КАРАТЕЕВ МИХАИЛ

МИХАИЛ КАРАТЕЕВ

Виктория Бойко де Семка

В Уругвае прошло более половины жизни замечательного русского писателя - Михаила Дмитриевича Каратеева. Именно здесь он написал все свои книги, которые сегодня издаются в России многотысячными тиражами. Действие наиболее известного произведения Каратеева - исторической эпопеи «Русь и Орда», в которую входят три из десяти книг, вышедших из-под его пера, - происходит в России первой половины XIV века, то есть в период активного формирования российской государственности. По словам самого Каратеева, он поставил перед собой цель - ознакомить читателя с историей нескольких второстепенных русских княжеств эпохи феодального раздробления Руси и, заодно, правильно осветить некоторые исторические факты, искаженные нашими летописцами или же неверно истолкованные их комментаторами. Концепция трилогии определилась «промосковской», антинорманнской, единодержавной направленностью взглядов писателя, который отмечает, что в то далекое время «все уже устали от усобиц и понимали, что именно Москва олицетворяет грядущее воскресение Руси».

Книги Каратеева

Еще при жизни Каратеева о его романах с неподдельным восторгом писали известные эмигрантские газеты и журналы: «Русская мысль» (Париж), «Русская жизнь» (Сан-Франциско), «Новое русское слово» (Нью-Йорк), «Наша страна» (Буэнос-Айрес), «Россия» (Нью-Йорк), «Возрождение» (Париж), «Знамя России» (Нью-Йорк), «Златоцвет» (Калифорния), «Наше общее дело» (Мюнхен), «Часовой» (Брюссель), «Наша перекличка» (Нью-Йорк), «Верный путь» (Ницца), «Наша Родина» (Сидней) и многие другие. Восторженные отзывы в прессе - наглядное свидетельство того, что произведения писателя были восприняты русским зарубежьем как значимое для отечественной литературы явление. «"Ярлык великого хана" - это родник кристально чистой воды, которую пьешь с наслаждением, - живая вода, исцеляющая наши недуги уныния, слабости духовной и телесной. Пусть герою романа - князю Василию и не удалось получить ярлыка от хана Золотой Орды, но зато он добыл почетный ярлык замечательного писателя М.Каратееву», - писал П.Анненков о первой части трилогии в издававшемся в Бельгии журнале «Родные перезвоны»'. «Роман Каратеева «Карач-мурза» является веским вкладом в сокровищниц у нашей художественной литературы и полностью закрепляет за его автором право на звание лучшего  исторического писателя русского Зарубежья», - утверждала аргентинская газета «Наша страна».

Кадет Петровского Полтавского корпуса, 1915 год

«Его трилогия может быть вообще поставлена на одно из первых мест в русской исторической литературе по высокой художественности изображения, по глубине волнующих чувств, вызываемых ею, а главное, по всепроникающей любви к Родине, которая вдохновляет автора в описании трагических судеб нашего Отечества...», - писал рецензент журнала «Верный путь».

Удивительно, но факт: свою писательскую карьеру Каратеев начал, когда ему было 54 года. В 1958 году, в Буэнос-Айресе, на собственные средства автора вышел его первый исторический роман - «Ярлык великого хана». Тираж издания составил всего 1000 экземпляров. Затем последовали «Карач-мурза» (1962 год), «Богатыри проснулись» (1963 год), «Железный хромец» и «Возвращение» (оба - 1967 год), «Из нашего прошлого» (1968 год), «Арабески истории» (1971 год), «По следам конквистадоров» (1972 год), «Белогвардейцы на Балканах» (1977 год). Находясь вдалеке от главных литературных центров русской эмиграции, писатель был вынужден издавать свои замечательные книги за собственный счёт, мизерными (500-1000 экземпляров) тиражами. Не секрет, что у многих писателей, включая весьма именитых, «первый блин» выходил «комом». Не так у Каратеева. Как мы уже видели, роман «Ярлык великого хана» был сразу же назван одним из лучших произведений исторического жанра. Думается, что причина успеха - в решении автора изложить собранные материалы именно в форме романа: он справедливо полагал, что для серьезного исторического труда они нуждались бы в особой доработке и дополнениях, которые крайне затруднительны в условиях эмиграции. После публикации «Ярлыка...» некоторые литературные критики даже провозгласили рождение нового литературного жанра - жанра «романтизированной истории». Писатель охотно соглашается с ними. В предисловии к роману «Богатыри проснулись» он пишет: «У меня история действительно преобладает над романом, и ей я совершенно сознательно отдаю предпочтение, лишь стараясь представить ее читателям в живой и увлекательной форме».

