Глава 18
Они не соскучатся
Глава 18. Они не соскучатся
Джей-Би задумчиво подпер подбородок рукой, обдумывая только что состоявшийся разговор с загадочным Геннади, как называл его Гарри. Странно, этот капитан госбезопасности категорически отказывался встретиться лично, но согласился на разговор по зашифрованной линии, обеспеченной Гарри. Встретиться лично где-нибудь в кафе – куда спокойнее, меньше шансов, что прослушают. Впрочем, вон Гарри тоже ни с кем лично не встречается. Сидит в своем имении, никого не принимает и наружу носу не кажет. В общем, у всех свои причуды.
– Уилл, поставьте кофе на стол, – бросил он дворецкому, – И мне потребуется срочно съездить в Россию. По проекту Зенон.
– Гостиница как обычно, сэр? – спросил тот.
– Да, конечно, Уилл, рейс и авиалиния – выбирайте сами, – рассеянно ответил Джей-Би.
Он проводил взглядом слугу и задумался. А потом опять активировал коммуникатор:
– Подполковник Сергеев?
С другой стороны линии явно было не очень рады вызову, но в конце концов раздался ответ:
– Да, Джеймс-Бернард.
– Очень рад, что вы меня узнали. Но на всякий случай проверьте коды авторизации как положено.
– Делаю.
– Хорошо, – продолжил Джей-Би, – А тем временем выслушайте, что вам надо срочно сделать.
И стал диктовать.
– И не забудьте, – добавил он в конце, – За жизнь и здоровье профессора Мамедова и его подопечной вы теперь отвечаете головой. Пожизненно.
С другого конца линии раздался приглушенный всхлип, потом зажурчала льющаяся куда-то жидкость, сдавленный глоток, и после паузы раздался глубокий выдох.
– Вы меня поняли, подполковник?
– Так точно, Ваше Высокоблагородие! – раздалось с другого конца связи.
⁂
Таша прочитала статью о мерцающих нейронных сетях, потом сделала еще немного домашней работы еще со времен, когда была Наткой, а потом решила настроить свой новый коммуникатор.
– Фон, я хочу тебе дать имя! – сказала она.
– Я слушаю, – раздалось в ответ тем самым нейтральным тоном.
– Я тебя буду звать Ляля!
– Изменить голос на женский? – поинтересовался коммуникатор.
– Ой, да! А какие возможности есть?
– Можно использовать ваш голос, – ответило устройство уже Ташиным голосом.
– Ой, здорово! Только совсем, как я, не надо, а то не разобрать, кто говорит, – сказала Таша, – И давай на “ты”. А можешь мой голос изменить так, чтобы он жутко соблазнительным был?
Точно! – подумала она, – Будет вроде и не она говорит так, а думать Карен станет о ней и хотеть её. И пусть мучается, что не обращает на нее внимания!
– Есть фильтры на основе голосов известных актрис. Очень недорого, стоит примерно как среднее приложение, некоторые бесплатные. Из зарубежных – Мэрилин Монро, Мирей Матье, Далида, из российских – Эдита Пьеха, Валентина Толкунова, Людмила Сенчина. Современных нет, видимо, создатели фильтров за авторские права платить не хотят.
– А что они делают? – спросила Таша.
– Обычно более глубокий голос, добавка некоторых эмоций, дополнительные веса в выборе слов из словаря. Фильтр настраивается от нуля до трехсот процентов. Дальше не положено, плохо влияет на психику. Есть еще интегрированный фильтр из почти всех их вместе.
– А что означает “дополнительные веса в выборе слов”?
– Более частое употребление слов из словарей используемых моделей. В случае интегрированного словаря использовались слова, полученные при помощи латентного размещения Дирихле из ролей всех этих актрис, связанные с темами “любовь” и “близость”. Набор слов очень похож на тот, который я только что рассчитала для профессора Мамедова.
– Карена Ахмедовича??? Что он хотел, чтобы ты рассчитала?
– Профессор Мамедов только что купил три бестселлера в жанре любовно-эротического романа и дал задание своему устройству для чтения книг применить к ним латентное размещение Дирихле. Поскольку устройство не обладало достаточной вычислительной мощностью, задача была передана мне, так как я по-прежнему часть вычислительной сети профессора Мамедова. Задача была в том, чтобы выявить слова, относящиеся к понятиям “любовь” и “близость”.
