Сумерки в лабиринте

28 Глава

Настя закусывала водку сигаретной затяжкой и снова наполняла рюмку. Сонька озабоченно смотрела на быстро пустеющий графин, но помалкивала.

- Отпускные прогуливаете? - поинтересовался наглый басок.

В сумраке «Пещеры» выделялось светло-бежевое платье без признаков человека в нем. Ольга шагнула к столу, и лампа высветила лягушачью головенку. Настена на секунду вперила в Фельдфебеля немигающий взгляд и неожиданно резко швырнула пепельницу прямо ей в лицо. Попала в лоб. Алая струйка потекла на переносицу, по щекам, с подбородка на шею.

- Совсем свихнулась! - неожиданно сорвалась на фальцет Ольга. - Психопатка! Давно пора в психушку!

Настя потянулась за графином, но Соня перехватила руку и посоветовала:

- Иди, Оля, пока цела. Умойся, а то платье испортишь.

В сумерках официант протягивал матерящемуся платью салфетки, предлагал «скорую», лед. Через пару минут они растворились в глубине зала.

- А хочешь, я выпрошу недельку и рвану с тобой, - предложила Сонька.

Настя молча отрицательно покачала головой.

- Нельзя тебе одной. Вон, на людей кидаешься, - пошутила подруга.

- На жаб, - тихо ответила Настя. - Там земноводных нет, одни курортники.

- А может, все-таки к Андрею поедешь? - робко предложила Соня.

Молчание. Давай я хоть сегодня у тебя переночую. Настя кивнула. Ободренная удачей, Сонька подвинула к Настене тарелку с мясной нарезкой.

- Закусывай.

В ответ отрицательный жест.

- Да что ты все башкой мотаешь? Оторвется. Ты поговори, легче станет.

- Я говорю, - прошептала Настена.

Впервые за последние дни слезы смочили сухие, заполненные песком бессонницы, глаза.

- Ну, наконец-то. Ты пореви - пореви, - уговаривала Сонька.

- Я реву — реву.

Плакала без всхлипываний, просто безостановочно текли слезы из немигающих глаз.

- Господи! Какой мальчик был! – превозмогая слезы, прошептала Соня. - Какой мальчик!

29 Глава

Мальчик сидел на скамейке, на набережной, болтал ногами и облизывал бока у рожка с мороженым. Белокурые кудряшки обрамляли загорелую мордаху. Настена присела рядом.

- У вас мороженое тает, надо скорей облизывать, - посоветовал ангеленок.

Настя вытерла липкую руку салфеткой. Серо-голубые глазищи внимательно наблюдали за её манипуляциями. Мальчишка огорченно вздохнул.

- Что? Неправильно мороженое ем? - поинтересовалась Настя. - Может, покажешь, как надо?

Протянула стаканчик.

- Нет, мне больше нельзя. Горло заболит.

Взгляд доверчивый, открытый.

- Я бы угостила тебя чем-нибудь другим, да не знаю, что ты любишь.

- Рожки с маком.

Настя поперхнулась мороженым, закашлялась.

- Тоже горло болит? - посочувствовал малыш.

Она кивнула.

- Надо срочно попить горячего чаю, - наставительно заметил он. И лукаво добавил, - с рожками.

- Надо. Пойдем, - отмерла, наконец, Настя. - Тебя Олегом зовут?

- Почему Олегом? Я Юрка.

Снова оцепенела. Мальчик забеспокоился. Странная какая-то тетя.

- А мама не будет беспокоиться?

Вот оно что. Значит, нормальная.

- Не мама, а папа. Не, не будет. Я его предупрежу. Он во-о-н там, на лежаке, я быстро. Вы только не уходите, ладно?

- Ладно.

Смешно переступая босыми ножонками по горячему песку, добрался до отца, что-то втолковывал ему, указывая на Настю, для убедительности сопровождая горячую речь взмахами розовых ладошек. Мужчина поднялся, нахлобучил измятую панаму, взял сына под мышку и направился к Насте.

- Здравствуйте! Прилип? Он такой, пристанет, не отвяжется. Олег, - представился Юркин папа.

- Настя, - непослушным языком сумела выговорить странная тётя.

- Пойдем скорей, пока рожки не разобрали, - дергал отца за руку Юра.

- Отыскал тут рожки с маком, такие в детстве у нас в булочной на углу продавали. Что интересно, вкус замечательный. А то ведь как бывает, вкус у нового совсем не тот, что раньше. Вы любите рожки с маком?

- Обожаю! - неожиданно для себя рассмеялась Настя.

- Что я тебе говорил?! - торжествующе закричал мальчик. - Она такая, она рожки любит. Мороженое только есть не умеет.

- Я научусь, - пообещала Настя.