М.Каратеев

При всем том, изображая противостояние Руси и Орды, Каратеев сохраняет полную объективность. Она базируется на доскональном знании автором русской истории XIV века, истории Золотой и Белой Орды. В романах Каратеева использована обширная литература, как русская, так и рассматривающая Русь со стороны: свидетельства монголо- татарских хронистов, данные археологии, истории искусства, этнографии. Газета «Новое русское слово» писала: «Сколько бытового, исторического, статистического и даже лингвистического материала включил эрудит Каратеев в 400 страниц этой книги! Тут и архитектура московских теремов и дворцов, методы постройки укреплений, описание русских и татарских доспехов, картины русских пиров и княжеских приемов... Все это описано простым и спокойным языком, без лишнего пафоса, без принижения исторического врага».

Каратеев с женой

Романы Каратеева содержат многочисленные документы, цитаты, обстоятельные подстрочные примечания, толкования, уточнения, разъяснения специалиста-историка, сугубо научные отступления, даже таблицы дворянских родов, карты средневековой Руси и планы битв. К историческим фактам писатель относился со скрупулезностью ученого. В конце эпопеи был опубликован список исторических источников, которыми автор пользовался при работе над своими романами. Он включает 324 наименования, среди которых 30 русских летописей, древнерусские уставы, жития, духовные грамоты, иностранные хроники. Неудивительно, что Каратеева знали многие владельцы букинистических магазинов Европы, часто присылавшие заказанные им книги в Уругвай. Из России друзья и знакомые передавали книги русских историков и искусствоведов: в поле зрения Каратеева были исследования Б.Д.Грекова, Д.С.Лихачева, Б.А.Рыбакова, А.Ю.Якубовского, исторические романы советских писателей. Автор не только углубленно знакомится с источниками, но и проникается духом изученного. И этот дух он сумел передать на страницах своих книг. По воспоминаниям его дочери, во время работы над романами писатель воссоздавал атмосферу описываемого времени в своем кабинете и погружался в нее целиком. Он печатал свои произведения быстро, без черновиков, одержимый творческим вдохновением. «Для меня загадка - что Вы за  человек? - вопрошал рецензент «Книжного дела». - Спали тридцать лет и три года, а проснувшись, разом написали такую книгу, что и читатели и критика не могут опомниться. Неужели Вы раньше ничего не печатали?». Откуда же появился этот талантливый автор - художник, от природы наделенный дивной способностью созерцать прошлое и рассказывать о нем красивым, чистым русским языком? Михаил Дмитриевич Каратеев родился 19 февраля 1904 года в Дрездене. Его отец в то время учился в одном из университетов Европы. Семья спешила вернуться в Россию до рождения ребенка, но по воле судьбы будущий русский писатель родился в Германии. По линии отца его предки принадлежали к дворянству Орловской губернии, они были потомками удельных князей Карачевских. Родовое имение семьи находилось по соседству с имением Тургеневых. Мать писателя - англичанка Элеонора Фаревейтер (между прочим, приходившаяся племянницей Черчиллю) была одаренной художницей и поэтессой. Дмитрий Каратеев познакомился с ней во время учебы в Школе изящных искусств в Италии. Нора (так называли ее дома) прекрасно говорила на семи языках, в том числе и по-русски. Согласно семейным традициям Мишу Каратеева ждала военная карьера. В 1915 году мальчик поступил в Петровский Полтавский кадетский корпус. Будущий писатель отличался одинаково «громкими» поведением и успехами в учебе. По поведению балл у него временами опускался до единицы и никогда, даже в 7-м классе, не превышал восьми, но по учению он с первого до последнего класса шел первым. Обучение в корпусе Каратеев окончил не за семь лет, а за шесть, обогнав свой класс на год. В Добровольческую Армию Каратеев поступил летом 1919 года, будучи в 5-м классе (первый раз он сбежал в армию годом ранее, но провоевал недолго - отец выловил его и увез домой). Осенью того же года, при отступлении из-под Воронежа, был тяжело ранен в ногу и отправлен на излечение в город Туапсе. К этому времени 15-летний (!) Каратеев имел уже три ранения. За мужество и отвагу юный кадет был награжден Георгиевским крестом 4-ой степени.

