"Спасибо", Степан Деревянко
Post date: Feb 9, 2012 10:23:57 AM
Маленькая цыганочка лет девяти в новом платьичке, одетом на немытое тельце, вертится у дверей магазина «Магнит» и просит у входящих и выходящих денежку. Поодаль на бетонном подкладыше под ларек сидят ее бабушка и старший брат, покуривают и поглядывают за ней. Им она носит добычу. Похоже, цыганочка сдает экзамен на умение цыганить. Я тоже иду в магазин.
– Дя, - дергает меня она за штанину, - дай пять рублей.
И сверлит меня снизу черными глазенками.
– Вот когда буду выходить из магазина и откроешь мне дверь, рубль дам, - говорю я.
– Тилькы рупь?
– А как ты хотела? Деньги надо зарабатывать. Открывай дверь и тебе будут платить, как швейцару в ресторане.
Побыл в магазине, выхожу. Дверь не открывает, но напоминает:
– Дя, ты рупь обещал дать.
– Так за открытую ж дверь, а ты работать не хочешь.
– А дэ вы бачилы, шоб цыганы робылы? – сражает она меня взрослым умозаключением.
Я хохочу – ну, чавела, уела дядька.
– Ладно, за наглость и сообразительность так и быть, держи рубль.
Она артистично протягивает ручку и пальчики, как коготки птички, цепко хватают монетку.
– А спасибо чего ж не говоришь?
– Дя, оцэ за рупь и «спасиба» казать?
Меня опять разбирает смех от ее непосредственной наглости. Говорю, сдерживаясь:
– А за сколько ж ты «спасиба» скажешь, за пять рублей?
Она кривит губки и качает головой.
– …за десять?
Реакция та же.
– …за пятьдесят?!
Губки кривит, но головой не качает. Думает.
– Тогда за сто?!
– Да, за сто! Давай, дядько, сотню, скажу «спасиба».
Мне опять хочется рассмеяться, но тут уже не до смеха. О, черноглазая, цыганский детеныш! Однако решаю довести свой тест-торг до конца:
– А сотни-то у меня и нет, чавела, но рублик еще один имеется. За рубль, может, все-таки «спасиба» скажешь?
Она кривится, как после кислой ягоды, и выжимает из себя:
– Ладно, давай свий рупь, скажу.
АККУМУЛЯТОР /рассказ/
Старик приехал в райцентр на видавшем виды «Москвиче» за лекарством. По дороге в аптеку ему попался магазин «Рыболов», и старик не удержался, чтобы не посмотреть снасти для любимого занятия. Он оставил машину на обочине, зашел в магазин и минут двадцать глазел, как мальчишка, на яркие поплавки, телескопические удилища, дорогие канадские спиннинги и блесны. И совсем забыл, что аккумулятор у его машины «дохленький» и заводит движок плохо. Когда он вышел из магазина с желанным набором блесен, настроение его упало – он увидел, что не выключил фары. Аккумулятор «сдох», и от поворота ключа зажигания стартер даже не замычал. Оставалось одно: завести машину с буксира или с толкача. Но толкать его «шарабан» было некому, дорога у станицы оказалась только проезжей, и по ней никто не шел. Потому старик достал из багажника трос, прицепил его и стал голосовать, держа в левой руке петлю троса. Но никто не останавливался. Иномарки, «Калины», «Приоры» проносились мимо, даже не притормаживая. И только какой-то парень на таком же старом москале, как у него, дал по тормозам и ссунулся впереди на обочину.
– Что случилось, отец? – крикнул он, не вылезая из-за руля.
– Аккумулятор «сел», дерни, сынок, - попросил старик.
– Рад бы, да проушина вырвана, не получится.
Проушины действительно не было, не прицепишься. Парень умчался, а старик, вздохнув, снова поднял руку. Но машины пролетали.
