"И ниёр вурту. Я тебя найду"

Говорят, понедельник – день тяжелый. Я же вам скажу, понедельник – день невыносимо тяжелый. Начальник – зверюга. Прикидывается белым и пушистым, а на самом деле – слизняк. Но злобный. Как личинка колорадского жука. Противная и вредоносная.

Поэтому и пришлось задержаться допоздна. Это при том, что и на работу приехала раньше всех. Переделала кучу заданий, подтянула хвосты перед новогодними каникулами. А он все равно недоволен. Урод! Уволюсь к лешему!

Господи, как же спать хочется! Спасибо, тетенька! Вы выходите и мне место уступаете? Спасибо, тетенька! Кивай, кивай, все равно в наушниках ничего не услышу. Пятнадцать минут… пятнадцать минут есть, чтобы вздремнуть…

Кресло неудобное, но если съехать чуть-чуть вниз по сиденью, то можно голову немного откинуть на спинку… ах, ты ж, блин! Толпа ноги топчет. Придется сидеть прямо, пока не рассосется.

Темнота накрыла мгновенно. Показалось, что тело втянуло в черную дыру. Как в пылесос. Фьюить!

Я открыла глаза. О, сказочное сновиденье! Впереди дорога, по бокам – луг и лес. Дорога – грунтовка обычная. Пыль грязно оранжевого цвета и полуметровая полоса травы меж двух колей. И тишина…

Благодать. Лето. Птички поют. Не чирикают, а поют! Решила осмотреться. Оппа, ходить неудобно. Фу, длинная юбка. Нет, не юбка, а платье. И рукава длинные. И ткань тяжелая. Это вам не велюрчик искусственный. Тут парчой пахнет. И кайма, словно золотой нитью вышитая. Вот это сон! Отдохну душой и телом.

Я вот тут прилягу. На травку. На чистую. Гадов ползучих нет? Ой, не кстати помянула начальника!

Огляделась с опаской – нет. Тишина. И расслабилась. Завалилась на спину, руки раскинула – ляпота! Солнышко с тучками в догонялки играют, птицы носятся, как угорелые. Из звуков – только шелест высокой травы да уханье совы вдалеке. А, еще дятловый отбойный молоток слышен. И мажорные переливы певчей птички – от высокой «до» до низкой «ми». Букашки-таракашки жужжат. Красота.

Носом потянула – ни вони угарной, ни газов выхлопных, ни чебуреков с хачапури, ни макдональдсов с кофеями мобильными.

О, точно! И звонков не слышно! И машины не шумят! Пятнадцать минут в раю – это так мало!

Ну, что такое? Какого лешего портить мою идиллию? Это ведь мой сон! Только мой рай! А вы тут со своими криками!

Лениво повернув голову в сторону обнаружившихся за линией моего горизонта звуков, прислушалась. Топот копыт, крики людей… Ругаются, что ли?

Наверное, пастухи стадо гонят куда-то… О, а может, я тут на их выпасе развалилась?

Подскочила, как ужаленная, принялась осматривать место лежки еще раз, но, не обнаружив злополучных лепешек, успокоилась. Да и пастухи уже приблизились. Не хочу пастухов в своем сне! Идите лесом!

- Вот как! – пропел противный гнусавый голос, заставляя обернуться. – Сама нашлась!

Это ты ко мне обращаешься, гундосик? Это я сама нашлась? Да не терялась я! Мать моя женщина!

- Вы кто? – само по себе вырвалось.

Я ошалело смотрела на кучку потрепанных всадников. На пастухов они были похожи лишь трехдневной щетиной да прическами «под горшок».

- Да, действительно, Окта, ты кто такой, чтобы к ее сиятельству на «ты» обращаться? – вроде как вступился за меня широкоплечий всадник.

За меня? Как это - за меня? Какое еще сиятельство?!

- Ах, простите, ваше сиятельство, - спрыгнув с коня, залебезил гундос, - мы вас не хотели обидеть. Мы просто хотели вас найти, чтобы отдать подарок.

Я отказывалась понимать хоть что-то из этой комедии. Пытаясь сообразить, зачем в обычный приятный сон мне влили ложку дегтя, рассматривала небольшой отряд. Практически все всадники спешились, и, обнажив холодное оружие, стали обходить меня, забирая по дуге. Меч в одной руке и нож в другой. У каждого. Неужели я такая страшная?

- Ну, так что, ваше сиятельство, подарочек вручать вам? – снова подал гнусавый голос Окта и, не дождавшись ответа, дернул за веревку - в дорожную пыль упал грязный тюк, до сего момента прикрытый крупами лошадей.

Грохнувшийся на землю мешок застонал, а я с ужасом обнаружила, что вовсе это не тюк, а человек. Дернулась было на помощь, но синхронно вскинутые в воздух мечи остановили на полушаге.

- Не стоит, - посоветовал оставшийся в седле всадник, обращая на себя мое внимание. – Ты абсолютно пуста. А против мечников… сама понимаешь.

Конечно, понимаю! Нет, я ничего не понимаю! Зачем они человека мучают? Руки связали, лицо изуродовали, избили, покалечили, не умыли, раны не залечили. Ему, наверное, больно!

На глаза набежали слезы. Я вновь глянула на сидящего в седле. Красавчик, ничего скажешь. Или урод? Моральный.

- Отпустите его, - не попросила, а приказала я.

- Ты знаешь условие, - всадник прищурил глаза.

- Вы над человеком издеваетесь! Какие еще условия?!

- Он уже не человек, - кивнул красавчик в сторону пленника.

Гундос тут же дернул за длинные космы стоящего на коленях пленного, запрокидывая ему голову.

Я охнула и пошатнулась. Кроме того, что лицо мужчины было похоже на кровавую маску, так еще и на шее виднелись порезы и раны от веревки, от ошейника или поводка. Тоже мне собачку нашли… Глаз пленника не было видно вовсе, но жар, в который бросило меня от его еле уловимого взгляда, опалил кожу лица. Кончики пальцев закололо иголками.

- Отпустите его, - уже не столь твердо произнесла я.

Вокруг послышались хохотки. Видимо, моя нерешительность добавила смелости окружившим меня извергам. Красавчик спрыгнул на землю, медленно подошел ко мне. Оказывается, он не только на лошади казался большим. Тут и без коня смотреть на него придется снизу-вверх.

- Соглашайся на мои условия, и он будет свободен.

- Бред какой-то, - пробурчала я, переводя взгляд с одного мужчины на другого.

В голове бурлило варево из мыслей. И стоило одной здравой всплыть на поверхность, как я тут же выхватила ее из общего месива – это ведь сон. Мой сон. Значит, и мои правила!

- К лешему ваши условия! – зло плюнула я в лицо красавчику.

В следующее же мгновенье мир потемнел. Гундос выхватил из-за пояса кинжал и в долю секунды рассек пленнику горло.

- А-а-а, - вырвался сиплый крик из моей груди.

Человек умирал, а я стояла с открытым ртом и не могла сдвинуться с места, видела, как кровь фонтанирует из рассеченной артерии, заливает одежду и землю.

Сердце ощутимо замедлило бег, жар от кончиков пальцев начал подниматься по моим рукам. Неосознанно я что-то делала с собой и своим миром.

Губы пленника зашевелились. Слышно ничего не было, но я почему-то умудрилась прочитать по губам: «И ниёр вурту».

- И ниёр вурту, - машинально повторила я и снова взглянула на отдавшего приказ.

Глаза красавчика горели адским огнем. Меня била крупная дрожь. Я все пристальнее вглядывалась в огненные омуты. Медленно проникала в сущность пламени. Мир вокруг вовсе потерял объем, звуки растворились, краски развеялись по ветру.

- Не смей. – Приказал красавчик. – Вирай, не смей!

Но я не слушала. Видела, как появляется страх в горящих глазах, слышала, как разбегается рать, лязгая доспехами, почувствовала дрожь земли от топота копыт.

Волна жара, растекшаяся по всему телу, вдруг сменила направление и ринулась к солнечному сплетению. Ха, говоришь, пустая я? А вот на тебе!

Последнее, что заметила и снова успела прочитать по мужским губам: «И ниёр вурту». Снова повторила и проснулась от вспышки яркого света.

Полупустой вагон метро раскачивало из стороны в сторону. Моя голова покоилась на плече рядом сидящего человека, а сама я лицезрела, как трое подвыпивших – или у них лица такие? – парней сально оглядывают меня и гнусно гикают.

Свет в вагоне мерцал. Впрочем, это нормальная практика для новых станций нашей ветки.

Странный сон.

Я извинилась перед парнем. Тот махнул рукой, мол, ему самому приятно девушке помочь. А затем еще и проводить предложил до остановки. Уж больно не понравились ему взгляды сидящих напротив.

Я отказываться не стала, тем более выяснилось, что и выходить нам на одной остановке. Но в гости никого приглашать на чай не стала. А он даже телефон не попросил. То ли постеснялся, то ли решил, что раз уж соседи – обязательно встретимся.

Спать я легла за полночь, зато уснула сразу и без сновидений. Больше не хотелось видеть сон про травку и лошадок.

Говорите, понедельник день тяжелый? Так вот я вам скажу, вторник – день каторжный. Начальство незримо присутствовало в каждом электронном письме, в каждом телефонном звонке, в каждом открывании двери.

Под конец рабочего дня я разбила вдребезги фирменную чашку с гравировкой двуглавого орла, и остаток вечера пила кофе из пластика.

Спать в метро я больше не желала. Даже ехала до конца стоя. Наблюдая за потоком входящих и выходящих людей, понимала, что вчерашний сон был навеян сложившейся обстановкой. Перестук колес – топот копыт, лязг доспехов – звук трущегося металла на поворотах рельс, мерзкий гундос – сидящий напротив субъект, чириканье птиц – голос диктора, объявляющего остановки. Все банально. Все просто.

Дома стало уютнее. Долгое стояние под горячей водой расслабило тело. И стоило мне натянуть одеяло на нос, как меня тут же засосало в сон. Снова, как пылесосом. Фьюить.

Я не могла открыть глаз – пот лился рекой, солеными каплями застывал на ресницах, а затем обжигал щеки, попадая на кожу лица.

- Вирай, идем! Давай скорее! – кто-то звал, и звал именно меня, дергая за руку, заставляя идти. – Вирай, вперед!

Я все же разлепила веки и поняла, что попала в ад. Уши мгновенно заложило ватой - я стояла над бурлящей рекой лавы. Невыносимый жар поднимался вверх, прихватывая с собой пепел, бросал искры в лицо. Вот отчего горела кожа – ее действительно обжигало. Под ногами – неширокий карниз, по которому идти можно было только боком, прижимаясь спиной к отвесной стене.

«Фьюить! Фьюить!», - перед самим носом просвистели стрелы.

- Не сметь! – рявкнул кто-то из дымной темноты и обстрел прекратился.

Река ревела. Я чувствовала, как кто-то тянет за руку и призывает идти вперед.

Продвигаясь со скоростью улитки, я старалась не дышать. В горле пересохло, легкие выжигало изнутри.

Внезапно рука, которая держала меня, исчезла. Я в панике стала хватать воздух, но ничего не находила.

- Эй! Эй! – только и хватило сил произнести, ведь ни имени, ни должности тянувшего меня локомотива я не знала.

Схватив в очередной раз пустоту, я поскользнулась и начала падать вниз. Кричать не смогла – от страха перехватило дыхание. Руки безвольно молотили по воздуху, огненные пузыри радостно приветствовали гостью.

- Вирай! – голос, словно спасительная соломинка, вырвал меня из объятий ада, а затем и крепкая хватка на запястье. Спасена! Буду жить!

Когда снова посмела открыть глаза, увидела сплошную темноту. Кто-то крепко обнимал со спины и шумно дышал в затылок.

- Вирай…

Я выкрутилась и обернулась на голос. На фоне огненного зева пещеры виден был лишь черный силуэт. То, что это был мужчина, не приходилось сомневаться: низкий голос, высокий рост, сильные руки, каменная грудь, тяжелое дыхание. Только лица не видно. Зато волосы – обзавидуешься: до середины шеи, локон к локону, кипенно-белые, волнистые.

- Вирай, нам пора.

Только сейчас поняла, что слышала уже этот тембр. Только в прошлый раз было сказано не больше одного звука. В прошлый раз он был избит до такой степени, что не хватило сил говорить, только мычать.

Внезапно в ярко освещенном проходе пещеры возник силуэт. Затем еще и еще.

- Стоять! – крикнул властный голос. – Вирай, вернись, пока не поздно!

- Бежим! – скомандовал кучерявый и толкнул меня вперед.

Погоня продолжилась. Я бежала, спотыкалась, падала, не понимала, куда и зачем бегу, врезалась в стены, набивала синяки и шишки. И все для чего? Ради того, чтобы, увидев свет в конце тоннеля, выскочить к обрыву, точно такому же, от которого только что бежали?

Внизу – лава, в обе стороны – тонкий карниз. И вспышки света. Зато смогла рассмотреть спутника. Блондин, тонконосый, волосы действительно волнистые, и в плечах раза в два шире меня.

- Стой! Не могу больше!

- Надо, Вирай, надо.

- Мне кажется, мы бегаем по кругу, - я имела в виду свои сны, а он, видимо, нечто другое, потому как стал оглядываться, крутиться вокруг своей оси.

- Ты права, мы в ловушке.

За спиной послышался шум, на площадку перед обрывом выскочило с полдесятка людей. Ну, конечно! Вооружены и опасны. И, конечно же, все те же лица!

Красавчик, собственной персоной, головорезы его, с саблями наголо. У одного даже хлыст в руке. И все в тюрбанах.

Осмотрела коротко себя – точно, и я в шароварах! Восток, дело тонкое, господа!

Мой Алладин задвинул меня себе за спину и выставил вперед холодное оружие.

- Хороши, мальчики! – выкрикнула я из-за плеча своего человека-горы. – Шестеро на одного с половиной!

Все удивленно уставились на меня.

- Еще и считать не умеете? – пробурчала я уже себе под нос. Язык мой – враг мой.

Спину уже припекало, попу поджаривало. Ад!