Каратеев с женой на приеме в советском консульстве

Свое вынужденное пребывание в госпитале Каратеев использовал для подготовки к учебе, сдав в результате экстерном в туапсинской гимназии экзамены за пять классов. В Крымском корпусе его определили было, как и полагалось, в 6-й класс, но за оставшееся до начала занятий время с разрешения педагогического совета кадет успел подготовиться и сдать - вновь экстерном - экзамен в 7-й. Каратеев окончил корпус первым, причем на круглые 12 баллов, что в те времена было редкостью: оценки тогда ставили строго (в Полтавском корпусе на круглые 12 баллов за 80 лет окончило только четверо).

В 7-м классе корпуса он приобщился и к литературе. Сочинял стихи, многие из которых два года спустя начали печататься в издававшейся в Белграде газете «Новое Время». В своем автобиографическом очерке Каратеев вспоминал: «Редактор журнала профессор Даватц предсказывал мне большую будущность как поэту, но он ошибся, поэтом я не стал. Зато оправдалось предсказание другого профессора, - Малахова, - который в корпусе преподавал в 7 классе Закон Божий и законоведение, сумев сделать их интереснейшими предметами. Вместо выпускных экзаменов по этим предметам он дал нам внеклассные сочинения, предоставив на выбор несколько тем и две недели времени. Когда, проверив эти сочинения, он принес их в класс, то сказал: «Среди ваших сочинений есть слабые, есть хорошие, есть несколько отличных, но есть два совершенно исключительные. Среди вас, господа, находится будущий писатель, - это кадет Каратеев, автор обоих этих сочинений». Так преподаватель Закона Божьего предрек судьбу нашего героя. Впрочем, как уже говорилось выше, писательскую карьеру Каратеев начал поздно. А до ее начала у него была удивительная по своему разнообразию жизнь. Успел он побывать добровольцем на флоте, прослужив семь месяцев сигнальщиком на миноносце «Беспокойный». Между делами и походами в Севастополе окончил военную школу рулевых и сигнальщиков. Эта флотская служба пригодилась не только ему, но и трем старшим ротам Крымского кадетского корпуса, которые в 1920 году на каботажной барже «Хриси» эвакуировались из Крыма. Наличие в составе корпуса двух кадетов, прослуживших некоторое время на флоте  добровольцами, предотвратило попытку капитана баржи отвести ее в одесский порт. Кадеты Каратеев и Перекрестов, сменяясь по очереди у штурвала, на пятые сутки привели баржу в Константинополь, в своем святом неведении пройдя, как после выяснилось, по еще не протраленным после войны минным полям.

Будущие русские офицеры, в том числе и Каратеев, продолжили свое обучение в Югославии, где в бывшем лагере для австрийских военнопленных расположился Крымский кадетский корпус. Осенью 1921 года, закончив это учебное заведение, Каратеев решил ехать в Болгарию, чтобы продолжить учебу в Сергиевском артиллерийском училище. Программа там была трудная: нормальный - не ускоренный - трехгодичный курс предполагал, в частности, серьезное изучение всех разделов высшей математики. Исключительно сильным был преподавательский состав - достаточно сказать, что среди лекторов было восемь военных академиков. В 1923 году, после долгих лет подготовки в кадетском корпусе, военном училище, имея за плечами не только «теорию», но и опыт участия в войне, он с гордостью вступил в русскую офицерскую семью. «Но увы, при обстоятельствах подлинно трагических и в истории Русской Армии небывалых: через три дня нам предстояло отправиться не в славные воинские части, а по окрестным городкам и селам, искать себе применения в  качестве чернорабочих и батраков»", - пишет Каратеев в своей книге «Белогвардейцы на Балканах».

Больше месяца молодые офицеры блуждали в поисках работы, питаясь ворованными арбузами и шелковицей. Первой «офицерской вакансией» будущего писателя была работа на шахте, где уже через несколько дней он заболел малярией. Потом пришлось освоить строительные специальности (впоследствии это даст «литературную» отдачу: на деньги, полученные от строительства домов, Каратеев будет издавать свои книги). Довелось ему быть и музыкантом в цирке - безработные офицеры составили небольшой оркестр и сопровождали музыкой цирковые представления. Позже взялись за музыкальное сопровождение киносеансов; Каратеев играл на тромбоне. Вскоре пришла новая идея: офицеры стали ходить по селам, предлагая свои музыкальные услуги для всяких местных увеселений.

