Учитель кино

Медиаобразование в лицах 

Учитель кино 

(к пятидесятилетию педагогической деятельности 

Олега Александровича Баранова) 

Медиаобразование важно не само по себе, а ради того нового, что оно прибавляет к возможностям традиционной педагогики. Конечная цель любого образования – передать учащимся эстафету накопленного человечест­вом опыта, сделать их лучше. Надо ли говорить, как это трудно.

Великие открытия XIX века – фотография, звукозапись (фонограф), кино долго оставались невостребованными в средней и высшей школе. Для обучения и воспитания учитель использовал устную речь, a основными помощниками служили книга, школьная доска, карта. Вся передаваемая педагогом информация была связана с языком и оставалась знаковой, её надо уметь расшифровать (к примеру, ученик, незнающий языка, на котором говорит учитель или написана книга, ничего не поймёт). Фотография, звукозапись, кино открыли принципиально новые возможности. С их помощью информация о стране, человеке, событии и т.п. стала адекватна реаль­ности, передавалась через изображение, в движении, в звуке, в цвете. Искусство этим сразу воспользовалось, но учебные заведения продолжали работать по старинке…

Конечно, многие педагоги понимали значение великих открытий для просвеще­ния, идея объединения кино и школы носилась в воздухе. Кинематографис­ты тоже помнили о школе, снимали о ней фильмы, и у нас в стране была даже специализированная студия «Союздетфильм» (позже – киносту­дия детских и юношеских фильмов им. М.Горького). Для школ во времена, когда да не было еще ТВ и видео, выпускалась специальная аппаратура. Например, удобный узкопленочный проектор «Украина». Тем не менее, кинематог­раф оставался за стенами школы, дети шли в кино после уроков. Педагоги проявляли интерес к новинкам техники лишь как к подсобному инструменту, а к фильмам - как техническим средствам обучения.

Во второй половине XX века ситуация изменилась. После ужасов мировых войн, после Освенцима и Гулага цивилизованный мир осознал, что необходимо исключить возможность массовой вспышки агрессии. Стало ясно, что начинать надо с воспитания свободной личности. В силу известных причин у нас начало этого процесса запоздало, но после «оттепели» и наше общество было готово к обновлению школы. Педагогика и кино двинулись навстречу друг другу. Напомню, что именно в это время в центре внимания кинематографистов наравне с другими проблемами оказался ребенок («400 ударов» Ф.Трюффо, «Иваново детство» А.Та­рковского, «Голый остров» К.Синдо, «Я родом из детства» В.Турова и множество других первоклассных фильмов).

В любом деле требуется, чтобы кто-то выступил пионером, первооткры­вателем. К примеру, изобрел и впервые применил колесо, весло и т.д. В отечественной истории медиаобразования педагогом-нова­тором в полном смысле слова стал учитель физики тверской школы-интерната № 1 Олег Александрович Баранов. Он открыл для своих воспитанников волшебный мир кинематографа, который стал для них не еще одним рядовым предметом, а частью их ребячьей жизни, причем важнейшей. Как это произошло, Олег Александрович подробно рассказал в книге «Ки­ноклуб в Калинине», которая стала первой ласточкой, возвестившей начало кинообразования в нашей стране. В книге были не мечты, не планы, не пожелания на будущее, а подробный рассказ о конкретном, очень успешном эксперименте. Без преувеличения, на многие годы первый научный труд О.А.Баранова стал настольной книгой, важным посо­бием для нас, его коллег, – начинающих медиапедагогов.

«Книга О.А.Баранова – опыт для всех. Это – опыт активного творческого отношения к искусству», – писал в предисловии кинокритик Я.Варшавский. Он побывал в школе-интернате № 1 и сделал верный вывод: «Эти ребята вступают в более личные, если так можно выразиться, соавторские взаимоотношения с фильмом. В калининском клубе монтируют из киноплен­ки диафильмы, посвященные известным мастерам, лучшим их работам; склеивают из бракованных копий, полученных в конторе проката, киновикторины, альманахи. Вовсе не мечтая о поступлении во ВГИК, о карьере кине­матографистов, ребята снимают, монтируют, показывают товарищам собстве­нные небольшие фильмы. И эти, скажем по-старинному, экзерсисы помогают им постигать сложные фильмы больших мастеров, так же как детские уроки музыки, все эти нехитрые, разученные в детстве пьески и этюды, одна­жды сказываются при встрече с большой музыкой...»

