Embedded Files
Сотник Корнилий в свете вопроса армейской службы
Сотник Корнилий в свете вопроса армейской службы
Содержание:
ЦЕНТУРИОН НЕ НА СЛУЖБЕ?!
ОТСТАВКА И ЗЕМЕЛЬНЫЕ НАДЕЛЫ
ЗАПРЕТ НА ОБЛАДАНИЕ НЕДВИЖИМОСТЬЮ
С «ДОМАШНИМИ» И «РОДСТВЕННИКАМИ»
«ЧЕЛОВЕК БЛАГОЧЕСТИВЫЙ И БОЯЩИЙСЯ БОГА»
«БЛАГОЧЕСТИВЫЙ ВОИН»
КОРНИЛИЙ В ПРАВОСЛАВНОЙ ТРАДИЦИИ
СЛУЖИЛИ ЛИ ПЕРВЫЕ ХРИСТИАНЕ В АРМИИ?
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Первые христианские поколения, как известно, категорически отвергали службу в армии, отказывались брать в руки оружие и участвовать в военных действиях (Матфея 26:52, 2 Коринфянам 10:3,4, Эфесянам 6:12; 1 Иоанна 3:15). И Новый Завет, и исторические свидетельства однозначно подчеркивают данный факт. Тем не менее, некоторые современные сторонники «провоенного христианства» пытаются найти основания для поддержки своего мнения. Несмотря на то, что в новозаветном тексте нельзя найти ни одного указания на возможность ученикам Иисуса вливаться в ряды солдат, наблюдаются попытки интерпретировать отдельные места Писания якобы в свете некой оправданности такого решения. И одним из самых популярных подобных приемов является ссылка на сотника Корнилия, который упоминается в 10-й главе книги Деяния.
«В Кесарии был некоторый муж, именем Корнилий, сотник из полка, называемого Италийским, благочестивый и боящийся Бога со всем домом своим, творивший много милостыни народу и всегда молившийся Богу» (Деян. 10:1,2).
В повествовании рассказывается, как Бог привел к Корнилию апостола Петра и через данный свыше знак побудил его крестить как самого Корнилия, так и его домашних. Те, кто выступает за допустимость службы христиан в армии, ссылаются на данный пример, как на прецедент, подтверждающий их позицию. По их мнению, если Корнилий, который в библейском тексте именуется «сотником», не был осужден Петром, но беспрепятственно был крещен и таким образом стал полноправным христианином, значит, и любой другой христианин тоже может быть солдатом. Тем более, что в данном отрывке о сотнике Корниилие говорится, как о «человеке праведном, боящемся Бога». Получается, ученику Христа можно служить воином и при этом быть «праведным»?
Тем не менее, такой вывод является результатом невнимательного обращения с библейским текстом. Ниже мы сможем рассмотреть аргументы, поясняющие почему это так.
Первое, на что мы можем обратить внимание, это то, что 10-я глава книги Деяния НЕ УКАЗЫВАЕТ, ЧТО КОРНИЛИЙ ПОСЛЕ КРЕЩЕНИЯ ПРОДОЛЖАЛ СЛУЖБУ В АРМИИ. Что интересно, это обстоятельство подчеркивается даже в святоотеческой православной традиции, о чем пойдет речь в одном из разделов данной статьи.
Между тем, следует задаться вопросом: что именно в тексте 10-й главы книги Деяний побуждает оппонентов искать основания для мнения о допустимости христианам служить в армии? Главным образом то, что Корнилий назван «сотником». Но означает ли это, что этот человек на момент прихода к нему Петра действительно продолжал исполнять свои воинские обязанности? Отнюдь! Дело в том, что Корнилий, хотя в прошлом и служил в данном звании в римской армии, но на момент встречи с Петром, судя по всему, был уже сотником в отставке, доказательства чему мы сможем рассмотреть ниже.
То, что Корнилий называется «сотником» не является чем-то странным. Его так называли по факту прежней «профессии». Точно так же и в наше время, например, полковника в отставке окружающие продолжают называть «полковником». Иисуса во время его служения люди аналогичным образом именовали «плотником», подразумевая ту профессию, которой он занимался прежде (Марка 6:3). Тем не менее, это не означало, что Иисус вместо проповеди все еще занимался плотничеством. И когда сам Иисус говорил, что "сборщики налогов и блудницы идут в царство Бога", то он явно имел в виду прежний образ жизни таковых людей, а не то, что те продолжали заниматься подобными нечистыми делами (Мф. 21:31,32; 1 Кор. 6:9-11). Или апостол Павел, сказавший о себе, что он "фарисей, сын фарисеев", - разве он имел в виду не прежний свой статус, до того, как стал христианским апостолом? (Деян. 23:6).
Итак, почему можно сказать что Корнилий являлся сотником в отставке, а не действующим войсковым офицером? На это указывают сразу несколько важных обстоятельств.
ЦЕНТУРИОН НЕ НА СЛУЖБЕ?!
Если быть внимательным к тексту, описывающему эти события, то мы увидим, что Корнилий на тот момент находился вовсе не воинской казарме, а в своем доме, в окружении домашних и слуг (Деян. 10:2,7). Точно так же в собственном доме Корнилий был и спустя четыре дня, когда к нему наконец пришел Петр (Деян. 10:30). И даже после крещения Корнилий в течение последующих дней все еще спокойно пребывал в доме, явно не спеша на воинскую службу (Деян. 10:48). В этой связи возникают замечания:
1) Для действующего римского командира подобного ранга столь ярко выраженная праздность была бы абсолютно не допустима. Это важно учитывать, осознавая, что должность сотника (центуриона, командира младшего или среднего звена) в римской армии подразумевала непременное пребывание с рядовыми солдатами в военном лагере, так как именно на центурионах лежала вся основная обязанность по обучению и надзору за жизнедеятельностью воинского состава. Не странно ли, что Корнилий все эти дни находится в «своем доме», а не в войсковой казарме (Деян. 10:30)?
2) Если бы Корнилий был действующим военным, то было бы логичным ожидать, что Писание упоминало бы его в окружении других солдат, а не членов семьи.
