Обоснование конференций

ОБОСНОВАНИЕ КОНФЕРЕНЦИЙ «ПОСТРОЕНИЕ ЧЕЛОВЕЧНОГО ОБЩЕСТВА»

Ответ на письмо В.А. Кувакина

Уважаемый Юрий Леонидович!

Я внимательно прочитал все Ваши материалы, связанные с мероприятиями, которые Вы планируете на 2004 г. К сожалению, для меня остается непонятной идея проведения конференции в Москве. Хотелось бы иметь более конкретную программу с указанием участников, тем выступлений, секций и другими, в том числе и техническими деталями, которые касаются и проживания гостей и организации всей работы конференции. Я дважды разговаривал с Арнольдом Константиновичем, который поддерживает идею конференции, но и у него есть вопросы такого же рода. Вместе с тем, я бы не стал употреблять в названии слово "построение", оно вызывает неприятные ассоциации с выражением "строительство коммунизма". Да и по существу у нас нет никакого права - ни юридического, ни морального - объявлять себя "прорабами построения Человечного общества" (тем более с большой буквы "Ч"). Я искренне поддерживаю Вашу инициативу, но идею конференции нужно рассмотреть в более реалистической плоскости. Чтобы упростить дело, я бы предложил совместить конференцию с майским заседанием РГО и мы бы поговорили обстоятельно о тех темах, которые нужно тщательно обсудить, чтобы все не свелось к тому, что будут случайные люди со случайными докладами. Думаю, что смогли бы воспользоваться и ресурсами Арнольда Константиновича.

С пожеланиями успехов в Новом - 2004 - Году!

В. А . Кувакин

Неполный указатель.

Вводная часть, стр. 2-13

Ответ на письмо краткий, буквальный, стр. 61-67

О моем и всех праве поднимать любые вопросы,с70-76,сноска со с.7

Основное предисловие, стр. 13-30

Текст письма, стр. 30

Тема идеология, стр. 31-36

Тема мышление, стр. 36-61

ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? Центральный вопрос, на который надо ответить, стр.11

Подтверждение проблемы А.Н. Чумаковым, стр.11

Сами философы виновны в нынешнем кризисе философии и никто больше» проф. Н.С.Розов, стр.14-15

Обнадеживает то, что власти обходятся журналистами, мастерами софистики, антифилософии. И не мешают самоорганизации философов не по названию. Стр. 11

Кто хозяин в философии? Философ. Не генсек, не власть, не сообщество людей, стр. 8

Необходимое качество философа, стр. 12

Два фактора, решающие в пользу философии мнений, стр.21.

Вопрос о создании современной философии, стр. 23, 42

Философия оживает, когда мир рушится, стр. 28

Если ты философ, то сегодня ты востребован временем, стр. 28

Классики философии дали знание, но которое из-за сложности и, главное, абстрактности этого знания каждый трактует, исходя из слов, да еще в переводе, как ему мнится, я показываю суть этого процесса, стр. 20

Бедственное положение нашей философии есть следствие отсутствия у философов абстрактного мышления, стр. 45, 12, 49,42

Причины вырождения фундаментального мышления, стр. 38-42

Гениальные открытия становятся как бы всем известными и то же время никем не понимаемыми, стр. 38-42, 48-49

Абстрактное мышление, стр. 45-50

Абстрактные явления, объекты и есть предмет философии, с.47-48

«Капитал» Маркса, стр. 51-52

Как не поняли «Капитал» Ильенков, Зиновьев, Вазюлин, стр.53-61

О любящих и ненавидящих Маркса, Ленина, стр.19, 40

Сегодня задача написать «Духовный Капитал», стр.23-24, 40

Система общественных отношений, стр. 44, 45

Фетишизация общественных отношений при отсутствии абстрактного мышления – норма нашей жизни, стр. 52

Борьба за свободу от государства, стр. 43,44

Обращение к ученым об ответственности, стр. 26-27

Приложение 1. Начальный вариант, стр.67-68

Приложение 2. Переписка с А. Казьминым, стр.68-69

Валерий Александрович.

Перед Вами мой не кончающийся ответ на Ваше письмо. Получив от Вас 30 дек. и желая ответить до Нового года, я не могу окончить до сих пор. И посылаю неоконченный, но неотрывно писавшийся в течении трёх месяцев и выросший до 70 стр. ответ. Чтобы Вы проявили к такому объему должный интерес, я должен как-то объяснить этот неожиданный для меня самого результат.

Я должен обратить внимание и делаю эту вставку в последний момент, что мой текст обладает определенной целостностью, (хотя пока и не отшлифован, и с техническими погрешностями), причем как составляющая большего еще не написанного текста.. Чтобы понять текст, надо это помнить. Читатель же невольно воспринимает его фрагментами, только по буковке, по слову. Поэтому такой наглядный пример. Если предложить части велосипеда, для простоты, одноколесного: колесо и педали. Сколько человек, никогда не видя велосипеда, не видя колеса, сумеет сообразить, что надо педали присоединить к колесу и получится устройство, на котором можно ехать? А если предложить все детали обычного двухколесного велосипеда? А если предложить детали радиоприемника, то тут уж точно никто глядя на эти детали: резисторы, транзисторы, конденсаторы, не догадается что можно их них сделать, потому что их функции невидимы. Внешний вид этих деталей никак не связан с их функциями. А если, это уже пример другого рода, – просто схему радиоприемника. То тут самый гениальный дикарь с мозгами, способными заново переоткрыть все законы и явления, по этой абстрактной схеме ни до чего не додумается. (Об этом стр. 15-18). Имея аналитическое разложение целого на составляющие, не так просто синтезировать целое. Но без разложения на составляющие нельзя воспроизвести целое. Единство анализа и синтеза. Обезьяна, как известно, может догадаться соединить две палки в одну и достать банан. И посложнее может решать задачи. Но ей нужен стимул, цель: банан, висящий в отдалении. Банан философа – это сократовский, диогеновский, Христа, Будды, кантовский, марксов и т. п. Человек, Человечное общество, имеющее и другие названия: Идеальное, Этическое, Нравственное, Разумное, Коммунистическое, даже Гуманное, Гуманистическое и т.д.

Причем специфика этого текста, что он пишется, прирастает, не к концу, как обычно, а к началу. Неоднократные мои попытки завершить не увенчивались успехом. Наложились, с одной стороны, удивление Вашим вопросам, удивление Вашим как бы наивным вопрошением, ведь в моих предыдущих коротких обращениях ответы были, с другой, впервые надолго, с июня прошлого 2003 года, я получил возможность сосредоточиться 24 часа в сутки на своих мыслях, не думая о куске хлеба и отстранившись от текущих дел. И впервые накопленное за всю жизнь начало выливаться из меня в таком объеме. Вот и объяснение. То, что во мне созрело, просится наружу, поэтому наметив основные направления, я был вынужден и прерывать дальнейшее изложение. По сравнению с тем, что я Вам уже говорил и писал, в этом тексте есть конкретизация, детализация и большая проработка общих формулировок, которые вынесены в подзаголовки в начале текста. Я сразу обращу внимание, что я старался развить основные темы до ясной простоты или простой ясности. Чтобы понять эти места, в первую очередь, об абстрактном мышлении, их в моем тексте надо читать очень внимательно слово за словом, так как они выстроены математически, хотя и иллюстрированы примерами. Одно пропущенное слово и смысл ускользнёт.

Поскольку всю жизнь я думал всерьез и самостоятельно, изучая первоисточники и не писал раньше времени, созревал, то это может быть причиной внимания к написанному, что является только началом того, что будет написано. Все написанное имеет самое непосредственное отношение к сути конференции. Так как закончить то, над чем я работаю всю жизнь удастся не скоро и не иначе как благодаря таким контактам как наш с Вами. Благодаря конференциям, которые расширяют поле взаимодействия. И чтобы конференция состоялась, и надо посылать Вам то, что есть. Но я Вам чрезвычайно благодарен. Ведь тоже какая-то загадка, “мистика” в том, что именно Ваш запрос породил мой ответ, который обращен при этом не только к Вам, а ко всем. Вы оказались представителем человечества. У меня есть несколько откликов-запросов после Третьей конф., но именно Ваш стал продуктивным для меня. В нем оказался тот искренний интерес, который хочет ответа не по-английски: хау ду ю ду, по крайней мере, так моя душа восприняла и я рад этому.

Я должен обратить внимание: в тексте есть логическая составляющая и есть эмоциональная. Прошу отделять и простить эмоциональную, которая выливается иногда в иронию, сарказм, издевательство над недостатками, недостатками мышления и духа. Но это Вы должны понять. «О род людской, достойный слез и смеха». Эмоциональная составляющая никак не подавляет логическую, а является естественным сопровождением. Это реакция от бесконечного страдания умного человека, видящего как дружно, уверенно и самодовольно пилят люди свой сук. Больно ощущать и свое бессилие перед тем, как этот трусливо-агрессивный, лживый, лицемерный, пиво-водко-нарко-масс-культурой отравляющийся мир затягивает моих собственных детей и близких, ломает, калечит, уродует их души. Наличие иногда оттенка издевательства свидетельствует только о необходимости облегчить моральные страдания автора при недостаточной зрелости духа. Духовно-зрелый, конечно, издеваться не будет не только над глупостью, но и над мерзостью. Будет только анализом и с любовью помогать преодолеть.

Еще аргумент – не философский, а торгашеский. Тот, что я добросовестно месяц читал Ваш учебник по гуманизму, имея скептическое отношение к нему.

Я бы мог сказать и так (что выделяю и подчеркиваю): перед Вами начало новой философии, инструмента строительства нового Человечного общества. Не упустите шанс быть среди своевременно понявших и способствовавших ее распространению. Мог бы, если бы Вы поняли, а не восприняли как манию.

По мере роста текста в «Тема мышление», и дойдя до рассмотрения Ильенкова, Вазюлина, Зиновьева о «Капитале» и при необходимости подробного цитирования мне стало ясно, что надо пока приостановить. Чтобы ознакомить читателя с тем, о чем этот разросшийся текст, я хотел в двух строках дать предисловие, которое превратилось в 16 страниц и посвящено этой же теме «Мышление». Таким образом, возникало несколько предисловий к предисловиям.

Основное внимание я сосредоточил на теме «Мышление», уделив и «Человечной идеологии», и совершенно уже не касался третьей темы «Практический опыт». Можно сомневаться, удастся ли мне довести работу до создания нового этапа мировой философии. Но есть очевидные достижения, которые абсолютно необходимы, чтобы эту работу сделать. Теперь, когда я это заявляю уверенно, а не полувопросительно как раньше, я надеюсь на ответственное внимание и поддержку людей причастных к состоянию нашей философии.

Это, в первую очередь, постановка и решение вопроса об адекватном восприятии текстов. Решение очень простое, как закон Архимеда, как теорема Пифагора, как все гениальное. Это я к тому, чтобы не проигнорировали из-за простоты. Результат прост, на ладони, но путь к нему очень непрост. (Я предлагаю результаты собственного анализа. Если подобное уже где-то есть, буду благодарен за информацию. В любом случае этого нет в практике философского образования и творчества). Цитирую. «Изучение философии, как, впрочем, и других наук, идет через книгу, т.е. от знаков к реальности. В результате человек знаку приписывает значение, какое ему кажется, мерещится, нравится, а как иначе». (стр. 16). «Книга только набор знаков. Чтобы ее идентифицировать не как «мертвая душа» слуги Петрушки у Гоголя, ее надо прочитать, т.е. от букв прийти к реальности там описываемой. Мы все прекрасно видим эту ситуацию, когда по поводу однозначно, последовательно выстроенных букв возникают самые разнообразные толкования». (стр. 18). «В этом случае человек имеет дело сначала со знаком, т.е. с текстом, а потом вынужден к этим знакам (словам, символам, формулам) подбирать реальности, пытаться понять их (знаков) значение. Если речь идет об уже известных предметах, то человеку удается правильно представлять, о чем идет речь. В противном случае надо повторить процесс выведения абстракций из реальности мысленными, но экспериментами, если нет возможности проделать прямо исследование, повторяя первооткрывателя. В этом мысленном эксперименте сначала представляется реальность, а потом уже и знаки ее, которые потому становятся понятными. Т.е. понятно, чему эти знаки соответствуют. Но для этого понимания … нужны мозги не памятливые, а творческие, соображающие» (стр. 17). Таким образом, все желающие могут самостоятельно или с помощью моего опыта понять, наконец, адекватно всю мощь мысли классиков, и их границы, так же, как и увидеть всю нищету профессорской массовки. Получить истинное наслаждение от первоисточника. Я имею в виду содержательные первоисточники, из вереницы букв которых можно извлечь реальность, материальную или духовную, прошлую, настоящую или будущую, а не творение пустых химер, круглых квадратов. И наслаждение от того, что смогут отличать этот первоисточник от массы никому, кроме диссертантов, не нужных трактовок или убедиться в собственной непригодности для философии. А это тоже большое благо: вовремя найти свое призвание. Иллюстрация: моя статья «Бойтесь кантианцев».

На сегодняшний момент в качестве первоочередного, наиболее полезного текста для развития, упражнения, проверки силы мышления я выделяю первый том «Капитала» Маркса. Ехидно улыбающимся напомню: даже рукописи не горят, тем более нельзя по-сталински, вычеркиванием обесценить такую известную работу. После работы по адекватному восприятию, по точному нахождению всех реальностей, которые обозначены отдельными словами, сочетанием слов и всем текстом в целом, обогащение, развитие мышления человека, проделавшего эту работу будет оценено им самим самым высоким образом, и будет сопровождено высокой степенью интеллектуального удовольствия. Таких людей вообще мало на свете. Мне не попадались. В данном тексте есть мой краткий разбор ошибок по «Капиталу» Ильенкова, Вазюлина, Зиновьева.

Наблюдая за этим явлением, этой реальностью, что я не могу закончить текст, который хотел закончить за день, я заключаю, что в моей голове уже целиком лежит не в словесной форме то, что я хочу сказать. Вообще, у меня всегда было стремление всё, что думаю изложить очень кратко, на одной странице, но, пожалуй, изложить «Духовный капитал» на одной странице невозможно. Сложно перевести в словесную форму эту цельную единовременно существующую в мозгу картину, которая при этом находится в постоянном движении, развитии в последовательность букв, растянутую в пространстве, и при чтении растягивающуюся и во времени. Так же, как потом по этой веренице букв восстановить эту картину. Но картина есть. Я практически не писал ничего 15 лет, и последние десять – по чуть-чуть. Накапливал эту цельную, но живую, развивающуюся картину. Теперь начал писать. Скорость перед вами. Текст за два с половиной (уже за три) месяца. Причем, это доказывает правильность моего предчувствия, что надо писать. Впрочем, главный стимул, чтобы писать: не нашел ничего лучшего, написанного в философской компании. Я имею в виду, прежде всего, мою картину, а не то, что я уже успел написать.

Более практически актуальные места по организации конференции я выделил рамкой.

По поводу других откликов.

В частности, я получил от А.М. Хорунжего (гл. ред. СиДиПРЕСС издательства, где работает Казьмин) такое письмо (от 16 сент.), которое не могло не положить начало подготовки 4-ой конф. Цитирую половину (сокращ.): «Глуб. уваж. Ю.Л. К большому сожалению, только сейчас ( и то совершенно случайно (я подчеркнул. ЮЛ)) ознакомился с материалами 3-ей Всероссийской научн-практ. конф. Тема конф. «Постр. Нр. (чел) об-ва в России», мысли нашедшие отражение в её материалах, не могут оставить равнодушными людей, хоть чуточку обеспокоенных судьбой родной страны, настоящим и будущим нашего Отечества. Сердечное спасибо Вам Ю.Л. за Ваш оптимизм, за Ваши мужество и титанический труд по собиранию самостоятельно мыслящих людей. Искренне желаю удачи в осуществлении благородных замыслов». Далее в этом письме инф. о А.К. Казьмине, его книге, которая тоже прислана. Я ответил, но Хорунжий попал в больницу надолго и от него ответа я пока не получил, а развитие отношений с Казьминым Вам известно. Были и еще отклики, с десятка два, и горячо, и просто заинтересованные. От Д.В. Джохадзе через жену (она по моей просьбе обратилась к нему, чтобы узнать о сроках его конф.) было предложение совместить его конф. и нашу в ИФ РАНе и я начал писать ему о своих основаниях. Успел написать, не окончив пока, 5 стр. (Вставка 23 марта. Получил приглашение-программу на конф. Джохадзе: «Межд. ком. и левое движ. в усл. империалист. глобализации». Первый выступающий Ф. Кастро и на три дня список докладов о коммун. левом движении. Конечно, веет нафталином. Вот и программа расписана и всякие доктора и сам Фидель (к которому я питаю симпатию) тут. А какое будет ее историческое значение? Пожалуй, только то, что я туда приду и скажу, что, ребятки, не надоело еще позапрошло-вековую похлебку перемешивать (прошу воспринимать с юмором).) При этом ещё раньше начал писать Зиновьеву. Но ответ на Ваше письмо держит меня без праздников и выходных вот уже третий месяц. «Мистика», я думаю, в том, что Вы живой человек как и я и, видимо, более других переживаете за общее дело, а не за свои амбиции. Хотя я был и удивлен Вашими вопросами, так как мне казалось, что те письма, которые я Вам посылал плюс Ваше постоянное участие в моих конф. и плюс, главное, наше длительное знакомство дают ответы на Ваши вопросы. Такие личные подробности на самом деле чрезвычайно важны. И не случайно Р. Коллинз написал об этом книгу в 1300 стр. Хотя там мало глубокой философии, но важность личных контактов схвачена правильно. В нашем деле, когда мы никому, включая родственников, детей оказываемся не нужны, не поняты, очень важен кто-то хотя бы один хотя бы какое-то понимающее общение составляющий. Моя вторая жена оказалась для меня спасением, иначе мог бы спиться при всей моей теперешней и всегдашней устремленности к трезвости. Хотя сейчас я сталкиваюсь с тем, что она не может понять суть моих мыслей, но любовь спасает.

Я вижу общечеловеческую проблему, задачу создания новой философии, (об этом и пишу ниже), я этим занимаюсь. Кто-то один должен стать таким создателем. Но только в процессе общения. Это же и выработка нового языка. А язык понятный другим в одиночку не делается. Вот я вижу главную задачу, думаю, так же, как и Вы в том, чтобы создавать эту атмосферу свободной мысли, творчества, которая бы притягивала таких людей. А кому это удастся, стать таким Аристотелем, пока неизвестно. Вы знаете, что я бы просто распустил сегодняшнюю выродившуюся философскую массовку и вообще элитёрно-солитёрную общественную верхушку. Но они на это не согласятся, конечно, так просто. Поэтому ищу для этого дела товарищей. И Вам совершенно серьезно предлагаю думать, что можно для этого вытеснения делать. Вытеснения путем роста нашего, а не насилия.

Так что то, что я предлагаю, это продукты моей мысли, всей жизни. Я бы мог по «Капиталу» уже в 1981 г., когда я поступал на философский, дать ответ на вопрос, что же не поняли марксисты у Маркса, но во первых, у меня не было такой уверенности и мысли не было, что никто его не понимает, (я пока не нашел кто), а во-вторых, слишком была очевидна опасность публичной активности. Если бы меня (или мне подобных, всё же очень хочется найти кого-то, кто понял «Капитал») востребовали тогда, то, возможно, мы бы избежали бед страны. Но, находясь в почти полном философском одиночестве, я как малый ребенок без внешних раздражителей развивался очень медленно, хотя, главное, и не извращенно-развращенно властью. Именно встреченная в 1994 году жена оказалась тем слушателем, который вызвал у меня движение мысли и концепцию борьбы за Духовное пространство, как я ее назвал первоначально. Потом с этой концепцией, которая при этом почти никем не понималась, я активно пошел в люди и, постепенно вступая в контакты, я находил поле дискуссии. В дискуссиях я укреплялся, развивался и последние пять лет Вы уже могли видеть мою деятельность. И вот сейчас я подошел к тому моменту, когда уверенно заявляю свои претензии. И надеюсь в Вашем лице найти товарища и на углубление Вашего понимания, все же я именно Вам пишу это письмо, обращаясь ко всем. Философское письмо не может быть только личным. В любом случае я реализую свою судьбу, которую я не променял на похлебку, и в любом случае я из своих претензий извлеку для себя уроки. Или укреплюсь в своих мыслях или реакция окружающих внесет в них коррективы. Я по своей природе человек скромный и застенчивый, что было зафиксировано во всех детских характеристиках, но отстаивая истину, не себя, а истину, я становлюсь как бы весьма нескромным. Но это устремление к истине тоже врожденное.

Таким образом, ставя вопрос о создании новой философии, мышления, я конкретизирую вопрос об абстрактном мышлении. Чтобы понять эти места, их в моем тексте надо читать очень внимательно слово за словом, так как они выстроены математически, хотя и иллюстрированы примерами. Одно пропущенное слово и смысл ускользнёт. Именно о мышлении и именно об абстрактном. (Пока, правда, почти не касаясь диалектики, не успеваю). Потому что бесполезно при нашем господствующем выродившемся мышлении, я имею в виду и Вас, пытаться дать людям план нашей жизни, нашего общественного устройства, что демонстрируется выборами и пузырящимся полем информации. И хотел бы Вашего понимания, предшествующего Вашим оценкам. Не случайно же я, повторяю, Вам пишу. Так или иначе я чувствую уверенность и ставлю, и буду ставить задачу создания философии, философского образовательного центра, философского сообщества по сути, а не по названию (об этом и написал) пока, конечно, жизнь не развенчает мои претензии, что я вполне допускаю, но пока не вижу для развенчания никаких оснований. Все же за тем, что я говорю, стоит вся моя жизнь напряженного бескомпромиссного мышления. Но допускаю, как умный человек.

Таким образом, я заявляю, что уже имею программу подготовки настоящего философа. Это может показаться и претенциозным, но, имея такие претензии, я не имею права молчать. Нечестно по отношению к тем, кто в мертвом русле догм копает, в трясине толкований завяз. Да и по природе мудрость общечеловечна и не прибыльна, зарытая в землю или в сундук. Если кто-то мудрость использует для обогащения или возвышения, даже просто для «честного» выживания на оклад, то можно быть уверенным, что использует лжемудрость, хитрость, софистику в той или иной степени. И более того, я буду как ученик Сократа проверять на соответствие названию философа. Кто мне дал такое право? Никто. Право первооткрывателя, творца никто дать не может. Кто дал право тем, кто якобы такое право, опирающееся на насилие государства, имеет? Первооткрыватель, творец просто открывает, творит и доказывает свою ценность в борьбе. Вообще, от ума, как известно, горе. Но родившийся творцом не может им не быть. На должность Сократа, Христа, Канта, Бетховена, Пушкина, Маркса, Ленина, Высоцкого и, наоборот, Гитлера, Герострата, Чикатило не назначают. Это самопроизвольные явления природы, которые говорят всем назначенным: отойдите, не загораживайте нам Солнце. А далее пошел текст о ПРАВЕ, вынесенный было мной в начало, чтобы снять недоумение по моим глобальным претензиям, чтобы нейтрализовать Балагановско-Паниковский вопрос: «А ты кто такой?». Этот текст разросся на 6 стр. Я его помещу в концевую сноску [i] (стр.70). Не могу не предложить Вам этот текст, как актуальный, для ЗС, (в нем я анализирую и Вашу беседу с Гинзбургом), добавив к нему текст обращения к ученым со стр. 26-27.