Первая книга О.А.Баранова имеет ту особенность, что со временем ее ценность лишь возрастает. Она становится по очереди воспоминаниями, дневником, педагогическим трактатом, искусствоведческим исследованием – парадоксальное соединение перетекающих друг в друга слоев текста. Только при внимате­льном прочтении становится очевидной логика автора и появляется воз­можность присутствовать при всех интереснейших делах довженковцев. Начинаешь понимать, что учитель добился главного: благодаря волшебному воздействию искусства дети перестали ощущать себя изгоями, аутсайдерами. Фрагменты их сочинений, писем поражают. Далеко не каждый взрослый способен так толково рассуждать о кино.

О.А.Баранов на собственном опыте познал, что подростки - самый трудный для воспитателя контингент – пубертатный возраст, отсут­ствие жизненного опыта, негативное влияние среды, сверстников и т.д. Одновременно они самые благодарные зрители, ибо полностью верят в правдивость происходящего на экране. Разумеется, с поправкой на жанр: они знают, что киносказка – выдумка, равно как и фантастический фильм. Критерий в их возрасте единственный: интересно или скучно. Моло­дой учитель сразу стал учитывать плюсы и минусы специфики детского восприятия фильма. Он понял, что ребятам надо помочь влюбиться в кинематограф, сделать его не развлекаловкой после уроков, а необходимой частью их жизни. Он предоставил им возможность войти в мир кино, побывать, образно выражаясь, по ту сторону экрана, познакомиться не только с готовой кинопродукцией, но и узнать (в том числе и на собственном опыте), как кино снимается.

В отличие от многих медиапедагогов, Олег Александрович избрал самый трудоемкий метод – универсальный, комплексный, включающий все возможные формы работы педагога с фильмом. Как оказалось – и самый результативный.

О.А.Баранов поставил перед собой труднейшую задачу: ов­ладеть новой специальностью, стать не только учителем физики, но и учи­телем кино. Никто в то время не знал, как это сделать. Нигде, ни в одном вузе кинопедагогов не готовили. О.А.Баранов совершил про­рыв в неизвестное, стал обобщать свой опыт, на основании конкретных единичных фактов разрабатывать методику. Другими словами, овладел еще одним новым делом - стал ученым, одним из первых теорети­ков медиаобразования, защитил кандидатскую диссертацию во ВГИКе, выступал, со статьями и книгами о кинообразовании, вступил в Совет по кинообразованию при Союзе кинематографистов.

А с чего всё началось? Почему Олега Александровича привлекла профессия педагога? Дело случая или сознательный выбор? И почему учитель физики вдруг увлекся кино, распахнул для него школьные двери? Для ответа обратимся к его детским годам, ибо мы все «ро­дом из детства». Он вырос в рабочей семье на окраине Твери в Пролетар­ском районе, где основные предприятия – ещё Морозовым построенные фабрики с казармами для рабочих. Семья жила в собственном доме, который в 1941 году сгорел во время оккупации города гитлеровцами. Отец всю войну был в блокадном Ленинграде, два брата и сестра - на фронте. Стар­ший брат погиб под Сталинградом. После войны семья пережила еще одну трагедию: в 1946 году сестра попала под поезд... Второй брат - моряк, после войны закончил военно-политическую академию, был капитаном первого ранга.

– После возвращения отца, – вспоминает Олег Александрович, – стали строить новый дом, не имея средств. Это было ужасное время. Я всегда помню неразгибающуюся спину матери. Когда окончил 7 классов, то просил маму разрешить мне учиться дальше. Она сказала: «У нас нет денег. Хо­чешь учиться, зарабатывай на учебу сам». И я отправился вожатым в ла­герь. Каждое лето десять лет проводил в пионерских лагерях.

