"Полилог" №2, март 2009
Второй номер "Полилога" посвящен разным аспектам творчества Генриха Сапгира. В его основу вошли материалы пяти международных конференций“Творчество Генриха Сапгира и русская поэзия конца ХХ века», проведенных в РГГУ в последние годы. Наиболее полно представлены труды участников последней конференции, прошедшей 28-29 ноября 2008 года. Так как нам хотелось более полно осветить проблемы изучения поэзии Генриха Сапгира, то некоторых случаях мы публиковали не одну, а две статьи одного и того же исследователя. В общем и целом номер журнала представляет достаточно широкий спектр научных интересов и возможных оценок, возникающих при обращении к наследию Сапгира.
В номере:
Статьи:
Татьяна Семьян. Телесность в книге Генриха Сапгира «Тактильные инструменты».
Татьяна Семьян рассматривает книгу Генриха Сапгира «Тактильные инструменты» в свете современной теории телесности. По мнению исследователя, основу текстовой организации книги«Тактильные инструменты» составляют принципы перформанса, а художественным событием в книге становится дыхательный акт, через который проявляются концепты жизни и смерти. Трагическое и комическое, ирония и самоирония соединяются в художественном мире Сапгира. Иногда стихи Сапгира, отмечает Семьян, становятся своего рода магическим ритуалом, в них поэт воплощает архаические модели в новых формах и концептах.
Ольга Северская. «Закавыченные смыслы» Генриха Сапгира.
Ольга Северская в своей статье обращает внимание на структурную функцию кавычек в произведениях Сапгира. Иногда поэт ставит в кавычки слова, употребленные в достаточно недавно возникшем сленговом значении, иногда — чтобы подчеркнуть особое смысловое значение известного и даже затертого слова. Кавычки у Сапгира указывают на игру буквального и переносного смыслов, иногда — превращаются в текст-комментарий, иногда цитата становится как бы частью авторского высказывания. Но в общем и целом, по мнению исследователя, кавычки помогают Сапгиру творить и развенчивать мифы, а также — драматизировать поэтическое повествование.
Людмила Зубова. Мотивы дробления и пустоты в поэтике Генриха Сапгира.
Людмила Зубова рассмотрела мотивы дробления и пустоты, которые, по ее мнению, являются центральными для поэтики Сапгира. Эти мотивы, считает исследователь, проявляются не только на образном, но и на языковом уровне — в разнообразных экспериментах со словом. Исследователь приводит значительное количество примеров, иллюстрирующих данный тезис. Особенно любопытен анализ стихотворения «Хрустальная пробка», которое, по мнению Зубовой, вполне может являться одним из своеобразных вариантов «нерукотворного памятника».
Артем Пугачев. Репетитивная техника в поэзии Генриха Сапгира.
Артем Пугачев обратился к исследованию роли различных художественных повторов в творчестве Сапгира. Подробно в статье освещены два вида повторов — фразовый и словесный. В завершение статьи исследователь определяет повторы как особый эстетический феномен, характерный как для творчества Сапгира, так и для конкретистской поэзии в целом. В стихотворениях Сапгира, по мнению Пугачева, повтор выполняет самые разные художественные задачи.
Наталия Азарова. «Говорить или / и сказать?» Сапгира на фоне параллельного развития концепта философским и поэтическим текстом ХХ века.
Наталия Азарова рассмотрела соотношение концептов «говорить/сказать» как в общем — на материале поэтических и философских текстов ХХ века, так и конкретно — в творчестве Сапгира и Холина. Исследователь приходит к выводу, что у Сапгира и Холина, несмотря на присутствие в их поэзии риторики обычной жизни, слово отнюдь не десемантизируется. Благодаря композиции десемантизированные слова взаимодействуют друг с другом и трансформируются в «живое» слово, что как раз и передает пара «говорить/сказать». Также исследователь обращает внимание на соотношение этой пары в современной поэзии. По мнению Натальи Азаровой, в настоящее время концепты «говорить/сказать» перестают быть полярными, потому что более важным становится само событие говорения.
