хотя тоже симпатичен) я пощупал «марксистов». Вопрос о Логике не решен, ни Ильенковым, ни Вазюлиным, ни Зиновьевым. И я не нашел кем. Что не поняли марксисты в Капитале Маркса? Ответьте мне, пожалуйста, на этот вопрос. Это же центральный вопрос. Без «Капитала» никакого марксизма нет и быть не может. Отбросить, не сумев понять, это и значит войти в то религиозное средневековье, о котором мы с Вами говорим. Я утверждаю, (моя статья о Школе Мудрости) что достижения мысли, искусства, науки последних двух, трех тысячелетий не востребованы и не поняты профессорской массовкой, обслуживающей государства. Она живет, грызя мысли гениев и что-то из этих мыслей комбинируя, крутя, вертя их во все стороны, раздробляя на кусочки и снова собирая всякие причудливые конструкции. Само же целое ускользает от них, да и не нужно оно им. Я, к сожалению, вынужден часто говорить людям, показывая пальцем на свою собаку или кошку: вам так же нужна философия, наука или искусство, как и вот этим созданиям. «Чуть-чуть задуматься, хоть вниз с обрыва, а жить то надо, надо жить красиво». Надо вот выступать с трибуны съезда, симпозиума. Нет бы сказать: братья, люди, простите, что столько лет играл я роль мудреца, в глубине души ощущая, какой я мудрец. А нельзя так просто выйти из игры, круговая порука, я выйду, а те кто останется, они же будут вынуждены или сделать то же самое или меня признать сумасшедшим, чтобы сохранить свое ложное, но теплое положение.

Я дилетант. У меня нет систематического образования. Но Ваше «систематическое» образование это тоже фикция. Точнее, я дилетантски, но настойчиво ищу ответы на животрепещущие вопросы человеческого (не животного (выжить) бытия. И поэтому я на пути к настоящей мудрости. Нет философии пока, как сказал Кант, каждый новый философ ее создает заново, но именно создает, и именно переваривая мозгами прошлый опыт, а не беспорядочно манипулируя с ним. Вы правильно акцентировали в нашей общей статье внимание: «Так вот когда науку стала теснить паранаука и лженаука, то ученые, люди с нормальным сознанием, стали давать ей отпор. Что же касается паранормальной нравственной и экономической ситуации, то оказалось, что отпор дать некому». Я поднимаю вопрос именно об общественной науке. О Мудрости. О философии.

Думаю, что смогли бы воспользоваться и ресурсами Арнольда Константиновича.

Что касается ресурсов Арнольда Константиновича, то весь реализм конференции в Москве именно из них и исходит.

С пожеланиями успехов в Новом - 2004 - Году!

В. А . Кувакин

Приложение 1.

Валерий Александрович, я несколько раз возвращаюсь к началу письма, чтобы заново кратко ответить на Ваши вопросы, но не получается кратко, поэтому придется писать как пишется иначе конца вообще не будет. Потому что тема огромная.

Для иллюстрации. В автобусе, если за рулём оказался шофёр, постепенно выживший из ума, хотя многие годы он был прекрасным шофёром, и все были всегда уверены в нём, и к тому же пьяный, то покорные и испуганные пассажиры обречены на гибель. Кто-то должен встать и сместить шофёра с его места и спасти всех и шофёра в том числе или хотя бы закричать: помогите, кто может. Собственно, я и взялся в 1977 году. Я имею, что сказать и буду стараться это делать и чтобы поняли. (Пишу Вам 9-ый день, не потому что делать нечего. Как раз сейчас у меня горят мои темы, но Вы хоть иногда слушаете меня и спасибо Вам за это).

С другой стороны, сама идея конференции в Москве возникла совершенно естественно, реалистично в результате расширения числа участников, появления значительного количества (половина) иногородних, из них 11 москвичи. Плюс на встречу в МГИМО откликнулись в мае еще люди. И состоявшись эта встреча естественным образом заложила фундамент для дальнейших. Очевидно, что собрать в Иркутск гораздо сложней, чем в Москве. Были отклики некоторые. Хорунжий Александр Митрофанович, каким-то образом познакомился с Третьей брошюрой, и с очень лестной оценкой моей работы прислал книгу Казьмина и предложение сотрудничества. Потом связались с Казьминым. Потом жена уже будучи в Москве встречалась с ними и их ответное содействие стало толчком к началу 4-ой конф. Я пишу подробно по причине устойчивого пока недопонимания. У меня было желание сделать на год паузу, чтобы заняться своей пресловутой, но которой альтернативы я не вижу, Школой Мудр. и Духовным Капиталом. Но такой заметный, для меня, не для страны, рост интереса и появившиеся возможности, а также понимание, что замедлять движение нельзя, заставляют делать конф. Так что с этой, внешней, стороны все двигается само собой помимо моей воли.

И я, действительно, изо всех своих силенок пытаюсь осмысливать, что же можно сделать и как. Вот к примеру прошел новый год, и я как человек, совершенно преодолевший, все душевные недуги, требующие травиться алкоголем с целью, совершить какое-то душевное умиротворение, все эти дни нахожусь в работе. В то же время прекрасно помню насколько употребление алк. напитков ослабляло умственную деятельность, то же пресловутое похмелье, давая при этом, правда, определенный отдых мозгу.

Я реалист абсолютный. Как реалист и к тому же диалектик, я знаю, что мир никогда не стоит на месте, а всегда движется, хотим мы того или нет и движется не только физически, но и общество в постоянном изменении находится.. Можно сидя на печи въехать и в социализм, и в капитализм, и в войну, и в мир, и в эпидемию, и выехать из нее же, не вставая с печи, и в космическую катастрофу, и даже в светлый коммунизм, и так же выехать в мир иной. Т.е. хочу этим сказать, что реалист, но смотрящий вперед.

