Вайнштейн Виктор 3

*

С восьмого года, с давних пор,

как август настаёт,

нас всех к себе зовёт «Топор»,

нас фестиваль зовёт,

творят сегодня мастера –

здесь виртуозы топора,

их вдохновенный труд,

из дерева, словно с пера,

нам сказку создают,

мечту построить наяву –

всегда и всем пора –

я всех на фестиваль зову,

на праздник топора!

Гимн библиотеке

Раскопок медлили длинноты –

Медь, серебро... И в некий миг

Открылись плиты терракоты –

Хранилище древнейших книг.

Царям на скалах пишут знаки,

Чтоб все грядущие века,

И каждый бог, и пахарь всякий

Знал, что рука царя крепка,

И в ней надежная секира,

И что удел его – царить...

А в книгах – мира быт и лира,

Легенды, песни, словари...

Зубами скрипнет царь примерный,

И, чтоб исправить мир навек,

Избавить жизнь от всякой скверны,

Жжёт стеллажи библиотек.

Горит костер все чаще, чаще,

И вечно пляшут у костра

Омар, и Пий, и Алексей Тишайший –

Отец полубезумного Петра.

Чтоб жить своим умом мы позабыли,

Чтоб гладко все – хоть покати шаром...

И топором сплеча они рубили

Все то, что написали мы пером.

И тешатся – все в страхе ниц полягут,

Пред ними целый мир замрёт в тиши...

А между тем сгорала лишь бумага,

А мысли разлетались вдаль и вширь,

И вновь сливаются в свои моря страницы,

И снова строк разноголосый хор

Сплетает быт, мечту и небылицы,

Предвиденья, дерзанья и укор,

И снова – для трудов и для потехи,

Как то у нас заведено давно,

Зовут к себе огни библиотеки,

И снова светит в мир её окно.

топор

Мастер построил Кижи.

Посмотрел на собор: «Добёр,

Лучше не будет, ни в жисть!»

И выбросил в воду топор.

Не знаю, как дальше жил он,

Мастер без топора,

Не кисла ли кровь в жилах,

Что думал, когда умирал,

Но тот, кто сказал: «Баста!

Предел достигнут, ура!»

Тот больше уже не мастер.

Он – «мастер без топора».

*

Рок топором прокладывает путь:

вот просека, не вздумайте свернуть,

он непоколебим – любим иль нелюбим,

диктует путь… –

но человек, на этот путь попав,

глядит, не давит ли кого его стопа,

иль, всё свалив на Рок,

без трепета творит урок –

всё как-нибудь…

…мы на арене – нам не скучно,

и нас толкают Рок и Случай,

любовь и похоть, гнев и лень,

зима и лето, ночь и день…

…и сможем ли мы, чёрт нас всех возьми,

весь путь – всегда – везде – пробыть людьми?

…или, придтись надеясь ко двору,

ласкаться к прянику, кнуту и топору?..

ответ Герцену

…к топору зовите Русь!

Искандер

Что б ветры к нам ни заносили,

кто б ни пришёлся ко двору,

я к топору зову Россию –

но… к плотницкому топору.

(отрывки из «Святой Ольги»)

варяг

На востоке грабить хуже –

каждый ходит при оружье:

рог коровий на копьё,

лук тугой согнёт из вяза…

он имение своё

создал сам, не по приказу,

он, хоть мал – не муж, мужИК,

да клониться не привык.

Знает плуг он – и охоту,

держит он топор и нож,

в чащу леса и в болото,

словно в избу свою, вхож...

в битве входит в дикий раж...

взять – лишь жизнь. Баш на баш.

За добычею пойдёшь –

лишь в Валгаллу попадёшь.

Но хозяин есть и тут –

и нужна ему дружина –

он её оплатит труд –

сталь ли, кровь ли – всё едино.

И норманн ему не враг,

здесь он жнёт другую жатву,

и чужак, принявший клятву,

называется – варяг.

– И идти сюда внаём –

можно... Так пошли втроём?

Вадим Храбрый

Смерд тих и кроток с давних пор –

а как иначе быть? –

терпенье есть, – и есть топор,

не только, чтоб дрова рубить,

но и давать отпор.

