Его мечты и устремления восхищали меня

Думаю, что любая книга должна быть прежде всего искренней, легко струящейся и, самое главное, основанной на любви. Без любви вообще ничего лучше не начинать.

Когда друзья Сталя Пензина, решившие издавать книгу, обратились с просьбой написать о нем несколько слов, я поняла, как трудно мне это сделать. Невыносимо больно оказалось погружаться в прошлое, зияющее черными дырами бесконечных и страшных потерь, уходами близких, горестным ощущением краткости и хрупкости жизни. Если бы я смогла написать обо всем, что мне дорого, получился бы, наверное, увесистый том. Но для этого нужны силы, а осталось только щемящее чувство одиночества.

Мы были знакомы со школьных лет, вместе учились в университете. А потом бок о бок преодолевали все испытания судьбы — радости и нелепости бытия. Первое, что меня поразило когда-то в мальчишке, жившем неподалеку и проявившем ко мне знаки внимания, — его необычайная открытость, энергия любознательности и редкостное благородство. Сразу же пленили круг его интересов, обаяние, какое-то поразительное, рыцарски доброжелательное отношение к людям. Ко всем людям без исключения, ну и, конечно же, ко мне в частности. Эти его замечательные качества вызвали отклик в душе сразу и навсегда.

Нам хотелось часами говорить о литературе, театре, живописи, кинематографе, который он так любил и которому посвятил всю свою дальнейшую жизнь. Мы говорили и спорили о самых разных вещах, нас окружающих и волнующих. В какой-то момент я поняла, что жить без этого чудесного мальчишки не могу. Его мечты и устремления, полеты фантазии, упорство, наконец, восхищали меня, наполняя невероятной теплотой, удивлением, радостью и благодарностью. Наполняли и продолжают наполнять сегодня.

Он был изумительным другом, всегда готовым прийти на помощь, взвалить на свои плечи любые заботы по дому, где жил с родителями, а позднее и в нашем с ним общем доме. Он обладал завидным умением справляться со всеми бытовыми делами, совмещая их с постоянной работой над собой, совершавшейся изо дня в день, с творчеством. Ничто не могло помешать его служению искусству, которому он присягнул, как я понимаю, еще в юношескую пору.

Честность его и целеустремленность казались мне фантастическими. Он не умел кривить душой и не был способен на измену своим принципам ни при каких обстоятельствах. Как ему это удавалось, я до сих пор не знаю. Какая-то волшебная закваска, дарованная родителями, временем, характером, сделала его личностью уникальной, примером для подражания и восхищения многих наших товарищей и, как теперь выясняется, многих его учеников. Память их, вылившаяся в эту книгу, да и сам жизненный путь Сталя говорят об этом весьма убедительно.

Сейчас я отчетливо сознаю, что при жизни ему не хватало добрых слов, понимания и поддержки, как, впрочем, и всем нам. Но в отличие от иных, он особо заслуживал их по праву своего таланта. Думаю, страницы этого сборника станут своеобразным знаком любви, признания и торжествующей справедливости.

Он часто напоминал мне Дон Кихота, воюющего с ветряными мельницами — человеческим равнодушием, глупостью, темнотой. От этих вечных людских пороков, или, лучше сказать, несовершенств, он страдал, и иногда очень глубоко, несмотря на всю свою силу духа. Многое из того, что ему удалось, доставалось дорогой ценой и, конечно же, не прибавляло здоровья. Впрочем, говорить здесь об этом не совсем уместно, поскольку сделано им все-таки немало, а потому и остается он в людской памяти и в книге, которую читатель держит в руках. Монологи друзей, соратников и воспитанников, наполняющие этот сборник, — это теплая дань человеку, положившему все свои силы на то, чтобы мы могли ощутить наш мир светлее и осмысленнее.

Сердечную благодарность я бы хотела выразить всем авторам этого издания и особенно людям, его инициирующим, — другу семьи Олегу Бергу, давно ставшему родным человеком, Виктору и Владимиру Гаагам, собравшим материалы для сборника, Владимиру Листенгартену, Елене Рагозиной, Владимиру Межевитину, Юрию Сало, Людмиле Романовой, Михаилу Гуревичу, Галине Евтушенко — близким товарищам и помощникам, чье участие в создании книги, да и вообще во всей моей теперешней жизни мне дорого и необходимо.

Наш брак длился 54 года. Сегодня мне попалось старое письмо, которое он пишет мне в Москву, куда я была командирована на факультет повышения квалификации преподавателей русского языка как иностранного.

«С удовольствием пробежался по твоим строчкам, порадовался, что хорошо выступила на семинаре по языкознанию. Ты у меня умничка. Не хочу сказать, что не скучаю — просто отключен от всего, что связано с тобой. Порой срываюсь, накатывается атавистическая волна безумной нежности к тебе, и я думаю: «Господи, как же можно жить без тебя!»

Раньше было не так,я думал, нельзя любить тебя больше, чем любил. Оказалось — можно».

Альбина Смирнова-Пензина