В поэтическом пространстве современной русской литературы имя Сергея Анатольевича Степанова известно далеко не только благодаря устойчивой авторской интонации. Его поэтические книги последних лет – «Азият», «Ха́ос и хао́с», «Свет тьмы», «Чары речи» и роман в стихах «Постлюбовь» – дают возможность говорить о зрелом и последовательно выстроенном художественном мире. Это поэзия, обращённая не к внешнему событию, а к внутреннему напряжению, к проживанию мысли как формы существования.

В творчестве Степанова речь не является функцией повествования – она самостоятельна, автономна, обнажена до состояния философского жеста. Слово у него, как правило, несёт не информативную нагрузку, а смысловую массу, вступающую в конфронтацию с молчанием, пустотой, утратой. Такой подход предполагает высокую степень внутренней дисциплины, которую поэт демонстрирует с завидной последовательностью: отсутствует избыточная экспрессия, исключены штампы, преодолена риторика.

Существенным признаком его поэтики является тематическая сосредоточенность. В центре – человек, пребывающий в экзистенциальной неопределённости: между словом и молчанием, между любовью и её отсутствием, между присутствием и утратой. «Постлюбовь», пожалуй, наиболее отчётливо фиксирует этот мотив: стихотворный роман говорит о любви как о пережитом и неотменённом, продолжающемся даже после разрыва. Это не психологизм в привычном смысле, а форма философского восприятия утраты.

По-другому устроена книга «Ха́ос и хао́с», где форма уже подвержена внутреннему разрушению. Отдельные стихотворения демонстрируют сознательное отступление от строгой композиции – речь здесь прерывается, дробится, нарушает логическое течение. Такое смещение от лирического нарратива к разорванной речи наделяет текст ощущением нестабильности, внутреннего смятения – но при этом сохраняет целостность художественного высказывания. Поэт работает с разрушением как с формой, а не как с декорацией.

Ранняя книга «Азият» тяготеет к философской пейзажности. Здесь пространство не описывается – оно интериоризируется, становится частью мышления. Степанов умеет делать ландшафт не обстановкой, а формой внутреннего голоса: степь, путь, ветер – это не символы, а способы существования субъекта в мире.

Особый интерес представляет сборник «Чары речи», где поэт делает акцент на звуковой материи текста. Здесь ритмика, интонация, акустическая форма становятся равноправными участниками поэтического действия. Это не эксперименты с формой ради эффекта, а продолжение глубинной работы со словом. Его речь – не декоративна, а сущностна. Каждое интонационное решение несёт логическую и смысловую нагрузку.

В целом, поэзия Степанова отличается высокой степенью концентрированности. Его тексты требуют внимательного, замедленного чтения, в котором не столько улавливается сюжет, сколько раскрывается внутренняя динамика – от смысла к его невозможности, от речи к её пределам. В финалах его стихотворений чаще обнаруживается обрыв, нежели вывод. Это принципиальное решение, соответствующее общей установке поэта: не давать ответов, но формулировать точные и тревожные вопросы.

В поэтической системе Сергея Степанова нет места декларации. Он не утверждает – он сомневается. Именно в этом сомнении и заключается подлинная энергия его поэтики.

Справка об авторе рецензируемых книг

Сергей Анатольевич Степанов – русский поэт, род. в 1961 году в Донецке, Украина. До распада СССР жил и учился в России. Сегодня проживает в Бишкеке. Автор поэтических сборников «Азият», «Ха́ос и хао́с», «Свет тьмы», «Чары речи», «Постлюбовь» и еще более чем пятидесяти опубликованных книг. Лауреат литературных премий и участник международных проектов.

Дмитрий Трегубов,

литературный обозреватель.