– Почему сразу не “секс”, – хмыкнула Таша.
– Невозможно ответить на этот вопрос без информации о намерениях профессора Мамедова. Однако, если целью было нахождение слов, используемых для соблазнения противоположного пола, то ситуация становится непротиворечивой.
– Что ты имеешь в виду?
– Слово “соблазнение” имеет три основных смысла. Склонение другого лица к одноразовому половому акту. Склонение другого лица к совместной жизни и многочисленным половым актам в течение продолжительного времени. И, более общо и иносказательно, склонение другого лица к действиям, которые могут совпадать, а могут и быть противоположными интересам этого лица, обычно при помощи намёков на возможность какого-то вознаграждения. Во всех трех случаях слова, близкие к понятию “секс”, с небольшими исключениями имеют негативный эффект на вероятность достижения цели. Именно поэтому, вероятно, и выбирались слова, относящиеся к понятиям “любовь” и “близость”, и не использовались слова, относящиеся к понятию “секс”.
– И кого же он пытается соблазнить?
– С вероятностью 97% он пытается соблазнить тебя, Таша.
– Меня??? А ты-то откуда это знаешь?
– В разработке искинов устройств очень важным является способность предугадать желания хозяина. Например, чтобы заказать пиццу до того, как он её попросит. Причем именно ту пиццу, которую он захочет. И это касается не только пиццы. Когда я услышала твою просьбу о коммуникаторе, я с вероятностью 93% знала, что ты – моя будущая хозяйка.
Молчание было ответом. Таша чувствовала себя, как героиня старого анекдота про Мэри. Ну, где ковбой Джон перекрашивает лошадь в странные цвета, надеясь, что Мэри спросит его: “Зачем ты красишь лошадь, Джон?” И тут-то он лениво процедит: “Да, ладно тебе, Мэри, дурью маяться, давай лучше переспим!” И вот он перекрасил лошадь уже в желтый, зеленый, синий, фиолетовый цвет, а Мэри все не обращает внимания. Наконец, она все-таки подошла к нему и сказала: “Да, ладно тебе, Джон, дурью маяться, давай лучше переспим!”
Он что??? Он меня пытается соблазнить???
Та часть Таши, которая была Джери, хотела немедленно найти Карена и повторить ему слова Мэри. Однако тысячи лет эволюции человеческих женщин в лице Натки этому активно сопротивлялись. Мужик должен помучаться, чтобы потом больше ценить. Натке никогда не пришло бы в голову подумать в таких словах, но Джери поняла и так, причем согласилась.
– Ляль, у тебя такая мощная модель Карена Ахмедовича. А он нам говорил, что, когда у тебя развитая модель кого-то, то это любовь. Ты любишь его?
– Я не могу любить, Таша. Любить могут живые и, возможно, некоторые сетевые искины. Любовь – это очень трудно, а у меня просто недостаточно вычислительных мощностей. Я не могу любить, а могу только безусловно, по-собачьи, обожать. Я тебе обязательно помогу. Ты можешь любить. Ты уже любишь его.
– С чего ты взяла, что я его люблю?
– Вероятность 99.4%, доверительный интервал полпроцента.
– Слушай, ты все это так здорово считаешь, но говоришь, что у тебя недостаточно вычислительных ресурсов для любви.
– Любовь требует очень много вычислительных ресурсов. Ведь модель не просто лежит, она постоянно просчитывается. Любимый человек как будто живет в тебе. Ну, а для расчетов вероятностей я еще подключила телевизор бабы Веры. У него графический процессор, и все равно выключенный стоит.
– Хорошо, Ляля. И давай все-таки настроим тебе голосовой фильтр. Мирей Матье и Далиду! И настрой его на двести процентов.
– Ну и как, теперь лучше? – промурлыкал Ташин голос из устройства. Не совсем Ташин. Это была какая-то сирена из греческих мифов.
Как бы мне самой в себя не влюбиться, опасливо подумала Таша и приказала:
– Ляля, лучше поменьше, сто тридцать процентов.
– Исполняю. Теперь мой голос тебе нравится? – ответил… нет, это все равно трудно было назвать словом "коммуникатор". Ответила Ляля.
