Уильям Шекспир

Действующие лица

Эскал, герцог Веронский.^[1]

Парис, молодой дворянин, родственник герцога.

Монтекки, Капулетти, главы двух враждебных домов.

Старик, родственник Капулетти.

Ромео, сын Монтекки.

Меркуцио, родственник герцога и друг Ромео.

Бенволио, племянник Монтекки и друг Ромео.

Тибальт, племянник синьоры Капулетти,

Брат Лоренцо, Брат Джованни, францисканские монахи.

Бальтазар, слуга Ромео.

Самсон, Грегори, cлуги Капулетти.

Пьетро, слуга кормилицы Джульетты.

Абрам, слуга Монтекки.

Аптекарь.

Три музыканта.

Паж Меркуцио.

Паж Париса.

Пристав.

Синьора Монтекки, жена Монтекки.

Синьора Капулетти, жена Капулетти

Джульетта, дочь Капулетти.

Кормилица Джульетты.

Горожане Вероны, родственники обоих домов, мужчины и женщины, маски, стража, часовые и слуги.

Хор.

Место действия – Верона и Мантуя.

Пролог^[2]

Входит Хор.

Хор

В двух семьях, равных знатностью и славой,

В Вероне пышной разгорелся вновь

Вражды минувших дней раздор кровавый,

Заставил литься мирных граждан кровь.

Из чресл враждебных, под звездой злосчастной,

Любовников чета произошла.

По совершенье их судьбы ужасной

Вражда отцов с их смертью умерла.

Весь ход любви их, смерти обреченной,

И ярый гнев их близких, что угас

Лишь после гибели четы влюбленной, —

Часа на два займут, быть может, вас.

Коль подарите нас своим вниманьем,

Изъяны все загладим мы стараньем.

(Уходит.)

Акт I

Сцена 1

Площадь в Вероне.

Входят Самсон и Грегори, вооруженные мечами и щитами.

Самсон

Уж поверь моему слову, Грегори, мы бобов разводить не станем.

Грегори

Конечно, нет, а то мы были бы огородниками.

Самсон

Я хочу сказать: чуть что – я огород городить не намерен, сразу схвачусь за меч!

Грегори

Смотри, хватишься, а уж попал в беду.

Самсон

Стоит меня затронуть – я сейчас в драку.

Грегори

Да затронуть-то тебя трудно так, чтобы ты раскачался.

Самсон

Любая собака из дома Монтекки уже затрагивает меня.

Грегори

Кто затронут, тот трогается с места; смелый – стоит на месте. Значит, если тебя затронут, ты удерешь?

Самсон

Нет уж, ни от одной собаки из этого дома не побегу! На стену полезу и возьму верх над любым мужчиной, над любой девкой из дома Монтекки.

Грегори

Вот и значит, что ты слабый трус: только слабому стена служит защитой.

Самсон

Верно! Оттого-то женщин, сосуд скудельный, всегда и припирают к стенке. Так вот: всех мужчин из дома Монтекки я сброшу со стены, а всех девок – припру к стене.

Грегори

Да ведь ссорятся-то наши хозяева, а мы – только их слуги.

Самсон

Это все равно. Я покажу свое злодейство. Когда справлюсь с мужчинами, жестоко примусь за девок; всем головы долой!

Грегори

Головы долой?

Самсон

Ну да, головы или что другое, понимай сам как знаешь.

Грегори

Это уж им придется понимать, смотря по тому, что они почувствуют.

Самсон

Меня-то они почувствуют, пока я в силах держаться. А я ведь, известно, не плохой кус мяса!

Грегори

Хорошо, что ты не рыба, а то был бы ты вяленой треской. Вытаскивай свой меч: сюда идут двое из дома Монтекки!

Входят Абрам и Бальтазар.

Самсон

Мой меч наготове! Начинай ссору, я – за тобой.

Грегори

Как, спрячешься за мной – и наутек?

Самсон

За меня не бойся!

Грегори

Боюсь, что улепетнешь.

Самсон

Надо, чтоб закон был на нашей стороне: пусть они начнут ссору.

Грегори

Я нахмурюсь, проходя мимо них; пусть они это примут, как хотят.

Самсон

Нет, как посмеют! Я им кукиш покажу. Такого оскорбления они не стерпят.

Абрам

Это вы нам показываете кукиш, синьор?

Самсон

Я просто показываю кукиш, синьор.

Абрам

Вы нам показываете кукиш, синьор?

Самсон

(тихо, к Грегори)

Будет на нашей стороне закон, если я отвечу да?

Грегори

Нет.

Самсон

Нет, синьор! Я не вам показываю кукиш, синьор! Я его просто показываю, синьор!

Грегори

Вы желаете завести ссору, синьор?

Абрам

Ссору, синьор? О нет, синьор!

Самсон

Но если вы желаете, синьор, то я к вашим услугам. Я служу такому же хорошему хозяину, как вы.

Абрам

Да уж не лучшему!

Самсон

Так, синьор!

Входит Бенволио.

Грегори

(тихо, Самсону)

Скажи – лучшему: сюда идет племянник нашего хозяина.

Самсон

Нет – лучшему, синьор!

Абрам

Вы лжете!

Самсон

Мечи наголо, если вы мужчины! Грегори, вспомни свой хваленый удар.

Дерутся.

Бенволио

Стой, дурачье! Мечи в ножны вложите!

Не знаете, что делаете вы!

(Ударом меча вышибает у них из рук оружие.)

Входит Тибальт.

Тибальт

Как, бьешься ты средь челяди трусливой?

Сюда, Бенволио, смерть свою встречай!

Бенволио

Я их мирил. Вложи свой меч в ножны

Иль в ход его пусти, чтоб их разнять.

Тибальт

С мечом в руках – о мире говорить?

Мне даже слово это ненавистно.

Как ад, как все Монтекки, как ты сам!

Трус, начинай!

Сражаются.

Входят приверженцы обоих домов, которые присоединяются к драке; затем горожане и пристава с дубинками.

Первый пристав

Эй, топоры, дубины, алебарды!

Бей их! Бей Капулетти! Бей Монтекки!

Входит Капулетти в халате, за ним синьора Капулетти.

Капулетти

Что здесь за шум? Подать мой длинный меч!^[3]

Синьора Капулетти

Костыль, костыль! К чему тебе твой меч?

Капулетти

Меч, говорят! Гляди, старик Монтекки

Мне будто назло так мечом и машет.

Входят Монтекки и синьора Монтекки.

Монтекки

Ты, подлый Капулетти!

(Жене.)

Не держи!

Синьора Монтекки

Не дам тебе приблизиться к врагу.

Входит герцог Эскал со свитой.

Герцог

Бунтовщики! Кто нарушает мир?

Кто оскверняет меч свой кровью ближних?

Не слушают! Эй, эй, вы, люди! Звери!

Вы гасите огонь преступной злобы

Потоком пурпурным из жил своих.

Под страхом пытки, из кровавых рук

Оружье бросьте наземь и внимайте,

Что герцог ваш разгневанный решил.

Три раза уж при мне междоусобья,

Нашедшие начало и рожденье

В словах, тобою, старый Капулетти,

Тобой, Монтекки, брошенных на ветер.

Смущали мир на улицах Вероны

И заставляли престарелых граждан,

Уборы сняв пристойные, хватать

Рукою дряхлой дряхлое оружье,

Изгрызанное ржавчиною мира,

Чтоб унимать грызущую вас злобу.

Но, если вы хоть раз еще дерзнете

Покой нарушить наших мирных улиц, —

Заплатите за это жизнью вы.

Теперь же все немедля разойдитесь.

За мною, Капулетти… Вы ж, Монтекки,

Явитесь днем – узнать решенье наше —

К нам в Виллафранку^[4], где вершим мы суд.

Итак, под страхом смерти – разойдитесь!

Все, кроме Монтекки, синьоры Монтекки и Бенволио, уходят.

Монтекки

Кто снова начал этот давний спор?

Скажи, племянник, был ли ты при этом?

Бенволио

Я здесь застал в ожесточенной драке

Двух ваших слуг и двух от Капулетти

И вынул меч, чтоб их разнять; но тут

Явился вспыльчивый Тибальт с мечом.

Мне, бросив вызов, стал над головою

Мечом он ветер разрезать, а ветер,

Не поврежден, освистывал его.

Пока меж нами схватка продолжалась,

Народ сбегаться начал отовсюду,

И драка тут пошла со всех сторон.

Явился герцог – спор был прекращен.

Синьора Монтекки

Но где Ромео – ты не знаешь? Счастье,

Что в ссоре он не принимал участья!

Бенволио

За час до той поры, как солнца луч

Взглянул в окно востока золотое,

Пошел пройтись я, чтоб развеять грусть, —

И вот, в тенистой роще сикомор^[5],

Что тянется от города на запад,

Увидел сына вашего, синьора.

Пошел к нему я. Он меня заметил

И скрылся от меня в лесной глуши.

Но об его желаниях судил

Я по своим, прекрасно понимая,

Что чувствам в одиночестве вольней.

Так я, не следуя за ним, пошел

Своим путем, и рад был избежать я

Того, кто от меня был рад бежать.

Монтекки

Его там часто по утрам встречают:

Слезами множит утра он росу

И к тучам тучи вздохов прибавляет.

Но стоит оживляющему солнцу

Далеко на востоке приподнять

Тенистый полог над Авроры ложем —

От света прочь бежит мой сын печальный

И замыкается в своих покоях;

Завесит окна, свет дневной прогонит

И сделает искусственную ночь.

Ждать можно бедствий от такой кручины.

Коль что-нибудь не устранит причины.

Бенволио

Известна ль вам она, мой добрый дядя?

Монтекки

Нет! И ее дознаться не могу.

Бенволио

Пытались вы расспрашивать его?

Монтекки

И я и наши многие друзья;

Но он один – советчик чувств своих.

Он – не скажу, что сам себе не верен,

Но так он необщителен и скрытен,

Так недоступен никаким расспросам,

Как почка, где червяк завелся раньше,

Чем нежные листки она раскрыла,

Чтоб солнцу красоту свою отдать.

Узнать бы нам, что значит это горе, —

Его б мы, верно, вылечили вскоре.

Бенволио

Вот он идет. Побудьте в стороне.

Надеюсь, что откроется он мне!

Монтекки

Хотел бы я, чтоб ты услышал скоро

Всю исповедь его! – Идем, синьора!

Монтекки и синьора Монтекки уходят.

Входит Ромео.

Бенволио

Брат, с добрым утром.

Ромео

Утром? Неужели

Так рано?

Бенволио

Било девять.

Ромео

В самом деле?

Как медленно часы тоски ползут!

Скажи, отец мой только что был тут?

Бенволио

Да. Что ж за горе длит часы Ромео?

Ромео

Отсутствие того, что бы могло

Их сделать краткими.

Бенволио

Виной – любовь?

Ромео

Нет!

Бенволио

Не любовь?

Ромео

Да. Нелюбовь ко мне

Возлюбленной.

Бенволио

Увы! Зачем любовь,

Что так красива и нежна на вид,

На деле так жестока и сурова?

Ромео

Увы, любовь желанные пути

Умеет и без глаз себе найти! —

Где нам обедать? Что здесь был за шум?

Не стоит отвечать – я сам все слышал.

Страшна здесь ненависть; любовь страшнее!

О гнев любви! О ненависти нежность!

Из ничего рожденная безбрежность!

О тягость легкости, смысл пустоты!

Бесформенный хаос прекрасных форм,

Свинцовый пух и ледяное пламя,

Недуг целебный, дым, блестящий ярко,

Бессонный сон, как будто и не сон!

Такой любовью дух мой поражен.

Смеешься ты?

Бенволио

Нет, брат, – скорее плачу.

Ромео

Сердечный друг, о чем?

Бенволио

О сердце друга.

Ромео

Да, злее нет любви недуга.

Печаль, как тяжесть, грудь мою гнетет.

Прибавь свою – ты увеличишь гнет:

Своей тоской – сильней меня придавишь,

Своей любовью – горя мне прибавишь.

Любовь летит от вздохов ввысь, как дым.

Влюбленный счастлив – и огнем живым

Сияет взор его; влюбленный в горе —

Слезами может переполнить море.

Любовь – безумье мудрое: оно

И горечи и сладости полно.

Прощай, однако, брат мой дорогой.

Бенволио

Ромео, подожди, и я с тобой.

Расставшись так со мной, меня обидишь.

Ромео

Тсс… нет меня! Где ты Ромео видишь?

Я потерял себя. Ромео нет.

Бенволио

Скажи серьезно мне: кого ты любишь?

Ромео

Сказать со стоном?

Бенволио

Но к чему тут стон?

Скажи, в кого влюблен?

Ромео

Вели больному сделать завещанье —

Как будет больно это пожеланье!

Серьезно, брат, я в женщину влюблен.

Бенволио

Я так и думал: в цель попал я верно.

Ромео

Стрелок ты славный. И она прекрасна.

Бенволио

Чем лучше цель, тем попадешь верней.

Ромео

О, ты неправ по отношенью к ней.

Неуязвима для любовных стрел,

Она Дианы предпочла удел,

Закована в невинность, точно в латы,

И ей не страшен Купидон крылатый.

Не поддается нежных слов осаде,

Не допускает поединка взоров

И даже золоту – святых соблазну —

Объятий не откроет никогда.

Богата красотой. Бедна лишь тем,

Что вместе с ней умрет ее богатство.

Бенволио

Иль целомудрия обет дала?

Ромео

Да, в этом нерасчетлива была:

Ведь красота от чистоты увянет

И жить в потомстве красотой не станет.

О, слишком уж прекрасна и умна,

Умно-прекрасна чересчур она!

Но заслужить ли ей блаженство рая,

Меня так незаслуженно терзая?

Я заживо убит ее обетом!

Я мертв – хоть жив и говорю об этом.

Бенволио

Послушайся меня: забудь о ней.

Ромео

О, научи, как разучиться думать!

Бенволио

Глазам дай волю: на других красавиц

Внимательно гляди.

Ромео

Вот лучший способ

Назвать ее прелестной лишний раз.

Под черной маской милых дам всегда

Мы ожидаем красоту увидеть.

Ослепший никогда не позабудет

Сокровища утраченного – зренья.

Мне покажи красавицу любую —

В ее красе я лишь прочту о том,

Что милой красота – гораздо выше.

Так не учи; забыть я не могу.

Бенволио

Свой долг исполню иль умру в долгу.

Уходят.

Сцена 2

Улица.

Входят Капулетти, Парис и слуга.