Как человек чрезвычайно уверенный в себе, и духовными упражнениями, инструментальной работой с собственным духом, я достиг способности почти абсолютно не обижаться, и мое личное признание или не признание меня не очень беспокоит. Так что не смотря на то, что я высоко оцениваю свои результаты, я готов относиться к ним и предлагать просто как претензии, как «промахи незрелого ума». Я вспомнил, что подобное уже писал Вам, и я прилагаю (отправил раньше). Я хочу подчеркнуть, что все эти казалось бы личные подробности имеют самое важное значение, так как речь идет о не о такой идеологии как марксизм, где действительно, прежде всего оперировали глобальными категориями (массы, классы, формации, движущие силы и т.д.), хотя и для того, чтобы в конце концов придти к человеку единичному: свободное развитие каждого является условием свободного развития всех. Речь о Человечной идеологии, о Нравственной революции, где главное звено –отдельный, единичный, конкретный человек. (с этой стороны у Вас подход такой же, как я понимаю). К этой идеологии мы логично и должны были придти, совершив революцию социалистическую, уничтожив неравенство классов, чтобы на основе общего производства создавать счастье отдельного человека. (я сейчас в подробности не вдаюсь, потому что это большой разговор. Как раз ниже я и хочу обратиться к той пружине, то есть теории (комплексу мыслей), которая меня раскручивает и заставляет проводить уже 4-ую Конф, и делать все прочее, что я делаю.

ПРИЛОЖЕНИЕ 2. По техническим и общим вопросам процитирую письмо А.К. Казьмину 23 окт.: «Здравствуйте Антон Николаевич, а также Арнольд Константинович и Александр Митрофанович.

Ваше, Антон Николаевич, письмо получил, конечно, с радостью. Никаких других целей как способствовать построению Нравственного (человечного) общества у меня нет. Поэтому Ваша заинтересованная реакция стимулирует дальнейшие усилия. Что касается моих организаторских способностей, то видимо со стороны это как-то становится заметно. Действительно, прошли уже три конференции, последняя привлекла определённое количество иногородних участников, появились потенциальные новые участники, и Вы, в том числе, обратили внимание, есть наше иркутское «Созидание», которое плод совместных усилий. Но, пожалуй, это следствие не организаторских способностей, а правильно нащупанной идеи «Человечного общества», причём за этой идеей при всей её простоте 16 лет, с 1979 года, исследований, когда в 1995 году сложились основные принципы, и последующие годы были направлены на практическую реализацию. Сама по себе идея человечности, духовности не нова, а можно сказать, стара как мир и бесспорна. Но столь же представляется и утопичной. Мой же энтузиазм, основанный на разумном исследовании мирового опыта мышления, способов духовного совершенствования, является энергичным и видимо притягательным в определённой степени. Люди видят, что я не фанатик, а логически мыслящий человек. Но пока преимущественная реакция людей такая: «Ну, давай, давай делай, это нужно в принципе, а мы посмотрим, потому что всё равно это утопия». С другой стороны, хотя моя идеология не насильственна, она вступает в противоречие с существующим порядком вещей очень принципиально, что тоже пугает. Так что это скорее не организаторство, а просто энтузиазм, который плод теоретических результатов. Усилия, которые я трачу на организацию конференций, весьма значительны, при, в общем-то, пока не очень заметных результатах. Сейчас я поставил себе цель сконцентрироваться на оформлении моих результатов в текст. Это программа «Школы Мудрости»-- духовно философское образование, и «Духовный капитал» исследование о духовных ценностях. Общение, взаимный интерес в высшей степени способствуют и теоретической работе и росту числа единомышленников. Поэтому я ещё раз выражаю радость и благодарность за Ваш интерес ко мне. Соответственно и мой интерес к Вам большой.

Четвертая конференция (предполагаемый срок апрель, май), (и последующие) должна способствовать формированию и распространению нравственной, человечной идеологии и формированию нравственной общности.

Сейчас большинство конференций проходит на средства участников, поэтому единственное, что надо организовать это помещение для работы конференции. И естественно, информацию. Главную цель конференции на данном этапе я вижу в том, чтобы организовать пространство общения, знакомства, привлечения людей. Т.е. это не партийный съезд, где всё расписано, запрограммировано, все выступления, что можно, что нельзя, все решения приняты, т.е. полная мертвечина. Живая жизнь непредсказуема, в ходе живой конференции происходит творчество. Вектор задан, и живой процесс даёт возможность творчества. Не надо бояться некоторого хаоса и спонтанности, которые в такой ситуации естественны. Ситуация такая, что существует очень много разрозненных течений, групп, личностей которые по преимуществу поднимают старые духовные флаги. Я ставлю задачу суметь совместно найти принципы, слова, которые дали бы возможность создать единую организацию. Эти принципы частично и сформулированы в Манифесте и др. моих статьях.

Мы должны создать Манифест Человечности, мы должны организовываться. Это не просто, но и другого пути нет. Ваше письмо явилось толчком к организации 4 –ой конференции в Москве. Нужно выяснить степень участия людей, а главное, кто бы взялся за координацию процесса. Данное письмо с этим обращением я направлю коллегам, которые могут быть заинтересованы как в конференции, так и в контакте с Вами. В первую очередь я обращусь к Самарину Анатолию Николаевичу.

