***

Ветер стелет дымы по полям –

греет душу продрогшая Русь.

Кто познал тебя, русская грусть,

тот постиг и Христову боль ран…

На изломе не пройденных меж

тлеет в зареве зябкого утра

отпылавшая жаркая груда

всуе прожитых дум и надежд.

***

Изреки мне меня

посреди мирозданья.

О, Господь!.. Вдаль маня,

не отъемли призванья

быть служителем муз –

неудержным, без узд.

***

Февраль, двадцать шестое. Вечером

ты удивилась, как изменчива

погода нынче. Ветер. Снег.

Закат сгустился, но померк

за занавесью снежных вихрей.

Пылали чувства нежно… Стихли.

И выйдет что из-под пера ль…

Двадцать шестое. Мгла. Февраль.

***

Пространство разъято на части, –

твоей ли, моею душой.

О, дивное тайное счастье:

ловить смыслы гибкой удой, –

тянуть из пруда самомнений,

из темного озера чувств,

не зная, в порыве сомнений,

садок мысли полон иль пуст…

И вдруг с жаром вызнанной страсти

весь мир осознать пустотой.

Пространство разъято на части

и собрано мудрой душой.

***

Нежданно встали холода.

Остекленело небо в лужах.

Заиндевели провода,

дома, деревья, души… Стужа.

Досада, – сломан карандаш.

Зря белоснежен лист бумаги.

Поэзия, – такая блажь…

Бурлеск. Бурливый выплеск магий.

***

Долги ночи в дыму папирос.

Взялся в рост, – в поднебесье вырос,

Богу в радость. Но жжет вопрос.

И ответ на него – на вырост!..

Жизнь не стоит и капли слез.

Каждый миг, будто в космос выброс.

Перестук часовых колес

в высь торопит. Душа – на вынос.

Кто бы сдался, но взрос – все вынес:

сердцем знал, что игра – всерьез.

Тот вопрос к себе душу вывез

из потемок в пространство звезд.

***

Звени, птичья месса! Я – нем.

Пусть юность не знает рестарта,

врывается счастьем ко всем

безудержно яркий свет марта.

Противиться зову весны, –

в сиротстве погибнуть до срока.

О, небо!.. О, солнце!.. О, сны!..

Как радостно все… Как жестоко.

***

По городу мчатся повозки с людьми.

Пункт А и пункт Б – это точки исхода.

Огни светофоров дружны с лошадьми,

что рвутся безудержно из-под капота.

А с неба все падает изгнанный дождь,

смывая следы суетливых стремлений.

Из пункта А выйдя, в пункт Б не придешь

нигде никогда, если только не гений.

Огни светофоров даны табунам,

стадам и колоннам, ручьям и потокам…

Сиротство… Твой свет никому не отдам:

в грозу мрак пронизан живительным током.

Из пункта А выйдя, в пункт Б не придешь

с пустыми руками, – готовьте подарки…

А с неба все падает изгнанный дождь.

И лошади рвутся в створ радужной арки.

***

Нагажено, надышано, наблевано –

куда там жизнь!.. – на тыщу лет вперед.

Душа летит – в татушках, оцифрована –

куда-то кубарем, – сам черт не разберет…

Как вдруг в ночи, в плену немых созвездий,

в отчаянии от прожитых лет,

нет-нет, но чудятся, созвучны меди,

и песнь небес, и стон, и Божий свет.

***

Заломлю я кусты за забором –

кисть сирени присухе снесу:

пусть зовут меня злыднем и вором, –

не сидится в сиротстве в весну.

Тянут взоры без спроса просторы, –

вволю буйствуй, гуляй, озоруй!..

Пусть идут по дворам разговоры,

но сорву, как сирень, поцелуй.

Заломлю и лебедушке крылья,

всю прижму с нежной силой к груди.

Пусть зря шепчет, что с прочими был я.

Пусть зря стонет: "Ох, злыдень, уйди!.."

У сирени дурманные тени.

А у сплетен зловонны дымы.

Сердцу сладостна горстка мгновений

посреди невозвратной весны.

***

Волны стерли в песок на окраине моря

след прибрежных руин… Ты и сам старик.

Кто бродил по тропинке немого горя, –

молчалив, словно камень, и в райский миг.

