Мурашова Валентина Андреевна
29 мая 1934 года в семье учителей Акимовой Марии Акимовны и Кузькина-Леонтьева Андрея Михайловича родилась дочь Валентина. Родители любили свою девочку, и жизнь её текла счастливо и беззаботно до тех пор, пока на нашу Родину не пришла страшная беда. Война.
Тот самый длинный день в году
С его безоблачной погодой
Нам выдал общую беду на всех,
На все четыре года.
Она такой вдавила след
И стольких наземь положила,
Что двадцать лет и тридцать лет
Живым не верится, что живы.
Немцы всё ближе подходили к Кингисеппу. В августе 1941 Андрей Михайлович отправляет семью в эвакуацию, посадив их в теплушку, а сам остаётся на перроне. В этот день они были все вместе последний раз. Больше своего отца Валя не видела.
Проводив семью, Андрей Михайлович уходит добровольцем в ополчение. А ведь у него был белый билет, мог остаться в тылу. Воевал он под Ленинградом, был в блокадном городе. Его эвакуировали в дистрофическом состоянии, на Ладожском озере машина попала под бомбёжку и ушла под лёд со всеми людьми. Но семья узнает об этом только спустя несколько лет после окончания войны.
Какое-то время Валя с мамой жили в Череповце. Мария Акимовна работала в редакции газеты «Коммунист». А потом опять дорога.
Они плыли на корабле по Рыбинскому водохранилищу и попали под бомбежку. Валя упала с полки. Про это падение все и забыли бы, но оно дало о себе знать чуть позже. Корабль опять сменился теплушкой.
Однажды поезд остановился вне населённого пункта. Мама и тётя Саша побежали к воде помыться. И вдруг он поехал. Они за ним побежали, поезд замедлил ход, женщины успели схватиться за поручни последней теплушки и вскочить. Надо представить, что было с детьми. Ведь они не видели и не знали, что мамы успели на поезд. И это неведение длилось до следующей станции. Только тогда мамы смогли вернуться в свою теплушку.
Мария Акимовна стала замечать, что Валя начала раздуваться. Опасаясь эпидемии, их высадили в Златоусте. Мама через весь город несла дочку на руках до больницы. У ребёнка оказалась подкожная экзема. Не знали, как лечить. И тогда Валю стали туго заматывать бинтами, чтобы воздух нашёл выход из тела ребёнка. С едой было плохо, но больная и это не съедал.
Наступил долгожданный день. Их выписали, и мама опять несла дочь на руках на эвакопункт, завёрнутую в шерстяное одеяло. А тут новая напасть. У ребёнка воспаление среднего уха. Валю положили в больницу, но так как это было не совсем законно, её кровать стояла в коридоре за ширмой. Даже через годы вспоминает она врача Эмилию Алексеевну, которая отдала много сил и душевного тепла, чтобы помочь маленькой пациентке. А девочка лежала за ширмой, ждала прихода мамы и сочиняла свои первые стишки.
Лампа горела, радио пело,
Я бы не хотела, я бы не пила,
Я бы свою мамочку милую ждала.
Но лампа погасла, радио устало, петь перестало.
Валя прочитала их маме, когда та пришла.
- Это тебе папа весточку прислал,- сказала мама ( Андрей Михайлович писал стихи).
И опять теплушка, и опять подальше от войны. На ночь Мария Акимовна закрывала окно в теплушке своим пальто. За ночь оно примерзало к доскам, а у Марии Акимовны спина, так как она спала у стены.
Выехали летом, приехали в Татарию в Бугульму поздней осенью, а оттуда в село Урсала добирались на санях. Девочку укутали, забросали сеном, возница, усаживаясь в сани, не заметил и сел прямо на ребёнка. Было больно, мешало дышать, но это и согревало в дороге. А мороз был сильный. Мария Акимовна отморозила пальцы.
В Урсуле семье Акимовых выделили целый дом, так как Марию Акимовну назначили директором местной школы. Вместе с ними жили две сестры Андрея Михайловича со своими детьми. Валя с мамой спала на узкой кровати на соломенном матрасе.