Капулетти

Мы оба одинаково с Монтекки

Наказаны; и, думаю, не трудно

Нам, старым людям, было б в мире жить.

Парис

Достоинствами вы равны друг другу;

И жаль, что ваш раздор так долго длится.

Но что вы мне ответите, синьор?

Капулетти

Я повторю, что говорил и раньше:

Мое дитя еще не знает жизни;

Ей нет еще четырнадцати лет^[6];

Пускай умрут еще два пышных лета —

Тогда женою сможет стать Джульетта.

Парис

Я матерей счастливых знал моложе.

Капулетти

Созрев так рано, раньше увядают.

Земля мои надежды поглотила,

И дочь – одна наследница моя.

Но попытайтесь, граф мой благородный, —

Пусть вам любовь отдаст она свободно;

В ее согласии мое – лишь часть;

Я ей решенье отдаю во власть.

Сегодня праздник в доме у меня:

Друзья мои сойдутся и родня;

Кого люблю, тот зван на торжество:

Вы к их числу прибавьте одного.

Земные звезды озарят мой дом,

Заставив ночь казаться ярким днем.

Ту радость, что апрель несет нам милый,

Явившись следом за зимою хилой,

Вам приготовит мой смиренный кров

Средь девушек, среди живых цветов.

Смотрите, слушайте и наблюдайте,

И лучшей предпочтение отдайте.

Одной из многих будет и она,

Хоть, может быть, ценой им неравна.

Войдем со мною, граф. – А ты, любезный,

Верону всю обегай, всех найди,

Кто здесь записан

(дает слуге бумагу)

и проси потом

Мне сделать честь – пожаловать в мой дом.

Капулетти и Парис уходят.

Слуга

«Всех найди, кто здесь записан!» А может, здесь записано: знай сапожник свой аршин, а портной свою колодку, рыбак – свою кисть, а маляр – свой невод. Меня посылают найти всех тех, чьи имена здесь написаны. А как же я разберу, какие имена здесь написаны? Надо разыскать какого-нибудь ученого человека.

Входят Бенволио и Ромео.

А, вот это кстати!

Бенволио

Коль чувствуешь ты головокруженье,

Кружись в другую сторону – поможет!

Один огонь другого выжжет жженье,

Любую боль прогнать другая может.

Пусть новую заразу встретит взгляд —

Вмиг пропадет болезни старой яд.

Ромео

Да, это вылечит твой подорожник^[7].

Бенволио

Что – это?

Ромео

Поврежденную коленку.

Бенволио

Ромео, право, ты сошел с ума!

Ромео

Нет, но несчастней я, чем сумасшедший:

В темницу заперт, голодом измучен,

Избит, истерзан… – Добрый день, приятель.

Слуга

Синьор, умеете ли вы читать?

Ромео

О да, – мою судьбу в моих несчастьях.

Слуга

Этому вы, может, и не по книгам научились; но будьте добры, скажите, умеете ли вы читать по писаному?

Ромео

Да, если знаю буквы и язык.

Слуга

Шутить угодно? Бог с вами!

(Хочет уйти.)

Ромео

Стой, стой, я умею читать.

(Читает.)

«Синьор Мартино с супругой и дочерью. Граф Ансельмо и его прекрасная сестрица. Вдовствующая синьора Витрувио. Синьор Плаченцио с его прелестными племянницами. Меркуцио и его брат Валентин. Мой дядя Капулетти с супругой и дочерьми. Моя прекрасная племянница Розалина. Ливия. Синьор Валенцио и его двоюродный брат Тибальт. Люцио и резвушка Елена».

(Отдает список.)

На славу общество! Куда же их приглашают?

Слуга

Туда.

Ромео

Куда?

Слуга

На ужин, к нам в дом.

Ромео

В чей дом?

Слуга

Хозяина моего.

Ромео

Да, мне следовало спросить об этом раньше.

Слуга

А я и без спросу вам скажу: мой хозяин – известный богач, синьор Капулетти, и если только вы не из дома Монтекки, так милости просим к нам – опрокинуть стаканчик винца. Будьте здоровы.

(Уходит.)

Бенволио

На празднике обычном Капулетти

Среди веронских признанных красавиц

За ужином и Розалина будет —

Красавица, любимая тобою.

Ступай туда, пусть беспристрастный взгляд

Сравнит ее кой с кем из жен Вероны —

И станет лебедь твой черней вороны.

Ромео

Коль святотатством погрешу таким,

Пусть слезы жгут мои глаза, как пламя;

Смерть от огня пусть карой будет им

За то, что сделались еретиками.

Прекраснее ее под солнцем нет

И не было с тех пор, как создан свет.

Бенволио

Брось! Ты другой не видел красоты,

И сравнивать не мог, конечно, ты.

Глаза твои, хрустальные весы,

Пусть взвесят прелесть и другой красы.

На празднике – красавиц целый ряд

Я укажу, что блеск твоей затмят.

Ромео

Пойду не с тем, чтоб ими любоваться,

Но чтоб красой любимой наслаждаться.

(Уходит.)

Сцена 3

Комната в доме Капулетти.

Входят синьора Капулетти и кормилица.

Синьора Капулетти

Где дочь моя? Пошли ее ко мне,

Кормилица!

Кормилица

Невинностью моей

В двенадцать лет – клянусь, уж я давно

Звала ее. – Ягненочек мой, птичка!

Куда ж она девалась? А? Джульетта!

Входит Джульетта.

Джульетта

Что там? Кто звал меня?

Кормилица

Зовет синьора.

Джульетта

Вот я, синьора. Что угодно вам?

Синьора Капулетти

Вот что… – Кормилица, ступай. Нам надо

Поговорить наедине. А впрочем,

Кормилица, постой, останься лучше.

Ты дочь мою с младенчества ведь знаешь.

Кормилица

На час не ошибусь в ее годах.

Синьора Капулетти

Ей нет еще четырнадцати лет.

Кормилица

Четырнадцать своих зубов отдам

(Хоть жаль – их всех-то у меня четыре),

Что ей еще четырнадцати нет.

До дня Петрова сколько остается?

Синьора Капулетти

Недели две.

Кормилица

Ну вот, в Петров день к ночи

И минет ей четырнадцать годков.

Она была с моей Сусанной (царство

Небесное всем христианским душам!)

Ровесница. Сусанну Бог прибрал.

Ох, я не стоила ее! А вашей

Четырнадцать в Петров день будет точно.

Вот, помнится, одиннадцать годов

Тому минуло, в год землетрясенья,

Как я ее от груди отняла.

Не позабыть! Все помню, как сегодня.

Соски себе натерла я полынью,

На солнце сидя возле голубятни.

Вы в Мантуе тогда с синьором были.

Да, помню, как сейчас: когда она

Почуяла, что горькие соски, —

Как рассердилась дурочка-малышка,

Как замахнулась ручкой на соски!

А тут вдруг зашаталась голубятня.

Я – опрометью прочь!

С тех пор прошло одиннадцать годков.

Она тогда на ножках уж стояла.

Ох, что я, вот вам крест! Да ведь она

Уж вперевалку бегала повсюду.

В тот день она себе разбила лобик,

А муж мой (упокой его Господь —

Вот весельчак-то был!) малютку поднял.

“Что, – говорит, – упала ты на лобик?

А подрастешь – на спинку будешь падать.

Не правда ли, малюточка?” И что же!

Клянусь мадонной, сразу перестала

Плутовка плакать и сказала: «Да».

Как долго шутка помнится, ей-богу, —

Хоть проживи сто лет, а не забыть;

«Не правда ли, малюточка?» А крошка

Утешилась и отвечает: «Да».

Синьора Капулетти

Ну, будет уж об этом, помолчи.

Кормилица

Да, только так вот смех и разбирает,

Что вспомню, как она забыла слезы

И отвечала: «Да». А ведь, однако,

На лобике у ней вскочила шишка

Не меньше петушиного яичка!

Так стукнулась и плакала так горько,

А он: “Теперь упала ты на лобик,

А подрастешь, на спинку будешь падать.

Не правда ли, малюточка?” И что же!

Она сказала: «Да» – и замолчала.

Джульетта

Ну, замолчи и ты, прошу тебя.

Кормилица

Ну, ладно уж, молчу, Господь с тобой.

Милей тебя детей я не кормила.

Ох, только б до твоей дожить мне свадьбы —

Так больше ничего я не хочу.

Синьора Капулетти

Вот-вот, как раз о свадьбе и хочу я

Поговорить. – Скажи, Джульетта, дочка,

Была бы ты согласна выйти замуж?

Джульетта

Я о подобной чести не мечтала.

Кормилица

О чести! Каб не я тебя вскормила,

Сказала б: ум ты с молоком всосала.

Синьора Капулетти

Так о замужестве пора подумать.

В Вероне многие из знатных дам

Тебя моложе, а детей имеют.

Что до меня – в твои года давно уж

Я матерью твоей была. Ну, словом, —

Твоей руки Парис достойный просит.

Кормилица

Вот кавалер-то, ах, моя синьора!

Что за мужчина! Восковой красавчик!

Синьора Капулетти

В веронском цветнике – цветок он самый лучший.

Кормилица

Ох, да, цветок, уж подлинно цветок!

Синьора Капулетти

Скажи, могла бы его ты полюбить?

На празднике у нас он нынче будет.

Читай, как книгу, юный лик Париса.

В нем красотой начертанную прелесть.

Вглядись в черты, которых сочетанье

Особое таит очарованье;

И все, что скрыто в чудной книге той,

Ты в выраженье глаз его открой.

Как книга без обложки, он лишь ждет,

Какой его украсит переплет.

Но не поймал никто еще той рыбы,

Чью кожу взять на переплет могли бы.

Да, смело может красота гордиться,

Коль эти заключит в себе страницы.

Когда рассказ прекрасный в книге скрыт,

То ею всякий больше дорожит.

Ценней ее застежка золотая,

Смысл золотой собою охраняя.

Так раздели, что есть в его судьбе;

Не станешь меньше, взяв его себе.

Кормилица

Нет, толще станет – так уже ведется.

Синьора Капулетти

Как смотришь на любовь его, ответь.

Джульетта

Я постараюсь ласково смотреть,

Но буду стрелы посылать из глаз

Не дальше, чем велит мне ваш приказ.

Входит слуга.

Слуга

Синьора, гости собрались, ужин готов, вас просят, молодую синьору зовут, кормилицу клянут в буфетной; и все дошло до крайней точки. Мне приказано скорей подавать. Умоляю вас, пожалуйте сейчас же.

(Уходит.)

Синьора Капулетти

Идем, Джульетта, граф уже пришел!

Кормилица

Иди, дитя, и вслед счастливых дней

Ищи себе счастливых ты ночей.

(Уходит.)

Сцена 4

Улица.

Входят Ромео, Меркуцио и Бенволио с пятью или шестью другими масками, за ними слуги с факелами.

Ромео

Ну что ж, мы скажем в извиненье речь

Иль так войдем, без всяких объяснений?

Бенволио

Нет, нынче уж не в моде многословье.

У нас с собой не будет Купидона

С повязкой на глазах, с татарским луком,

Похожего на пугало воронье

И ужас наводящего на женщин,

Ни устного Пролога, что с запинкой

Сопровождает вход наш под суфлера.

Пусть думают о нас, что им угодно, —

Мы только протанцуем и уйдем.

Ромео

Мне факел дайте: для веселой пляски

Я слишком грустен; я светить вам буду.

Меркуцио

Нет, милый друг, ты должен танцевать.

Ромео

О нет, вы в танцевальных башмаках

На легоньких подошвах; у меня же

Свинец на сердце: тянет он к земле

И двигаться легко не позволяет.

Меркуцио

Но ты влюблен. Займи же пару крыльев

У Купидона и порхай на них!

Ромео

Стрелой его я ранен слишком сильно,

Чтоб на крылах парить, и связан так,

Что мне моей тоски не перепрыгнуть.

Любовь, как груз, гнетет меня к земле.

Меркуцио

Чтобы совсем ты погрузился, надо

Любви на шею камень привязать.

Но груз тяжел для этой нежной вещи.

Ромео

Ужель любовь нежна? Она жестока,

Груба, свирепа, ранит, как шипы.

Меркуцио

За рану – рань ее и победишь.

Ну, дайте же футляр мне для лица.

(Надевает маску.)

Личина – на личину. Ну, теперь,

Коль строгий взор во мне изъян заметит,

Пусть за меня краснеет эта харя.

Бенволио

Ну, постучимся и войдем, – и сразу,

Без разговоров, пустимся мы в пляс.

Ромео

Мне факел! Пусть беспечные танцоры

Камыш бездушный каблуками топчут^[8].

Я вспоминаю поговорку дедов:

Внесу вам свет и зрителем останусь.

Разгар игры – а я уже пропал!

Меркуцио

Попалась мышь! Но полно, не горюй!

Коль ты устал, так мы тебе поможем,

И вытащим тебя мы из трясины,

Из этой, с позволения сказать,

Любви, в которой по уши завяз ты.

Однако даром свечи днем мы тратим.

Ромео

О, нет!

Меркуцио

Да, в промедлении своем

Мы тратим время, точно лампы днем,

Прими совет наш мудрый пятикратно.

Здесь пять голов; в них пять умов. Понятно?

Ромео

Как знать? На этот маскарад умно ль

Идти нам?

Меркуцио

Почему – узнать позволь?

Ромео

Я видел сон.

Меркуцио

Я тоже, – чем хвалиться?

Ромео

Что видел ты?

Меркуцио

Что часто лгут сновидцы.

Ромео

Нет, сон бывает вестником судеб.

Меркуцио

А, так с тобой была царица Меб^[9]!

То повитуха фей. Она не больше

Агата, что у олдермена в перстне^[10].

Она в упряжке из мельчайших мошек

Катается у спящих по носам.

В ее повозке спицы у колес

Из длинных сделаны паучьих лапок;

Из крыльев травяной кобылки – фартук;

Постромки – из тончайшей паутины,

А хомуты – из лунного луча;

Бич – тонкий волосок, и кнутовище —

Из косточки сверчка; а за возницу —

Комарик – крошка, вроде червячков,

Живущих у ленивиц под ногтями^[11].