От себя добавлю: лучшее, что было в нашем трудном послевоенном детстве – летние лагеря. Их именовали пионерскими очень условно: там отдыхали и малышня, и старшеклассники с пробивающимися усиками. Вопреки названию они были свободны от идеологического прессинга: ни тебе, пор­третов усатого генералиссимуса, ни душеспасительных бесед о подвигах юных героев. Лагеря находились вне государственной образовательной системы и оставались ведомственными. В разгар сталинщины то были вре­менными островками ребячьей свободы. Что-то от пионерской атрибутики со­хранялось: отряды и звенья, линейки, рапорты, поднятие флага, праздни­ки у костра. Но всё это носило формальный характер, доставшийся нам от бойскаутов. Судя по фильму С.Крамера «Благослови зверей и детей», по той же схеме организовывался загородный летний отдых подростков и в США. Летняя вольница хорошо показана в «Ста днях после детства» С.Со­ловьева. Там у ребят вожатым оказался студент художественного вуза, знакомил их с классикой живописи, ставил «Маскарад» Лермонтова. Кино отразило и иной вариант. В комедии Э.Климова «Добро пожаловать, или По­сторонним вход воспрещен!» высмеян начальник пионерлагеря, который пытается бюрократизировать отдых: отряды борются за цифровые показатели прибавок в весе.

У лагеря в то время была масса преимуществ перед городской школой с раздель­ным обучением. В младших отрядах вся детвора была вместе – и на линейке, и в спальне. В средних и старших мальчишки были изолированы от де­вчонок лишь в палатках; остальное время они были неразлучны. Олег не случайно для заработка выбрал летний лагерь: впервые в жизни он почувствовал себя ответственным за других. Юноша пожертвовал собственным отдыхом и «пас» целый отряд с утра до позднего вечера. А ведь самому было только пятнадцать. Но то было счастливейшее лето для него. Он внезапно, как бы с разбега, перестал быть ребёнком, ощутил себя взрослым, выполняющим настоящую работу. Ему понравилось быть наседкой, за которой неотступно бегают цыплята. Упивался самостоятельностыо, полной свободой действий. Требовалось лишь укладываться в распорядок дня: подъем, зарядка, завтрак, линейка, поход в лес и т.д.

В то далекое лето открылась ему поэзия педагогического поиска, его романтика. С тех пор минуло более полувека, а Олегу Александровичу по-прежнему доставляет удовольствие опекать тех, кто только-только вступает в жизнь. Благодаря поездкам в лагеря он и полюбил профессию учителя.

– К окончанию школы мне была интересна работа с детьми, – подтверждает Олег Александрович, – и я решил поступать в педагогический институт. Оканчи­вал мужскую среднюю школу № 1 (одну на весь Пролетарский район). Нас было 30 парней, из них 18 были представлены к медалям. У нас были вели­колепные учителя, звезды! Они учили нас добру, умению мыслить. Аттес­таты мы получили только 7 июля, хотя все остальные школы – 25 июня. Никто не мог поверить, что в МСШ № 1 может быть столько медалистов. Наши работы проверяли три комиссии. Итог – 13 медалистов, я среди них. Ребята спрашивают: «Олег, ты куда поступаешь?» Отвечаю: «В педагогический». А мне говорят: «Это же девичий институт, мы с тобой разговаривать не будем». Я перепугался и поступил в Московский энергети­ческий институт на модный радиотехнический факультет. На каникулах продолжал ездить в лагеря. Получив институтский диплом понял, что инженером быть не мо­гу. Поступаю на последний курс физико-математического факультета Кали­нинского педагогического института. Принимая, ректор предупредил, что места при распределении мне не будет. По окончании все уехали на Карагандинскую железную дорогу, а меня направили в тверскую школу-интер­нат № 1»

Выпускника с двумя дипломами не случайно послали в школу-интернат. Нашу школу вечно лихорадит, идут бесконечные реформы. Во второй половине прошлого века наблюдалось повсеместное увлечение закрытыми учебными заведениями, где учащиеся и учились, и жили. Помню, что тогда в Воронеже переоборудовали несколько школ под интернаты, а в новом микрорайоне «Березовая роща» соорудили громадный комплекс из нескольких корпусов - показательную школу-интернат. Спустя время - поворот на 180 градусов, школы-интернаты стали закрывать, в опустевших учебных и спальных корпусах в «Березовой роще» разместился наш инсти­тут искусств. Закрылся потом и тверской интернат…

А жаль… Для многих учащихся подобные учебные заведения просто не­обходимы. О.А.Баранов в у помянутой выше книге цитирует одно из заявлений: «Прошу принять в школу-интернат мою дочь Таню Федорову из-за тяжелого материального положения и бытовых условий. Я мать-одиночка. Живем в сырой, холодной, тесной - 5 кв. метров - кухне, рядом с убор­ной. В зимнее время дочь готовит уроки на кровати, так как с пола дует, и на стенах иней. Родных у меня нет, во внешкольное время девочка предоставлена самой себе». Большинство воспитанников школы-интерната, подобно Тане Федоровой, из «трудных» семей. Лучезарным их детство не назовешь: беспросветная нужда, тяжелые жилищные условия, часто пьянство родителей. Чтобы их души оттаяли, и они перестали напоминать запуганных зверьков, начинающему педагогу требовались мощные помощники. Он сделал ставку на прекрасное, на искусство, на коллективное творчество.