Разрозненные усилия людей должны соединяться, а для этого надо относиться с интересом и пониманием к разным видам и направлениям очеловечивания. Интересную работу делает Валерий Александрович Кувакин, президент Российского гуманистического общества, гл. редактор журнала Здравый смысл. У них собрания, насколько я знаю, были в последний вторник месяца в МГУ на философском, кафедра русской философии, 18 часов»

29 нояб. «Уважаемые Арнольд Константинович и Антон Николаевич.

Я с огромной радостью прочитал Ваше письмо, которое внесло ясность о помещении и о возможности издания материалов. Я пишу Вам ответ, но мне

свойственно делать медленно, тщательно обдумывая, тем более, что мысли о

содержании конференции порождают одну за другой, разворачиваются. Поэтому,

чтобы не возникало паузы, я даю о себе знать этим кратким письмом. Я рад и

тому, что в Вашем лице нашел явно заинтересованных людей и в теме, и в

конференции. Я согласен, со всем, что Вы высказали. В том числе по поводу

забалтывания. Мой образ, человека, не боящегося говорить то, что думает, и

говорящего, в безусловной претензии, что то, о чем говорится должно быть

реализовано, не притягивает ко мне любителей разговоров, которых, кстати, я

нахожу в академической среде в большом количестве»

А следующее письмо уже было 3 дек общее, которое и Вы, Валерий Александрович, получили, и вот ответили к моей большой радости. Подтвердили свое участие А.Н. Самарин со своим товарищами по кафедре МГИМО и А.Г. Войтов. Остальные промолчали. Правда А.Д. Королев еще в сентябре предоставил для сборника статью: «Нравственно-духовные ресурсы цивилизации». А А.К. Казьмин с А.Н. Смирновым к тому весьма, принципиально существенному как помещение, издание материалов и подготовительных материалов, сославшись на занятость, добавлять другие организационные усилия не могут.

[1] Зиновьев красиво ввел, (может, не он первый) «предмет—это все что угодно: атом, корова, вселенная, любовь, тот факт, что число четыре делится на два, бог, мировоззрение, способность растворяться в воде и т.п.». Правда, с пониманием нематериальности абстракций у него проблема.

[2] «Школьники не любят Шекспира потому, что они находят в нем лишь массу знакомых цитат. Только тогда, когда изучение подобного автора проникает глубже тех данных, которые включены в поверхностные клише данной эпохи, мы можем восстановить с данным произведением информационную связь…» (Н. Виннер. с.112).

[3] Несмотря на живое очарование Капитала, его первый том был все же слишком сложен для простых смертных. Даже некоторые из самых преданных поклонников Маркса терялись, пытаясь найти смысл в тумане его первых глав. Скорее абсолютным непониманием, а не политическими предрассудками можно объяснить приглушенную реакцию на издание «Капитала». "Тишина по поводу книги меня волнует,--писал Маркс Энгельсу. Энгельс изо всех сил пытался возбудить интерес к книге, печатая под различными псевдонимами в буржуазной прессе в Германии отрицательные рецензии и приглашая всех друзей Маркса делать то же самое. Доктор Кугельман постарался со своей стороны сделать все возможное, поместив несколько статей в одной или двух газетах, но это не особенно помогло, поскольку он сам едва ли понял книгу. «Кугельман тупеет с каждым часом», – жаловался Энгельс. Женни Маркс была более милосердной: «Он может и неотесанный тупица, но по меньшей мере он старается из лучших побуждений». Подавленная всеобщим безразличием к главному труду мужа и встревоженная ухудшением его здоровья, Женни была благодарна любому проявлению поддержки. Формой выражения признания, которую предпочло большинство немцев, говорила она с горечью: «Является абсолютное и полное молчание». (Френсис Уин. «Карл Маркс». М. АСТ. 2002 ).

[4] Письмо Энгельса Фольмару: "в наше время во всех университетах мира ни одна наука не извращается больше, чем полит. экономия.. (а я, ЮД., добавил бы и философия и вообще вся гуманитаристика) При таких обстоятельствах я не вижу существенной разницы между различными высшими школами. Самое главное – это серьезное самостоятельное изучение классической полит. экономии (а я бы добавил и философии ЮД.) от физиократов и Смита до Рикардо и его школы, а также утопистов – Сен-Симона, Фурье, Оуэна – и, наконец, трудов Маркса, при этом нужно всегда стараться составить свое собственное мнение. Я полагаю, что ваша приятельница будет изучать первоисточники и не позволит ввести себя в заблуждение чтением кратких изложений и других источников из вторых рук. Как пользоваться официальной статистикой разных стран, как определить, что пригодно и что нет, – это лучше всего познается в процессе самого изучения и сопоставления. Ведь при самостоятельном изучении, по мере того как продвигаешься дальше, получаешь все более ясное представление о том, каким образом следует заниматься дальше, при этом предполагается, что начинают с действительно классических книг, а не с самых никчемных – немецких кратких изложений политической экономии или лекций авторов этих изложений".

[5] Здесь уместно вспомнить Маркса (1847г.): «Хлопок, картофель и водка …наиболее распространенные продукты потребления, потому что их производство требует наименьшего труда (т.е. из-за дешевизны, а не полезности. Сегодня хлопок вытеснен синтетикой. ЮД). Картофель породил золотуху, хлопок вытеснил более полезные лен и шерсть, …наконец, водка взяла верх над вином и пивом, несмотря на то, что водка, если ее употреблять в качестве пищевого продукта (это Маркс), является по общему признанию, отравой. В течение целого столетия правительство тщетно боролось с этим европейским опиумом; экономика победила, она продиктовала свои законы потреблению». «Нищета философии» (о Прудоне)».

