В нашей семье прадедушку Антона Даниловича Мельника вспоминают с гордостью…

14 февраля 1943 года стало страшной датой в истории жителей деревни Ворони Столинского района Брестской области.

фото 2.jpgДеревня Ворони размещена неподалеку от больших лесов, где в военное время находилась партизанская зона. Жители деревни оказывали помощь нашим военным, становились их связными, разведчиками, многие были партизанами. Большую помощь жители Вороней оказывали в проведении диверсий на железной дороге. На участке железной дороги Горынь – Удрицк они неоднократно демонтировали полотно. Немецкими карателями было решено сжечь деревню со всеми ее жителями. 

Из книги «Память. Столинский район» стр.316-317:

«Поспешили на помощь людям.

От деревни Ворони, центра колхоза до Речицы рукой подать, напрямик каких-нибудь два-два с половиной километра. Но прямой дороги нет. Между этими населенными пунктами пролегла пойма своенравной реки Горыни.

В годы фашистской оккупации она была природным рубежом, отделявшим территорию, которая находилась под контролем оккупантов от партизанской зоны. В Речице стоял фашистский гарнизон, а в Воронях располагались народные мстители бригады Степана Павловича Каплуна, многие из которых были крестьянами деревни. Им активно помогали речицкие жители: передавали сведения о действиях врага, добывали оружие, медикаменты. В числе связных был и мой прадед, Антон Данилович Мельник, отец восьмерых детей. В феврале 1943 года он оказал жителям деревни Ворони неоценимую помощь.

То было время, когда села партизанской зоны ликовали под впечатлением вести о разгроме немцев в Сталинградской битве, об успешном наступлении наших войск. В селах проходили митинги, партизаны усиливали удары по фашистским коммуникациям и гарнизонам. А враг злобствовал, стремился выместить свои военные неудачи на мирных жителях. Особенно досаждали ему Ворони. Партизаны каждый раз срывали попытки оккупантов расправиться с непокорной деревней, уничтожить ее вместе с жителями.

…14 февраля на станцию Горынь прибыло много войск. Солдаты говорили, что отправляются на фронт. Незадолго до комендантского часа Антон Мельник зашел по делу к Борису Масюкевичу. Его большой дом немцы облюбовали под штаб, а его хозяев выгнали в маленькую комнату. Бориса дома не оказалось, и жена предложила гостю подождать, а сама вышла по домашним делам.

В соседней комнате шел какой-то разговор в повышенных тонах на немецком и русском языках. Антон Данилович заглянул в замочную скважину и увидел картину: немецкий офицер, наклонившись над картой, отдавал через переводчика приказ офицеру-власовцу. Голоса доносились довольно отчетливо. Речь шла о том, что новые карательные подразделения – немецкие и власовские – должны с разных сторон обойти деревню Ворони, в 4 часа окружить ее, а затем сжечь дотла. Несколько раз офицер повторил, что население подлежит поголовному уничтожению: «Никого не щадить, ни малого, ни старого».

Прадед сидел ни жив ни мертв. Он понимал, что разговор в немецком штабе отнюдь не предназначался для посторонних ушей. Понимал и другое: над жителями деревни Ворони нависла смертельная опасность: каратели слов на ветер не бросают.

Вернулась хозяйка, и Антон Мельник, сославшись на то, что близится комендантский час, поспешил домой. Вопроса «что делать?» для него не существовало. Конечно же, надо сообщить вороневцам, иначе свершится страшная трагедия, погибнет более тысячи человек (в деревне было 250 дворов.)

Но как сообщить? Как уберечь от беды? Немцы понастроили на берегу Горыни дзотов. Днем они пустуют, а ночью там сидят пулеметчики: освещают пойму ракетами, бьют очередями по подозрительным болотным кочкам. Но и это не все. Толом разбили лед на середине реки, сделали сквозную полынью, через которую просто так не перебраться.

Но перебраться надо. Это понимали и сам, Антон Данилович и его сосед Филипп Семенович Бабич, тоже партизанский связной, к которому он пришел за советом и помощью. Другого пути нет. Точнее, его можно было найти, этот другой путь, но понадобилось бы больше времени. А его-то как раз и не хватало. Пока советовались, пока готовились, наступила глухая ночь.  Роковой час неумолимо приближался.

Риск был большой, но смельчакам удалось с трудом преодолеть реку. Их не осветили ракеты, не заметили пулеметчики, выдержал лед у полыньи. А когда отползли на безопасное расстояние, бросились бежать по снегу к деревне. Только бы успеть, не опоздать!

Постучали в дверь Алексея Гащука, рассказали о том, какая опасность грозит деревне и как об этом стало известно. Через считанные минуты о готовящейся карательной акции фашистов знали все Ворони.

Матери торопливо одевали детей в дорогу, мужчины запрягали лошадей, грузили в сани пожитки. Подводы одна за другой уезжали из деревни и исчезали под спасительными кронами леса.

Но уехали не все. Одни просто не успели собраться, другим не хотелось верить, что немцы станут убивать мирных, ни в чем не повинных людей, третьи – люди престарелые, больные – надеялись: авось, пронесет.

Не пронесло. В 4 часа утра деревня была окружена карателями и подожжена. Оттуда неслись душераздирающие крики людей, призывающих на помощь и молящих о пощаде. Но пощады не было никому. Всех, кто не убежал в лес, каратели согнали в сарай и подожгли…»

В 1981 году, на месте сожжения, ставшим братской могилой, был установлен памятник. Позже на нем установили мемориальные плиты с именами зверски уничтоженных жителей деревни.

В электронной базе Национального архива Республики Беларусь и Белорусского фонда мира «Белорусские деревни, сожженные в годы Великой Отечественной войны» приводятся следующие данные: 138 человек погибших, 97 домов сожжено.

Жители самой деревни Ворони считают, что число жертв карателей точно не известно. – Они говорят: около сотни человек. Но точную цифру, скорее всего, не установят никогда. Есть вероятность, что некоторые спаслись, просто потом не вернулись домой. 

фото 1.jpgПрадедушку Антона Мельника похоронили на кладбище в Речице. Он пережил войну. После войны работал в народном хозяйстве района, умер 19 сентября 1989 году. Об его подвиге и подвиге Филиппа Семёновича, а также партизан и защитников Столинщины рассказывают в Речицком музее народной славы. И в Воронях, и в Речице установлены памятники павшим в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками односельчанам. Память о деревне Ворони увековечена на плитах мемориального комплекса «Хатынь». 

Чтобы помнили! Больше 9000 деревень Беларуси были уничтожены фашистами в годы Великой Отечественной войны. 627 из них - сожжены вместе с её жителями.

- Много лет прошло с этой скорбной даты, но память останется в наших сердцах на века.

Парецкая Ольга, с огромным уважением к подвигу наших солдат!