Еще в 1981 году я написал, обращаясь к философам МГУ и ко всей власти. Что ваша (их) задача находить и готовить не повторяльщиков, а самостоятельно мыслящих. И что истина вас (их) сметет пусть через 20 лет, пусть через 50. Так что и эти мои мысли о проверке философов на соответствие не новы, не с бухты-барахты, а выношены. Я оказался прав, предупреждая о переменах. Только эта перекрашивающаяся братия: и философская, и властная, оказывается гораздо более живучей. «Прозревают», «каются» и на новых дрожжах пошли выпекать себе новый каравай еще похлеще. Почему бы Вам не покаяться по-настоящему и не исповедаться в своих мыслительных мытарствах публично, вывесив на факультете свое покаянное письмо и опубликовав. Вот Зиновьев же покаялся. Это был бы сильный шаг снаружи. И это было бы очищение внутри и творческий толчок.

Я сосредоточившись на этом, что Вы сейчас читаете, практически не занимался приглашением людей. Поэтому от того, кого мы совместно сумеем собрать зависят те более конкретные вопросы, которые будут выбраны из общего списка, который широк. Но без широты охвата нет философии. А есть, как я говорю, шизофрения секций. Можно при самолетостроении плодотворно заниматься раздельно приборами, фюзеляжем, креслами, и т.д., но без гл. конструктора все это не состыкуется. Философ – это гл. конструктор общества. Я планирую приехать в Москву 26 апреля (на конф. Джохадзе) и заняться поиском людей. Я отношусь совершенно спокойно (потому что невозможно еще подготовить заранее исчерпывающий план) к тому, что в самый последний момент может подойти интересный человек и его поставить в центр внимания. Мы не 26 съезд партии готовим, когда перед смертью все жестко спаялось, а пред- пред- первый, когда все только формируется. Но формируется, я в этом не сомневаюсь, перспективно. Наш гуманизм (РГО) растворится, вольётся в процесс очеловечивания или засохнет. Хотелось бы, чтобы это объемное, хотя далеко не полное изложение Вас вдохновило, чтобы Вы почувствовали его перспективу. И приложили свою энергию и в это более плодотворное русло.

Тексты для публикации это одно. А сама конференция – это будет дискуссия, в которой я ставлю задачу вырабатывать определенность в понимании философии, философских проблем, философского прошлого. Задачу выработки единого языка. Чтобы под одним и тем же словом понимать одно и то же. Имея в виду, что язык может быть только единым, цельным, взаимосвязанным и развивающимся при этом. В живом языке присутствует единство противоположности как определенности, однозначности слов, так и гибкости, изменчивости, многозначности. В дискуссии я также вижу инструмент естественного отбора, самоорганизации способных к мышлению, к доказательству, к борьбе за истину, за человечность. Вижу поле создания новой философской, творческой, атмосферы, общности философов не по названию. Вряд ли Вы скажете, что всё это уже существует, а я просто по неразвитости не вижу этого. Я как раз уверено об этом заговорил, поглядев на философскую братию на конференциях, Конгрессах и т. д. Ну а если уже создано, то кто-нибудь покажет, и я с радостью пойду учиться, если примут.

Я отдаю отчет, знаю, что дискуссировать очень непросто. Но как бы ни было сложно, избегать дискуссии –это смертный приговор мышлению. Правила дискуссий все знают. От ведущего зависит насколько плодотворен будет процесс. Задача ведущего, я понимаю, в том, чтобы выделять, фиксировать сказанное, чтобы не забывалось и давать возможность доказывать, сталкиваться точкам зрения, чтобы получалась картина соответствующая обсуждаемому предмету. Следить строго за соблюдением общеизвестных правил. Я беру эту роль на себя, как инициатор. В любой момент готов уступить или принять помощь тех, у кого получается лучше, действительно получается.

Я не противопоставляю себя философам по названию. Я предлагаю себя, свой опыт им и всем, а от них с радостью получу для осознания их опыт. А вот они противопоставляли себя свободным мыслителям, привлекая для этого гонения, аресты, тюрьмы, психбольницы, клевету, замалчивание, опорочивание. Я не ставлю задачу порочить не только неспособных к философии, но и явных карьеристов, уничтожавших, выживавших самостоятельных людей. Неспособным надо уйти. Неспособным могу и я оказаться. А у вторых я прошу покаяния. А покаяние достойно уважения. Я их порочить не буду, я буду их представлять по заслуженному. Порочат – это когда правду называют ложью, ум – глупостью. А когда ложь называют ложью и глупость – глупостью, то это значит воздать должное, заслуженное. А вот: «Разобрать, что истинно, что ложно, может только беспристрастный суд. Осторожно с прошлым, осторожно, не разбейте глиняный сосуд». Поэтому вопрос об истине и заблуждении, о критериях – это центральный, очень тонкий и сложный вопрос, который я предлагаю для обсуждения.

По моим претензиям можно сделать ложный вывод, что я себя считаю умнее других. Нет, это не существенно, считаю или не считаю. Всё требует доказательства. Я просто говорю то, что думаю. Я просто отваживаюсь поднять по-настоящему, всерьёз всем очевидную проблему. И не боюсь поделиться, дать для критики то, что имею. А вот тот, кто будет избегать дискуссии, уж точно, неплодотворно считает себя умнее остальных, и свое мнение, как бы на словах не выступал за равноправие мнений, все же своё такой человек считает самым правильным. Таковы сектанты в любых областях деятельности.

Я может и не самый умный, но не запуганный. А у самого умного, но испуганного, как известно, сознание мутится или, наоборот, воспаляется, колени дрожат, язык присыхает или наоборот, красноречие становится цветистым, но пустым. Философ невозможен без того, чтобы быть готовым претерпеть за истину. Иначе премудрый пескарь. Так что вопрос об истине, о продуктивном мышлении напрямую связан с вопросом о владении своим духом, своими страстями.

Вопросы для дискуссии.

Говоря о дискуссии. Я имею в виду, не обычный ход последовательных выступлений, а обсуждение одного вопроса с тем, чтобы придти к общему представлению, к пониманию: о чем говорим. Иначе вавилонская башня. Таких последовательно обсуждаемых вопросов может быть несколько. И наша задача такие вопросы выделить. Искать и из множества выделять первоочередные. Вот прямо сейчас до (так же, как и после) конференции такого рода работа и дискуссия должна идти.

В теме «Мышление», которую я выделяю как главную, я поднимаю как назревший самый коренной вопрос: ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? Чем занимается философия? Какие результаты получены? Где критерии? Кто хозяин в философии? Хозяин – философ. Не генсек, не власть, не сообщество людей. А философ. Кто сегодня и всегда философ? Тем, кто скажет что это слишком общий вопрос или решенный, я отвечу. Это самый что ни на есть философский вопрос. А насчет решенности, то оно, конечно, при Сталине все вопросы были уже решены на все времена.

Конкретизируя, я ставлю в центр вопрос об АБСТРАКТНОМ МЫШЛЕНИИ, как необходимом условии научного и философского, в первую очередь, познания, о понимании абстрактного. Я имею цель показать (стр. 38-42 и др.) почему и как оно исчезает из мышления философов. И как следствие, как адекватно понимать первоисточники.

Второй принципиальный вопрос о МАРКСИЗМЕ, который нельзя обойти, просто по-сталински или по-детски выкинув последнюю сильнейшую мыслительную традицию. 20 век ничего кроме студенческо-кружковых забав не дал. Пока человечество существует, сколько глаза не закрывай, Маркс как стоял, так и стоять будет на виду в ряду других несомненных гениев. Я ставлю в такой форме: что же не поняли марксисты (заодно и не марксисты) в «Капитале» и вообще у Маркса. Еще более конкретные замечания у меня есть о том, в чем слабость анализа «Капитала» Ильенкова, Вазюлина, Зиновьева. (стр. 52-56). И это я прямо связываю со слабостью их абстрактного мышления.

Этим вопросам и посвящен этот текст.

Поднимая этот очевидный вопрос о сущности философии о необходимости создания новой философии, я, может быть, и похож только на ребенка из сказки про голого короля. Но и за это мне спасибо, что я его поднимаю всерьез, хотя представленный текст дает возможность оценить и содержательность моих претензий. Я привлекаю такие же очевидные рассуждения о беспомощности нашей философии и профессионалов из свиты голого короля. Профессоров А.Н. Чумакова, Н.С. Розова и Ваши (В.А. Кувакина, Испытание свободой и др.). Но поскольку Вы, в данном случае к сожалению, уже не дети, то и таких коренных постановок вопросов от Вас не дождаться. И по причине, видимо, отсутствия у Вас даже намеков на решение, как и положено прирученным людям из свиты. Это явление освещено в этом тексте. (Стр. 11-16, 21-25 и др.).

Сформулированные вопросы уже казалось бы всеохватны, но все понятия действуют только в системе, во взаимозависимости, поэтому естественным образом втягиваются в рассмотрение другие вопросы. И собственно, когда все вопросы приводятся во взаимосоответствие и к ясности, тогда и возникает новая философия.

И все эти вопросы ставятся на перспективу, на будущие конференции, в которых ведущую роль, возможно будут играть другие люди, которым я с радостью уступлю лидерство. Если это будет действительно лидерство по созданию новой философии, по созданию Человечного общества. А если это будет очередная попытка трансформировать приспособить под власть, как до сих пор было всегда: и с Христом, и с Марксом, Лениным, и идеалистами Французской и Американских буржуазных революций и с др. – «делают идеалисты, а пользуются мерзавцы» – то я свои позиции, даже оставаясь в одиночестве, не отдам, и за святое дело создания Человечного общества готов положить свою жизнь, присоединившись к неплохой исторической компании, как готов принять и насмешки, и все что угодно.

К двум вынесенным мной вопросам о абстрактном мышлении и о «Капитале» я предлагаю добавлять любые другие. Чтобы на каких-то остановиться. Практически. Выбрав, согласовав совместно вопросы, дискуссию можно строить, определяя время на каждый вопрос в течении дискуссионного дня. Окончательное согласование придется провести исходя из тех людей, которых мы привлечем, из тех вопросов, которые откристаллизуются в предварительном обсуждении. Прошу всех включаться в выбор вопросов и привлечение людей. Получив от Вас информацию о сроке и месте проведения. Я начну рассылать приглашения и по приезде в Москву в конце апреля буду искать и лично возможных участников. Что предлагаю делать всем заинтересованным.

В качестве других всплывающих вопросов могут быть и нижеприведенные. Надо прийти к однозначному пониманию устоявшихся понятий в философии. Для этого выделить основные объекты философии и вообще предмет философии. Подходить диалектически, т.е. в развитии, рассматривать от возникновения во всех преобразованиях, уметь видеть единство противоположностей, взаимосвязи.

Мы должны из сегодняшних преобразованных форм выделить суть Христа, Будды, Магомета, Сократа, Платона, Аристотеля, Канта, Гегеля, Маркса и всех, всех, всех. И, наоборот, проследить как происходили эти трансформации. Чем они были обусловлены? Сознательно или бессознательно? Какой цели добивались трансформаторы?

Проследить, как отделялись от философии частные науки. Закономерность этого процесса. Что оставалось как предмет и задачи философии? Как результаты частных наук продвигали философию?

Как мыслить? Кто может мыслить? Как отличить мышление от не мышления? Что такое ум? Как учиться мыслить? Что такое абстрактное мышление? Что оно дает? Чем отличается от неабстрактного? Что я как философ понимаю, чему могу научить?

Что определяет, как изменить систему отношений?

Выделить универсальное, единое в мировой философии.

Что касается второго дня, второй темы: идеологии, то здесь может быть дискуссия между представителями разных идеологий, в которой должна выясняться возможность синтеза, так как атомизированное состояние мыслящих групп, очевидно, безнадежно. И те неявные дискуссии, которые ведутся группами заочно, не вступая в прямой контакт, также очевидно, не дают плодов кроме самоудовлетворения. Ведь даже не зная друг друга, разрабатывая те или иные направления, группы вступают друг другом в заочную, неявную дискуссию. Но для развития, роста и проверки силы нужны прямые контакты. А мои наблюдения дают достаточно комическую картину, как такие аутические группы довольны собой и как взаимно пренебрежительно и уничижительно относятся к оппонентам им известным и даже не пытаются искать неизвестных, какому аутисту нужны еще и дополнительные преграды для самозамыкания. Я прекрасно знаю, повторяю, что в таких условиях дискуссия сложна, но избегать ее – это смерть мышлению. Как раз именно такая постановка вопроса дает возможность естественного отбора не аутистов, не самоудовлетворенных.

По третьей теме «Практический опыт» ясность наибольшая, так как здесь участники просто, в первую очередь, демонстрируют свои практические достижения по поставленным целям. Мое предложение о создании «Нравственных ячеек» дает возможность не на словах, а на деле создавать новую философию, новые отношения на предприятии, в учреждении, где человек работает. В частности, те, кто работает на философских факультетах должны выделить способную инициативную группу и поставить определенно вопрос о принципиальной со всеми вытекающими последствиями реорганизации этих факультетов. Я предлагаю для этого свою программу «Школы Мудрости». Необходимость этого вытекает, из, например, ниже цитируемого А.Н. Чумакова, который, может быть, и сам испугается выводов, вытекающих из его рассуждений. Все это дело сложное, долгое, а как же иначе. Или делать дело, причем первоначально, повторю, я вижу проблему делать теоретическое, умственное дело, или аутически строить успокаивающие теории, которые позволяют «заморить духовного червячка».

Данный материал я разошлю, в первую очередь, тем, кто уже готов участвовать, как бы составляет неявный оргкомитет.

Готовы высказаться Казьмин, Войтов, Воробьев, Викорук, Самарин и др. Хочу привлечь Зиновьева, Померанца. Этот процесс собирания только начнется и от всех зависит, кого удастся привлечь. Меня нисколько не смущает, что еще нет программы, что всё в движении. Наоборот, дело идет естественно, не опережая реальность, не создавая искусственного благополучия, дело живое, на перспективу, на следующие конференции. Повторю, сегодня, когда новая жизнь только формируется, заранее составить строгую программу – это продемонстрировать аутизм, самоудовлетворение уже недееспособного кружка или создавшего новую химеру для «замаривания духовного червячка». Продемонстрировать неспособность если не опережать, то хоть не отставать от бурного течения жизни.

Помимо классики хочу привести некоторые издания, которые работают на разработку тем конференции, список которых общими усилиями будем расширять.

Адуло Т.И. Человек на рубеже тысячелетий. Поиски духовных оснований бытия.

Викорук А. Ковчег жизни.

Войтов А.Г. Философия. Философское основание теоретической науки.

Волконский В.А. Драма духовной истории. Внеэкономические основания эконом. кризиса.

Воробьев В. Демороссийский лохотрон.

Журнал Здравый смысл, В.Васин. Б. Кулик. «Антиинтеллектуальные» размышления двух людей…» и другая литература РГО.

Зиновьев А. Очерки комплексной логики. На пути к сверхобществу. Логическая социология

Интернет-проект Д. Георгиса «Зеленая идеология». Группа «Эко» в системе форумов "Кольцо Славии" - http://slavya.ru/rings

Казьмин А. Теория интеллекта. Как выбрать президента.

Кулик Б.А. Логика естественных рассуждений.

Розов Н.С. Философия и теория истории.

Коллинз Р. Социология философий.

Процитирую очередное подтверждение проблемы А.Н. Чумаковым, всем членам РФО известным вице-президентом, из статьи «Философские ресурсы России», в Вестнике 4, 2003: «Однако ни власть, ни политические партии, ни крупный капитал еще не осознали ценности и жизненной необходимости философии для нормального, цивилизованного развития общества. Утверждаю… и на основании того факта, что наука в целом, а философия в еще большей степени всё также выживают как могут, не имея не только должной поддержки, но и элементарного внимания. … На государственном уровне мало кто интересуется происходящим в этой области, например, тем, что и как сегодня преподают на философских кафедрах, где немало преподавателей в силу известных причин вынуждены все еще оставаться «на боевом посту» и «трудиться» до полного истощения не только творческих, но и физических сил, со всеми вытекающими отсюда последствиями… И оттого, что не их это вина, а беда наша общая, мало что меняется». (с. 40).

Сказано убедительно и авторитетно, в том смысле, что человек в находится в центре того, о чем говорит. Сказано трагично. Но где ответы на вопросы, а почему так? Это что же, наша существующая философия такая нужная, а её не замечают. Или она не соответствует целям власти, партий и капитала? Или, может, у них есть свои оплачиваемые философы или хотя бы апологеты. И в каком качестве им же нужен народ? А существующие власти, партии и капитал нужны ли народу? Или, может, философия никому не нужна по своей бесплодности? А могут ли философы показать картину отношений власти, собственности, капитала, олигархов, народа и самой же философии. А что могут философы предложить? А что такое философия?

ЧТО ТАКОЕ ФИЛОСОФИЯ? Вот центральный вопрос, на который надо ответить. Масса учебников, современных монографий, диссертаций и пр. очевидно не дают такой ответ. По любому философскому вопросу полный спектр МНЕНИЙ. Может это и есть то, что Гегель называл, «от философии осталось только название»?

Ситуация такая, что живущим сегодня, живым, надо заново создавать философию, заново пересматривать, овладевать практически всеми философскими понятиями. Поэтому любой вопрос актуален. Что такое, что значит: я знаю, я понимаю, я мыслю, мысль, мышление, интеллект, истина, капитал, труд, капитализм, социализм, вещь в себе, априорное, метафизика и т.д.

По любому понятию не будет согласия, мы это знаем. Но если с этим согласиться, значит надо самораспуститься. Или доказывать свою фантазерскую нужность человечеству. Фантазеры нужны несомненно. Только к явлению ФИЛОСОФИЯ фантазерство имеет малое отношение. Те, кто насильно приватизирует это слово (при любой власти) к этому СВОБОДНОМУ слову отношения не имеют. Я ставлю задачу, потому что она очевидна, давайте вместе ее ставить, главное вместе решить. Я ставлю задачу и говорю давайте, потому что кое-что имею, что и излагаю в этом тексте, сколько успеваю. Задачу отстоять явление ФИЛОСОФИИ, не нами созданное от любых приватизаторов. При этом они, конечно, будут стараться сделать обратное. Но что обнадеживает? Именно то, что власти обходятся журналистами, мастерами софистики, антифилософии. И не мешают нашей самоорганизации. Без поддержки полицаев, тюрем, психбольниц должна победить реальная сила мысли, настоящие мыслители. Тем более, что они побеждают и в обратных условиях в конце концов. В философии, как и в науке, и в искусстве решающее, первичное значение имеют гении. Без гениев никуда. Есть ли такие среди нас? Это не вопрос скромности. Это вопрос жизни и смерти философии. Миллионы средних и даже талантливых людей не способны заменить одного гения. Мы должны найти гениев среди нас, если такие есть. В любом случае создавать такие условия, чтобы гении во всех областях деятельности не были жертвами «позора мелочных обид» и крупных кошельков. Давайте, братья, от цветистого, самолюбивого, аутического словесного тумана попробуем придти к ясному пониманию того, что нам оставили классики, что было ими (не нами) создано и развивалось под названием ФИЛОСОФИЯ. Они-то нам оставили нечто определенное, что и мы должны понять столь же определенно, прежде чем делать оценки.

А чтобы в этом разобраться, давайте задумаемся о необходимом качестве философа. Если люди решили заняться музыкой, но никто не может отличить «до» от «ля», или строить дом, не умея положить ровно кирпич на кирпич… Можно поставить вопрос так: Какое качество необходимо философу? Как музыканту слух, при необязательности зрения, художнику зрение при необязательности слуха, священнику чистую душу, при необязательности даже ума. Я отвечаю: мышление, ум, и ум, прежде всего, абстрактный, абстрактное мышление. Без мышления вообще, и без абстрактного мышления, в частности, и при этом диалектического, т.е. способного следовать (и поэтому предсказывать) за всеми живыми, развивающимися объектами реальности, нет философа. Как проверить наличие слуха, зрения, чистой души, мышления. Нужен кто-то обладающий этими качествами.

Но очевидно, что опора на большинство, использование насилия или интриг свидетельствует о слабости ума. Нельзя доказать свои претензии на ум, прибегая, к насилию, интригам и опоре на массы. Скорее такие методы свидетельствуют об обратном и уж точно свидетельствуют об отсутствии нравственности, духовности.

Кто-то у себя, образно говоря, в деревне может слыть за музыканта или философа. А придет в консерваторию, на философский ф-т МГУ и ему скажут, что у него плохой слух, плохой ум. А он не соглашается. Хорошо, если складывается сообщество, союз творческих людей, который действительно соответствует своей роли высших судей, роли отбора и помощи самым талантливым, чтобы богатела страна, мир талантами, продуктами культуры. А если мы имеем реальную ситуацию, когда роль судей захватывают некомпетентные, да к тому же они и цели-то имеют личные, классовые, цели укрепления положения определенных конкретных людей. При этом захватывают и поддерживают свой авторитет насилием. При этом новые поколения бездарных учеников, ими отобранных и дипломами укрепленных в своей миссии, искренно себя такими и считают: писателями, художниками, философами. Когда складывается целая система Свифтовских деятелей науки и культуры, то в конце концов она, конечно, вырождается, гниет и разваливается. И вся это заевшаяся компания вылезает наружу из своих ажурных научно-художественно-рясных одежд, и мы видим, как говорил Райкин, Мурлин-Мурло. И в этой ситуации, по крайней мере, хорошо видны «прозревшие» под любую власть карьеристы, искренние, честные, марксисты-утописты, или наоборот, искренние, демократы-утописты, искренние верующие и КГБисты. В общем, хорошо различимы люди искренние и карьеристы. Но как и кто будет определять соответствие названию «философ»? Мало быть искренним, надо еще быть и умным. А будет любой, и так оно на самом деле и происходит в глубине души каждого. Но отважиться и сказать Я – Гойя, может не каждый. Или я гений – Игорь Северянин. Очевидно, среди скромников не найти творцов. Творец «нескромен» своим творением. Он его предлагает. Это вечная проблема, вечной борьбы, вечного развития. И тема непризнанного гения тоже вечна. И нет другого варианта как предъявлять свою претензию, проверять ее временем. Если вы не готовы бороться за свою претензию, жертвуя жизнью, то цена невелика вашей претензии. Не о чем говорить. Если готовы, тогда давайте смотреть, что у вас есть. Я имею нечто. И я готов этим делиться, подвергать проверке, отстаивать. Я буду это делать. С радостью вступлю в контакт с подобными.