И не менее уместно вспомнить как Маркс представлял будущее об-во: «В будущем обществе, где исчезнет антагонизм классов (т.е. в Человечном об-ве. ЮД), … потребление уже не будет определяться минимумом времени необходимого для производства (или сверхприбылью массовых культурпродуктов, каковая достается и создает бессмысленно роскошный образ жизни психопатичных выродков «высокой моды» в широком смысле; сами же культурпродукты являются той самой отравой, которая создает на другом полюсе общества таких же уродов, но бедных (деньгами). К чему это ведет, понятно. ЮД); наоборот, количество времени, которое будут посвящать производству того или другого предмета, будет определяться степенью общественной полезности этого предмета».

[6] Кант. «Логика». «Трактаты и письма». М. Наука. 1980, с. 333.

[i] Сноска со стр. 7. (Далее на шести страницах). О ПРАВЕ.

Валерий Александрович.

Текст по прежнему прирастает кверху письма.

Вот сегодня в день выборов проснулся в пять утра. В день, так сказать, придания человеку ПРАВА нами руководить, прорабить. А в голове Ваше тактичное заявление: “Да и по существу у нас нет никакого права - ни юридического, ни морального - объявлять себя "прорабами построения Человечного общества" (тем более с большой буквы "Ч")». Точнее, энергичный ответ Вам. Вот к вопросу об интеллекте. Почему так, по какому ПРАВУ разбудил он (мой интеллект) меня и лезет ко мне со своими мыслишками? А я дальше полез к Вам и к человечеству? Тактичное, потому что Вы делите со мной мой грех. «У нас». Я уже отвечал на этот вопрос раньше (соответст. ниже в тексте). Но этот вопрос требует разъяснения в первую очередь. Потому что мои предложения глобальные и сам факт такой глобальности может парализовать сознание слушателя с вПРАВленными государством, т.е. теми, кто имеет такое ПРАВО, мозгами, не позволяя слушателю вникнуть в суть и разобраться в сути. Поэтому есть необходимость хотя бы ослабить, если не снять, тормоз с мышления. Вот только бы еще на месяц не задержать ответ.

Палка-то о двух концах всегда. И медаль о двух сторонах. Почему я Вам не могу задать встречный вопрос: «А кто дал право Вам меня учить, кем мне себя объявлять, а кем не объявлять?». Ваш вопрос хоть и «тактичный», но обращен-то ко мне, поэтому я, как человек с непарализованными мозгами, как пролетарий, говорю просто и прямо. И далее можно по схеме дурной бесконечности диалога Балаганова и Паниковского: «А ты кто такой?». А если по умному, то речь, во-первых, о том, что мы, люди, по разному понимаем слова, выражающие философские понятия, и даже не понимаем, а наделяем слова смыслом в меру, как говорится, своей испорченности. И этот вопрос я поднимаю на конференции в разделе «Мышление». Далее, (надо кратко) кто может дать или, наоборот, не дать право мне, Вам, любому человеку, животному, растению, камню жить или не жить, быть таким, какой он есть или требовать быть каким-то другим? Да никто. В борьбе обретешь ты ПРАВО свое. Каждое из существ или предметов такое, какое оно есть в результате миллионолетнего естественного отбора, причем, во взаимозависимости и взаимонеобходимости и в постоянном дальнейшем изменении. В естественной борьбе за выживание. Кто может дать или отнять ПРАВО волку есть зайца, зайцу портить огороды, растениям выделять кислород и т.д.? Кто может дать или отнять ПРАВО человеку думать? Способность думать тоже возникла самостоятельно, бессознательно. Слово ПРАВО оказывается, как прекрасно показал Маркс (и не только он), выражением господства силы победителей. Новые победители – новые ПРАВА. Кто может дать или отнять ПРАВО закрепощать или делать рабами или, наоборот, убегать из рабства, освобождаться от поработителей? Никто. В реальной борьбе происходит завоевывание определенного положения и есть необходимость защищать это положение. Я, к примеру, борюсь за себя, за свое право не видеть вокруг себя, не жить среди нищих, бездомных, среди несправедливости, воровства, войн, обмана, пьянства, ожирения, и т.д. А в первую очередь, я сейчас борюсь против глупости и невежества, против выродившихся философов, борюсь за мышление, за создание и распространение новой философии. И готов к тому, что обратное будет защищать себя. Ибо никто не может отнять такое ПРАВО: защищать себя. Ибо это не ПРАВО, а естественнейшее состояние всего. Только оружие моей борьбы: мои мозги, мой ум, мой дух, ни за кого не прячусь. И борюсь я за уничтожение теперешнего и пока всегдашнего состояния неразвитого мышления и слабого высшего духа, не путем уничтожения носителей, а путем улучшения их мозгов. И в отличие от Гамлета я не вижу смысла «терпеть ничтожество правителей, невежество вельмож, позор судьбы», так как меня не пугает тот мир. Если хочешь достойно жить, будь готов умереть. Ну, это так, к примеру, пока. А говорю я Вам все это в надежде на понимание и совместные усилия.