Между тем все становится на свои места, если учесть, что Корнилий уже не был действующим командиром, а являлся ветераном в увольнении. В римской армии это была не просто общепринятая, но даже обязательная практика, когда воин, отслуживший положенный срок службы, получал от государства не только пенсионные выплаты, но и земельный надел, где мог обустроить домашний быт своей семьи. Впрочем, насколько исторически обосновано подобное утверждение? В качестве подтверждения мы можем обратиться к выводам специалистов.
ОТСТАВКА И ЗЕМЕЛЬНЫЕ НАДЕЛЫ
Римские политики и полководцы всегда относились к армии как к основной, приоритетной силе, опираясь на которую можно было как достичь политического веса, так и сохранить свою власть. В этой связи отношение к военным, обусловленное желанием обеспечить себе их поддержку, побуждало власти Рима не только вкладывать огромные средства в действующую армию, но и предоставлять значительные социальные гарантии ее ветеранам. В первое время это выражалось в воинской пенсии, выплачиваемой ушедшим в отставку военным. Но начиная с рубежа I-II веков до н.э., в целях облегчить бремя римской казны, власти начали вводить в практику ветеранские поощрения в виде наделения бывших военных земельными наделами. В книге А.В. Колобова «Римские легионы вне полей сражений» данный вопрос описывается следующим образом:
«Гай Марий в годы своего консулата нашел наиболее дешевый и приемлемый для солдат и полководцев способ вознаграждения ветеранов – путем наделения земельными участками в провинциях […] С деятельности Гая Юлия Цезаря – сначала консула в рамках неформального триумвирата с Помпеем и Крассом, а затем и диктатора, начинается период наиболее интенсивного развития ветеранского землевладения».
Эпоха смены Римской республики Римской империей, между тем, мало что изменила в данной практике. Пожалуй, можно лишь отметить, что первый римский император Август попытался популяризировать обустройство т.н. «ветеранских колоний», в которых по задумке властей могли бы размещаться воины-ветераны, служившие прежде в одной части.
«Как утверждается в "Деяниях божественного Августа" – важнейшем источнике по данному вопросу – в ветеранских колониях было поселено около 120.000 человек (RGDA. XV – XVI) […] После 14 г. до н.э. в Италии, а после 7 г. до н.э. в провинциях прекращается образование ветеранских колоний. Наиболее распространенной формой ветеранского вознаграждения становится земельный надел, выделяемый в каком-либо италийском или провинциальном муниципии (RGDA. III). На эти цели Август потратил 400.000.000 сестерциев из своих личных средств (RGDA. XVI). Неизвестно, сколько человек получили ветеранское обеспечение подобным образом. Из "Деяний божественного Августа" можно понять, что вместе с получившими позже ветеранское вознаграждение в форме денежного пособия их было 180.000 человек (RGDA. III; XV)».
Крещение центуриона Корнилия и его домашних состоялось в 36 году н.э. В это время Римом правил император Тиберий. Каким на тот момент был порядок ветеранского вознаграждения ушедших в отставку воинов? В книге А.В. Колобова «Римские легионы вне полей сражений» мы находим ответ на этот вопрос:
«В период правления Октавиана [ум. в 14 г. н.э.] – триумвира и принцепса – оформился характер ветеранского обеспечения, существовавший с небольшими изменениями до начала II века. Выслуживший полный срок службы легионер получал почетную отставку (honesta missio), которая предусматривала наделение ветерана налоговыми льготами (immunitas), юридическими привилегиями (beneficia), деньгами или земельным наделом (praemia) […] Гораздо большие размеры в I в. н.э. приобрело наделение ветеранов землей в провинциях. Уже при Тиберии обнаруживается тенденция к созданию маленьких ветеранских поселений, не получавших титул колоний, неподалеку от места дислокации воинских частей».
«В первые годы правления Октавиана Августа земля отставникам раздавалась на территории Италии или старых римских колоний. В дальнейшем от этой практики стали понемногу отказываться, выдавая солдатам землю непосредственно в колониях, где они служили» (Александр Сергиеня «Доходы и расходы римского легионера»).
«Когда в 14 г. до н.э. единовременно вышло в отставку большое число ветеранов, поступивших на службу накануне битвы при Акции, свободной земли в Италии уже не было, и Август, по словам историка Кассия Диона, «предложил им денежные награды взамен земли, которой они всегда добивались». На полученные от него деньги ветераны должны были приобретать землю в тех городах, откуда они происходили и куда они возвращались после отставки […] Желая привлечь в пограничные провинции колонистов и стимулировать развитие сельского хозяйства на окраинах, императоры предоставляли здесь особенно большие земельные участки по 200 или даже 500 югеров. Наделы, которые воины получали в более обжитых и цивилизованных землях, были на порядок меньше, в пределах 20–30 югеров» («Ветераны римской армии»).
Итак, согласно историческим данным, ветеранские поощрения, осуществляемые в Римской империи I века, включали в себя земельные наделы, на которых бывшие воины Рима могли обустраивать свой быт, строить дома и заботиться о своих домашних. Ко времени правления императора Тиберия незанятые земли на территории Италии стали редкостью, что побудило римские власти предоставлять ветеранам земли в провинциях, в тех местах, где они когда-то служили.
Данный момент весьма важен, так как всецело согласуется с тем, что мы читаем в Деяниях 10:1 —
«В Кесарии был некоторый муж, именем Корнилий, сотник из полка, называемого Италийским».
Кесария (названа так Иродом Великим в честь кесаря Августа) являлась административным центром Римской провинции Иудея, а также основной базой римских легионов в той области. Учитывая, что к тому времени Рим стал использовать для ветеранских поощрений участки в провинциях, рядом с местами прежнего несения службы, не удивительно, что офицер Корнилий упомянут как тот, кто проживал в Кесарии, где и была расположена его часть, в которой он когда-то служил.
«В I в. н. э. денежные вознаграждения были заменены раздачей земельных участков, которые ветераны могли получить в той провинции, какую они сами выбирали. Когда цена на землю (примерно во II в.) стала падать, были возобновлены денежные выплаты. Очень часто бывшие солдаты одного легиона селились одной колонией ветеранов (colonia). Они превращались в мирных граждан. Образование таких колоний являлось наилучшим решением для правителей, так как ветераны оставались жить в тех же землях, где они до этого служили, и могли в случае необходимости усилить местные войска» (И.А. Голыженков; О.Пархаев "Армия императорского Рима. I-II вв. н.э.").