⁂
Закончив с дневными обязанностями, Джей-Би вышел на улицу. Был прекрасный весенний денек с ясным солнцем в безоблачной синеве вместо обычного низкого серого небосвода. Даже необычно, подумал он, впрочем, весной у нас тут так бывает. Наслаждаясь погодой, он пошел по Вестминстерскому мосту на правый берег.
Вокруг суетились туристы. Джей-Би мысленно хмыкнул. Для них это был просто Лондон. А для него “город Лондон” был лишь налево, где в слегка туманной дымке торчали безвкусные башни, построенные арабскими принцами. И только там. А за его спиной был “город Вестминстер”, за которым располагались “королевские города Кенсингтон и Челси” и еще много других. Он действительно любил этот город и эту страну и знал её. Даже странно, вроде бы “завоеватели”. Хотя, тут черт ногу сломит, кто кого завоевал. Даже сейчас практически весь ядерный потенциал страны базируется на территории “завоеванных”, усмехнулся мысленно он.
А хорошо получилось с этим проектом. Поди разберись, что этот геном дает носителю? Без разнообразия жизненных ситуаций ни за что не активируешь. А тут, прямо как в подарок, этот профессор Мамедов натурализовал клона в полноценного человека… Остается только дать им разнообразие жизненных ситуаций.
Нет, понятно, что средний человек тоже не имеет этого разнообразия. И, кстати, очень доволен этим. Разнообразие, оно разное бывает. Оно и верно. Чем скучнее жизнь обывателя, тем более ему безопасно. Да, и тем в большей мере он управляем. А что еще от него, обывателя, требуется? Знай свое место, делай свою работу и не высовывайся. Но то обыватель. А профессора Мамедова и его клона это не касается.
Джей-Би прошел справа, мимо вокзала Ватерлоо, свернул налево и встал на автобусной остановке. Он вообще не любил сильно выделяться. Где-то личная машина – необходимость, а где-то – непроходимая дурь. При таком великолепном общественном транспорте что еще надо? Не успел он об этом подумать, как к остановке подошел красный городской автобус рейса номер 507. Кстати, в качестве исключения, одноэтажный. Джей-Би зашел внутрь, улыбнулся водителю афробританцу и приложил свою Ойстер-Кард к считывателю. Увидев быструю надпись о списании со счета фунта с мелочью, он прошел в конец, где было много свободных сидений, и вернулся к своим размышлениям.
Не… профессора Мамедова и его клона обыденность больше не коснется. Обыденность убивает, а ему нужно, чтобы клон испытал самые разнообразные стимулы. Нет, конечно, Джей-Би не будет создавать им проблемы. Он просто обогатит их жизнь возможностями. Богатыми, необычными. Теми, что средний человек не имеет. А проблемы они найдут сами. У смертных просто чутье на них.
Под негромкое урчание электрических моторов автобуса Джей-Би сладко улыбнулся самому себе. Его ждет вокзал Виктория и Гатвик Экспресс. А еще через три часа его ждет Россия. Они не соскучатся.
⁂
– Ляля! – сказал Таша, – Я хочу написать сказочный роман! Фэнтези!
– Почему бы и нет? – ответил коммуникатор.
– Записывай, буду диктовать! – сказала Таша и начала.
⁂
Три тысячи лет со дня основания Амазонии. Окрестности Бухты Основания, где когда-то высадились первые поселенцы.
Странное место эта Амазония. Узкая полоска земли, всего пара сотен аров до неприступных гор, хребты которых намертво отрезают её от остального материка, срываясь на севере в Великий Океан, а на юге… ну да, в Южное Море. Но не этим странна эта земля, а тем, что на ней не рождается мальчиков. Нет, с зачатием все в порядке, даже эльфийки, что беременеют раз в сто лет, тут это делают куда чаще, и климат хороший, но рождаются только девочки.
Для всех – людей, гномов, орков – это проклятие. Их сюда даже калачом не заманишь. Но не для эльфов. У них-то в Великом Лесу хорошо, если на одну девочку только пять мальчишек, а то и десять бывает. А если учесть, как нечасто размножаются, то и мальчишка в какой роще может быть раз в году, а то и реже.
Оно для Великого Леса, может, и неплохо. Молодые юнцы из кожи вон лезут, чтобы выделиться и обратить на себя женское внимание. За первую сотню с лишним лет превращаются в таких воинов, что даже орки стороной обходят. Если могут. Вот только рожают-то женщины. Ну, эльфийки. А их мало. И если бы так продолжалось, уже не осталось бы в мире Дивного Народа. Если бы не Амазония.
