Ссылка на ЖЖ - "ВЕЧНОСТЬ"

Куда улетает время?

Из Откровений апостола Иоанна мы знаем, что времени уже не будет. Но как это понять нам, живущим в пространстве и времени? Куда улетает время?

Иное измерение

Если посмотреть на муравья, ползущего по плоской двумерной поверхности рабочего стола, то с высоты третьего измерения мы можем видеть, что ожидает муравья на пути его движения и предсказать проблемы, с которыми он столкнется. Так и мы подобны муравьям, ползущим по объему трехмерного пространства в течении времени. А пребывающий выше нас в ином измерении, может видеть всю нашу жизнь с высоты иного измерения более высокого порядка. Это иное измерение находится вне нашего пространства-времени подобно тому, как третье измерение «высота» возвышается над плоской поверхностью стола.

Человек, живя в условиях пространства и времени на собственном опыте познает законы мира и приобретает первичную веру в его постулатные основы - неизменность и беспредельность. Все, что видимо в этом мире имеет конечные размеры и изменяется во времени. Но есть вера, что все это пребывает в неизменном и беспредельном. И эта вера отражает свойства Творца мира, выраженные преподобным Симеоном Новым Богословом: «Ты отделен от всего, мы­слимый где-то вверху, превыше всего существующего, невидимый, неприступный, неуловимый, неприкосновенный и, будучи непостижим, пребываешь неизменным» (Гимн 58).

Неизменность или вечность – это свойство быть вне времени. Беспредельность – это свойство быть вне пространства. Значит, есть иное измерение вне времени и вне пространства.

Сфера чистой молитвы

Возможна ли жизнь вне времени и вне пространства? Да, возможна.

Это осуществляется не по желанию, но когда происходит по милости Господа нашего Иисуса Христа, то возникает ощущение, что ум попадает в беспредельную сферу чистого прозрачного воздуха, не имеющую ничего видимого глазами, различимого или меняющегося. В этом мистическом состоянии тело и физический мир не ощущаются, не слышны тиканье часов и голоса за окном, не ощущается усталость ног и все телесные чувства смолкают в нечувствии. Все существо человеческое преображается в беспредельный ум и существует созерцанием беспредельного и неизменного ощущения умного света и благодати любви Христовой.

Это не воображение, не сон и не галлюцинации. Сохраняется трезвенное состояние ума, который пребывает в сфере иного умопостигаемого мира. Но становясь беспредельным, ум остается в молитве. Слова Иисусовой молитвы не различимы, но молитва ощущается, как любовь Христова подобно тому, как лучи солнца составляют необъятный свет неба, но не отделяются от единого света. Вся сфера молитвы наполняется невидимым светом и любовью. Сфера молитвы не имеет различий, движений, изменений. Ум тоже не имеет локальных слов или мыслей и весь становится беспредельной сферой чистой молитвы, творимой не умом, но Духом. Ум не мыслит смыслами, но пребывает в умопостижении единого беспредельного смысла и ощущении любви Христовой.

При восхождении ума к созерцанию в чистой молитве пространство и время постепенно перестают ощущаться. На практике сначала возникает ощущение телесной легкости, словно тело становится невесомым, но еще сохраняется ощущение времени и пространственного расположения тела, верх-низ, лево-право, мысли могут протекать во времени. Утрачивается способность двигать рукой или ногой, но при сильном волевом усилии эта способность восстанавливается с утратой невесомости. Это начальное восхождение к созерцанию можно соотнеси с обретением логоса "чувственного" и восхождением на первое небо (см. Трудность 41). Но это еще не созерцание, а смешение всего чувственного в единичное нераздельное восприятие. С восхождением к созерцанию чистой молитвы утрачивается не только ощущение тела, но и привычного пространства-времени. Ум пребывает в ином образе жизни. Это удивительное состояние, при котором ум не воспринимает что-либо конечное или локальное, но все бесконечно, непрерывно и неизменно.

Если сравнить видение ума в чистой молитве с видением глаз, то можно сказать, что ум видит ничто. Но при этом ум словно впитывает в себя бесконечное ведение. Это можно сравнить с картиной Малевича "черный квадрат", на которой ничего не изображено, кроме черного цвета на белом фоне, который воспринимается либо, как пустота, либо как смешение множества линий и красок в единое черное пятно. Если на листе белой бумаги начать писать бесконечное множество слов и рисунков, то белый лист станет черным. Тогда обычным зрением ум ничего не различит на листе из-того, что образовало это ничто. Но по благодати уму может быть дано ведение о том бесконечном множестве, которое было изображено на листе. Это умное видение прп. Максим Исповедник называет единым мышлением целого в отличие от множественного мышления о целом путем различения его частей. После единовидного созерцания ум возвращается к бытию во времени с новым бесконечным ведением целого, которое невозможно описать по частям. Удивительно то, что всякий раз одно ведение отличается от другого, которые невозможно описать земными понятиями, но которые начинают различаться умом при созерцании. Так ум постигает множественность единого и простого умопостигаемого мира.