- Хорошо! – вдруг выступил вперед коротко стриженный красавчик. Нет, мой Алладин тоже хорош, но этот… что-то в нем такое есть… - Один на один! Вирай уходит с победителем.

Ах, ты ж черт! Без меня меня женили!

- Хорошо, - выступил навстречу темному мой блондин, - один на один.

И пошла жара! Да, да! Стало еще жарче. Клинки мелькали, разбрасывая искры. Казалось, радости ада не было предела: эхо тысячекратно усиливало звук, огненные пузыри выпрыгивали из русла реки, чтобы посмотреть на бой.

Алладин был ловчее и быстрее. Он теснил темного, двигал по кругу, а я стояла, как вкопанная. Вот почему блондин так быстро согласился на схватку – он лучший! Я перестала беспокоиться. В гости к темному с его условиями мне абсолютно не хотелось.

- Раз-два, раз-два, раз-два-три, - выбивали ритм гнутые клинки.

Красавчик все быстрее переставлял ноги, все больше получал царапин и ран, все вернее двигался к обрыву. Я следила за схваткой, полная уверенности, что на этот раз мы выйдем из нее победителями.

Однако нет предела человеческой глупости. Неискоренимо зло.

Один из головорезов, решив, что пора заканчивать ломать комедию, достал из ножен тонкий стилет и прицелился.

- Нет! – я ринулась наперерез летящему клинку.

- Нет! – взревел темный, но было уже поздно – я падала с обрыва в огненную пасть зверя. Из груди торчала рукоять кинжала, инкрустированная белой костью.

- И ниёр вурту! – донеслось с обрыва.

- И ниёр вурту… - прошептала я, обжигаясь о лаву.

В окно бил луч света. Из-за него я и проснулась.

- Какого лешего? – я ринулась к окну. Через дорогу от дома располагался крытый полигон для отдыхающих после долгого трудового дня автобусов. С его-то территории и светил луч прожектора прямо мне в окно. Я зло дернула шторы и вернулась в постель. Часы показывали на пять минут больше времени, чем то, когда я ложилась спать. – Ох, и бред!

Я решила, что спать без сновидений мне поможет мятный чай, выскочила на кухню, щелкнула кнопкой чайника и вернулась в спальню. Чай я пила уже утром.

А потом весь день думала. Что умирать совсем не больно. Страшно немного, но совсем не больно. Дышать немного трудно, но ведь потом все равно просыпаешься.

Во время обеденного перерыва, выскочив в столовку и обнаружив пустоту столов, поняла, что обеденный перерыв для всех уж давно закончился, одна я – бедная, несчастная, голодная, заработавшаяся… пустая гречка и стакан томатного сока – вот и весь обед. Фаст-фуд, блин!

Ковыряя вилкой в остывшей каше, задумалась над предстоящей поездкой. Год копила, по дискотекам не бегала, на разговорах по мобильному экономила. И таки поеду!

Страшно знакомое чувство, словно тебя засасывает в пылесос, отвлекло от ковыряния в тарелке. Фьюить! И я сижу в снегу со стаканом томатного сока в руках. На мне – широкий плащ-накидка, опушка из белого меха, замшевые штаны и тугой пояс. Или корсет? Дышать было неимоверно трудно – пережимало диафрагму, пришлось подняться. Морозец ущипнул за нос.

Я огляделась – лес, дремучий, дремучий лес. А я – на пригорке. Вот, и следы мои. Значит, по ним и пойдем туда, откуда пришла. Чего лучше – в лесу незнакомом гулять?

Не выпуская из рук стаканчик с соком, стараясь ступать по своим же следам, дабы не проваливаться в снег, стала выбираться из чащи. На этот раз птицы не пели. Широкая накидка норовила зацепиться за кусты, оставляла кусочки пушистого меха на ветках.

Жутко захотелось очутиться у огня, в теплых тапках пройтись по мягкому ковру, согреть руки кружкой горячего напитка.

Ярко представив картину, я отхлебнула из стаканчика.

- Тьфу, ты! – холодный томатный сок не пошел, да и выплюнула я его неудачно – красная жидкость потекла по подбородку.

Чертыхнувшись, я бросила в сторону стакан, присела, чтобы обтереться снегом. И в тот же миг на плечи упала петля веревки. Не сразу сообразив, в чем дело, я поднялась на ноги. Потрогала пальцем пеньку и, услышав хруст снега и веток за спиной, обернулась.

Но развернуться полностью мне не позволили. С такой силой дернули за веревку, что опрокинули на спину. Петля затянулась, перекрывая дыхание. Я в панике забила ногами воздух, пыталась освободиться от пеньковых пут. В мгновение ока тихий лес наполнился звуками: кричали люди, ломались ветки, лязгал металл.

Я ничего не видела, зато хорошо чувствовала, как на ноги навалились тушей, стянули еще одной веревкой, руки скрутили за спиной, на голову накинули мешок. И все обзывали меня ведьмой. А затем стукнули по голове.

О, господи, когда же это кончится?

Очнулась от жуткого холода. Еле разлепила веки. Оказывается, меня успели раздеть. Я действительно была облачена в корсет. Теперь он валялся у моих связанных ног, руки по-прежнему были заломлены за спину, запястья резало колючей веревкой. Я стояла на помосте, устроенном прямо на перилах широкого деревянного моста. Мне была видна голосящая толпа, замерзшая река, халупки и землянки на левом берегу, высокая каменная стена на правом.

Знакомый или просто похожий гнусавый голос рассказывал какие-то страшные истории и постоянно тыкал в меня палкой. Не падала я только потому, что позади меня стоял кто-то крайне высокий и держал за веревку, змеей обвившую мою тонкую шею.

Меня трясло. И от холода, и от страха. Меня обвиняли в ереси, в колдовстве. Мне грозили расправой сотни разъяренных людей.

- Это она погубила наш урожай! Это она отогнала из леса зверье и заморозила наших охотников! Это она пьет кровь и колдует над водой! – орал не своим голосом обвинитель.

Я уже поняла, что сейчас стану свидетелем очередной своей смерти. Страшно не было. Было уже такое – я однажды сгорела. Но теперь мне было интересно, куда же запропастились мои рыцари? Блондин и красавчик?

Я прошерстила взглядом толпу, но не обнаружила искомого. Что, в этот раз я – сама? А как же «и ниёр вурту»?

Обвинитель попятился, оступился и кубарем покатился вниз по крутым ступеням. Народ дико заржал. Да и мне было смешно. Вот она я! Такая страшная и беспомощная ведьма!

- Казнить! Казнить ее! – шипел из-под помоста злющий уродец со стаканчиком в руках.

Я же, играя роль до победного конца, плюнула судье в лицо. И в это же мгновенье веревка на шее натянулась, дернула меня за собой, увлекая в пустоту. И ровно за секунду до того, как окунуться в ледяную воду, я из последних сил просипела:

- И ниёр вурту!

Дернув рукой, опрокинула стакан с соком. Красная гуща расплылась ярким пятном по белой столешнице. Совсем так, как недавно в моем коротком сне – по снегу. Стрелки часов сдвинулись на одно короткое деление.

Ничего себе, задумалась на минутку!

Остаток дня искала в инете информацию по любым сочетаниям букв и звуков. Но ни один ресурс так и не рассказал мне, что же значит «и ниёр вурту».

Мне было и жутко, и интересно. Дотошная от природы, я решила докопаться до истины. И домой ехала с четким пониманием того, что в этот раз не позволю никому себя убить, обидеть, обозвать. Не позволю никому драться, умирать и страдать.

Обязательно встречу красавчика или блондина, узнаю, как их зовут, узнаю, что за условия выставляет темный. И уточню, что значит загадочная фраза из трех слов, и зачем я вообще ее повторяю, хоть никто и не просит?

«Засосало» меня крайне неожиданно. Предновогодние будни гнали людей по супермаркетам и магазинам, народ толкался, веселился, ругался и грелся, кто как мог. Хорошая подруга и сотрудница предложила присоединиться ко всеобщему шопинг-мобу и вот сейчас мы вышагивали по нечищеному тротуару вдоль ярких витрин, разодетых елочек и блестящих иномарок. Лена что-то бодро щебетала, ловко уворачиваясь от идущих навстречу ледоколов. Мой телефон пиликнул, сообщая об очередной смс-ке. Я глянула на экран и провалилась в пустоту. «Фьюить!»

На этот раз мне повезло – я оказалась в крайне приятной обстановке. Уж где-где, а в постели точно не появятся ни дикари с мечами наперевес, ни жадные до зрелищ голодные селяне.

Хотя, размеры ложе под полупрозрачным балдахином впечатляли. Я подозреваю, маленькую армию здесь разместить все же можно было бы. При желании. У меня такого желания не возникло.

В комнате было тихо и темно. Везде – от потолка до пола – драпировки из легкой полупрозрачной ткани цвета заката. Позолоченные светильники с погасшими свечами. Я выползла из постели, закуталась в простыню из тончайшего материала, подобрала подол импровизированного одеяния и отправилась на разведку.

Так, я попала явно не в халупу бедняка…

Бокалы, инкрустированные каменьями – зачет. Ночная ваза в углу – жуть. Пустая клетка с золочеными прутьями – зачет. С балкона открывается шикарный вид на многоцветное ночное небо – зачет. Высота башни с балконом, на который я вышла – жуть. Голова закружилась. Появился страх. Я попятилась назад и попала в кольцо рук.

- Я очень рад, что ты согласилась на мои условия, - прошептал голос над ухом.

Кто это? Брайан Адамс? Голос какой приятный… Сиплый, как я люблю…

Я обернулась.

- А, красавчик! – раздосадовано констатировала я, и, отцепив мужчину от себя, отправилась к столику за орешком.

- Ты чем-то недовольна? – решил уточнить темный, сбрасывая с бедер простыню и являя миру эталон сдержанного употребления стероидов.

Я прислонилась к стене, сложила руки на груди, оценивающе смерила взглядом темного во всех местах Аполлона, а потом все же забросила в рот хрустящее ядрышко.

- Я не знаю, как тебя называть, - пожала я плечами.

- Теперь, звезда моя, ты можешь называть меня, как будет твоей душе угодно, - хозяин башни медленно двинулся в мою сторону, сверля взглядом аккуратную складочку на груди.

- А как тебя мама называла?

Оппа! Работает! Даже тут, в моих снах – работает! Было видно, как начавший приобретать боевую форму мужчина резко охладел к моим сокрытым тогой прелестям, стоило упомянуть маму.

- Вирай, хватит со мной играть, - совершенно серьезно произнес Аполлон и развернулся спиной, чтобы наклониться и снова облачиться в простыню.

Я шумно выдохнула. Красота, она и в Африке красота.

- И все же? – еле выдавила из себя. – Давай, чтобы не попала я впросак, ты мне скажи, как тебя лучше называть. А то, не дай Бог, угадаю с именем, данным любимой родительницей.

- Не дай кто? – переспросил красавчик.

- Не дай что? – Играй дурочку, чтобы никто не заметил оговорки по Фрейду. – Имя! Дай мне имя! Нет! Не так! Мое имя у меня уже есть – Вирай. Дай мне свое имя! Тьфу!

Вот, что с людями делают гормоны! Не могу нормально сформулировать вопрос!

- Микарт…

- Что?

- Микарт называй меня. Буду крайне благодарен.

- Мне? Благодарен? За имя? Ну, ты смешной, красавчик.

Мужчина хмыкнул.

- Ну, хорошо. С тобой мы все выяснили…

- Нет, не все, - в его глазах загорелся знакомый огонек. И я поспешила сменить место дислокации.

Обойдя по кругу кинг-сайз-бэд, пристально поглядела на Микарта.

- А блондин где?

Мужчина сверкнул глазами, скрипнул зубами, но все же ответил:

- Как и договаривались, по условиям…

- Ах, по условиям, - протянула я, поглаживая ткань балдахина, и пытаясь сообразить, как же так аккуратно выведать эти самые условия.

- Ты осталась со мной, его мы отпустили.

- То есть, он жив?

- Да, - Микарт кивнул.

- С ним можно поговорить?

Мышцы мужчины напряглись, натягивая лоснящуюся кожу, послышался треск костяшек.

- Ты теперь моя! А он свободен! Чего еще тебе надо?!

Я резко развернулась и вперилась в него взглядом: ох, уж эти собственнические замашки!

- Я твоя по соглашению…

«…телом, но сердце мое и душа будут принадлежать только мне», должна была я закончить свою пафосную речь, но не успела.

Микарт большим котом метнулся через постель, сминая простыни и подушки, молниеносно подмял меня под себя и впился поцелуем в губы.

Ох! Воздух перестал поступать в легкие, губы мгновенно раскрылись, отвечая на страстный поцелуй, руки обвили шею. Я извивалась, играя с Микартом, он злился, но принимал игру. Понял, что сопротивляться я и не думаю. Сорвал и выбросил к чертовой бабушке мое сари цвета заката.

- И ниёр вурту, - просипел мне прямо в шею Микарт, а меня бросило в холод от слышанных не раз слов.

В горле пересохло, и когда мужчина перекатился на спину, усаживая меня сверху, я призналась:

- Пить хочу, - а в висках стучало с утроенной силой, руки тряслись.

- Пить хочешь?

- Да, я пить хочу, - и, не дождавшись отклика, потянулась к низкому прикроватному столику за бокалом.

Пока я залпом осушала стеклянный сосуд, мужские руки гладили кожу живота, бродили по бедрам, подбирались к лобку. Грудь Микарта высоко вздымалась, глаза застилала пелена вожделения.

Я же пыталась не отвлекаться, возвращалась к далеким воспоминаниям. Забытым и неприятным. И эти слова, сказанные прямо в ухо.

В горле запершило, я кашлянула, так и не ухватив ускользающую ниточку разгадки.

- Вирай?

- И ниёр вурту, - проговорила я, как заклинание, безвольно опуская руки и заваливаясь на бок.

- Нет! Вирай! Нет! – Микарт вскочил с постели, навис надо мной. – И ниёр вурту! И ниёр вурту!!! Зачем? Зачем?!