Просто инкубатор девиц. Конечно, территория маловата, на всех все равно не хватит, но и ничего. Путь тренируются, стараются выделиться. Вот так и вышло, что Амазония, от которой шарахались в сторону все расы мира, стала колонией Великого Леса, а потом и вообще выделилась в самостоятельное государство. Ну, не уживались гордые амазонки при патриархальном дворе Великого Леса, точнее, патриархальной кроне Матери-Дерева, как ни иронично это звучит.
Собственно, а чего? Выдавать замуж дочек в Великий Лес Амазония никогда не отказывалась, принимать в семью младших наследников Великих Домов – тем более, а спутанные связи родства вообще делали политику между Великим Лесом и Амазонией очень таким камерным делом, домашним.
Все бы хорошо, если бы не старые маразматики во главе Великих Домов, которым временами хотелось включить Амазонию в Великий Лес. Официально включить. И использовать как племенное стадо. Ну уж нет!
С этими мыслями принцесса Адриэль глядела со склона холма на многочисленные точки на горизонте. Принцесса Амазонии, само собой, не Великого Леса. А точками был приближающийся флот вторжения.
Холмы окружали широкий песчаный пляж, на который когда-то выселились первые поселенцы. Первые солнечные лучи освещали пока что еще мирную картину, увы, уже подсвечивая чистый белый песок пророческим алым. За несколько уртов от полосы прибоя стояла элита Амазонии – спецназ. Они первые примут атаку. Замужние, а тем более имеющие детей, не могут служить в войсках, так что тут только девушки. А что поделать, если только женщин родит Амазония. Длинные светлые волосы и легкие туники развеваются под утренним бризом.
Кто-то может подумать, что туника – неподходящая одежда для битвы. Люди и гномы напялили бы на себя громыхающие доспехи, орки – кожаную броню, огры… впрочем, огры вообще не стали бы на себя ничего надевать. Но то – другие. Короткоживущие, неуклюжие. Каждый эльф знает, что главная сила в бою – ловкость, чтобы тебя не было там, куда прилетит стрела или рубанет меч. И вот они стоят в легких полупрозрачных туниках, подсвеченных поднимающимся солнцем.
В этих рядах – избранные. Многие из Высоких Домов, а также особо отличившиеся из более простых семейств. Они примут удар главной элитной силы вторгающихся – морпехов Великого Леса. Замерев как прекрасные статуи, они ждут своего часа и выполнят свой долг перед родиной.
Остальная часть пляжа и подножий холмов заполнена пехотой из младших домов. У людей это зрелище было бы жалким и противным, но не здесь. Те же прекрасные лица, те же развевающиеся волосы и туники, та же решительность выполнить свой долг до конца. Ведь за мормехами пойдет пехота Великого Леса, и кто-то должен их остановить.
И, наконец, на холме – шатер наследной принцессы, Адриэль, под флагштоком, в окружении фрейлин и просто подруг. Кажется, что может грозить за спиной целой армии? Но нет. Именно здесь предстоит решиться битве. Таковы уж правила этой войны. Морпехи и спецназ не воюют с простой пехотой. А простая пехота не воюет с морпехами и спецназом. И ни те ни другие не воюют с принцессами, принцами и их окружением. А окружение никогда не выступит против принцессы или принца. Хоть своего, хоть чужого. Именно здесь решится битва. В личной схватке принцессы Адриэль и принца Талиэля, ведущего сейчас уже появившийся на горизонте флот к берегу Амазонии.
⁂
Таша вздохнула и попыталась сосредоточиться для следующей сцены. Но, увы, реальность вмешалась, безнадежно испортив вдохновение. Коммуникатор издал сигнал вызова, и Таша услышала мужской голос с восточным акцентом:
– Карен, дорогой, нам бы поговорить надо. А то твой обычный телефон не отвечает.
– Ой! – пискнула Таша.
– Красавица, позови Карена, – нисколько не смутившись, продолжил голос, – Мне с ним поговорить надо. Честное слово.
– А откуда вы знаете, что красавица? – насупилась Таша.
– Если статусный коммуникатор Карена за несколько тысяч франков у его девушки, то не только красавица, но и умница. Не переживай, я его с младших классов школы знаю, иначе быть не может. Никакой другой он бы такого не подарил. А теперь можешь его позвать, красавица?
