Малышев Юрий

Посвящается памяти Карбышева М.М.

к 90-летию со дня рождения

21 ноября 2012 года патриарху северской поэзии, участнику ВОВ, члену Союза писателей России, почётному гражданину города, Михаилу Михайловичу Карбышеву исполнилось бы 90 лет.

 В своих сборниках стихов и прозы он оставил потомкам большое творческое наследие. Это был поэт с большой буквы. Его стихи печатались в журналах: «Москва», «Наш современник», «Сибирские огни», «Уральский следопыт», «Сибирские Афины», а так же в центральных газетах «Труд» и «Комсомольская правда».

Такие люди, как Михаил Михайлович, рождаются поэтами, стихи он писал всю сознательную жизнь, до последних дней. Для него окружающий мир состоял из поэзии, он по-есенински красочно воспевал свою малую Родину, деревню Десятово и живущих в ней земляков. С присущей ему бесконечной любовью к женщине Карбышев мог подобрать для них нужную палитру красок. Один из своих сборников «Свет мой, женщина» он целиком посвятил этой прекрасной половине человечества. Не случайно томский поэт Александр Казанцев назвал Карбышева одним из самых ярких поэтов Сибири, а то и России.

Мне посчастливилось более сорока лет общаться с этим неугомонным человеком, быть его товарищем и другом, учеником и даже попасть к нему в родню (наши жёны – сёстры). За все эти годы у нас были тёплые, родственные отношения, он старался ввести меня в круг своих коллег по перу, таких как: Михаил Скроботов, Владимир Петров, Алоиз Крылов, Леонид Медведев и другие, которые состояли в городском литературно – поэтическом объединении «Берёзка». С первых дней нашего знакомства я отметил, что Михаил Михайлович был вхож в любую компанию, с улыбкой и от природы данным ему обаянием, он всегда становился центром её внимания. Я старался не пропускать презентации его книг и творческих вечеров. Северчане любили Михаила Михайловича за его прекрасные стихи, и зрительные залы были всегда забиты до отказа. Стихи он читал изумительно, каждое его слово вонзалось в мою душу и заполняло чувством гордости, что есть у нас такой замечательный поэт. Восприятие присутствующих усиливалось, когда Карбышев брал в руки свою гитару, исполняя романсы и песни на свои стихи. Играл он виртуозно, Бог не обидел его музыкальным слухом и голосом.

Кроме Северска, Томска и соседних областей, уже, будучи членом Союза писателей, он нередко попутным транспортом добирался в сельские глубинки, чтобы донести свою поэзию до людей разных возрастов и профессий, унося из этих встреч признание почитателей своего таланта. Кроме поэтического дара, Михаил Михайлович обладал талантом художника и музыканта. Он играл на многих музыкальных инструментах и даже писал музыку на свои стихи.

Выйти Карбышеву на большую поэтическую дорогу помог случай, до которого большая часть его стихов оседала в письменном столе, в аккуратно сложенных папках. Произошло это в 1979 году, когда на строящийся нефтехимический комбинат с творческой командировкой приехала из Москвы группа советских поэтов и писателей во главе с Виктором Боковым. Узнав об этом, Михаил Михайлович заранее нашёл местечко в первом ряду зала, рядом с начальником Управления «Химстрой» Петром Георгиевичем Пронягиным. В заключении выступлений поэтов и писателей, Виктор Боков обратился к собравшимся зрителям с вопросом: »Я полагаю, что в вашем многотысячном коллективе строителей такого гиганта наверняка есть свои поэты?» Тут же последовал ответ Пронягина: «Конечно, есть, рядом со мной сидит наш самобытный замечательный поэт Миша Карбышев». А Михаил только этого и ждал. Вскочив с места, он вихрем взлетел на сцену и без всякого предисловия прочитал пародию на стихи Бокова «Я назову тебя зоренькой, только ты раньше вставай…». Обескураженный Боков обхватил Карбышева, стал тискать в своих объятьях и попросил почитать ещё что-нибудь. Миша прочитал ещё три стихотворения, одно из которых - «Отец жалел коня», вызвало шквал аплодисментов и восторг со стороны москвичей.

Боков пригласил Карбышева на следующий день в Дом учёных г. Томска с подборкой стихов. Вскоре в газете «Труд» появляется большая статья Бокова о замечательном сибирском поэте Карбышеве и он получает приглашение из Союза писателей СССР в творческую командировку.

Вернувшись из Москвы, Михаил Михайлович рассказывал о тех незабываемых встречах с известными писателями и поэтами России, в том числе с секретарём Союза писателей Сергеем Михалковым, главными редакторами журналов «Москва», «Наш современник». А так же главными редакторами газет «Известия», «Труд» и «Комсомольская правда».

Сергей Викулов, который был тогда главным редактором журнала «Наш современник», взял в печать большую подборку из четырнадцати стихотворений Карбышева. В это же время Виктор Боков, Пётр Проскурин и Геннадий Семенихин дают рекомендации Карбышеву для вступления в Союз писателей. Однако этот приём не обошёлся без проволочек и затянулся до 1984 года, со ссылкой на то, что у Карбышева не было издано ни одной книги стихов. Нелишне напомнить, что Виктор Боков за двадцать два года до этого, в 1962-м, стал «крёстным отцом» другого нашего земляка Василия Казанцева, признанного сейчас одним из лучших русских поэтов. Он редактировал его первую книгу «В глазах моих небо» и тоже дал ему рекомендацию для вступления в писательский союз. Но это так, к слову.

На мой взгляд, вершиной творчества Карбышева явилась поэма «Кухтеринские вертепы», которая была написана красочным языком в былинном стиле. Даже спустя многие годы после её написания, Михаил Михайлович удивлялся себе: как смог он так написать?