Из скорлупы ореха – колесница,

Сработана иль белкой-столяром,

Или жучком-точильщиком, давнишним

Каретником у фей. И так она

За ночью ночь катается в мозгу

Любовников – и снится им любовь;

Заедет ли к придворным на колени —

И снятся им поклоны; к адвокату

На пальцы – и во сне он видит деньги;

На женские уста – и поцелуи

Сейчас же сниться начинают дамам

(Но часто Меб, разгневавшись, болячки

Им насылает – оттого, что портят

Конфетами они свое дыханье);

Порой промчится по носу она

Придворного – во сне он милость чует;

А иногда щетинкой поросенка,

Уплаченного церкви в десятину^[12],

Попу она во сне щекочет нос —

И новые ему доходы снятся;

Проедется ль у воина по шее —

И рубит он во сне врагов и видит

Испанские клинки, бои и кубки

Заздравные – в пять футов глубины;

Но прямо в ухо вдруг она ему

Забарабанит – вскочит он спросонья,

Испуганный прочтет две-три молитвы

И вновь заснет. Все это – Меб. А ночью

Коням она же заплетает гривы,

А людям насылает колтуны,

Которые расчесывать опасно.^[13]

Все это – Меб.

Ромео

Меркуцио, довольно!

Ты о пустом болтаешь.

Меркуцио

Да, о снах.

Они ведь дети праздного ума,

Фантазии бесцельной порожденье,

Которое, как воздух, невесомо,

Непостоянней ветра, что ласкает

Грудь ледяного севера и сразу

Разгневанный летит оттуда прочь,

Свой лик на юг росистый обращая.

Бенволио

Пусть этот ветер нас отсюда сдует.

Окончен ужин, и придем мы поздно.

Ромео

Боюсь, что слишком рано мы придем.

Предчувствует душа, что волей звезд

Началом несказанных бедствий будет

Ночное это празднество. Оно

Конец ускорит ненавистной жизни,

Что теплится в груди моей, послав

Мне страшную, безвременную смерть.

Но тот, кто держит руль моей судьбы,

Пускай направит парус мой. – Идем!

Бенволио

Бей в барабан!

Уходят.

Сцена 5

Зал в доме Капулетти.

Музыканты ждут. Входят слуги с салфетками.

Первый слуга

Где же Потпен^[14]? Что он не помогает убирать? Хоть бы блюдо унес да почистил тарелки!

Второй слуга

Плохо дело, когда все отдано в руки одному-двоим, да еще в руки немытые!

Первый слуга

Уносите стулья, отодвигайте поставцы, присматривайте за серебром! Эй ты, припрячь для меня кусок марципанового пряника, да будь другом, скажи привратнику, чтобы он пропустил сюда Сусанну Грайндстон и Нелли. Антон! Потпен!

Второй слуга

Ладно, будет сделано.

Первый слуга

Вас ищут, вас зовут, вас требуют, вас ждут в большом зале.

Третий слуга

Да не можем же мы быть тут и там зараз. Веселее, ребята!

Поторапливайтесь! Кто других переживет, все заберет.

Уходят.

Входят Капулетти с Джульеттой и другими домочадцами; они встречают гостей и масок.

Капулетти

Добро пожаловать! И пусть те дамы,

Чьи ножки не страдают от мозолей,

Попляшут с вами! Готов поклясться,

Что кто начнет жеманиться, у тех

Мозоли есть!

(Одной из дам.)

Ага, я вас поймал?

(К Ромео и его спутникам.)

Привет, мои синьоры! Было время,

Я тоже маску надевал и нежно

Шептал признанья на ушко красотке;

Но все это прошло, прошло, прошло.

Привет мой вам! – Играйте, музыканты. —

Эй, места, места! – Ну же, в пляс, девицы!

Музыка; гости танцуют.

Эй вы, побольше света! Прочь столы!

Камин гасите: стало слишком жарко.

Как кстати нам нежданная забава!

(Старику, своему родственнику.)

Присядь, присядь, любезный братец мой!

Для нас с тобой дни танцев уж прошли.

Когда в последний раз с тобою были

Мы в масках?

Старик Капулетти

Да уж лет тридцать будет.

Капулетти

Нет, что ты, – меньше, друг, конечно, меньше!

На свадьбе у Люченцио то было.

На троицу, лет двадцать пять назад,

Не более, мы надевали маски.

Старик Капулетти

Нет, больше, больше: сын его ведь старше;

Ему за тридцать.

Капулетти

Что ты мне толкуешь?

Каких-нибудь назад тому два года

Он был еще несовершеннолетним.

Ромео

(своему слуге)

Скажи, кто та, чья прелесть украшает

Танцующего с ней?

Слуга

Синьор, не знаю.

Ромео

Она затмила факелов лучи!

Сияет красота ее в ночи,

Как в ухе мавра жемчуг несравненный.

Редчайший дар, для мира слишком ценный?

Как белый голубь в стае воронья —

Среди подруг красавица моя.

Как кончат танец, улучу мгновенье —

Коснусь ее руки в благоговенье.

И я любил? Нет, отрекайся взор:

Я красоты не видел до сих пор!

Тибальт

Как, этот голос! Среди нас – Монтекки!

Эй, паж, мой меч! Как! Негодяй посмел

Сюда явиться под прикрытьем маски,

Чтобы над нашим празднеством глумиться?

О нет, клянусь я честью предков всех,

Убить его я не сочту за грех!

Капулетти

Что ты, племянник, так разбушевался?

Тибальт

Но, дядя, здесь Монтекки! Здесь наш враг!

К нам этот негодяй прокрался в дом:

Над нашим он глумится торжеством.

Капулетти

Ромео здесь?

Тибальт

Да, негодяй Ромео!

Капулетти

Друг, успокойся и оставь его.

Себя он держит истым дворянином;

Сказать по правде – вся Верона хвалит

Его за добродетель и учтивость.

Не дам его здесь в доме оскорблять я.

Не обращай вниманья на него.

Когда мою ты волю уважаешь,

Прими спокойный вид, брось хмурить брови:

На празднике так неуместна злость.

Тибальт

Она уместна, коль нам мерзок гость.

Я не стерплю его!

Капулетти

Ого! Не стерпишь?

Отлично стерпишь – слышишь ты, мальчишка?

Я здесь хозяин или ты? Ступай!

Не стерпит он! А? Бог меня прости!

Ты средь моих гостей заводишь смуту.

Ишь, вздумал петушиться! Я тебя!

Тибальт

Но, дядя, это срам.

Капулетти

Да, как же, как же!

Мальчишка дерзкий ты! Вот как! Смотри,

Чтоб пожалеть потом не привелось!

Не повреди себе – я знаю чем…

Сердить меня – как раз тебе пристало. —

Отлично, детки. – Дерзкий ты мальчишка!

Веди себя прилично, а не то…-

Побольше света, света! – Стыд какой!

Притихнешь у меня. – Живей, дружки!

Тибальт

Мой гнев и принужденное терпенье

Вступили в бой. Дрожу я от волненья.

Пока уйду я, но его приход

Ему не радость – горе принесет.

(Уходит.)

Ромео

(Джульетте)

Когда рукою недостойной грубо

Я осквернил святой алтарь – прости.

Как два смиренных пилигрима, губы

Лобзаньем смогут след греха смести.

Джульетта

Любезный пилигрим, ты строг чрезмерно

К своей руке: лишь благочестье в ней.

Есть руки у святых: их может, верно,

Коснуться пилигрим рукой своей.

Ромео

Даны ль уста святым и пилигримам?

Джульетта

Да, – для молитвы, добрый пилигрим.

Ромео

Святая! Так позволь устам моим

Прильнуть к твоим – не будь неумолима.

Джульетта

Не двигаясь, святые внемлют нам.

Ромео

Недвижно дай ответ моим мольбам.

(Целует ее.)^[15]

Твои уста с моих весь грех снимают.

Джульетта

Так приняли твой грех мои уста?

Ромео

Мой грех… О, твой упрек меня смущает!

Верни ж мой грех.

Джульетта

Вина с тебя снята.

Кормилица

Синьора, ваша матушка вас просит.

Джульетта уходит.

Ромео

Кто мать ее?

Кормилица

Как, молодой синьор?

Хозяйка дома этого ей мать —

Достойная и мудрая синьора.

А я вскормила дочь, с которой здесь

Вы говорили. Кто ее получит,

Тому достанется и вся казна.

(Уходит.)

Ромео

Дочь Капулетти!

Так в долг врагу вся жизнь моя дана.

Бенволио

Идем. Забава славно удалась.

Ромео

Боюсь, моя беда лишь началась.

Капулетти

Нет, уходить не думайте, синьоры.

Хоть ужин кончен, мы кое-чем закусим.

Идете все же? Ну, благодарю,

Благодарю вас всех. Спокойной ночи. —

Подайте факелы! – Ну спать, так спать.

О, черт возьми, и в самом деле поздно!

Пора в постель.

Все, кроме Джульетты и кормилицы, уходят.

Джульетта

Кормилица, скажи, кто тот синьор?

Кормилица

Сын и наследник старого Тиберно.

Джульетта

А этот, что сейчас выходит в дверь?

Кормилица

Как будто это молодой Петруччо.

Джульетта

А тот, за ним, тот, кто не танцевал?

Кормилица

Не знаю я.

Джульетта

Поди узнай. – И если он женат,

То мне могила будет брачным ложем.

Кормилица

(возвращаясь)

Зовут его Ромео, он Монтекки,

Сын вашего врага, – один наследник.

Джульетта

Одна лишь в сердце ненависть была —

И жизнь любви единственной дала.

Не зная, слишком рано увидала

И слишком поздно я, увы, узнала.

Но победить я чувство не могу:

Горю любовью к злейшему врагу.

Кормилица

Что? Что это?

Джульетта

Стихи. Мой кавалер

Им научил меня.

Голос за сценой: «Джульетта!»

Кормилица

Идем, идем! —

Ступай, – последний гость покинул дом.

Уходят.

Акт II

Пролог

Входит Хор.

Хор

Былая страсть поглощена могилой —

Страсть новая ее наследства ждет,

И та померкла пред Джульеттой милой,

Кто ранее была венцом красот.

Ромео любит и любим прекрасной.

В обоих красота рождает страсть.

Врага он молит; с удочки опасной

Она должна любви приманку красть.

Как враг семьи заклятый, он не смеет

Ей нежных слов и клятв любви шепнуть.

Настолько же надежды не имеет

Она его увидеть где-нибудь.

Но страсть даст силы, время даст свиданье

И сладостью смягчит все их страданья.

(Уходит.)

Сцена 1

Переулок, стена перед садом Капулетти.

Входит Ромео.

Ромео

Могу ль уйти, когда все сердце здесь?

За ним ты, прах земной! Найди свой центр!

(Перелезает через стену и исчезает за ней.)

Входят Бенволио и Меркуцио.

Бенволио

Ромео! Брат Ромео!

Меркуцио

Он разумен

И, верно, уж давно лежит в постели.

Бенволио

Нет, нет, сюда он прыгнул, через стену.

Позвать его?

Меркуцио

Да, вызвать заклинаньем!

Ромео, страсть, любовь, безумец пылкий,

Причудник! Появись хоть в виде вздоха!

Одну лишь рифму – и с меня довольно.

Воскликни: «ах»; вздохни: «любовь» и «вновь».

Скажи словечко кумушке Венере,

Посмейся над слепым ее сынком,

Над Купидоном, целившим так метко,

Когда влюбился в нищую король

Кофетуа^[16]. Ни отклика, ни вздоха?

Плут умер. Я прибегну к заклинанью.

Тебя я заклинаю ясным взором

Прекрасной Розалины, благородным

Ее челом, пунцовыми устами,

Ногою стройной, трепетным бедром

И прелестями прочими ее, —

Явись, явись нам в образе своем!

Бенволио

Коль слышит он, рассердится, наверно.

Меркуцио

Не думаю. Он мог бы рассердиться,

Когда б к его возлюбленной я вызвал

Другого духа, предоставив ей

И победить и вновь заклясть его:

Вот это было б для него обидно.

Но заклинание мое невинно.

Ведь именем возлюбленной я только

Его явиться заклинаю к нам.

Бенволио

Он, верно, спрятался в тени деревьев,

Чтоб слиться воедино с влажной ночью:

Любовь его слепа – ей мрак подходит.

Меркуцио

Но будь любовь слепа, она так метко

Не попадала б в цель. Теперь сидит

Он где-нибудь под деревом плодовым,

Мечтая, чтоб любимая его,

Как спелый плод, ему свалилась в руки.

О, будь она, о, будь она, Ромео,

От спелости растрескавшейся грушей!

Прощай, Ромео, я иду в постель.

Мне под открытым небом спать прохладно.

Пойдем.

Бенволио

Пойдем – искать того напрасно,

Кто не желает, чтоб его нашли.

Уходят.

Сцена 2

Сад Капулетти.

Входит Ромео.

Ромео

Над шрамом шутит тот, кто не был ранен.

Джульетта появляется на балконе.

Но тише! Что за свет блеснул в окне?

О, там восток! Джульетта – это солнце.

Встань, солнце ясное, убей луну —

Завистницу: она и без того

Совсем больна, бледна от огорченья,

Что, ей служа, ты все ж ее прекрасней.

Не будь служанкою луны ревнивой!

Цвет девственных одежд зелено-бледный

Одни шуты лишь носят: брось его.

О, вот моя любовь, моя царица!

Ах, знай она, что это так!

Она заговорила? Нет, молчит.

Взор говорит. Я на него отвечу!

Я слишком дерзок: эта речь – не мне.

Прекраснейшие в небе две звезды,

Принуждены на время отлучиться,

Глазам ее свое моленье шлют —

Сиять за них, пока они вернутся.

Но будь ее глаза на небесах,

А звезды на ее лице останься, —

Затмил бы звезды блеск ее ланит,

Как свет дневной лампаду затмевает;

Глаза ж ее с небес струили б в воздух

Такие лучезарные потоки,

Что птицы бы запели, в ночь не веря.

Вот подперла рукой прекрасной щеку.

О, если бы я был ее перчаткой,

Чтобы коснуться мне ее щеки!

Джульетта

О, горе мне!

Ромео

Она сказала что-то.

О, говори, мой светозарный ангел!

Ты надо мной сияешь в мраке ночи,

Как легкокрылый посланец небес

Пред изумленными глазами смертных,

Глядящих, головы закинув ввысь,

Как в медленных парит он облаках

И плавает по воздуху.

Джульетта

Ромео!

Ромео, о зачем же ты Ромео!

Покинь отца и отрекись навеки

От имени родного, а не хочешь —

Так поклянись, что любишь ты меня, —

И больше я не буду Капулетти.

Ромео

Ждать мне еще иль сразу ей ответить?

Джульетта

Одно ведь имя лишь твое – мне враг,

А ты – ведь это ты, а не Монтекки.

Монтекки – что такое это значит?

Ведь это не рука, и не нога,

И не лицо твое, и не любая

Часть тела. О, возьми другое имя!

