Пойдем в кино, учитель

03.10.2007

Пойдем в кино, учитель

Школа постоянно живет ожиданиями перемен. Какими бы они ни были, неизменным остается одно: центральная фигура в народном образовании -- учитель. В канун праздника хочется напомнить: в одиночку учителю с грандиозными задачами не справиться. Нужны помощники. Одним из них может и должно стать кино.

Школа призвана преподать воспитанникам какие-то жизненные уроки. Убежден, что главное -- это привить детям чувство справедливости, которое они сохранили бы навсегда. Фильм способен выступать своеобразным тренажером, создавать иллюзорные обстоятельства, требующие принятия решения. К тридцатилетнему юбилею фильма "Белый Бим Черное ухо" захотелось его пересмотреть. Оказывается, экранизация вслед за Г. Троепольским привлекает наше внимание -- среди других "болевых точек" -- и к школе.

Режиссер С. Ростоцкий не впервые обратился к проблемам воспитания, он вместе с автором сценария -- учителем московской школы Г. Полонским был удостоен Гоcударственной премии за фильм "Доживем до понедельника". Там прозвучала фраза, ставшая крылатой: "Счастье -- это когда тебя понимают". Так единственным предложением, нарушив все правила, девятиклассник откликнулся на тему сочинения: "Что такое счастье?". Фильм стал приглашением к спору о правильности морального выбора. В. Тихонов сыграл в нем идеального учителя истории. 

А учительница из "Белого Бима", напротив, любую инициативу воспитанников глушит на корню. Анна Павловна проводит урок на спущенную "сверху" актуальную тему, произносит вроде бы верные слова: "Сейчас, когда все человечество озабочено сохранением окружающей среды, очень важно воспитывать чувство жалости к животным и растениям, приходить к ним на помощь... Напишем сочинение "Я люблю животных". Маленькое и теплое. Раздайте листочки -- планчики-вопросики". (Для подстраховки, чтобы дети чего-либо не напутали.) Толик, успевший полюбить попавшего в беду Бима, о котором рассказала учительница, просит: "Анпална! Отпустите меня, я пойду искать Бима". Преподавательница, только что призывавшая к жалости, сама несправедлива и безжалостна: "Не отвлекайся, не мешай другим работать". Вот так: сочинение для учительницы-формалистки важнее поступка. Сошлюсь на слова воронежского учителя Юрия Алексеевича Кульченко, сказанные после просмотра другого фильма ("Пацаны"), но относящиеся и к школе, показанной в "Белом Биме": "Преодолеть инертность, смертельно опасный и донельзя надоевший воспитателям и воспитанникам формализм, говорит фильм, -- значит изменить точку отсчета. Доброе дело -- вот главный критерий для настоящего педагога... А ведь -- чего греха таить! -- сколько сил и энергии уходит порой на то, чтобы наши подопечные обрели и поддерживали столь милый нашему сердцу "благопристойный" внешний вид! Помогать же внутренней нравственной перестройке, направлять их в нужное (нет, не нам, взрослым, а самим ребятам) русло -- на это уже не хватает времени...".

Толик ответил на все "вопросики" плана, даже на самый каверзный: "Почему корову доят, а лося нет?". Мальчик логично рассудил: "Корову доят, чтобы было молоко в магазинах и чтобы выполнялся план. Лося не доят потому, что в магазинах не бывает лосиного молока и оно никому не нужно... А Бима я все равно найду". В повести учительница поставила Толику за сочинение двойку ("Он же из рамок вон выскочил!"), в фильме пошла жаловаться маме мальчика (в этой роли наша Р. Мануковская) и отцу. Доверять детям она не привыкла, хотя Толик слово сдержал, Бима нашел. Выходит, фильм-юбиляр -- урок не только детям, но и взрослым.