Дарья Суховей. Книга Генриха Сапгира «Дети в саду» как поворотный момент в истории поэтики полуслова.
Дарья Суховей на материале книги Сапгира «Дети в саду» провела исследование поэтики полуслова, вписав полученные результаты в общий контекст русской поэзии ХХ века. По мнению исследователя, полуслово является знаком пограничного состояния. Поэтика полуслова была в общем и целом сформирована поэтическим языком ХХ века. Дарья Суховей производит терминологическое различение полуслова и заумного слова по признаку разницы степени произвольности смыслового наполнения. Демаргинализация полуслова произошла в творчестве Сапгира. В настоящее время этот элемент поэтики еще не стал общим приемом, и потому у него сохраняется значительный стилистический и смысловой потенциал.
Людмила Зубова. Принцесса, сержант и другие (поэтика анафразы у Генриха Сапгира).
Вторая статья Людмилы Зубовой посвящена анализу поэтики анафразы — фигуры речи, основанной на перестановках слов. С этой точки зрения исследователь рассматривает такие известные стихотворения Сапгира, как «Людоед и принцесса, или все наоборот», «Сержант», «Метод» и др., обращая особое внимание на взаимообратимые образы. Если большинство полифразовых текстов Сапгира, отмечает Зубова, передают через повторы динамику движения, то тексты, использующие словообразовательно-грамматические трансформации, наоборот, передают статику, пробуксовывание речи. И то, и другое является различными типами проявления поэтики анафразы.
Мария Двойнишникова. Поэтика абсурда в русской литературной традиции ХХ в. (на материале лирики Г. Сапгира.
Мария Двойнишникова рассматривает поэтику абсурда на примере творчества футуристов, обэриутов и «лианозовской школы». В качестве элементов этой поэтики исследователь выделяет гротеск, фарс, метафору, приемы народной смеховой культуры и др. Также одним из ведущих абсурдистских мотивов является, по мнению Двойнишниковой, мотив абсурдного сна, ирреального бреда. В творчестве Сапгира абсурд проявляется на уровне экспериментов со словом, а также через нарушения правил грамматики и синтаксиса. Исследователь приходит к выводу, что поэтика абсурда в лирике Сапгира является важным и функционально значимым стилеобразующим приемом.
Михаил Павловец. Поэмы Генриха Сапгира «Быть — может!» и «МКХ — мушиный след»: к вопросу об эсхатологии русского поэтического авангарда.
Михаил Павловец обратился в своем исследовании к вопросу об эсхатологии русского авангарда. Тема глобальной катастрофы рассматривается на материале двух поэм Сапгира и произведений русских футуристов. Исследователь приходит к выводу, что, несмотря на определенное сходство, в некоторых ключевых моментах индивидуальная художественная система Сапгира существенно расходится с «историческим авангардом». В статье также проведено текстологическое сопоставление двух поэм, причем исследователь обращает особое внимание на то, что поэма «Быть — может!» есть ранний вариант поэмы «МКХ — мушиный след».
Массимо Маурицио. Московский (под) текст в поэзии Генриха Сапгира. К постановке вопроса.
Массимо Маурицио ставит проблему исследования московского текста, который, по его мнению, в отличие от понятия «петербургский текст» еще не получил статуса литературоведческой категории. Одним из поэтов, чье творчество как раз и влияет на формирование московского текста, является Генрих Сапгир. Исследователь называет Сапгира «сугубо московским поэтом». Главная черта образа Москвы у Сапгира — это абсурд, который присущ самой жизни, но реализуется именно в городском пространстве. Неестественности московской жизни противостоит любовь, которую поэт испытывает к этому городу, и в конечном итоге, по мнению Маурицио, оказывается, что Сапгир готов принять столицу такой, какая она есть, со всеми ее положительными и отрицательными сторонами.