Что в имени? То, что зовем мы розой, —

И под другим названьем сохраняло б

Свой сладкий запах! Так, когда Ромео

Не звался бы Ромео, он хранил бы

Все милые достоинства свои

Без имени. Так сбрось же это имя!

Оно ведь даже и не часть тебя.

Взамен его меня возьми ты всю!

Ромео

Ловлю тебя на слове: назови

Меня любовью – вновь меня окрестишь,

И с той поры не буду я Ромео.

Джульетта

Ах, кто же ты, что под покровом ночи

Подслушал тайну сердца?

Ромео

Я не знаю,

Как мне себя по имени назвать.

Мне это имя стала ненавистно,

Моя святыня: ведь оно – твой враг.

Когда б его написанным я видел,

Я б это слово тотчас разорвал.

Джульетта

Мой слух еще и сотни слов твоих

Не уловил, а я узнала голос:

Ведь ты Ромео? Правда? Ты Монтекки?

Ромео

Не то и не другое, о святая,

Когда тебе не нравятся они.

Джульетта

Как ты попал сюда? Скажи, зачем?

Ведь стены высоки и неприступны.

Смерть ждет тебя, когда хоть кто-нибудь

Тебя здесь встретит из моих родных.

Ромео

Я перенесся на крылах любви:

Ей не преграда – каменные стены.

Любовь на все дерзает, что возможно,

И не помеха мне твои родные.

Джульетта

Но, встретив здесь, они тебя убьют.

Ромео

В твоих глазах страшнее мне опасность,

Чем в двадцати мечах. Взгляни лишь нежно —

И перед их враждой я устою.

Джульетта

О, только бы тебя не увидали!

Ромео

Меня укроет ночь своим плащом.

Но коль не любишь – пусть меня увидят.

Мне легче жизнь от их вражды окончить,

Чем смерть отсрочить без твоей любви.

Джульетта

Кто указал тебе сюда дорогу?

Ромео

Любовь! Она к расспросам понудила,

Совет дала, а я ей дал глаза.

Не кормчий я, но будь ты так далеко,

Как самый дальний берег океана, —

Я б за такой отважился добычей.

Джульетта

Мое лицо под маской ночи скрыто,

Но все оно пылает от стыда

За то, что ты подслушал нынче ночью.

Хотела б я приличья соблюсти,

От слов своих хотела б отказаться,

Хотела бы… но нет, прочь лицемерье!

Меня ты любишь? Знаю, скажешь: «Да».

Тебе я верю. Но, хоть и поклявшись,

Ты можешь обмануть: ведь сам Юпитер

Над клятвами любовников смеется.

О милый мой Ромео, если любить —

Скажи мне честно. Если ж ты находишь,

Что слишком быстро победил меня, —

Нахмурюсь я, скажу капризно: «Нет»,

Чтоб ты молил. Иначе – ни за что!

Да, мой Монтекки, да, я безрассудна,

И ветреной меня ты вправе счесть.

Но верь мне, друг, – и буду я верней

Всех, кто себя вести хитро умеет.

И я могла б казаться равнодушной,

Когда б ты не застал меня врасплох

И не подслушал бы моих признаний.

Прости ж меня, прошу, и не считай

За легкомыслие порыв мой страстный,

Который ночи мрак тебе открыл.

Ромео

Клянусь тебе священною луной,

Что серебрит цветущие деревья…

Джульетта

О, не клянись луной непостоянной,

Луной, свой вид меняющей так часто.

Чтоб и твоя любовь не изменилась.

Ромео

Так чем поклясться?

Джульетта

Вовсе не клянись;

Иль, если хочешь, поклянись собою,

Самим собой – души моей кумиром, —

И я поверю.

Ромео

Если чувство сердца…

Джульетта

Нет, не клянись! Хоть радость ты моя,

Но сговор наш ночной мне не на радость.

Он слишком скор, внезапен, необдуман —

Как молния, что исчезает раньше,

Чем скажем мы: «Вот молния». О милый,

Спокойной ночи! Пусть росток любви

В дыханье теплом лета расцветает

Цветком прекрасным в миг, когда мы снова

Увидимся. Друг, доброй, доброй ночи!

В своей душе покой и мир найди,

Какой сейчас царит в моей груди.

Ромео

Ужель, не уплатив, меня покинешь?

Джульетта

Какой же платы хочешь ты сегодня?

Ромео

Любовной клятвы за мою в обмен.

Джульетта

Ее дала я раньше, чем просил ты,

Но хорошо б ее обратно взять.

Ромео

Обратно взять! Зачем, любовь моя?

Джульетта

Чтоб искренне опять отдать тебе.

Но я хочу того, чем я владею:

Моя, как море, безгранична нежность

И глубока любовь. Чем больше я

Тебе даю, тем больше остается:

Ведь обе – бесконечны.

Кормилица зовет за сценой.

В доме шум!

Прости, мой друг. – Кормилица, иду! —

Прекрасный мой Монтекки, будь мне верен.

Но подожди немного, – я вернусь.

(Уходит.)

Ромео

Счастливая, счастливейшая ночь!

Но, если ночь – боюсь, не сон ли это?

Сон, слишком для действительности сладкой!

Входит снова Джульетта.

Джульетта

Три слова, мой Ромео, и тогда уж

Простимся. Если искренне ты любишь

И думаешь о браке – завтра утром

Ты с посланной моею дай мне знать,

Где и когда обряд свершить ты хочешь, —

И я сложу всю жизнь к твоим ногам

И за тобой пойду на край вселенной.

Голос кормилицы за сценой: «Синьора!»

Сейчас иду! – Но если ты замыслил

Дурное, то молю…

Голос кормилицы за сценой: «Синьора!»

Иду, иду! —

Тогда, молю, оставь свои исканья

И предоставь меня моей тоске.

Так завтра я пришлю.

Ромео

Души спасеньем…

Джульетта

Желаю доброй ночи сотню раз.

(Уходит.)

Ромео

Ночь не добра без света милых глаз.

Как школьники от книг, спешим мы к милой;

Как в школу, от нее бредем уныло.

(Делает несколько шагов, чтобы уйти.)

Джульетта

(выходит снова на балкон)

Ромео, тcс… Ромео!… Если бы мне

Сокольничего голос, чтобы снова

Мне сокола-красавца приманить!

Неволя громко говорить не смеет, —

Не то б я потрясла пещеру Эхо^[17]

И сделался б ее воздушный голос

Слабее моего от повторенья

Возлюбленного имени Ромео.

Ромео

Любимая опять меня зовет!

Речь милой серебром звучит в ночи,

Нежнейшею гармонией для слуха.

Джульетта

Ромео!

Ромео

Милая!

Джульетта

Когда мне завтра

Прислать к тебе с утра?

Ромео

Пришли в девятом.

Джульетта

Пришлю я. Двадцать лет до той минуты!

Забыла я, зачем тебя звала…

Ромео

Позволь остаться мне, пока не вспомнишь.

Джульетта

Не стану вспоминать, чтоб ты остался;

Лишь буду помнить, как с тобой мне сладко.

Ромео

А я останусь, чтоб ты все забыла,

И сам я все забуду, что не здесь.

Джульетта

Светает. Я б хотела, чтоб ушел ты

Не дальше птицы, что порой шалунья

На ниточке спускает полетать,

Как пленницу, закованную в цепи,

И вновь к себе за шелковинку тянет,

Ее к свободе от любви ревнуя.

Ромео

Хотел бы я твоею птицей быть.

Джульетта

И я, мой милый, этого б хотела;

Но заласкала б до смерти тебя.

Прости, прости. Прощанье в час разлуки

Несет с собою столько сладкой муки,

Что до утра могла б прощаться я.

Ромео

Спокойный сон очам твоим, мир – сердцу.

О, будь я сном и миром, чтобы тут

Найти подобный сладостный приют.

Теперь к отцу духовному, чтоб это

Все рассказать и попросить совета.

(Уходит.)

Сцена 3

Келья брата Лоренцо.

Входит брат Лоренцо с корзиной.

Брат Лоренцо

Рассвет уж улыбнулся сероокий,

Пятная светом облака востока.

Как пьяница, неверною стопой

С дороги дня, шатаясь, мрак ночной

Бежит от огненных колес Титана.

Пока не вышло солнце из тумана,

Чтоб жгучий взор веселье дню принес

И осушил ночную влагу рос,

Наполню всю корзину я, набрав

Цветов целебных, ядовитых трав.

Земля, природы мать, – ее ж могила:

Что породила, то и схоронила.

Припав к ее груди, мы целый ряд

Найдем рожденных ею разных чад.

Все – свойства превосходные хранят;

Различно каждый чем-нибудь богат.

Великие в себе благословенья

Таят цветы, и травы, и каменья.

Нет в мире самой гнусной из вещей,

Чтоб не могли найти мы пользы в ней.

Но лучшее возьмем мы вещество,

И, если только отвратим его

От верного его предназначенья, —

В нем будут лишь обман и обольщенья:

И добродетель стать пороком может,

Когда ее неправильно приложат.

Наоборот, деянием иным

Порок мы в добродетель обратим.

Вот так и в этом маленьком цветочке:

Яд и лекарство – в нежной оболочке;

Его понюхать – и прибудет сил,

Но стоит проглотить, чтоб он убил.

Вот так добро и зло между собой

И в людях, как в цветах, вступают в бой;

И если победить добро не сможет,

То скоро смерть, как червь, растенье сгложет.

Входит Ромео.

Ромео

Отец мой, добрый день!

Брат Лоренцо

Господь да будет

Благословен! Но кто же слух мой будит

Приветом нежным в ранний час такой?

О сын мой, должен быть гоним тоской

Тот, кто так рано расстается с ложем.

Мы, старики, спать от забот не можем.

Где сторожем забота – нету сна;

Но юность беззаботна и ясна,

Сон золотой ее лелеет ложе, —

И твой приход меня смущает. Что же?

Иль ты в беде? Иль можно угадать,

Что вовсе не ложился ты в кровать?

Ромео

Ты прав. Мой отдых слаще был сегодня.

Брат Лоренцо

Ты с Розалиной был? О, власть господня!

Ромео

Я – с Розалиной? Нет! Забыты мной

И это имя и весь бред былой.

Брат Лоренцо

Хвалю, мой сын. Но где ж ночной порою

Ты нынче был?

Ромео

Я все тебе открою:

Я пировал всю ночь с врагом моим,

И невзначай – смертельно ранен им,

И ранил сам его, а исцеленья

Мы оба ждем от твоего уменья.

Как видишь, ненавидеть не могу —

Помочь прошу и моему врагу.

Брат Лоренцо

Ясней, мой сын! Играть не надо в прятки,

Чтобы в ответ не получить загадки.

Ромео

Я буду ясен: сердцу дорога

Дочь Капулетти, нашего врага.

Мы с ней друг другу отдались всецело;

Все решено, и за тобою дело.

Отец, ты должен освятить наш брак,

Навек связать нас. Где, когда и как

Мы встретились, друг друга полюбили —

Тебе дорогой рассказать успею.

Но об одном молю тебя, отец, —

Сегодня ж возложи на нас венец.

Брат Лоренцо

Святой Франциск! Какое превращенье!

А твой предмет любви и восхищенья,

А Розалина! Ты ее забыл?

В глазах у вас – не в сердце страсти пыл.

Из-за нее какие слез потоки

На бледные твои струились щеки!

Воды извел соленой сколько ты,

Чтобы любви прибавить остроты?

Еще кругом от вздохов все в тумане,

Еще я слышу скорбь твоих стенаний;

Я вижу – на щеке твоей блестит

След от былой слезы, еще не смыт.

Но это ведь был ты, и вся причина

Твоей тоски была ведь Розалина!

Так измениться! Где ж былая страсть?

Нет, женщине простительней упасть,

Когда так мало силы у мужчины.

Ромео

Но ты ж сердился из-за Розалины,

Бранил меня, что я ее любил.

Брат Лоренцо

Не за любовь, мой сын, – за глупый пыл.

Ромео

Убить любовь найти велел мне силы.

Брат Лоренцо

Но не за тем, чтоб из ее могилы

Любовь иную к жизни вызвать вновь.

Ромео

О, не сердись, теперь моя любовь

За чувство чувством платит мне сердечно —

Не то, что та.

Брат Лоренцо

Та видела, конечно,

Что вызубрил любовь ты наизусть,

Не зная букв. Но, юный флюгер, пусть

Все будет так; пойдем теперь со мною.

Все, что возможно, я для вас устрою:

От этого союза – счастья жду,

В любовь он может превратить вражду.

Ромео

Идем же, я горю от нетерпенья.

Брат Лоренцо

Будь мудр: тем, кто спешит, грозит паденье.

Уходят.

Сцена 4

Улица.

Входят Бенволио и Меркуцио.

Меркуцио

Куда ж, черт побери, Ромео делся?

Он так и не был дома?

Бенволио

Нет, я с его слугою говорил.

Меркуцио

Все это из-за бледной Розалины;

Его жестокосердная девчонка

Так мучает, что он с ума сойдет.

Бенволио

Ему Тибальт, племянник Капулетти,

Прислал какую-ту записку на дом.

Меркуцио

Клянусь душою, вызов!

Бенволио

Наш друг ответить на него сумеет.

Меркуцио

Любой грамотный человек сумеет ответить на письмо.

Бенволио

Нет, он ответит писавшему письмо, показав, как он поступает, когда на него наступают.

Меркуцио

О бедный Ромео, он и так уж убит: насмерть поражен черными глазами белолицой девчонки. Любовная песенка попала ему прямо в ухо. Стрела слепого мальчишки угодила в самую середку его сердца. Как же ему теперь справиться с Тибальтом?

Бенволио

Да что особенного представляет собой этот Тибальт?

Меркуцио

Он почище кошачьего царя Тиберта^[18]. Настоящий мастер всяких церемоний! Фехтует он – вот как ты песенку поешь: соблюдает такт, время и дистанцию; даст тебе минутку передохнуть – раз, два и на третий ты готов. Он настоящий губитель шелковых пуговиц, дуэлянт, дуэлянт; дворянин с ног до головы, знаток первых и вторых поводов к дуэли. Ах, бессмертное passado! punto revesso! hai…^[19]

Бенволио

Что это такое?

Меркуцио

Чума на всех этих сюсюкающих, жеманных, нелепых ломак, настройщиков речи на новый лад! «Клянусь Иисусом, весьма хороший клинок! Весьма высокий мужчина! Весьма прелестная шлюха!» Ну не ужасно ли, сударь мой, что нас так одолели эти иностранные мухи, эти заграничные модники, эти pardonnez-moi^[20], которые так любят новые манеры, что не могут даже сесть попросту на старую скамью. Ох уж эти их “bon, bon!^[21]”

Входит Ромео.

