Л. Бирюк. «Теплом весны согретый…»

Post date: Jun 20, 2012 10:44:09 AM

Прочитав заголовок этой статьи, многие читатели, непременно вспомнят и лучезарный «Краснодарский вальс», и выдающегося поэта, воспевшего наш город, – Виталия Борисовича Бакалдина

Некоторые литераторы обижаются или стесняются, когда их называют краснодарскими или кубанскими. «Я – русский поэт», – поправил однажды оратора некий уважаемый юбиляр. А Бакалдин гордился тем, что он краснодарец. Одна из его поэм, посвященная родному городу, называется «Объяснение в любви». Чтобы писать о Краснодаре, ему не нужно было спускаться в лабиринты библиотечных книгохранилищ, копаться в архивах и в справочниках. История Краснодара была историей его собственной жизни. Он рос и взрослел вместе со своим городом. Его отец, Борис Александрович, заслуженный строитель, иногда брал сына с собой на работу и показывал, как растут новые школы, больницы, детские сады.

Ухватив отца за палец,

я парил, как в небесах,

несмышленыш-краснодарец,

на строительных лесах.

Под ногами маленького Виталия пестрым лоскутным одеялом расстилался старый Краснодар: «одноэтажный сон разлинеенных квадратно узких улиц городских, тополей, стоящих статно у калиточек кривых». Но уже поднимался и новый город. На углу Мира и Красной (Сталина) в 1936 году открылся Дворец пионеров и в числе его первых активных посетителей был девятилетний Виталий. Драматический театр в ту пору располагался на углу Красной и Гоголя, (где нынче филармония). После войны разрушенное здание театра было восстановлено, и в конце 50-х здесь состоялась премьера спектакля «Человек с последней парты» Виталия Бакалдина и Вагаршака Мхитаряна.

Воспитанную с младых ногтей гордость своим городом Бакалдин пронес через всю жизнь. В его стихах нет фальшивой ностальгии по дореволюционному Екатеринодару. Его Краснодар – не утопающая в грязи казачья станица, а город новостроек, город рабочих, строителей, студентов, ученых, врачей, музыкантов… В то же время Бакалдин – отнюдь не поэт «городского масштаба», а выдающийся художник, сумевший в своем творчестве передать черты своей эпохи, как он сам говорил: «времени приметы».

Одной из таких «примет» был патриотический порыв нашего народа во время Великой Отечественной войны. Когда враг рвался к Краснодару, 15-летний Виталий и его друзья вступили в народное ополчение. Это было для них естественным поступком. Мальчишеские впечатления о войне навсегда врезались в память будущего поэта и впоследствии воплотились во множество стихов. Среди них – «Краснодарская быль» о юных героях, которые, «не успев принять святой присяги», стояли насмерть за свой город, наравне с горсткой взрослых бойцов. Трое суток краснодарские школьники держали оборону, и многие навеки остались лежать на подступах к Краснодару, не сделав ни шагу назад.

Бакалдину пришлось пережить и горечь оккупации и счастье освобождения родного города от немецких захватчиков. 12 февраля 1943-го поэт всегда отмечал, как свой второй день рождения. Ведь в этот день он и его товарищ Женя Оленин, рискуя жизнью, собственноручно взяли «языка» – двух немецких солдат. Мальчики привели пленных, куда положено, и убежали. У них даже и в мыслях не было, что они совершили геройский поступок, за который полагался орден. А потом Виталий и Женя первыми из краснодарцев спустились по темным ступеням в зловещий подвал гестапо. Ужас от увиденного там на всю жизнь остался в сердце поэта и впоследствии вылился в строки незабываемых стихов.

Виталию Борисовичу не было и тридцати, когда его приняли в Союз писателей СССР, где он оказался единственным поэтом-учителем. Центральная краснодарская детская библиотека недаром теперь носит имя Бакалдина. Десятки талантливых произведений поэт создал для детей и подростков, среди них «Алешкины приключения», добрая и мудрая поэма «Стихи о хлебе», стихотворения «Каска», «Горный мед», «Травы-муравы», «Полевая сумка» и, конечно, трепетная поэма «Царевна-недотрога», напечатанная в журнале «Юность». Сейчас многие учителя предпочитают писать о чем угодно, только не о детях. А Бакалдин писал о своих учениках. В одном из стихотворений он сравнил труд учителя с трудом «буксира» – маленького неказистого пароходика, который выводит на рейд океанские лайнеры.

Пусть ни один из учеников Бакалдина не превзошел своего учителя на поэтическом поприще, но все «птенцы его гнезда» – люди особенные. Они хранят неизгладимый отпечаток «бакалдинской» интеллигентности. Это люди редкой внутренней культуры, сдержанные в оценке своих достоинств. Бакалдин и сам был лишен самодовольства и чванства.

Жизнь Виталия Борисовича, по его собственному выражению, была «счастливо многолюдна». Своими друзьями он считал не только выдающихся ученых, врачей, певцов, писателей и поэтов, но и тех, кого за неимением более точного слова называют «обыкновенными» или «простыми» людьми.