Вряд ли можно излагать эти, казалось бы, очевидные вещи короче. Хотя именно в атмосфере спешки, как подготовка конференции, это и написано. Но в основе этой работы фундаментальный подход. И давление (мыслью и духом), мною оказываемое, будет усиливаться на не желающих двигаться вперед при наличии способностей, или помогать организационно, или отойти в сторону из-за отсутствия должных способностей мышления или смелости и силы духа.

Мой образ, человека, не боящегося говорить то, что думает, и

говорящего, в безусловной претензии, что то, о чем говорится должно быть

реализовано, не притягивает ко мне любителей разговоров, которых, кстати, я

нахожу в академической среде в большом количестве.

Эпиграфы.

На сегодняшнем философском безрыбье и я, если не рак, то хотя бы улитка. А вы кто?

На космическом корабле в булочную или пивную не слетаешь. И философия не для продвижения по карьерной лестнице. Философия – для движения человечества во времени.

Когда же на Руси бесплодной,

Расставшись с ложной мишурой,

МЫСЛЬ обретёт язык простой

И голос страсти благородной? (авт. не помню)

Гладких, жуирующих, МЫСЛИТЕЛЕЙ не бывает. (Толстой).

Так всех нас в трусов превращает МЫСЛЬ

И вянет как цветок решимость наша

В бесплодье умственного тупика.

Так погибают замыслы с размахом

От долгих отлагательств. (Гамлет)

Час уже пробил, и выбор между добром и злом у нашего порога.

Н. Винер. 1954 г.

В 1976 г. вышел диск Лед Зеппелин «Присутствие». На обложке разные фотографии «сладкой» жизни богатых, мечты обывателя, но в каждом кадре как бы незримо присутствует знак смерти в виде черного обелиска, не замечаемого людьми в кадре.

ПРЕДИСЛОВИЕ ОСНОВНОЕ.

Валерий Александрович.

Получив от Вас письмо 30 дек, я намеревался тут же ответить. Но вот уже почти два месяца я занят этим письмом. Сейчас моя задача его закончить, т.е. отправить таким, какое есть, далеко неоконченным.

Не нужно большого ума, чтобы видеть всю дикость, гнусность, несправедливость сегодняшней жизни, что, впрочем, происходит все время на протяжении веков. Только степени обострения разные. И сегодня многие люди возмущенно об этом говорят. Тем более, что свобода слова имеется. И эти искренние люди, которых много, вызывают симпатию. Политики больше неискренне говорят. Но говорят, потому что этот беспредел налицо. Но дать ответы: «Что делать?», «В чем причины?», – не могут. Для этого нужен большой ум. Как у Маркса, к примеру. Тому, кто сводит «Капитал» Маркса к «Грабь награбленное», я бы посоветовал задуматься: зачем такую толстую книгу писать всю жизнь, терпя большие бытовые неудобства? Наверно, там есть что-то поинтереснее, чем этот лозунг, который возник сам собой в массах людей, и который, несомненно, правилен, но которого, несомненно, недостаточно, чтобы строить социализм и понимать закономерности общественного развития. И который, уж точно, никто умный не будет понимать буквально.

Все хотят жить в семье (да и везде) дружно, все понимают, что ругаться, ссориться нехорошо, или что напиваться нехорошо, все знают свои слабости, бояться нехорошо и т.д., но ничего не могут с собой поделать. Есть нечто более сильное, чем своя воля, свое желание. Есть законы общества и индивидуальной психики, без понимания которых, нельзя победить свои слабости. Я знаю законы, но естественно, не все. Я могу этому учить. Нужна работа, работа упорная, но я знаю, как её делать, что делать.

Вопрос об идеологии (мировоззрении) на господствующем бытовом уровне мышления это вопрос утопический. Не в смысле неправильный, плохой, а в смысле практически бесплодный.

Николай Сергеевич Розов (я с ним встречался в мае 2003, т.е. видел, разговаривал, подчеркиваю это, что он для меня не только книжный человек, а и живой; от живого человека исходит много информации, не словесной), проф. философ. факультета Новосибирского университета, который участвовал (на пару) в переводе толстой книги Р. Коллинза «Социология философий», в своей изданной в 2002 году «Философия и теория истории» в главе 7 «Судьба философии….» дает яркую и правильную, хоть и поверхностную, и схожую с Вашей внешнюю картину современного состояния философии в России: «Что же случилось с самой философией? Нет, ее не погубили, даже особенно не обижали, а лишь «сняли с заглавной роли», задвинули к задней стенке, оттеснили к периферии общественной и культурной жизни». Далее подзаголовок «Кто виноват?». «Все дело в том, что философы за немногим исключением, сами спрятались как устрица в раковину от тревог окружающего мира, у подавляющего большинства сегодняшних философов нет даже импульса … откликаться на острые проблемы, они самоуспокоились в уютной тишине кафедр, институтов, среди тихого благополучия книг и журналов, регулярных полных достоинства конгрессов и конференций». … «вечным образцом здесь остается Сократ как «кусающий овод», но можно упомянуть и Руссо с его социально-философскими работами на злобу дня и Канта с его трактатом о вечном мире, и Конта, Спенсера, Милля с их конструктивной критикой окружающих реалий общества и цивилизации, и Ясперса с его исключительной ролью в нравственном выздоровлении постфашистской Германии, и того же Поппера с его пламенной критикой тоталитаризма и неустанной пропагандой идей открытого общества»… «Так где же философские труды, значимые настолько, чтобы вызвать общественный резонанс? Таковых нет сегодня и не предвидится в будущем, пока философы не выйдут из раковины самоуспокоения, из застойной нивы своих академических ниш»…. «но нам, философам, поворачивать разговор в сторону такого рода жалоб (на правительство, массовую культуру и т.д. ЮД) было бы непозволительным и бесполезным брюзжанием. … сами философы виновны в нынешнем кризисе философии и никто больше». (с.554-555).

Сказано весьма определенно. Хотя я бы предложил подумать, а сидя в этой раковине может и не замечаем, что не все в раковинах, и предложил бы оглянуться и поискать таковых. Сказано, не «любителем» как я, а профессионалом (правда, государственным. Профессионализм философа удостоверяется скорее, наоборот, преследованием). Значит, задача создания новой философии стоит. Вот задача наших конференций этому способствовать, находить людей подходящих. Речь ни о какой-то совершенно новой философии, а прежде всего об адекватном усвоении классики как условии движения вперед. Я про себя не могу сказать, что уже хорошо представляю весь современный процесс философский, тем более, что самое интересное проходит вне официоза. Значит, дело случая, метод «тыка» актуален и позволяет находить новых товарищей.

Теперь о профессионализме профессионалов. Логически из слов Розова и Ваших, (к примеру, Испытание свободой), можно ставить под сомнение этот самый профессионализм, что я и делаю. И не зря. Еще в 1984 году, когда вышла (вторым изданием), «Диалектическая логика» Ильенкова, я оценил ее как запутывающую Маркса. И не придал ей значения. Теперь есть необходимость, хоть и скучное это дело, показать слабость его и Зиновьева с Вазюлиным в понимании «Капитала». У меня есть в этом тексте, но кратко. Разбирать нелепости (вечные двигатели) не так просто, требует времени. Но потратив с июня несколько месяцев, могу это делать уверенно.

Далее Н.С. Розов в подзаголовке «Проклятые вопросы философии» выделяет следующие проблемы.

1. Проблема смысла жизни и идеала человеческой жизни.

2. Проблема отношения материального и идеального, бытия и мышления, чувственного и духовного, тела и души.

3. Проблема личности и общества.

4. Проблема свободы воли.

5. Проблема универсалий. Как существует общее – до вещей, в вещах, в уме и понятиях, в именах.

6. Проблема теодицеи. Если Бог всеблаг и всемогущ, то почему в мире существует зло?

7. Проблема обоснования источника знания и источника познания.

8. Проблема смысла истории». (с. 588).

При этом Н.С. Розов заявляет, что «…над ними бились многие поколения выдающихся умов, результатом, которых было не решение этих проблем, а все новые возвраты к ним философов позднейших поколений». (с.587). В предисловии к упомянутой книге Коллинза Розов формулирует вывод из этой книги: «Ни знаний, ни открытий, в философии нет; в ней накапливаются только мнения; соответственно, в философии нет и поступательного познавательного продвижения» (с. 22). И сопоставив с заключением Розова: «Что читатель «Социологии философий» разделит с нами это дивное чувство соприкосновения с мощью теоретического мышления автора, блеском его таланта и эрудиции, ощущение присутствия при грандиозном интеллектуальном прорыве как в социологии, так и в самой философии», я вынужден, отдав должное призыву Розова опровергать Коллинза, сделать вывод, что ждать от Розова этих самых значимых трудов не приходится. Он ясно описал своё так же, как и подвергшихся его критике инертных философов удовлетворение от процесса «философской карусели», т.е. постоянного пережёвывания без какого-то результата философских проблем.

А именно это и происходит в этой самой профессорской философии, чей главный признак осторожность, расчётливость и подчиненность власти. «Власть и жажда власти – это, к несчастью, реальные силы… эти обычно скрываемые склонности руководителя можно выявить по облику подчинённых, которых он себе выбирает. Они смиренны, незаметны и готовы выполнить любое его распоряжение». (Н. Винер. Творец и робот. С. 203.). И самые умные, приняв такие условия жизни, теряют способность к мышлению. Придворные философы работают на власть. Их задача не философия как таковая, а славословие мудрой власти. Но чтобы как-то это скрыть, и от самих себя в том числе, эти философы еще и мусолят имена философские, имитируют философскую деятельность. Перемывают косточки классикам в соответствии с генеральным курсом. Или, наоборот, с антигенеральным курсом подпольщики изощряются.

Философы никогда не были в услужении у власти. Поэтому, тем более, классики философии, которые также недоступны пониманию пока, и которых подгоняют под существующую власть или моду, не умирают и вновь, и вновь притягивают к себе взоры свободных мыслителей. Так вот, вопрос о продуктивном мышлении – центральный.

Конкретизируя этот, поставленный мной определенно в прошлой конференции вопрос, я выделяю проблему абстрактного (не касаясь пока диалектического) мышления, точнее его отсутствия у большинства людей и у государственных философов в том числе, что и делает их лже, мнимо философами.

Корень проблемы в том, что абстракции выделяют гении при исследовании реальности. Т.е. абстракции имеют смысл только при соотнесении с реальностью. Чтобы понять «Государство» Платона, или «Критику чистого разума» Канта, или «Капитал» Маркса, или трагедии Шекспира, стихи Маяковского, учение Христа или Будды, надо прийти к реальности, из которой, на основании которой они писали свои тексты. Для нас их тексты это тоже реальность, но реальность вторичная. Когда они писали тексты, то у них не было этих текстов, этой реальности. Но у них была однозначная, конкретная реальность их мозга, их мира, их жизни, их мыслей, которая отразилась в текстах. Изначально абстракции вторичны по отношению к реальности. Чтобы их понимать, надо идти от реальности к абстракции, как и делают гении. Например, буква «а» это знак, полученный от слышимого звука а-а-а-а… . Сама по себе буква без звука ничего не говорит. Если изучение буквы идет от реального звука а-а-а- к букве «а», которая есть обозначение звука без самого звука, то буква понятна. Если ее изучать саму по себе, то это знак графический, которому можно придавать в сознании любые значения, например, «а» – это целое число, или «а» – это остановка автобуса. Изучение философии, как, впрочем, и других наук, идет через книгу, т.е. от знаков к реальности. В результате человек знаку приписывает значение, какое ему кажется, мерещится, нравится, а как иначе.

Гении выделяют абстракции, которые выражают словами, символами, т.е. знаками. В ряде случаев этими знаками можно успешно оперировать, не понимая их смысл. Например, числами или формулами. Ими можно научиться оперировать, не понимая смысла, и получать правильный результат. Не умея вывести используемую формулу и не понимая к чему она. Просто механически подставлять значения и получать результат. Но не там, где как в философии выделяются явления нематериальные, которые нельзя показать.

Объекты абстрактного мышления нельзя показать, они органами чувств не воспринимаются. Пример, число, обозначаемое—«2». Это, т.е. число, а не знак его, есть чистая, нематериальная абстракция. Можно показать два пальца, два человека, знак этого числа «2» материален и тоже предъявляется органам чувств в виде графическом: «2», «два», или в виде звуковом: «д-д-в-в-а-а» (колебание воздуха определенного рода), но само по себе число 2, т.е. абстрагировано от любых двух предметов, можно иметь только в уме и показать никому невозможно. И это доступно мало кому, при всей привычке уверенно оперировать числами, привязанными к определенным предметам или как определенными знаками.

Если графический знак-символ числа (1, 2, 3…) общ и понятен для большинства людей сегодня, то звуковой знак и его буквенная запись (один, one, ein) уже непонятны для не знающих данного (русск. англ. нем.) языка. При изучении языка ребенку показывают предмет и произносят слово, его обозначающее. Тогда слово, которое есть пример абстракции от реального предмета (оно не есть обозначаемый предмет), тогда слово понятно и правильно используется. Далее, переход к письменному слову есть переход от звучащего слова, т.е. от понятного звучащего слова к графическим знакам звукового слова. Хотя здесь идет соотнесение отдельных звуков и письменных знаков этих звуков, но общее звучание слова восстанавливается из буквенного, графического обозначения и соответственно восстанавливается предмет, данным словом обозначаемый. Предмет - затем звуковое - затем графическое название. Тогда обратный ход будет адекватный. И вот уже при графическом изображении звуков возникает, непонимание, путаница, свобода восстановления звука по букве, например, Вавилон, Бабилон.

При изучении (научном по названию) в рамках получения образования уже в более старшем возрасте первична книга. И это неправильно. В этом случае человек имеет дело сначала со знаком, т.е. с текстом, а потом вынужден к этим знакам (словам, символам, формулам) подбирать реальности, пытаться понять их (знаков) значение. Если речь идет об уже известных предметах, то человеку удается правильно представлять, о чем идет речь. В противном случае либо механически заучить те научные знания, которые получили исследователи, гении, настоящие ученые и придали им форму знаков: слов или символов. И заучив механически, на экзамене повторить по памяти или проделать по памяти операции с выученными знаками, не понимая их смысла, но доказав, что слыша звон, может человек звон и воспроизвести, не понимая откуда он (звон). Либо повторить процесс выведения абстракций из реальности мысленными, но экспериментами, если нет возможности проделать прямо исследование, повторяя первооткрывателя. В этом мысленном эксперименте сначала представляется реальность, а потом уже и знаки ее, которые потому становятся понятными. Т.е. понятно, чему эти знаки соответствуют. Но для этого понимания, во втором случае, уже нужны мозги не памятливые, а творческие, соображающие.

Но когда мы имеем дело с явлениями нематериальными [1]: с отношениями, законами, с тем, что показать чувственно невозможно, то здесь слова, которые учеными выведены из исследования реальности, и которые для них имеют ясную связь с реальностью, для непосвященных, для учеников оказываются шарадами, под которые, каждый кто во что горазд подбирает свое понимание. Слышит звон, да не знает, где он. Например, слово «бог» или «стоимость», да то же слово «философия». (Это при неправильном образовании. В моей Шк. Мудрости процесс образования не допускает таких фантазий со словами).

Таким образом, происходит переворачивание, работа со словом становится первичной по отношению к реальности. И реальность конструируется каждым отдельным мозгом своя под одни и те же слова. Когда мы слышим короткое слово «стул», мы представляем именно стул. Хотя и здесь каждый представит свой стул. Стульев разных много. Но все же это будет стул. Значение этого слова (для знающих русский язык) бесспорно для всех нормальных и достаточно взрослых людей. Когда же мы слышим такое короткое слово как Кант, Маркс, бог, или чуть длиннее Христос, Сократ, «Капитал», «Критика чистого разума», «Наука логики», «Государство и революция», «Материализм и эмпириокритицизм», материя и сознание и т.п., то у каждого возникают самые разные представления и самые разные эмоции. И кстати, часто свою частную эмоцию, восторга или неприязни, возникающую от этих слов, человек отождествляет с самим называемым предметом. Т.е. Маркс, к примеру, или бог становятся самим совершенством или, наоборот, страшилищем. Такое фантазирование происходит потому, что за этими словами стоит нечто более сложное, чем стул и требующее большой работы и много других слов надо знать, чтобы иметь правильное представление о явлении, обозначаемом этими словами. Стул можно показать пальцем и проблемы с пониманием сняты. Если показать пальцем на книгу «Капитал», то, конечно, теперь человек, видя на книге надпись «Капитал» и рядом К. Маркс, будет считать, что он видит именно этот предмет. Но можно легко под обложкой подменить текст в книге, или просто плохо перевести. Только если человек будет знать текст от первой буквы до последней, то только тогда он может идентифицировать, что это именно «Капитал». Даже стул можно подменить, например, сделав изображение стула, неотличимое от настоящего стула. Поэтому надо еще и сесть на стул, проверить зрительное восприятие. Проверить его практическую функциональность. Но даже идентифицировав текст от буквы до буквы, не значит, что человек понял, что такое этот предмет: книга «Капитал». Например, собака будет вам безошибочно приносить эту книгу так же, как и тапочки, по запаху. Но вы оба с собакой можете одинаково не понимать ее содержание, ее главное, с той лишь разницей, что собаке и в голову не придет, что она понимает, а вас такая компрометирующая мыслишка может не обойти стороной. Книга только набор знаков. Чтобы ее идентифицировать не как «мертвая душа» кучера Селифана Гоголя, ее надо прочитать, т.е. от букв прийти к реальности там описываемой [2]. Мы все прекрасно видим эту ситуацию, когда по поводу однозначно, последовательно выстроенных букв возникают самые разнообразные толкования. Дело сильно усугубляется тем, что проработать первоисточники просто нет времени так называемым профессионалам. Да и приходится дискуссировать не с гениями-авторами из-за их отсутствия, а с живыми оппонентами, каждый из которых никогда до конца первоисточник не понял, а чаще вообще не читал. И дискуссии ведутся не по сути гениальных выверенных произведений, а по кривым отражениям друг другом отражений друг друга. Это же очевидно. Хотя столь же ситуация и безнадежна. Я не утверждаю, что гении всё уже сказали и сказали бесспорно. Но я утверждаю: чтобы оценивать, что они сказали, что бесспорно, что спорно, что требует развития, уточнения, надо в первую очередь не по-собачьи, не по-селифановски выбирать предмет обсуждения, а после полной проработки текста автора. И я утверждаю, что гении сказали уже очень много, и что мы этого не понимаем. Причем, надо повторять их путь от реальности к понятиям, а не наоборот. А это многим исполнителям функции идеологического обеспечения существующего (любого) государственного устройства недоступно.

Язык может быть выработан только в общении, в дискуссии. Поэтому вынужденная (из-за преследования) закрытость даже достаточно честных и умных отдельных маленьких групп или вообще разработка мыслей отдельными индивидами привела к тому, что языки философского мышления возникли очень частные, непонятные друг другу. И по этой, наряду с другими, среди которых еще одна заметная—тщеславие, причине, происходит дробление философии на течения, секции, что мудрости никак не соответствует. Мудрость не может быть частной. Мудрость всеохватна. Другая из причин слабости философии та, что мудрость жизненно необходима и это понятно многим, так же, как и многим понятно, что записанные в мудрецы не соответствуют своему призванию. Поэтому люди вынуждены браться за эти жизненно важные проблемы, может и не имея достаточных данных для этого. И честь им и слава, кто пытается. Вот сейчас, когда есть возможность широкого общения и выявления среди нас всех мыслящих, способных дать эти жизненно важные ответы, и когда назревает в обществе в целом и это понимание необходимости настоящей мудрости и это стремление найти таковых, то мы должны эту атмосферу свободного мышления о нашей реальности, свободного взаимозаинтересованого обсуждения создать. В этом я вижу свою задачу. Ищу взаимодействия.

В философии (в центре моих рассуждений философия и мышление в философии) мы имеем дело с такими абстракциями, знаки которых при этом существуют в обыденном языке как привычные слова. Научная обработка языка к тому и сводится, что придается этим в обыденном сознании размытым, многозначным словам определенный смысл, причем можно это сделать только выработав систему взаимосвязанных понятий. И многие эти слова вошли в язык из ученых исследований, где были впервые созданы, так как для новых явлений или новых ступеней, степеней понимания уже известных предметов надо вводить и новые слова, например, атом, молекула, валентность. Особый язык науки (латынь, или языки частных наук) вводились еще и для создания касты научной. Но слова так или иначе проникали в мир людской ненаучный и получали различные фантастические трактовки. И эти тенденции существуют и сегодня. Хотя большинство крупных ученых работает, имея в душе благо и понимание всех людей. И сегодня создание непонятных терминов свидетельствует о лже-, псевдонауке. Сложность понимания, которая действительно свойственна науке, превращается в непонятность, которая должна создать вид, подобие науки в глазах непонимающих. Но настоящие, хорошие ученые стараются развивать научный язык, не отрываясь от общего языка, стараясь не вводить без надобности новые термины. А создавать правильное понимание уже имеющихся. Яркий пример этому последний гений философии Маркс, который написал никем почти не понятую книгу «Капитал», в которой практически нет странно, «научно» звучащих терминов.

Небольшое, но очень существенное отступление. Те, у кого при сочетании слов «гений Маркс» мозги закипают, можете смело осознать, вы не философ. У философа мозги не кипят. «Капитал» Маркса от первого слова до последнего это спокойное, логически выстроенное изложение абстрактного пространства, которое тем не менее достаточно точно отражает реальность. Это Маркс наглядно иллюстрирует. Так же как абстрактное пространство Евклидовой геометрии или абстрактные числа, позволяют неплохо соотноситься с реальностью, неплохо ее описывать для нашей практической пользы. Поэтому «Капитал» вполне поддается логическому анализу при наличии соответствующих (по крайней мере, не кипящих) мозгов. Поскольку вместо Маркса обычно опровергают или, наоборот, защищают свою собственную фантазию о Марксе, то в моём лице вы найдете более адекватного представителя Маркса, который сумеет для начала показать, что вы опровергаете, или защищаете именно фантазию о Марксе, сравнив вашу фантазию с текстом Маркса. А потом я предложу оценить Маркса как такового, имея в виду, что «Капитал» можно понять только начав с первого слова и как в геометрии Евклида последовательно, не перепрыгивая через слова постигать логику, содержание, многократно возвращаясь к началу, чтобы в конце концов научиться видеть связь слов в книге с реальностями, от которых эти слова и их сочетания были сделаны. Помня, к примеру, Декарта: «В самом деле, на свете существует, бесспорно, не больше людей способных к метафизическим умозрениям, нежели тех, кому по силам умозрения геометрические».