Молодые военные чувствовали себя «полубатраками-полуофицерами». К концу 1925 года, подкопив денег, друзья Каратеева пытались устроиться в университеты Европы. К этому времени из советской России чудом выбрался его отец, которого наш герой считал давно расстрелянным. Родители тоже долгое время думали, что их единственный сын погиб: один из друзей семьи видел его после ранения и был уверен, что тот умер. Наладить связь между ними помогла случайность: однажды знакомый Михаила рассказал ему, что в Англии встречал его отца. Каратеев находит адрес родителей, между ними завязывается переписка. Но увидятся они только через три с лишним десятилетия (встреча состоялась после выхода первого романа Каратеева, когда писатель приехал к отцу в Перу).

Вскоре Каратеев-старший получил хорошую службу в Боливии и родители стали регулярно присылать сыну денежную помощь. Михаил поступил в Белградский университет, но судьба не сулила пробыть в нем долго: через несколько месяцев отец потерял службу и на неопределенное время вынужден был прекратить высылку денег. Получить же в те годы в Югославии стипендию не представлялось возможным. Приходится снова искать работу. Каратеев возвращается в Болгарию, где заработки были выше и условия жизни привычней. В Болгарии он женился, там же появилась на свет его первая дочь. Каратеев упорно пишет  письма в различные организации, пытаясь получить стипендию. Отказ от Форда, где тот называет его «хитрецом, который хочет получить не только стипендию, но и гарантированное место работы после окончания университета», он долгое время хранил в своем личном архиве. Наконец ему повезло: стипендию на обучение в Католическом университете бельгийского города Лёвен предоставляет Ватикан. Каратеев поступает было на медицинский факультет, но по рекомендации отца начинает учиться на инженера-химика. В 1933 году, по завершении четырехлетнего курса, он получает диплом инженера-химика и степень доктора химических наук. Беспросветность их положения в кризисной Европе заставляет задуматься о смене места жительства. Сначала Каратеев чуть не уехал работать по контракту в Бельгийское Конго, но там начались беспорядки, и поездку пришлось отменить. Потом прорабатывался вариант эмиграции в Бразилию, но и эта задумка не была реализована: деньги от отца пришли с запозданием, а собственных средств на переезд не хватало. Покинуть Европу удается лишь с третьей попытки, в 1934 году. Пунктом назначения становится Парагвай - определяющую роль в выборе страны сыграла агитация занимавшего к тому времени видное положение в парагвайском обществе генерала Беляева, сулившего невостребованным в Европе русским офицерам службу в парагвайской армии и жилье в специально создаваемых для соотечественников колониях, станицах и хуторах.

Люксембург заплатил за их билеты в Парагвай, а Бельгия предоставила оружие и сельскохозяйственные орудия труда. Вряд ли кто-либо из эмигрантов, отправившихся в дальний путь вместе с семьей Каратеевых, мог предположить, что в действительности в Парагвае их ожидало глубокое разочарование и что немало людей потеряют там не только свои сбережения, но и здоровье.

Воспоминания об этом периоде жизни писателя легли в основу книги «По следам конквистадоров», вышедшей в свет в 1972 году. С большим талантом Каратеев описывает эту эпопею «современных конквистадоров»: поиски места для колонии, которую назвали громким именем «Парагвайская надежда», первобытные условия жизни, трудно переносимый климат, тяжелый труд на вырубке леса, прокладке дорог, непривычно примитивное существование. Его дочь Ксения вспоминает, что они жили в тропическом лесу, причем стенами их жилища служили сундуки: после войны в Парагвае остались крыши да столбы... К тому же, молодые офицеры, выходцы из дворянских семей, не имели ни малейшего представления о земледелии и животноводстве. Даже подоить единственную на всю состоявшую из 42 человек колонию корову было проблемой. Правда, ее решение, пусть и весьма нестандартное, все же нашлось: одна латышка решила попытать счастья, а ее ухажер начал играть на гитаре. Свершилось чудо. С тех пор корову доили только под аккомпанемент гитары.