Бенволио

А вот и Ромео, вот и Ромео!

Меркуцио

Совсем вяленая селедка без молок. Эх, мясо, мясо, ты совсем стало рыбой! Теперь у него в голове только стихи, вроде тех, какие сочинял Петрарка. По сравнению с его возлюбленной Лаура – судомойка (правду сказать, ее любовник лучше ее воспевал), Дидона – неряха, Клеопатра – цыганка, Елена и Геро – негодные развратницы, а Фисба, хоть у нее и были хорошенькие глазки, все же не выдерживает с нею сравнения. Синьор Ромео, bonjour^[22]! Вот вам французское приветствие в честь ваших французских штанов. Хорошую штуку ты с нами вчера сыграл!

Ромео

Доброе утро вам обоим. Какую штуку?

Меркуцио

Сбежал от нас, сбежал! Хорошо это?

Ромео

Прости, милый Меркуцио, у меня было очень важное дело. В таких случаях, как мой, дозволительно проститься с учтивостью.

Меркуцио

Это все равно, что сказать – проститься учтиво.

Ромео

Ударение на проститься, а не на учтивости.

Меркуцио

Этим ударением ты ударил в самую цель.

Ромео

Как ты учтиво выражаешься!

Меркуцио

О, я – цвет учтивости.

Ромео

Цвет – в смысле «цветок»?

Меркуцио

Именно.

Ромео

Я признаю цветы только на розетках бальных туфель.

Меркуцио

Прекрасно сказано. Продолжай шутить в таком же роде, пока не износишь своих туфель. Если хоть одна подошва уцелеет, шутка может пригодиться, хоть и сильно изношенная.

Ромео

О бедная шутка об одной подошве, – как ей не износиться!

Меркуцио

На помощь, друг Бенволио, мое остроумие ослабевает.

Ромео

Подхлестни-ка его да пришпорь, подхлестни да пришпорь, а то я крикну: «Выиграл!»

Меркуцио

Ну, если твои остроты полетят, как на охоте за дикими гусями, я сдаюсь, потому что у тебя в каждом из твоих пяти чувств больше дичи, чем у меня во всех зараз. Не принимаешь ли ты и меня за гуся?

Ромео

Да ты никогда ничем другим и не был.

Меркуцио

За эту шутку я тебя ущипну за ухо.

Ромео

Нет, добрый гусь, не надо щипаться.

Меркуцио

У твоих шуток едкий вкус: они похожи на острый соус.

Ромео

А разве острый соус не хорош для такого жирного гуся?

Меркуцио

Однако твое остроумие – точно из лайки, которую легко растянуть и в длину и в ширину.

Ромео

Я растяну слово «гусь» в длину и в ширину – и ты окажешься величайшим гусем во всей округе.

Меркуцио

Ну вот, разве это не лучше, чем стонать от любви? Теперь с тобой можно разговаривать, ты прежний Ромео; ты то, чем сделали тебя природа и воспитание. А эта дурацкая любовь похожа на шута, который бегает взад и вперед, не зная, куда ему сунуть свою погремушку.

Бенволио

Ну-ну, довольно.

Меркуцио

Ты хочешь, чтобы я обрубил моему красноречию хвост?

Бенволио

Да, иначе ты его слишком растянешь.

Меркуцио

Ошибаешься, я хотел сократить свою речь; я уже дошел до конца и продолжать не собирался.

Входят кормилица и Пьетро.

Ромео

Вот замечательный наряд!

Меркуцио

Парус, парус!

Бенволио

Два: юбка и штаны.

Кормилица

Пьетро!

Пьетро

Что угодно?

Кормилица

Мой веер, Пьетро.

Меркуцио

Любезный Пьетро, закрой ей лицо: ее веер красивее.

Кормилица

Пошли вам Бог доброе утро, синьоры.

Меркуцио

Пошли вам Бог прекрасный вечер, прекрасная синьора.

Кормилица

Да разве сейчас вечер?

Меркуцио

Деле идет к вечеру: шаловливая стрелка часов уже указывает на полдень.

Кормилица

Ну вас! Что вы за человек?

Ромео

Человек, синьора, которого Бог создал во вред Самому Себе.

Кормилица

Честное слово, хорошо сказано: «Во вред самому себе». Синьоры, не скажет ли мне кто-нибудь из вас, где мне найти молодого Ромео?

Ромео

Я могу сказать, хотя молодой Ромео станет старше, когда вы найдете его, чем он был в ту минуту, когда вы начали искать его. Из всех людей, носящих это имя, я – младший, если не худший.

Кормилица

Хорошо сказано.

Меркуцио

Разве худший может быть хорошим? Нечего сказать, умно сказано!

Кормилица

Если вы Ромео, синьор, мне надо поговорить с вами наедине.

Бенволио

Она его заманит на какой-нибудь ужин.

Меркуцио

Сводня, сводня, сводня! Ату ее!

Ромео

Кого ты травишь?

Меркуцио

Не зайца, синьор; разве что этот заяц из постного пирога, который успел засохнуть и зачерстветь раньше, чем его съели.

(Поет.)

Старый заяц-русак,

Старый заяц-беляк,

Для поста ведь и он пригодится.

Но не съесть натощак,

Если заяц-беляк

Поседел до того, как свариться.

Ну, Ромео, идешь ты домой? Мы ведь у вас обедаем.

Ромео

Сейчас приду.

Меркуцио

Прощайте, древняя синьора. Прощайте!

(Поет.)

Синьора, синьора, синьора!…

Бенволио и Меркуцио уходят.

Кормилица

Ладно, ладно, прощайте! – Скажите, пожалуйста, синьор, что это за дерзкий молодчик, – все время так нагло издевается!

Ромео

Это человек, кормилица, который любит слушать самого себя. Он в одну минуту больше наговорит, чем за месяц выслушает.

Кормилица

А пусть-ка попробует со мной поговорить. Я ему покажу. Да я не только с ним справлюсь, а с двадцатью такими молодчиками, как он. А если бы я сама с ним не справилась – не бойтесь, найдется кому за меня постоять. Ах он, нахал этакий! Что я ему – милашка, что ли, или его собутыльник? (К Пьетро.) А ты тут стоишь, развеся уши, и позволяешь всякому нахалу тешиться надо мной как угодно?

Пьетро

Я не видел, чтобы тут кто-нибудь тешился над вами как угодно, а то бы мигом выхватил меч, ручаюсь вам. Я не хуже кого другого умею выхватить вовремя меч, если случится хорошая ссора и закон будет на моей стороне.

Кормилица

Бог свидетель, я так расстроена, что во мне каждая жилка трясется. Гнусный негодяй! Ну, синьор, на два слова. Я уже вам сказала, что моя молодая синьора приказала мне разыскать вас; а что она мне велела передать вам – это я пока оставлю при себе. Позвольте мне сначала сказать вам, что если вы собираетесь с ней только поиграть, то это будет очень бесчестно с вашей стороны. Синьора – такая молоденькая; если вы хотите, как говорится, оплести ее, то это будет очень нехорошо по отношению к такой благородной девице, будет очень неблагородным поступком.

Ромео

Передай от меня привет своей синьоре и госпоже; клянусь тебе, что…

Кормилица

Ох, голубчик ты мой, – так я ей и скажу. Господи, господи, то-то она обрадуется!

Ромео

Что же ты ей скажешь, кормилица? Ты ведь не дослушала меня.

Кормилица

Скажу, синьор, что вы клянетесь, – а это, как я понимаю, означает благородное предложение.

Ромео

Скажи ей, чтобы под вечер она

На исповедь пошла, – и брат Лоренцо

Нас исповедует и обвенчает.

Вот за труды тебе.

Кормилица

Нет, ни за что!

Ромео

Возьми, возьми!

Кормилица

Так нынче под вечер? Придет, придет!

Ромео

Ты у ворот монастыря постой,

И мой слуга придет к тебе туда

С веревочною лестницей: сегодня

По ней на мачту счастья моего

Взберусь я смело под покровом ночи.

Прошу, будь нам верна. Вознагражу я.

Прощай; привет мой госпоже твоей.

Кормилица

Дай Бог вам счастья. Но, синьор…

Ромео

Что скажешь?

Кормилица

Надежен ли слуга ваш? Говорят —

Тогда лишь двое тайну соблюдают,

Когда один из них ее не знает.

Ромео

Ручаюсь за него – он тверд как сталь.

Кормилица

Прекрасно, синьор. Моя синьора – прелестнейшая девица. Господи, господи, когда она была еще малюткой несмышленой… Да, есть в городе один дворянин, некий Парис: он охотно бы подцепил ее, да она-то, голубушка моя, – ей приятнее жабу, настоящую жабу увидеть, чем его. Я иной раз подразню ее – скажу, что, мол, граф Парис – как раз для нее жених; так, верите ли, она, как услышит, так белей полотна станет. А что – «розмарин»^[23] и «Ромео» с одной буквы начинаются?

Ромео

Да, кормилица, с одной и той же буквы Р.

Кормилица

Ох, шутник! Рррр – это собачья буква… Нет, нет, я наверно знаю, что они с другой буквы начинаются, потому что она такие нежные стишки сочиняет про вас и про розмарин, что вам бы любо было послушать.

Ромео

Кланяйся же своей госпоже.

Кормилица

Тысячу раз поклонюсь.

Ромео уходит.

Пьетро!

Пьетро

Что угодно?

Кормилица

Пьетро, бери мой веер и ступай вперед.

Уходят.

Сцена 5

Сад Капулетти.

Входит Джульетта.

Джульетта

Послала я кормилицу, как только

Пробило девять. Через полчаса

Она мне обещала возвратиться.

Быть может, не нашла его? Но нет!

Она хромая, а любви послами

Должны бы мысли быть, что в десять раз

Летят скорее солнечных лучей,

Когда они с холмов сгоняют сумрак.

Недаром быстролетные голубки

Всегда несут Венеры колесницу,

А крылья Купидона – легче ветра.

Достигло солнце самой высшей точки

В дневном пути; и с девяти до полдня

Три долгие часа прошли – ее ж

Все нет. О, если б знала страсть она

И молодая кровь бы в ней кипела,

Тогда она летала б точно мячик:

Мои слова к нему ее бросали б,

Его слова – ко мне.

Но старый человек – почти мертвец:

Тяжел, недвижен, бледен, как свинец.

Ах, вот она!

Входят кормилица и Пьетро.

Кормилица, голубка!

Ну что, видала? Отошли слугу.

Кормилица

Пьетро, жди у ворот.

Пьетро уходит.

Джульетта

Ну, дорогая, милая!… О боже!

Что ты глядишь так строго? Все равно,

Коль весть плоха, скажи ее с улыбкой;

Коль хороша, то музыки отрадной

Не порти мне, играя с мрачным видом.

Кормилица

Устала я, дай мне передохнуть.

Ох, косточки болят! Ну и прогулка!

Джульетта

Ах, отдала б тебе свои все кости

Охотно я за новости твои.

Но говори – скорей, прошу, скорее!

Кормилица

Куда спешить? Не можешь подождать?

Ты видишь – дух едва перевожу я?

Джульетта

Однако у тебя хватает духу,

Чтоб мне сказать, что ты дышать не можешь.

Ведь объяснения твои длиннее,

Чем весть сама, с которой ты так медлишь.

Хорошая ль, дурная ль весть – ответь.

Скажи хоть это – и согласна ждать я.

Одно скажи – дурна иль хороша.

Кормилица

Нельзя сказать, чтобы выбор твой был удачен; не умеешь ты разбираться в людях. Ромео… Нет, я бы его не выбрала… Правда, лицом он красивей любого мужчины, а уж ноги – других таких не найти. А плечи, стан – хоть об этом говорить не полагается, но они выше всяких сравнений. Нельзя сказать, что он образец учтивости… но ручаюсь – кроток, как ягненочек. Ну, иди своей дорогой, девушка, и бойся Бога. А что – у нас уж пообедали?

Джульетта

Нет, нет, – но это все давно я знаю…

А что про нашу свадьбу он сказал?

Кормилица

О господи! Вот голова болит!

Трещит, как будто хочет разломиться.

А уж спина моя, а поясница…

Не грех тебе кормилицу гонять?

Ведь так меня ты насмерть загоняешь!

Джульетта

Как жаль мне, что неможется тебе.

Но, милая, голубушка, родная,

Скажи – что мой возлюбленный сказал?

Кормилица

Ну, вот что ваш возлюбленный сказал…

Как человек учтивый, благородный

И честный, поручусь… Где ваша мать?

Джульетта

Где мать моя? Как – где? Конечно, дома.

Да где ж ей быть? И что ты отвечаешь

Так странно: “Ваш возлюбленный сказал,

Как честный человек, – где ваша мать?”

Кормилица

Ах, Матерь Божия, что за горячка!

Так вот моим больным костям припарка?

Ну что же, делай все сама вперед.

Джульетта

Уж рассердилась! Что сказал Ромео?

Кормилица

На исповедь ты отпросилась нынче?

Джульетта

Да.

Кормилица

Ступай же ты на исповедь: у брата

Лоренцо в келье будет ждать жених,

Чтобы тебя своей женою сделать.

А, кровь так и прихлынула к щекам!

Ступай же в церковь. Я – другой дорогой

Пойду за лестницей; по ней твой милый

В гнездо взберется к пташечке впотьмах.

Из-за тебя несу хлопот я бремя:

Но и тебе хлопот настанет время!

Ну, мне обедать, а тебе – идти.

Джульетта

Идти к блаженству. Добрый друг, прости!

Уходят.

Сцена 6

Келья брата Лоренцо.

Входят брат Лоренцо и Ромео.

Брат Лоренцо

Пусть небо этот брак благословит,

Чтоб горе нас потом не покарало.

Ромео

Аминь, аминь! Но пусть приходит горе:

Оно не сможет радости превысить,

Что мне дает одно мгновенье с ней.

Соедини лишь нас святым обрядом,

И пусть любви убийца – смерть – придет:

Успеть бы мне назвать ее своею!

Брат Лоренцо

Таких страстей конец бывает страшен,

И смерть их ждет в разгаре торжества.

Так пламя с порохом в лобзанье жгучем

Взаимно гибнут, и сладчайший мед

Нам от избытка сладости противен:

Излишеством он портит аппетит.

Люби умеренней – и будет длиться

Твоя любовь. Кто слишком поспешает —

Опаздывает, как и тот, кто медлит.

Входит Джульетта.

Вот и она. Подобной легкой ножке

Не вытоптать вовеки прочных плит.