Трудность воспитания справедливости в школе обусловлена множеством причин. Как бороться с несправедливостью, если той море разливанное за стенами школы? В обществе как не было никогда справедливости, так и нет. Школа также далека от совершенства, ибо вынуждена опираться на принуждение, для чего разработан аппарат поощрения и наказания. Ф. Феллини в автобиографическом фильме "8 1/2" вспоминает, как его в детстве, когда учился в католической школе, монахи ставили коленями на горох. В современной школе принуждение осуществляется с помощью отметок, что, на мой взгляд, несправедливо. Оценки учитель должен ставить лишь себе: "Петю я смог выучить на "четыре", а для Коли моих сил хватило лишь на "тройку". Помню, соклассник решал контрольные по математике за пятнадцать минут и получал за это тройки -- не по правилам оформлял. Мне не понравился тургеневский Базаров, я прочитал уйму критических работ и написал в сочинении, что это злобный шарж на разночинца. Учительница поставила мне двойку: плохо проштудировал учебник. Да и сам принцип коллективного обучения никуда не годится, ибо мы все "в разных весовых категориях". У нас разные способности, предъявлять к нам единые требования невозможно. Зачем, спрашивается, трудоемкий учебный процесс превращать в спортивные состязания? Баллы-очки уместны на стадионе, но не в классе.

Проблеме справедливости посвящена еще одна экранизация -- новый английский фильм "Школьные годы Тома Брауна" (режиссер Д. Мур). В основу одноименного романа Т. Хьюза легла реальная судьба педагога, оказавшего большое влияние на британскую систему образования XIX века. Это "английский Макаренко" -- Томас Арнольд, в школе которого с 1834 года учился сам писатель.

Юный Том, отправляясь в закрытый привилегированный колледж Рагби, выслушивает напутствие отца: "Если эта школа осталась такой, какой была в мои годы, то ты встретишься с проявлениями жестокости и подлости. Не бойся! Учись у сильного, защищай слабого, давай отпор хулиганам и мерзавцам". "Я попытаюсь, папа", -- ответит сын, садясь в дилижанс. В колледже он сталкивается с двумя видами несправедливости: с жестоким угнетением старшими младших и с телесными наказаниями. Новый директор школы Томас Арнольд пытается бороться с бедствием, которое мы именуем "дедовщиной", но розги признает, сам ими пользуется. Что вполне объяснимо: человек живет по законам своего времени. В XIX веке порка казалась столь же необходимой, как устные напутствия, с которыми директор обращается к воспитателям ("Каждому преподавателю надо быть и христианином, и джентльменом") и воспитанникам ("Грубости, черствости, жестокости, агрессивности не место в нашей школе. Я буду вам доверять. Но если вы думаете, что доверие дает право на обман, то глубоко ошибаетесь...").

Том становится свидетелем неоправданной жестокости директора. Тот, подменяя заболевшего преподавателя, обвиняет ученика в обмане: читает не тот отрывок, что был задан. В гневе директор лупит малыша розгой по ладошкам. Вечером выясняется, что произошла ошибка. Директор приходит к плачущему от обиды мальчугану: "Я приношу свои извинения...". Потрясающий поступок! Никогда не видел и не слышал, чтобы директор просил прощения у ученика.

Бороться с беспределом старшеклассников Арнольду оказалось труднее, чем с собственными ошибками. Дело в том, что у молодого негодяя, который сбрасывает младших в пруд, топит в колодце, поджаривает в камине и придумывает другие издевательства, богатый и влиятельный папаша. На угрозу директора оболтус парирует: "Папа просил передать, что все необходимое спортивное оборудование скоро поступит". Директора предупреждают, что без денег папаши-толстосума школа давно перестала бы существовать. И еще: если начальству придется делать выбор между отцом мерзавца и им, директором, результат может оказаться не в его пользу. Ситуация, скажем прямо, типичная для современных платных учебных заведений: деньги решают все.

Отпор наглецу дает юный Том. В открытом поединке он чуть было не одолел старшеклассника, но подлец пустил в ход нож. И тогда директор не выдержал: выставил негодяя на ночь глядя за ворота школы: "А вещи вам пришлют"

Школа должна стать прежде всего центром справедливости -- главный урок фильма.