Тяжелые условия жизни не мешали Каратееву заботиться о воспитании дочери. Школы в парагвайской глуши, конечно же, не было, и он сам учил ее читать и писать по-русски. Через десять месяцев Каратеев с семьей покидает «тропический рай» и переезжает в столицу Парагвая - Асунсьон, где снимает большой дом. Постепенно друзья из «Парагвайской надежды» перебираются к ним. Во время игры в бридж Каратеев знакомится с аргентинским консулом, который помогает ему получить визы в Аргентину, якобы для лечения жены.

Дом в Лас-Тоскас, в котором жил и работал Каратаев

В 1936 году из Парагвая семья Каратеевых переезжает в Буэнос-Айрес. По пути туда, прямо на борту парохода, Каратеев находит работу заведующего лабораторией на фабрике по производству макаронных изделий. Но это предприятие долго не просуществовало. Пришлось устроиться рабочим на другую фабрику - «Бунгеборг». В это время он начинает заниматься журналистикой - пишет статьи для эмигрантских изданий. В газете «Русские в Аргентине» из номера в номер печатались его очерки: «Парагвайская надежда» (1937-38 гг.), очерки из жизни русских колонистов «Россия в Уругвае» (1939-40 гг.). На основе переписки с отцом, который работал в Боливии, появляются бытовые очерки «На рудниках Боливии» (1940 год). Позже там же, в Буэнос-Айресе, Каратеев получает место инженера на немецком заводе. В 1941 году, с момента нападения немцев на его родину, Каратеев увольняется с завода и перебирается в уругвайский город Сан-Хавьер, где покупает свой первый дом. В это время была написана книга «Русские в Уругвае», впоследствии уничтоженная автором. С жителями русской колонии Сан-Хавьер у Каратеева сложились теплые и дружеские отношения. Один крестьянин-колонист из Уругвая писал позже: «Дорогой друг Михаил Дмитриевич, получил я твою книгу «Карач-мурза» и так был рад, описать не могу. У меня от твоих книг понимание кругом расширяется, узнал я из них седую старину и вижу, - пишешь ты правильно, не как дядя велит, а как оно вправду было... Еще мне удивительно одно: как ты мог таить в недрах души такое богатство, этот драгоценный клад, то великое знание, и прежде не высказывал своей способности? Как вспоминаю и не верится, что жил ты Парагвае и здесь, среди нас, как простой мужик мешки таскал, огород копал, нужду переживал, а такой дар Божий в себе таил! Оно правда, - золото в земле не пропадет, спасибо хоть теперь оно прорвалось как вулкан и сеешь ты доброе семя на добром поле, на пользу всем людям».

После трех лет жизни в Сан-Хавьере семья переезжает в Монтевидео. Директор мясокомбината SWIFT В.Левчиков приглашает инженера Каратеева на работу в отдел стандартов. Но после очередной забастовки, когда он отказался помогать руководству фирмы, его уволили. Каратеев судится с компанией и выигрывает процесс. В 1945-46 годах он является сотрудником корпункта ТАСС в Монтевидео, после его закрытия переезжает работать в представительство агентства в Буэнос-Айресе. В обязанности Каратеева входило составление обзоров региональной прессы.

В конце концов, Каратеев прочно обосновался в Уругвае, в тихом курортном местечке Лас-Тоскас, расположенном в полусотне километров от Монтевидео. Там югославские друзья из Славянского союза, который он возглавлял в то время, помогают ему построить свой первый дом. Позже строит он уже самостоятельно - пригодился болгарский опыт. Сегодня на более чем 50 домах в Лас-Тоскас можно прочесть: «Построил инженер Каратеев». С этого времени начинается его активная писательская деятельность: на вырученные от строительства домов деньги писатель издавал свои романы. Услуги типографий стоили недешево, и иногда он испытывал серьезные финансовые трудности. Так, роман «Богатыри проснулись» пришлось публиковать двумя частями, объясняя в предисловии, что «цены на типографские работы в Аргентине непрерывно растут, и в ближайшем времени ожидается новое, столь значительное их повышение, при котором издание книги, объемом в 500 страниц, может стать для меня совершенно непосильным делом».