Его попытка напечатать поэму в журнале «Москва» окончилась неудачно. Из редакции пришёл ответ с просьбой указать, был ли такой купец Кухтерин в России и каким архивным материалом пользовался автор этой поэмы. В ответ Карбышев сообщил, что стыдно было бы задавать такие вопросы, ибо купец Кухтерин известен на всю Россию, и даже был вхож в царскую семью Николая Второго. Материалом для написания поэмы ему послужили рассказы своего отца, который работал у Кухтерина ломовщиком. Однако редакция журнала «Москва» не взяла поэму в печать и она была издана в Северске.

Михаил Михайлович много и кропотливо работал над стихотворениями и не мог себе представить ни одного дня, чтобы не написать хотя бы одно стихотворение, а в иные дни выдавал даже по несколько произведений. Он неоднократно говорил, что в голове у меня словно черти роятся; столько тем, что я не успеваю их переваривать из-за нехватки времени. Нередко среди ночи он звонил мне, чтобы прочитать только что написанное стихотворение. Зная цену своим стихам, Михаил Михайлович хотел услышать от меня нечто возвышенное, и однажды на мой шаблонный ответ: «Неплохо!», я получил столько словесных тумаков, аж «искры сыпались» из телефонной трубки. Он старался привить мне чуткое отношение к слову. Рабочий день его был насыщен до предела, кроме основной работы, он находил время оказывать помощь молодым поэтам в их становлении и вести переписку со своими поклонниками из многих уголков России.

Карбышев выступал за здоровый образ жизни и сам был тому примером.

Каждое утро он занимался закаливанием, погружаясь в холодную ванну, а весной сразу после ледохода, купался в Томи. В сорокаградусный мороз ходил без головного убора, в костюмчике и летних туфлях.

Особую страсть он испытывал к бане, где у него была разработана своя методика банного процесса, которую настойчиво предлагал своим близким.

Всего несколько месяцев не дожил Михаил Михайлович до своего 85-летия, но он навсегда остаётся в нашей памяти со своими стихами, поэмами, рассказами и песнями.

Поэзия эта не смолкнет,

Года её вряд ли сотрут,

И дальние наши потомки

Стихи его всё же прочтут.

 Октябрь 2012

УРОК ИСТОРИИ

 Памяти Леонида Петровича Дробышевского

В девятых классах историю СССР нам преподавал директор школы Дробышевский Леонид Петрович, который был назначен на эту должность после окончания Пермского пединститута. Это был грамотный и требовательный специалист- психолог человеческих душ. Несмотря на молодость, он быстро завоевал симпатии не только всего персонала школы, но и учащихся классов. Его мягкий, обаятельный голос обвораживал собеседника. Он ни когда не повышал голоса, никого не наказывал, но его спокойный, убедительный тон доходил до каждого.

Одной из главных задач в своей работе он ставил – Ликвидацию второгодничества в школе. Один из его экспериментов был: – Избежать числа двоечников по причине невыученных уроков.

Для этого в каждом классе был заведён журнал, в котором классный руководитель вписывал фамилии учеников, не подготовленных по каким-то предметам на сегодняшний день, и эти ученики не подлежали опросу.

Еженедельно подводились итоги, где зачастую выявлялись фамилии одних и те же учащихся, не выполняющих домашних заданий.

В конце месяца их вместе с родителями вызывали на педсовет школы, но не каждый из родителей по каким-то причинам мог явиться на эти заседания. Истинных причин не готовности отдельных учеников к урокам установить не удавалось.

Через год этот эксперимент пришлось отменить.

Когда Леонид Петрович впервые пришёл в наш класс преподавать историю, мы были поражены его глубокими знаниями своего предмета, а так же умением донести их до каждого из нас. В классе стояла полнейшая тишина, всё наше внимание, наши глаза и уши были прикованы только к нему.

В один из первых уроков я был вызван к «доске» для проверки знаний изученной темы. Мой ответ Леониду Петровичу понравился, и я получил оценку «хорошо». Среди нас бытовала уверенность, что учитель два урока подряд одного и того же ученика спрашивать не будет, и я позволил себе не готовить материал к следующему уроку истории.

Прозвенел звонок на урок. Я чувствовал себя уверенно – настроение весёлое, успел даже переброситься шуткой с соседом по парте.               

Заходит Леонид Петрович, ученики дружно встают, поздоровавшись с нами, он просит садиться. После объявления темы урока, заявляет: – Сейчас проверим, как вы усвоили ранее пройденный материал.

Класс притих. В это время директор стал пристально всматриваться в глаза каждого из нас. В мою душу закрался холодок, я пристально наблюдаю за глазами Леонида Петровича. Вдруг наши взгляды встретились, он упорно смотрит на меня. Не выдержав, я отвёл взгляд и стал медленно сползать под парту. Вдруг слышу: - Отвечать пойдёт – после продолжительной паузы, – Отвечать пойдёт, снова пауза – Юрий Малышев!

Я с большим трудом выползаю из парты, и с дрожью в голосе произношу:

– Леонид Петрович, я к уроку не готов. Слышу в ответ: – Садись. В моём дневнике появилась «жирная» единица.

К следующему уроку я «перелопатил» все прошлые темы, на зубок выучил новую тему, и. весь урок сидел с поднятой рукой, но, увы, не был удостоен его внимания.

В течение целого месяца я учил в основном только историю. Леонид Петрович знал, поэтому не спешил меня спрашивать.

Я до сих пор благодарен ему за этот урок.

Тем самым Леонид Петрович заставил меня полюбить историю и чувствовать ответственность за дело, которое предстоит выполнять.

P.S.

Уже, получив лейтенантские погоны и, приступив к службе, я всё таки поступил и успешно заочно закончил исторический факультет Томского Государственного Университета.

 2020