Если долго стараться, труд выйдет боком.

Даже вольная воля душе тесна.

Между встречей с любовью и встречей с Богом

жизнь проносится вмиг, как одна весна.

Если радость постигнет, то ненароком.

В лабиринте страданий есть только вход.

Поверни не туда, – ждет свидание с роком

даже в самый, казалось, толковый год.

Но спасает привычка сносить сиротство

в муравейнике будней. Прикрой глаза,

и уже с этим веком ни капли сходства,

лишь в надтреснутой чаше ждет губ лоза.

***

Ах, печальная моя улица…

Твои лики тусклы, неброски.

В сонных окнах авто сутулятся,

да луна висит на березке.

Кто не здесь, – тот, считай, в раю!..

Кто увяз, – заколочен в ящик…

Я бродячей собакой шастаю

между прошлым и настоящим.

***

Льют дожди. Душа примолкла.

На отроги лег туман.

Выйдешь, взглянешь… Стыло. Мокро.

Грязь. Сирень цветет. Дурман.

Чистый лист все ждет воленья.

Да рука уже слаба…

Шум дождя. Тишь вдохновенья.

Льется время в желоба.

***

В райский сад не пускают за плату.

Да и где он, в каких временах…

Всадник скачет по небу к закату.

Мчит стремглав в золотых стременах.

Мчит сквозь тучи невзгод и печалей.

Пыль столбом на дорогах судеб.

Звон кимвалов и трели пищалей.

Плачи вдов и салюты побед.

Палачи наточили мечи.

А поэтами точены перья.

Кровь, что песня, течет… Всадник мчит.

Что ему битвы вер и неверья.

Что ему этот вечный разлад.

Зов любви и стенанья во снах…

Обрати на закат долгий взгляд.

Всадник мчит в золотых стременах.

***

Судьбы кривые переулки…

Бегут проспекты в стороне.

Даны им встречи, мне – разлуки

с тем, что во мне и что вовне…

Сиротства ноющая боль.

И обретение покоя.

Прощайте, ненависть, любовь, –

вы вечно ходите по двое.

Враги, прощайте! И, друзья,

прощайте всех благим отрядом.

А мне прощать никак нельзя:

нет никого, кто был бы рядом.

***

Миг сопряжения покоя

и сна неведомо о чем…

Вдруг чудится, во сне нас двое…

Весна беседует с грачом

о неизбежности разлуки

и хмуро гонит облака.

Вслед им заламывает руки

березка за окном. Легка,

душа уносится куда-то…

Куда ни глянь, повсюду сон:

он то ли в горесть, то ль награда

за все, что вынесено в нем.

***

Под сенью старых дачных лип

в кругу поросшей мхом беседки

я восседаю, как халиф,

внимая лепету соседки.

Здесь чаем потчуют: с малиной,

янтарным медом, мятным льдом…

О, храм земных надежд, – родимый,

незаменимый сердцу дом!..

О, нежность жизнь познавших душ…

Непреходящая усталость.

Бездумный говор. Отблеск луж

в щербатых чашках. Эка малость

еще потребна… Дни летят.

А вечера ползут неспешно.

И что там будет, – рай иль ад,

лишь Богу ведомо, конечно.

Закат зажег верхушки лип

всего на миг прощальным светом.

Я восседаю, как халиф, –

ни царств, ни подданных при этом.

***

– Ты мне больше не любый!.. – всплакнула Лена.

У колена крутилась собака Жучка.

Море билось о скалы. Кипела пена.

У пивного роилась прохожих кучка.

На душе было гадко. Желалось пива.

Но в кармане ни рублика, ни монеты.

– Ладно, Ленка, пойдем… Берегись, крапива!..

Жизнь безмерно щедра на иные моменты.

Жучка кинулась с лаем в репей на кошку.

Ленка ручкой взмахнула. И шмыг, – в автобус.

А ведь втюрился, вроде, не понарошку.

Где-то был номерок Верки с рынка "Глобус"…

***

На светоносца не похож ничуть,

живу безмолвно, мну диван под боком.

И не спасает ни покой, ни путь,

что уготован в сутолоке Богом.

Дышу, как все, ниспосланным с небес.