Также можно представить и вечность, как бесконечное множество временных событий, которое заполняет некоторую сферу. И если смотреть на эту сферу со стороны, то она предстает, как одно единое событие, в котором сокрыто бесконечное множество событий. Приблизительно, как земной шар из дальнего космоса выглядит маленькой светящейся точкой, в которой ничего не меняется и нет различий. Но если приблизиться к земле, то возникают изменчивость и различия во множестве. поэтому при созерцании возникает ощущение, что ничего не меняется и одновременно все бесконечно меняется. Пожалуй, можно сказать, что при созерцании чистой молитвы время не останавливается и не исчезает, но преображается.

В этом состоянии неизменной беспредельности умом постигается иное течение времени, в котором нет локальности и промежутков, но есть ощущение течения благодати, которая то усиливается, то ослабевает. И есть ощущение постижения истины, которая наполняет ум новым ведением. В этом состоянии иногда бывают видения с последовательной сменой образов и событий, но возникают они не как внешние, а словно ум становится ими. В этих видениях дается просвещение, утешение и наставление для молящегося.

Если ум восхищается в созерцание чистой молитвы, то душа существует вне обычного течения времени и вне пространства, но при этом она ощущает необычайную полноту жизни. И хотя чистая молитва творится не умом, а Духом, ум пребывает в напряжении сил. Душе не хочется отпадать от полноты жизни, но ее силы постепенно истощаются и наступает момент, когда ей дается слабая свобода к формированию мысли и возможность произволения к прекращению молитвы. Тогда сфера чистой молитвы захлопывается и молящийся начинает мыслить словесными мыслями и ощущать себя в пространстве, слышать тиканье настенных часов, и, посмотрев на часы, с удивлением обнаруживает, что он пребывал в ином мире час или более, а казалось, что прошло лишь мгновение.

В сфере чистой молитвы рождается умопредставление о вечности, но это еще не вечность будущего века.

Тайна вечности

О времени можно сказать, что мы ощущаем его по изменениям, которые воспринимаются телесными чувствами. А когда чувства исчезают, то время ощущается умом, как изменения в ведении и благости. Тогда душа живет изменениями в умопостижении истины и восприятии благодати. Эти изменения иные нежели чувственные изменения. И потому после опыта чувственной жизни кажется, что ничего не меняется. Но с обретением опыта созерцания появляется способность духовного различения меры истины и благости. И когда ум выходит на высшее состояние созерцания, то он различает бесконечное усиление благодати и ведения истины. В Трудности 41 прп. Максим Исповедник называет это состояние излиянием бесконечного потока мудрости. Это состояние отрешения от множественности умопостигаемого мира и восхождения к логосу тварного мира, воспринимаемого, как единица вместе с самой душой. То есть время воспринимается по изменению в приближении к Богу через восприятие Его энергий. А в высшем состоянии естественного созерцания в пределах естества ума эти изменения прекращаются и душа достигает предела умного созерцания. Тогда можно сказать, что время останавливается и ум ощущает вечность, но это состояние не вечно, а дается на время.

Когда же неожиданно ум возносится по благодати еще выше, то ощущается изменение, как выход из тьмы ко свету при восходе ярчайшего Солнца. Тогда все вечно и неизменно и нет различия между созерцателем и созерцаемым, но все едино во Свете Святой Троицы. Это преображение прп. Максим Исповедник описывает, как восхищение из чистой молитвы: "...в самом устремлении молитвы ум бывает восхищаем Божественным и безмерным светом, и совсем не чувствует ни себя, и ничего иного из сущих, кроме Единого, любовью содевающего в нем таковое озарение" [Главы о любви. Сотница вторая. 6]. И тогда следующее изменение ощущается, когда Солнце заходит и душа снова возвращается во тьму. Тогда душа постигает тайну вечной жизни будущего века.

Пока душа остается тварью в пределах тварного естества, то время, как изменение, не прекращается, но меняется восприятие изменений от чувственных к умным. А когда тварь становится богом по благодати и преображается в свет, то все меняется настолько, что уже более не существуют и понятия об изменении, времени, вечности и сам ум. Там все иначе.

Время – движение ума

Возникает такое предположение, что время есть атрибут восприятия умом собственного движения. Движение ума осуществляется не только при восприятии чувственных вещей видимого мира, но и при чисто умном восприятии невидимых вещей умопостигаемого мира. При созерцании чистой молитвы ум не видит внешних изменений, но ощущает себя в непрестанном движении. Результатом этого движения является непрестанное возрастание в ведении. Следовательно, ум движется относительно источника ведения – окрест Бога. Это непрестанное движение есть течение иного времени в свете ведения истины, которое можно назвать иным пространством невидимого умопостигаемого мира. В этом ином пространстве ведения ум пребывает в единомыслии, т.е. при созерцании отсутствует множественность смыслов, но все является единым беспредельным смыслом. Когда же при созерцании в уме рождается движение к формированию некоего ограниченного локального смысла, то возникает деление беспредельности и возникает время существования смысла в уме. При этом нарушается цельность единомыслия. Все, что имеет атрибут конечной длительности уже не может быть единым с беспредельностью и выпадает из сферы чистой молитвы вместе с умом в пространство множественности. Происходит, как бы, материализация смысла в слово, которое становится слишком тяжелым для невидимого мира. Таким образом, слово относится к вещам, существующим в обычном течении времени.