«Более широкое распространение, нежели создание ветеранских колоний, в период раннего принципата приобретает наделение ветеранов землей в приграничных муниципиях …индивидуально или небольшими группами. Получившие подобным образом пенсионное вознаграждение легионные ветераны, как позволяют предположить источники, становились типичными сельскими жителями. Они, как правило, проживали на своем участке, вели хуторское хозяйство при помощи своего семейства… и, максимум, нескольких рабов. В жизни близлежащих городов ветераны, за редким исключением, активного участия не принимали» (А.В. Колобов «Римские легионы вне полей сражений»).
Данная практика наделения ветеранов землей продолжалась до начала II века.
«По увольнении легионер получал пособие, - сообщает Питер Коннолли в труде "Греция и Рим. Энциклопедия военной истории"». По его словам, «пожалование земельных наделов [практиковалось римскими властями] до II в. н.э.»
«В дальнейшем количество денег в выплате росло, а земельные наделы «съёживались», пока при императоре Андриане (117–138 годы) землю не перестали выдавать вовсе» (Александр Сергиеня «Доходы и расходы римского легионера»).
ЗАПРЕТ НА ОБЛАДАНИЕ НЕДВИЖИМОСТЬЮ
Следующий важный момент также побуждает к заключению о том, что Корнилий к моменту прихода к нему апостола Петра был уже в отставке. Он связан с тем, что в римской армии существовало строгое правило, запрещающее военнослужащим иметь личную недвижимость в местах несения службы:
«Легионерам запрещается приобретение земель в тех провинциях, в которых они отбывают военную службу, конечно, в тех целях, чтобы занятие сельским хозяйством не отвлекало их от военного дела. Поэтому им не возбраняется приобретать себе дома и точно так же они могут приобретать полевые участки в других провинциях; но в той провинции, в которую они пришли по военным надобностям, им не разрешается приобретать земли даже на чужое имя; в противном случае приобретенное отбирается казною […] По выслуге легионерами пенсии им разрешается приобретение недвижимости» («Памятники римского права»).
Это довольно серьезный аспект, так как он заставляет посмотреть на ситуацию с Корнилием с новой стороны. Как человек честный и уважающий законы Бога и кесаря, Корнилий не мог пойти на обман, чтобы скрытно приобрести себе дом и недвижимость на территории, близкой к его воинской части. Но ситуация разрешается сама собой, если учитывать нормы римского права, разрешающего такие приобретения после официальной отставки.
С «ДОМАШНИМИ» И «РОДСТВЕННИКАМИ»
Очередное указание, позволяющее прийти к выводу, что Корнилий на момент библейского повествования был сотником в отставке, присутствует все в тех же первых стихах 10-й главы книги Деяния:
«В Кесарии был некоторый муж, именем Корнилий, сотник из полка, называемого Италийским, благочестивый и боящийся Бога со всем домом своим» (Деян. 10:1,2).
В данном тексте Корнилий описывается как человек, проживающий вместе со своими домашними (Присутствующая в данном тексте фраза «ойкос» означает «домашние», «семья»). А в 24-м стихе упоминаются и его родственники. Но что в этом особенного?
Дело в том, что, согласно Римскому военному порядку, военнослужащие римской армии не имели права заводить семью и тем более жить вместе с ней. Даже если военнослужащий на момент своего призвания на службу уже был женат, его уход в армию был равнозначен разводу. Этот закон был утвержден императором Августом (63 год до нашей эры — 14 год н.э.), и просуществовал почти два века.
«Официально ни легионерам, ни «оксилариям» [воинам вспомогательных войск] жениться не позволялось. Поступление в легион повсеместно было одной из форм развода» (И.А. Голыженков; О.Пархаев "Армия императорского Рима. I-II вв. н.э.")
Известный немецкий историк Ганс Дельбрюк, автор труда «История военного искусства в рамках политической истории», сообщает:
«Солдатам было запрещено жениться, несмотря на то, что они на службе достигали 40- и 50-летнего возраста. Если солдаты все же женились и обзаводились семьями, то они не имели права держать при себе в лагере свои семьи, и начальство при распределении войск совсем не считалось с этим, так как не усматривало в этом факта 'законного брака' (justum matrimonium). Запрещение жениться распространялось также на центурионов, и даже высшие командиры, покидая Рим для вступления в командование войсками, должны были оставлять дома своих жен».
«Как известно, воин до момента отставки не имел права вступать в законный брак (CONUBIUM). Если он был женат к моменту зачисления в армию, то брак расторгался. Императорскими LEGES DATAE тем солдатам, срок службы которых истёк, предоставлялось право вступать в юридически оформленный брак с прежней сожительницей (фактической женой)» (Е.А. Скрипилёв «Основы римского права»).
«Выход в отставку после полной выслуги лет сопровождался получением земельного надела для ведения сельского хозяйства или выплатой крупного денежного подарка, эквивалентного сумме жалования за 10 лет службы. Ветераны также получали конубий, т.е. разрешение на вступление в брак или законное оформление отношений с фактической сожительницей, а также римское гражданство для прижитых ранее детей» (Алексей Козленко «Ветераны римской армии»).
Столь странный, на первый взгляд, официальный запрет на возможность римским военнослужащим вступать в брак в действительности имел свой смысл с точки зрения властей Рима. В I веке н.э. римские воины служили в армии довольно долго – около 26 лет. Учитывая высокую вероятность смерти легионеров во время войн с внешними врагами, при подавлении восстаний внутри империи, а также при периодически вспыхивавших гражданских войнах, которые то и дело случались за столь продолжительный срок службы, государству в дальнейшем приходилось бы выплачивать семьям погибших пенсии. А это легло бы дополнительным тяжким грузом на казну Рима. Закон императора Августа в этой связи служил основательной подстраховкой от этой необходимости.
В этой связи на фоне сообщения из Деяния 10:1,2,24 возникает вопрос: как Корнилий будучи действующим центурионом римской армии мог иметь собственную семью, да еще и проживать вместе с ней, не имея на это законных прав? Даже учитывая, что некоторые римские воины могли нарушать распоряжение кесаря и заводить семьи тайком, такое решение явно было неприемлемым для Корнилия, являвшимся образцовым офицером и, кроме того, описанного Библией в качестве «человека религиозного и боящегося Бога». Находясь на действительной военной службе, Корнилий, разумеется, не мог нарушать известное армейское правило, что в свою очередь в рамках Закона подразумевало бы неповиновение не только кесарю, но и Богу (Экк. 8:2-5; Рим. 13:1-7; 1 Пет. 2:13,14).