Те же у кого наоборот, от слов «гений Маркс» возникает чувство удовлетворения, точно так же будут мной разочарованы, ибо их преклонение перед гением Марксом никак не связано с пониманием хотя бы того простого вопроса о словах Ленина: что же не поняли марксисты у Маркса? Я пока не нашел ответивших на этот вопрос. И любовь к Марксу и ненависть к нему связаны не с тем, что Маркс сделал как теоретик, т.е. как создавший абстрактную модель существовавшей, но и существующей, хоть уже и измененной, реальности, а с тем, что под его именем сделали не гении. Парадоксальность ситуации в том, что Маркс, Ленин находясь в центре образования, были потеряны. Забавлялись с их идолами, куклами. И дозабавлялись. И забавлялись не по злому умыслу, а по сложности ФИЛОСОФИИ как таковой. И потому, что она «вызывает на арену борьбы против свободного научного исследования самые яростные, самые низменные, самые отвратительные страсти человеческой души – фурий частного интереса». (Маркс. Капитал. С.10). Ни с одной наукой нет такого, чтобы тысячи лет знания отрицались, искажались, и приспосабливались на службу господам над людьми как со знаниями, наукой об обществе и человеке. Поэтому не спешите с оценками Маркса. Все-таки надо отличать Лунную сонату, исполняемую Э. Гилельсом от, по крайней мере, учеником первогодком. Я предлагаю свою помощь, чтобы понять «Капитал». Проделав эту работу, не разочаруетесь. Не проделав, отбрасываете себя далеко назад. Очередной раз подчеркиваю: без понимания, не без принятия, а без понимания «Капитала» нет современного философа. И не важно называет себя человек марксистом или антимарксистом.

Продолжаю о не наукообразном языке у Маркса. Для выражения результатов научного, т.е. глубокого, закономерного, сущностного, а не видимого понимания явлений он использует слова обиходные. Например, «деньги». Но деньги для ненаучного человека это определенный предмет—золотая монета, причем, сегодня это — денежная купюра, которая заменяет деньги и деньгами не является. (Причем, золотая монета это тоже уже не деньги, а знак денег, хотя расхождение веса золота в монете и реального количества золота, которое монета представляет, незначительно). После научного анализа этот самый предмет (деньги), который все могли внешне идентифицировать, оказался не просто предметом, а выразителем отношений, формой стоимости. А чем стоимость отличается от своей формы проявления, т.е. суть формы стоимости не могли разгадать более двух тысяч лет. И в частности, люди легко путают деньги (золото) и знаки денег (бумажные, счетные и др). Никто не путает человека с его фотографией или паспортом, хотя в наших общественных отношениях паспорт бывает важнее человека. Но здесь при конкретном рассмотрении общественно-экономических отношений для многих начинается филькина грамота, потому что мало кто способен, а главное, хочет задуматься, что те слова, которыми он оперирует после получения высшего образования и даже без него: деньги, капитал, государство, закон, бог, даже такое, казалось всем понятное слово, как человек, на самом деле не более чем произнесение звуков без всякого смысла или с неполным, или с очень искаженным. (А то, что «человек» не такое уж понятное слово подтверждает Кант, который сказал, что все вопросы философии сводятся к вопросу: «Что такое человек?»). Правда, с другой стороны, пользование обычными словами создает иллюзию, что человек, зная слово, например, «стоимость», владеет его смыслом, оперирует в соответствии с научным значением слова.

Предмет философии – «человек», это человек вообще, абстрактный. Да, для того, чтобы каждый конкретный человек мог понять: что он, конкретный живой индивид, такое, как человек? В чем его человеческая сущность? (Так же как предмет математики абстрактные числа, но для того чтобы уметь считать любые конкретные предметы). Тем не менее, конкретный живой человек это предмет изучения портного при обмере для пошива одежды, или врача, который ищет у этого человека его болезни, или начальника, который должен знать, кто на что способен. Но сколько человека не взвешивай, не измеряй, не исследуй форму носа или ушей, не делай анализов, сущность человека как человека вообще этим путем нельзя понять. Только сопоставляя человека с другими людьми, исследуя отношения, выделяя общее, абстрактное можно понять человека. И этот вопрос открыт. При этом материальные, вещественные характеристики человека также значимы для понимания человека. И они являются исходным материалом для исследования. Для начала мы должны отличать, узнавать этот живой особый кусок материи, который есть человек.

Таким образом, я утверждаю: классики философии дали знание, но которое из-за сложности и, главное, абстрактности этого знания каждый трактует, исходя из слов, да еще в переводе, как ему мнится, и показываю суть этого процесса (см. выше). И свою индивидуальную неспособность понять гениев, в совокупности с массой других таких же толкователей, чтобы оправдать свое толковательское призвание, всю эту кучу толкований в виде учебников, диссертаций, монографий и пр. выдают за поле деятельности философии. Философия как совокупность мнений. Причем, часто самые искренние последователи-поклонники гениев не могут передать, воспроизвести сделанное. И таким образом оказывают медвежью услугу создателям философии знания, а не мнений. Иллюстрация в сноске[3].

Два фактора, решающие в пользу философии мнений.

1. Подбор будущих философов способных к воспроизведению, а не к исследованию, лояльных власти; нет проверки на способность мыслить абстрактно.

2. Философия изучается как текст, который толкуется в меру ума толкователя, или государственной установки, или моды [4]. Философия в таком виде – это изощренная эквилибристика словами, софистика, имеющая не философские цели.

К тексту надо приходить из исследования реальности, и для формирования новой реальности, как это делали гении. Надо повторять самостоятельно их исследования, при этом шагать и дальше. Реальности изучаемые философией это, к примеру, восемь выделенных Н.С. Розовым (см. выше). Реальности формируемые исходя из мудрости – это жизнь (бытие) человека в обществе и мире (отношения людей друг к другу, к природе, к прошлому и будущему, к истине).

Яркий пример бытия мнения – уже ранее мной разобранный—это толкование: «Я знаю, что я ничего не знаю» Сократа. Или подтверждение Гегеля: «В этом разобранном нами вульгарном понимании действительности и смешении ее с осязаемым и непосредственно воспринимаемым следует также искать основание широко распространенного предрассудка об отношении между философскими системами Платона и Аристотеля. Согласно этому предрассудку различие между Платоном и Аристотелем состоит в том, что первый признает истинным идею, и только идею, а последний напротив, отметая идею, держится действительности, и поэтому он должен рассматриваться как вождь и основатель эмпиризма». (ЭФН, т.1, с. 314). Или из Канта сделаем агностика, а из Будды верующего, а Христа нарядим в золотые ризы и посадим на небо. Нетрудно заметить, что способность к фантазированию, к изощреннейшей изворотливости – это детская способность, которая развита гораздо сильнее, чем способность к нахождению варианта однозначно соответствующего реальности. Гадать—мы все мастера, а точно рассчитать, предсказать—далеко не все. Но это, так сказать, при занятиях теорией, витая в «эмпиреях», а практически, сиюминутно, мы хватаем свой кусок, своё место под Солнцем очень и очень шустро и однозначно, ибо теории и «эмпиреи» это средство получить свой кусок для служителей государства. (Не могу удержаться и не процитировать Пинк Флойд из «Обратной стороны Луны»:

«Grab that cash with both hands and make a stash

New car, caviar, four star daydream.

Think I’ll buy me a football team»).

«Представленные (на 650 страницах. ЮД) в этой книге опыты потому и названы так, что не претендуют на сколь-нибудь законченное и систематическое представление проблематики» (Н.С. Розов. с7). «Мы не ставили здесь задачу систематического изложения марксистско-ленинской логики. Такая задача не по плечу одному человеку и вряд ли осуществима в рамках одной книги». (Ильенков. В закл. «Диалект. логики).

(Не по плечу, так не лезь под каток. Не сдержался).

Это все равно, что Маркс бы написал, издав «Капитал» я не ставил своей целью … и далее по Розову или Ильенкову. Нет, Маркс, ясно выражает на что он претендует: он, в частности, разобрал формы стоимости, которые «ум человеческий тщетно пытался постигнуть в течении более чем 2000 лет» (Кап. с.6). А этому способствовало то, что как уверенно утверждает Маркс: «Двойственная природа содержащегося в товаре труда (конкретная полезность труда и абстрактно человеческий труд, т.е. отвлеченно от полезности с точки зрения количества затраты труда. ЮД) впервые критически доказана мною» (Кап. с. 50).

Если ты не уверен упадет твой Аквапарк или не упадет, ты же не будешь его предлагать, если ты не мерзавец. Мы же и от философии ждем ясности и определенности. Если у тебя ее нет, так и думай дальше, пока не появится ясность, которой ты можешь поделиться и обогатить людей. А вот когда появится, предлагай для всеобщей проверки.

Таким образом, я утверждаю. Философия мнений, т.е. лжемудрость, софистика имеет место как главная форма существования философии в лице массовой профессорской философии.

От того, что мы или голые африканцы родились через две с половиной тысячи лет после Сократа, не значит, что мы умнее Сократа и других греков и их гениальных философских потомков. Проблема в том, чтобы суметь понять их. Классики терпеливо, спешить им некуда, ждут нас своими книгами, мыслями, чувствами, картинами, музыкой еще в будущих веках. Они ушли от нас, но не назад, а далеко вперед.

Конечно, сложность в том, чтобы взять правильный тон. Я собираюсь задеть очень существенные вопросы, ответы на которые заденут и судьбы массы устоявшихся в государственной философии и просто считающих себя (так же, как и я) причастными философии людей. Я как свободный философ, т.е. не зависящий от оплаты моих усилий, и не боящийся думать и говорить то, что думаю, задаю, следовательно, эти вопросы из любви к истине. Карьерные, личные амбиции, зависть, самолюбие, количество детей и необходимость кормить семью не могут признаваться значимыми. Имею ли я такое право? Всякий человек, может потребовать ответить, чем занимается президент, Генсек, правительство, учителя вообще, и мудрости, в частности, и кто угодно, поскольку человеку предлагаются продукты деятельности. В этом заключается борьба за собственное человеческое достоинство. Также люди, которые на словах, по крайней мере, служат обществу, чтобы не потерять своего человеческого достоинства, должны ответить на все вопросы. Поскольку этого нет. Т.е. потребители общественных функций имеют подчиненное положение, а исполнители закрытое и агрессивно-хитрое по отношению к людям. То такие «идиоты» (по Достоевскому) или умники по другим версиям (Грибоедова), отваживающиеся потревожить статус-кво, редки. Но вопросы эти законные. Я согласен с Марксом , «что меньше всего отдельное лицо можно считать ответственным за те условия, продуктом которых в социальном смысле оно остаётся, как бы ни возвышалось оно над ними субъективно (напр., как Генсек. ЮД.)» (Кап. с.10). Например, профессор-философ МГУ с пеленок воспитанный, подобранный для своей роли, не несет ответственности за эти условия. Или более понятно: современных два (вот уже говорят четыре) миллиона беспризорников никак не создавали эти условия. Не несёт, правда, до тех пор, пока ему, этому лицу, не раскроют его истинную, а не ту, которую он сам себе представлял, роль.

Кто хозяин в христианстве? Христос. В марксизме? Маркс. Несколько человек сделали атомные бомбы. Реальность жизни такова, что насильно третьими лицами присваивается и христианство, и марксизм, и атомные бомбы, и наши сбережения, и наши свободы, наши жены, дети, жизни наши. Присваивается не творцами, а людьми-хищниками и выдается за свое. Могут ли большинство людей прямо сегодня понять работу Сахарова об упругости пустого пространства? Отличить текст Маркса, Христа, расчеты атомной бомбы от того, что за них выдают. Не могут. Но выдать себя за марксиста, христианина, за физика-теоретика несложно. Также для определенного слоя людей несложно присвоить ту же бомбу, а ее создателя сослать подальше.

Кто хозяин в философии? Философ. Не генсек, не власть, не сообщество людей. А философ. Кто сегодня философ? Где критерии? Что такое философия? Чем занимается философия? Какие результаты получены?

Вот эти вопросы я предлагаю к обсуждению на конференции и вообще, имея в виду, имея претензию, что мои постановки вопросов способны плодотворно активизировать процесс. Этим я занимаюсь сам. Обсуждение в любом случае ускоряет процесс. Мой опыт философского бытия в течение 18 лет с1979 по 1987 год, когда начались дискуссии, ясно демонстрирует, как отсутствие дискуссий замораживает мышление. И мой опыт последних 4 лет моего активного участия в конференциях мне показывает, как растет скорость и качество развития моей мысли.

Таким образом, я ставлю вопрос о создании современной философии (о синтезе на основе невостребованного, не освоенного тысячелетнего опыта мышления). Об инструменте, чтобы решать и решить актуальные вопросы нашей жизни. Маркс, написав «Капитал», в общем, избавил от необходимости читать предшественников политэкономов, среди которых было немало плодотворных продвигателей науки. При этом обращаю внимание, что «Капитал» это не просто исследование о товаре, деньгах, капитале, это исследование об общественной системе, о человеке, а главное, причем это общее место, т.е. все это знают, что «Капитал» несет в себе метод мышления: диалектическую логику. «Капитал» это учебник мышления. Чтобы сегодня называться философом, надо этот учебник проработать. Ниже (стр. 38-42) я показываю, как гениальные открытия становятся как бы всем известными и то же время никем не понимаемыми).

Я созрел, так как увидел положение с мышлением среди философов, и готов проверять, и буду это делать, проверять понимание «Капитала». Я готов по этому учебнику учить мышлению, заодно помочь понять результаты Маркса по стоимости, деньгам, капиталу.

Сегодня задача написать «Духовный капитал», который бы так же синтезировал предшественников и включал бы в себя результаты двух с половиной тысяч лет исследования абсолюта, духа, мышления, этики, эстетики. Который бы избавил от необходимости читать отдельно. «Государство» Платона, логические работы Аристотеля, «Критику чистого разума» Канта, «Науку логики» Гегеля, работы Бэкона, Декарта, Спинозы, Лейбница, идентичные (не сегодняшние трансформированные до наоборот) мысли и чувства Христа, Будды.

Содержание «Духовного капитала» – это ценности не имеющие эквивалента, ценности не подлежащие обмену, ценности, которые нельзя приобрести или продать на рынке, «вечные», «абсолютные», единичные ценности, которые нельзя заменить чем-то равноценным. Например, ваша жизнь, жена, ребенок. Это сам человек. Истина, красота, мышление, каждый миг времени. Мы можем один карандаш заменить другим. Булку хлеба, рубашку обменять на эквивалент. Если мы торгуем духовным, то мы уже или еще не люди.

Русские идеалисты пытались решать проблему духа. Но оставаясь идеалистами смогли только показать наличие этой проблемы, показать многие ее аспекты. И это немало. Это и «Оправдание добра», в первую очередь. А ей предшествовала вся русская литература с мощным духовным накалом, и Толстой с Достоевским в фундамент духовного капитала положили не сдвигаемые камни. Оригинальный вклад Федорова. После Соловьева это и «Смысл жизни» С. Трубецкого, и «Духовные основы общества», «С нами бог», «Свет во тьме» Франка, и «Условия абсолютного добра» Лосского, и «Вечное в русской философии» Вышеславцева, и «Свет невечерний» Булгакова, и «О рабстве и свободе человека», «Царство духа и царство кесаря» Бердяева, и «Книга раздумий», «Поющее сердце», «Путь к очевидности» И. Ильина и др. Их заслуга в том, что они определенно поставили, точнее продолжили из столетий вопрос о духовном совершенствовании, духовном содержании человека, духовной революции, но к решению не приблизились, оставаясь в рамках словесности.

Единственным прорывом я считаю «О сопротивлении злу силой» И. Ильина. Это диалектическое решение противоречия победы силой духа и необходимости применения силы. О диалектичности этого произведения говорит ярко выраженная односторонняя реакция представителей двух лагерей. Белые его назвали красным. Красные фашистом. Не диалектичное мышление видит неразрешимое противоречие там, где на самом деле движущееся единство противоположностей. В данном тексте я не касаюсь вопроса диалектики, остановившись на проблеме абстрактного мышления. Но для примера диалектики. Может ли камень постоянно падать на Землю и при этом не упасть никогда? Трудно представить ограниченному взгляду. Если глянуть выше, то увидим Луну и спутники, которые одновременно и падают на Землю и удаляются от нее. Это диалектическое разрешение казалось бы неразрешимого противоречия. Движение по окружности. Это просто известное, но и забытое замечание о диалектике и об Ильине. Так как, если десятилетия не могли понять И. Ильина, то в двух строчках, очевидно, не выяснить суть.

Многочисленные религиозные группы так или иначе подчеркивают актуальность и важность духовных проблем для человека. Одни искренно пытаются решать. Другие сознательно эксплуатируют эту животрепещущую муку людей. Также подчеркивают нестерпимость духовных мучений безнадёжные попытки убежать от проблемы путем отречения от высшей деятельности мышления, духа в дурманное состояние души, через алкоголь, наркотики, физиологический секс, толпу, аутизм и т.д., что прекрасно описано Э. Фроммом в «Бегстве от свободы».

Так же как лопатой мы сегодня не решим проблем питания и строительства, так и имеющимся инструментом мышления в виде господствующих теорий и мозгов, очевидно, нам не справиться с проблемами бытия человечества. Этим я занимаюсь и пытаюсь здесь показать результаты для обсуждения, для проверки и для обогащения других. Такая претензия тоже есть. Если бы не было такого посыла, значит и писать нечего. А ложный он этот посыл или действительно имею нечто ценное может выясниться только по реализации претензии в виде текста или устно.

В данный момент необходимо закончить. Поэтому я должен, иначе будет нечестно с моей стороны, и могу только кратко сформулировать свои претензии. Допуская, что ошибаюсь. Но выяснить это я могу только после реакции окружающих, после дискуссии. Это очевидно, но вызывает раздражение чаще, чем благожелательную критику. Причем, я иду к людям, к философам с тем, чтобы поделиться результатами, осчастливить, как говорится (именно так без иронии и говорю), а не воевать. Потому что мудрость нужна всем нам сегодня как никогда. Всем: богатым и бедным, русским и нерусским, любых вер и предрассудков, ученым и неученым. И я жду от вас, братья по роду человеческому, такого же доброго, взаимообогащающего отношения друг к другу. Каждый человек, если он человек, должен хотеть поделиться с каждым и быть готовым, что то, чем он хочет поделиться может кому-то быть ненужным, и может быть совсем негодным для дела, а у кого-то наоборот своё такое же и еще лучше. Все вместе мы можем выбрать лучшее друг у друга и лучшее для каждого по-своему.

В реальности, к сожалению, предлагаемые достижения, особенно, в области общественных наук, затрагивая положение, оплачиваемых общественных и государственных лиц, вызывают не благодарность, а костры, кресты, камеры, сумасшедшие дома, казни, мучения и прочие радости подвижников. А подвижник он на то и подвижник, если настоящий, что ничем его не возьмешь. «Доволен ли ты сам взыскательный художник, так пусть толпа плюёт и в детской резвости колеблет твой треножник». Фон прогресса в том, что, часто, никто кроме открывшего нечто новое не может оценить и проверить, исходя из прежнего опыта. Сначала надо освоить, а потом можно оценить. Так что если человек не имеет претензии на новое, то уж точно у него ничего нет. А если имеет, то нечто уже есть, что надо проверять. Поэтому предлагаемое часто воспринимается как агрессия, как вызов, как война.

Я иду с чистыми мыслями и добрыми намерениями. Я хочу поделиться со всеми. А поделиться, в первую очередь, я хочу пониманием «Капитала». И ответом на вопрос, что же не поняли марксисты (заодно и не марксисты) в «Капитале». В чем слабость Ильенкова, Зиновьева, Вазюлина. Во-вторых, если говорить, не упоминая «Капитала», так как многие об него уже зубы сломали, и предпочитают не поминать эту свою трагедию, предпочитая вытеснить из сознания этого титана и его мощных учеников (не идолопоклонников), прибегая к древнему известному методу разбивания глиняных или бронзовых идолов, но сегодня всё же вызывает сомнение этот древний способ победить врага. (И Фрейд здесь нам напоминает, что это вытеснение очень чревато для психического здоровья). Так вот, не упоминая «Капитала», хочу поделиться о понимании абстрактного, показать почему и как оно исчезает из мышления философов. И как следствие, как адекватно понимать первоисточники.

Если это воспринимается как борьба, то в любом случае это борьба идей. Борьба разума, интеллекта, духа. За моей спиной ничего и никого кроме меня самого, ни за пазухой, ни прямо никакого физического оружия у меня нет. Поэтому я с уважением отнесусь к борьбе со мной тем же оружием. И буду вынужден все другие действия по отношению ко мне освещать в соответственном свете. Хотя, подчеркиваю еще раз, я иду не бороться, а поделиться, взаимообогащаться мыслями, идеями, духом. Стандартный, джентльменский набор из властных окриков, таких же властных, а не разумных обвинений в невежестве, в помутнении разума, в нарушении субординации, в отсутствии символов с госпечатями, в преступлениях против государства могу расценить только как поражение и роспись нападающих в собственной бесплодности в лучшем случае, или в преступном пожирании ближнего.

Философ не толкует классиков в угоду власти, моде или своим прихотям, а умеет адекватно воспринять текст, соотнести с реальностью и оценить, что соответствует реальности, что ошибочно, что требует развития само по себе или в связи с появлением новой реальности. Наша человеческая реальность постоянно обновляется, соответственно требует и постоянного обновления познания её.

Вынужденное разделение труда в том числе и в познании никак не отменяет потребность в главных конструкторах, дирижерах, режиссерах, и в самых главных конструкторах для человечества – мудрецах. Через любовь к мудрости – к самой мудрости, из любителя философии – становись мудрецом.

Таким образом, молчать о результатах достигнутых мною в мышлении нечестно. Особенно по отношению к некарьеристской молодежи, уродуемой в образовании. (Об этом ниже цитирую Винера, Эйнштейна). Поэтому я предлагаю свою программу, чтобы провести повышение квалификации желающим и способным действующим философам. Иначе им придется отстаивать своё звание полицейскими или интриганскими методами. Что сиюминутно возможно. Но войти в историю философским полицаем, наверно, не для всех приемлемо. Как ни странно в конце концов дух, истина торжествует над грубой силой. Тело на кресте, в костре, в лагере, а дух не умирает. Знание – сила, мышление – могущество. Я предлагаю свой опыт способным овладеть этим могуществом, а неспособным уйти на пенсию благородно и красиво, радуясь и наслаждаясь новыми результатами. Надежда, тем не менее, на молодых. Дайте мне возможность отбирать из страны и через несколько лет появится новая поросль настоящих философов. Нужен отбор как и в любом деле.

Вопрос о философии, мудрости сегодня это не вопрос амбиций. Надо понять, что сохранив свое место, старая гвардия обрекает себя вместе с обществом на самоубийство. Мы, человечество, на грани. И это не большая загадка. Невозможно насилием сегодня добиваться целей, как это было еще недавно. Интеллектом и духом. Невозможно сегодня господство примитивов. Они самоуничтожатся, утянув с собой всех.