Всем тогда жилось голодно. Спасибо татарам, которые иногда приносили что-нибудь из еды. Особенно это помогло, когда у Вали началось воспаление лёгких. Молоко и мёд поставили девочку на ноги. Чтобы как-то прожить, Мария Акимовна ходила продавать вещи, украшения. Картошку варили в мундире, а если чистили, то очистки не выкидывали, их смешивали с мукой и делали лепёшки. Какие они были вкусные! Кусочек хлеба, положенный на день, мама делила на две части и говорила:
- Этот кусочек тебе, а этот мне.
А потом мамин кусочек делился ещё раз пополам. И только когда мама упала, застёгивая туфли, Валя поняла, что с мамой что-то не так.
Они такие, наши мамы, сами не съедят, но последнее отдадут своему ребёнку.
Полуголодные ребятишки всё время искали какую-нибудь еду. Ходили в поле и тайком собирали опавшие колоски, перетирали их руками и ели, находили траву, которую можно есть, и ели. Жевали смолу до тех пор, пока та не становилась чёрной. Это чуть-чуть притупляло голод.
Однажды взрослые обсуждали: взять свекольный мармелад или продукты. Валя подошла к маме и спросила:
- А что такое мармелад?
- Это сладко,- ответила мама.
- А это как?
И тогда мама вместо какой-то части продуктов взяла мармелад.
Голодали не только люди, но и животные, которые были рядом. Во дворе жила маленькая собачка, добрая, приветливая. Если людям есть нечего и они едят траву, то животные так перестроиться не могут. От постоянного голода эта собачка, любимица детворы, начала кусаться. Чтобы не допустить страшной беды, Мария Акимовна вынуждена была взять ружьё и застрелить её. Даже в таких вещах война заставляла брать женщин на себя мужские обязанности. Дети очень жалели собаку, плакали. Плакала вместе с ними и Мария Акимовна, но по-другому поступить она не могла.
А ещё на селе был всеобщий любимец Васька. Конь, который выполнял любую работу. Но и его силам пришёл конец. Не смог он однажды подняться в гору, упал. И пока Васькино тело не остыло, его начали резать на куски. Даже после смерти конь пришёл на помощь людям, а тем надо было думать о детях, о себе.
И всё-таки дети остаются детьми в любых условиях. Игрушек не было, они сами придумывали их. Вместе с братьями и сестрой Валя смастерила настольную игру «Кто быстрее дойдёт до Москвы». Они нарисовали карту, отметили на ней Москву и другие города, которые знала двоюродная сестра Нина (она была самой старшей из них) и которые сами придумали, бросали кубик и делали ходы.
А зимой, когда снегу выпадало столько, что он лежал на уровне печной трубы, Валя со своим двоюродным братом Борисом проделывали в этих сугробах ходы и лазили по ним. Любили всей гурьбой кататься с горки на санях без лошади.
Там, в Урсуле, Валя пошла в первый класс, но проучилась полтора месяца и заболела воспалением лёгких.
Война потихоньку уходила на запад. От папы давно ничего не было, хотелось домой.
24 июня 1944 года они выехали в Кингисепп.
И я войну пережила
В эвакуации далёкой,
Но каждый день домой звала,
И возвратились мы до срока.
В руинах город мой лежал,
Пожарища ещё дымились,
Никто на свете нас не ждал…
Мы плакали и не стыдились.
Сказала мама : «Посмотри,
Деревьев нет, и нет домов,
А птицы с юга прилетят-
Им негде вывести птенцов…»
Вернулись, а город в развалинах. Марию Акимовну назначили директором школы. Поселились на Трубе рядом со школой в отдельном домике. Одна комната в нем была учительской, а в другой жили они.
Осенью Валя пошла во второй класс.
Акимова Мария Акимовна долгие годы работала директором школы, приняла участие в создании школы рабочей молодёжи, стала её первым директором. Школа дала возможность взрослым людям, которым помешала война, получить образование.
А Валя из маленькой девочки превратилась в Валентину Андреевну, продолжившую трудовую династию своих родителей. Она окончила педагогический институт и стала учителем русского языка и литературы. Всю свою жизнь Валентина Андреевна проработала в родном городе, воспитала не одно поколение учеников, отдавая им всю свою душу. И они, помня это, приходят, пишут, звонят.»
Школа, где работали родители Валентины Андреевны. Ныне эта школа не существует.
Удостоверение Марии Акимовны , которая работала во время эвакуации
в газете Коммунист города Череповца
Письма отца Валентины Андреевны