Любовники пройдут по паутинке,

Что в легком летнем воздухе летает, —

И не сорвутся. Суета легка!

Джульетта

О мой отец духовный, добрый вечер.

Брат Лоренцо

За нас обоих поблагодарит

Тебя Ромео.

Джульетта

И ему привет мой,

Чтобы не даром он благодарил.

Ромео

О, если мера счастья моего

Равняется твоей, моя Джульетта,

Но больше у тебя искусства есть,

Чтоб выразить ее, – то услади

Окрестный воздух нежными речами.

Пусть слов твоих мелодия живая

Опишет несказанное блаженство,

Что чувствуем мы оба в этот миг.

Джульетта

Любовь богаче делом, чем словами:

Не украшеньем – сущностью гордится.

Лишь нищий может счесть свое именье;

Моя ж любовь так возросла безмерно,

Что половины мне ее не счесть.

Брат Лоренцо

Идем, идем, терять не будем время,

Вдвоем вас не оставлю все равно,

Пока не свяжет церковь вас в одно.

Уходят.

Акт III

Сцена 1

Площадь в Вероне.

Входят Меркуцио, Бенволио, пажи и слуги.

Бенволио

Прошу тебя, Меркуцио, друг, уйдем:

День жаркий, всюду бродят Капулетти;

Коль встретимся, не миновать нам ссоры.

В жару всегда сильней бушует кровь.

Меркуцио

Ты мне напоминаешь одного из тех молодцов, которые, взойдя в таверну, хлопают своей шпагой по столу и восклицают: «Дай Бог, чтобы ты мне не понадобилась!» – а после второго кубка тычут шпагой в слугу, когда в этом нет никакой надобности.

Бенволио

Неужели я похож на такого молодца?

Меркуцио

Еще бы! Ты один из самых вспыльчивых малых во всей Италии. Чуть тебя заденут – ты сердишься; а чуть рассердишься – всех задеваешь.

Бенволио

Ну и что же?

Меркуцио

А вот что: сойдись таких двое – скоро не осталось бы ни одного, потому что они бы друг друга прикончили. Да ты можешь поссориться с человеком из-за того, что у него в бороде одним волосом больше или меньше, чем у тебя; ты можешь поссориться с человеком, который щелкает орехи, только из-за того, что у тебя глаза орехового цвета. Какой глаз, кроме твоего, увидит в этом повод для ссоры? Голова твоя полна задора, как яйцо полно желтка, хотя ее столько раз били во время ссор, что удивительно, как она до сих пор не разбита, как яйцо. Раз ты сцепился с человеком из-за того, что он кашлял на улице и этим будто бы разбудил твоего пса, спавшего на солнце. А не напал ли ты как-то на портного за то, что он осмелился надеть свой новый камзол до пасхи, а еще на кого-то – за то, что он новые башмаки зашнуровал старыми тесемками? И это ты уговариваешь меня не заводить ссоры!

Бенволио

Ну, будь я таким забиякой, как ты, всякий охотно купил бы право на мое наследство, и ждать ему пришлось бы не больше, чем час с четвертью.

Меркуцио

Безголовый ты малый!

Бенволио

Клянусь моей головой, сюда идут Капулетти.

Меркуцио

Клянусь моей пяткой, мне это совершенно безразлично.

Входят Тибальт и другие.

Тибальт

За мной, друзья, заговорю я с ними. —

Синьоры, добрый день! Мне очень надо

Сказать словечко одному из вас.

Меркуцио

Как, словечко одному из нас – и только? Прибавьте к словечку еще что-нибудь. Ну, хотя бы удар.

Тибальт

Я всегда готов это сделать, синьор, если вы подадите мне повод.

Меркуцио

Неужели вам трудно самому найти повод?

Тибальт

Меркуцио, ты поешь в один голос с Ромео!

Меркуцио

Пою в один голос? Что это значит? Ты из нас хочешь сделать странствующих музыкантов? Берегись, можешь услышать очень нестройные звуки. Вот мой смычок. Он тебя заставит поплясать. Черт побери! Пою в один голос!

Бенволио

Мы разговор на улице ведем.

Не лучше ль нам отсюда удалиться

И разобрать обиды хладнокровно

Иль разойтись? Тут все на нас глазеют.

Меркуцио

Затем глаза даны им: пусть глазеют.

Отсюда я ни для кого не сдвинусь.

Входит Ромео.

Тибальт

Бог с вами! Вот пришел мой человек.

Меркуцио

Ого, синьор, пускай меня повесят,

Коль он в ливрее вашей. Отправляйтесь

На поле – так за вами он пойдет!

Поймете там, что он за человек.

Тибальт

Ромео, ненависть моя к тебе

Другого слова не найдет: ты подлый!

Ромео

Но у меня, Тибальт, причина есть

Любить тебя; она тебе прощает

Всю ярость гневных слов. Я не подлец.

Прощай! Я вижу, ты меня не знаешь.

(Хочет уйти.)

Тибальт

Мальчишка, это извинить не может

Обид, тобою нанесенных мне.

Сейчас вернись и обнажи свой меч.

Ромео

Клянусь, что я тебя не оскорблял!

Люблю тебя сильней, чем можешь думать,

Пока любви причину не узнаешь.

Так, милый Капулетти мой, чье имя

Мне дорого, как и мое. Прощай!

Меркуцио

О низкое, презренное смиренье!

Его загладит лишь alla stoccata^[24].

(Обнажает шпагу.)

Тибальт, ты, крысолов, – что ж, выходи!

Тибальт

Чего ты хочешь от меня?

Меркуцио

Любезный кошачий царь, я хочу взять всего лишь одну из ваших девяти жизней,^[25] а затем, если понадобится, выколотить из вас и остальные восемь. Угодно вам вытащить вашу шпагу за уши из футляра? Поторопитесь, а не то моя раньше отрежет вам оба уха.

Тибальт

К вашим услугам.

(Обнажает шпагу.)

Ромео

Меркуцио, друг, вложи свой меч в ножны!

Меркуцио

Пожалуйте, синьор, – удар за вами.

Дерутся.

Ромео

Бенволио, обнажим и мы мечи,

Чтоб их разнять. – Синьоры, примиритесь!

Тибальт, Меркуцио, герцог запретил

На улицах Вероны столкновенья!

Тибальт, оставь! Меркуцио, друг!

Тибальт из-под руки Ромео ранит Меркуцио и убегает со своими спутниками.

Меркуцио

Я ранен!

Чума на оба ваши дома! Я пропал.

А он! Ужель остался цел?

Бенволио

Ты ранен?

Меркуцио

Царапина, царапина пустая;

Но и ее довольно. Где мой паж?

Скорей беги, негодный, за врачом!

Паж уходит.

Ромео

Друг, ободрись. Ведь рана не опасна.

Меркуцио

Да, она не так глубока, как колодезь, и не так широка, как церковные ворота. Но и этого хватит: она свое дело сделает. Приходи завтра, и ты найдешь меня спокойным человеком. Из этого мира я получил отставку, ручаюсь. Чума на оба ваши дома! Черт возьми! Собака, крыса, мышь, кошка исцарапала человека насмерть! Хвастун, мерзавец, негодяй, который дерется по правилам арифметики! Какого дьявола ты сунулся между нами? Он меня ранил из-под твоей руки!

Ромео

Я думал сделать лучше.

Меркуцио

Бенволио, сведи меня ты в дом

Куда-нибудь, иль я лишусь сознанья.

Чума, чума на оба ваши дома!

Я из-за них пойду червям на пищу,

Пропал, погиб. Чума на оба ваши дома!

Бенволио уводит Меркуцио.

Ромео

Меркуцио, близкий герцогскому дому,

Мой лучший друг, – и что ж, смертельно ранен

Из-за меня! Тибальтом честь моя

Поругана! Тибальтом – тем, с которым

Я породнился час тому назад!

Моя Джульетта, красота твоя

Женоподобным сделала меня

И чести сталь в душе моей смягчила!

Входит Бенволио.

Бенволио

Ромео, смелый наш Меркуцио умер.

Вознесся к небу благородный дух,

Презревший слишком рано эту землю.

Ромео

О черный день! Он лишь начало бед!

Придут за ним еще другие вслед.

Входит Тибальт.

Бенволио

Опять Тибальт спешит к нам разъяренный!

Ромео

Жив, торжествует, – а наш друг убит!

Лети ж на небо, благостная кротость!

Будь мне вождем пламенноокий гнев! —

Тибальт, возьми назад ты слово «подлый»,

Что кинул мне в лицо. Душа Меркуцио

Еще недалеко от нас витает

И хочет в спутницы себе – твою.

Ты, я иль оба – с ним должны пойти.

Тибальт

Мальчишка, здесь ты был с ним неразлучен —

Так будь и там!

Ромео

А это меч решит!

Дерутся. Тибальт падает.

Бенволио

Ромео, прочь, спасайся!

Народ бежит сюда! Тибальт убит!

Беги, не стой, как камень! Или герцог

Велит тебя казнить! Беги, ну что ж?

Ромео

Судьба играет мной!

Бенволио

Чего ты ждешь?

Ромео убегает.

Входят горожане.

Первый горожанин

Куда бежал тот, кто убил Меркуцио?

Куда Тибальт-убийца убежал?

Бенволио

Вот здесь лежит Тибальт.

Первый горожанин

Синьор, за мной!

Ты арестован именем закона.

Входят герцог, свита, Монтекки и Капулетти с женами и другие.

Герцог

Где гнусные зачинщики резни?

Бенволио

Мой государь, известны мне они.

Сражен рукой Ромео, здесь лежит

Тот, кем Меркуцио доблестный убит.

Синьора Капулетти

Тибальт, родной, сын брата моего!

О герцог! Муж! Кровь пролита его!

О государь, ты будешь справедлив,

За нашу кровь Монтекки кровь пролив! —

Увы, племянник милый!

Герцог

Бенволио, кто кровавый начал бой?

Бенволио

Тибальт. Ромео он сражен рукой!

Ромео с ним заговорил учтиво,

Указывал, как пуст предлог для ссоры,

Предупреждал, что гнев ваш будет грозен, —

Все так спокойно, кротко и смиренно, —

Но ярости его не обуздал;

И, к увещаньям глух, Тибальт направил

Свой острый меч на славного Меркуцио.

Тот вспыхнул, меч свой также обнажил;

В воинственном пылу одной рукою

Смерть отражал, другой – грозил он смертью

Тибальту, столь же ловкому в защите.

«Друзья, довольно вам!» – Ромео крикнул.

Быстрее слов своей рукой проворной

Развел он роковые их клинки

И кинулся меж них. Удар коварный

Из-под его руки нанес Тибальт

Меркуцио храброму и убежал.

Но вскоре возвратился он к Ромео,

Который загорелся жаждой мести.

Молниеносно вспыхнул бой меж ними.

Я не успел разнять их, как Ромео

Сразил Тибальта насмерть и бежал.

Пусть я умру, коль что-нибудь солгал.

Синьора Капулетти

Он лжет, он лжет, он родственник Монтекки:

Пристрастье дружбы в этом человеке!

Их двадцать на Тибальта здесь пошли

И только одного убить могли.

Иль правосудья нету в нашем веке?

За жизнь его отдай мне жизнь Монтекки!

Герцог

Тибальт рукой Ромео был сражен,

Но раньше сам убил Меркуцио он, —

С кого же мне за кровь причтется плата?

Монтекки

Ужель с Ромео? Он любил, как брата,

Меркуцио, и то свершил лишь он,

К чему и так бы присудил закон:

Тибальта он казнил.

Герцог

И в наказанье

Его мы осуждаем на изгнанье.

Затронут вашею враждой и я:

За вашей распрей – льется кровь моя.

Но вам грозит жестокая расплата,

И будет всем горька моя утрата.

Я буду глух и к просьбам и к словам.

Не тратьте ж их: я им цены не дам.

Ромео – прочь! Коль он отъезд затянет,

Здесь лишний час его последним станет. —

Труп унести! Ждать моего решенья.

Прощать убийство – то же преступленье.

Уходят.

Сцена 2

Сад Капулетти.

Входит Джульетта.

Джульетта

Быстрей, огнем подкованные кони,

К палатам Феба мчитесь! Ваш возница,

Как Фаэтон, на запад гонит вас

И ускоряет ход туманной ночи.

Раскинь скорей свою завесу, ночь,

Пособница любви, закрой глаза

Идущим мимо людям, чтобы мог

Ромео мой попасть в мои объятья

Невидимио, неведомо для всех.

Влюбленным нужен для обрядов тайных

Лишь свет их красоты; к тому ж любовь

Слепа, и ночи мрак подходит к ней.

Ночь, добрая и строгая матрона,

Вся в черном, приходи и научи,

Как, проиграв, мне выиграть игру,

В которой оба игрока невинны.

Овей ланит бушующую кровь

Своим плащом, пока любовь моя,

Осмелившись, считать меня заставит

Лишь долгом скромности – дела любви.

Приди, о ночь, приди, о мой Ромео,

Мой день в ночи, блесни на крыльях мрака

Белей, чем снег на ворона крыле!

Ночь кроткая, о ласковая ночь,

Ночь темноокая, дай мне Ромео!

Когда же он умрет, возьми его

И раздроби на маленькие звезды:

Тогда он лик небес так озарит,

Что мир влюбиться должен будет в ночь

И перестанет поклоняться солнцу.

О, я дворец любви себе купила,

Но не вошла в него! Я продалась,

Но мной не овладели. День мне скучен,

Как ночь нетерпеливому ребенку,

Когда наутро праздника он ждет,

Чтоб наконец надеть свою обнову.

Ах, вот кормилица несет мне вести.

Язык, что лишь произнесет «Ромео»,

Уж одарен небесным красноречьем.

Входит кормилица с веревочной лестницей.

Ну что, ну что? Что это у тебя?

Ах, лестница!

Кормилица

(бросает веревочную лестницу)

Да, лестница!

Джульетта

Но что же

Случилось? Ах, что ты ломаешь руки?

Кормилица

Ох, горький день! Он умер, умер, умер!

Погибли мы, синьора! Ох, погибли!

Ужасный день! Погиб, убит, скончался!

Джульетта

Ужели зависть знают небеса?

Кормилица

Ромео знает, коль не знает небо.

Ромео, ах, Ромео! Кто б мог думать?

Джульетта

Что ты за дьявол, что меня так мучишь?

От этой пытки ад бы застонал!

Ромео сам себя убил, скажи?

Одно лишь «да» – и этот слог короткий

Скорей меня убьет, чем смертоносный

Взор василиска.^[26] Если он убит,

Ответь мне «да», а если жив, – так «нет».