Единственный разумный вывод, следующий из рассмотренных выше фактов, - Корнилий на момент визита в его дом апостола Петра уже не состоял на воинской службе, что позволяло ему иметь при себе собственную семью и родственников, не нарушая при этом никаких законов и сохраняя чистую совесть как перед кесарем, так и перед Богом.
«ЧЕЛОВЕК БЛАГОЧЕСТИВЫЙ И БОЯЩИЙСЯ БОГА»
Следующий момент, подчеркивающий невозможность для Корнилия на момент крещения продолжать службу в армии, выявляется в словах Писания из 2-го стиха 10-й главы книги Деяния, где о Корнилии говорится, что тот был «человек благочестивый и боящийся Бога со всеми своими домашними». Что означали эти выражения?
В труде «Лингвистический и экзегетический ключ» (Роджерс) сообщается:
«ευσεβης "набожный", φοβεομαι "бояться". Эти два термина обозначают язычников, которые, не являясь прозелитами в полном смысле слова, обратились к иудейской вере и практиковали монотеизм и поклонение безо́бразному Богу».
Согласно данному определению, Корнилий и члены его семьи в своем религиозном поклонении практиковали строгий монотеизм, т.е. поклонялись только единственному истинному Богу. Иначе и быть не могло, учитывая, что Корнилий был отмечен Богом в качестве человека «религиозного и боящегося Бога». Из этого следует, что Корнилий не был сторонником политеистических форм религии, обычных для его времени, и не мог наравне с истинным Создателем воздавать честь также ложным божествам.
Примечательно, что фраза «ευσεβης» (Стронг, 2152), относящаяся в данном тексте к Корнилию, буквально означает «благочестивый, набожный, благоговеющий», а также несет в себе смысл «праведный». Так, в Исаия 26:7 аналогичное однокоренное слово дважды переведено как «праведный»:
«Путь праведника прям; Ты уравниваешь стезю праведника» (Сравните также Притчи 12:12 и 2 Петра 2:9).
В свете этой информации мы понимаем, что Корнилий не был всего лишь добрым благодетелем, симпатизировавшим истинному поклонению. Он был человеком, твердо настроенным на поклонение исключительно и только истинному Богу. В противном случае Корнилий по определению не мог бы называться «праведным» и «благочестивым». Библия не содержит примеров того, чтобы Бог называл «праведным» того, кто пытался совместить поклонение истинному Владыке и ложным божествам. Достаточно вспомнить предупреждение пророка Илья, вынесенному духовно шатким израильтянам:
«Долго ли вам хромать на оба колена? если Господь есть Бог, то последуйте Ему; а если Ваал, то ему последуйте» (3 Царств 18:21).
Впрочем, какое отношение праведность Корнилия имеет к вопросу его службы в армии?
Все дело в том, что служба в римской армии была самым тесным образом совмещена с участием в ложном поклонении, избежать которого было просто физически невозможно. Тем более офицеру-сотнику (центуриону), на плечах которого в римских войсках лежала вся основополагающая роль в обучении и организации внутривойсковой жизни и быта солдат. Естественно, что к этим обязанностям относилось организация и отправление религиозных ритуалов, служащий неотъемлемой частью войскового устава римских легионеров.
Чтобы иметь более-менее ясное представление о том, что представлял из себя обязательный религиозный культ римской армии, обратим внимание на сообщения ряда историков:
«Укреплению дисциплины служило и насаждение религиозной идеологии. Философ Сенека говорил, что "первейшей связью между солдатами является религия"» (Е.А. Скрипилев «Основы римского права»).
«Военную присягу — «сакраментум» — произносили все римские солдаты. Эта клятва имела религиозное значение и связывала солдата с императором и государством. Ее повторяли каждый год в день новогоднего праздника» (Кован Р. Римские легионеры, 58 г. до н.э. — 69 г. н.э.).
«Как любой гражданин, солдат или офицер почитал римских богов, особенно Юпитера, Юнону и Минерву. Объектом поклонения были также «знамена». Отсюда берут начало современные почести, оказываемые этим регалиям, правда, не настолько окрашенные в мистические тона. Столь же естественным для солдат было поклонение императору, почитавшемуся не только верховным командующим, но и верховным жрецом. Дни рождения, дни вступления на престол и дни побед императоров отмечались регулярно. В 14 г. впервые была создана коллегия жрецов для почитания обожествленного Августа. Подобные коллегии возникали и позже при обожествлении (apotheosis) других императоров» (И. А. Голыженков; О. Пархаев "Армия императорского Рима. I-II вв. н.э.").
«Религия играла большую роль в жизни легионера. Как римский гражданин, легионер был обязан чтить богов Рима, в особенности богов Капитолия: Юпитера, Юнону и Минерву. Почитание богов поддерживалось тем, что солдаты жили по официальному религиозному календарю и справляли все традиционные римские празднества. Другим важным элементом официальной религии было почитание знамен. Подобно тому, как в современной армии знамя окружается почетом, выносится перед строем и хранится в часовне, так и в римской армии штандарт был предметом поклонения. Его потеря могла привести к расформированию соединения. И наконец, существовало поклонение императору и почитание обожествленных императоров. Дни рождения императоров, дни восшествия на престол и дни побед вскоре сделались столь многочисленны, что часть из них пришлось потихоньку отменить. Эти бесконечные празднества должны были внушить солдату мысль, что боги благоволят к Риму, что знамя священно, что Рим — это его город и что императоры — сверхчеловеки» (Питер Коннолли в труде «Греция и Рим. Энциклопедия военной истории»).