– Интернат - закрытое учебное заведение, – рассказывает О.А.Бара­нов. – Было положено по льготной цене демонстрировать ребятам на «Ук­раине» четыре фильма в месяц: два художественных и два документальных. Директор поручил это мне как физику, тем более, что у меня были права кино­механика. Первый сеанс я сорвал, т.к. не знал, что и как делать с кинопроектором. Увидел глаза ребят: не умеешь - давай мы сделаем сами. И я поверил этим глазам, выиграл время. Организовал кружок киномехаников, затем - летний кинотеатр, потом киноклуб... Я учился вместе с ребятами. Как и они, я не знал, что такое кино, ничего в нем не смыслил. Я пони­мал только одно: мне надо сделать из моих оборванцев хороших людей. Единственное, что им доступно и понятно (конец 50-х годов, самые старшие в школе - шестиклассники) - это кино... Всё это заставило меня взять в руки книги по кино и быть впереди ребят, найти игровую форму работы. Мы играли. Играя, познавали жизнь, открывали ее для себя. Я жил жизнью ребят, а они - моей...

На мой взгляд, Олег Александрович немного лукавит: в кинематографе он всегда ориентировался, разумеется, лучше воспитанников. Но он прав в главном: чтобы использовать кино в учебно-воспитательном процессе, учитель обязан хорошо его знать, интересоваться его историей и теорией, самому смотреть как можно больше. Молодой учитель сразу же стал искать новые, необычные формы воспитательной работы. Начало поло­жил его величество случай:

– Смотрели мы однажды фильм «Ласточка» (киностудия им. А.Довженко). Ребята ничего в нем не поняли и попросили меня помочь им разобраться. Я предложил: «Давайте напишем письмо актеру В.Черняку, исполнителю гла­вной роли». И – о счастье! – судьба свела нас с великолепным человеком. Он ответил, стал писать ребятам прекрасные письма, подавал идеи, кото­рые я реализовывал. Мы увлеклись перепиской. Ребята писали на студии режиссерам, операторам, актерам, а те отвечали, Затем стали приезжать к нам с подарками.

Подумать только, в гостях в киноклубе им.А.Довженко побывали Л.Кулешов, А.Хохлова, Л.Трауберг, М.Кузнецов, М.Булгакова, В.Строева, Э.Бочаров, Д.Фирсова и другие режиссеры и кинозвезды, а так­же композиторы Л.Шварц, Н.Богословский, художники Г.Мясников, Л.Ряшенцева, великий скульптор С.Коненков, киноведы И.Рачук, М.Власов, И.Долинский, Я Варшавский и другие. Слышали ли вы, чтобы в какую-то еще провинциальную школу приезжал режиссер-легенда, о котором С.Эйзенштейн, В.Пудовкин и другие новаторы Великого немого говорили: «Мы создаем фильмы, а Кулешов создал кинематограф»?

А еще состоялись многочисленные поездки чле­нов киноклуба на «Мосфильм», киностудию им. М.Горького, в Киев на киностудию им. А.Довженко, в Кишинев на студию «Молдова-фильм». А еще - в Госфильмофонд, в столичный Дом кино. Деньги на многочисленные поездки ребята зарабатывали сами, разгружая вагоны с торфом, выращивая свиней, подрабатывая на очистке железнодорожных путей, в овощехранили­щах. И это за сорок лет до массового внедрения у нас рыночных отношений! Юные киноклубники обогнали время.

В 1967 году сотрудница «Советского экрана» Л.Пажитнова при поддержке Союза кинематографистов выпустила первый сборник по про­блемам кинообразования «КДК - клубы друзей кино». На его страницах О.А.Баранов рассказал о новых формах киноклубной работы: киномузей, кинолекторий, кинопраздники.