Романы распродавались среди русских эмигрантов в Европе, США, Австралии, Южной Америке. Иногда даже крестьяне раскошеливались на покупку не очень дешевой книги - и, вроде бы, не жалели потом. «...Приехал я раз в город и тама улестили меня, возле церквы, купить книжку «Ярлык великого хана», дюжеть, говорят, интересно. Купил. Вертаюсь домой и досадоваю на себе, выкинув за зря, думаю, такие деньги, а чего в ней поймешь, хочь другому и интересно? А случилось так: как стал читать вашую книгу и не оторвусь. Надо робить, а я читаю. Уж так хорошо написано, и все как есть, усякое слово понимаю что к чему. Прочитав всю и стал вдругираз читать для жены и ребят громко, да сосед приходил послухать. Я с поля, а он уж тут: когда начнешь читать? И теперя в город отписали, коли есть у них еще такие книги, и больших денег не жалко», - писал крестьянин - колонист Я.Н.Чубко.

В одном из домов, построенных Каратеевым в Лас-Тоскас, до сих пор живет его дочь. Ксения Михайловна вспоминает что в семье любили читать вслух отечественную классику - Пушкина, Толстого, Чехова, Булгакова, Ильфа и Петрова. Самым любимым героем Каратеева был пушкинский Евгений Онегин. Подражая ему, писатель часто отправлялся на прогулку с тростью. В доме была огромная библиотека. Книги ему присылали отовсюду, Каратеев вел активную переписку с букинистами и историками многих стран мира. Всегда возвращался домой с кипой писем и бандеролей. Непременно отвечал на все письма. Друзья из Аргентины с удовольствием останавливались в его пансионе, когда приезжали отдохнуть в Уругвай. Писатель щедро делился с приятелями своими сокровищами, но увозить книги из библиотеки не позволял. Генерал А.М.Юзефович писал, что «библиотека Каратеева по историческим вопросам» уникальна в русском зарубежье. Достаточно сказать, что в ней было свыше сорока одних только русских летописей и сотни трудов средневековых историков и хронистов - арабских, персидских, византийских, польских, чешских, германских, армянских и прочих.

На досуге писатель любил играть в карты, но не на деньги, а на сосновые шишки. Всегда дотошно пересчитывал их. Так решали проблему отопления дома. Его жена не любила карточных игр и как-то презрительно заметила, что в карты играют только ишаки. С тер пор Каратеев с друзьями садились играть в «ишака». Частым гостем у него был профессор В.В.Уваров, живший по соседству в своей усадьбе. Он помогал Каратееву иллюстрировать его исторические романы. Другой сосед - В.Н.Николаев рисовал схемы, карты и таблицы к книгам. Жена - Татьяна Борисовна, работавшая тогда преподавателем русского языка в Уругвайско-советском институте культуры (ИКУС), помогала править стиль произведений.

Каратеев сотрудничал почти со всеми крупными журналами и газетами русского зарубежья. В своей автобиографии писатель указывает, что в его архиве имеется 346 рецензий, отзывов и заметок, за 20 истекших лет появившихся о его книгах в 72-х различных органах печати. Там же он пишет: «Проникают эти книги и в СССР, где они ходят по рукам и имеют большой успех, судя по письмам, которые я нередко получал от незнакомых мне читателей и даже от видных советских историков».

Ксения Михайловна Каратеева

Этот незаурядный человек добивался успехов практически во всем, за что брался. Один только список освоенных им профессий выглядит более чем внушительно. Одной из них неожиданно стала профессия... художника. Во время поездки к отцу в Перу он принимает участие в художественной выставке, на которой его работа продается первой. Талант художника проявился и при создании Каратеевым орнаментов для тюбетеек, которые дочь прилежно вышивала для отца.

Еще одной цели, которую сам он считал для себя очень важной, Каратеев достиг незадолго до смерти - решением Российского дворянского дома его семье был возвращен княжеский титул. Движение к этой цели было напрямую связано с его творчеством: по словам самого писателя, исторические изыскания он начал для того, чтобы узнать историю своих предков - князей Карачевских.

В Лас-Тоскас писатель находит не только творческое вдохновение, но и юную Беатрис, которая вскоре становится его законной женой. Она подарила ему долгожданного наследника - Каратеев называет его Василием, в честь князя Василия Карачевского - и дочь Тамару. Но передать детям русский язык и родную культуру отцу было не суждено: 24 октября 1978 года Михаил Каратеев ушел из жизни.

Фамильный герб Каратеевых

Известность и признание в России пришли к писателю уже после смерти. Трудно не согласиться с оценкой его творчества, которую дал парижский журнал «Союз дворян»: «Не только можно, но и должно благодарить Каратеева за его труды, - талантливые, блестящие, дышащие горячей любовью к прошлому нашей многострадальной и великой Родины, и проникнутые глубоким пониманием русской души».