«В легионах поклонялись старым капитолийским богам - Юпитеру, Юноне и Минерве, а среди вспомогательных войск - туземным богам, но во всей армии одинаково почитали гений императора. Вспомогательные войска, постепенно теряя свой первоначальный национальный облик, воспринимая различные влияния и романизируясь, вводили у себя также и римских богов. Особенно много почитателей приобрел здесь себе Марс, но наряду с ним также и многочисленные боги и божественные олицетворения: Победа (Victoria), Счастье (Fortuna), Честь (Honos), Доблесть (Virtus), Благочестие (Pietas), Дисциплина (Disciplina), гений местности, гений учебного плаца и гений лагеря получили свои алтари. Очень редко, лишь в III столетии, находим мы иногда алтари, посвященные городу Риму. Это различие между гражданской и военной религиями является выражением политического положения армии в государственном организме. Армия принадлежит не столько государству, сколько императору, как, впрочем, и сама армия фактически возводила на престол императора. Понятие божества, или гения императора не получило богословского оформления, и не было установлено, в каком отношении находилось это божество к человеку, созданному из плоти и крови. Бывали такие императоры, которые относили это божество к самим себе, к своей собственной особе. Лучшие и более умные императоры - Август, Тиберий и императоры II столетия - отодвигали свою особу на второй план, но все же наряду со священными и почитаемыми полевыми знаменами в кругу богов знаменного святилища стояло также и изображение императора. Полководцу воздавались почести подобно божеству, так что солдатская религия как бы восполняла солдатскую дисциплину и солдатскую честь» (Ганс Дельбрюк, немецкий историк, "История военного искусства в рамках политической истории").
«С возникновением Империи и образованием постоянных легионов оформляется удивительный феномен "военной" религии. Предназначенные для армии культы были призваны обеспечить лояльность войска правителю, а также способствовать приобщению провинциализирующихся легионов к системе римских духовных ценностей. В каждом военном лагере, а именно в здании комендатуры, находилось aedes principiorum – знаменное святилище... Там находились войсковые значки, легионный орел, статуи наиболее почитаемой в Римской империи капитолийской триады: Юпитера, Юноны и Минервы, а также статуи принцепсов. Кроме того, своеобразные часовни находились в каждом строении внутри лагеря и прежде всего в казармах.Юпитер – главный бог римлян – почитался военными под многими эпитетами: Conservator, Depulsor, Fulgirator, Fulminator, Monitor, Paternus, Salutaris, Prestitus, но чаще всего Optimus Maximus (Всеблагой Величайший). Именно в последнем качестве он почитался как покровитель Римского государства.
...Каждый год, 3 января, в день принесения присяги, на легионном плацу торжественно устанавливали новый алтарь в честь Юпитера Всеблагого Величайшего, а старый алтарь зарывали в землю. Немало таких алтарей обнаружено при раскопках военных лагерей в Британии. Юпитеру приносилась главная жертва в день рождения легиона. ...С Юпитером был связан легионный орел – самая большая святыня среди войсковых знамен, потеря которой вела к расформированию воинской части…Специфической армейской формой императорского культа являлся культ знамен. Каждая манипула [подразделение] в легионе имела специальный значок с изображением правителя или члена его семьи (imago)... C культом правителей во многих случаях были связаны и signa – имевшиеся в каждой манипуле значки с легионной эмблемой. За редким исключением, на легионных эмблемах изображались животные, как правило, соответствующие принятым в Риме знакам Зодиака. Выбор легионной эмблемы мог быть определен днем рождения основателя легиона или днем основания самого легиона, выдающимся событием из жизни воинской части, порой он зависел от бога, в честь которого назван легион… По представлениям легионеров, signa, включая легионного орла, обладали сверхъестественной силой – numen, наподобие подлинных богов. Некоторые ученые полагают, что в придании signa сверхъестественных способностей проявлялся тотемизм…
…Религиозный календарь армии незначительно отличался от гражданского. Большую часть "красных дней" календаря составляли дни рождения обожествленных и здравствующих правителей, а также их родни, начиная с Юлия Цезаря. Важное место в календаре занимали празднества, связанные с традиционными римскими богами. Самым значительным из них были Сатурналии (17 – 23.12). Сугубо военных праздников было несколько: 7 января – день выплаты первого жалования новобранцам и увольнения ветеранов; Rosalia signorum – день поминовения предков (10 и 31 мая), который в армии выражался в почитании украшенных розами боевых значков… Типично военным празднеством являлся также день рождения легиона, когда основным объектом почитания становился значок с эмблемой легиона…Войсковые ритуалы римскими воинами воспринимались как действа религиозного характера. Основной формой войскового ритуала являлся парад. Парад сопутствовал любому торжественному событию в жизни воинской части: государственным праздникам, принятию присяги, выплате жалования, выдаче донативов и боевых наград…
Для парадов возле крепости строили специальный плац площадью около 3 га. Вдоль плаца ставились алтари важнейших богов Римского государства……Особым событием в жизни воинской части, как упоминалось, являлся день принятия присяги 3 января. Присягу приносили все воины независимо от года службы. В отличие от республиканских времен, когда текст присяги зачитывал один человек, а остальные хором повторяли "idem in me" (также и я), в императорской армии все воины хором произносили присягу – sacramentum – перед значками с изображениями принцепса, что, кстати, также резко критиковалось раннехрисианскими писателями. Строго говоря, римские воины в течение года присягали дважды: 3 января и в день инаугурации правящего принцепса. Присяга считалась священной клятвой, нарушение которой влекло кару со стороны людей и богов. После принесения присяги старый алтарь Юпитера Всеблагого Величайшего, стоявший на краю парадного плаца, торжественно зарывали и устанавливали новый…
…Религиозная практика армии не ограничивалась исполнением официальных культов. Корпоративизм, присущий античному обществу, проявлялся у римлян в культе гениев (духов-покровителей) всевозможных объединений и сообществ. Однако еще больше, чем среди гражданского населения, культ гениев был распространен в армии во II – III вв. ...Наибольшее число посвящений связано с гениями центурии и легиона, что говорит о том, что солдаты идентифицировали себя прежде всего с этими подразделениями. Гении были у погребальных коллегий, распространившихся при Северах среди солдатской верхушки. Не удивительно, что авторами посвящений являлись чаще всего иммуны и принципалы – воины, относящиеся к старшим солдатским рангам. В соответствии с римскими верованиями, гениев имели также императоры, боевые знамена и даже присяга. Постепенно культ гениев распространяется на топографию местности. Своих гениев обретали легионный лагерь, плац, казармы, госпиталь, склады и т.д. "Военные" гении изображались в виде безбородых молодых людей, обнаженных, реже – в тоге, держащих в руках рог изобилия и чашу с вином» (Колобов А.В. «Римские легионы вне полей сражений»).