Определить качество работы учителя очень трудно, ибо итоги педагогического воздействия сказываются не сегодня и не завтра, а в самосто­ятельной жизни воспитанника, вне стен школы. Олегу Александровичу пове­зло: о результатах его деятельности можно судить по высказываниям его питомцев. Совсем молодых и людей, умудренных жизненным опытом. Вот фра­гмент письма бывшего киноклубника из армии: «Меня вызвали к комбату, мы спорили (!), он понял меня и сказал, что я думаю правильно. Когда мы беседовали, то вошел лейтенант - секретарь бюро дивизиона. Услышав, что я говорю о киноискусстве, лейтенант выругал меня, оскорбил это искус­ство. Меня всего затрясло, чуть было не заплакал. Хорошо, что комбат поддержал меня»…

Молодой человек своими словами сформулировал одну из проблем медиаобразования: воинственное невежество наших противников. Кому из нас не приходилось сталкиваться (и страдать) с распространен­ным заблуждением, будто для наслаждения киноискусством не требуется никаких знаний, никаких усилий. Сошлюсь на воспоминания «Кинообразо­вание в моей жизни» другого воспитанника школы-интерната № 1 офицера в отставке, инженера НИИ г.Дубна Геннадия Ильичева, опубликованные в нашем журнале («Медиаобразование, 2006, № 1, с.13-18):

«Недавно я встретил 60-летний юбилей... На юбилей ко мне приехал мой школьный учитель, наставник и друг Олег Александрович Баранов... В воспоминаниях, размышлениях и мечтах мы невольно обращаемся к началу общего пути, к 1957 году, году создания киноклуба им. Довженко. Тогда впервые к нам в шестой класс пришел молодой, высокий, красивый, элегантный учитель физики О.А.Баранов. Своей открытостью, очаровательной улыб­кой, обаянием добрых глаз он сразу покорил наши детские сердца. Как все измелилось с ним! Мы, дети без отцов, «оторвыши» с дикими выходками и при­вычками, вдруг затихали, слушая его, подражали, уважали и... боялись. Олег Александрович не пропускал ни одного момента нашей невоспитаннос­ти. Вспоминая об этом, мы с ним и сейчас удивляемся, как из таких «шар­латанов» получились довольно приличные люди, и приходим к выводу: киноклуб помог... Почти каждый выпускник киноклуба нашел свое достойное ме­сто в жизни, и я благодарен школе, киноклубу и особенно Олегу Александ­ровичу Баранову за то, что они раскрыли перед нами двери в прекрасное будущее, помогли встать на ноги и разбудили в нас чувства неуспокоен­ности, неравнодушия к ближнему, чувства, которые выводят на светлый путь».

Вот, собственно, ради чего и Олег Александрович, и все мы, его коллеги, бьёмся, ради чего придумано само медиаобразование. Как изучение изящной словесности внедрялось в дореволюционные гимназии и лицеи не ради литературы (книги существовали сами по себе), точно так же и мы выкладываемся не ради киноискусства, и уж тем более - не ради других масс-медиа (ТВ, пресса, радио, другие СМИ прекрасно сами себя защитят: и у нас, и во всем мире для их функционирования создана надежная система), а ради самих учащихся. И хотя, конечно, серьезные авторские фильмы в выигрыше от наших занятий, ибо мы готовим грамотных, восприимчивых зрителей, наша главная цель в медиаобразовании другая – позитивное развитие юной личности.

Олег Александрович с поставленной задачей блестяще справился. Вчитайтесь в письмо Г.Ильичева. Что в нем главное? Он вспоминает далекие школьные годы, проведенные с Олегом Александровичем, как самые счастливые. Вот чем может гордиться учитель: трудное время, когда старшеклассник уже не ребенок, но еще не взрослый, стали не подготовкой к будущей жизни, а полнокровной жизнью с ее основным критерием - насколько ты счастлив. Воспитанники Олега Александровича инстинктивно это ощу­тили, оценили и ему доверяли. Молодой учитель стремился, чтобы его ученикам жилось хорошо не завтра, не после окончания школы, а сегодня, сейчас. Ему хотелось, чтобы ребята постоянно испытывали ра­дость, чтобы и будни стали для них праздником. Он понимал, что для этого нужно какое-то общее дело, общее увлечение, которое дарило бы всем радость. Тут у него попадание в яблочко: он сделал ставку на кино, а нет ребенка, который не любил бы кино.