Я видела, как он схватил стакан, такой простой и не похожий на те королевские дары, что стояли на столике с яствами. Я слышала, как он проклинал все на свете, и в первую очередь - мою глупость. А я уже понимала, что выпила яд, принесенный и подсыпанный самой себе в питье. Пускай я и согласилась на какие-то условия, но лишь для того, чтобы спасти блондина.

Сердце уже не билось, а я все слышала, как бешено кричит темный и повторяет:

- И ниёр вурту! Я найду тебя!

В реальность меня выбросило ровно в том же месте, откуда и «засосало». На экране телефона светилось поздравление с наступающим и рекламный текст. Слева все еще щебетала подруга, а навстречу все так же перли уставшие от будней люди.

На следующий день я записалась на прием к психологу. Посттравматический синдром в прошлый раз мы вылечили быстро. Хороший специалист – она помогла мне все забыть. Почти закодировала. И вот теперь мое подсознание играет со мной в дурацкие шутки, заставляя умирать изо дня в день.

- Это что? Угрызения совести? – спросила я под конец своего откровенного рассказа про сны.

Моя психолог сидела напротив и кусала губу. Наконец, отложила блокнот и ручку, и села в позу, зеркально отражающую мою – психо-прием, я понимаю, ну, пускай.

- Темный – это твой насильник.

Я кивнула, соглашаясь. Они действительно похожи. Тот из снов – Микарт, и Кукушкин Александр Сергеевич – из моей реальности. Из кошмара в темной подворотне.

- Слова… с этим понятно. Это ведь единственное, что он повторял?

Я снова кивнула. Обжигающее дыхание на шее, сильные руки, сжимающие тисками, и три непонятных слова, произносимые без перерыва.

- А блондин… думаю, блондин - это отражение тебя самой. Это образ жертвы. Это твое оправдание в убийстве. Ты не готова взять вину на себя, и поэтому придумала того, кого надо защищать. А умирая, ты искупаешь свою вину перед темным. Ты до сих пор испытываешь вину, Ника.

- Конечно, Светлана, - я откинулась на спинку дивана – никогда не любила лежать на приемах, - забрать жизнь у человека лишь за то, что он забрал твою невинность.

Мы замолчали обе. Светлане было крайне трудно со мной. Но и крайне интересно. Я не раскисала, как многие, я не ударялась в агрессию. Я мыслила рационально, я доказала себе и всем вокруг, что могу жить нормальной, полноценной жизнью. Что я не плачу по ночам в подушку, что я люблю детей и умею творить без намеков на психические расстройства. Но иногда я ставила своего психоаналитика в тупик. А менять врача пыталась – стало хуже. Психотерапевту. Не мне…

- Ника, а ты готова пройти через это еще раз, чтобы добраться до сути?

- Конечно! – я уж и не ждала, что поступит подобное предложение…

- Тогда давай, продолжай грезить, и появляйся у меня сразу, как только появится новая информация. – Я кивнула. – Контрольный звонок – через неделю.

Очередной «засос» случился той же ночью.

- Ах, какие знакомые места! – сообщила я округе.

Дорога, лето, птички и букашки. Значит, вот-вот должны появиться враги. Да, да! Микарт теперь мой враг.

Я отбежала к лесу, спряталась за бугор.

Что ты там говорил в прошлый раз? Что я пуста? А я потом взяла и всех взорвала к лешему?

Я поднесла руки к лицу, внимательно рассмотрела вязь на подушечках пальцев – все, как обычно. Даже покалывания не обнаружилось.

Но ведь это мой сон? Я ведь вольна управлять силой? Своей силой! Как там в книжонках пишут? Потянуть силу из природы…

Я опустила руки на землю, представила себе, как вполне себе материальная сила магии всасывается через пальцы, словно через трубочки для коктейля. Поначалу ничего не происходило, а потом резкая боль стеганула кнутом по рукам и мозгам, словно под ногти загнали сотню игл. Я взвыла и упала, ткнувшись лбом в землю.

Отлежавшись какое-то время и отдышавшись, я решила пока не экспериментировать, а просто понаблюдать издалека.

По внутренним часам примерное время, которое я отмерила до появления всадников Микарта, прошло. Я замерла, прислушиваясь к звукам, и совсем перестала дышать, когда почувствовала их приближение. Нет, не услышала! А как раз таки почувствовала.

Микарт, словно поезд метро, выезжающий из тоннеля, гнал перед собой волну воздуха. Я забыла, как дышать. Помнила только горячее дыхание на шее и слова. Он меня найдет… он меня найдет… Как же! Фигли ты меня найдешь, Микарт! Я – человек-невидимка! Я знаю про этот мир пускай не очень много, но у меня есть еще знания из моего мира! И я не сдамся!

Как замедлил свой ход отряд всадников, я тоже скорее почувствовала, чем услышала. Выползать из укрытия – себе дороже. И я осталась на месте. Но так же хотелось увидеть, что там происходит!

Захотелось так сильно, что я даже представила себе перископ, выглядывающий из-за невысокого холма, под которым я и схоронилась. Но, конечно же, перископ не появился, зато я вдруг осознала, что у меня открылся третий глаз.

Я испугалась и стала ощупывать лоб – ничего. Но откуда-то все же в мозг поступает информация?! Я не вижу картинки, но сознание обрабатывает образы головорезов. Вот их затылки, теперь профили, теперь сосредоточенное лицо Микарта, а вот и блондин, прислонившийся к крупу лошади, избитый и уставший.

Еще один круг… снова спины, вид со стороны, фас… Точно! Это птицы кружат! Я могу видеть глазами птиц! Но, похоже, и Микарт о чем-то догадался – повел головой. Я срочно «отключилась».

А теперь попробуем букашку… У, жуть-то какая! Кому это я в голову залезла?! Десяток картинок и каждая одним цветом – красный, желтый, зеленый, синий… ух, голова закружилась! Но зато этот чертов темный не заметил моего присутствия – уже хорошо!

- Бросай его здесь! – крикнул главарь своим соратникам, а сам пришпорил коня.

Приманку решили мне оставить? Да и пожалуйста! Мне главное – время!

Пустив букашку вслед Микарту, я убедилась – таки ловушка. Сам спешился уже за ближайшим поворотом. А как на счет остальных? Птичье зрение показала полную картинку расстановки сил. Теперь главное – успеть выведать информацию. Лишь бы ты был в состоянии говорить, блондинчик!

Руки в ноги, говорите? Нет, абсолютная чушь. Юбку в руки и – вперед!

Летела я быстрее ветра. Видела подобие удивленного взгляда на лице блондина, видела ухмылку Микарта, видела вскочивших в седло головорезов…

- Как пополнить резерв магии? – в подкате уже спрашивала я.

- Огонь, - просипел пленник.

- Как тебя зовут?

Отпавшая челюсть блондина указала на крайнюю степень удивления.

- Имя! Быстро!

- Кильвагр, - блондин картавил!

- Кильвар?

Мужчина кивнул.

- Отойди от него, Вирай!

- А то, что? – я поднялась с колен, и абсолютно по-хамски продолжила: - Снова покажешь свою силу? Снова поставишь свои условия?

Глаза Микарта загорелись огнем – разозлился мужик!

- Поставлю!

- Ну, давай еще раз по пунктам! – провоцировала, как могла.

- Ты бросаешь магию.

- Это раз, - я оттопырила большой палец.

- Ты выходишь за меня замуж.

- Это два, - я выпрямила указательный палец.

- Ты никогда не вспоминаешь про него.

- Это три, - я аккуратно уложила большой палец на средний и загнула указательный.

Знаете, что получилось? Правильно – дуля! Ее-то я и подсунула под самый нос Микарту.

- Фигушки тебе, а не условия!

Темный взбеленился, кинул дикий взгляд мне за спину.

Я уже догадывалась, что произойдет дальше, и оборачиваться не спешила. Злость уже разлилась по телу, обжигая кожу.

Увидела, как в замедленной съемке, расширяющиеся от удивления глаза Микарта, его губы, кривящиеся от ужаса.

- А ты надеялся на другой исход? И ниёр вурту! – зло кинула я и взорвала этот мир.

Теперь я завела новую привычку и блокнот – стала записывать все детали снов. На сей момент я побывала в четырех мирах: дорога с полем и летом, адская пещера с огненной рекой, голодный зимний город и спальня Микарта. Везде – летальный исход. В одном мире – явное проявление магии. В одном – полное отсутствие черно-белого дуэта. Или я просто не успела их заметить?

Что же это за компьютерная игра такая? Или это разные уровни одной и той же игры? Если верно последнее, значит, и магией я могу пользоваться в каждом мире, или на каждом уровне.

Наверное, еще рано звонить Светлане. Следует узнать, будут ли повторяться миры-уровни в определенной последовательности, либо меняться?

Офисный корпоратив был назначен на пятницу. И до конца рабочей недели «провалов» в иные миры не случалось. Поначалу это настораживало. Ну, как же! А собрать информации побольше?! Докопаться до сути…

А в пятницу случилось. Вот она я такая вся красивая стою перед высоченной пирамидой из бокалов шампанского, а напиток течет каскадом с верхних ярусов до самого низа. И все искрится, переливается. Народ ходит нарядный, весь важный и значимый из себя. Впервые шеф расщедрился на праздник такого масштаба. Развернись душа, заиграй гармонь! И вдруг – фьюить! «Засосало»…

О, любимая спальня цвета игристого вина! А стаканчик на месте?

Я обошла кровать – на месте. И сари из простыни легко обмоталось вокруг обнаженного тела. А вот интересно, я сюда попадаю со всеми изъянами и достоинствами или меня «модифицируют»?

В большое напольное зеркало удалось разглядеть немного: грудь на месте, талия никуда не делась, попа наличествует, ноги не удлинялись, лицо оставили мое. Только вот волосы нарастили и выкрасили в светлый каштановый оттенок. Но блеск оставили, да!

- Наглядеться не можешь?

Вот, блин, я опять пропустила появление красавчика!

- Микарт, давай сразу к делу, - я обернулась к темному, но больше ничего сказать не успела, потому как была сбита с ног, схвачена и водружена той именной частью, которая наличествовала у моего отражения, прямо на стол.

Непрерывный поток ласк и поцелуев не позволял вымолвить и слова. Глова взрывалась фейерверками – какой же он все-таки опытный любовник!

- Микарт, стоп!

Мужчина остановился, но отпускать меня не стал. Так и держал меня в объятиях, уткнувшись носом в шею.

- Давай еще раз по условиям…

Вот теперь отлепился. Отошел на несколько шагов, остановился и хмуро поглядел на меня.

- Оденься, прошу тебя, - я покрутила указательным пальцем, обозначая место, меня отвлекающее, то, что именно надо прикрыть.

Микарт хмыкнул, но просьбу исполнил.

Я же тем временем направилась к столику со смертью в стакане. Взяла его в руки и вернулась на середину комнаты. Только сейчас заметила, что упиваюсь мягкостью ковров.

- Итак, условия, - я сделала вид, что делаю глоток.

- Зачем тебе это? – удивился темный.

- Еще не выучила, - скривилась я, - повтори для неученых. Пожа-алуйста.

Микарт принялся перечислять уже слышанное мной. И с каждым пунктом я делал вид, что пью и кривилась.

- Что с водой? – я уставилась на стакан. – Она что, несвежая?

Не спрашивая разрешения, Микарт протянул руку, выхватил посудину, понюхал, а затем отхлебнул. Повозил языком, задумался.

- Да нет, вроде нормальная.

- Допей и налей мне вина, - я махнула рукой и плюхнулась на кровать.

Темный, не задумываясь, допил до дна, подошел к столику и только сейчас сообразил, что по бокалам уже разлито вино. Уже! Поставил стакан. Взял кубок. Развернулся и застыл.

Я смотрела на него, прищурившись. В первый раз яд действовал быстро, но и комплекция у нас с темным была разной.

Вот его качнуло. Вот рука обвисла, выронив кубок. А вот и в глазах отразилось понимание происходящего.

- И ниёр вурту, - прошипела я падающему на ковры мужчине, - я тебя нашла!

Он больше не шевелился. Не было агонии. Не было пены изо рта. Просто плюхнулся поломанной куклой на пол и затих.

Я подошла ближе. Присела на корточки. Вгляделась в лицо. Да, конечно, они чем-то схожи… Микарт и мой насильник. Прической? Формой носа и подбородка? И все…

Так ладно, с этим покончено. И раз я не вернулась, раз меня не «выплюнуло» обратно в мою реальность, значит, еще не конец.

Проверяем на наличие магии. Кильвар говорил, сила в огне. Ну-с, приступим!

Свечей в комнате было дай Боже. Для антуража! Я протянула руку к одной из восковых фигур и «втянула» в себя огненную силу. Лепесток пламени вмиг разросся до размеров еловой шишки, подпалил штору, и тут же погас – свеча расплавилась в мгновение ока. Зато кровать полыхала.

Как я ни пыталась упросить огонь не пожирать здесь все и меня в том числе – воришка воздуха не слушался.

Где же выход?!

А выхода не было!

Я что теперь – Рапунцель?!

Выскочив на балкон, сжала кулаки от страха и от досады: ни намека на ступени или канат. Все, из чего можно было сделать узелковую лестницу – горело ярким пламенем. На какой-то миг мне стало жалко темного – сгорит, и никто по-человечески его не похоронит…

- Вирай! – донеслось сверху.

Я тут же задрала голову, чтобы увидеть сидящего на карнизе Кильвара. Хмурого, злого блондина.

Я улыбнулась, но в ответ улыбки не получила. Он легко спрыгнул с крыши, подошел ко мне. Взял за подбородок, заглянул в глаза. Стоял и долго смотрел, медленно склоняя голову.

Какой же ты, черт, красивый!

- Ты убила его?

Я еще раз улыбнулась и кивнула.

- Молодец, - прошептал мне в губы Кильвар.

Голова закружилась, ноги подкосились. Свободной от меча рукой блондин подхватил меня за талию, крепко прижал к себе. Ох, какой страстный мужчина! Дом горит, а он и не думает бежать!

Я потянулась за поцелуем и получила почти то, что искала. Нежное касание губ, частое дыхание и запутанные мысли. Кильвар наступал, покусывал нижнюю губу, запрокидывал мне голову. Я отступала, пока в бедро не уперлись перила балкона. Дальше идти было некуда, а блондин наступал. Я все сильнее отклонялась назад, пока не поняла – сейчас упаду.

