Несынова Евгения

Мама

«Смертельная инфекция, бывает.

Крепитесь, мамочка. Из двадцати детей

Всего один с такою выживает», -

Сказала врач ей просто, без затей. -

«Не боги мы». Врач хмурилась сурово,

И отводила в сторону глаза.

Бороться. Верить. Два волшебных слова

Девизом мамы стали навсегда.

Я ничего, конечно же, не помню,

Как потолок больничный бел и глух.

Как превратившись в слух, ловила в окнах

Единственных шагов заветный звук.

Как с институтских лекций ты бежала,

Несла мне силы, молоко и сон.

Тогда был новостройкой наш район,

И в октябре в траншею ты упала...

Как ты везла на саночках по снегу

У смерти вырванный комочек дорогой.

Как празднуя нелёгкую победу,

В конце зимы вернулись мы домой!

Все было впереди - и смех, и слёзы,

Моих сто тысяч «как?» и «почему?».

В два года первые стихи, а чаще проза.

Но я жива, спасибо, я живу!

От года страшного того осталась

Лишь фотография больничная моя,

Где ты на обороте написала -

«Эх, Женька, ну не подведи меня!».

Пусть есть на свете вещи пострашнее,

Согласна, есть. Но только я в ответ

Скажу - случилось  это с нею

В почти что детских девятнадцать лет.

Я так горжусь тобой, спасибо, мама,

Что верила, боролась и ждала,

Что на краю той бездны так упрямо

Не отступила, не сдалась, не предала.

Отцу

Когда ещё с тобой мы были

Кусками глины в дланях Бога,

Добавил он дорожной пыли,

И оба любим мы дорогу.

Подкинул Бог рукой беспечной

Щепотку раскалённых углей,

Поэтому костры, конечно,

Так согревали нашу юность.

Родился в октябре хрустальном

Герой джеклондоновской книжки.

Потерям вёл свой счёт печальный,

Их было слишком для мальчишки.

Твоя любовь к костру и песне

Прошита навсегда в геноме.

Мой Мистер Икс, с тобою вместе

Нам было тесно в сером доме.

Манили нас леса и воля,

Тайга, шиповник, в небо кедры,

И приключений нам на долю

Отсыпал Бог рукою щедрой.

Ты передал мне все, как надо,

Страсть, благородство, сплин и силу.

Поэтому спасибо, Папа.

Прости, а я тебя простила.