Обращение к ученым.

Ученые, сегодня вы особо отвечаете за то, что с вашими изобретениями будут делать варвары, грабители. «Таким был грех, который библейская легенда приписывает Симону-волхву, пытавшемуся купить у апостола Павла чудотворные силы христианства… Поведение апостола Павла поймёт всякий, кому случалось отказываться от продажи своего изобретения, несмотря на выгодные условия…». (Н. Винер. С. 202). Научное, интеллектуальное, духовное сообщество, имея то, что не имеют олигархи, лавочники и бюрократы, мы должны объединиться и поставить свои условия им. Наши условия таковы. Мы не работаем на бесчеловечность. Мы работаем только на общее благо. Это позиция не шантажа, это позиция духа, понимания, ответственности. Ученые должны поставить запрет на бесчеловечность использования открытий, не участвовать.

«До тех пор, пока мы хотя бы в малейшей степени сохраним то нравственное чутьё, которое позволяет различать добро и зло, применение великих сил нашего века в низменных целях будет в морально этическом плане совершенно равнозначно колдовству и симонии». (Н. Винер. С.202).

Ученые естественники должны осознать, что принимая в академики советских философов и других гуманитариев, которые, очевидно, не соответствовали своему предназначению строительства коммунизма, они тем самым готовили себе эту могилу, в которую упали или рванули куда получше после развала СССР. Производя оружие, чтобы защитить страну, крупнейшие ученые не думали, что кроме оружия надо поставить вопрос о несоответствии Советского руководства этой миссии. Не поставив вовремя этот вопрос, частью по неразумию, частью по боязни, получили, как водится, худшее положение. Власть сегодня сложилась самоубийственная, она покупает себе развратителей народа, производителей оружия и посредников для того, чтобы пристроиться на Западе.

В 17 году многие русские интеллигенты вместе с господами предали народ. Смылись. Вывезли добро. Что и дало справедливый повод Ленину назвать их не мозгом нации, а г… Такой же вывоз мы имеем и сегодня. С другой стороны, того же самого слова достойны те, кто сегодня не способен свои мощные полезные интеллектуальные продукты защитить от присвоения олигархами, бюрократами, лавочниками (без различия классов и сословий), бандитами. Или просто сдались на милость варваров и производят для них и для разврата народа мерзость духовную. Как в троллейбусе или вагоне кучка хамов подчиняет весь салон. Эйнштейн ответил Баварской Академии в 1933: «первейшая обязанность всякой Академии состоит в том, чтобы поощрять и защищать научную жизнь страны. Несмотря на это, ученые общества Германии, … стали молчаливыми свидетелями того, как значительную часть немецких ученых, студентов и преподавателей в Германии лишили возможности работать и добывать себе средства к существованию. Я не имею ни малейшего желания принадлежать к любому научному сообществу, способному, пусть даже под давлением извне, вести себя подобным образом. … Я не желаю ни быть гражданином Германии, ни находиться в какой бы то ни был зависимости от Прусского министерства просвещения». (Эйнштейн. Собр. Соч. т. 4. с.179).

Эмоционально и поверхностно реагируют многие. В очередной раз повторяю: мышление необходимо. В.А. Задерей (ред. газеты «Знание-Власть) дает яркий образ возможных реакций.

«1. Верещагин, бывший начальник царской таможни, живет в отдельном доме, за бабьим подолом, разводит павлинов, жрет ложками черную икру, пьет самогон и распевает про госпожу удачу, а вокруг бушует гражданская война. Когда его "достали" и ему стало "За Державу обидно!", он влез в драку и глупо погиб.

2. Петруха, который тоже борется за счастье народное, боец-красноармеец, вроде бы наш, но подвержен соблазнам: то самогонки напьется вместе с Верещагиным, то на чужих жен засмотрится – "Гюльчатай, открой личико". Открыла, а там Абдулла. Конец этого "борца за народное счастье" тоже печален.

А победителем из всех обстоятельств вышел товарищ Сухов, который был способен настойчиво добиваться своей цели, объединять свои усилия со всеми, кто мог быть его союзником против общего врага – Черного Абдуллы, владел всеми видами оружия, а главное - никогда не забывал своей любимой Екатерины Матвеевны (образ Родины и русского народа), который придавал ему силы и уверенность в победе. Мало надежды на верещагиных или петрух, они способны только к эмоциональному порыву. Поэтому все последующее изложение предназначено суховым, или по крайней мере тем, кто готов им стать».

Лучше не скажешь. Только враг наш главный сегодня внутри нас. Неразумие, недомыслие, эмоциональность, неуравновешенность, боязливость, не систематичность, пассивность. Победить этих врагов я и берусь учить. Внешнего врага сегодня не победить без научно-технической мощи, но еще более не победить без мощи мышления направленного на самоорганизацию, на самоовладение, на созидание духовной, нравственной силы в человеке. Товарищ Сухов потому победитель, что какими-то, нам сегодня в большинстве не известными способами, он научился точно, правильно мыслить и в не меньшей степени научился владеть своим духом, эмоциями. Он в отличие от многих нас точно знал, чего он хочет, что делать, и кто виноват. Я тоже знаю.

1. Адекватно и однозначно, как того хотел автор (напоминаю о примере предрассудка об Аристотеле и Платоне) воспринимать тексты классиков, первоисточников. Прежде чем делать те или иные заключения и оценки, надо понять, что хотел сказать автор. Кто скажет, что здесь нет проблемы. Если кто и скажет, что вот так надо понимать «вещь в себе» Канта, или «подставь другую щеку» Христа, или «стоимость», так тут же найдётся много оппонентов. Проблема общеизвестна, настолько, что ведь уже многие капитулировали и решили, что мудрость в том, что каждый имеет право на собственное видение. Только кому оно нужно, кроме любителей убить время. Так что же нет решения? Есть. Ведь автор (за исключением определенной категории) хотел сказать что-то весьма определенное. Значит, мы должны его понять. А потом уже решать правильно он сказал, или не правильно, или частично правильно и т.д. А почему мы не можем понять его? Об этом я говорил уже выше и ниже об абстр. мышлении. Чтобы понимать автора надо идти вслед за ним от реальности к тексту, а не наоборот. Чтобы оценивать текст надо его сравнивать с тем, о чем текст. Распространено же чтение текста самого по себе с попытками фантазировать на тему читаемых слов, благо объекты философские по своей абстрактной природе позволяют представлять все, что угодно. Ангелов, архангелов, богов, чертей на острие иглы, или мадам Идею (как, кстати, говаривал Бендер, идея, товарищи, это квазиумофантазия,), товарища Коммунизма, господина Рынка, брата Гуманизма, сестру Свободу. Все-таки какого бы философского направления и самого свободного мышления вы ни были, сапоги с ложкой не спутаете. Щи лаптем хлебать не будете. А вот свободу с рабством, коммунизм с фашизмом, гения со злодеем, правду и ложь, причину и следствие сколько угодно.

2. Прийти к однозначному пониманию устоявшихся понятий в философии. Для этого выделить основные объекты философии и вообще предмет философии. Подходить диалектически, т.е. в развитии, рассматривать от возникновения во всех преобразованиях, уметь видеть единство противоположностей, взаимосвязи.

Я вижу, как говорил Гамлет: «Время вывихнуто, и что скверней всего, я призван, чтоб восстановить его». Философия оживает, когда мир рушится, ибо потому он и рушится, что свободное мышление, философы были уничтожены и изгнаны теми мерзавцами, которые пока что, как сказано, всегда пользуются плодами бойцов-идеалистов (бойцов за идею). Рядом с мерзавцами было много и святопростых «старушек» подбрасывающих хворост в костер. Но пользоваться можно пока плод не иссяк.

Если ты философ, то сегодня ты востребован временем. Ходом истории. «Средь суеты и кутерьмы – ах как давно мы не прямы! – то гнемся бить поклоны впрок, а то завязывать шнурок…». Выпрямляйтесь. А шнурки вслед за Эйнштейном выбросьте вообще. А если не философ по сути, а только по названию, отойди. Сегодня «в сумерках морского дна, в глубинах, тайных, кашалотьих—родится и взойдет одна неимоверная волна, на берег ринется она» и не настоящих поглотит. Если ты хоть чуть-чуть философ, то знаешь, что такое мощь истории (историю я не фетишизирую, а образно выражаюсь), которая сметает самые, казалось бы, не потопляемые государства, классы, личности.

Задача создания современной философии предполагает пересмотр всех понятий, тем более, что по общему признанию нет согласия по ним. Что, конечно, свидетельствует только об отсутствии должного соответствия философов по названию и по сути. Если все люди заново учатся ходить, говорить, читать, считать не значит, что они только вновь и вновь возвращаются к этим вопросам, которые остаются нерешенными (напоминаю слова Розова, стр. 15). Другое дело, что проходя при образовании более сложные достижения человеческих гениев, многие, большинство к ним именно возвращаются вновь и вновь, но для них эти вопросы остаются нерешенными. Для многих людей элементарнейшая теорема Пифагора остается неразрешимой загадкой. Для них. А сами по себе вопросы прекрасно разрешены. Кто способен, тот поймёт.

Вот мы и должны посмотреть вокруг себя и на себя в первую очередь. И сделать вывод, что я как философ понимаю, чему могу научить? Ответ-то будет неутешителен. Могу-то я по большей части только пересказывать чужие пересказы. Вот и вопрос: как философия Советская дошла до жизни такой. Ответ вроде бы известен. Власть мешала. Власть, братья по разуму, никогда не помогала философии. Так что давайте поразмышляйте, оторвавшись от суеты текущих дел. Ибо дела эти не философские. Что происходило в МГУ, в ИФ РАНе, что я, (вопрошающий сам себя) делал, чтобы философия развивалась, кто мешал, что сейчас происходит? Сделав неутешительный вывод о самом себе, дорогой товарищ, посмотри вокруг, кто может помочь тебе разобраться в этих самых «нерешенных» вопросах. И здесь будет ответ неутешительный. Никто. А если есть кто, так давайте учиться у него. Давайте начнем создавать философию.

Мы должны из сегодняшних преобразованных форм выделить суть Христа, Будды, Магомета, Сократа, Платона, Аристотеля, Канта, Гегеля, Маркса и всех, всех. И наоборот, проследить как происходили эти трансформации. Чем они были обусловлены? Сознательно или бессознательно? Какой цели добивались трансформаторы?

Проследить, как отделялись от философии частные науки. Закономерность этого процесса. Что оставалось как предмет и задачи философии? Как результаты частных наук продвигали философию?

Неправильно ставить вопрос: как Кант понимал «вещь в себе», что Маркс подразумевал под стоимостью или двойственной природой труда. Правильно выяснять вслед за ними, что это за такое явление, что это за штуковина. Находить ее в мире. Как предмет материальный или как нематериальное (но вполне определенное и реальное) отношение.

Пальцы, счетные палочки, римские цифры позволили людям представить, овладеть и оперировать большими массами предметов в мышлении, соотнеся их с маленькими. Этот шаг предшествовал появлению абстрактного числа, когда оперирование можно было отделить от конкретных предметов. От большого реального набора предметов к уменьшенному макету, от макета к абстрактному чертежу или числовым комбинациям. К теории. Большинство людей теоретическим, абстрактным мышлением не владеет, но способно пользоваться символическими результатами абстрактного мышления, оперируя символами, знаками выведенными теоретиками. Понятия, категории абстрактны, только умопостигаемы, а не чувственно. Знаки, символы понятий, категорий чувственно воспринимаемы. Ими можно пользоваться практически, не умея их «изготовить», получить путем теоретического исследования, как можно пользоваться автомобилем или автоматом, атомной бомбой не умея их изготовить.

Вот все же на собственном опыте, какой можно сделать анализ о философии: и о философе вообще, и о закономерностях, процессе, результатах философской жизни в вашем ВУЗе и с вами лично?

Мышление невозможно без хороших органов восприятия, которые дают исходный материал для мышления. Абстрактное не воспринимается само по себе умозрением, без чувственного исследования объектов. Абстрактное выделяется мышлением из наблюдения не абстрактных явлений. Абстрактное существует как продукт мышления, но от реальных, материальных явлений. Абстрактное в мозгу уже само реальное явление, но без мозга оно не существует. Не идеализм.

Правильность систем восприятия удостоверяется миллионами и даже миллиардами лет борьбы за выживание. Выживали те, у кого правильно отражалась реальность.

Философия сегодня жизненно необходима. Вымирание на миллионы об этом вопиет. Рост насилия и преступности об этом вопиет. Когда нет ума насилие становится актуальным и наоборот. Причем как раз с внешней стороны со стороны восприятия все видят это. Насилие, смертность, нищета, болезни, рубль у нас-то братья уже давно не деревянный, не водяной, не паровой, а эфемерный. А ведь как хорошо было иметь деревянный. Где умысел, а где глупость? Все же умысел Российская трагедия или глупость. Глядя на современных «элитеров-жирных солитеров», даже на хитрое, по-животному активное лицо, настороженно и не слабо реагирующего Чубайса, все же глупость лучше объясняет происходящее. Горбачев или Ельцин и Путин демонстрируют собой действие закона вырождения власти, когда как сказал Жванецкий, богатство отупляет, по себе, говорит, знаю. Но я, говорит, получаю деньги за выступление перед вами, приходится маленько шевелить мозгами, а какой интеллект у просто присосавшихся к трубам (нефтегазовым).

Текст письма с темами «Идеология» и «Мышление».

Валерий Александрович.

Я посылаю Вам свое многострадальное письмо, которое пишу почти месяц.

В таком же многострадальном виде. Многострадальное настолько, что еще даю и предисловие. Не воспринимайте длинность письма как графоманию. За этим мое многолетнее желание быть понятым Вами и моя любовь к Вам (как, впрочем, и ко всем людям). Чтобы выразить все, что я хочу, надо тысячу страниц и не одну, может быть, и всю жизнь. А за то, что это не графомания, пусть будет аргумент: я понял Капитал Маркса. Можно его любить или не любить, но прежде понять. Иначе и любят и ненавидят не Маркса, а фантом, созданный кривым и поверхностным индивидуальным сознанием. Так же и Христос не понят ни последователями, ни противниками. Что значит: не поняли? В пятом классе я наблюдал, как было сложно большинству одноклассников понять отрицательное число, просто с ума сходили. Для меня в этом не было ни малейшей трудности. Вот и значит не поняли, потому что не способны. Потому что Христом при наличии мощной нравственной системы Моисея было предложено нечто принципиально новое, хотя и не отрицающее старое. Также Эйнштейн, не отрицая Ньютона, предлагает нечто, требующее новых мозгов. (Только хочу подчеркнуть, что Эйнштейн не изобретает нечто непонятное и несуществующее, а находит более точное и глубокое описание реальности). Также человек оперирует положительными числами, а ему предлагают нечто новое принципиально, хотя это и то же самое число, но отрицательное, или потом еще и мнимое число появляется. И мозги к этому не готовы. Значит, мой мозг был готов к абстрактному мышлению, а другие мозги не готовы. И люди в процессе жизни вынуждены просто выучить и что-то просто предъявлять как пароль (на экзаменах или при проверке на соответствие должности), а чем-то просто пользоваться механически, не понимая (как пользуемся компьютером, не зная устройства). И так же, не понимая, учить новые поколения повторять слова, не понимая их смысл. За этой моей длинностью не графомания, а осознание сложности вопросов, за которые мы взялись. Когда-то же мы, человечество в целом или для начала в своей мыслящей части, должны же понять, наконец, все предшествующее, сделанное в мышлении, духовности, искусстве. Кант сказал, что философии нет еще, нечего изучать. Так или иначе наша эпоха это эпоха создания новой философской системы, мировоззрения, общей (не только физической) картины мира и картины процесса мышления, процесса познания. Те, кто это понимает, а я таковой, пытаются охватить огромный материал мировой мысли во всех областях. Это сложная и огромная работа. Я ее делаю, потому что не вижу плодотворных усилий других. Не вижу в рамках философского общества: по личному общению, по Вестникам, по конгрессу в Ростове, хотя там я смог охватить лишь несколько секций. Свои усилия я оцениваю поэтому как правильные и при небольших результатах не испытываю угнетения, а наоборот, чувствую свою ответственность и продолжаю усилия. Отсюда две тенденции. Поскольку я накопил уже много материала, мыслей, то ощущаю необходимость уединения для обработки. Ощущаю необходимость, с другой стороны, в общении для проверки в дискуссиях и поиска подобных результатов, которые могут и должны взаимно усиливать общую работу, делать ее более производительной. Без общения тоже нельзя. А это есть конференции.

Я хочу (и это принципы и на будущее), чтобы конференция прошла как дискуссия вокруг, во-первых, выделенных по трем дням трех тем.

1-й –идеология (мировоззрение, Вы не любите идеологию. Но я говорю об идеологии ли, мировоззрении ли, но, главное, речь об идеях, взглядах, которыми человек руководствуется в своей жизни, как определяющих его поведение, практику, а не о созерцательных видениях. Такого рода аутисты меня интересуют как проблема, а не как товарищи по делам).

2-й –мышление, истина, интеллект, дух.

3-й – опыт созидания нравственных, разумных людей и структур.

Центральный вопрос: мышление. Какая идеология без мышления. Но все в единстве. Какое мышление без опыта? Фантастическое, эстетское, аутическое. Какой опыт без осмысления? Животный, шишконабивательский, интуитивный. А интуиция, вообще, при этом, вещь очень значимая и сильная, и часто пока опережает научное (логическое) мышление и как правило предшествует строгой теории в голове гения (эвристическое мышление).

1-ая тема. Идеология.

Нам нужна идеология. Идеальный вариант: кто-то один излагает эти самые принципы строительства Человечного об-ва, которые все с восторгом принимают и пошли строить. Это вряд ли случится. Это еще не Второй съезд РСДРП, хотя именно это и есть моя цель. (Чтобы пойти строить дружно и умело). Значит, надо в качестве основных докладчиков выделить наиболее продвинутых. А это определяется умом, знаниями, опытом, организаторов, во-первых, моими как инициатора, во-вторых, Вашими, поскольку именно Вы пока единственный из той группы адресатов откликнулись в таком ключе, а не просто мол, поддерживаю идею и буду участвовать. В-третьих, потенциальными организаторами. К другим я пока почти не обращался. Идеальный вариант опять же: привлечь лучших из России и мира, но реально ограничивается теми, кого мы знаем и признаем за таких, во-вторых, теми кто откликнется, в третьих, ресурсами. Я имею в виду прежде всего здесь не деньги, а организаторский труд. Чтобы ходить, искать, звать, деньги большие не нужны. Нужны люди, время, силы (в смысле, здоровье).

К 1995 году у меня сложились общие принципы (идеи) Человечного об-ва, которыми я руководствуюсь в своей деятельности, которые я и пропагандирую. Один из центральных принципов: в Человечном обществе должны сотрудничать люди верующие и неверующие, разных национальностей, т.е. предполагается, что есть или должно быть найдено нечто объединяющее, нечто более фундаментальное, чему не мешали бы частные верования, уровень ума, образования и т.д. Что это? Это те самые общечеловеческие ценности. Только не абстрактные, а конкретные качества конкретных людей. Общечеловеческие ценности стали реальностью и объективной необходимостью после возникновения общечеловеческого взаимопереплетенного производства (Маркс). Опять же после революции 17 года, когда было разрешено, может быть, не полностью, противоречие между этим самым общественным характером производства и частным присвоением. При социализме было противоречие между общественной формой жизни и частной формой управления, когда управленцы сложились как класс, передающий по наследству, власть. (кстати, сейчас можно наблюдать как природа отдыхает на детях пусть, может и не гениальных, а может и гениальных, но действительно талантливых, ярких, артистах советского времени. И были они, кстати, яркими, потому что работали на великую идею коммунизма (идеального), а нынешние теле- и прочие звезды, очевидно, работают на личное благополучие, на благополучие мародеров). Это противоречие можно преодолеть только нравственной революцией внутри отдельного человека, только всеобщим образованием, которое у нас было хорошее, но не в области гуманитарной. Так как сложилось новое классовое общество, господствующий класс которого, управленцы, самосохранялся, препятствуя исследованиям о самом себе усилиями своих интеллигентных лакеев (я не имею в виду искренних краткокурсовых «марксистов» и наивных верующих в коммунизм), какими бы благими оправданиями они не оправдывали бы свою службу. Ваш покорный слуга не стал бы таким лакеем ни при каких условиях. Причем подавление свободного мышления и уничтожение свободных людей было, видимо, беспрецедентным в истории. И опять же, кстати, сегодня эта угроза быть если не уничтоженными, то зазомбированными, как массовой культурой, так и препаратами химическими, воздействующими на психику, абсолютно реальна и логична. Так что наша борьба за Человечное общество свободных, равноправных, творческих, а не потребительских людей это борьба и смертельно опасная. Но этот выбор: лакейство или борьба— это стандартный выбор всего живого. Беспрецедентное подавление и уничтожение привело к тому, что наше интеллектуальное и духовное возрождение делается и такими малозаметными и генетически не значительными людьми как я. Большое было перепахано. Также контроль не позволял создавать широкие круги мыслителей, в которых шел бы отбор лучших. Возникали маленькие группы, которые так и не смогли породить гениев логического мышления, хотя, может, мы еще и не добрались до них. Гении художественного мышления у нас были (это несомненно Высоцкий, Тарковский, Шостакович, Маяковский, Башлачев и др. Много и талантов было, (к которым, правда, никак не отнесу знаменитых псевдострадальцев Евтушенко, Вознесенского, Рождественского и др).

Таким образом, Человечная идеология должна быть синтетической. Человечная идеология должна быть понятной и удовлетворять как творческое меньшинство, так и честное обывательское большинство, при этом мягко, а когда надо и жестко, но всегда бескомпромиссно и действенно отвергая несовместимое с человечностью: кражу, убийство, разврат, ложь, клевету, зависть, злость, жадность, одурманивание любых видов, невежество, нездоровье. При этом имея в виду, что все отрицательные проявления есть в каждом из нас. И надо, в первую очередь, менять как внешние условия, так и внутреннее состояние человека, а не косить праведным гневом конкретных людей, которые часто есть жертвы. (И бревно в нашем глазу). Особенно сегодня наглядно насколько невинны дети, выброшенные и изуродованные обществом (нами). К примеру, если число больных, инвалидов будет расти, как оно растет сейчас, то в какой-то момент объективно общество будет не в состоянии заботиться о них. Есть бесчеловечный метод Гитлера, который просто уничтожил больных, проституток, уродов. Человечный метод в том, чтобы здоровый образ жизни, гармоничные общественные отношения не создавали новых уродов, больных. А сегодня рост количества людей, неполноценных физически и умственно, алкоголиков, наркоманов, так же, как и рост несправедливости закономерно провоцирует угрозу фашизма, если не переломить общественную жизнь человечным путем.