- Кильвар…

- Да?

- Я сейчас упаду…

- Ты убила его? – шептали губы у виска.

- Да, - радостно ответила я.

- Опять…

Я протрезвела в секунду.

- Опять?!

Но блондин не ответил. Просто толкнул меня в пропасть. Я летела и видела, как его губы шевелились: «И ниёр вурту…»

«Прыжок» в реальность был жутким: меня качнуло, и я позорно полетела на пирамиду из бокалов для шампанского. Я лежала в луже сладкого газированного напитка в своем красивом нарядном платье, а все тыкали в меня пальцем и гоготали, как гуси.

Вечеринка, как вы понимаете, закончилась для меня довольно быстро. Обиженная на весь мир, я ехала домой в такси.

Как же так? Я спасла блондину жизнь, а он все равно недоволен?! Или это был единственный способ вернуть меня в реальность? Я прошла уровень?

Что я вынесла из урока? Условия повторяются в обоих мирах-уровнях. Магия есть в двух из четырех. Кто хороший, а кто плохой – не разобрать. Миры-уровни меняются местами: куда меня «засосет» в следующий раз – неизвестно. Будет ли повторение мира-спальни – неизвестно.

Надо звонить Светлане.

- Ты пожалела темного? – уточняла на следующий день моя психотерапевт.

- Пожалела, - я закачала головой, рассматривая рисунок на ковре.

- А блондин обозлился, когда узнал, что ты убила снова…

Я развела руками.

- Та-ак, - доктор потерла пальцами виски. – Значит если темный – это твой страх, а белый – совесть, значит, блондину не понравился твой поступок. Он ведь так и сказал – опять?

Я кивнула.

- Получается, что, если ты отказываешь темному, не соглашаешься на условие, твою совесть убивают. А если соглашаешься, совесть недовольна избавлением от гнета? Бред!

- Согласна! Бред! Может, тогда блондин – это не совесть? – теперь и я терла виски.

Посидели, помолчали.

- Думаю, чтобы прояснить ситуацию еще больше, тебе надо пройтись по всем мирам-уровням и проверить все возможные варианты. Вдруг тебя снова «засосет» в спальню?

- И я привыкну? – ухмыльнулась я.

Но в следующий раз меня «бросило» в адскую пещеру.

Я опять стояла над обрывом, опять меня тянул за руку Кильвар, опять просвистели стрелы.

«А какого лешего?» - подумала я и потянула из огненной реки силу.

Игра на этом уровне закончилась довольно быстро – огонь так обрадовался мне, что в мгновение ока окутал меня своими жаркими объятиями, но все же успела произнести заветное «И ниёр вурту».

Два дня я выжидала и готовилась к «прыжку» в зимний холод. Насколько умны селяне, которые гонялись за ведьмой? Где искать мне Кильвара и Микарта? Будет ли в этом мире магия огня и не убьет ли она меня? И нужен ли мне с собой томатный сок?

Как показал вечер, сок не понадобился. Меня «засосало» когда я просматривала запасы зимней консервации.

Снова лес, снова длинная накидка. На этот раз по своим же следам я не пошла. Зато воспользовалась услугами пернатых. Благодаря «третьему глазу» рассмотрела пути отхода, выяснила положение засад, прикинула, сколько времени мне понадобиться, чтобы выйти из леса. А затем послала стайку воробьев отвлекать погоню.

Людишки клюнули на наживку и весело ринулись в противоположную от меня сторону. Птицы создавали видимость испуга от ворвавшегося в их спокойное царство беглеца, а преследователи радостно бежали по несуществующим следам.

Я все-таки – ведьма!

В лесу было довольно светло. Я периодически влезала в головы зверью. Чуть не разбудила сладко спящего мишку, отвернула стаю волков и все еще пыталась увидеть темного – бесполезно.

Широкое поле с торчащими из снега блеклыми колосками высокой травы я заметила издалека. А пернатые друзья подсказали, что за полем я найду обжитую деревеньку в два десятка домов.

Ах, как же здорово быть птицей! Пускай только на сотую долю. Пускай сама я не могу летать, но видеть землю с высоты птичьего полета… м-м-м, красота!

Вдалеке раздался собачий лай, а затем картинка дернулась, горизонт стал раскручиваться, а занесенное снегом поле – приближаться. Мою птицу сбили!

Сердце сжало тисками, из глаз брызнули слезы. Я упала в снег и завыла в голос. Мне вторили собаки за полем.

Когда приступ истерики прошел, и я смогла подняться, лай и вой собак уже стих. Но идти по направлению к деревне мне больше не хотелось. Не было желания видеть людей. Не было желания жить вообще.

Однако живот мой решил воспротивиться планам головного мозга и затребовал еды.

Я оглянулась на лес и подумала, что еще чуть-чуть и я стану вегетарианкой. Если так болезненно реагировать на смерть птицы, что уж тогда говорить о домашнем скоте и птице, из которых готовят основные блюда?

Ай, ладно, надо искать Микарта и Кильвара!

Сделав глубокий вдох и несколько физических упражнений, я снова обратилась к помощи пернатых друзей.

Так-с, солнце наверняка должно катиться на запад, скоро начнет темнеть, а я, хоть и повелительница огня, без источника согреться не смогу. Не научилась еще. Или вообще нет такой возможности – изрыгать пламя, как дракон? В общем, без огня не могу создать огонь. Значит, надо искать ночлег. Ох, как же не хочется идти в эту деревню!

Крыши у домов странные какие-то – черные и покатые. Ха, как знаменитые московские «ракушки».

Ох! Голову осенило догадкой, и я поспешила направить птицу-наблюдателя поближе к селению. Похоже, это вовсе не поселок! Да, тут живут, но совсем не те, кого бы мне хотелось видеть. Это, блин, кладбище! Без крестов и надгробий. Валим отсюда!

Куда делись охотники? Может, стоит идти за ними?

Свора собак и всадников обнаружилась на лесной дороге. И двигались они в направлении лесного хутора. Вот тут у домов были вполне себе нормальные покатые крыши. Вон и костры разведены, мелькает огонь меж домов. И окошки уже засветились.

Жутко захотелось кушать, но страх оказаться вновь на помосте перед многоголосой толпой заглушил чувство голода. Надо добраться до огня, украсть немного и пойти в лес, построить шалаш. Или найти дупло. Или под корневищами спрятаться. Или пещеру найти.

Пока я перечисляла мысленно объекты, подходящие для ночного пристанища, птица моя, потеряв прямую связь с оператором, помчалась над деревьями дальше вдоль узкой тропы. И спасибо ей большущее за это – в чаще обнаружилась еще одна крыша. Такой себе захудалый деревянный домишка, но с некоторым подобием очага. У-ра, товарищи! У-ра!

Я кабанчиком метнулась вновь к кромке леса и, опираясь на получаемую от пернатых информацию, направилась прямиком к охотничьей стоянке.

Когда первые всполохи огня попали в поле моего зрения, я с превеликим удовольствием потянула огненную силу и подожгла сухую ветку рядом стоящего деревца. Отличненько! А теперь снова ноги в руки и вперед и с песней!

Чего бы пожрать? Чего бы поесть? Тут есть кто-нибудь, кого можно съесть?

Зверье разбежалось. Да и не стала бы я кушать тех, с кем, по сути, могу общаться… А что если так?

Я присела у очага, прикрыла глаза и «вселилась» в голову одной из охотничьих собак. Ух, как здорово! Пятьдесят оттенков серого!

Собачка, фас! Да не чувака! А ногу вон ту, на тарелке, что без присмотра осталась! Агам, молодец! А теперь – ко мне!

Гонять туда-сюда животинку не стала – обошлась одной ножкой. Птичьей, блин! Согрелась, пока бегала за ветками для огня. Уснуть в тепле, а проснуться от холода мне совсем не улыбалось.

Закутавшись в довольно теплую накидку (она что ли «термо»?), улеглась на деревянную скамью, типа «нары» и прикорнула. Полноценно выспаться в таком положении было абсолютно немыслимо, да и пробежка по лесу не добавила свежести телу – приходилось терпеть.

Зато я составила план дальнейших действий.

Для того, чтобы найти мою влюбленную парочку, надо идти туда, где должен, в принципе, обитать колдун. Ну, или всесильный сановник. Ведь не может же маг и быть бедным?

Если меня в этом уровне-мире хотели убить – и убили, гады! – за колдовство, вполне возможен такой вариант, что и Микарт скрывает свои возможности. Однако, перепрыгивая из мира в мир, с уровня на уровень, я убеждалась – темный не из бедных. Славно прозвучало, правда? Как в анекдоте про двух летящих крокодилов: один в пупырышки, второй тоже на запад.

Так, отвлеклись… Если у Микарта была своя орава головорезов, если он принимал меня в опочивальне дворца, значит, был богат. А тот, кто богат, привык к комфорту. А комфорт у нас где? Правильно, там, где прогресс. А прогресс у нас обычно базируется в городах. Значит, надо идти к ближайшему городу.

Вот, как хорошо работать головой. С утра займемся разведкой. А еще неплохо было бы разжиться средством передвижения. Конем, например. Во сне ж я умею верхом ездить? Или лосем разжиться… Точно! Призовем на помощь лося! Утром. Как проснусь, сразу – к лосю.

Утро порадовало стопроцентным состоянием нестояния. Я словно всю ночь вагоны разгружала. Это же кошмар какой-то! Зато огонь весело трещал, обогревая халупку. И откуда только у него силы берутся? Я ведь не подбрасывала дрова…

И тут меня осенило! Любишь с горочки кататься, люби и саночки возить! Огонь, мой защитник и энергетик сам от меня остаток ночи заряжался! Ох, как я разозлилась! Разозлилась и потянула свою дозу энергетика через пальцы, как через коктейльную трубочку. Пламя забилось в агонии и потухло, повергая домишко в полумрак. Ничего не видно, но и пусть, зато сил у меня, как у атомной электростанции. Вот!

Взбодрившись от огонька, я решила, что можно было бы взбодриться и от свежего воздуха. И вообще, не помешало бы освежиться…

Умывалась я снегом. Зубы чистила тоже снегом. С туалетом решила потерпеть до города. Слава Богу, не припекало.

Покрутившись еще немного вокруг да около землянки, определила по косым лучам солнечного света, что пора двигать к настоящему теплу и каменным домам.

Итак, лось! Я потерла руки, размяла пальцы и принялась «сканировать» округу. Средство передвижения нашлось довольно скоро и довольно близко. Странно, неужели шумные собаки и целая ватага охотников не напугали лесную живность? Ну, да ладно, мне надо в город, и я туда еду! Еду, я говорю!

Однако рогатая скотина не спешила пускать меня к себе в голову. Я видела со стороны, как флегматично двигается тяжелая челюсть животного, как полуприкрытые глаза смотрят в одну точку. Э, нет, друг, так не годится!

Для того, чтобы растормошить сонное царство, залезла в голову к белке, и принялась бросаться пустыми шишками. Бумц! Попала точно промеж глаз! Однако, рано радовалась: лось так же флегматично обрадовался новому, недоступному ранее лакомству, сделал шаг вперед, подобрал шишку и зажевал ее.

Я тяжело вздохнула. Похоже, придется идти Магомету к горе…

Когда я, наконец, добралась до рогатого, эта скотина все еще жевала шишку. Или это новая? Похоже, белке очень понравилось обстреливать собрата. Однако, бронелобый все равно оставался безучастным к происходящему.

Новая попытка достучаться до сознания неблагодарной животины снова провалилась. Ну, и как на таком красавце ехать? Лось, он и в Африке лось. Пришлось искать оленя. Вот кто-кто, а олени – звери отзывчивые и работящие. И Санта Клауса возят, и по городу не лень пробежаться им…

Возьми меня с собой в свою страну оленью…

Ну, и как всегда, мне повезло! Я нашла оленя сразу. Только не рассчитала с его «должностью», а менять что-то уже не хотелось. Вот, стоял тут один, я его и прихватила. Благополучно постучалась в черепушку, популярно объяснила кто, куда и зачем, запрыгнула на спину, прижалась всем телом и дала команду «на старт»! Кто ж знал! Кто ж разбирался?! На нем ни одного обозначения не было нарисовано!

И теперь я мчалась сквозь замерзший лес, а за мной неслась стая! Альфа-самец рогатый!!!

В какой-то момент лес поредел. Причем, так аккуратно поредел – ровными рядами стали выстраиваться хвойные и лиственные деревья. Словно их так насадили. Или наоборот – вырубили. Нет, все-таки насадили. В общем, лес превращался в парк. А это означало, что я на правильном пути!

Оленье стадо замедлило бег. Я понимаю - повелительница животных, властительница огня… но ведь, как показал предыдущий опыт – ведьмачек тут не любят. Значит, пора прощаться с мохнатыми друзьями.

Лесопосадка или запущенный парк, как хотите, так и называйте, стал прореживаться еле протоптанными в снегу тропками. Похоже, кто-то регулярно ходит в лес за дровами. Шагать по протоптанным дорожкам, повторно наступая на те же грабли, я не стала. Забралась в снег поглубже и, придерживаясь основного направления, направилась в сторону широких просветов между деревьями.

Возможно, летом тут невиданная красота. Замысловатые вязи упругих веток диковинных деревьев подсказывали, что здешний садовник – просто кудесник. Или бабахнутый на всю голову. Припорошенные снегом альтанки из заснувших лоз дикого винограда, «висячие» деревья, одинокая огромная ель, словно забытая дитем пирамидка в песочнице, украшала широкую белоснежную поляну. Как торт на день рождения годовалого ребенка.

Слабо очерченные сугробами аллеи направляли случайных путников вглубь парка. Я вышла к излучине широкой реки, от нее – по запорошенной аллее – к колоннаде. Следов мало, живности много. Красногрудые снегири, удивленно взирающие на меня со своих насестов. Два пугливых зайца, стадо косуль, прыснувших от меня вниз по склону в глубокий овраг.