За словом ПРАВО в Вашем сознании стоит религиозный оттенок. Говоря религиозный, я имею в виду упование на нечто более сильное, внешнее, но абстрактное. При этом Вы можете себе в этом отчета не отдавать. Вот я и стараюсь показать Вам это как в зеркале. Док. фильм о сегодняшних племенах индейцев. Люди маленького племени, говорят: «Если я иду с ружьем или с добытым зверем, и меня спросят, чье ружье, чей зверь, и я скажу, что мой, то у меня заберут ружье и зверя и побьют, а если я скажу, что это ружье и зверь другого племени, более сильного, то меня не тронут». Вот ПРАВО. ПРАВОвые отношения. За ПРАВОм стоит реальная сила сильного племени. Отсюда вытекает, что надо себя защитить чем-то более сильным. Отсюда изобретается или как-то намечтывается нечто еще более сильное, чем племя – боги, защищающие племя. Вот эта система верований, система запугиваний друг друга богами, муками адскими и создает ПРАВО, как нечто существующее само по себе. ПРАВО как разновидность бога. Фараоны, цари себя приравнивают к богу. Чтобы свою силу еще и усилить. Ваше представление о Гуманизме, как я не раз говорил, такого же рода. Гуманизм, Правовое государство, Конституция, Справедливость при сознании подобном Вашему, а оно остается религиозным, это идолы, на которых люди уповают, как на бога. (Дополнение-вставка 19 марта. Получил журнал «Здравый Смысл» №30, спасибо огромное. Но как раз со свежим подтверждением того, о чем я пишу. Человек всегда сам себя раскрывает, как бы ни пытался скрывать или придумывать свою суть. Цитирую Вашу беседу с Гинзбургом: «В.А. Кувакин. Можно ли из Ваших слов заключить, что Вы ВЕРИТЕ в то, что существует… ПРОГРЕСС ГУМАНИЗМА?». В.Л. Гинзбург. «Я бы хотел уточнить. Не столько существует, сколько ВЕРЮ». Прямо именины сердца. И еще именины. В.Л. «Ваша организация единственная в своем роде». … В.А. «Потому что их (разно верующих) много, и каждое из них считает себя единственно истинным». Но многие из них также говорят, что всех остальных всяких много. То, что я Вам говорю, это не новость для Вас, это моя постоянная песня. При всей моей любви к Вам и заочной к Гинзбургу, его много раз показывали по ТВ. Мне нравится его прямота и даже грубость. Но эта беседа впервые породила во мне такое жгучее чувство стыда за причастность к РГО, от которого (РГО) я, естественно, не отрекаюсь, не для того соединился, а беру на себя его грехи. Стыд не за Вашу веру, это забавы. За примитивное понимание коммунизма, ниже обывательского. Но более за речи о другом идолище Терроризме. Могу подробно разбирать, но пока не буду. Если грубость сочетается с умом и любовью, то это творчество, созидание, а если с глупостью, то… . Я действительно, с большой любовью к Вам отношусь, но я еще на мехмате МГУ поражался как при развитых математических способностях студенты так убого мыслили по общественным вопросам. Это я про Гинзбурга. Причем в других статьях он так слабо не выглядел, что порождает слабое подозрение о Вашей редакции. Но пожалуй, заодно обращу внимание на предложение: «Мы организованные гуманисты… между гуманностью и гуманизмом: гуманизм зрячая гуманность, то есть такая человечность…, когда к гуманности как чувству…». Я бы в очередной раз посоветовал отказаться от корня «гуман», и ограничиться словом «человечность», иначе, перечитайте, ведь эквилибристика на пустом месте получается, полутавтология. И к тому же получается эвфемизм: человечное общество стесняемся строить, а гуманистическое, пожалуйста. Все же надо разобрать эту беседу, иначе понимания не будет. Вы мне материал подбросили как раз по теме. И очень показательный для иллюстрации Вашей с Гинзбургом философской нищеты. Я буду ДОКАЗЫВАТЬ, а не морализировать, поскольку я философ. И с любовью к Вам и ко всем людям, которые только через много, много поколений станут мудрецами, как мы сегодняшние стали только через много, много поколений такими людьми, зачатки которых появились сотни тысяч лет назад,. Философская нищета сама по себе это явление распространенное, преимущественное, особенно в России. Мудрость в России пока выражалась в художественной форме гораздо ярче, что и замечено миром. Вообще у умного человека всегда проблема, как объяснить остальным то, что он понял. Что Земля круглая, что человек произошел в результате длительного естественного отбора и жизнь так же возникла и развивалась, что есть электромагнитные волны, что источник многих болезней маленькие невидимые живые существа, что Капитал Маркса люди не понимают, что, в конце концов, никакого Бога, Гуманизма, и Демократии тоже не существует, кроме как в головах мечтателей и т.д. Мечтателям при этом скажем спасибо за обогащение нашего сознания. Причем, при теперешнем разделении труда умный лирик и умный физик оказываются глупцами, когда речь заходит о противоположном. Я обращаю внимание, что моя, как может показаться, грубость в полном согласии с жесткостью Гинзбурга. Это свойство реальности, истинности быть «весомой, грубой, зримой». Да и вообще, снова «сегодня надо кастетом (духовным, естественно) кроиться у мира в черепе». А быть утешением это свойство мечтаний, хитрых обманов, химер. Гинзбург «горячий сторонник демократии» (в кавычках цитаты), а что ему мешает понять, что демократия это власть дураков, умных-то всегда единицы, и многие их не понимают очень долго, тысячелетия? Делая такого рода заявления, я понимаю на что иду, но такова наша, философов, обязанность и крест наш такой. Прежде чем оперировать понятиями, надо ими овладеть. В физике Гинзбург, наверно, (я не владею сутью его работы, не могу давать точной оценки), не бросается словами, не владея их смыслом. Почему ему надо со словом «демократия» или словом «гуманизм» связывать какие-то надежды, веру? Потому что он ребенок философский. Математические способности, как известно, могут проявиться в очень раннем возрасте и художественные, и даже моральные, но мудрость не приходит рано. А поскольку от ума еще и горе, т.е. всякое глубокое проникновение не поощряется и подавляется (на своей шкуре я испытал и испытываю в полной мере, как и Вы, как и многие, с той лишь разницей, что не поддался, потому Вас и учу. А не поддался опять же не просто так, а потому, что имел генетические предрасположенности ярко выраженные), то такое детское состояние ума сохраняется у большинства людей и основной формой протеста является детский кукиш в кармане и пока старшие (власть) не видят, побуйствовать, эмоционально высказаться стараются, или ПРАВОЗАЩИТА, т.е. такая же поверхностная реакция на происходящие явления, не затрагивающая их суть, корни, причины. А то, что есть у старших хорошего, от их жизненного опыта, по-детски до старости отрицается и делается наоборот. Таковы многие наши антимарксисты, антикоммунисты. Солженицын яркий пример мальца-бойца. Я не эпатирую, просто уже почти 30 лет жду, когда найду понимающих и безнадежная ситуация в мире требует каких-то ярких заявлений, ярких образов. Солженицын по-детски, но по-настоящему воспротивился гнусности нашей жизни и пошел до конца. За это я перед ним и ему подобными, независимо коммунисты они или антикоммунисты, поумнее или поглупее, преклоняюсь, чувствую благоговение. Как Сахаров, Зиновьев, Галич, Высоцкий, Новодворская (она правда не вызывает благоговения, но для широты охвата подходит), И. А. Ильин и т.п. К примеру, Ильин. Тоже ведь, вроде философ. И признанный. На самом деле, это морально-религиозный человек. Он убедительный боец за абстрактную моральность, поэтому его тексты, его моральный пафос воспримет любой моральный человек, и наоборот, неприятие Ильина коммунистами говорит, что эти коммунисты были идолопоклонники, так же, как и белые идолопоклонники его не восприняли, т.