Итак, исторические факты раскрывают перед нами довольно четкую картину религиозной жизни римской армии. Религиозные культы и исполнение основанных на них ритуалов являлись неотъемлемой частью внутривойсковой жизни и устава легионов Рима. При этом религиозный смысл несли в себе практически все элементы, связанные с этим порядком: ежегодная присяга, парады, знамена, отличительные значки, эмблемы подразделений, праздники, почитание императора, полководцев и Рима, и еще многое другое. Как уже подметил А.В. Колобов, «войсковые ритуалы римскими воинами воспринимались как действа религиозного характера» («Римские легионы вне полей сражений»). Не удивительно поэтому, что немецкий историк Ганс Дельбрюк отмечает, что «солдатская религия как бы восполняла солдатскую дисциплину и солдатскую честь» («История военного искусства в рамках политической истории»).
Но что самое важное, в виду этого для военнослужащего римской армии не было никакой реальной возможности быть «благочестивым» и «праведным» в глазах истинного Бога, оставаясь при этом на воинской службе. Римский воин независимо от своих личных религиозных убеждений был просто обязан принимать вместе со всем своим легионом участие во всех требуемых от военнослужащих языческих ритуалах и актах поклонения. Это не было вопросом предпочтения или личного выбора. Это было его безусловная обязанность!
«Как римский гражданин, легионер был обязан чтить богов Рима, в особенности богов Капитолия: Юпитера, Юнону и Минерву. Почитание богов поддерживалось тем, что солдаты жили по официальному религиозному календарю и справляли все традиционные римские празднества» (Питер Коннолли в труде «Греция и Рим. Энциклопедия военной истории»).
Эта обязанность тем более относилась к офицерскому составу легиона, так как именно от офицеров требовалось обеспечение безукоризненного исполнения всем легионом данных религиозных культов и ритуалов. Возможно ли представить себе, чтобы центурион Корнилий мог с чистой совестью требовать от своих солдат принимать в этих культах участие, да еще и самолично подавать им такой недостойный пример? Мог ли он в таком случае называться «боящимся Бога» человеком (Деян. 10:2)?
Тот же Иисус, который направил апостола Петра к Корнилию, ранее назвал «мерзостью запустения» факт присутствия римских легионов с их языческими знаменами в святом храме Иеговы (Мф. 24:15,16). Изменилось ли в глазах Господа за короткий промежуток времени отношение к языческим мерзким символам? Однозначно, нет! Даже в православной экзегетике отмечается аналогичный подход к пониманию данного текста.
«…когда увидите на месте святого города страшное запустение, которое будет возбуждать омерзение или отвращение, когда увидите среди развалин храма римские знамена с изображением орлов, которым Римляне воздают божеские почести, когда увидите их идолов, вносимых в полуразрушенный храм, и статую их военачальника в том же храме……Иерусалим! Со всех сторон окруженный легионами Римлян, коих развевающиеся знамена, с идолопоклонническим изображением полубогов римских, кажется, призывают его погибель» (Архиепископ Херсонский Иннокентий (Борисов).
Какой вывод в этом отношении мы можем сделать? Совершенно понятно, что Корнилий, названный Библией «праведным», «богобоязненным», к тому времени по определению не мог быть связанным с насквозь пропитанной языческим поклонением римской армией. Он уже не был ее действующим офицером. Корнилий являлся офицером в отставке, от которого уже не требовалось принимать участие в обыденных мерзких действиях, подразумевающих идолопоклонство и неверность истинному Богу. На момент его посещения апостолом Петром Корнилий, судя по всему, уже достаточное время являлся ветераном, свободным от воинских обязанностей. Этого времени было достаточно для того, чтобы зарекомендовать себя в качестве человека, «боящегося Бога», «щедро дающего народу дары милосердия и постоянно молящегося Богу» (Деян. 10:2).
«БЛАГОЧЕСТИВЫЙ ВОИН»
Вместе с тем может возникнуть следующий вопрос: если Корнилий являлся сотником в отставке, то как понять указание библейского повествования на то, что при нем находился «благочестивый воин»?
«Когда Ангел, говоривший с Корнилием, отошел, то он, призвав двоих из своих слуг и благочестивого воина из находившихся при нем и, рассказав им все, послал их в Иоппию» (Деян. 10:7,8).
По большому счету, ответ находится в вышеупомянутых разделах данной статьи на примере рассмотрения аналогичного вопроса «благочестивого» сотника Корнилия. Относящаяся к данному воину фраза «благочестивый» в древнем тексте имеет все то же однокоренное греческое слово «ευσεβη» (Стронг, 2152), что буквально означает «благочестивый, набожный, благоговеющий», а также несет в себе смысл «праведный». В предыдущем разделе мы могли убедиться в полной невозможности для праведного почитателя Бога быть причастным к участию в языческих культах, столь активно и широко практикуемых в римской армии. Поэтому указание на «благочестивого воина», подобно «боящемуся Бога» Корнилию, аналогичным образом объясняется его статусом воина в отставке.
Примечательно, что этот человек описан в библейском тексте отдельно от слуг Корнилия, что явно указывает на его свободный статус. Это тем более так, учитывая порядок в римском обществе, согласно которому факт поступления человека на воинскую службу подразумевал дальнейшее право приобретения им римского гражданства. Впрочем, почему этот воин, которого Корнилий послал к Петру, «состоял при нем»? Писание не дает каких-либо подробностей относительно этого обстоятельства. Тем не менее, зная исторический фон того времени, мы можем прийти к некоторым выводам.
Далеко не все ветераны римской армии по уходу со службы решали возвращаться в родные края. В отличие от офицеров легиона солдаты-ветераны получали заметно меньшую пенсию, что, разумеется, сказывалось и на дальнейшее планирование своей жизни.
«Получившие подобным образом пенсионное вознаграждение легионные ветераны, как позволяют предположить источники, становились типичными сельскими жителями. Они, как правило, проживали на своем участке, вели хуторское хозяйство при помощи своего семейства… и, максимум, нескольких рабов. В жизни близлежащих городов ветераны, за редким исключением, активного участия не принимали» (Колобов А.В. «Римские легионы вне полей сражений»).