Похоже, я забралась в чье-то поместье. Следовало быть более осторожной. И внимательной.

Солнца за низкими тучами не было видно вовсе. Я не гидрометцентр, конечно, но чутье подсказывало – быть снегопаду скоро. Значит, надо срочно искать, куда прислонить уставшие ноги. И замерзшие уши.

Плащ-палатка – это замечательно, капюшон – здорово. Но из-за ветра, залетающего отдохнуть на плече, начинаешь жалеть об отсутствии шапки-ушанки.

Высоченные качающиеся на ветру деревья-великаны жутко пугали своим кряхтением. Никаких звуков кроме хруста снега под ногами да старческого бормотания исполинов я не слышала. Зато утоптанную тропку куда-то вглубь парка заметила и поспешила «заглянуть» в голову ближайшей птички – никого. В смысле, никого не обнаружила на тропке, зато поняла, почему снег в том направлении утоптан основательно – ручей. Незамерзший звонкий ручей и два бронзовых льва-охранника. Карликовые львы, но морды свирепые. Как у моего начальника.

Стихийно нахлынувшие воспоминания вязкими чернилами окутали голову. Я нахмурилась. И небо нахмурилось. Следовало спешить с поиском пристанища.

Пуская впереди себя стайку щебетушек с малиновыми пузырями животов, я продвигалась в направлении обнаруженного вдалеке двухэтажного строения под крышей противного зеленого оттенка. Несколько окон этого, громко сказать, замка мерцали бледно зеленоватым светом, а парадные двери хмурили брови массивных порталов. Там лесной дух что ли какой-то живет? Зеленое любит…

Или, как в мультике про Деда Мороза и лето: после посещения детского учебного заведения с распеванием песен про жаркие месяцы и поеданием мороженного в общественных местах, перестал видеть оттенки красного и принялся выкрашивать уменьшенные модели Деда Мороза в зеленый. Заболел летом.

- Может, им нужна служанка на один вечер? – спросила я у поникшего головой мальчика на дельфине, венчающего чашу фонтана.

Мальчик не ответил. Ему тоже было грустно – он тоже болел летом.

Постучать в двери я не успела – створка открылась сама.

- Кто вы такая и что вам здесь надо? – пробурчала темнота прихожей.

Я от удивления открыла рот, но вдавить из себя и звука – не смогла.

- Ну, чего вылупилась? Немая что ли?!

-Да, - машинально выдала я, и захлопнула варежку.

- Хм, - сказала темнота и подвинулась, выпуская на свет снежного карлика.

- Петь песни умеешь? – он смотрел на меня с высоты цветочного горшка и периодически шевелил носом, так, словно невидимая пушинку мешала ему, но рука все никак не поднималась смахнуть сор с кожи.

Я утвердительно кивнула. Кто ж в наше-то время домашнего караоке и шоу «Гондурас имеет талант» не умеет петь? Гуано вопрос!

- Тогда входи, но тихо!

Я шагнула вслед за крохой и тут же на него наступила – не заметила в темноте.

- Да ты… - зашипел на меня карлик, - ноги кучерявые!

Ой, вот кто у нас садовник!

- Простите, - я тоже перешла на шепот.

- Документы есть какие?

А какие у меня документы? Откуда, помилуйте?!

Я стала судорожно шлепать себя по несуществующим карманам:

- Дома забыла, - наконец сообразила я.

Карлик шмыгнул носом.

- Ну, ладно.

Я поспешила на звук удаляющихся шаркающих шагов.

Как я и думала, зеленый – был любимым цветом декоратора. Коридор освещался слабым отблеском магического болотного огонька, подпрыгивающего над головой гнома при каждом шаге. Именно благодаря этому тусклому источнику света мне и удалось рассмотреть интерьер: череда закрытых дверей, галерея огромных картин с видимыми ногами людей и животных – коней, собак, львов и прочая, одиноко стоящие стулья и кушетки, обитые бархатом еще одного противного цвета зелени. Или это обман зрения? Отсвет от болотного огонька?

И как вообще можно умудриться шаркать по ковру?

- А вы всегда…

- Ш-ш-ш!

Я аж подпрыгнула, так свирепо зашипел на меня карлик.

- В этом доме говорят только шепотом!

- И ходят на цыпочках! – подхватила я, забывая о приличиях. А ведь меня могли бы запросто выставить за дверь. Или вообще не впускать. – А вы всегда у гостей документы спрашиваете? – я все же перешла на шепот. В гостях как-никак.

- Это я так, на всякий случай, - продолжал шептать и шаркать гном, - а вообще проверку проходит каждый.

- Какую проверку?! – я застыла на месте. Никаких проверок мне проходить не хотелось.

Карлик остановился тоже. Его самого видно не было, но подпрыгивающий шарик света никуда не двигался, и я решила, что карлик все-таки стоит.

- Боишься?

Черт! Боюсь, до чертиков боюсь! А вы бы не испугались, если бы из темноты, как в хорошем фильме ужасов на вас выехали и увеличились в размере два светящихся зеленью глаза?

Я поспешила кивнуть. Видение глаз рассеялось, на месте привидевшихся органов зрения снова возник болотный прыгающий огонек.

- Проверка уже пройдена, - зашаркал вновь карлик. – Дом сам знает, кого подпускать, кого впускать… а кого не выпускать. Кхе-кхе-хе-хе…

Поперхнулась я, а закашлялся гном. Жуть! Ограниченность видимости, недостаток информации… А вдруг, действительно, меня впустили в какой-то дом Каннибала Лектора и снимают скрытыми камерами «Молчание Ягнят»… Что делать? Что?!

- Если будешь громко думать – разбудишь хозяина, - ворчливо прошелестел мажордом. – Мы тебя накормим, дадим комнату для сна. Но если проснется хозяин – будешь петь ему песню. Он их любит перед ужином слушать, кхе-кхе-хе-хе…

Тут же всплыла картинка: я, сидящая в котле, меня посыпают приправами, поджигают хворост под котлом, а я такая вся розовощекая громко распеваю гимн Советского Союза. Юмор всегда помогал в трудных ситуациях с психологическим давлением. Вот и сейчас помог. А еще сподобился подбросить смысл сказанной гномом чуть ранее фразы.

- Как это – тише думать?! Ваш хозяин мысли читает?

Гном тяжко вздохнул, но движения не прекратил – мы продолжали идти по мрачно-зеленому коридору.

- Дом наш мысли читает, научили на свою голову, - пожаловался карлик, - а потом начинает свои истории придумывать. Скучно ему тут, одному. Летом-то хоть с деревьями поговорить можно, а зимой – все спят. Все…

Мать моя женщина, куда я попала? Читающие мысли строения, говорящие деревья…

- Тише думай, говорю!

И слышащий чужие мысли карлик. Ох, куда ж я попала?

- А меня отсюда выпустят? – решила я уточнить на всякий случай.

- А вот завтра и посмотрим, - в последний раз шаркнул ногой мажордом и толкнул дверь.

В образовавшуюся щель тут же высунулись щупальца флуоресцентного марева. Болотный огонек радостно запрыгав на месте, через два подскока с разгона врезался в туман и растворился в нем.

Пропускать меня вперед никто не стал, пришлось самой придерживать тяжелую дверь и протискиваться в щель.

Комната освещалась огнями дискотеки. Скучной монотонной дискотеки. Дымное марево «росло» на стенах, выбрасывало споры светящегося тумана, шевелило щупальцами воздушных медуз. Жуть! Именно этот туманный свет я видела в освещенных окнах поместья, когда шла по аллеям парка.

Я поежилась, и в ту же секунду туман ринулся ко мне. Сгустился, завис большой белой кляксой на стене. Я краем глаза видела, как из молочной густоты выполз отросток, погладил меня по волосам, попытался дотронуться до кожи, и вдруг отдернул свою туманную лапу, словно обжегся. Брызнул искрами и пустился наутек. Я, как и карлик, внимательно следили за передвижениями флуоресцентного дымка.

Похоже, подобные выкрутасы исполнялись дымкой впервые. Мажордом глядел на представление не с меньшим удивлением и интересом, чем я.

Тем временем туман перебрался на потолок, растекся тонким слоем, и даже пыхтеть перестал. Я стояла, задрав голову, однако предусмотрительно передвинулась к двери. Страшно ведь! Пускай и мой сон, но все же…

Стоило мне подумать про собственные авторские права, как марево пошло рябью, волны становились все больше, к зеленому цвет стали добавляться оттенки синего, затем желтого и, в конце концов, потолок превратился в необычайной красоты звездное небо. Миллионы вселенных кружились и перемещались по потолку, искрись, взрывались, перемешивались. Казалось, комната стала раскручиваться, под ногами пол зашелся пляской. Кончики пальцев стало покалывать, по телу разлился жар.

Свистопляска ночного неба усиливалась. Сыпались звезды, летали метеориты, кометы расчерчивали своими хвостами пространство галактик. А я стояла с открытым ртом и ждала продолжения. Такого приема ни один дом еще не устраивал мне. Вот вам и планетарий местного пошива!

Пш-ш-ш! Взорвалась очередная сверхновая и с потолка полетели звезды. Они оседали на волосах, на опушке накидки, на подставленных дождю ладонях – везде. Светились, но не обжигали. А затем погасли. В комнате стало темно.

- Чего это было? – совсем не шепотом и совсем не мужским голосом сказала темнота.

- Ш-ш-ш, - знакомый тембр, - хозяина разбудишь!

О, так нас тут уже больше, чем двое.

- А пускай бы и проснулся! – негодовал второй голос, но шепотом. – Такой концерт пропустил!

- Эм, - вступила я, - а можно зажечь свет?

Боевой запал спорщиков разом стих. Я ждала света, мои невидимые собеседники ждали неизвестно чего. Я попыталась сменить положение тела, обратив на себя внимание шарканьем ног.

- Свет, свет, - забурчал знакомый голос, - и чем вам тьма не угодила?

Карлик прошаркал мимо меня и щелкнул выключателем. Да-да! Именно щелкнул! Комната вмиг озарилась светом потолочной люстры, заставляя зажмуриться. Волшебство магии бледной молью забилось по щелям. А я разочарованно вздохнула.

- У вас тут электричество есть?

- Ну, есть, а куда ему деваться? – скорчил недовольную рожицу карлик. – Не продавать же его!

Над непонятной мне шуткой расхохоталось эхо разнообразных голосов – от тонко-писклявых до басисто-голосистых.

- Кто это?

- Что кто это?

- Кто смеется?

- А кто смеется?

- Не повторяй за мной!

- Не повторяю за тобой!

- Кто здесь?

- Где здесь?

- Да ты издеваешься! – я грюкнула рукой по столу, нахмурилась.

Карлик тут же вжал голову в плечи и вдруг стал еще меньше ростом.

- Ну, вот, - злобно зашипел мажордом, - теперь ты точно разбудила хозяина.

Словно отвечая на опасения гнома, на стене почти под самым потолком зазвенел колокольчик.

- Вот! Вот! Видишь! – карлик тыкал пальцем-сарделькой в трезвонящий музыкальный инструмент, - вот теперь сама будешь его убаюкивать!

Картинка, как живая, снова встала перед глазами: котел, приправы, гимн Советского Союза.

- Не буду! – заявила я, отворачиваясь к стенке и по-детски надувая губы. И тут же отпрянула – со стены, с освещенной привычным желтым светом стены на меня смотрело бородатое лицо. Все так же клубилось зеленоватым туманом, и внимательно рассматривало.

Густые брови, широкая переносица, клочковатая борода, и абсолютно бесцветные глаза. Проекция, я понимаю, но все равно страшно.

- Хозяин, хозяин, - зашептал гном, оттесняя меня от стены, - дом сам пустил ее. Это не мы…

Туман сдвинулся немного, лицо снова стало меня рассматривать невидящим взглядом. Потом совсем по-старчески зашамкало губами и спустилось на уровень цветочного вазона. Карлик снова втянул голову в плечи.

- Мням, - сказал туман и потерял очертания лица.

- Пойдешь на ужин, - обернувшись ко мне, грозно провозгласил гном.

- Первым блюдом?! Ни за что! – я рассвирепела. – Если вы решили меня сварить, предупреждаю – я вас всех поджарю!

И протянула руку к испачканному копотью очагу. Не знаю почему, но в этот раз я была уверена, что смогу извлечь огонь даже без присутствия искры.

- Любишь с огоньком побаловаться? – карлик сузил глаза, похоже, его ни капельки не напугали мои кукольные угрозы. – Дура! Никто тебя худосочную жрать не будет!

- Как… Как это – худосочную?! – возмутилась я, пропустив самое главное – никто меня жрать не будет.

- Эх, - снова вздохнул карлик, и направился к кухонному шкафу.

В полном молчании он достал большое блюдо, поставил его на стол, затем достал из тумбы под подоконником несколько охлажденных куриных голяшек. У моей бабушки в старом кирпичном доме тоже такая система «холодильника» была: толстые стены дома утоньшались до кладки в один кирпич как раз под подоконником, создавали своеобразную нишу, карман для хранения продуктов зимой в холодильной камере. Но, думаю, что здесь, в мире магии и прогресса, эта камера была еще и закодирована на сохранность продуктов.

Карлик, тем временем, бросил на блюдо с полдюжины куриных ножек, оценивающе глянул на меня, застывшую в ожидании чуда – даже раздеться позабыла – хмыкнул, чем вызвал новый приступ негодования, затем посыпал сырую пищу неизвестным мне порошком, накрыл тарелку куполообразной крышкой и, забравшись на деревянный табурет, с силой надавил на торчащий из самой середины крышки клапан.

Под хромированным куполом что-то хлопнуло, и кухню заполонил душистый пар с запахом прожаренного на костре мяса. Довольно улыбаясь, карлик открыл крышку.

- Сегодня не подгорело, - сообщил он, рассматривая вполне себе прожаренное мясо. - С корочкой!

Я рот открыла от удивления. Вот тебе и передачи по телевизору про химические составляющие коптения и соления продуктов в процессе глобализации и высокого процента потребления фаст-фуда.

- Раздевайся! – скомандовал мажордом, отрывая меня от философских мыслей.

- Как это – раздевайся?! – я хлопнула глазами и попятилась к двери. – Мы так не договаривались!