Телесные вещи естественно существуют в пространстве-времени. А ум создан Творцом по своему образу таким, что он обладает свойством беспредельности и неизменности невидимого мира и, в тоже самое время, ум способен существовать в материальном мире в форме конечных и изменяющихся мыслей. Можно также предположить, что ведение ума, рождаемое при естественном созерцании, становится источником движений разума. Так, при созерцании рождаются вера, надежда и любовь, которые нельзя описать словами, потому что они не имеют временной ограниченности и существуют в беспредельности ума. И там, где конечные свойства множественного мышления разума достигают предела в познании Беспредельного, приходят на помощь вера, надежда и любовь.

Мысль, устремленная к беспредельному и вечному Создателю, во внимательной Иисусовой молитве постепенно освобождается от слов и способна приблизить ум к миру невидимого. А локальные помыслы, возникающие во время молитвы, мешают такому преображению ума. Внимание в словах молитвы может приближать к беспредельности, если ум не удерживается в беспредельном смысле слов молитвы и не парит в дискурсивном мышлении. Осмысление беспредельного и очищение ума от конечных мыслей во время молитвы составляет суть подвига безмолвия, который подготавливает ум к единовидному созерцанию в чистой молитве. Поэтому машинальное повторение слов молитвы без проникновения в смыслы слов является бесплодным.

Мысль может существовать в сфере чистой молитвы, но ее формы иные. Если возникает мысль о конечном и изменчивом, то она выпадет из беспредельности и неизменности. Если же мысль беспредельна о Беспредельном, то она сочетается с беспредельностью. Не все мысли имеют способность существования в единой сфере чистой молитвы, а только те, что существуют вечно и беспредельно. Эти мысли есть умопостижение бесконечных и вечных божественных логосов, которые выше ума и выше всякой мысли, но которые животворят движения ума в сфере чистой молитвы. Множественность дискурсивного мышления не способна понять единое мышление при созерцании не только потому, что оно опирается на опыт земной жизни, но и потому, что целое не есть сумма частей, а есть нечто общее во всех частях. Это общее существует в каждой части, является единым для всех частей и постигается умом при отрешении от всего частного, т.е. когда частное перестает восприниматься умом. И это достигается только опытом созерцания в чистой молитве, когда ум движется непрестанно, неизменно, неудержимо в едином и простом ощущении истины.

Самость – бремя нынешнего века

В нынешнем веке освобождение ума от словесных оков и вознесение на небо даруется лишь на время. И когда по попущению благодати ум вспоминает о своей самости и желает локализовать себя в небесном мире, формируя конечные смыслы, то происходит выпадение из сферы созерцания. Тогда соблюдаются слова из Евангелия: «если кто хочет идти за Мной, забудь о себе» (Мф.16-24).

Можно предположить, что в будущем веке, если душа и будет пребывать в естественных пределах тварного ума, то она не будет думать о себе, но будет всецело устремлена к вечному познанию Бога. Душа не будет иметь своей воли, отличной от воли Отца, но все будет едино с волей Отца, беспредельно, неизменно, вечно. Это не исчезновение личности, но свобода личности от самости и единение в личностной взаимной любви Творца и твари.

В нынешнем веке, когда ум возвращается от созерцания в мир земного мышления во времени, то возникает вопрос: где настоящая жизнь? Здесь или там? Как прост и сладок мир Христов! И как тягостен и сложен мир во времени? И что есть действительность и что есть отрыв от нее? Что более является действительной жизнью? Жизнь без молитвы или жизнь в молитве? Дневное общение с ближними или уединение в молитве? Конечно, единение с Господом в молитве есть действительная жизнь и отрыв от нее есть прелесть. Но и отрыв от общения с ближними есть тоже прелесть. Нельзя разделять жизнь на две крайности, как нельзя разделять две заповеди любви и одну соблюдать, а другой пренебрегать. Если свет молитвы сохранять в общении с ближними, то в этом и будет цельность жизни для тех, кому дан удел жизни среди людей в кругу семьи или братства. А для тех, кого Господь призвал к отшельничеству, тех в свое время он призывает и к общению с теми, кто нуждается в их любви.

Куда улетает время?

Так куда улетает время и причем так быстро? Все меньше времени остается для перемены, а я стою на краю между двумя реальностями неба и земли. Куда же улетает мое время?

Улетает время в мир иной,

Где нету тяжести телесной,

Где нету образов известных,

Но есть небесный чистый свет

И радость вечности в ответ.

Виктор Неовитос

Август 2012г.

в новой редакции от 27.06.2018г.