Так он простоял с час, устал и начал ругать себя за то, что поперся в магазин, вместо того, чтобы сначала купить жене лекарство. А теперь до аптеки далеко, до дома еще дальше, да и доберется ли он домой засветло – одному Богу известно. Вместе с тем день завернул на вечер. Похолодало, посерело небо, и стал накрапывать дождь. Поднявшийся ветер покатил по дороге ржавые листья. Стали болеть ноги, и старик пошел искать по обочине, на что присесть. Нашел в бурьяне ведро без дна и устроился на нем прямо на краю проезжей части. Так заметнее. «Может, кто остановится, поможет, неужто в людях жалости не осталось?» - подумал старик. Ему повезло, вскоре прямо перед ним осел на жестких тормозах джип, опустилось стекло и холеная самодовольная физиономия выкрикнула:
– Дед! Могу оттащить твою гарбу к себе на приемный пункт, заплачу три штуки, как за чермет.
– А я на чем буду ездить? – спросил старик.
– На чем сидишь, на ведре. Руль, так и быть, тебе оставлю, - засмеялась физиономия.
Старик проглотил комок, но попросил:
– Ты бы дернул, сынок, она и заведется. Подмогни, аккумулятор у меня…
– Нет, дед, только на шнурок и в металлолом, я без пользы не катаюсь.
– Езжай, - махнул рукой старик и запечалился. «Что за жизнь пошла? На дороге сижу, на виду у всех, и никто не поможет. Все стали друг другу чужие, будто звери-собаки…».
Он вспомнил, как когда-то в метель перед самым Новым годом он с женой и тогда еще малыми детьми ехал далеко к сестре в гости на «Москвиче» и сбился с дороги, и какой-то парень вывел его на трассу, сделав крюк в сорок верст. Просто остановился, спросил в чем дело, подумал минуту и сказал: «А, ладно, отбрешусь. Езжай, земляк, за мной, только не отставай».
И он пер за парнем, видя в снежной пыли только два красных огня жигуленка. И успел к застолью. А парень с него даже денег не взял на бензин, лишь улыбнулся и сказал: «Счастливо, друг. Земля круглая, может, и меня когда выручишь». А теперь вот: «На ведре едь». И вся помощь.
От этих мыслей старику стало муторно на сердце, он бросил трос в багажник и пошел по дороге в станицу. Ему ничего не оставалось, как купить новый аккумулятор. Вместо лекарства. У встречного велосипедиста он спросил про магазин запчастей, тот подсказал, и старик через несколько кварталов магазин нашел. Аккумуляторы были. Он выбрал недорогой российский, с удобной для переноски ручкой. Продавец проверил состояние аккумулятора, выбил чек и предложил:
– Мы можем его установить и заодно протестировать состояние электросхемы вашей машины, отец.
– Спасибо, только мой «Москвич» стоит далеко отсюда, напротив рыбацкого магазина. Тот магазин меня, старого дурня, и ввел в расходы. Бабка теперь останется без лекарства.
– А как же Вы его…? Он же тяжелый, - спросил с запинкой продавец, - Доставка у нас не предусмотрена.
– Пехом, сынок, как еще. Вот и вся доставка, - ответил старик.
И он, скособочась и припадая на правую ногу, понес аккумулятор из магазина.
Какой-то парнишка со скутера, слышавший разговор, купил лампочку для фары и выбежал следом. Старик был недалеко. Парнишка догнал его.
– Дедушка, ставьте аккумулятор мне под ноги и садитесь сзади, я Вас довезу до машины, - сказал парнишка.
– А повезет твой горбунок двоих? Больно маленький, - спросил старик недоверчиво.
– Повезет, мы с пацанами на нем втроем лихачим!
Они ехали по улице, ноги старика свисали, и старик поджимал их, боясь обо что-либо зацепиться. Руками он держался парнишке за плечи. Начинало смеркаться, и дождь в порывах ветра холодными иголками покалывал старику лицо. Но старик был рад дождю – он не хотел, чтобы парнишка, когда доедут до машины, увидел его слезы. А они вырывались помимо его воли откуда-то изнутри, от самого сердца, которому вдруг, непонятно от чего, стало тепло.