е. для них имеет значение не мораль как таковая, которая общечеловечна, а как идол, замыкающий их мировоззрение на групповую самозащиту. Так случилось, по происхождению, по генетической предрасположенности, что Ильин выбрал себе бога-идола среди белых, но с таким же успехом мог привязаться к любому другому частному направлению жизни. Всё равно он выше этого частного. И ведь как похожи с Сахаровым. Один предлагал сталинский режим атомными бомбами, а другой океанской волной от мощного взрыва накрыть всю Америку, правда, это я по памяти, может и ошибаюсь. Архипелаг я прочитал с начала только, где было описание и протест против захвата, ареста людей. А когда пошел «логический» анализ и описание деятельности Ленина, партии, анализ марксизма, то здесь чистого детского протеста и художественного таланта уже недостаточно и глупость у Солженицына просто прёт. (Подчеркну еще раз. Насчет гениев, и в частности, Маркса и Ленина глупость прёт почти у всех, независимо поклонников или противников) Но почему? Я как философ, а не моральный пафосник задаю вопрос. Почему? Надо объяснить, понять. Понять несложно. Ребенок ударяется о стул, например, и есть такой прием у мамы: ах какой плохой стул, давай его побьем, вот так, вот так. Вот и весь ответ. Спасибо им детским мальцам–бойцам. Устами младенца часто истина глаголет, голого короля видит неиспорченное детское сознание. Я давно заметил: «Как много смысла в детском удивленьи. Какая сила чистых детских глаз. Побольше детского наивного горенья осталось бы у самых мудрых нас». Искреннее и великое им и Вам спасибо. Благодаря их усилиям лично я уже избежал заключения, длительной, навечной психбольницы, и сейчас пишу и работаю плодотворно и адресно, а не кукиш в кармане или слова на заборе. Но надо идти дальше. К тому же детям также свойственно и закрывать глаза, когда страшно, и тем самым спасаться от опасности. Мы сейчас, к счастью, действительно имеем много информации. Не закрывайте глаза как дети, смотрите внимательно, а то ведь так же не хотели люди видеть Сталина или Брежнева голыми и что происходило вокруг. Смотрите, что такое демократия в Америке, в Европе. Вот сейчас показывают Испанскую демократию, где правительство пыталось скрыть правду о теракте, причиной которого явилось оно же, правительство, влезшее в Ирак, а люди потребовали правды и добились. Демократия это действительно борьба, а не что-то установленное сверху. Смотрите внимательно: все на виду. Не одевайте тех или иных очков, через которые вам сегодня приятней смотреть на страшную, смертельно опасную реальность. Вернемся к философскому мальцу, хотя и крупному, наверно, ведь я не изучал его продукт, физику, при этом несомненно для меня честному, смелому, порядочному человеку Гинзбургу: «Мы считаем, что человечеству СЛЕДОВАЛО БЫ развиваться в духе программы этого (Гуманистического) манифеста 2000». Ну и что, что следовало БЫ? Прямо человечество всё во внимании. Нет, такими вялыми заявлениями не вдохновить человечество, не победить Гитлера или Ленина, Христа или Магомета, Ганди или М.Л. Кинга, да на худой конец В.В. Жириновский даст сто очков. И куда мы всё же поедем с такими благими намерениями? А поедем мы вот куда. «Я бы их (мусульман открыто оправдывающих террористов 11 сент.) как искренний, горячий сторонник демократии высылал бы из Англии. Не нравится – ну так и поезжай туда, откуда приехал». Правда, предшествующая статья англичанина Р. Брауна (президента Межд. гуманистическ. и этическ. союза) опровергает такой «гуманный» подход. Все-таки в Англии есть определенные культурные, демократические традиции. «Гуманизм это же не целоваться с бандитами», говорит Гинзбург, и с этим нельзя не согласиться, если понимать, как не помогать бандитам. А вообще сильные духом христиане, да и буддисты с мусульманами, демонстрировали способности добром приводить преступников к покаянию. Но так запросто всех к бандитам причислять и лишать людей этого самого ПРАВА иметь свой взгляд на теракты, тем более, что очень и очень многие не мусульмане во всем мире, включая и США, проводили и проводят многочисленные демонстрации протеста против войны в Ираке и относятся к терактам как к защитным мерам (Я не сторонник терактов, как, к слову, и демократии, я за власть лучших, духовно-зрелых людей), и так походя бросить слова: не нравится (Вам что, наша власть не нравится?) и уезжайте, откуда приехали, не думая о семьях, детях этих людей, не террористов, не бандитов, а просто поддерживающих теракты, как самозащиту, может только верный сталинец. Вам, кстати, Виссарионыч не предлагал: не нравится, езжай в Израиль? А далее усугубляем: «Я не еврейский националист, но я никоим образом не могу оправдать людей, совершающих в Израиле взрывы и убивающих ни в чем не повинных людей. А от израильтян, видите ли, требуют, чтобы они ко всему этому спокойно относились и к тому же заботились о палестинцах». Очень убедительно переданы интонации обиженного еврея. А мне одинаково небезразличны страдания и евреев, и палестинцев, но как свойственно русскому человеку большее сочувствие к более слабым. А главное, физику-то не следует пренебрегать вопросом о причине и следствии. Неужели у Вас, Виталий Лазаревич, повернется язык сказать, что в Палестине гибнут виноватые. Что разбомбленное мирное русское большинство в Грозном виновато? А виноваты-то мы все. Неспособные преодолеть национализм в душе своей. Племенные, родовые инстинкты. Неспособные увидеть причину войн и влиятельных, властительных зачинщиков, а главное неспособные бороться с ними. А ведь моя статья об этом «Насилие самоубийственно (по 11 сент)» не опубликована. Физику не надо объяснять, что такое объективные законы. А обратить внимание, что они действуют не только в физике, приходится. Что такое объективный закон? Если отправится на рыбалку компания ученых, рабочих, чиновников, детей, то все вернутся пропахшие одним запахом: костра, рыбы, леса, реки и т.д., овеянные одними эмоциями, одним духом, хотят они того или не хотят, и при этом они, привыкшие, не ощущают свой запах, свой особый вид. Также невозможно очень долго жить по правилам государства, встроенным в него, и не пропитаться его духом, не замечая этого. Вот это объективный закон. Вот такой защитник демократии, верный сын Иосифа Виссарионыча, не подозревающий об этом. А для этого и существует искусство как зеркало. Вот я Вам его и подношу, не пеняйте. А может это просто племенной архетип, еврейский или любой другой. Я к евреям испытываю не просто симпатию, а и самого меня многие из антисемитов считают евреем. И я, как русский человек, принимающий сторону обижаемых, им не возражаю, да и не прочь бы я быть евреем, как Маркс, Эйнштейн, Винер, Чаплин, Фрейд и мн. др. Но еврей меня привлекает как раз своим всемирным гражданством, что и русскому очень близко. Таковыми евреи стали христианизированные, работая в науке, искусстве, а наука и большое искусство ненациональны, всемирны. А в Израиль, что очевидно, вернулись евреи до научные, евреи племенные, не лучшие, я бы сказал, евреи. Не лучшие в том смысле, что тот же Эйнштейн, пристыдил бы их за склочность, за неспособность построить мирные отношения с соседями. Да и то, племенные евреи, не христиане, щеку не подставят, т.е вместо того, чтобы, прежде чем защищаться (допустим, что речь идет именно о защите невинных) кулаками, проявить по-настоящему, безоглядно, не торгуясь, благородство, великодушие, уступчивость. Вообще лучшие евреи уже завоевали мир тем, что они ДАЛИ миру. И культурный мир ничего кроме благодарности к этим евреям испытывать не может. Вот и вопрос физику Гинзбургу о причинах и следствиях, а надо ли было создавать это государство, просчитав, что оно будет племеным и создаст очаг напряженности. И ещё вопрос. Сам себе я задаю, в первую очередь, а какие цели преследовались изначально создателями этого государства?