Александр Сорочан. Сингапур как Пуактесм: проза Генриха Сапгира и традиции weird fantasy.
Александр Сорочан ввел роман-версию Сапгира «Сингапур» в контекст фантастической литературы и проанализировал его с точки зрения конструирования вторичной реальности. По мнению исследователя, разработанные на данный момент жанровые определения фантастики роману Сапгира не подходят, однако все-таки можно обнаружить некоторое сходство между «Сингапуром» и произведениями так называемой «weird fantasy». В качестве примера исследователь приводит цикл романов Д.Б. Кэйбелла «Сказание о Мануэле» и, в частности, роман «Земляные фигуры», подробно останавливаясь на выявлении интертекстуальных связей между ними и романом Сапгира.
Мария Двойнишникова. Специфика жанровой организации лирики Генриха Сапгира.
Во второй статье Мария Двойнишникова исследует проблему жанрового своеобразия поэтических книг и циклов Генриха Сапгира. Исследователь обращает внимание на то, что в ранних книгах Сапгира выделяется один конструктивный прием, на основе которого строится большая часть стихотворений книги. В книге «Псалмы» — это коллаж, в «Молчании» — пустотность текста и т.д. По мнению Двойнишниковой, Сапгир переосмысляет классические литературные каноны и, внося в них новаторские черты, способствует дальнейшей эволюции жанров.
Олег Зырянов. Жанровая стратегия в книге Генриха Сапгира «Сонеты на рубашках».
Олег Зырянов рассмотрел книгу «Сонеты на рубашках» с точки зрения развития и трансформации жанра сонета. Для этого жанра, отмечает исследователь, характерна строго регламентированная форма, на фоне которой становятся особенно заметными различные поэтические вольности. У Сапгира, по мнению Зырянова, выделяются два жанровых типа — один следует в русле традиции, развивая при этом композиционно-архитектонические возможности сонетной формы, другой — радикально порывает с традицией, переосмысляя ее в чисто авангардистском плане. При этом, приходит к выводу исследователь, испытание жанра только помогает установить границы его возможностей.
Массимо Маурицио. Некоторые соображения о музыкальности и образности в ранних циклах Генриха Сапгира.
Во второй статье Массимо Маурицио обращается к исследованию музыкального начала в произведениях Сапгира, в первую очередь — звукового фона и интонации. По его мнению, фоническая структура многих сапгировских текстов создает определенный внетекстовый смысл, подчас придающий стихотворению совершенно другое значение. И это, в свою очередь, акцентирует метафорический потенциал данных письменных стратегий.
Данила Давыдов. «Говорящее кино» Алексея Крученых и «Голоса» Генриха Сапгира: сопоставительные заметки.
Данила Давыдов производит сопоставительный анализ книги «Говорящее кино» Алексея Крученых и книги «Голоса» Генриха Сапгира и приходит к выводу о наличии множества параллелей между этими текстами как на уровне стиховых и языковых приемов, так и на уровне структуры. Но если Крученых прежде всего пародирует кинопрототип, то Сапгир балансирует на разных уровнях интерпретации, что и обусловило, по мнению исследователя, сверхзначимость книги «Голоса» для всей поставанградной традиции.
Светлана Артемова. Стихотворение Генриха Сапгира «Клевета» как один из способов репрезентации истины.
Светлана Артемова рассмотрела различные способы формирования подтекста на примере стихотворений Александра Галича, Николая Старшинова и Генриха Сапгира, так или иначе освещающих тему травли и смерти Бориса Пастернака. По мнению автора статьи, текст Сапгира оказывается наиболее сложным, так как здесь гораздо труднее узнать косвенные аллюзии. Исследователь приходит к выводу, что Сапгир в своем стихотворении непосредственно реконструирует художественный мир лирики Пастернака.
Анна Анисова. Заметки о мотивах лирики Б. Пастернака в поэзии Г. Сапгира.