Если приглядеться к детям любого возраста, то легко заметить, что они не переносят одиночества, любят проводить свободное время с прияте­лями. Это естественно и соответствует человеческой природе. Олег Алек­сандрович провел смелый эксперимент: он предложил интернатским в друзья киноискусство. Одна из его книг, изданных в столице, так и называется «Экран становится другом»» (М., 1979). Киноискусство выполняет много полезных функций: познавательную, воспитательную, эстетическую, гедонистическую, коммуникативную (средство общения). Все они одинаково важны, но для старта молодой учитель выделил коммуникативную функцию, сделал ее систе­мообразующей. Дети должны прежде всего подружиться с кино, а уж тогда общение с настоящим киноискусством начнет их развивать, воспитывать эстетический вкус, помогать овладевать полезной информацией и т.д.

В шестидесятые годы прошлого века тверской киноклуб им. А.Довженко стал симво­лом нарождавшегося школьного медиаобразования, в полном смысле слова педагогическим образцом. В Питере о нем был снят фильм «Мы довженковцы», о киноклубе рассказывалось по Центральному телевидению, в журналах «Искусство кино», «Советский экран», других столичных изданиях. Фамилия его руководителя стала в отечествен­ном медиаобразовании столь же легендарной/знаковой/нарица­тельной, как, скажем, не побоюсь громкого сравнения, – фамилия Чкалов для авиации. Очень точно сказал о нем мой коллега В.Л.Полевой: «Есть такое понятие - идеал. Считается, что он, подобно мечте о совер­шенстве, недостижим. Олег Александрович Баранов в моих глазах – идеаль­ный учитель кино. Он создал не просто хороший ребячий клуб поклонников кино, а образцовую модель детского самодеятельного творческого кол­лектива». Из каскада его экспериментов остановлюсь чуть подробнее на одном уникальном проекте - создание школьного киномузея.

Молодой учитель понимал, что ребят надо не просто погрузить в мир кино, а наглядно показать, что это серьезное дело, достойное того, что­бы его изучать в школе наравне с другими предметами. Он добивался, что­бы довженковцы поняли: кино - часть культуры XX века и одновременно ее исторический первоисточник. Казалось бы, давным-давно известны школьные художественные музеи (т.е. экспонирующие произведения искусства), литературные, природные, исторические и т.д. Но лишь О.А.Баранову при­шла в голову идея соединить музейную педагогику с медиаобразованием. Ни в одном другом учебном заведении киномузея нет, даже во ВГИКе; во всяком случае не было, когда я там учился в шестидесятые годы в аспиран­туре, а потом бывал на стажировках в 70-80-е годы.

Сейчас в систему единого образовательного, научного и воспитательно­го процесса в школах и вузах все более органично включается работа му­зеев. Так Олег Александрович организовывает музей в Тверском государственном университете, где успешно продолжается его педагогическая деятельность. В ТГУ он оборудовал (пожертвовав летним отдыхом) кабинет медиаобразования. Когда Олег Александрович прислал мне цветные фотографии кабине­та, я понял, что мечта о киномузее близка к осуществлению. Оформление кабинета напоминает музейную экспозицию: стенды с кадрами из фильмов, с портретами кинематографистов, а под ними - выставка аудиовизуальной аппаратуры. И той, что облегчала учителю труд в прошлом, и современной. Олег Александрович вновь первопроходец: о подобных кабинетах медиаобразования в других вузах что-то не слышно.

Вот так, благодаря подобным энтузиастам, в нашей стране возникло, развивалось и крепло новое направление педагогики - медиаобразование. В Совете по кинообразованию Союза кинематографистов во время его выездных сессий Олег Александрович знакомился с опытом коллег из других городов, делился своим. С благодарностью вспоминает он тех, кто стоял у истоков организации системы медиаобразования, помогал ему и другим педагогам-новаторам, которые на свой страх и риск вводили кинофакультативы в школах и вузах, руководили киноклубами:

– Много в моей жизни сделал Р.Н.Юренев, мой научный руководитель. Все отказывались от меня. Я в трех московских вузах сдавал кандидатские экзамены по специальности, а потом мне говорили, что не могут принять диссертацию к защите, т.к. в Совете нет специалистов по проблеме. И тогда Ростислав Николаевич вывел меня на защиту во ВГИК. Он стал моим другом, бывал вместе с женой у меня в гостях; я останавливался у него на ночлег, когда приезжал в Москву. Много для меня сделал и Н.А.Лебедев. Он был моим официальным оппонентом на защите диссертации. Я часто бы­вал у него дома, встречи с ним незабываемы. Большой вклад в становле­ние кинообразования внесла Ю.И.Рубина, заведующая сектором театра и кино НИИ художественного воспитания. Будучи театроведом, она всячески способствовала первым шагам по внедрению кинообразования в школы и вузы. В ее секторе работала Адель Самуиловна Строева (Карасик), защитившая диссертацию по кинообразованию уже в пенсионном возрасте. Она пер­вая приехала в Калинин и, увидев работу киноклуба, вывела меня на тропу обобщений, заставила выступать на конферен­циях. В том же секторе трудился Виталий Рудалев, отдавший много сил организационной работе нашего Совета. Именно Ю.И.Рубина пригласила в НИИ выпускника ВГИКа Ю.Н.Усова, который, став, кандидатом наук, сменил ее на посту заведующего сектором.

История нашего движения порой преподносится в розовом свете: сплошь успехи энтузиастов-трудоголиков, бескорыстно думающих лишь об общем деле. Однако, как писал Стефан Цвейг в книге «Врачевание и психика», «...Происходит то, что всегда: чуть только где-либо открывается доступ к новому, как вместе с серьезными исследователями проникает туда же целая свора любопытных, мечтателей, дураков и шарлатанов». С особой наглядностью это проявилось в конце 80-х годов, когда мы объединились в ОДК - Общество друзей кино, на которое посыпались всевозможные льготы и привилегии вплоть до депутатского места в Верховном Совете СССР…

Олег Александрович на протяжении полувековой педагогической деятельности служил для нас образцом противовеса любым попыткам использования благородной идеи в личных интересах. Он оставался учителем кино на самом передовом учас­тке медиаобразования: шел в класс и университетскую аудиторию. Он всег­да и вел себя так, что и школьники, и студенты полностью ему доверяли и, если хотите, старались подражать. Обожаемый наставник лю­бит кино? Мы тоже его полюбим!

Вполне закономерно, что отличник просвещения РФ, Заслуженный учи­тель России О.А.Баранов стал одним из ведущих теоретиков медиапедагогики. Он выступал с докладами по кинообразованию более чем на сорока научных конференциях, опубликовал около 100 работ, в том числе книги «Ки­нофакультатив в школе» (Калинин, 1973), «Художественный кинематограф в работе средней школы» (Калинин, 1977), «Экран становится другом» (М., 1979), «Кино во внеклассной работе школы» (М., 1980), «Фильм в работе классного руководителя» (Калинин, 1982), «Медиаобразование в школе и вузе» (Тверь, 2002) и др. Он ученый с мировым именем, две его монографии изданы в Киеве и Праге. Об истории создания последней надо сказать осо­бо, ибо это трудная, но славная страница в биографии Олега Александро­вича. Ему слово:

– В 1971 году, когда чуть улеглись страсти в связи с вводом советс­ких войск в Чехословакию, меня в университете назначили на общественных началах крепить дружбу между чехами и русскими. Я отвечал за безвалютный обмен студенческими группами (по 10 человек). Зани­мался этим делом 15 лет. Ежегодно бывал в Чехословакии - в педагогических и дру­гих институтах, в университете. Самой страшной была первая поездка, а потом всё встало на место. Удалось установить великолепные отношения на уровне настоящего праздника. Проводили совместные конференции. Я приобрел хороших друзей, некоторые до сих пор ездят ко мне в гости. Успех сопутствовал нам в 1989 году, когда по распоряжению тогдашнего руководителя Союза кинематографистов, известного режиссера Э.Климова (1933-2003) я уехал в Прагу на месяц для совместной работы над монографией по кинообразованию на фило­софский факультет пражского Карлова университета...

Здесь, как видите, проявились организаторские способности Олега Александровича. Эта очень важная грань его таланта позволила нам выпустить учебное пособие «Фильм в воспитательной работе с учащейся молоде­жью» (Тверь, 2005). Я говорю «нам», имея в виду свое соавторство. Весь тяжкий груз по изданию книги взвалил на свои плечи Олег Александрович; ему принадлежит и замысел, и претворение его в жизнь. Посмотрите на карту: где Тверь, а где Воронеж. Мы создавали об­щий труд по переписке, не встречаясь; но мой коллега организовал почто­вый мост между нашими городами, и мы справились.