Человечная идеология должна быть широкой. Поэтому хорошо бы пригласить умных, мыслящих марксистов, верующих, вообще, и, в частности, конкретных религий. Конкретно я бы привлек в первую очередь Зиновьева. Я буквально недавно узнал об организации «Моральное перевооружение» (на сайте кафедры МГИМО, наука, Духовные основы международного …, глобальная этика.) из статьи Розенталя «Чудаки с планеты КО». Организация руководствовалась теми же принципами, к которым пришел я. Имея при этом в довоенной и послевоенной Европе практическую значимость (как описано в статье). После смерти в 1961 их лидера Бухмана к современному моменту она потеряла свой боевой (духовный, а не насильственный) дух, что сказалось и в изменении два года назад названия на неопределенное «Инициатива перемен». Г. Померанц является ее российским членом. Хочу его пригласить. Верующие нужны, в частности, и просто для того, чтобы они подтвердили: да, мы принимаем такую идеологию. Человечное общество, человечная идеология предполагает, что люди разные, что люди самостоятельные личности, не требует переделки христианина, буддиста, или язычника, не говорит чукче ты отсталый, не вмешивается в их жизненный уклад, но предлагает для желающих достижения, блага прогресса, которые многим и не нужны, они предпочитают жить охотой. Мои исследования показывают, что Христос, Будда, Конфуций, Магомет и др. основатели или их истинные последователи прекрасно вписываются в нравственную (общечеловеческую) идеологию. Идеология должна удовлетворить и коммунистов и честных предпринимателей. Нельзя создать идеологию, которая удовлетворяла бы убийц или грабителей и их жертв. Это неразрешимое противоречие. Но идеология для трудящихся всех видов, совокупно участвующих в едином производстве вполне возможна. И предприниматель может быть трудящимся, если он берет свою честную долю за свой организаторский труд. Насколько я знаю в Германии на предприятии разница доходов максимальных и мин. не должна превышать 4-х раз. Пожалуйста, будь собственником, полным хозяином своего предприятия на этих условиях. Это у меня в Манифесте (наброске, 2000 г.) выражено в пункте «Духовный предприниматель». Вообще в Манифесте написано примерно четверть, чего я хотел. Я остановился, так как не почувствовал востребованности. А появление Манифеста это одна из существенных целей конференций. Можно рассматривать конференции пока как подготовительную работу к Манифесту. Манифест же возникает на основе поэтического вдохновения, когда есть заказ общества. Образец силы и влиятельности для меня Манифест Маркса, Энгельса. Там кроме самих принципов коммунизма описываются и взаимоотношения с другим общественными течениями: и враждебными, и близкими. Есть образец: построенный реальный социализм. С нуля до Кремля. Поэтому браться за что-то меньшее нет смысла. Речь о том, чтобы по крайней мере не хуже. А иначе что же, в век Космоса удивить претензией сделать скрипящую телегу.

Еще один краеугольный камень моей теории: движущая сила Человечного общества. Это не рабочий, не крестьянин, не интеллектуал, не капиталист. Это Духовно зрелый человек. Нужно создавать не средний класс, а класс духовно зрелых людей. Носителей Человечной идеологии, хребет Человечного об-ва. Легко отличить духовно зрелого, человечного врача от пусть прекрасного врача-лекаря, но бесчеловечного. Первый не заламывает цену, не пользуется болью, горем, когда человек готов заплатить сколько угодно. Или ученый первой категории как, Курчатов, Сахаров, Эйнштейн, создав атомную бомбу по необходимости, тут же выступают за ее запрещение, предупреждают о последствиях. Думают, кто будет пользоваться их открытиями. Пойдут ли на общее благо или на чью-то корысть. Дух. зр. человек руководствуется не за страх, а за совесть общим благом. Нравственная (человечная) идеология связывает общество в единый организм, как когда-то коммунистическая связывала. Таким образом, если свои были рабочие и крестьяне, то сейчас свои, наши – это нравственные люди независимо от профессии, уровня образования, умственного или физического труда.

Человечная (нравственная) идеология через своих носителей: устойчивых, дух. зр. людей должна оказывать моральное давление на общество. Дух. зр. люди, поставив цель построить Нр. Чел. Общество ненасильственным путем, должны тем более оказывать моральное, но абсолютно реальное, действенное давление на существующие дикие отношения. Это не так просто. Соответственно, именно способностью духовно (без физического и духовного насилия) добиваться нравственных целей и доказывается духовная зрелость. Так же как способностью пением завоевать аудиторию доказывается право быть певцом. Близкие исторические примеры Ганди и Мартин Лютер Кинг. Последний как известно возглавлял движение, которое добилось уравнивания прав негров моральным давлением. Убийство обоих свидетельствует, что эта духовная сила – настоящая сила. Но добиться ее не проще, чем добиться искусства фортепьянной игры Рихтера. Вообще, духовное, нравственное воздействие имеет сходство и общие составляющие с воздействием искусства на души людей. Главное отличие в том, что артист, художник может искренне разделять свои высокие порывы, запечатленные в его произведениях, в его пении, игре на сцене, но у него, если он не дух. зр., нет устойчивости. И в жизни он может поступать как большой мерзавец, искренне на сцене переживая великие чувства и покоряя и даже заражая ими слушателей, зрителей, читателей. Но и у потребителей эти же высокие эмоции так же неустойчивы и скорее удовлетворяют потребность души в высоком, чтобы ее успокоить, «заморить духовного червячка», чем стать дух. зр. человеком в жизни.

Нужна технология, методика получения устойчивого состояния высокого духа. И она есть. Это «Духовное каратэ», система упражнений на основе иоги и восточных единоборств с привлечением любого другого практического опыта духовного совершенствования. Эта технология, методика как необходимая составляющая, позволяет получать дух. зр. людей. Таким образом, есть все необходимое для построения Человечного (нравственного) общества. Это составляющие Человечной идеологии.

1. Объективная необходимость в виде угрожающей материальной мощи человечества, требующей разумного, природо- и человеко- сохраняющего управления и образа жизни, во избежание всеобщего самоуничтожения или зомбирования массы населения для удовлетворения патологических потребностей элиты.

2. Объективная возможность в виде развитого научно-промышленного производства. Как высокопроизводительного, так и сильно разделенного на взаимодополняющие операции, т.е. тем самым совокупно общественного.

3. Есть объективная потребность в развитии мышления, чтобы богатство, растущее научно-промышленное производством, увеличивалось. Поэтому прогресс производства с необходимостью готовит могильщиков бюрократии, развивая мышление людей. Хотя достаточно успешно идет параллельно и массовое опрощение душ людских.

4. Есть объективная потребность души отдельного человека в гармонии, красоте, разумности, истине, любви, взаимной доброжелательности, счастье.

5. Выделена движущая сила: духовно зрелые люди.

6. Есть действенная методика созидания духовно зрелых людей.

7. Принцип духовной борьбы индивидуально и создавая Нравственную ячейку на работе, и союз ячеек в городе, стране.

8. Есть образ духовного предпринимателя, который позволяет обойтись без экспроприации, без насилия по отношению к тем, кто сознательно приватизировал из общенародного, или кто не задумываясь, к чему это приведет, оказался в общем потоке рынка.

При наличии сильного экономического сектора Человечного государства не составляет проблемы разорить любого предпринимателя, вынудив его или стать духовным предпринимателем или продать производство государству, тем самым обойдясь без экспроприации. Есть и опыт запада, когда по закону происходили как передача отраслей государству, так и повторная приватизация. Тем самым доказано, что сегодня форма собственности сама по себе не решает проблемы развития. Нужны новые люди. Люди, которым для счастья не нужны миллионы или знаки величия в виде погон, должностей. Творческие люди, которым для счастья нужно заниматься своим делом, имея нормальное удовлетворение своих нормальных потребностей в питании, одежде, жилье. Такие люди не идеальные, а вполне реальные. Эйнштейн в своем Кредо говорит: «Я никогда не стремился к благополучию или роскоши и даже в какой-то мере испытываю к ним презрение». Властные должности стремятся занять и знаки своего значения получить люди, не способные к производству чего бы то ни было: вещей, идей или на худой конец просто фантазий.

Вот к примеру, очень сильный, я бы сказал гениальный пункт а А.К. Казьмина о праве не иметь начальника менее интеллектуально развитого. Главный вопрос в том, что нашу программу мы же и должны проводить в жизнь. Прекрасное слово в статьях у Ю.Н. Миронова: «Праведносфера». Созидание праведносферы. Беда только, что в личном разговоре выяснилось, что пишет он письма в Думу, правительство, надеясь, что они услышав такие красивые и правильные идеи, опомнятся и начнут строить эту самую праведносферу. Никто кроме нас самих, тех, кто об этом говорит и понимает это, не будет это делать. А своей собственной силой духа мы должны, как говорил Достоевский, отколупывать по человечку из людской массы и затягивать в праведносферу, в том числе, и из правительства, и из депутатов.

Группа Д. Георгиса работает над Зеленой политической идеологией (система форумов "Кольцо Славии" http://slavya.ru/rings , форум «Экологическое возрождение»). Имея экологический опыт и знания, они бы я думаю эту сторону существенно бы усилили в общем процессе или наоборот мы бы усилили их группу. (не забывая, что таких групп десятки и сотни) Это зависит от того, у кого больше результатов. Но суть в том, что «Пусть нам общим памятником будет, построенное в боях (только духовных желательно, и, думаю, возможно) Человечное общество».

Ваша деятельность по РГО, которого сознательным членом и я являюсь, -- это существенные элементы очеловечивания. Но я, как Вы знаете, не вижу системности и полноты. Есть и противоречивость. Например. Что-то характерно для Вас, что-то для многих подобных людей. Обвинять большевиков, что они расстреливали врагов, при этом проявляя симпатию, скажем к расстрелу Белого дома Ельциным или горя желанием наказать диктаторов Милошевича или Хусейна или Лукашенко или чеченских, которых официально называют то «бандитами», то боевиками-националистами, конечно не логично. Логичней понять, что идет смертная борьба и уважать силу и право силы. От этого никуда не уйти, кто силен тот и прав. И вопрос в том, чтобы создать более сильную и современную идеологию (мировоззрение), чем марксизм или христианство. На что гуманизм П. Куртца и Гуманизм РГО, очевидно, никак не тянет, выполняя при этом свою положительную частную функцию, внося разумные мотивы в жизнь. Ваше мировоззрение, именно как мировоззрение очень слабое по сравнению с мощнейшими религиозными мировоззрениями, с марксистским (научным) и даже проигрывает всяким паранормальным верованиям, которые в целом все же никак не могут конкурировать с великими религиями. И «марксистскому», шаманскому, не научному, массово доступному мировоззрению тоже безнадежно проигрывает. В отношении к рыночному противоречиво. Как современно письмо Энгельса Бебелю 1883год : «Когда читаешь немецкие буржуазные газеты и парламентские речи, кажется, что живешь в Англии времен Генриха 7 и 8: те же причитания о бродягах, те же вопли о принудительном уничтожении бродяжничества, о тюрьмах и розгах. Это служит лучшим доказательством того, как быстро совершается отделение производителя от его средств производства. Но как смешны и презренны эти буржуа, которые стремятся посредством моральных проповедей и уголовных кар устранить необходимые последствия своей деятельности!» Речь же идет, переводя на наше время, о захвате собственности, который порождает нищих, поэтому смешны желания устранить нищенство, не устранив причину, захват собственности «новыми».

При этом Ваша деятельность имеет абсолютные, несомненные, бесспорные сильные стороны. Поднятие и раскрытие вопросов о состоянии науки и научного мировоззрения. Об антиконституционной клерикализации государства, о роли здесь православной церкви Призыв к гуманизму тому же самому, хоть и абстрактному, осточертевшему всем. (Высоцкий, как-то отвечая на вопрос о его мировоззрении сказал, ну чего привязались, ну за гуманизм я, конечно, но вы же не хотите, чтобы я показался умнее, чем есть на самом деле. А он на самом деле умнее, потому что слово гуманизм общее, а он в стихах показал конкретные образы поведения, состояния души людей и светлых, и не очень).

Много атомизированных людей и организаций, стремящихся к человечности, или в переводе на Ваш язык к гуманизму. Для успеха нужна единая, хотя и многообразная, организация. Я не вижу нигде мыслителя типа Маркса (или типа американских (застреленных) отцов основателей, просветителей, демократов), который дал бы эпохе умственное выражение и путь. И пока такой мыслитель не появится, все мелкие дела не изменят систему отношений, которая сильнее отдельного, так сказать, доброго человека, и переваривает всех, выстраивая в соответствии с этой самой системой общественных отношений или уничтожая этого доброго человека: или прямо, физически, как Ганди, М.Л. Кинга, Кеннеди, А. Меня, Листьева, Холодова, Христа, жертв Сталина, или вынуждая к самоубийству людей с обостренной совестью, а значит, человечностью, как Маяковского, Есенина, академика Легасова (правильна фамилия?) (после Чернобыля), Радищева, Башлачева, Савву Морозова или заставляя искать смерти на дуэлях, войнах, в экстремальных ситуациях как Пушкина, Лермонтова, Байрона, или выдавливая в водку, наркотики, разгульность, которые тоже часто приводят к неестественной смерти, или болезням душевным, как Высоцкого, многих творческих людей, моих неизвестных друзей Мазура (умер 2003г, 45 лет), Зимина, Окуловского. Или просто человек находится под таким моральным давлением, что без искусства духовной защиты, (которое есть, например, у меня через духовное каратэ) быстро помирают как Сахаров. Сократ наиболее потрясающий пример, как он не дал себя убить 70 лет ни физически, ни морально, (надо вспомнить, что он говорил о том, в каких отношениях с системой должен быть такой как он. Мы это «проходим» подробно в Школе Мудрости). И в то же время Сократ ЗАСТАВИЛ себя убить физически, т.е. это и самоубийство при этом, но самоубийство не от отчаяния, а трезвый, обдуманный, мудрый акт. (надо вспомнить, в чем мудрость этого хода Сократа на суд и на казнь, от которой он мог бы уклониться, а почему не уклонился?)

Пока нет такого мыслителя организатора, то масса прекрасных, хороших, честных людей действует поодиночке, не умея объединиться и создать новую систему отношений. И сколько бы они не совершали героических актов обличения, правозащитных, просветительских и т.д. система ОТ ЭТОГО не пострадает. А они либо разочаруются, либо озлобятся на весь грешный мир со всеми вытекающими последствиями. Вот и встает тема о таком мыслителе. О мышлении вообще.

Можно дать и такую формулировку. Брежнев, Черненко, Андропов, Горбачев, Ельцин Путин это люди, про которых я бы не сказал, что они мудрецы. Проблема в том, что страной управляют завхозы. И завхозы, аппарат управления нужен, но именно как завхозы они должны быть. А управление должно осуществляться мудрецами. Общее авторитетное (не авторитарное) управление на всех уровнях должно быть у мудрецов, которым помогают завхозы.

2-ая тема. Мышление

Тема: мышление, истина, интеллект, дух – центральная сегодня. Идеологов море, аналитиков море, но идеологией и анализом не пахнет из-за отсутствия должного мыслительного аппарата. И в виде конкретных мозгов, и в виде теории. Дилетантизм, можно сказать. По крайней мере, я не нахожу таковых живых как вызревших, у которых я бы хотел учиться как полный студент. Среди гениев я постоянно нахожу единомышленников. По этому вопросу убедительно для самостоятельно мыслящих и авторитетно для зависимых говорили Эйнштейн и вот Н. Винер: «В настоящее время получение высших ученых степеней и выбор того, что можно рассматривать как карьеру в области культуры, по видимому считается скорее вопросом социального престижа, чем делом глубокого творческого импульса». … «Поэтому первые шаги творческой работы как в искусстве, так и в науке, которые собственно говоря, должны направляться огромным желанием студентов создать нечто новое и передать это новое всему миру, в настоящее время подчиняются формальным требованиям защиты диссертации на соискание степени доктора философских наук или подобным ученическим средствам»…. «… Упаси нас, Боже, от первых романов, написанных только потому, что молодой человек желает завоевать положение писателя, а не потому, что у него есть нечто такое, что он хочет сказать! Упаси нас также, Господи, от математических работ, правильных и элегантных, но не имеющих ни души, ни тела. Но больше всего – от снобизма, который не только допускает возможность этих тощих и чисто механических работ, но и с поразительным высокомерием публично выступает против соревнования энергий и идей, где бы они не появились». … «Все это подчас приводит меня в ярость и всегда расстраивает и печалит» (Кибернетика и общество. Гл. 8. Роль интеллигенции и ученых). (Что касается меня, то как раз я хочу нечто сказать и всей жизнью уже доказал, что карьера, деньги или что-либо такого рода никогда не останавливали меня в стремлении к истине). (Еще раз хочу подчеркнуть, что всякого рода тщеславие, соперничество, зависть, лицемерие, хитрость никак не могут быть качествами философа, мудреца. Эти качества могут быть стимуляторами во многих видах деятельности и в науке в том числе, но наличие этих качеств в философе сразу говорит, ты брат, не философ, не мудрец. Мудрости обязательно сопутствуют ум, интеллект и чистый, сильный дух).

Причем, мы сталкиваемся с явлением оборота, когда, наоборот, все сказанное адресуют творцам, обвиняя их в болтовне, когда высокие слова: Истина, Духовность, Нравственность и др. используются обратным лагерем, причем гораздо успешнее, чем хозяевами, творцами, носителями этих состояний. Посмотрите, как лермонтовский пророк «худ и беден, как презирают все его». Или Высоцкого «Правда смеялась, когда в нее камни бросали: «Ложь это все и на Лжи одеянье моё…». И здесь важен вопрос не столько даже о критериях, так как свои понимают своих, хотя и критерии – это важно, а о методах борьбы за настоящее, действительное, о методах доказательства людям, которых болванят. И ничего кроме собственной жертвенной борьбы, кроме соответствия слов и дел, кроме горения и служения предложить не могу. Так же, как и кроме работы направленной на деятельное просвещение, а не на искусственное, когда человек меняется, просветляется только на время воздействия произведения искусства или митинговой речи (см. выше). Поэтому и ставлю эти вопросы, поэтому и сам их решаю наряду с другими. Зреющих и дающих промежуточные плоды—нахожу. Кроме рыночной идеологии. Здесь плоды зрелые, но как сказал Зиновьев: «Но они занимаются другой наукой, они занимаются наукой как убивать другие народы, как их завоевывать, понимаете, вот если провести аналогию, то есть, скажем, наука как убивать тигров, охотиться на тигров, на слонов, им не нужно, охотникам, знать, как функционируют они как живые организмы. Вот такая наука, наука разрушения, как разрушить советскую систему - действовали по науке, но по науке разрушения. Та наука, о которой я говорю, это наука созидания, то есть позитивное понимание, по каким законам функционируют реальные социальные объекты» (Интервью для альманаха Восток, авг.2003 г.). Рыночная теория и идеология, в смысле как обогащаться, работают мощно в целом, но это только для самых богатых, да и они в этой системе не застрахованы от разорения, убийства. Она предполагает разорение, бедность и она, таким образом, враждебна Человечности (слезинке ребенка).

Философское фундаментальное мышление сегодня находится в очень плачевном состоянии. (О фундаментальном мышлении в других науках я не берусь говорить, некомпетентен. Ясно, по крайней мере, что в России фундаментальные науки заброшены. Очень хотел бы, чтобы на конференции это положение осветили Гинзбург, Абелев, Капица, Алферов и любой другой компетентный). Дошло до того, что, как я понимаю, точка зрения на философию официального философского руководства, (а по объективному закону все сообщества должны организовываться, иерархизироваться для устойчивости и силы и формально, и неформально), объявляет в философии свободу точек зрения, что подтверждает Маркса об определении сознания бытием. Бытие философского руководства, как способных только к точке зрения, навязывает это сознание всем. И узаконивает мнение, как бытие философии. Но есть и бытие общества и мира в целом, а это бытие не прощает неспособность к установлению истины и требует ее.

Снова Н. Винер (1954). «Мы должны будем все более принимать стандартизированные безвредные (вина ли это переводчика, но к нашему времени более подходит: вредные, если не сверхвредные. ЮД) и бессодержательные продукты, которые подобно белому хлебу, изготавливаются скорее из-за их рыночных свойств, чем из-за их ценности как продуктов питания[5] …. Помехой является язва творческой ограниченности и слабости. … В прежнее время молодой человек, желавший посвятить себя творчеству, мог либо прямо им заняться, либо получить в школе общую подготовку, по крайней мере являвшуюся проверкой его способности и вкуса. … В настоящее время каналы обучения в значительной степени засорены илом. Наши начальные и средние школы (а что касается наших, то и высшие. ЮД) интересуются больше формальной школьной дисциплиной, чем интеллектуальной дисциплиной направленной на тщательное изучение предмета». (Кибернетика и общество. Гл.8, с.123). Сейчас ударились в другую крайность, поощряя всякую фантазию, чем ненормальней тем лучше, и естественно никакой дисциплины мышления при этом не возникает. Как сказала Ахматова: «Вы путаете искусство и самовыражение». Искусство и тем более наука –это не САМОвыражение, а выражение, говоря на религиозном языке, Божественного, а на научном—выражение истины, красоты, а не «своей больной, истерзанной души» (Высоцкий). Ценность ваша (любая) больная истерзанная душа имеет только как опыт движения к истине, красоте, добру, к человечности, а не как изощренные бессмыслицы и извращения.

Все существует и, соответственно, понимается в развитии. Попробуем понять

причины вырождения фундаментального мышления.

Речь о том, как и почему над целой эпохой нависает авторитет Аристотеля, Христа или Маркса. Конечно, я, в первую очередь, ставлю вопрос о мышлении в философии, о развитии философии, о вырождении фундаментального мышления в философии. Но на более понятных примерах из естествознания, еще и потому, что в естествознании нет такого разрыва как в гуманитарной области, где тысячелетние гении мумиями висят над человечеством. Как говорил Маяковский Пушкину: «Я люблю вас, но живого, а не мумию». Разрыв в самом мышлении, конечно, также есть, т.е. количество людей способных мыслить как гении также незначительно, но практическое применение достижений естест. наук происходит гораздо быстрее. Итак, насколько закономерно нависает, и насколько идентично, если так можно выразиться. Т.е. нависают действительно Ар., Хр. или Мар. или их идолы.