- Ой, ду-ура! – покачал головой карлик, сползая с табурета.

Затем подошел ко мне вплотную, задрал голову и сообщил:

- Понесешь хозяину еду! И сама там угостишься. Поговоришь с дедом и спать его уложишь. Все! Никаких ритуалов, никаких жертвоприношений. Мне не веришь, у него спроси!

Карлик неопределенно махнул рукой и полез в «холодильник» на этот раз – за солениями.

От выставленной на поднос еды у меня потекли слюнки. Я и не заметила, как пролетело время с момента моей последней трапезы. Глянула в окно – мама дорогая! Метет-метет по всей земле!

А ведь, правда, чего мне опять терять? Куда в такую метель идти? Заметет в секунду! Да еще и поспрашивать можно у старикашки про магов… Кстати… Вот вопрос, как это? Ведьму – меня, то есть, казнили в прошлый раз, а дом, намагиченный под самый чердак – не тронули до сих пор! Тогда, какое же все-таки отношение к магам и волшебству в этом треклятом мире?!

Я решительно сбросила накидку с плеч, разом получив несколько восхищенных вздохов. А чего такого? Девушку, затянутую в корсет, не видали?

- Чего? – озвучила я свой вопрос.

Карлик обернулся, глянул на меня, потом возвел глаза к потолку и проникновенно произнес:

- Ох, уж эти модные веяния! – и покачал головой. – Куда ушли времена, когда дамы скрывали все свои прелести под толстым слоем тяжелых шелков? Откуда все эти желания помахать мечом? Сидели бы дома, воспитывали бы детей. Так нет же! Подавай им ветер странствий и жесткое седло!

- Не надо мне седла, - со всей уверенностью заявила я. – Я-то и верхом не умею… Откуда, кстати, у вас электричество?

- Иди уже, дуреха! Иди, - замахал на меня руками коротышка. – Не мне отвечать на такие вопросы!

И я пошла! Хотя бы потому, что мне жутко надоело слышать эти «дура», «дуреха» и «иди отсюда».

- А свет можно включить? – крикнула я уже из коридора – здесь было все так же сумрачно.

Как по мановению руки перед самым моим носом вспыхнул и запрыгал болотный огонек.

- Спасибо, - буркнула я, - а идти-то куда?

Вместо ответа флуоресцентный шарик запрыгал по ковру, затем вывел меня к широкой лестнице, в самом конце коридора, и покатился по перилам на второй этаж. Делать нечего – пришлось следовать за путеводной звездой.

Я помнила, горящие на фасаде дома окна находились ровно в противоположных концах крыла здания. И была удивлена поведением огонька, когда вдруг обнаружила рядом с дверью обитаемой комнаты еще одну лестницу. Зачем же тогда надо было тащить меня по всему коридору?

Страх пропал вообще. Да и чего бояться, если ты, как в компьютерной игре, можешь использовать запасную жизнь?

Почему-то о количестве этих самых запасных вариантов я не задумывалась. Как и о пополнении запаса «вторых» жизней. Может, этот мудрый бородач расскажет мне?

Во! Точно! Это игра, а зачет можно получить у хранителя знаний!

Световой зайчик прыгал перед закрытой дверью. Как зайти, если у тебя руки заняты довольно увесистым подносом? С ноги?

Попробовала – бесполезно. Постучала носком, попыталась толкнуть – не вышло. Зато тарелки на подносе, угрожающе наклоненном, поехали, орошая звоном тишину коридора.

Ну, хорошо, попробуем другим боком. Или задом…

Так и ввалилась в комнату – светя аппетитно обтянутыми замшей ягодицами. За спиной послышалось шамканье губами. Ах, ты ж старый!..

Огромное количество сочных эпитетов так и крутилось на языке. Но из уважения к почтенному возрасту, вслух не произнеслись.

- Ужин, блин! – я почти бросила поднос на стол.

Лакированная и ничем не покрытая столешница подхватила блюдо и провезла его, как по катку, аккурат под нос восседающего во главе стола старикашки.

И снова зеленый полумрак. Тот самый туман, что устраивал водевиль под потолком кухни, сейчас нежился в камине, освещая кусок комнаты своим зеленоватым свечением.

- Приятного аппетита, - я склонила голову, а сама внимательно присмотрелась к тому, кого величали «хозяином».

Да, точно! Его лицо я и видела в туманной дымке на стене поварской.

- А ну, - произнес хозяин поместья, помахивая в воздухе куриной лапкой, и предлагая мне повернуться вокруг своей оси. Я нехотя подчинилась, - хороша! – Резюмировал дедуля, обращая комплимент то ли мне, то ли вкусной куриной ножке. – Садись!

И блюдо подвинулось чуть ближе к краю стола, остановившись как раз напротив свободного места.

- Спасибо, конечно, - согласилась я, присаживаясь справа от главы стола, - только мне еды не видно. У вас тут свет…

Договорить не успела – туман из камина переполз под потолок и засиял ярче. Долго я буду привыкать к этому зеленому варианту аварийного освещения?

- Чего пришла? – совсем невежливо спросил старик.

Однозначно – старик. Хоть голос и не утратил силы, но весь вид – седые волосы, морщинистое лицо, говорил о почтенном возрасте. Да и относительная степень вежливости в общении с гостем подсказывала – хозяин замка не в ладах с рассудком.

- Спросить хотела, - я взяла ножку, откусила, подивившись вкусности блюда, повторила недавнее телодвижение старикашки – прочертила несколько кругов в воздухе, - это я куда попала?

- В мои владения, - довольно четко определил мое местоположение старик, - полученные в подарок от нашего милостивого короля Викроля Четвертого Непобедимого за верную службу. А ты кто?

Хотелось ответить в рифму, но надо быть более вежливой. Мне еще информацию получить надо – справку по миру, и спокойно поспать до утра.

- Мен зовут Вирай, и я путешественница…

- О! – не дал мне договорить невежливый хозяин. – Много сказаний знаешь, да?

Недоеденная ножка полетела в общее блюдо, вызывая у меня приступ брезгливости.

- Рассказывай! – приказал старик, складывая локти на столе и вперяясь в меня цепким взглядом.

- А чего уж рассказывать? Про самолеты знаете? А про экипажи самоходные?

- Тю, - махнул рукой старикашка, - такого добра и у нас полным-полно.

- Ну, тогда про подводные лодки?

- О, - определил степень заинтересованности обладатель бороды, - давай про воду. Люблю такое! Сын мой – маг водный. Только он про подводные лодки не сказывал.

Может, показалось, а может, действительно, промелькнули нотки грусти в последних словах моего собеседника. Вдруг подумалось, что, может, и невежлив старик с гостями потому, что одинок, даже сын нечасто заглядывает к нему. Пожалела деда, стала рассказывать историю про капитана Немо. И не заметила, как старик захрапел.

- Вот, блин! – я раздосадовано хлопнула рукой по столу, спящий старикашка дернулся, хрюкнул, но просыпаться не стал. – Старый…

И снова сдержалась. Огляделась по сторонам и решила пока есть время, побродить по дому.

- Эй, ты, хмарь болотная, - я обратилась к ползучему дымному пушистику, - покажешь мне дом? Пожалуйста.

Туман заклубился, зашевелился, и пополз по потолку, подбираясь к стене с полками, заставленными безделушками. Стекло дверец отразило вариацию полярного сияния. В неясных бликах могло показаться, что фарфоровые балерины на крышках шкатулок заплясали, выставленные в ряд фигурки, одетые в рыцарские доспехи отсалютовали оружием.

Туман пополз вдоль стены на выход, двери сами отворились, выпуская меня в коридор, а потолочный светильник, словно молчаливый экскурсовод, стал останавливаться у каждой картины, освещая кусок стены чуть сильнее, чтобы я могла в подробностях рассмотреть лица изображенных на холстах людей.

- А как узнать, кто есть кто? – спросила я своего провожатого, кивая на картину.

В тот же миг рядом с картиной на обоях с зелеными завитушками цветочного узора вспыхнуло изображение родового дерева. Почти у самых корней пульсировала точка. На нее-то я и нажала. Открывшееся меню выдало подсказку, однако прочесть ее я не смогла. Вроде и буквы кириллические, да только местами поменянные перепутанные и составленные в сложные ребусы.

- Это чего такое? – я попыталась разгадать загадку, но поломала все мозги и бросила неблагодарное дело. Главное я уяснила – дама с собачкой и высоченной прической на голове – одна из основоположниц рода. Ну, и помогло оно мне? Нет. Идем дальше.

Вместе со мной передвигался светящийся туман и мигающие на родословном дереве точки. Чем дальше я шла по коридору, тем выше загорались точки, подбираясь к вершине. Портреты одиночные, парные и общие, изображающие сцены застолья, охоты или бала чередовались с миниатюрами пейзажей и натюрмортов.

Когда до верхушки дерева оставалось совсем немного, я обратила внимание на знакомые черты мужчины, стоящего рядом с миловидной блондинкой в простом платье служанки. Похоже, художник решил запечатлеть момент переодевания и гуляния на маскараде. Другого объяснения простецкой одежды девушки я не нашла.

А знакомыми были глаза. Точно таким же цепким взглядом совсем недавно изучал меня старикашка, мирно сопящий сейчас в кресле. Ага, добрались-таки до победного финала.

Точка на рисунке дерева вновь запульсировала, я же, в надежде получить справку, снова ткнула пальцем.

- Ай, - пискнула стена.

- Ай, - отпрыгнула я, когда палец вместо шероховатости стены надавил на нечто мягкое. – Простите…

- Да, ладно, сам виноват, - отозвался некто невидимый. Ни умеренно яркий свет тумана, ни пульсирующая точка не помогли разглядеть говорившего. – Не надо было так близко подлезать.

- А вы кто? – я терла глаза, но это не помогало.

- Я – Труль, - сообщила стена. – Я тут живу.

Дом призраков, какой-то!

- Труль – это имя?

- Нет, блин, должность! – съязвил голос. – Конечно – имя. Я хранитель галереи.

О, это я удачно зашла!

- А чего ж ты, хранитель, молчал, когда я просила о помощи?

Стена смущенно замолчала. А я выжидающе смотрела в пустоту. Не очень приятное чувство, скажу я вам, разговаривать с никем. Жуть!

- И все же? – я поторопила собеседника с ответом.

- А оно тебе надо?

- Пф-ф, - возмущенно выдохнула я, - ох, и приветливые же все тут! Прям, на рану прикладывай!

- А что, болит у тебя, где? – засуетился голос. – Где болит? Грудь?

О, хранитель – точно мужчина! Сразу на ценность покусился!

- Музейный экспонат! Руками не трогать! – я тут же прикрыла вожделенное место руками. – Не болит у меня ничего. Я полностью здорова!

И снова перевела взгляд на пару, изображенную на портрете:

- Так кто это?

- Это теперешний хозяин поместья, - жалобно пискнул голосок хранителя галереи. – Это он сейчас сидит в кресле и видит сны про подводные лодки.

- М-м-м, - задумчиво промычала я, - зовут-то его как?

- Рапцель Темный. Простите, - запнулся голос, - господин Рапцель Темный. Первый.

По голосу было слышно – не жалует местных хранитель искусства своего хозяина.

- А есть второй? – уточнила я.

- Есть, но с ним не лучше ситуация.

- А почему? – мерцающая точка на родовом древе погасла, а флуоресцентный туман пополз далее по стене. Я тронулась вслед за маревом.

- Когда хозяйка была жива – было весело. Много слуг, много гостей. А как ушла она от нас, так совсем плохо стало. И господин Микарт Темный Второй тоже ушел.

Я замерла, как вкопанная. В висках застучало с такой силой, что я оглохла, глаза защипало. Я пошатнулась и еле удержалась на ногах. Кривоногий стульчик тут же услужливо подбил меня под коленку. Я опустилась на сидение, продолжая переваривать информацию.

- Микарт? – решила я уточнить, не доверяя собственному слуху.

- Микарт, - подтвердил голос, а туман, словно игривый щенок, завилял хвостом, запрыгал под потолком.

- Где он сейчас? – голос сел, пришлось прокашляться.

- Так он, это, в городе сейчас.

- Домой когда вернется? – я начинала размораживать мозги.

- Летом. Но это еще не его дом.

Да уж! Вот это я удачно зашла!

- Можно посмотреть на его портрет? – решила на всякий случай еще получить и визуальное подтверждение.

- Можно! – радостно сообщил хранитель, а стул подо мной дернулся и понесся по коридору. Не успела я схватиться за опору, как кривоногая лошадка резко затормозила, и я полетела на пол, со всей дури впечатываясь лицом в пол.

- Какого лешего?! – взревела я, хватаясь за нос. – Разбила!

Провинившаяся часть интерьера, смущенно скрылась в полумраке коридора.

То, что меня доставили по адресу, я убедилась, подняв взгляд на стену. Довольно свежая рама, по сравнению с другими образцами, и яркие краски картины доказывали мою правоту. Однако увидеть желаемое я не смогла. И по очень простой причине – на холсте была изображена чета Темных с мальчиком лет десяти с игрушечно-натуральной саблей наголо.

- Зашибись! – выразила я свое восхищение художнику. – А других вариантов нет?

Хранитель галереи смущенно молчал.

- Так есть или нет изображения с магом воды постарше?

- К сожалению, нет, - прошелестел голос, а туманный свет померк, окуная меня в пустоту.

- Это что значит? – встрепенулась я. – Экскурсия окончена? Куда дели портреты? Они вообще были?

Все вопросы оставались без ответа. Только болотный шарик продолжал весело прыгать на одном месте, призывая следовать за ним.

За окном уже давно стемнело. Вьюга билась в окна порывами ветра, бросалась снегом. В доме было на удивление тепло. Не жарко. Да и уютным дом было назвать трудно. Но совершенно не было необходимости в теплой одежде. Свою накидку я оставила на кухне, а в хлопчатобумажной рубахе и замшевых штанах не замерзала.