Значительное число солдат-ветеранов оседало в гарнизонных поселках (нечто вроде современных т.н. «военных городков», где проживают действующие и бывшие военнослужащие), расположенных недалеко от места их прежнего несения службы. В дальнейшем такие поселки получили название «канабы».
«Канаба представляла собой гражданский поселок, возникший по соседству с легионом или какой-то другой воинской частью, обычно на расстоянии 2—3 км от лагеря. Отличие канабы от города состояло в том, что канаба не имела собственной территории и располагалась на земле, находившейся в собственности легиона» (Ю.К. Колосовская «Римский провинциальный город, его идеология и культура»).
«По мере стабилизации легионов на границах Империи возле крепостей возникают канабы – поселки, населенные всевозможными искателями приключений, торговцами, ремесленниками, женщинами легкого поведения, солдатскими семьями. Можно предположить, что до начала II века при гарнизонах оставались наименее обеспеченные и чаще всего одинокие отставные воины. О занятиях этих ветеранов известно немногое. Поскольку в силу особого статуса территории вокруг легионной крепости частная собственность на землю здесь не допускалась до рубежа II – III вв., можно предположить, что ветераны из канаб занимались преимущественно торговлей и ремеслом. Возможно, что некоторые ветераны – а это были люди, как правило, в возрасте после 45 лет, т.е., по тогдашним меркам, уже пожилые, – не заводили никакое дело, а просиживали остаток дней с друзьями в поселковой таверне за кружкой пива, вспоминая былую солдатскую жизнь» (Колобов А.В. «Римские легионы вне полей сражений»).
«Благочестивый воин», находившийся в доме Корнилия, вполне мог быть именно таким солдатом-отставником. Возможно, по ряду причин он являлся, как было указано выше, «малообеспеченным одиноким отставным воином», который в силу своей богобоязненности стал частью дома богобоязненного Корнилия и его домашних (Деян. 10:2). В конце концов, всех их одинаково связывало глубокое уважение к истинному Богу, что, разумеется, подразумевало их регулярное совместное общение на духовные темы.
Могла быть и другая причина того, что данный воин оказался в доме Корнилия. В римской армии существовали разные виды отставок.
«Существовали следующие виды отставки: а) почётная, которая давалась по выслуге полного срока службы; б) уважительная, которая давалась в тех случаях, когда военнослужащий объявлялся непригодным к дальнейшей военной службе вследствие болезни; в) порочащая, когда лицо увольнялось в отставку за совершенное им преступление. Уволенный из армии по последнему основанию не имел права оставаться в резиденции императора и в городе Риме, хотя бы он был уволен без указания в приказе порочащего его обстоятельства… Воинская дисциплина поддерживалась системой суровых наказаний, к числу которых относились… позорное изгнание из армии; лишение пенсии по выслуге лет» (Е.А. Скрипилёв «Основы римского права»).
«Порочащая отставка» (missio ignominiosa) - практиковалась в тех случаях, когда легионер нарушал дисциплину, впрочем, степень нарушения была не настолько серьезной, чтобы карать его смертной казнью. Учитывая, что воин, состоявший при Корнилии, был назван «благочестивым», а также тот уровень пропитанности языческими культами, что был свойственен римской армии, есть основание предположить, что этот воин мог быть «позорно изгнан» из армии в силу отказа принимать в них участие. Конечно, нельзя исключать и другие причины его ухода со службы (например, еще до того, как тот стал почитать истинного Бога). Так или иначе, но подобное наказание подразумевало лишение бывшего военнослужащего пенсионного содержания, что в свою очередь оставляло его без средств к существованию. В виду этого, не возникает вопросов, почему «боящийся Бога» Корнилий принял в свой дом этого «благочестивого воина».
В данном вопросе нужно понимать, что если Писание не приводит четких указаний относительно обстоятельств нахождения «благочестивого воина» в доме Корнилия, то нет большого смысла строить какие-либо окончательные заключения. Как мы уже могли убедиться, причины могли быть самые разные. Тем не менее, мы можем отталкиваться от того, что знаем точно: «благочестивость и праведность» с точки зрения Божьего Слова не могут иметь ничего общего с участием в мерзких языческих идолопоклоннических культах и ритуалах. Соответственно, и сам Корнилий, и находившийся в его доме «воин» ни при каких обстоятельствах не могли иметь отношение к такой неподобающей практике, обязательной в римской армии.
«Не преклоняйтесь под чужое ярмо с неверными, ибо какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным? Какая совместность храма Божия с идолами? Ибо вы храм Бога живаго, как сказал Бог: вселюсь в них и буду ходить в них; и буду их Богом, и они будут Моим народом. И потому выйдите из среды их и отделитесь, говорит Господь, и не прикасайтесь к нечистому; и Я прииму вас. И буду вам Отцем, и вы будете Моими сынами и дщерями, говорит Господь Вседержитель» (2 Коринфянам 6:14-18).
КОРНИЛИЙ В ПРАВОСЛАВНОЙ ТРАДИЦИИ
Довольно интересной выглядит ситуация вокруг Корнилия, если сравнивать ее непосредственно со святоотеческой православной традицией. Интерес ее заключается в том, что некоторые церковные активисты, выступающие за возможность христианам служить в армии и опирающиеся при этом на случай с Корнилием, по сути игнорируют собственное православное понимание данного вопроса. А оно заключается в том, что сотник Корнилий сразу же после крещения оставляет свой дом и вместе с Петром включается в благовествование язычникам. Разумеется, ни о какой дальнейшей службе в армии речи уже не шло.
Примечательно, что эту точку зрения в равной степени подчеркивают сразу несколько авторитетных православных источников: 1) «Краткое житие священномученника Корнилия сотника, Епископа Кесарии Палестинской»; 2) «Полное житие священномученника Корнилия сотника, Епископа Кесарии Палестинской»; 3) «Иное жизнеописание священномученника Корнилия сотника, Епископа Кесарии Палестинской». http://azbyka.ru/days/sv-kornilij-sotnik
Так, в «Полном житие священномученника Корнилия» говорится, что Корнилий «по принятии Крещения оставил всё и пошел за Петром, который поставил его епископом. Проходя с Петром и другими проповедниками различные страны, он ревностно трудился, проповедуя о Христе».