На примере. Есть люди, которые прекрасно решают любое конкретное квадратное уравнение (4х²+10х-14=0). Уравнений много. Людей, которые способны решать тоже достаточно. Появляется человек с фундаментальным мышлением, который приводит все бесконечное множество кв. уравн. к одной формуле: ах²+вх+с=0. И это уже гений. Но сама по себе эта формула практически ничего не дает кроме эстетического удовлетворения. Но когда этот или уже другой гений вычислит в общем виде в одной формуле все возможные корни кв. уравн., то становятся не нужны многочисленные вычислители. И, не умея самостоятельно найти общую формулу корней, все могут прекрасно ей пользоваться. Таким образом и нависает гений создателя формулы корней над будущей эпохой. Формула изучается (т.е. запоминается), изучается и ее вывод, но вывод (как выводить) быстро забывается. Забывается и формула, если ей не пользуются. Вот я (бывший сообразительнейший математик) сейчас не могу вспомнить, а чтобы вывести надо потратить много времени и не уверен, что смогу. (Путем подбора формулу я все же восстановил. Х1,2= (–в±√(в²–4ас)\2а). Забывается и имя гения. Самой же формулой все пользуются. Как само собой разумеющимся. Это же так просто. Не задумываясь, что все простые формулы, законы даются величайшим напряжением мозгов разных гениев, и таких гениев на самом деле очень и очень мало. Но главное, о чем я сейчас хочу сказать, это то, что когда формула сделана, то больше здесь делать нечего, но ниша (должность) теоретика существует и ее занимают посредственные люди, которые под эти козырьком имитируют деятельность, допустим, делают «великое открытие», что эта формула, написанная красным цветом, гораздо эффективнее. Настоящие гении, фундаментальные теоретики занимаются уже кубическими уравнениями. Когда они занимались квадратными, то их коллеги по службе говорили, что же вы бездельники буковки чертите. (Ведь решить уравнение в общем виде очень сложно и требует много времени). Мы вот, работяги, по сто уравнений в день решаем, а вы, дармоеды, занимаетесь какой-то ерундой. Теперь же, когда гении открыли формулу кв. ур., то те, самые нахрапистые или блатные, которые остались после сокращения не нужных теперь в таком количестве работяг, так же обвиняют в безделье гения, который решает уже кубические уравнения, тем более, что в практике (к примеру) пока нет вообще кубических уравнений. Это может казаться очевидным, но на самом деле это сегодня сверх актуально. Не ценят люди фундаментальных гениев и не понимают, что все простые бытовые вещи, которыми они пользуются, в своей основе имели открытия фундаментальных гениев, которые, когда были сделаны, то часто даже и не представлялось, как же и когда они могут быть использованы. (Как, к примеру, открытие Герцем радиоволн). Люди пользуются простыми формулами, но не понимают как сложно эти формулы получить, не понимают самого процесса получения, самого процесса абстрактного мышления, а во-вторых, что уже нужны новые формулы, а этих гениев, которые могли бы это сделать, нету, выжили их, загубили на корню еще в детстве.

Я согласен с Винером или Эйнштейном. Я ставлю задачу поиска по стране молодых, способных стать философами. «Неограниченная конкуренция ведет к чудовищным растратам труда и к тому изувечиванию социального сознания отдельной личности, о котором я уже говорил. Это изувечивание личности я считаю самым большим злом капитализма. Вся наша система образования страдает от этого зла. Нашим учащимся прививается стремление к конкуренции; в качестве подготовки к карьере, их учат поклоняться успеху в приобретательстве» (Эйнштейн. «Почему социализм». 1949 г.).

Или еще пример. Накапливаются сведения о химических элементах. В какой-то момент появляется потребность фундаментальной системы. Остро осознается многими и тогда предпринимаются попытки ее создать. Наконец, несколько десятилетий работы Менделеева создают эту систему. Это фундаментальное мышление. Но как только любая фундаментальная система создана, то на многие десятилетия, иногда столетия, в чем-то на всю оставшуюся жизнь человечества в этой области делать нечего. На всю оставшуюся жизнь создан бесконечный ряд целых чисел и никак их не улучшишь. Таблица Менделеева создана, но работы по отдельным элементам, по открытию новых элементов только активизируются. И эти частные работы требуют никак не меньше времени и сил, чем фундаментальное мышление, а даже и гораздо больше, но не могут заменить фундаментального мышления.

Таким образом, сделанные актуальные фундаментальные открытия надолго лишают работы в данной области фундаментально мыслящих людей. Занимаются этими вещами преподаватели, т.е. пересказчики, передатчики. Умы активные невольно ищут применения, где есть загадки. Таким образом, через какое-то время фундаментальные открытия уже требуются новые, а людей творческих в этой области нет. Еще и потому, что эти открытия все как бы знают, они имеют силу предрассудка, все их в процессе образования изучают (проходят, и слово, ведь, точное), не сильно вникая, так как в тех областях практических, инженерных, бюрократических эти фундаментальные законы не используются. Например, изобретают все новые типы телевизоров, но сами электромагнитные волны уже открыты и никто ими не интересуется и кажется будто они были всегда как и воздух, которым дышим, но о котором тоже начинаем вспоминать, задыхаясь в копоти. Таким образом, оказываются и ученики с такими способностями не востребованными. Параллель: то нужны теннисисты, то горнолыжники, то дзюдоисты, а то просто собутыльники. С другой стороны, устоявшаяся научная школа в лице своих самолюбов, чтобы сохранить свои блага, материальные и моральные, также может препятствовать новым исследованиям, называя их лженаукой. И потому еще, что не могут понять нового. В общественных науках таким тормозом развития является власть. Хотя и наоборот бывает, именно власть царя Петра заставила развивать науку, промышленность.

Поэтому закономерно, что Маркс навис над эпохой и, еще более практически, Ленин. Долгое время просто догматически руководствуясь выводами Маркса и Ленина можно было быть в силе на мировой арене. Можно было узурпировать роль гения, роль шофера кареты, пока карета едет. Какой бы ни был социализм в Советском Союзе, для трудящихся всего мира это была мечта, воплощение мечты. Ни бездомных, ни безработных, ни сомнений в будущем ни было у советского трудящегося. Ничего подобного (кроме, может быть, отдельных первобытных культур) никогда в истории не было. Возражать фундаментально Марксу (коммунизму, теории социализма) с точки зрения трудящегося было нечего. Все возражения с точки зрения богачей были как естественны, так же для рабочего и неубедительны. (Хотя и стали убедительными для зажиревших советских обывателей). Писать новый «Капитал» так же бессмысленно, как заново изобретать целые числа. Поэтому эта область не привлекала гениев. Гораздо актуальнее было работать над техническим прогрессом, который создавал базу для коммунизма. Гораздо актуальнее было бороться за социализм в других странах. Энергия мысли и духа Маркса и Ленина так же связали земной трудящийся шар, захватив и подавляющее большинство трудовых интеллектуалов, как сила тяготения выстраивает нашу Земную природу, или Солнечную систему, мощно, закономерно и гармонично. При этом суть, научное содержание этой энергии, суть мыслей и духа Маркса оказалась почти никем не понятой, так же, как не понята суть тяготения. (Интеллектуалы (ума и духа, науки и искусства), кстати, самые трудовые из всех трудящихся, ибо работают 24 час в сутки по своей сути, работа для интеллектуала –это жизнь, которая есть для него высшая радость, который, ради того, чтобы 24 часа в сутки до умопомешательства выполнять свое призвание, готов жертвовать любыми благами вплоть до собственной жизни, при этом часто вынужденно причиняя страдания своим близким. И говоря 24 часа я не преувеличиваю, потому что прекрасно известно, как именно во сне происходит обработка информации и рождение открытий)

Наши Бердяев, Булгаков (это они религиозные типы, а не К. Маркс) и прочие—были такие же марксисты, как папа римский, инквизиция и прочие служители—христиане. Судьба Христа, если бы он явился, как известно, и это хорошо изложено в «Легенде о Великом Инквизиторе», та же, что и судьба настоящих христиан Ганди и М.Л. Кинга и др. Судьба Ленина и Маркса тоже незавидна была бы в «марксистском» государстве. Совершенно не обязательно понимать теорию относительности, которую, как говорил ее создатель, понимают единицы, чтобы воспринять энергию (ауру) Эйнштейна и поклониться ей. И поминать ее всуе и не всуе. Вот ответьте на вопрос: почему Эйнштейн стал объектом массового поклонения.

Ход истории стремительно ускоряется. Нужен новый Маркс давно, но и прополка была мощная. Таков закон природы, чем сильнее действие, тем сильнее противодействие. Чем более сильные средства против болезнетворных микробов появляются, тем крепче становятся микробы. Так что молодые побеги из-под выжженной интеллектуальной почвы только, только пробиваются. Поняли или не поняли «Капитал», а экономические законы фундаментальные в нем есть.

Нужен «Духовный Капитал». Исследование о духовных ценностях, которые в деньгах не измеряются, которые за деньги не купишь, которые не имеют эквивалента, заменителя. О «вечных», как принято говорить, ценностях. Ибо всегда, как только появился человек, появились и существуют такие ценности, и такие потребности. И это половина человеческого бытия, причем, очевидно, важнейшая, но законы которой еще не разгаданы. Еще впотьмах бродим, на ощупь. Сегодня пришло время решить эту загадку. Человек как мыслящее существо, как обладающее сознанием бесконечности пространства и времени, требует ясной картины мира и своего места в мире-времени. Развитие естественных наук позволило получить такую во многом ясную картину космоса, земной неживой и живой природы, и техническими достижениями получить сознательное могущество над природой в достаточной степени, чтобы обожествление, наделение сверхъестественными силами явлений природы стало несущественным. Можно сказать произошло овладение природной стихией, но этого нельзя сказать о стихии общественной жизни и стихии индивидуального сознания и бессознательного. Причем, все в постоянном движении, изменении. И власть над природой оборачивается новыми проблемами, но их решение уже связано с нравственным отношением к природе, которое обеспечивается нравственной революцией сознания человека, овладением отношениями людей и собственной душой. Естественные науки и техника прочно завоевали официальное признание, прошли времена сжигания на кострах ученых-естественников, изобретателей. Но мыслители в области общественных отношений и индивидуальной души убиваются, сажаются, объявляются сумасшедшими, изгоняются, замалчиваются, как и тысячи лет назад, за милую душу. Хотя это и очевидно, но комплекс нежелания видеть «голого короля» требует напомнить. Ганди, Кеннеди, М.Л. Кинг, Сахаров, Солженицын, Зиновьев, Галич, Высоцкий, Тарковский, И. Бродский, Э. Неизвестный, Ю. Любимов. Здесь царит средневековое мракобесие. Как раньше обоготворялись Солнце, Гром и Молния, Звезды, Ветер, Реки, Моря, Звери, Огонь, Цари, Иконы, Христос, так сейчас обоготворяются Кремль, Государство, Рынок, Чиновник, Деньги, Доллар, Президент, Мерседес, Знаки отличия (погоны, лампасы, степени), Драгоценности, Богатство. Господство над человеком общественной стихии и личных душевных процессов (страстей) не позволяет человеку чувствовать себя человеком, хозяином своей судьбы. Непонимание объективных законов общественного и личного бытия с неизбежностью наделяет общественные и внутренние процессы, которые стоят над человеком, самостоятельным разумным бытием. В господине Рынке видят регулятора жизни людей. А в товарище, брате, или тоже господине Гуманизме спасителя. А уж как Маркс размазал по всем стенкам эти совсем уж жалкие сегодня иллюзии. И Сорос говорит, что предприниматели сегодня это рабы финансовых рынков. Мной, человеком, царем природы, разумным существом, создателем сложнейших машин управляет какой-то рынок, какой-то безмозглый фантом. И он действительно управляет. Хотя уже поняты его законы. Но кем? Вместе с правителем Рынком к нам (в СССР) возвращаются сибирская язва, холера, которых тоже разгадали в свое время и поставили на место прививками и соответствующими сознательными, разумными мерами. Среди кого высился Маяковский – б. хулиган да сифилис – эти почти младенцы из прошлого по сравнению с современными, которые тут как тут с господином Рынком. Потому что господину Рынку плевать на Человека, его кумир Телец. Причем Рынок стал хитрей. Во времена Маркса было господство денег, но не было такого господства денежных знаков, этих теней денег, призраков денег, которые людские массы, не производители этих фикций, принимают за реальные деньги. Производство и торговля призраками денег («зелеными», но и любых других цветов) стали самыми прибыльными, но и самыми «элитными». Луна затмила Солнце. Но, братья, любые сверхприбыли от любых дурманов или мерзостей: водки, курева, наркотиков, порнографии, дензнаков, оружия, лекарств (дорогие лекарства, как и дорогое лечение сегодня это такой же дурман) кончаются, так как эти средства приводят к гибели, или к революции, или к вторжению и завоеванию более дикими, но здоровыми народами.

Итак, нависает козырек над эпохой. «Капитал» написан. Я конечно, упрощаю, но суть передаю. Через какое-то время даже без того, что власть узурпирует гения, (т.е. якобы по гению все делаем), самопроизвольно исчезают гении в этой области, нечего им тут делать. А если еще власть препятствует и уничтожает. А это она может делать, пока эта карета едет. Но когда-то карета ломается, а чинить некому. Были пусть более менее сообразительные, но шоферы, а не ремонтники или, тем более, не конструкторы. Вот такая ситуация у нас да и в мире. Это как у Свифта, можно не читать, а наблюдать, как всякие «академики» спорят о тупых и острых концах яиц. Это не впервые. Это типичная, повторяющаяся пока ситуация. От философии, как говорил Гегель, остается название.

Под этим нависшим козырьком остается слой людей, ненужность и неспособность которых сказать что-то полезное, не были видны пока то, что они говорили соответствовало нормативам государства. В этом и была их полезная для государства функция: заучить набор фраз, потом заставить заучить эти же фразы следующие поколения, получить при наличии уч. степени неплохую зарплату и многие искренние с полным удовлетворением жили, другие неискренние, «сидя в камере», т.е. в подполье, пытались что-то мыслить, сочинять. Но отбор, который вёлся системой, отбирал людей не годных для мышления, а годных к воспроизводству идеологии (возвращаю к Винеру). Но это была полезная роль, пока идеология работала. А она работала. Создать идеологию можно на основе гениальных открытий мышления как Маркс, или гениального откровения (интуиции) как Христос. Одно другому не мешает: мышление и интуиция (накопленное мышление). Можно пользоваться компьютером, можно даже сочинять программы, но изобрести компьютер гораздо сложнее. Тысячу раз повторяю, попробуйте своим умом дойдите до такого простого, что вес тела погруженного в воду становится легче на вес вытесненной воды. Да, нужны пропагандисты-идеологи. Но это разные функции. Композитор может не исполнить так свое произведение как исполнитель, но прекрасный исполнитель не напишет музыку. Разделение имеет место. Но многие философы-образованцы, выучившие нечто (некоторые фразы) и способные этому же научить, искренне считали да и считают себя философами. Теперь же их неспособность и ненужность обнажилась. Но государству нужны новые образованцы, и нисколько не смущаясь, «прозревают» и повторяют новые фразы, которые теперь несут полезную нагрузку для новых хозяев жизни. А другие не покаются, не застрелятся, страну-то загубили «марксисты». Всё повторяют и повторяют выученные фразы те, кто честнее (КПРФ и т.п.), хотя это тоже дает в нищей жизни хоть какой-то доход. Так что еще неизвестно насколько искренние. Хотя несомненно есть и искренние, которые повторяют фразы не замечая их пустоты. Аналогия. Прекрасные бухгалтеры, виртуозы счетов костяных становятся ненужными, если не способны освоить компьютер. Но аналогия не совсем точная. Виртуозы счетов действительно вычисляли, давали результат. А философы повторяли пустые фразы, если о них говорить как о философах, а не об идеологах.

Перед нами, теми кто не «прозрел» и достаточно умен, чтобы не перечитывать этикетки и не ловиться на чучела, стоит задача создания новой философии. Философии практичной. А мудрость, философия всегда были практичны, т.е. помогали решать вполне жизненно важные задачи, удовлетворяли реальные мучительные потребности духа. И только поэтому сохранилась философия при всей ее сложности, что она нужна людям как воздух.

Что же такое философия? Какие качества у философа? В любом случае это единицы, как и ученые, писатели, художники, композиторы. Я ищу гениев, если они есть, ищу зерна мысли, живых творцов мысли. В любом случае надо создать условия, чтобы гении появились, вызрели. (Это моя Школа Мудрости).

Предмет философии СМЫСЛ жизни, ОТНОШЕНИЯ. После устойчивого удовлетворения потребностей жизнеобеспечения таких как пища, жилье, дети, у человека возникает вопрос: ЗАЧЕМ ЖИТЬ? Какой смысл жизни? То есть удовлетворение всех текущих потребностей не приносит счастье. Но этому должна соответствовать степень мышления, когда человек сознает вечность, когда человек сознает прошлое и будущее. Когда человек может в голове представить свою жизнь до смерти, надолго вперед. Но до сих пор многие люди захвачены необходимостью удовлетворения самых необходимых потребностей, или не имеют достаточно развитого сознания, чтобы мучиться вопросами смысла жизни. При развитии мышления у человека возникает потребность в познании как самоценное занятие. Происходит разделение познания на пользу (для физического выживания) и для удовлетворения вопросов смысла жизни, для удовлетворения потребностей духа.

Вопрос в том, как мыслить? Кто может мыслить? Как отличить мышление от не мышления? Что такое ум? Как учиться мыслить? Что такое абстрактное мышление? Что оно дает? Чем отличается от неабстрактного?

Почему Кант сказал, что «философию нельзя изучать, потому что ее нет»? «Кто хочет научиться философствовать, тот все системы философии должен рассматривать лишь как историю применения разума и как объект для упражнения своего таланта». «Всякий философский мыслитель строит своё собственное здание, так сказать, на развалинах предыдущего» [6].

Что имел в виду Гегель, когда говорил: «Философия, за исключением названия, исчезла до такой степени, что о ней не осталось даже воспоминания, не осталось даже смутного представления о её сущности… Дельные умы обратились к занятиям практическим, а плоские и поверхностные завладели ареной философии и чванливо на ней расположились»?

Что имел в виду Ленин, когда говорил: «Следовательно, никто из марксистов не понял Маркса полвека спустя». Что значит: «Афоризм: нельзя вполне понять «Капитала» Маркса и особенно его первой главы, не проштудировав, не поняв всей Логики Гегеля. (Ленин В.И. Философские тетради. с. 162). (Логически отсюда вытекает только одно и фактически подтверждается, что Логика Гегеля, Капитал Маркса были и остаются доступны немногим). Что значит понять Логику Гегеля?

Когда звучит слово «философия», то надо обратиться к Платону, Аристотелю, Канту, Гегелю, Марксу. Мы имеем их тексты. К Сократу, Христу, Будде, Конфуцию, Лао-Цзы. Их текстов прямых мы не имеем, поэтому их мудрость надо очищать от наслоений, искажений. Сотни, тысячи лет они сохраняют свое не просто значение, а являются эталоном. Всякий последующий мыслитель синтезирует предшественников.

«Капитал» Маркса навис над целой эпохой и породил марксистов. Знаменитое: «Философы пытались объяснить мир, а надо изменить» опять же относится не к классикам. Кто скажет, что Сократ не пытался изменить мир, прежде всего самого человека. Что Платон не пытался строить свое государство. Что Христос, Будда, Конфуций не участвовали в каждодневной борьбе за человека, за развитие человеческого в человеке. Что Кант не говорил: «Морально законодательствующему разуму следует, помимо тех законов, которые он предписывает каждому в отдельности, поднять ещё и знамя добродетели, обозначив сборный пункт для всех, кто любит добро, дабы объединиться под этим знаменем и таким образом впервые получить перевес над неустанно воинствующим злом». (Кант. «Религия в пределах простого разума»). Что Гегель не говорил: что «Философия… , духовная жизнь составляет один из основных моментов существования нашего государства…., что здесь (в философии. ЮД) получила … начало … та великая борьба, которую народ в единение со своим государством вел за независимость, за уничтожение чужой бездушной тирании и за духовную свободу»

Философия и религия (в своем гениальном, а не массовом виде, не в приспособленном для обратных нужд господ виде, но как ступень, как художественная форма философии) это всегда, даже если внешнее давление вынуждает к Эзопову языку, это всегда призыв к переустройству мира на разумных, человечных, справедливых основаниях. Это всегда угроза господствующей пока животной, грабительской власти, угроза господам над рабами, крепостными, наемными рабами в форме капиталистической и в форме социалистической. Освобождение от прямого рабства приводило к рабству через подчинение господам. Освобождение от зависимости от аристократов приводило к зависимости от капитала. Освобождение от капитала приводило к зависимости от государства. Мы живем в эпоху, когда развернулась борьба за свободу от государства.

Эйнштейн в статье 1949 года «Почему социализм?»: «Необходимо помнить, однако, что плановая экономика это еще не социализм. Сама по себе, она может сопровождаться полным закрепощением личности. Построение социализма требует решения исключительно сложных социально-политических проблем: учитывая высокую степень политической и экономической централизации, как сделать так, чтобы бюрократия не стала всемогущей. Как обеспечить защиту прав личности, а с ними и демократический противовес власти бюрократии? Ясность в отношении целей и проблем социализма имеет величайшее значение в наше переходное время. Так как в настоящее время свободное, без помех обсуждение этих проблем находится под мощным табу, я считаю выход в свет этого журнала (первого номера “Ежемесячного обозрения” (Monthly Review, май 1949), важным общественным делом».

В США и Европе эта борьба (пик в1968) была еще не свободна от борьбы за свободу от капитала, причем государства как раз помогали в этой борьбе, так как эти государства в значительной степени находились под влиянием партий, для которых уже был пример Советского государства, свободного от капитала. И эти государства национализировали частный капитал время от времени. Но центр тяжести был уже в другом. И в СССР это было в чистом виде. В СССР капитал не противостоял людям. Людям противостояло государство, т.е. изолированная от общества, стоящая господином над обществом система управления. Но освобождение от государства в чистом виде связано с освобождением от самого себя, т.е. от своей рабской психологии, от своего невежества, которое порождает класс управленцев. Речь идет о духовной революции. Рабу от хозяина можно освободиться убив его или убежав, от вассальной зависимости можно освободиться самому став князем, царем, имея армию, силу. От капиталиста можно освободиться, конфисковав его собственность.

От самого себя можно освободиться, только изменив себя. Нравственно, духовно преобразовав себя. В первых случаях это делается быстро, сразу. В последнем долго, медленно. Маркс говорил в 1850: «Между тем как мы говорим рабочим: Вам, может быть, придется пережить еще 15, 20, 50 лет гражданских войн и международных столкновений не только для того, чтобы изменить существующие условия, но и для того, чтобы изменить самих себя и сделать себя способными к политическому господству» Что такое власть Советского государства над людьми? Это власть собственного страха, невежества людей. Это следствие неспособности людей к свободе, к самоуправлению. Хотя и складывается в конце концов класс управленцев, номенклатуры, уже стоящий над народом, господствующий. Уже есть граница. Это наш номенклатурный мы его в обиду не дадим. С одного поста, где завалил дело переведем на другой. А это не наши, это рабы. С ними, сделаем, что захотим, и ни пикнут. Причем этот класс управленцев обладает устойчивостью и почти целиком сейчас перешел в новых господ, хотя как и в любое переходное время больше возможности энергичным людям перескочить в класс господ. Так как все же нарушается стабильность иерархии, что создает условия для мародерства всех видов. Тем не менее, в случае освобождения от себя самого нет такого вовне, во внешнем мире, что можно взять и овладеть. Как хозяин, которого можно взять за глотку, как фабрика, которую можно конфисковать.