Огонек довел меня до двери, как я вскоре поняла, моей опочивальни. По привычке я протянула руку и, о чудо, нащупала рычажок выключателя. Разом загорелись несколько напольных бра, исполненных в форме канделябров, и дополнительно осветилась гардеробная. Пустая…

- Номер стандарт и неизменная кинг-сайз-бед, - прокомментировала я обстановку. – Ванная тут есть?

Ванная тут была. И даже с нормальным, привычным мне водопроводом. Правда, вода была абсолютно ледяной. Я думаю, с такой экономией на электроэнергии.

Подумалось, если есть хранитель галереи, если есть дом, говорящий с деревьями и подслушивающий чужие мысли, то должен быть и электрик. Или сантехник. Или хранитель тепла в водопроводных трубах…

Словно по заказу кран чихнул, где-то глубоко под полом забурчало, заворочалось и выплюнуло водный пузырь прямо в бронзу глубокого таза.

- О, тепленькая пошла, - произнесла я классическую фразу, пробуя температуру воды рукой.

Горячая ванна – лучший способ расслабиться и подумать над сложившейся ситуацией.

Приятное точечное освещение привычного желтоватого цвета настроило на благодушный лад, выпрошенный у дома бокал красного вина многообещающе холодил руку. Я лежала с закрытыми глазами, сокрытая от внешнего мира радужными разводами ароматного масла по поверхности воды, и думала.

То, что я «застряла» в этом мире не скажется на времени в моем мире? Попадание по правильному адресу невозможно назвать случайным совпадением. Выбрав направление пути, чтобы уйти подальше от голодных людей, я забрела во владения Темного. Теперь вот познакомилась с его близким родственником. У меня есть возможность разузнать про прошлое Микарта, но невоспитанный старикашка – сопит, разговаривающий с деревьями дом, со мной говорить отказывается, хранитель галереи - и тот не желает помогать. Письменность у них странная. Хотя, подозреваю, что если картин с изображением взрослого Микарта в доме нет, то и записей каких-либо не найдется. Хоть каких…

Я отхлебнула вина, отправляя кровь по венам путешествовать в ускоренном темпе. Напиток разлился по телу, наполняя меня негой. Глубоко внутри заворочались плотские желания, подбодренные свежими воспоминаниями о прикосновениях еще не-хозяина тихого дома.

Стоп! Стоп! Он враг! Его надо остерегаться, а не мечтать о сладостных объятиях! Бр-р-р! Я приняла вертикальное положение и вдруг обнаружила чужое присутствие. На потолке, свешивая ко мне дымные щупальца, висело облако зеленоватого тумана.

Это, что, старикашка проснулся и подглядывает за мной?

Я присмотрелась к мареву, но лица не увидела.

- А ну, брысь, противный!

Туман радостно перекатился волной через потолочные балки, некоторое время прятался за перегородками, но затем вновь вернулся на наблюдательный пункт, заставляя меня нахмуриться.

- Ты кто? Наблюдатель или записывающее устройство? – спросила я дымку. – Если наблюдатель – убирайся! Нефиг подглядывать! Если записывающее устройство… - я задумалась, - стирай запись и тоже проваливай!

Похоже, мое никудышнее чувство юмора пришлось по вкусу болотному мареву – туман снова запрыгал по потолку. Вот ведь странное видение – прыгающие облака. Овечки луговые снуют туда-сюда…

Вопреки опасениям, спать мне позволили в относительной тишине и подобии безопасности. Зеленый туман продолжал сторожить вход, хоть я и выгнала его за дверь, легкие смешки раздавались то тут, то там. Однако, на громко задаваемые мною вопросы отвечать никто не собирался.

Не знаю, когда закончилась вьюга – проспала, но утром небо радовало солнечным светом и искрящийся снег слепил глаза по страшному. Я кривилась, но поделать ничего не могла. Как ни пыталась, как ни тужилась, родить в собственном сне солнцезащитные очки не получилось.

А еще меня ждал сюрприз. Простите за подробности, но ни ночной вазы, ни туалета типа «сортир» в ванной, в комнате, в доме я не обнаружила. Держаться больше не было сил и я, выхватив из заботливых рук мажордома свою «термо»-накидку, помчалась на улицу. Болотный огонек радостно бросился мне на помощь, указал направление и вывел к каменно-деревянному строению, похожему на отхожие места, устанавливаемые в советское время в местах массовых гуляний народа.

Приготовившись нырнуть в помещение с непередаваемым ароматом эпохи гигантомании, была приятно удивлена полным отсутствием «русского духа».

- Я не понимаю, - на выходе из домика, спросила сама себя, - почему не сделать сортир в доме?

- Гостевой вариант! – рявкнул кто-то позади меня. Звуковая волна, да и чего уж там – мой испуг, были настолько сильны, что я, взвизгнув, повалилась в снег.

- Кто тут? – я лежа обернулась к домику.

- Гостевой вариант, - басом пропело строение, обнаружив сверх-способности.

- А-а-а, - я схватилась за голову. – Хватит с меня говорящих домов!

Подскочила и махнула к основному строению. Однако в дом меня не пустили. Я дернула дверь один раз, второй, постучала рукой, побарабанила ногой – ничего. Не пускают!

Я отошла на несколько шагов, попыталась увидеть свет в окнах – ничего.

- Вы чего там? Вымерли все?

Ответа не было.

- Вы чертовы невоспитанные затворники! Можно хоть раз ответить нормально?

- Нет! – гаркнул на меня портал на входе, снова усаживая попой в снег.

- У, злые вы! – я обиженно кривила губы, отряхивая накидку. – Уйду я от вас!

Думаете, ко мне ринулись со всех сторон и принялись уговаривать погостить еще немного? Фигушки!

Я стояла, уперев руки в бока, вокруг шумели деревья, чирикали птицы.

Выдержав мхатовскую паузу, я махнула рукой и отправилась искать выход в город. Или куда там?

Уж не знаю, кто у них тут дорожки метет, но со своей работой он явно не справляется. Дорогу приходилось угадывать. Ориентирами служили сугробы, в бесснежную пору года представлявшие собой места для отдыха, или попросту – скамейки.

Минут через двадцать я устала переставлять ноги. Вспотела и была зла на саму себя, Темного и Кильвара, кем бы он ни был.

Любые отголоски городской суетной жизни терялись в плотном строе деревьев. И если бы не замеченная мною решетка кованого забора, бродить мне по парку до темноты. А так, выворачивая в очередной раз на новую, еле видимую тропу, я краем глаза обозначила идеально прямые и часто повторяющиеся полосы. В природе такого не увидишь, значит, это дело рук человеческих.

Вот так у нас все – параллельно-перпендикулярное, а сойдешь с прямой дорожки, протоптанной тысячью пар ног до тебя – сразу в сугроб. Ух!

Я так и сделала: зазевавшись и засмотревшись на монотонный орнамент, шагнула в сторону и провалилась в снег по самое аппетитное.

- С-с-с…пасибо, блин, - ругалась я цензурно, чтобы не дай бог не разбудить еще какого-нибудь спящего хозяина или хранителя. Мне по уши хватило знакомства с духами галереи, дома и сортира!

Накидка-«термо» от холода спасала, но вот чистить от снега пришлось ручками, да еще и без перчаток, поэтому к большим кованным воротам я выходила, активно выдыхая горячий пар на ладони.

- Во, как! – восхитилась я задумкой гениального архитектора.

Гуляй я по поместью своего нового знакомого летом, заблудилась бы в секунду, и ни за что бы на свете не рассмотрела за густой листвой выход из парка. Хотя, чего это я? Летом-то хоть дороги и аллеи видны…

Но ладно, лирическое отступление с неглубоким погружением в воспоминания о тепле отставляем в сторону и возвращаемся к нашим баранам. Итак, задумка архитектора вкупе с ландшафтным дизайнером меня покорила: огромные кованые ворота обрамлялись двумя высокими – почти в три этажа – башнями, огромный дуб, обнесенный невысоким парапетом каменной кладки, опоясывала круговая аллея. Опять же таки – выяснила по сугробам-скамеечкам.

А по другую сторону ворот располагалась небольшая прямоугольная площадка, чтобы желающие погулять по Микартовому парку, толпились перед воротами, стекаясь с многолапого разветвления узких улочек.

В отличие от парковых аллей, дороги городка, раскинувшегося за пределами дендрариума, были вычищены от снега. Или затоптаны… В любом случае, сквозь решетку я смотрела на более живое сообщество, чем в доме Темного: люди, телеги, лошадки, собаки, коты, буйволы, снова люди. Высокие, низкие, толстые, худые, пьяные, веселые, бегущие, дерущиеся… Любая разновидность сапиенса.

Каменная кладка дорог не давала возможности расти деревьям. Да и кроме близко поставленных домов в максимум три этажа, я ничего не обнаружила. Вывески, качающиеся на ветру, несколько колодцев, расставленных по кругу в самом центре большой площади как раз напротив входа в имение водного мага, небольшой базарчик, состоящий из сбитых из бревен домиков и крытых прилавков… Провинциальный городок со своей социальной иерархией и ворохом развлечений для любого сословия.

В том, что ворота и доступ к парку открывались и для простого люда, я не сомневалась. Толпа должна, так сказать, культурно обогащаться, а сделать это в хорошо оформленном поместье – с таким-то садовником – проще, да и лучше всего. Та самая колоннада, которую я миновала в самом начале знакомства с поместьем, служила целям именно культурным. Хорошая акустика и удачное расположение позволяла гуляющим далеко и близко слушать мелодии, играемые оркестром.

Замечталась я снова о лете…

- Выйти-то как отсюда? – спросила я у ворот. Ворота не откликнулись. - Я спросил у тополя, - начала я грубо подпевать, вышагивая к башенке, показавшейся мне более обжитой что ли, - я спросил у ясеня… ты б еще у тумбочки, идиот, спросил…

Башенка оказалась нежилой, однако, именно у ее стены я обнаружила калитку, замаскированную под часть больших ворот. Ни замка, ни задвижки на решетке не было. Поэтому я, не задумываясь, толкнула железяку от себя.

Моего триумфального выхода из застенка «графского» парка никто не заметил. Все были заняты собой. Чужой мир, а привычки у людей все те же.

С другой стороны, я вовсе не желала оказаться на очередном костре инквизитора. Невыгодно мне высовывать голову и совать нос не в свои дела.

«Бур-рк!» - сказал мой живот, а глаза машинально отметились на копченой ноге, призывно венчающей колбасный ряд.

А кушать-то хочется…

Похлопав себя по бокам, отметила, что ни намека на деньги, карманы, оружие, нет. Зачем, спросите вы меня, оружие? А фиг его знает. Грабить я точно никого не собираюсь. Мне проще помыть посуду за миску горячего супа.

А ведь хорошая идея! Надо наняться, например, официанткой в какой-нибудь популярный в народе бар, типа «ресторан», и выведать всю информацию про Темного.

Прислушавшись к местному говору, обнаружила полное сходство с родным языком. Даже подделывать акцент не пришлось – ляпота! Еще раз печально взглянув на манящую своим аппетитным видом свиную ногу, вздохнула и побрела туда, где улочки пестрели вывесками.

Конечно, это громко сказано – пестрели. Это вам не Лас-Вегас неоновый, и не «резиновая» с новогодними гирляндами. Странно, что магически или электрически эти демонстрационные ячейки не подсвечивались.

Очень хотелось сесть и потратить некоторое время на разглядывание местных жителей, однако живот бурчал все громче, и вскоре обещался затмить своими музыкальными способностями местных певичек.

Я решительно двинулась в сторону самой широкой улицы, но тут госпожа Удача подставила мне подножку – я во весь свой скромный рост растянулась на мостовой.

- С-с-с…пасибо еще раз, - поблагодарила я собственное воображение.

Это ведь мой сон, правда? Я тут хозяйка? И словно ответ на мои вопросы, подле меня материализовались несколько человек, наперебой предлагающие свою помощь: меня подняли, осмотрели, ощупали на пример обнаружения неполадок в функционировании тела, и вручили кожаный мешочек со словами:

- Это же ваше? Он упал, и вы за него зацепились. Вот и упали, - и еще подарили душевно беззубую улыбку.

Я молча кивала болванчиком и принимала дары Судьбы.

Точно так же, как появились, мои помощники растворились в толпе. Я стояла у дельты каменной реки, удивленно таращась на увесистый кошель в руках. Ляпота?

Ну, что ж, пора узнать расценки на жилье. Кто держал в руках когда-нибудь золото? Нет, не ювелирное украшение для втыкания в уши, не заветный непритязательный ободок на безымянный пальчик, а настоящую тяжелую грубо отчеканенную монету? А серебряную? С корявыми краями, словно крысиный король точил об них свои зубки и затирал микро-трещинки черным пластилином вековой грязи? Никто? Никто?! А вы, в дальних рядах? Тоже нет? Вот и мне не приходилось. А посему, не доверяя собственному чутью и нюху, я отправилась в самую захудалую лавчонку, окна которой не отличались чистотой, как и коврик перед входом.

Колокольчик не дзенькнул, только дверь противно заскрипела, когда я осторожно толкнула ее.

- Эгей, есть ту кто-нибудь? – не давая двери повторить концерт по заявкам, пропела я в темноту.

Комната не ответила. Я еще немного постояла в позе «зю», боясь ступить следующий шаг. И когда уж было решила, что нет никого…

- Издраш-ште!

- Эм? – меня парализовало от испуга. Даже глаза перестали моргать.

Перед моим лицом, свесившись с потолка, маячил человек-паук. Нет, не тот в красно-синем трико! Настоящий паукообразный человечек! С длиннющей седой бородой, свисающей на бок, с лохмотьями, шевелящимися на сквозняке, с наполовину беззубой улыбкой и с ногами - или руками? - собранными пучком ровно над телом.

- Издраште! – радостно повторил хомо-насекомус и качнулся на невидимой паутине.

- И вам не хворать, - вымучено пискнула я, охладевая трупом.

- Бучма хороший, - раздалось со стороны, - он вам понравится.

Стараясь не кривить губы, я обернулась на показавшийся мне детским голос – по круглым ступеням медленно спускалась девушка. Полная, низенькая, но симпатичная.

- Это Бучма – местный хранитель.

- Чего? Пыли? – съязвила я, удивляясь, откуда силы на сарказм взялись.