Всю жизнь решит короткий твой ответ!

Кормилица

Я рану видела сама, о боже,

Вот этими глазами! Прямо в грудь!

О, жалостный, кровавый, страшный труп!

Бледнее пепла, весь в крови лежал.

Я так и обмерла, как увидала.

Джульетта

О сердце, разорвись, банкрот несчастный!

В тюрьму, глаза! Не видеть вам свободы!

Одна могила нас с Ромео скрой!

Кормилица

Увы, Тибальт! Он был моим любимцем.

Увы, Тибальт, учтивый, благородный!

Пришлось дожить мне до твоей кончины!

Джульетта

Но что за буря вдруг разбушевалась?

Убит Ромео? Умер и Тибальт?

Мой милый брат и мой супруг любимый?

О трубный глас, вещай кончину мира!

Кто будет жить, коль этих двух не стало?

Кормилица

Тибальт скончался, а Ромео изгнан.

Тибальта он убил – за это изгнан.

Джульетта

Мой Бог! Ромео пролил кровь Тибальта?

Кормилица

Да, да! Ужасный день! Он это сделал!

Джульетта

О, сердце змея, скрытого в цветах!

Так жил дракон в пещере этой дивной?

Злодей прекрасный, ангел-искуситель,

О, ворон в оперении голубки,

Ягненок, кровожаднее, чем волк.

Верх низости в божественном обличье,

Святой проклятый, честный негодяй!

Что ж аду ты оставила, природа,

Когда бесовский дух ты поместила

В живой Эдем подобной красоты?

У книг с таким ужасным содержаньем —

Такой красивый был ли переплет?

О, почему ж обман живет в таком

Дворце роскошном?

Кормилица

Ох, в мужчинах нет

Ни совести, ни чести; все – лгуны,

Обманщики, безбожники, злодеи. —

Где мой слуга? Подай мне аквавиты^[27]!

Печали и тоска меня состарят.

Позор Ромео!

Джульетта

Будь язык твой проклят

За это слово! Он не для позора

Рожден. Позор стыдился б сам коснуться

Его чела. Оно – священный трон,

Где может быть увенчана достойно

Одна царица всей вселенной – честь.

Какой я зверь, что я его бранила!

Кормилица

А что ж тебе – хвалить убийцу брата?

Джульетта

Мне ль осуждать супруга моего?

О бедный мой, кто ж пощадит тебя,

Коль я, твоя жена трехчасовая,

Не пощадила? Но зачем, злодей,

Убил ты брата моего? Но брат ведь

Злодейски б моего убил супруга!

Прочь, слезы глупые, вернитесь снова

В источник свой. Дань скорби – капли ваши;

Вы ж их, ошибкой, радости несете.

Супруг мой жив; Тибальт его убил бы;

Тибальт убит – иль стал бы сам убийцей.

Вот утешенье! Так чего ж я плачу?

Но слово есть страшней, чем смерть Тибальта, —

Оно меня убило. Я б хотела

Его забыть, но скована им память,

Как злодеяньем грешная душа.

Тибальт убит, Ромео же – в изгнанье!

В изгнанье! Слово лишь одно «изгнанье»

Убило сразу десять тысяч братьев.

Тибальт убит – и так довольно горя.

Когда бы этим кончилось одним!

Но если горю нужно соучастье

И горестей сообщество других —

Зачем во след за этими словами:

«Тибальт убит» – не услыхала я

«Отец» иль «мать скончалась», или «оба»?

Оплакала б я их, как подобает.

Но в заключенье гибели Тибальта —

Изгнание Ромео! Это значит,

Что все убиты: мать, отец, Тибальт,

Ромео и Джульетта – все погибли!

Изгнание Ромео! Нет границ,

Пределов, меры смерти в этом звуков

Не высказать словами силу муки.

Но где ж отец, где мать?

Кормилица

Тибальта прах

Оплакивают в горе и в слезах.

Пойдешь туда? Я провожу тебя

Джульетта

Пусть слезы их омоют рану.

Я плакать об одном Ромео стану!

Возьми отсюда лестницу скорей.

О бедная! Обмануты мы с ней.

Ромео изгнан! Ты ко мне на ложе

Должна была служить путем – и что же?

Теперь умру я девушкой-вдовой.

Возьму тебя, в покой пойду я свой.

Идем ко мне, и не супругу там,

А смерти девственность свою отдам.

Кормилица

Ступай к себе. Я приведу Ромео

Тебя утешить; знаю я, где он.

Ну, слышишь? Ночью будет он с тобой.

Успел он в келье у монаха скрыться.

Джульетта

Да, да! Отдай ему ты перстень мой,

И пусть придет со мной навек проститься.

Уходят.

Сцена 3

Келья брата Лоренцо.

Входит брат Лоренцо.

Брат Лоренцо

Ну, выходи, Ромео, выходи,

Несчастный человек: влюбилось горе

В твою судьбу; обвенчан ты с несчастьем.

Входит Ромео.

Ромео

Ну что, отец, к чему приговорен я?

Какое мне неведомое горе

Со мной знакомства ищет?

Брат Лоренцо

Милый сын,

Ты слишком уж с невзгодами сдружился!

Суд герцога свершен. Узнай решенье.

Ромео

Оно страшнее Страшного суда?

Брат Лоренцо

Нет! Герцога был мягок приговор.

Не к смерти ты приговорен – к изгнанью.

Ромео

К изгнанью? Нет, о нет, будь милосерден!

Скажи, что к смерти. Страшный лик изгнанья

Грозней, чем смерть. Не говори: «изгнанье»!

Брат Лоренцо

Но ты же изгнан только из Вероны:

Смирись. Ведь мир велик, разнообразен.

Ромео

Но мира нет за стенами Вероны:

Чистилище там, пытка, самый ад!

Изгнав отсюда, этим изгоняет

Из мира он меня; а это – смерть!

Изгнанье – ложное названье смерти.

Изгнаньем называя смерть, ты рубишь

Мне голову секирой золотой,

Смотря с улыбкой на удар смертельный.

Брат Лоренцо

О смертный грех! Что за неблагодарность!

Твою вину закон карает смертью,

Но добрый герцог отстранил закон,

И слово «смерть» он обратил в «изгнанье».

Вот милость. Ты же ее не хочешь видеть.

Ромео

Нет, казнь – не милость! Небеса мои —

Там, где Джульетта. Каждый пес, иль кошка,

Иль мышь презренная, любая тварь

Здесь может жить в раю – Джульетту видеть;

Один Ромео – нет! Любая муха

Достойнее, счастливей, чем Ромео:

Она касаться может без помехи

Руки Джульетты – чуда белизны,

Иль красть блаженство рая с милых уст,

Что в девственной невинности как будто

Краснеют от взаимного касанья,

Грехом считая целовать друг друга.

Любая муха; а Ромео – нет!

Свобода ей дана; а он – изгнанник.

И говоришь ты, что не смерть – изгнанье?

И не нашел ужаснее ты яда,

Ножа острей, орудья смертоносней

Изгнанья, чтоб убить меня! Изгнанье!

Твердят то слово грешники, стеная

В аду! Как у тебя достало духу?

Ты, исповедник, мой отец духовный,

Прощающий грехи, мой друг давнишний,

И ты – меня убил, сказав «изгнанье».

Брат Лоренцо

Да выслушай, безумец ты влюбленный…

Ромео

Ты об изгнанье будешь говорить!

Брат Лоренцо

Против него я дам тебе оружье.

В несчастьях философия – целебный

Бальзам: она утешит, хоть ты изгнан.

Ромео

Вновь это слово «изгнан»! О, к чертям

Всю философию! Она не может

Создать Джульетту, передвинуть город

Иль уничтожить этот приговор.

Так что в ней пользы? Даром слов не трать.

Брат Лоренцо

О, вижу я, что все безумцы глухи.

Ромео

Как им не быть, коль слепы мудрецы?

Брат Лоренцо

Давай твое обсудим положенье.

Ромео

Как можем мы с тобою говорить

О том, чего ты чувствовать не можешь?

Будь молод ты, как я, влюблен в Джульетту,

Обвенчан с ней, убийцей будь Тибальта,

Люби, как я, будь изгнан навсегда, —

Тогда бы мог ты говорить об этом,

Рвать волосы, как я, и падать наземь,

Чтобы могилу вымерять свою!

Стук в дверь.

Брат Лоренцо

Встань, там стучат. Ромео, милый, спрячься.

Ромео

Не спрячусь! Разве паром горьких вздохов

Укроюсь, как туманом, от людей.

Стук.

Брат Лоренцо

Ты слышишь, как стучат? – Кто там?

Вставай!

Тебя захватят… – Подождите! – Встань же!

Беги в молельню. – Слышу! – Божья воля!

Что за упрямство! – Я иду, иду!

Стук.

Кто так стучит? Кто там? Чего вам надо?

Кормилица

(за сценой)

Впустите – так узнаете. Джульетта

Меня прислала.

Брат Лоренцо

В добрый час. Войдите.

Входит кормилица.

Кормилица

Отец, святой отец, скажите мне,

Где, где супруг синьоры? Где Ромео?

Брат Лоренцо

Здесь, на полу. Он пьян от слез своих.

Кормилица

Ох, точно так же, как моя синьора.

Точь-в-точь она.

Брат Лоренцо

О горькое согласье!

О сходство грустное!

Кормилица

Вот так лежит,

Вопит и плачет, плачет и вопит. —

Ну, встаньте, встаньте, будьте же мужчиной!

Хоть для Джульетты, для нее, вставайте.

Зачем уж так в отчаянье впадать?

Ромео

Кормилица!

Кормилица

Ох, ох, синьор, ну что ж, смерть – наш удел.

Ромео

Сказала ты – Джульетта? Что же с нею?

Она меня убийцею считает?

Я запятнал в расцвете наше счастье

Родной ей кровью? Где она и что

Супруга тайная моя о нашей

Любви, навек погибшей, говорит?

Кормилица

Да ничего она не говорит,

А только плачет, плачет; на кровати

Лежит пластом, – вдруг вскочит, начинает

Тибальта звать иль закричит: «Ромео!» —

И упадет опять.

Ромео

О, это имя,

Подобно выстрелу смертельной пули,

Ее убило так же, как вот эта

Проклятая рука – ее родного!

О мой отец, скажи, где поместилось

В моем презренном теле это имя,

Чтоб мне разрушить гнусное жилье!

(Вынимает шпагу.)

Брат Лоренцо

Стой, удержи отчаянную руку.

Мужчина ль ты! Да, с виду ты мужчина,

Но плачешь ты по-женски, а поступки

Гнев зверя неразумный выдают.

Ты – женщина во образе мужчины

Иль дикий зверь во образе обоих.

Ты изумил меня, клянусь святыми.

Благоразумней я тебя считал!

Тибальта ты убил – теперь ты хочешь,

Свершивши над собою злое дело,

Убить себя, убить свою супругу,

Которая живет одним тобой!

Восстал ты против своего рожденья,

И неба, и земли: ведь и рожденье,

И небо, и земля – в тебе самом,

Как три единства. Сразу все погибнет!

Стыдись! Стыдись! Позоришь ты свой образ,

Свою любовь, свой разум; ими щедро

Ты наделен, но сам, как лихоимец,

Не пользуешься всем, как подобает,

Чтоб совершенствовать всегда свой образ,

Свою любовь, свой разум. Образ твой —

Лишь восковая форма, если ты

Отступишься от доблести мужчины.

Любовь твоя – лишь клятвопреступленье,

Коль ты нарушишь клятву и убьешь

Любовь, которую клялся лелеять;

И разум твой, что должен украшать

Твой образ и любовь твою, их только

Испортит неумелым обращеньем:

Как иногда в пороховнице порох

У воина неопытного вспыхнет,

Так вспыхнет от неловкости твоей

То, что тебе должно служить защитой. —

Тебя ж взорвет на воздух. Ну, вставай!

Мужчиной будь! Жива твоя Джульетта,

Из-за кого хотел ты умереть, —

Ведь это счастие! Тибальт тебя

Хотел убить, а ты убил его, —

И это счастие! Закон, что смертью

Грозил тебе, как друг к тебе отнесся

И смерть тебе изгнаньем заменил, —

И это счастие! Ты взыскан небом,

И счастие ласкать тебя готово;

Ты ж дуешься на жизнь и на любовь,

Как глупая, капризная девчонка!

Смотри, таким грозит плохой конец.

Ступай к любимой, как решили мы,

Пройди к ней в комнату, утешь ее,

Но уходи, пока дозор не вышел,

Иль в Мантую не сможешь ты пробраться.

Там будешь жить, пока найдем возможность

Брак объявить, с ним примирить друзей,

У герцога прощенье испросить

И с радостью такой сюда вернуться,

Что в двадцать тысяч раз превысит горе,

Которое сейчас ты ощущаешь.

Ступай, кормилица, скажи синьоре,

Чтоб лечь уговорила всех домашних,

И без того измученных от горя:

Ромео к ней придет.

Кормилица

О господи, всю ночь бы так стояла

Да слушала: вот что ученье значит!-

Синьор, я ей скажу, что вы придете.

Ромео

Скажи, скажи, что я готов к упрекам.

Кормилица

Вот, вам она кольцо отдать велела.

Ступайте! Поспешите: ведь уж поздно.

(Уходит.)

Ромео

О, как опять душою ожил я!

Брат Лоренцо

Иди же, доброй ночи. Только помни —

От этого судьба зависит ваша:

Или уйдешь ты до вечерней стражи,

Иль на заре беги переодетым

Ты в Мантую. Найду я твоего

Слугу и буду сообщать тебе

Все то, что здесь хорошего случится.

Прощай, дай руку. Поздно; доброй ночи!

Ромео

Когда б не радости великой зов,

С тобой я век остаться бы готов.

Прости!

Уходят.

Сцена 4

Комната в доме Капулетти.

Входят Капулетти, синьора Капулетти и Парис.

Капулетти

Синьор, все эти грустные событья

Нам помешали подготовить дочь.

Она любила брата очень нежно,

Как я. Ну что ж, родимся мы для смерти!

Уж поздно; к вам она теперь не выйдет.

Признаться, если бы не ваш приход,

Я сам давно лежал бы уж в постели.

Парис

Да, в час беды – как говорить о свадьбе?

Синьора, доброй ночи. Передайте

Привет мой вашей дочери, прошу.

Синьора Капулетти

Охотно. Завтра с ней поговорю.

Сейчас она в плену своей печали.

Капулетти

Синьор, могу вполне ручаться вам

За чувства дочери моей: уверен,

Что будет мне она повиноваться.