И, с другой стороны, речь идет о системе общественных отношений. Если менять ее элементы. Царя на царя. Владельца фабрики на владельца. Генсека на генсека. Всю бюрократию на новых чиновников. Если при этом система отношений остается, то все новые становятся такими же как старые. Как поменять систему? – вот в чем вопрос. Что определяет систему отношений? Что такое система отношений? Это нечто, что формирует человека помимо его воли, что заставляет его делать то или иное быть таким или иным. Что говорит Сорос? «Конкуренция стала столь острой, что даже наиболее преуспевающие предприниматели вынуждены бороться за выживание… Это прискорбно. Ранее богатые и преуспевающие люди обладали независимостью и досугом… Нынешние же капиталисты – рабы финансовых рынков: им приходится работать, не покладая рук». Система складывается и действует помимо воли отдельных людей.

Что такое система общественных отношений и как философия, мышление работает в понимании системы?

Если вы идете по лесу и на вас нападает стая волков и съедает вас, то не нужно большого ума, большой работы мысли, чтобы понять и объяснить, что произошло. Мы прекрасно знаем, что такое волк и что он кушает. Это система, точнее, подсистема природных отношений (человек – волк), нам хорошо известна. Если бы мы жили на острове среди травоядных и никогда не сталкивались бы с хищниками, то занесенная на остров стая волков составила бы для нашего мышления загадку, но несложную. Не представляет загадки и грабительская приватизация. Хищный инстинкт в человеке крепок и, когда появляется возможность, часть людей проявляет этот инстинкт, звереет, как говорят. Это называется мародерство. И когда мы видим, как тащат люди те или иные вещи во время нарушения порядка, мы же не удивляемся. Если в Ленинграде нападают на таджика с детьми и убивают 9-ти летнюю девочку, и чуть не убивают остальных, то это уже не так просто, как может показаться на первый взгляд. В первом случае срабатывает древний животный понятный инстинкт, во втором, и таджик с детьми и напавшие подростки с орудиями насилия части определенной системы, причем жертвы и те, и другие. Когда бы волк не ел жертву, он всегда находится в одинаковых, нормальных, понятных для всех (и для волка, и для наблюдателей, и для жертвы) отношениях с жертвой. Когда же один человек стреляет или еще как-то разрушает другого, то имеется много вариантов отношений, которые понять сразу, глядя на сам факт насилия, не представляется возможным. Этот человек может нападать с целью ограбления, а может наоборот защищаться, или быть сотрудником милиции при исполнении. На лбу не написано. Этот человек может быть обманут и натравлен на жертву, может быть, наоборот, доведен до отчаяния. Люди-хитрецы, имея рассудок и способность просчитывать, смотреть в будущее, могут направить других людей-средств к нужной им, хитрецам, деятельности, причем так, что люди-средства не догадаются о своей роли, а еще и, наоборот, могут быть благодарны хитрецам за их благодеяния, так хитрецы преподнесут. Чтобы разобраться в этих интригах уже нужно мышление. Но речь о самой хитрой системе, которая действует помимо воли всех. Где все оказываются инструментом. И таким образом мы и приближаемся к философии. К тому, чем занимается философия. К методам, способам философского мышления.

Моя задача показать, что бедственное положение нашей философии есть следствие отсутствия у философов абстрактного мышления. Поэтому не поняты гении философии Платон, Сократ, Кант, Гегель, Маркс. Капитал Маркса не понят ни Ильенковым, ни Зиновьевым, ни Вазюлиным, что я и берусь показать.

Итак, есть наглядные отношения. Есть тоже наглядные, но скрытые отношения, нож в кармане, или клевета тайная. Но в этом случае можно поймать, что называется, за руку, показать наглядно нож или показать наглядно клевету. Но есть отношения ненаглядные, которые нельзя взять и показать предметно. Отношения, которые можно понять и объяснить только абстрактным мышлением.

Когда человек, это в первую очередь, ребенок, соображает, переставляя руками кубики, как из них сделать то или иное, он мыслит наглядно, не абстрактно. Когда человек то же самое делает в уме, то уже есть абстрагирование от реального предмета от кубика или от любого другого предмета мышления. Но это еще не абстрактное мышление. Вообще, надо помнить, что в любом случае человек мыслит мозгами, особым конкретным, не абстрактным инструментом, эволюционно развившимся в живой природе.

Абстрактное мышление.

АМ не в том, чтобы, имея чувственный образ предмета, отвлечься от тех или иных его качеств. А в том, чтобы выделить нечто общее, чувственно не воспринимаемое. Подчеркиваю, чувственно не воспринимаемое. Все столы мы называем словом «стол». Стол вообще – это абстракция, которая существует только в мозгу человека (есть ли у животных, не знаю). Причем эта одна и та же абстракция имеет разные названия на разных языках. Знак абстракции, ее название, так же, как и название, знак предмета понятны только знающему этот язык. Есть предмет стол. Есть слово «стол». Это знак предмета, не сам предмет стол. И есть абстракция «стол». Предмет стол чувственно воспринимается и осознается аппаратом восприятия и осознания человека. Знак, слово «стол», тоже чувственно воспринимается как последовательность четырех букв или звуков. Абстракция «стол» чувственно не воспринимается. Только мысленно. Мы не можем ни увидеть, ни пощупать, ни услышать, ни показать абстракцию «стол».

Таким образом, очевидно различие трех явлений: 1. Предмет стол, который можно ощущать, предъявить. 2. Знак: слово, рисунок, схема, фото, символ и т.д. «стол», которые тоже можно показать, предъявить. 3. И абстракция «стол вообще», которая выражает «стол вообще», которую только можно в уме иметь. Знак, слово «стол» является знаком и для предмета и для абстракции, т.е. направляет наше внимание и к предмету, и к абстракции.

Для животного (собаки) знак, к примеру «мясо» все же, видимо, не существует сам по себе, как отдельный предмет. Только как знак, т.е. услышав слово «мясо» она ищет мясо, само по себе слово не входит в арсенал ее понимания и оперирования. Она не может как человек отделить слово от предмета и оперировать в уме своем со словом. И вот многие люди, хотя почти все оперируют словами, читают литературу, т.е. ведут насыщенную жизнь в словесном мире без реальных предметов, но абстрактными понятиями не владеют. Абстрактное понятие, повторяю, отделено в сознании как от предмета, так же, как и слово отделено от предмета и это доступно всем людям, но также отделено и от слова или любого другого знака. И это уже представляет непреодолимую сложность для большинства людей.

Вот Маркс и говорил про стоимость (центральное понятие, которое все определяет в понимании экономических (рыночных) отношений, в которых мы сегодня живем), что она (стоимость) тем отличается от вдовицы Куикли, что ее (стоимость) нельзя пощупать руками (органами чувств), так как в ней нет ни одного атома вещества. А нужна сила абстракции, абстрактного мышления, чтобы понять стоимость. (Кап. С.56). В этом и сложность для понимания. Ваше представление о стоимости, милостивые государи, отличается от представления Маркса, но у вас есть возможность в книге «Капитал» ознакомиться с пониманием Маркса, который потратил десятки лет на разработку, понимание этого простого на первый взгляд, но чрезвычайно хитрого на деле явления. А хитрость этого явления доказывается тем, что не можем мы люди совладать с ден. знаками (знаками формы стоимости), как призраки они исчезают, теряют свою покупательную способность, управляют нашим поведением. И я думаю, что для тех кто ими как бы управляет: печатает их, производит на свет, потом уничтожает, хранит, распределяет, эти призраки такие же загадки. Т.е. не по злому умыслу. По крайней мере, насчет Горбачева, нашего всесильного хозяина, я уверен, что не было у него умысла разворачивать денежные превращения. Хотя кто-то несомненно сознательно наживался на этих превращениях.

Причем, мы можем чувственно что-то не воспринимать, например, радиоактивное излучение, потому что у нас нет соответствующих органов чувств, но это не значит, что это излучение абстрактное, не материальное. Оно материальное, оно нас убивает, хотя мы и не чувствуем ничего. Это мельчайшие сгустки материи, которые разрушают наши атомы, но они слишком малы, чтобы наши нервы их восприняли. Они проходят мимо чувствительных частей нервов не задевая их, как проходит мелкая рыба сквозь сеть.

Но убить буквально или сильно поранить можно и словом. Что убивает в слове? Ничего материального, имеющего силу разрушения в слове нет. «Я знаю силу слов, …от слов таких срываются гроба шагать четверкою своих дубовых ножек». Есть нечто нематериальное. И это нематериальное может воздействовать только на достаточно развитую нервно-мозговую систему при условии понимания данного языка. Если сказано по-английски, то понимающий только по-русски, останется жив.

Итак, есть нематериальная, абстрактная сила, которую как раз не надо путать с невидимой, не воспринимаемой чувствами, но вполне реальной, материальной, не абстрактной силой, явлением, которые при помощи приборов, микроскопов, спектроскопов и др. можно воспринять в конце концов органами чувств.

Вот эти абстрактные явления и есть предмет философии, в первую очередь. Химия может расписать человека по атому, по молекуле. Сколько железа, углерода и т.д. в человеке, какие соединения, как они образуются и исчезают, какие реакции проходят во всех частях человека и как они влияют на поведение, но человек как явление в целом останется неуловим. Неуловимым останется то, что называется душа и что есть главное. Вопрос Канта «Что такое человек?» относится именно к этому чувственно неуловимому содержанию, сущности человека.

Можно поставить кучу камер и снять всю жизнь человека, всех людей. Но такая конкретика даст мало, даст хаос по сравнению с абстракциями искусства.

Театр, искусство—это абстрактное мышление. Лицо человека имеет очень много разных выражений, тем более, что оно каждое мгновение стареет и изменяется необратимо, художник мыслит абстрактно, но бессознательно. Искусство- это абстрактное мышление, но бессознательное, интуитивное, как, впрочем, и все научное, эвристическое, первооткрывающее. Художник, и в этом действительно его искусство, наблюдая множество отдельных видов, должен в мозгу суметь выбрать или создать нечто зафиксированное, но самое характерное, существенное. Большой художник изображает не фотографически портрет, не какое-то определенное бывшее реальным выражение лица, а изображает нечто абстрактное (в реальности не бывавшее) сотворенное художником, но не произвольно, а так, что портрет говорит о человеке гораздо больше, чем самая точная фотография, которая запечатлевает конкретное, реальное состояние лица. АМ выделяет невидимое, не воспринимаемое органами чувств, абстрактное. При этом самое существенное. Сущность. В одной фразе или в книге, спектакле можно за два часа показать гораздо больше, чем в прямой съемке или описании жизни.

Можно брать каждое квадратное уравнение и находить его корни. Абстрактное мышление позволяет найти формулу для корней всех кв. уравнений. Готовая формула сама по себе не абстракция, а вполне реальный предмет, знак, который воспринимается чувственно и которым можно пользоваться, не владея абстрактным мышлением. Пользоваться механически, но получать результат правильный.

АМ выделяет самое существенное, невидимое и придает ему форму видимого. Но сила этого видимого на самом деле в том, что этот знак, созданный мозгом, отражает нечто нематериальное, поэтому чувственно не могущее быть воспринятым, но реально существующее (как отношение). Но теперь – после выделения абстракции посредством видимого знака – его (знак) можно воспроизводить и использовать для понимания через эту абстракцию, обозначенную этим знаком, других явлений текущей жизни. Которая течет при этом постоянно. Каждое мгновение мир изменяется, обновляется. Постоянно мы входим в новый мир: неизвестный, неведомый, но знание абстр. законов позволяет ориентироваться и предвидеть, так как хоть мир и новый, но он перетекает не резко, не случайно в свои новые и дальше текущие формы.

Понять отличие абстракт. мышл. сложно, так как его объект есть чувственно не воспринимаемое, а свои результаты оно может показать только в конкретной, чувственно воспринимаемой форме знаков.

АМ позволяет не запоминать множество и даже бесконечное отдельных фактов, а заменить все одним значком или формулой. Натуральное число N или все корни кв. ур., х1=… , х2=… Но сами по себе значки ничего не говорят о своем смысле, если не иметь его уже в голове. Человек к знаку приходит от реального чувственного образа, полученного от реального предмета материального или нематериального (отношения). Звук а-а-а-а и потом знак этого звука буква «а». Которая без устойчивого процесса опознавания этого знака ничего сама по себе не говорит. Связь знаков с объектами ими обозначаемыми фиксируется в памяти. Если памяти нет, то не может быть никакого мышления.

Философия занимается такими чувственно не воспринимаемыми объектами, предметами-отношениями. Человек есть совокупность всех отношений и общественных, и природных. (Маркс). Но не только. Это одностороннее определение. Человек и сложно организованный кусок материи, вещества, хотя и постоянно обновляющийся. И отношения не существуют сами по себе. Отношения это отношения определенных вещественных предметов. Но сами отношения невещественны, абстрактны. Вот и сложность в понимании. С одной стороны невещественны, как бы не существующие, но, с другой, речь идет именно о конкретно существующих определенных отношениях конкретных материальных предметов. Но здесь появляется свобода фантазии с тем, чтобы создавать действительно несуществующие фантастические образы и выдавать их за существующие. С другой стороны, эти невещественные отношения, явления можно показать не сами по себе, а только символами. Вещественный предмет можно показать сам по себе тем, кто обладает соответствующими органами чувств. Можно показать и символом. Невещественный, абстрактный, но существующий объект можно показать только символами.

Объекты философии, повторяю, имеют прежде всего абстрактный характер. Это, например, бесконечность. Покажите бесконечность. Ее можно только иметь в уме, в достаточно развитом уме. Причем иметь достаточно ясно. Для простоты представим бесконечность прямой линии. Представить, как прямая линия никогда не кончится, не сложно. Но показать это невозможно. Третий глаз. Умозрение. Видеть невидимое. Вот слова об абстрактном мышлении.

Или движение. Мы видим движущийся предмет, но не движение. Мы сидим вроде бы неподвижно, без движения, но на самом деле мы несемся в космосе со скоростями на Земле невозможными. Километры в секунду вокруг оси Земли, вокруг Солнца с Землей, и вместе со звездами вообще неизвестно пока куда. Движение оказывается это отношение предметов. Оно относительно. Его нельзя выделить само по себе, отделить от предмета. Более того, мы не можем его определить в одном предмете. Мы движение воспринимаем по отношению к другому предмету. Движение следствие взаимоотношений, воздействий с другими предметами. Движение это отношение.

Абстрактное мышление связано с математикой. В математике выделены в качестве объектов абстрактные, в реальности не существующие объекты. Точка, прямая, плоскость, пространство математическое трехмерное и многомерное, число, площадь, объем. Точки как объекта без длины, ширины и толщины не существует, показать мы ее не можем, но представить при наличии развитого абстрактного мышления можем и можем ее обозначить точкой на бумаге. Хотя это и не точка математическая. То же самое о целом числе, его не существует. Число выражает определенное отношение предметов (количественное отношение однородных предметов). Те, кто выделили эти абстракции были гении. Мы пользуемся этими абстракциями, но пользуемся механически не как абстракциями, а как знаками, символами.

Пользоваться простыми вычислениями могут все. Но даже овладевая более и более сложными математическими расчетами, человек не обязательно овладевает мышлением. Мышление невозможно без памяти. Мышление дает как результат алгоритм (набор действий), чтобы можно было механически выполнять полезные процедуры по памяти, не напрягаясь каждый раз в решении решенной задачи. Но мышление это не память, не набор действий.

Мышление – это когда человек первый раз самостоятельно открывает закон Архимеда или Ньютона. Понятие должно возникать после анализа, исследования реальности. У нас, наоборот, изучаются тексты, по ним сознание конструирует реальность. ШМ (Школа Мудрости) – изучение реальности и приход к понятиям. Учебный процесс должен быть построен на самостоятельном переоткрывании уже открытого. Иначе не мышление, а память и возникновение «ученого» виртуального диссертационного мира.

Человек может достаточно искусно оперировать символами, получать результат, но не понимать настоящего смыла этих символов, их происхождения. И, главное, сложности, специфичности их получения. Тем самым можно констатировать отличие мышления как гениального творческого акта, создающего понимание, понятие, теорию от пусть ловкого, но оперирования готовыми символами. И даже люди-операторы могут быть более ловкими в оперировании, чем создатель теории, но они остаются только операторами неспособными создать эту систему понятий, теорию. Как пример можно привести конструктора самолета, который абстрактно рассчитывает самолет, потом изготовителя, и потом летчика, в качестве которых конструктор может быть совсем негодным. И тем более наоборот.

Другой пример – смерть. Как явление биологическое она уже понятна, но как нечто, что человек пытается постичь, как нечто специфически важное, значимое для человека смерть, бессмертие представляют нечто загадочное, над чем ломают голову. И, наконец, если заговорили о смерти, отсюда возникает вопрос о смысле жизни. Душа, История, Общество, Мироздание. Понять законы развития можно только мышлением и мышлением абстрактным, потому что законы это нечто несуществующее материально, абстрактное, которое органами чувств не воспринимается, а открывается и формулируется абстрактным мышлением из обработки результатов наблюдения или оперируя теоретически (абстрактно) уже готовыми, выверенными абстракциями.

Вот я и веду речь об абстрактном мышлении. У меня задача как сложная, так и неблагодарная. Объяснить, что такое абстрактное мышление, сложно. Но еще сложней убедить людей – философов, что за отсутствием у них абстрактного мышления они и не философы, несмотря на все предъявляемые свидетельства в виде дипломов. Трудно найти черную кошку в темной комнате… Но и другого пути у меня нет, так как я настоящий философ, то и должен выполнять и выполнить свою миссию просвещения.

Все же пытаюсь дальше.

Пример. Играет оркестр. Что могут понять глухие о происходящем. То, что они видят (но не слышат и никогда не слышали). Здесь можно видеть аналогию, что же могут понять о невидимых законах люди, у которых не развито умозрение, абстрактное мышление. Итак, глухие начинают исследовать это явление – оркестр. Сидят и стоят, скажем, 74 человека в определенном порядке, в определенном месте, и они (глухие) могут это все описать, познать. Они опишут все инструменты. При исполнении одного произведения они зафиксируют все движения каждого музыканта. На какой секунде от начала он нажимает на ту или иную клавишу или дергает струну, зажатую в таком-то месте, или дует в трубу при тех или иных комбинациях пальцев с такой-то силой столько-то времени. Даже найдут связь нот с теми или иными положениями пальцев на инструменте. Даже сделают вывод, что смысл игры на инструменте в том, чтобы вызывать те или иные колебания струны. И даже догадаются, что трубы порождают те или иные колебания воздуха. И скажем, что одинаковые ноты соответствуют одинаковой частоте и времени колебаний как струн, так и воздуха из духовых. Даже научатся получать эстетическое удовлетворение от движений музыкантов, которые ритмичны, интересны, от лиц музыкантов, на которых отражаются те или иные эмоции, и даже эмоции на лицах могут быть и понятны. Т.е. глухими будет изучен, описан досконально оркестр с внешней стороны, с материальной. Но не имея слуха, они никогда не поймут, что цель музыкантов звук, а цель звука передать определенные состояния, ощущения, переживания души. Глухие не поймут смысла музыки, потому что они ее не слышат. Хотя может и поймут, что смысл игры оркестра в том, чтобы передать чувства. Звук – материальное явление, но без соответствующих органов восприятия он не слышен, не воспринимается. А абстракции, в оркестре это смысл музыки, не воспринимаются без наличия органа восприятия абстракций— абстрактного мышления. Так же, как глухим невозможно объяснить, что такое музыка, так же философам без абстрактного мышления, что такое развитая философия. Музыка это не просто дерганье струн пусть и особым образом. И даже слышащими не будет восприниматься как музыка, как гармония, красота, а как дисгармония, шум, та музыка, которая выражает нечто не понимаемое, какие-то эмоции, чувства, переживания, мысли недоступные. Жизнь людей постоянно изменяется, развивается и история показывает, что всякая новая музыка не сразу принимается, не говоря о том, что сам круг ценителей и потребителей классической музыки узок.

Философия это не просто разглагольствование на «философские» темы. Философия поскольку она оперирует абстракциями (но напоминаю, не фантазиями, как сказал Гегель: «не гностическими и каббалистическими фантасмагориями …или лишь намеками на истину в этих фантасмагориях». (ЭФН.т.1.с 72)), является принципиально непонятней, чем музыка, литература или живопись, где смыслы выражены в чувственных картинах, воспринимаемых хоть и поверхностно, но любым человеком. Есть фильмы (самое массовое сегодня искусство) о композиторах, писателях, художниках, ученых, но я не помню ни одного фильма о философе, и книгу художественную о философе не помню. Христа показали прекрасно в фильмах. Представить образно те проблемы, которые решает философ, сложнее всего. Можно показать внешнюю жизнь и она, кстати, наверно, очень интересна у Платона, Сократа, вообще, у греков, не столь ярка внешне у Канта или Гегеля, но не по зубам. Содержание религий все же понятней. Как сказал опять же Гегель: «Религия есть та форма сознания, в которой истина доступна всем людям, какова бы ни была степень их образования; научное же познание истины есть особая форма её осознания, работу над которой готовы брать на себя лишь немногие» (ЭФН, т1. С.65). В религии речь о нравственном поведении, представление о котором устоялось, несмотря на отсутствие его в жизни. А абстрактное мышление заменяет БОГ, который все создает, всем распоряжается. Содержание философии – как раз этот самый БОГ, т.е. как он создает и как он распоряжается. Объективные законы, по которым идет развитие мира заменяют БОГА прекрасно. Что опять подтверждает умный идеалист Гегель. «Только бог есть истинное соответствие понятия и реальности» (Там же. с.126). А есть и еще более интересное для классификаторов, которые не по уму классифицируют философов, а по своей собственной (классификаторов) ограниченности, и к тому же недвусмысленное утверждение Гегеля: «Духовное содержание – сам бог – существует в своей истинности лишь в мышлении и как мышление» (Там же. с.110). Вот вам и идеалист Гегель. Бог это мышление. А Христос говорил: бог это истина и любовь. Далее: «Мышление {и абстрактное ЮД} не есть бессодержательная деятельность, ибо оно производит мысли и мысль как таковую, …{значит, мышление, абстрактное, в первую очередь, а с мышлением и логика занимаются ЮД.} сверхчувственным миром».(Там же. с.111). Мысль сверхчувственна, нематериальна, хотя и производится мозгом, который имеет сложное устройство, но бесспорно материален. Хотя мысль, чтобы быть показанной, понятой должна быть ещё и выражена материальными символами.