С какого началось конца… –

но вада* поднялась:

горят дома, горят сердца –

держись за душу, князь!

Кто предал слово, продал честь,

и клятву кто попрал –

для тех от нас лишь смерть и месть,

и мы их стопчем в прах!

За нас, за Новоград, за Русь

крошит врага топор –

упал Свенельдус-Синеус,

за ним упал Трувор…

Но жив Олег, и Рюрик тож

доселе невредим –

И, в сердце получивши нож,

упал наш вождь Вадим.

Упорно новгородцы бились,

призвав огонь, меч и судьбу,

и если мы о том забыли

и не рассказываем были –

то это нам не в похвальбу.

«Безумство смелых»… – как кому,

но я сочувствую ему,

за Город, родину свою,

он принял смерть в лихом бою.

*вада – смута, мятеж

Ростов

Там народ известный – меря,

твёрд в своей исконной вере,

закалён в труде, охоте –

и с соседями войной.

К ним явились христиане.

– Ну, кому хотите, сами

тем кадите и молитесь,

ну а мы, само собой,

к вашим играм стороной.

Им поставили собор –

не идут в собор на двор.

Их к молитве приучать –

но поднялся некий тать –

от собора и от причта

не осталось даже притчи,

только пепел по полям –

слава удо-бре-ни-ям!

Владимир тем вестям не рад:

послал карателей отряд,

кому топор, кому позор,

и новый строится собор… –

Да вот другой топор – крушит –

и снова пламя брёвна ворошит,

и снова ветер свищет

на новом пепелище.

и, где что строили – всё зря:

лишь обгорелая земля...

Леонтий, третий поп,

пошёл на компромисс*:

*хотя детей в заложники всей знати

отнюдь не поленился он собрати.

язычники народ ведь добродушный –

когда ни их, ни веру их не душат,

они всегда согласны в мире жить –

и даже могут заплатить и некий мыт –

не троньте лишь ни тело их, ни душу.

И стало у Ростова два конца –

там Керемет – а тут стоит Илья;

не то, чтобы они совсем друзья,

а просто: два соседа, два лица…

Лишь жаль, – Леонтий

у Владимира один.

Да, кстати: сын его – Алёша из былин

Зато в других местах

мир христиан не брал,

пожары, казни – сколько видит глаз,

язычников там каждый убивал –

так выполнялся княжеский наказ.

Конечно, те в ответ – такие злые тати! –

в бега, за топоры, да храмы поджигати:

подумаешь, у них устроили погром –

нельзя же поджигать за это Божий Дом!…

Ярослав и Новгород

Наёмники и Город… Не впервой

за топоры схватились новгородцы –

да князь наш, Ярослав, конечно, разберётся,

и кто зачинщик был, а кто был наш, герой…

Но грозно князь сказал: «Наёмник мой!» –

и кто пришёл на суд – тем головы долой.

И поднял Новгород Костята, сын Добрыни –

и Ярослав вмиг мудрость проявил:

чтоб кровь свою не лить,

пролил чуть-чуть чернил,

и Городу сейчас же подтвердил,

мол, будут впредь у Города отныне

все те права, что даровал Олег… –

так будет впредь ещё немалый век.

Он своё званье – Мудрый – заслужил,

пожалуй, поступил бы так не каждый:

немало тех, кто головы сложил,

а от своей не отступился блажи…

о Ярославе мы, пожалуй, так не скажем…

Но я бы мудрым не назвал такого,

кто всех раздразнит делом бестолковым –

а после вмиг начнёт хвостом вилять…

уж я б нашёл, как олуха назвать.

Но, если князь дал Новгороду право,

то новгородцы и его считают правым –

и посылают вольницу свою

на помощь князю в яростном бою

с его отцом…

PS. Возможно, «Мудрый» он совсем иначе:

два храма в честь Софии он воздвиг,

а Софья = мудрость. Летописец-мних

лишь храмом мудрость меряет – тем паче,

что мнит, мол, мудрость

христианскую постиг:

да, на земле нагадил князь, конечно,

но Богу он поставил храм и свечи –

за эту взятку Бог его простит

и церковь Благоверным возвестит).

Мне кажется, монах тут зело врёт,

Бог не чиновник, взяток не берёт.