Кто виноват в войне в Чечне? Надо до причин докопаться и привлечь к ответственности действительно виноватых, а не этих выросших в смертной вражде мальчишек и не мальчишек чеченских и не чеченских брошенных туда и взаимно озлобленных. Они не помнят о начале войны, они не знают истинных причин. Они знают, что их убивают, гонят, притесняют. А другие знают, что взрывают дома, нападают на патрули, прячутся в горах. Как будто об этом Басаев со-товарищи или русские люди всю жизнь только и мечтали. И у каждого: и у чеченца, и у русского праведным гневом кипит смерть родных или друзей и зовет на бесконечную месть. А богатеющим на войнах только этого и надо. Кем и зачем война развязана? Вот вопрос, за который не только руки, но и язык оторвут. «Покрути языком, оторвут с головой». (Башлачёв). Бороться с последствиями и симтомами бесполезно так же, как и тешить себя всякого рода иллюзиями о Гуманизме (или Комунизме, или Человечном об-ве, или Рае), Демократии безнадежно. Здесь заканчивается эта более поздняя вставка о беседе В.А. и В.Л. и продолжается текст со стр. 66). По крайней мере эти идолы (Гуманизм, Коммунизм, Человечное, Правовое Гос-во, Рай и т.д.) тешут сознание и как-то обнадеживают. Идолы, потому что их нет в реальности так же, как и бога. И так же, как и бог они порождение фантазии, мышления, сознания человека. Сказки. А жизнь не сказки, и не игра, как сегодня модно говорить, жизнь борьба. И никакими фантазиями, сказками, мечтами эту реальность не отменить. «Без борьбы человек не живет, у него отрастает живот». (Цветаева). В этих сказках, гуманистических фантазиях отражено Ваше представление о том, какими люди, отношения должны быть, в соответствии с тем, каким вы (конкретный человек) уже стали или хотите стать. И в этом слабость многих концепций человека, построенных, так сказать, на моральном императиве. Необходима еще привязка к реальным людям, отношениям. Это сделал Маркс и в результате в борьбе получилось не утопия, не идеальное, но реально гораздо более гуманистическое общество. Для сомневающихся: по крайней мере, очевидно, что гуманнее сегодняшнего. Но сейчас надо делать новые шаги и они в моей концепции имеются. Но не будем уходить от темы ПРАВА. Настоящие люди борются за свое право быть человеком. Понимают, что надо победить и тогда будет установлено и ПРАВО, т.е. отношения победителей. Отнять у Гитлера или Чикатило его право быть тем, кто он есть, можно только победив их. Кто кого? Вопрос древний как мир. Бойцы-победители в борьбе эволюционно выковываются и составляют небольшую, но определяющую прослойку в человечестве. Сегодня прослойка бойцов-победителей Вы знаете какого рода. Вот их нам и надо победить. При этом, конечно, легче выжить и дать потомство не борцам, а верным слугам господ. И люди такого архетипа (врожденной предрасположенности) за века создают устойчивый слой обывателей, и с этим надо считаться. Но их свойство в том, что они всегда примыкают к сильным. Ошибка большевиков, как я говорил, в том, что они пытались в одном поколении переделать обывателя, что невозможно. Обывателю надо создать нормальные обывательские условия жизни, при господстве, управлении творцов, людей мысли и духа. Говоря о победе человечности, я, как Вы знаете, говорю о победе духовной, но реальной, действительной. Как Ганди добился освобождения Индии или М.Л. Кинг добился прав неграм.