А ведь, действительно, кроме пыли на полках и стеллажах ничего не лежало.

- И пыли тоже, если вы хотите ее купить, - улыбнулась девушка, подходя ко мне совсем близко и рассматривая меня снизу-вверх.

Странное лицо – маска, абсолютно без эмоций. Но глаза с искоркой.

- Спасибо, я уже приобрела снег новогодний и грязь со скидкой, - я продемонстрировала испачканные колени и прилипший на сапоги снег. – Теперь хотелось бы чего посущественнее. И пыль, наверное, как раз подойдет.

Наконец, лицо девушки-продавца отразило внутренние переживания – губы растянулись в улыбке.

- Бучма, покажи, - кинула мне за плечо малышка и, задев в развороте меня широким подолом, вознеслась на ступеньки.

Позади послышался шелест. Я невольно отшатнулась, когда человек-паук спрыгнул на пол и зашлепал всеми шестью ногами, обходя меня по дуге.

- Однако, - удивилась я, когда обнаружила универсальность конечностей – не все ноги оказались ногами. Были еще и руки.

Достав из-за пазухи высохшую кривулю палочки, хранитель пыли сделал большие глаза, снова расплылся в улыбке на все уцелевшие зубы, и быстро-быстро замахал рукой, так, что тряпки на его яйцеобразном теле забились флагами на ветру.

Я замерла в предвкушении волшебства, заранее проверив путь для отступления – дверь коморки папы Карло так и оставалась открытой. Однако, ветер усиливался, пыль поднималась столбом, а волшебства так и не наблюдалось.

- Апси! - Мать моя женщина, сколько пыли!

И в тот же миг паук щелкнул пальцами – свистопляска прекратилась. Я, открыв рот, смотрела на улегшуюся на свои места пыль.

- Эм, про пыль я пошутила, - решила все же уточнить я, - мне она не нужна.

- Ш-ш! – шикнул на меня паук, рассердив.

Ну, вот, еще один шикальщик нашелся! Опять хозяина разбужу?

Но возмутиться вслух я не успела.

Абсолютно все полки в лавочке ожили. Над каждой антресолью загорелся свет. Там, где только что лежала пыль, стали оживать картинки. Словно Венеры из пены морской, из грязи всплывали открытки, и каждая открывала окошко в иной мир.

Помните стерео-картинки? Их еще использовали для рекламы: держишь под одним углом – девушка улыбается, повернул немного – девушка улыбается до ушей и светит голливудской улыбкой в стиле «Аквафреш». Помните? Забудьте!

Такого эффекта, как представший перед моими глазами, можно добиться лишь с высокими технологиями. Казалось, можно подойти к одной такой картинке, засунуть руку прямо в изображение, и сорвать с дерева яблоко.

Лавчонка в миг преобразилась: исчезли сырость и серость, раздвинулись стены, поднялся потолок.

- Вах! Вах! – прокомментировала я ближайшую полочку с чудесами.

Руки загребущие тянулись ко всему и сразу. Я стояла на месте, не зная, за что хвататься.

- Ну, что, определились с выбором? – уточнила у меня продавщица, лихо съезжая по перилам.

- Я, наверное, возьму все-таки пыль, - ошалело глядя на очередное чудо, ответила я.

- Ха-ха, - произнесла девушка, вновь оценивая мое петросяновское чувство юмора, - а что вы искали?

- Совета, вообще-то, - не глядя на подругу Бучмы, отчеканила я, - ищу одного человека. И спальное место.

- А кого ищите?

- А, мага одного, - я все же определилась с направлением и протянула руку. – Ай! – Не поверите! Меня укусила акула!

Картинка, к которой я потянулась, изображала подводный мир. Медленно и чинно покачивались коралловые ростки и заросли морской капусты, чуть более стремительно проплывали мимо яркие треугольные рыбки. Ну, кто ж знал, что за рыбками проплывет стая миниатюрных акул?

- А какого мага вы ищите?

Облизав пальцы, я вздохнула.

- Высокий, коротко стриженный, плечи – во! Морда – во! В голове – дурня какая-то…

- О, так вы Микарта Темного ищите?

Вот так характеристика! По одним междометиям его определить можно! Гад ползучий!

- Его, родимого.

- Так это просто, - развела руками девушка, - они каждый вечер просиживают в «Коне». Ждут чего-то…

- Кто - они?

- Да Микарт же со своими головорезами. А откуда вы его знаете?

- Встречались недавно, - я состроила ехидную мордочку. А затем задумалась – стоит ли попробовать счастья и сразу про блондина спросить? Нет, не буду рисковать. Хорошего понемножку. Или в данном случае – Темного понемножку. Дозировано.

- А что такое «Конь»?

- Харчевня, - устало произнесла девушка, протягивая руку и гладя по плешивой голове подскочившего к продавщице человека-паука. – Элитная.

Во как! Элитная харчевня «Конь»: мы с вами до последнего «иго-го»!

- Спасибо. Сколько я вам должна за информацию?

- За авизо – ничего, но купить что-то надо.

Я бодро кивнула – бесплатно только птички поют. Одна проблема – мне вреди этих открыток и не надобно ничего.

- Пойдемте со мной, пожалуйста, - девушка поманила за собой.

Я сделала шаг и чуть не грохнулась, зацепившись за подлезшего под ноги Бучму.

- Издраште! – мне снова улыбнулись гондурасской улыбкой.

Шла я недолго, но все время спотыкалась и получала шепелявое пожелание здравствовать – Бучма путался под ногами, пытаясь выцепить у гостьи дозу ласки. Но я на провокации не поддавалась. Еще чего! По лысине гибрида какого-то гладить! Фе!

- Вот то, что вам понадобиться для встречи с ним.

Я глянула на полочку, указанную продавщицей, присела на корточки и заглянула в мир, изображенный на рисунке – обычный каменный коридор, освещенный неверным светом факелов и уходящий куда-то вдаль.

- Что это?

- Оружейный склад.

- И зачем мне что-то оттуда для встречи с Микартом? – я поднялась на ноги, и теперь снова смотрела на малышку сверху вниз.

- Я не знаю, что вам там, - девушка кивнула на открытку, - дадут, но уверяю – это будет полезная вещица. Просто протяните руку.

- Э, нет, так не пойдет, - я, уже наученная несколькими смертями по неосторожности, покачала головой, - если мне туда, то вы – со мной.

После нескольких удивленных взглядов и выражений недовольства, я все же заполучила то, о чем просила – руку продавщицы. И вот так, сидя на корточках, держась крепко за мясистую руку девушки, и протягивая свою ладонь к картинке, я ждала очередного подвоха, уже приготовившись произносить заветные слова.

Однако, опасения были напрасными. Никто никуда меня не затянул, никто не убил. Более того, довольно быстро я получила подарок от оружейного склада – кожаный ремень, славный кастет, тонкий браслет и стальные конусообразные ногти.

- Это что еще за орудие пытки?! – возмущалась я, рассматривая свои пальцы.

- Мда, - протянула девушка, - уж не знаю, как прошла ваша последняя встреча с магом воды, но я бы не желала присутствовать на месте вашей следующей встречи. С вас полтора сребреника.

О, пошел разговор за деньги, как говорят у меня на родине!

Засунув руку в мешочек, захватила горсть монет и высыпала на пыльную столешницу.

- О, да вы богаты! – девушка отсчитала три кругляша и спрятала в карман юбки.

- А скажи-ка мне милое дитя, - обратилась я к продавщице, сгребая с прилавка все, кроме самой маленькой монетки, - а какие у вас тут расценки на жилье?

Проглотив обиду за «прелестное дитя», продавщица забрала мелочь и рассказала, где и почем будет стоить жить в славном городе Каменце-Подвольском.

- А у Микарта – свой дом, - бросила напоследок девушка, - он на острове.

- Мерси! – поблагодарила я продавщицу и закрыла за собой дверь.

Самое время отобедать. И, как уже было сказано ранее – я богачка. Но в самую гущу событий небольшого, но довольно уютного городка я лезть не стану – выберу дворик поскромнее, а вот на службу пойду устраиваться в «Коня». И пусть весь мир «иго-го»!

Почему назвали город в честь серого гранита? Так здесь все из камня! И дороги, и стены, и дома, стоящие на расстоянии вытянутой руки друг от друга. А Подвольский – потому что первый хозяин усадьбы такую фамилию носил.

Домик для постоя я выбрала простенький. Каменный на первом этаже, деревянный на втором, с антресольным этажом под крышей. Обычный домик, как и все здешние – нижний этаж занимали кухня и кладовые – камень хорошо держал прохладу летом, ведь солнцу редко удавалось разогнать сумрак узких улочек, а вторые этажи строений – сплошь деревянные – и прогревались солнцем, и тепло держали лучше. Тут электричества не было, дом дровами обогревался, но волшебная магия болотных огоньков освещала помещения, и оттого казалось, что я в сказке.

И самое главное – клозет непосредственно в доме, а не за ним, или подле него, или вблизи…

Решив, что нечего сейчас заморачиваться приобретением новой одежды, я резво зашагала к «Коню». Кушать и устраиваться на работу.

Таверна или, может, бар-ресторан базировался на небольшой площади. Удобное расположение, если учесть многолинейный перекресток и большую гору снега, в которую периодически выводили освежиться перебравших горячительных напитков господ. Прошу всех в сад, господа! Все в сад!

Вполне возможно, что летом тут высится фонтан и служит, по сути, тем же вариантом вытрезвителя. Но кто сейчас станет проверять?

В зале было относительно пусто и пахло умопомрачительно вкусно.

Еще на улице я увидела очередное доказательство того, что одета я по форме. Три барышни, облаченные абсолютно одинаково, к тому же аналогично мне одетые, культурно метелили трех мужчин, а стоящие вокруг зеваки не смели пискнуть даже.

Наверное, благодаря стандартному одеянию, завидев меня в дверях заведения, толстяк в некогда белом фартуке и с полотенцем на плече, кивнул мне в знак приветствия и тут же отправил ко мне разносчицу.

- Супа и хлеба, - просто ответила я на немой вопрос и выложила на стол мелкий кругляш медяка. – Работа для официантки есть?

Прислуга изобразила процесс активной умственной деятельности, но видимо, не справилась в одиночку, потому что оглянулась на хозяина.

- Работа для разносчицы есть? – еще раз повторила я вопрос.

- Эм, - разродилась глупышка, - узнаю…

Мне оставалось только ждать.

Суп принесли жирный до невозможности. Местный повар явно почитал зажарку, которую я терпеть не могла. Поэтому, уныло ковыряясь в тарелке, я привлекла к себе ненужное внимание. И, похоже, обидела повара, потому что от барной стойки ко мне шел надутый, как индюк, человек в переднике и с полотенцем на плече.

Я машинально вжалась в стул.

- Это ты что ли работу подавальщицы ищешь? – изогнул он одну бровь и стал на вид еще свирепее.

- Ага, - нежно проблеяла я, еще больше вжимая голову в плечи и чувствуя, как жар потек по телу к кончикам пальцев.

Вытиравший все время разговора руки верзила замер, изменился в лице, а затем злобно схватил меня за руку и потащил за собой.

- Ай, не надо! Куда?! Люди-и-и! – орала я, но никто и бровью не повел.

Выкручиваться было бесполезно – себе больнее. Приготовившись умирать с песней, я сосредоточилась на силе огня, но…

- Ты дура?! – меня отбросило к задней стенке коморки, в которую притащил меня пузатый господин. – Беглая дура?! Ты чего приперлась прямо в логово льва?!

Какого льва? Какая беглая?! Чего он несет?!

- Ох, и бредовая девка! Дура! Думаешь, он для тебя исключение сделает?! Да таких, как ты у него – во! – и чиркнул ребром ладони себе по шее.

- Мы знакомы? – я выпрямилась, поправив завязки рубахи на шее.

Толстяка, как из ведра окатили – замер, часто моргая, и больше слова не выдавил. Пока я не повторила вопрос:

- Мы знакомы?

- Нет…

- Тогда, японский городовой, ты чего мне тыкаешь?!

- Шо?

- Не «шокай»!

- Тю, - удивился толстяк.

- Не «тюкай»!

- Тю, а шо?

- Удивительно конструктивный диалог! – возмутилась я, вживаясь в роль хозяйки положения.

Однако, рано Гитлер ликовал…

- Да ты что себе позволяешь, девочка?! – мужик снова попер на меня, заставляя вжаться в стену.

- А? – переспросила я.

- Ты что, из лесу вышла?

- Да, - совершенно серьезно ответила я.

- Дура! Ты зачем в земли водного мага приперлась? Жить надоело?

- Не поверите! Жить, действительно, надоело! – Врала ли я? – Мне нужно увидеть Темного.

Очень быстро смирившись с моими намерениями, толстяк внимательно на меня посмотрел. Просканировал даже.

- Ты же закрываться не умеешь толком, - усомнился в моих способностях хозяин раковин и тряпок.

- Научусь! Только сначала с Микартом встречусь.

- Жаль мне тебя, девочка. Ты хоть эту защиту поставь, - толстый палец указал на браслет у меня на запястье.

- Как?

- Ох-хо-хо, - вздохнул толстяк, подхватывая мою руку и растирая в пальцах застежку браслета. – Хочешь работать - приходи к вечеру. Только если решишь с Микартом говорить, - хозяин каморки ковырнул воздух пальцами, - идите отсюда подальше. Не нравится мне все это. Но отказывать в работе не стану.

Почему он отказывать не стал, я узнала намного позже, но сейчас бодренько шагала к себе, чтобы привести себя в порядок, и наконец, сменить одежду.

Кожаный пояс оказался как нельзя кстати – я подпоясалась им, заменяя длинный кушак. А еще выбрала удлиненную приталенную жилетку – она скрывала приобретенное в лавке оружие. Очень удобно. Заводишь руку за спину и – раз! – вставляешь пальцы прямиком в кастет и в «когти». Ни с какой стороны увидеть нельзя, что у тебя под одеждой!

Темнело, как и у нас зимой, - быстро. И уже к назначенному времени улицы окунулись в сонный мрак ночи.

Книгу полностью можно прочитать, скачав ее ЗДЕСЬ.