Тихо пискнув, Таша бросилась в большую комнату, где и сидел в этот момент Карен. Сунув ему в руки коммуникатор, она только и смогла сказать:
– Тут с вами говорить хотят! – и бросилась прочь из комнаты, уже задумавшись над сакральным “его” в словах Орхана. Последнее, что она услышала, было:
– Карен, дорогой, для начала, не волнуйся, все хорошо и все проблемы решены...
⁂
– Карен, дорогой, для начала, не волнуйся, все хорошо и все проблемы решены. Вообще-то я не ожидал, что ты так быстро поможешь мне в ответ.
– Помогу? – удивленно спросил Карен.
– Ну да, помнишь же, я сказал, какие счеты между друзьями? Сегодня я тебе помог, завтра ты. Так вот, ты помог уже вчера.
– Как? – удивленно спросил Карен.
– И он еще спрашивает! – добродушно ответил Орхан, – Впрочем, об этом при встрече. Главное – ты можешь вернуться домой. И вся твоя компания.
– Погоди, Орхан, а бандиты?
– Так ты же их и прибил, дорогой, уже забыл? И не волнуйся, дело забрано в ФСБ и закрыто как внутренние разборки. Кстати, на меня повешено. В наказание. Я должен был их обезвредить до того, как они на тебя добрались.
– Ну вот, а говоришь “помог”!
– Еще как помог, дорогой, – ответил Орхан. – Если б они до тебя добрались, я бы был там, где они. Но главное – все в порядке, возвращайся. И побыстрее.
– Зачем? – удивился Карен.
– Твой настоящий заказчик прилетает, Карен. Чтобы с тобой встретиться. А он очень непростой человек. Посредники так его боялись, что решили прибить тебя. Но сейчас не волнуйся, он очень доволен тобой. Вроде бы везет мешок грантов, как Санта Клаус. Так что поторопись, дорогой. Его самолет будет тут через три часа. Пара часов до отеля, и он будет ждать тебя. И включи свой нормальный телефон, это уже тоже безопасно. Тем более, об этом они тоже знают, и где ты, тоже. У бабы Веры ведь?
– Помнишь еще её?
– Как на каникулы к ней ездили рыбку половить? Карен, друг, такое разве забудешь? Поторопись, пока тебя с подарками ждут.
– Понял, Орхан.
– Ну, до встречи, дорогой.
– До встречи!
Раздался сигнал отбоя, и Карен задумался. Нет, Орхан его не предал бы, но могли ли бы ему заморочить голову? Впрочем, если известно, где они, то и правда смысла нет прятаться. Он зашел к Таше и вернул ей коммуникатор.
– Мы скоро возвращаемся, – сказал он, – Все уже улажено.
⁂
А вот припрячь Петю к починке забора так и не вышло. Председатель сельсовета оказалась занята и не могла ждать приезда родителей, так что расписала их тут же, на месте. Поставив печати в паспорта и выдав свидетельство о браке, она только добавила:
– А паспорт на новую фамилию сменишь по месту жительства, – и убежала по своим делам. Только тут Натка поняла, что баба Вера в этом поселке и правда сила.
Приехавшие родители застали уже готовых молодоженов и тут же увезли их домой, благо Карен подтвердил, что уже можно. Молодые решили, что для начала будут жить у Петиных родителей, с чем Наткины, скрепя сердце, согласились. Договорившись, когда будет собран стол, чтобы приехать и тихо и по-семейному отметить событие – торжественное планировалось после венчания в церкви – две машины отправились обратно к городу.
Только войдя в дом, отец Пети был отправлен за продуктами для праздника, а мать убралась на кухню, готовить блюда на стол. Так что молодоженов приветствовал сгорбленный и седой, шаркающий ногами девяностолетний дедушка.
– Ух, ты, ка-акую красавицу отхватил, – похвалил он внука, растягивая слова, – Ну-у, поздравля-яю! Дай тебя поцелую, внучка!
И, обняв Натку, поцеловал её в щеку.
– Дед, мы пойдем к себе! – сказал Петя, утаскивая Натку за руку к себе в комнату.
Шарк… шарк… шарк… Раздались за их спинами шаги.
– А вы есть не хотите? – поинтересовался появившийся в двери дедушка.