Сам собой возникает вопрос: как данное указание в авторитетном православном источнике могло бы поддержать утверждение, что христианам было бы приемлемо продолжать службу в армии? Наоборот, мы наблюдаем совершенно обратное: упоминание Корнилия даже в этом случае свидетельствует о том, что искреннее желание следовать за Христом подразумевает не участие в армейской службе, а деятельность в качестве проповедника с «духовным оружием» (2 Кор. 10:3,4; Эф. 6:12; Евр. 4:12). В виду этого представляются полностью бессмысленными попытки ссылаться на библейский пример Корнилия якобы как на прецедент приемлемости христианам быть воинами.
СЛУЖИЛИ ЛИ ПЕРВЫЕ ХРИСТИАНЕ В АРМИИ?
К слову сказать, исторические факты говорят однозначно: первые христианские поколения категорически отказывались от службы в армии. Многие историки были побуждены прийти к аналогичному мнению.
«Христианство распространялось среди солдат сравнительно медленно. Ранние христиане были склонны к пацифизму, и, кроме того, этому препятствовал официальный военный календарь, предполагающий поклонение множеству языческих богов» (Питер Коннолли «Греция и Рим. Энциклопедия военной истории»).
В книге говорится: «Христиане вели себя совсем не так, как римляне... Поскольку Христос проповедовал мир, они отказывались становиться солдатами» (Н. Платт и М. Драммонд «Наш мир в веках» / «Our World Through the Ages»).
«[Первые христиане] отказывались занимать какую бы то ни было руководящую должность или защищать империю... Христианин не мог стать солдатом, не отказавшись при этом от более священной обязанности» (Эдвард Гиббон «Упадок и крах Римской империи» /«The Decline and Fall of theRoman Empire», том II, с. 37).
«Первые христиане считали, что сражаться неправильно, и отказывались служить в армии даже тогда, когда империи требовались воины» («Основания Нового Света, заложенные в Старом»; «The New World’s Foundations in the Old»).
«Поскольку согласно [учениям Иисуса] любая форма насилия и причинение кому-либо увечья отвергались как недопустимые, запрет на участие в войнах воспринимался как само собой разумеющееся. … Ранние христиане в точности соблюдали слова Иисуса, понимая буквально увещание быть мягкими и не отвечать насилием на насилие. Их религия означала для них мир; они решительно осуждали войны за их кровопролитие» («Отношение ранних христиан к войнам» / «The Early Christian Attitude to War»).
История свидетельствует, что появление отдельных верующих в Христа среди солдат стало наблюдаться уже далеко после смерти апостолов, в конце II века н.э.
«Тщательное рассмотрение всей доступной информации показывает, что до времени Марка Авреля [императора, правившего с 161 до 180 гг. н.э.] никакой христианин не становился солдатом, и никакой солдат, ставший христианином, не оставался в военной службе» (Э. У. Барнз в книге «Подъём христианства» / “The Rise of Christianity ”).
«С конца новозаветного периода до десятилетия с 170-180 годов после Р. Хр. нет ни малейшего доказательства, что христиане служили в армии» (Роланд Бейнтон «О христианском отношении к войне и миру» / "Christian Attitudes Toward WarandPeace").
«Христиане, крестившись, не становились воинами, по крайней мере, до времени правления Марка Аврелия» («Ранняя церковь и мир» / «The Early Church and the World»).
«В армии христиане появляются в конце II в., что зафиксировано Тертуллианом (Tertul. De corona militis). Христианская традиция способствовала надолго утвердившемуся в научной литературе представлению о том, что евангельское учение едва ли не с начала своего существования подвергалось систематическим гонениям со стороны Римского государства, а христиане избегали военной службы» (Колобов А.В. «Римские легионы вне полей сражений»).
Дополнительные материалы:
Почему христиане не участвуют в войнах — христианские аргументы
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Мы можем подвести итоги нашего исследования вопроса Корнилия. Внимательное исследование данной темы побуждает прийти к выводу о том, что Корнилий на момент его посещения апостолом Петром и крещения уже не являлся действующим офицером, но был сотником (центурионом) в отставке. К основным доводам, подтверждающим это обстоятельство относятся следующие:
1. Центурион был обязан находиться в войсковой лагере, так как именно на центурионах лежали все главные задачи по надзору за личным составом, его обучению и решению насущных потребностей гарнизона. Корнилий же описан в Библии как человек, длительное время находящийся в доме, а не в легионном лагере.
2. Согласно римскому армейскому порядку, военнослужащие, включая и центурионов, не имели права в период службы заводить семьи. Однако Корнилий представлен в качестве того, кто имеет семью, домашних.
3. Римские законы запрещали военным иметь недвижимость и земельные наделы на территории, где они осуществляют свою службу. В свою очередь Корнилий имеет свой дом, где открыто живет вместе со своими домашними и слугами. Причем, дом его находится на территории, подведомственной полку, в котором он когда-то служил. Это все было возможно иметь только при условии увольнения из армии, о чем свидетельствуют римские законы того периода.
4. Корнилий назван человеком «боящимся Бога», «благочестивым». Это же слово означает «праведный» (Сравните Исаия 26:7). Но с точки зрения Божьего Слова праведность не может иметь ничего общего с участием в языческих культах (2 Коринфянам 6:14-18). Устав и внутренний распорядок римской армии были полностью пропитаны языческими ритуалами, которые обязаны были исполнять все военнослужащие, тем более, действующие офицеры. Совершенно очевидно, что Корнилий мог иметь в этом отношении чистую совесть перед Богом, не будучи уже обязанным быть вовлеченным в армейский порядок.
5. Писание не содержит даже намека на то, что Корнилий после крещения продолжал нести военную службу. Даже в православной святоотеческой традиции Корнилий описан как человек, который после крещения отказался от армейской службы и стал благовестником.
6. Упоминание Корнилия в качестве «сотника» указывало на его былую профессию, точно так же, как Иисуса во время его служения люди продолжали называть «плотником» (Марка 6:3).
7. Историки однозначно свидетельствуют, что первые христианские поколения, начиная с апостольского, категорически отказывались от службы в армии, не желая замешивать себя в кровопролитии и языческих культах. Разумеется, что и Корнилий не мог быть исключением.
Page updated
Google Sites
Report abuse