Жена, зайди к ней прежде чем ложиться:

Ей о любви Париса ты скажи,

Изволь предупредить ее, что в среду…

Нет, стой: какой сегодня день?

Парис

Синьор,

Сегодня понедельник.

Капулетти

Понедельник?

Вот как! Нет, в среду будет слишком рано.

В четверг. Скажи ей, что ее в четверг

Мы с благородным графом обвенчаем.

Готовы ль вы? По сердцу ль вам поспешность?

Без шума справим свадьбу: двое-трое

Друзей… Тибальт ведь так недавно умер:

Нас могут упрекнуть, что не горюем

Мы об усопшем, если пир задать.

Мы пригласим полдюжины друзей —

И все. – Что скажете о четверге?

Парис

Что я хотел бы, чтоб четверг был завтра.

Капулетти

Ступайте же домой. Итак, в четверг. —

Смотри, зайди к Джульетте перед сном,

Жена, да подготовь ее ты к свадьбе. —

Прощайте, граф. – Эй, дайте света в спальню!

Уже так поздно, что мы скоро сможем

Сказать, что очень рано. – Доброй ночи!

Уходят.

Сцена 5

Сад Капулетти.

Наверху, в окне, видны Ромео и Джульетта.

Джульетта

Ты хочешь уходить? Но день не скоро:

То соловей – не жаворонок был,

Что пением смутил твой слух пугливый;

Он здесь всю ночь поет в кусте гранатном.

Поверь мне, милый, то был соловей.

Ромео

То жаворонок был, предвестник утра, —

Не соловей. Смотри, любовь моя, —

Завистливым лучом уж на востоке

Заря завесу облак прорезает.

Ночь тушит свечи: радостное утро

На цыпочки встает на горных кручах.

Уйти – мне жить; остаться – умереть.

Джульетта

Нет, то не утра свет – я это знаю:

То метеор от солнца отделился,

Чтобы служить тебе факелоносцем

И в Мантую дорогу озарить.

Побудь еще, не надо торопиться.

Ромео

Что ж, пусть меня застанут, пусть убьют!

Останусь я, коль этого ты хочешь.

Скажу, что бледный свет – не утра око,

А Цитии чела туманный отблеск,

И звуки те, что свод небес пронзают

Там, в вышине, – не жаворонка трель.

Остаться легче мне – уйти нет воли.

Привет, о смерть! Джульетта хочет так.

Ну что ж, поговорим с тобой, мой ангел:

День не настал, есть время впереди.

Джульетта

Настал, настал! Нет, милый, уходи!

То жаворонок так поет фальшиво,

Внося лишь несозвучность и разлад.

А говорят, что он поет так сладко!

Но это ложь, коль нас он разлучает.

Слыхала я, что жаворонок с жабой

Глазами обменялся ^[28]: ах, когда бы

И голосом он с нею обменялся!

Он нам велит объятья разомкнуть,

Он – вестник дня; тебя он гонит в путь.

Ступай: уж все светлее и светлее.

Ромео

Светлей? А наше горе все темнее.

Кормилица

(за сценой)

Синьора!

Джульетта

Няня!

Входит кормилица.

Кормилица

Джульетта, матушка идет к тебе.

Уж рассвело, – так будьте осторожны.

(Уходит.)

Джульетта

Впусти же день, окно, – а жизнь возьми.

Ромео

Прости, прости! Последний поцелуй —

И я спущусь.

(Спускается из окна.)

Джульетта

Как, ты уже ушел?

Возлюбленный, супруг мой, друг мой нежный!

Смотри же, шли мне вести каждый час.

В одной минуте – много, много дней.

Как по такому счету я состарюсь,

Пока опять Ромео я увижу!

Ромео

(внизу)

Прости! Ловить я буду каждый случай,

Чтобы послать тебе привет, мой ангел.

Джульетта

Ты думаешь, мы свидимся еще?

Ромео

Уверен я; и будут дни печали

Служить предметом сладостных бесед.

Джульетта

Душа моя полна предчувствий мрачных:

Мне чудится – ты там стоишь внизу,

Как будто бы мертвец на дне могилы.

Я плохо вижу – иль ты страшно бледен?

Ромео

И ты бледна, мой ангел. Нашу кровь

Сосет печаль. Прости, моя любовь!

(Уходит.)

Джульетта

Судьба, тебя зовут непостоянной!

Коль это так – что до него тебе?

Ромео – постоянства образец!

Так будь непостоянна; я надеюсь,

Тогда его держать не станешь долго

И мне вернешь.

Синьора Капулетти

(за сценой)

Джульетта, ты не спишь?

Джульетта

Кто там зовет? Синьора мать моя?

Так поздно не легла иль рано встала?

Какой привел ее нежданный повод?

Входит синьора Капулетти.

Синьора Капулетти

Джульетта, что с тобой?

Джульетта

Я нездорова.

Синьора Капулетти

Ты все еще оплакиваешь брата?

Но слезы из могилы не поднимут,

А подняли б, так не вернули б к жизни.

Брось плакать: есть любви избыток в горе,

В избытке ж горя – только недостаток

Благоразумья.

Джульетта

Дайте плакать мне.

Чувствительна моя утрата слишком.

Синьора Капулетти

От слез она чувствительнее будет

И все ж не возвратит тебе того,

О ком ты плачешь.

Джульетта

Чувствуя утрату,

Могу ли не оплакивать я друга?

Синьора Капулетти

Дитя, не так о нем ты плачешь, сколько

О том, что жив злодей, его убийца.

Джульетта

Какой злодей?

Синьора Капулетти

Один злодей – Ромео.

Джульетта

(в сторону)

На сотню миль далек он от злодейства.

(Громко.)

Прости его Господь, как я прощаю,

Хоть так никто не ранил сердца мне.

Синьора Капулетти

Да, потому что жив убийца гнусный.

Джульетта

А мне его руками не достать.

О, если б я могла отмстить за брата!

Синьора Капулетти

Не бойся, мы сумеем отомстить.

Дитя, не плачь; я в Мантуе, где скрылся

Беглец презренный, знаю человека:

Он поднесет ему такого зелья,

Что сразу он отправится к Тибальту.

Тогда, надеюсь, будешь ты довольна.

Джульетта

Нет, до тех пор не буду я довольна,

Пока Ромео не увижу… мертвым, —

Так мысль о брате сердце мне терзает.

О, если б человека вы нашли,

Чтоб отнести тот яд, что я смешаю.

Отведавши его, Ромео скоро

Заснет спокойно. О, трепещет сердце

При имени его, и не могу я

Лететь к нему, чтобы излить всю силу

Моей любви к Тибальту – на убийцу!

Синьора Капулетти

Готовь же яд, – найду я человека.

Но с вестью радостной к тебе пришла я.

Джульетта

Как кстати радость в этот скорбный час!

Какие ж вести, матушка, скажите?

Синьора Капулетти

Заботливый родитель у тебя,

Дитя мое: чтоб грусть твою рассеять,

Тебе готовит день такого счастья,

Какого и не ждали мы с тобой.

Джульетта

Дай Бог, синьора. Что же это будет?

Синьора Капулетти

А вот, дитя мое: в четверг поутру

Прекрасный, юный, благородный граф

Парис введет тебя во храм Петра

Счастливою и радостной невестой.

Джульетта

Клянусь я храмом и самим Петром,

Что мне не быть счастливою невестой!

Что за поспешность? Я должна венчаться

С тем, кто меня и не просил об этом!

Прошу вас, передайте вы синьору

Отцу, что замуж не хочу. Я лучше

Пошла б за ненавистного Ромео,

Чем за Париса. Вот уж вправду – радость!

Синьора Капулетти

Вот твой отец; сама с ним объясняйся.

Посмотрим, как он примет твой ответ.

Входят Капулетти и кормилица.

Капулетти

Спускается роса с заходом солнца;

Но по уходе бедного Тибальта

Льет ливмя дождь.

Что, девочка-фонтан, ты вся в слезах?

Все ливень? В маленьком и юном теле

Все сразу – море, ветер и ладья!

В твоих глазах, что назову я морем, —

Приливы и отливы горьких слез;

Как утлая ладья, ты утопаешь

В струях соленых; вздохи – это ветер.

Бушуя вперемежку со слезами, —

Коль не настанет штиль, – они потопят

Твое взметаемое бурей тело. —

Жена, сказала ты, что мы решили?

Синьора Капулетти

Да, но она благодарить не хочет.

С могилой бы мне дуру обвенчать!

Капулетти

Как! Объясни мне, объясни, жена!

Не хочет? Как! И не благодарит?

И не гордится? Не почла за счастье,

Что ей, нестоящей, мы подыскали

Достойного такого жениха?

Джульетта

Я не горжусь, что вы его нашли,

Но благодарна, что его искали.

Как мне гордиться тем, что ненавистно?

Но все же я вам благодарна даже

За ненависть, коль от любви она.

Капулетти

Бессмыслица! Что это означает?

«Горда» – и «благодарна», «не желаю» —

И «не горжусь»! Нет, дерзкая девчонка!

Нет, гордость, благодарность – все к чертям!

Ты, неженка, будь к четвергу готова

Отправиться с Парисом в храм Петра —

Иль на вожжах тебя поволоку.

Прочь, дура, прочь, беспутная девчонка!

Прочь, немочь бледная!

Синьора Капулетти

С ума ты сходишь!

Джульетта

Отец мой, умоляю на коленях,

Одно лишь слово дайте мне сказать.

Капулетти

Черт побери, негодная девчонка!

Тварь непокорная! Я говорю:

В четверг пойдешь смирнехонько ты в церковь!

Иль больше мне не смей смотреть в лицо.

Молчать! Не отвечать! Не возражать!

Ох, руки чешутся… А мы жалели,

Жена, что Бог одну лишь дочь нам дал!

Я вижу, что и этой слишком много

И что она для нас – одно проклятье.

Прочь, подлая!

Кормилица

Спаси ее Господь!

Нехорошо так говорить, синьор.

Капулетти

Эй, умница, попридержи язык!

Советчица, толкуй с бабьем! Ступай!

Кормилица

Что ж я плохого говорю?

Капулетти

Ну, с Богом!

Кормилица

И слова не скажи?

Капулетти

Молчи ты, дура!

За чаркой с кумушками проповедуй!

Нам это ни к чему.

Синьора Капулетти

Ты слишком вспыльчив.

Капулетти

Клянусь душою, тут с ума сойдешь:

Днем, ночью, дома, в обществе, за делом

И за игрой – одной моею было

Заботою – найти ей жениха.

И вот, нашел из герцогского рода,

Богат, красив, воспитан превосходно,

Все говорят – прекрасных полон свойств,

Сложен – как лучше быть нельзя мужчине.

И вот, имей плаксивую девчонку,

Пустую куклу, что в такой удаче

Изволит отвечать: «не выйду замуж»,

«Я не желаю», «я любви не знаю»,

«Я слишком молода», «прошу прощенья»!

Не выйдешь замуж? Как тебе угодно!

Пасись, где хочешь, только вон из дома!

Смотри, обдумай, я ведь не шучу.

Коль ты моя – отдам тебя ему,

А не моя, так убирайся к черту!

Хоть нищенствуй, подохни под забором —

Клянусь, ты будешь для меня чужой.

Мое добро тебе не будет в помощь.

Так поразмысли: клятву я сдержу!

(Уходит.)

Джульетта

Ужели в небесах нет милосердья,

Чтоб в глубину тоски моей взглянуть?

Родная, не гони меня, молю!

Отсрочь мой брак на месяц, на неделю;

А нет – мне ложе брачное готовьте

В том темном склепе, где лежит Тибальт.

Синьора Капулетти

Не говори со мной – я не отвечу.

Как хочешь, поступай: ты мне не дочь.

(Уходит.)

Джульетта

О боже мой! Кормилица, что делать?

Супруг мой на земле, а клятва – в небе.

Как ей вернуться на землю, пока

Супруг мой не вернет ее мне с неба,

Покинув землю? Дай совет! Утешь!

Увы, увы, как могут небеса

Терзать такое слабое созданье,

Как я? Хоть чем-нибудь порадуй, няня!

Ужель нет утешенья?

Кормилица

Есть, конечно.

Ромео изгнан; об заклад побьюсь —

Он не вернется требовать тебя,

А если и вернется, – только тайно,

И если уж так дело обстоит,

Я полагаю – выходи за графа.

Вот славный кавалер!

Пред ним Ромео – кухонная тряпка.

Орлиный глаз, зеленый, быстрый. Верь,

С таким супругом будет больше счастья.

Он – лучше; ну, а если и не лучше, —

Тот умер или все равно, что умер:

Живи он даже здесь – тебе нет пользы.

Джульетта

И это ты мне говоришь от сердца?

Кормилица

И от души! Иль Бог меня убей.

Джульетта

Аминь!

Кормилица

Что?

Джульетта

Ты утешила прекрасно,

Ступай и матушке скажи, что я

К духовнику покаяться пошла

В том, что отца так сильно рассердила,

И получить прощение грехам.

Кормилица

Скажу, скажу. Вот это так умно!

(Уходит.)

Джульетта

Проклятая старуха, злобный дьявол!

Где хуже грех? Подучивать меня

Нарушить верность моему супругу

Или вот так хулить его устами,

Которыми расхваливала раньше

Сто тысяч раз? Советчица, ступай!

Тебя из сердца изгоню навек!

Пойду к духовнику я за советом:

Быть может, он предотвратит беду;

А нет – я силы умереть найду.

(Уходит.)

Акт IV

Сцена 1

Келья брата Лоренцо.

Входят брат Лоренцо и Парис.

Брат Лоренцо

В четверг, синьор? Какой короткий срок!

Парис

Отец мой, Капулетти^[29] так желает;

Не мне его поспешность замедлять.

Брат Лоренцо

Но неизвестны вам невесты чувства.

Путь не прямой. Он мне не по душе!

Парис

Она без меры плачет о Тибальте,

С ней о любви не мог я говорить:

В приюте слез Венера не смеется.

Но кажется отцу ее опасным,

Что так она печали предается,

И мудро он решил наш брак ускорить,

Чтоб наводненье слез остановить.

Способствует тоске уединенье;

Ей станет легче в обществе супруга, —

Вот в чем такой поспешности причина.

Брат Лоренцо

(в сторону)

О, если бы не знал я той причины,

Что нам велит замедлить этот брак!

(Громко.)

Но вот сюда идет сама синьора.

Входит Джульетта.

Парис

Я счастлив встретить здесь мою супругу!

Джульетта

Да, если я смогу вам стать супругой.