Но где она, предвещенная манна…

И кажется, что не осталось мест

и дней, свободных от самообмана.

Запекся сгусток звуков, мыслей, чувств…

Душа пуста, как высохший колодец.

И взгляд, что в зеркале мерцает, пуст.

И смерть зовет в поход, как полководец.

***

Изгой на царствие разбужен.

Вдруг счастлив он, как никогда.

И что ему, когда на ужин

сухарь да пресная вода.

Ему дан скипетр озарений,

держава слова, меч и рать…

С ним Божий глас – венец мучений,

и вечность – гения печать.

***

Комната вздыбилась грозно вопросом.

Жарко углы душат рупор речи.

Лезвием мысли язык искромсан.

Чудится взору образ предтечи.

Эх, человече!.. Мучимый словом,

брось карандаш свой в урну столетий.

Песню, что в сердце взрастил ты, сором

будней сочтут человечьи дети.

Чувства навек стяни в прочный узел.

Сплюнь с языка плотный сгусток фразы.

Мед немоты испей, взор так сузив,

чтоб расступались потоки грязи.

Грозен ты сам, обладатель власти,

Божьей по силе, чистой по духу,

вечной над всем, что, покорно страсти,

тянет ярмо под кнутом по кругу.

***

Моя несвятая братия,

явите и ум, и чувство:

потянет на прозу, – гнать ее!..

Поэзия – вот искусство.

Наградой вам будет слово,

набатное, будто колокол.

Корпите над ним неистово,

как в зыбистом поле вол.

Гордитесь своей причастностью:

мысль вечная изреченна, –

в ней мы имениты разностью

и схожи одновременно.

Перо поэзии жадно

на слово, – ждет соучастья!..

А выйдет гладко ль, нескладно, –

не так уж важно для счастья.

***

В дожди под музыку Россини

живой водой идет коньяк.

О, синь расхристанной России!..

Когда б не ты, исконный мрак

изъел березовые души.

Ложь. Блажь. Мздоимство. Бредни. Лень.

То чадный зной, то царство стужи.

Квас. Щи. И шапка набекрень.

***

Пляж. Капли дождя, как в ночи поцелуи,

слетают на губы, взывая к любви.

Зачем ты привиделся, остров Самуи…

К забытому счастью меня не зови.

Волнение вод и закатные дали.

Волнение пальм и волненье души.

Я так умолял вас. Но вы мне не дали…

Мол, старый дурак. И живу, мол, в глуши.

***

Прочь умчали летучие тучи.

Манит острым дурманом сирень.

Ты меня нежным счастьем не мучай.

Целоваться истомно мне лень.

Одуванчики. Божья коровка.

Синий лен мытых ливнем небес.

Плещет речка. Трещит влет сорока.

Жар заката поджег дальний лес.

Ищут ласки греховные губы.

Веки прячут губительный взор.

Сны любви с непокорными грубы –

беспощадно пускают в разор.

***

Не пора ли, братцы, на свободу, –

от трудов, застолий, встреч, разлук…

Поглядеть на бурную погоду,

что все дружбы разметала вдруг.

Зло корежит прежние устои

этот полный ненависти век…

Быть в плену у времени не стоит.

Выходи на волю, человек!..

***

Вот так чудо!.. Смартфон заимел Господь:

будто рухнула вдруг стена.

Я Ему: "Извлеки мне, Господь, из-под…"

Ну, а Он отвечает: "На!.."

Между нами – виват!.. – никаких преград.

Только пальчиком ткни в экран, –

и услышишь: "Привет! Как дела? Я рад…"

Нейросети. Самообман.

***

Жди. Уйду невозвратно вдаль.

Жалость вскрикнет. Затем уймется.

Зацветет без меня миндаль

на околице у колодца.

Жди. Вернусь странным гостем в дом.

Снулый сумрак углов всплеснется.

Дар, ниспосланный Господом,

обогреет сердца, как солнце.

***

Поэзия – это соитие слов,

явивших свою потайную любовь.

Мир прозы, как буря морская, суров,

а души взрастают из плеска стихов.

Их смысл сокровенен и соткан из снов:

и тих, и стозвучен, и вечен, и нов.

Copyright © 2019 Степанов С.