Правильно вопрос звучит не так: кто тебе дал право быть тем, кто ты есть, или более «тактично» (я, как Вы знаете, не сторонник тактичности, видя за ней нечто более хитрое, беспокойство скорее за себя, чем за оппонента): есть ли у тебя такое право быть тем, кто ты есть? А так: почему, по каким причинам это существо стало таким, каким оно стало? Почему у этого растения иголки, а у этого большие листья, у этого животного густой мех, а у этого голая кожа? Потому что там холодно, а здесь жарко. Почему этот младенец заражен спидом, а другой нет, этот имеет гены математика, а этот музыканта и т.д.? Почему Вы сидите в камере с Лениным и скрываете свою сущность, обманываете окружающих, а я так не могу? Почему Вы мне предлагаете не быть прорабом, а я Вам, наоборот, предлагаю быть? Наверно потому, что мой отец и мой дед, которых я знаю (дальше предков, к сожалению, не знаю), были не теми, кто скрывает свои мысли и не отстаивает свои взгляды. Поэтому мое поведение вполне объясняется моим родом, представители которого формировались, выживали, в открытой борьбе и имели склонности к прорабству.

Есть у меня такие претензии, а их сила, основательность в борьбе будет проверены. И это со стороны может выглядеть как претензии. А для меня это всегдашнее с детства состояние: понять, что происходит и, кстати, стремление с детства к справедливости, честности, человечности. И никакого бога, никакого ПРАВА, разрешения от кого-то для оправдания или защиты таких устремлений никогда мне не требовалось. Так что то, что я предлагаю есть самопроизвольный, генами определенный плод моей жизни, а насколько качественный посмотрим вместе. И, кстати, это зависит и от Вас лично, от Вашей поддержки или, наоборот, изничтожения или безразличия. Вот кстати, я сейчас заметил. Ген, гениальность. Гениальность это способность быть творцом. И она присуща всем людям только в разной степени. Большая степень несомненно накоплена за много поколений и сам ныне действующий гений меньше всего свободен и несет ответственность за свои устремления. Так же, как и те, кто хочет вПРАВить ему мозги, мол, по какому ПРАВУ. Вы, кстати, когда читали «Горе от ума», с кем себя соотносили?

Так что в Вашу бесПРАВную компанию я не хочу, а наоборот приглашаю Вас в нашу. «И счастлив я, что отказали боги мне в сладкой участи оспоривать налоги… Зависеть от царя, зависеть от народа, не все ли нам равно? Никому отчета не давать, себе лишь одному служить и угождать. Для почестей, для власти, для ливреи не гнуть ни помыслов, ни совести, ни шеи. Вот счастье, вот ПРАВА». (Пушкин). Для философа вряд ли бывают более благоприятные условия, чем сегодня. И отсиживаться, отмалчиваться, значит не быть философом. Я никак не могу Вас назвать отмалчивающимся. Как раз наоборот. Потому и пишу нескончаемо. Но можно и дальше шагать.

Вот как раз я хочу предложить Вам и другим профессорам философского, которые не побоятся изложить, как в советское время обстояло дело с философией, с преподаванием, почему марксизм мгновенно улетучился как будто его и не было, а доблестные "марксисты" все на философских постах. И какова сегодня ситуация с преподаванием философии и с философией на факультете. Предложить, как возможность покаяться или, наоборот, утвердить, защитить свою борьбу против мышления. От борьбы, если человек не генетический раб, не уйти, да и если раб, тоже не уйти, только приемы борьбы за выживание разные.