В далеком 1979 году Бакалдину позвонили из какой-то конторы с просьбой сочинить стихи для пожилой кассирши. Женщину провожали на пенсию и хотели, «порадовать стихами известного поэта». В ту пору Бакалдин находился в зените своей славы. Около десяти лет он возглавлял писательскую организацию Кубани, избирался депутатом краевого и городского Советов трудящихся, в состав крайкома КПСС, руководящие органы Союза писателей, редактировал ежемесячник «Кубань»… Стоит ли говорить, что его рабочий день был расписан по минутам, а телефон буквально разрывался от всевозможных деловых звонков. Но он от просьбы не отмахнулся. Более того, написать стихи для незнакомой женщины-труженицы Бакалдин счел большой честью для себя. Так появилось стихотворение «Социальный заказ», которое вошло в большинство поэтических книг поэта, и которое ясно показывает, с каким уважением в то время относилась творческая интеллигенция к людям труда.

Советское прошлое многие уже не помнят или не знают. Оно уходило постепенно, изгоняемое новыми веяниями. Его вытесняло не только торжество «свободы и демократии», но и торжество грубой силы, денег, обмана, воинствующего бескультурья. Бакалдин до последнего своего часа боролся с темными силами смутного времени. Стихи переполняли его душу, лились рекой. В них отразились его гражданская позиция, мировоззрение, идеалы, которые он никогда не менял и смело отстаивал, кто бы ни находился у руля власти.

Ему было больно, что некоторые его друзья так быстро и легко, без единой морщины на лбу изменили своим взглядам. Но еще больше он был возмущен лицемерием высоких партийных руководителей, которые, бросив страну на произвол, занялись устройством личного благополучия.

Мои поистрепались миокардии,

и скачет сердце, дробно семеня…

Я никогда не выходил из партии,

а партия вдруг вышла из меня.

На протяжении тринадцати лет Бакалдин редактировал газету «Литературная Кубань», дочернее издание «Вольной Кубани». Не смотря на то, что газета не поступала в свободную продажу, а распространялась только по подписке, круг её читателей был весьма широк. Бакалдинская «Литературка» стала трибуной талантливых поэтов, писателей и общественных деятелей-патриотов. В ней печатались не только профессиональные авторы, но и «самородки» из разных уголков нашего края. Их Бакалдин особенно любил и пестовал.

В бывшем Дворце пионеров (который теперь называется как-то по-другому, пышно и непонятно) Виталий Борисович занимался с детьми в литературной студии «Лукоморье». Мне часто доводилось присутствовать на таких уроках. На первый взгляд казалось, что поэт учил детей премудростям стихосложения, но на самом деле он учил их, как надо жить: быть честными и добрыми, заступаться за слабых, любить мать, отца, Родину. В его устах простые, прописные истины звучали, как откровение. Не знаю, стал ли кто-нибудь из юных питомцев Бакалдина настоящим поэтом, но настоящими людьми они, наверное, стали.

Он был рыцарем своего времени. Трудно приходилось его оппонентам: умный, находчивый, энциклопедически образованный, он умел блестяще отстаивать свою точку зрения. Мало кто решался вступать с ним в устную дискуссию один на один, но в прессе иногда проскальзывали недружественные выпады. Когда я спросила его, почему он не отвечает своим критикам, он сказал с улыбкой:

– Не царское это дело. Есть вещи поважнее…

– Какие, например?

– Да много чего! Вот, например, любовь.

Через всю жизнь он пронес одну-единственную любовь к «лучшей из женщин», к которой «ушел не на минуту, а до тех… до самых… до берез…».

Влюбившись в юности в свою однокурсницу, красавицу Женечку Грановскую, поэт прожил с ней в счастливом браке более шестидесяти лет. Евгения Владимировна любила вспоминать, как после скромной свадьбы ей пришлось поехать по распределению в станицу Атаманскую, а Виталия пригласили работать в Краснодарскую железнодорожную школу. Каждый день молодой поэт присылал любимой жене письма в стихах. И вдруг по непонятной причине письма стали задерживаться… В чем дело? Оказывается, почтовые работницы, узнав о необычной переписке влюбленных, стали тайком вскрывать конверты и переписывать стихи к себе в тетрадку. Наверное, это были первые поклонницы таланта Виталия Борисовича…

Верная и любящая Евгения Владимировна не смогла пережить потерю любимого человека и через полгода ушла вслед за ним.

Последний творческий вечер Виталия Борисовича, посвященный изданию его новой поэтической книги, состоялся в октябре 2009 года в Доме работников просвещения. Тепло и доверительно беседовал поэт со своими читателями. Зал был битком набит, и все слушали, затаив дыхание, боясь пропустить хоть одно слово. Никто не знал, что Бакалдин прощался со своими друзьями-читателями, что вышедшая книга стала для него прощальным подарком, что исполненный в тот вечер «Краснодарский вальс» звучал для него в последний раз…

Теплом весны согретый,

Зеленой весной одетый,

Краснодар мой, Краснодар мой,

Город юности город родной!

Каждый раз, проходя мимо пятиэтажного дома на углу Чапаева и Рашпилевской, останавливаюсь в волнении. Сколько незабываемых мгновений, сколько уроков мастерства и просто непринужденных дружеских бесед благодарно вспоминают сейчас многочисленные друзья Виталия Борисовича. Когда-то Пушкин сказал о своем старшем товарище, Чаадаеве: «Его дружба заменила мне счастье». Многие из нас могут сказать то же самое о Виталии Борисовиче Бакалдине.

Он ушел в бессмертие, оставив нам свои стихи – лирические, раздумчивые, патриотические, ироничные, тревожные. Такова и наша жизнь, которая не дает нам «ни минуты покоя». Другой, к сожалению, нет.

Людмила Бирюк,

член Союза писателей России