О.А.Баранову принадлежит крылатая фраза: «В начале шестидесятых годов педагоги становились искусствоведами, а искусствоведы – педагогами». В ту пору и пересеклись наши пути. Мы пришли к общему делу с про­тивоположных отправных пунктов, нас объединило ключевое прилагательное «трудный». Молодой учитель искал новые формы работы с «трудным» подростком. И сделал выбор: кино. Начинающему критику было больно наблюдать, что талантливые фильмы остаются невостребованными, т.к. публика их не пони­мала и не принимала. Появился даже термин «трудный» фильм. Вывод прос­той: зрителей (в первую очередь молодых) надо готовить к восприятию подобных произведений. Нас объединила идея воспитания «трудных» под­ростков с помощью «трудных» (читай: хороших) фильмов. Для этого мы должны были стать учителями кино, давать уроки киноискусства.

Мы начинали буквально с нулевого цикла - на пустом месте. В нашем распоряжении не было ни фильмотек (до видео еще было далеко), ни пособий, ни учебников. Одно из дополнительных препятствий - негативное отношение коллег-педагогов и руководства: учащиеся-де и так перегруже­ны! Мы надеемся, что наше учебное пособие, в котором делимся своим опытом, поможет всем тем, кто рискнет пойти по нашим стопам, преодоле­вать эти (и множество иных!) трудностей. В сжатой форме книжица рассказывает будущим учителям кино, что такое фильм как произведение ис­кусства, как средство воспитания, как помощник педагога.

Олега Александровича привлекают самые актуальные проблемы, «боле­вые точки» средней и высшей школы. В 2006 году он подготовил к публика­ции новое учебное пособие «Творческие работы студентов». Основные источники знаний для студентов - аудиторные занятия и их самостоятельная деятельность. Как добиться, чтобы наши питомцы не были пассивными? Ведь лекции и семинары, не подкрепленные творческой деятельностью самих студентов, их самообразованием и самовоспитанием, окажутся малорезультативными. Проблема осложняется тем, что творческая работа студентов опосредована профессионализмом педагога, а тот в свою очередь зависим от заинтересованности слушателей курса, их подготовки к обучению в вузе, интеллектуальных, эстетических потреб­ностей и возможностей, от многих иных качеств личности. Особенно ощу­тима эта взаимозависимость в таком новом направлении педагогики как медиаобразование.

В этом отношении слушателям спецкурсов профессора О.А.Баранова (а он продолжает трудиться и в школе) повезло: у них идеальный преподаватель. Повезло и нам, медиапедагогам, что у нас есть коллега, на которого можно и нужно равняться. Именно про таких говорят: человек на своем месте.

В заключение – размышления О.А.Баранова о судьбе кинематографа в на­ше время, о его взаимоотношениях с подрастающие поколением:

- Кино играет огромную роль в жизни молодого человека, но рядом с ним должен встать учитель, который поможет ему увидеть, почувствовать киноискусство. Сейчас и студенты, и ученики школы (причем самых раз­ных возрастов) с большим интересом воспринимают «старые» фильмы, многие из кото­рых - подлинные произведения искусства. Их привлекает в киноклассике программа нравственного становления героя. С особым удово­льствием ребята смотрят фильмы школьной тематики. Они узнают себя, понимают, что есть непреходящие ценности, которые не зависят от време­ни. Современные студенты и школьники более критичны. Телевидение выработало у них определенный стереотип восприятия, стереотип героя. Молодежь нечасто сталкивается с подлинным искусством, она зомбируется ТВ. Иногда у меня самого в голове длительное время звучат глупые рекламные фразы о пользе той или иной жвачки... Души современных ребят закрыты. Нужно найти ключ, чтобы открыть их. И знаете, хорошие фильмы мне помогают это сделать. Теперь студенты научились сами видеть и ставить проблемы. Я пытаюсь выс­троить работу классного руководителя, его систему через факультатив «Кино и молодежь». Получается. В 60-е годы души ребят не были замусо­рены телеэкраном, воспитанники были готовы идти вместе с тобой на край света. У сегодняшних ребят надо сначала убрать попсовую шелуху. Это сложно, но, на мой взгляд, возможно за счет произведений высококлассного киноискусства.