Анна Анисова обратилась к непосредственному анализу отсылок к творчеству Бориса Пастернака, в той или иной форме содержащихся в лирике Сапгира. В статье приведено подробное описание некоторых из таких обращений. По мнению исследователя, Сапгир предпочитает цитировать лексику, а синтаксис и ритмика затрагиваются в его творчестве гораздо меньше.
Александр Житенев. Заметки о метафизике Генриха Сапгира: «Элегии».
Александр Житенев в своей статье ставит проблему «духовной емкости» лирики Сапгира. По мнению исследователя, для Сапгира построение формы опосредовано рефлексией, то есть переосмысление жанровых компетенций также имеет у Сапгира метафизическое значение. Онтологически первичной составляющей реальности, считает Житенев, в цикле «Элегии» является тело. Изначально в этом цикле поэт, отмечает исследователь, ставит перед собой задачу структурировать хаос, оправдать ценностно опустошенный мир, что возможно только через эстетическое освоение и полное приятие этого мира.
Михаил Строганов. Пушкинский проект Генриха Сапгира.
Михаил Строганов рассмотрел Пушкина в качестве персонажа русского национального мифа на самом разнообразном материале — русской поэзии ХIХ — XXI вв., современного студенческого и филологического фольклора и т.п., и в том числе — на материале произведений Генриха Сапгира. Исследователь выделяет и описывает различные типы цитирования, приходя к выводу, что Сапгир использует пушкинский текст как черновик, способный инициировать бесконечные попытки его дописывания.
Исследования:
Дарья Суховей. Рифма в поэме Генриха Сапгира «МКХ — Мушиный след».
Дарья Суховей подробно рассмотрела значение и функции рифмы в поэме Генриха Сапгира «МКХ — Мушиный след», предложив для многих случаев весьма интересные варианты расшифровки. Наиболее распространенный прием — частичное исчезновение из текста рифмующихся элементов — получил у исследователя терминологическое наименование «рифма-умолчание». В результате проведенной работы Суховей приходит к выводу, что при всем стремлении к разрушению и к смещению границ разных языковых пластов связи с грамматикой и традицией в поэтическом языке все равно остаются очень прочными и что даже в полуразрушенном состоянии системность языка по-прежнему сохраняется.
Публикации:
Генрих Сапгир. Тринадцать ниоткуда. Стихи на неизвестном языке / Публикация Юрия Орлицкого.
Юрий Орлицкий по материалам архива Генриха Сапгира подготовил уникальную подборку его визуальных текстов, в полном объеме публикующихся впервые.
Александр Макаров-Кротков. О Сапгире (фрагменты).
Владимир Тучков. Воспоминания о Сапгире.
Поэты Александр Макаров-Кротков и Владимир Тучков делятся своими воспоминаниями о личном общении с Генрихом Сапгиром.
Эссе:
Алена Махонинова. Документальное творчество Генриха Сапгира.
В своей заметке Алена Махонинова ставит проблему отражения в творчестве Сапгира реалий эпохи пятидесятых-шестидесятых годов ХХ в. и приходит к заключению, что поэт из осколков реальности пытается воссоздать давно исчезнувшее Лианозово.
Наталия Черных. Об одном стихотворении Сапгира: мигуны и чихуны.
Поэт Наталия Черных подробно рассказывает о впечатлениях и ассоциациях, которые возникают у нее при чтении стихотворения Сапгира «Мигуны и чихуны».
Юрий Евграфов. Генрих Сапгир: опыт вокального воплощения.
Композитор Юрий Евграфов делится своими воспоминаниями как о сотрудничестве и личном общении с поэтом, так и об опыте работы над музыкальным воплощением стихотворений Сапгира.
Рецензии:
Герман Гецевич. Рецензия на «Складень».
В рецензии поэт Герман Гецевич рассказывает о своих непреходящих впечатлениях от творчества Генриха Сапгира, а также настоятельно рекомендует читателю не пропустить эту замечательную книгу.