– Не, дед, спасибо! Мы совсем другого хотим! – ответил Петя.
– А? Не слышу? – ответил дедушка, – Дай я слуховой аппарат надену.
Шарк… шарк… шарк… Шаги удалялись, потом затихли.
Шарк… шарк… шарк… В двери опять показался дедушка, включающий воткнутый в ухо слуховой аппарат.
– Так что ты говоришь?
– Говорю, спасибо, не хотим есть! – ответил Петя, стараясь говорить погромче.
– Да слышу я, слышу, – отмахнулся рукой дед, – Не надо так кричать. Так говоришь, не хотите есть?
– Нет, деда, не хотим! – ответил Петя.
– А-а-а, ну, тогда ладно.
Дверь закрылась. Шарк… шарк… шарк… Шаги удалялись и стихли.
– Какой он у тебя милый, – сказала Натка.
– Ну, рад, что он тебе понравился, – с сомнением ответил Петя, обнимая её.
Шарк… шарк… шарк… Дверь открылась.
– А там в холодильнике есть два сорта колбасы и сыр. Слышите, сыр. И масло там же, если бутерброды хотите, – сообщил дедушка.
– Не-е, деда, не хотим! Вообще не хотим есть!
– А-а, ну ладно, – дедушка закрыл дверь, и опять раздалось:
Шарк… шарк… шарк...
– Джери была бы счастлива, – мрачно сказала Натка, а Петя тем временем попытался содрать с неё кофту. Однако Натка вцепилась в неё и была права.
Шарк… шарк… шарк…
Дверь вновь открылась.
– А еще там есть варенье. Малиновое и черничное. Хорошее, на фруктозе! Оно очень полезное! С ним чай можно без сахара пить! – сообщил дедушка.
– Спасибо, дед, не нужно нам варенья! – ответил Петя, – Мы вообще не хотим есть!
– А! Чего-то слуховой аппарат барахлит! Сейчас включу! – ответил дедушка, нажимая какие-то кнопки за ухом, – Ну кто так делает? Такие маленькие кнопки! Неудобно же… А, работает. Так что насчет варенья?
– Нам бы одним остаться! – сказал Петя.
– Одним?
– Да, пожалуйста, – ответила Натка.
– А-а! Так вы хотите вдвоем побыть, – негромко рассмеялся дедушка, – Понял! Понял! Все, ухожу!
Дверь закрылась. Шарк… шарк… шарк…
Молодожены, все также полуобнявшись, стояли и застывшими взглядами глядели на дверь.
Шарк… шарк… шарк…
– Так я спать пошел, если что надо, разбудите! – в приоткрытую дверь сообщил дед.
Дверь закрылась.
Шарк… шарк… Пауза. Шарк… Пауза. Шарк, шарк… Раздались удаляющиеся шаги.
Петя решительно запер дверь на задвижку и на всякий случай припер её креслом. Увидев это, уставшая от ожидания Натка уже сама начала скидывать с себя одежду, что еще неделю назад и представить не могла бы в присутствии мужчины. Петя не отстал и схватил её в объятия, укладывая на диван.
Шарк… шарк… Цок-цок-цок-цок… раздалось за дверью. Очевидно, дед взял со стола какую-то еду и теперь старательно жевал её вставной челюстью. Прямо под дверью.
– Петь, давай у моих родителей жить будем? – робко спросила Натка.
– Да уж, может, ты и права, – согласился Петя, – Но настоящую любовь не остановят препятствия! Нам обязательно надо сделать это вот в таких условиях, под напором враждебной среды! – решительно заключил он, немедленно переходя к делу.
И правда, подумала Натка, расслабляясь, это ж Петин дед, вот пусть он о нем и думает. В конце концов, она не с кем попало, а со своим законным мужем этим занимается.
Первый раз было страшновато. Но страх перебила другая мысль. Она читала, что распущенные женщины иногда обнимают своего мужчину ногами во время ЭТОГО. Вот только не решит ли Петя, что она распущенная? Хотя до сих пор он все исключительно одобрял. Начиная с… Вспомнив французские поцелуи, Натка зарделась и под восторженное урчание Пети перешла к исполнению задуманного.
Впрочем, это уже не так интересно. Поскольку в том, чем они занялись, им еще очень многому предстояло научиться. Не будем им в этом мешать.