Глава 17. Ностальгия по родине и несметное богатство

Мысль о поездке на родину зрела давно. Прошло уже полгода после трудоустройства в Нексус. Мы трудились над серьёзными проектами и меня не отпускали с работы, но как только появилась возможность, я взял отпуск за свой счёт на неделю и купил билет до Бангалора. Именно там располагалась та самая фирма, про которую мне рассказывал Виджай. С Наташей было сложнее.

— Я поеду один, — мягко, но твёрдо сказал я ей. — Это… не самое приятное место. Старые долги, неприятные разговоры. Я не хочу, чтобы ты это видела.

Она попыталась было возразить, но в её глазах читалось облегчение. Она верила в мою новую, чистую жизнь и, похоже, сама боялась увидеть тени моего прошлого.

Бангалор встретил меня родными запахами, пробками и смогом. Из аэропорта я сразу направился в офис той самой юридической фирмы, которую мне посоветовал Виджай. Их офис был скромен и ничем не примечателен. Меня проводили в кабинет к немолодому человеку в идеально отутюженном костюме.

— Мне рекомендовал к вам обратиться один наш общий знакомый, Виджай Сингх, — сказал я, опускаясь в кожаное кресло.

Лёгкая тень скользнула по его лицу.

— Знаем, знаем, — кивнул он, и этих двух слов было достаточно, чтобы понять, что дверь открыта.

Я изложил суть, стараясь говорить просто и без айтишного жаргона.

— Много лет назад, в одном участке в Бомбее, у меня отобрали флэшку. Запугали, унизили и вышвырнули оттуда как бездомную собаку. Данные на ней уже не имеют значения, но я хочу её назад. Просто чтобы поставить точку. Думаю, мне нужен кто-то… с влиянием.

Он выслушал меня не перебивая, взял сотовый телефон старого образца, без всяких умных функций и набрал номер.

— Привет, — сказал он без предисловий. — У меня тут один уважаемый человек. Надо бы помочь ему забрать конфискат из участка. Да, район Кроуфорд. Поможешь? Сколько?

Он написал на листке бумаги сумму и развернул её ко мне. Я посмотрел и обомлел. Для меня это были смешные деньги. Пара походов в ресторан, не больше. Я не подал ему виду, а лишь сухо кивнул в знак согласия.

— Да, устраивает, — ответил мой собеседник и положил трубку.

Он написал адрес с телефоном человека в Бомбее и приложил к ним свою визитку. Положил всё в конверт и подвинул ко мне. Я сразу всё понял, достал бумаги и положил туда чуть больше денег, чем полагалось. Закрыл конверт и подвинул к нему.

— С вами приятно иметь дело, мистер! Если что, обращайтесь! Всегда к вашим услугам!

Атмосфера офиса не располагала к каким-то длинным душещипательным разговорам и откровениям. Я просто кивнул, встал и вышел оттуда. Без долгих раздумий, я сразу же купил билет на самолёт до Бомбея. Мне не терпелось посмотреть в глаза тех копов.

В Бомбее меня встретил ничем не примечательный низенький человек с огромными усами в очках. Мы обменялись с ним рукопожатиями. Я сел на заднее сиденье машины с тонированными стёклами, наблюдая, как мелькает знакомый и чужой Бомбей. Мы подъехали к тому самому участку.

Я вспоминал голос Ананда: «Мы найдём тебя и убьём», насколько я был запуган и жалок. Годы закалили меня и я шёл забрать своё. В этот раз без страха.

Водитель открыл мне дверь и жестом показал на выход. Я вошёл внутрь, в духоту, запах пота, старой бумаги и сразу же наткнулся на инспекторов Ананда и Аджая. О да! Я их сразу узнал. Они что-то бурно обсуждали, но замерли, увидев моего спутника. Их лица исказились масками подобострастия. Они узнали не меня, а его.

— Мистер Агравал! Какая честь! — залебезил толстяк Ананд, а Аджай засуетился, пытаясь стряхнуть пыль со стула.

Я смотрел на них и не мог поверить. Это были те самые люди, что когда-то с таким сладострастием ломали мне жизнь? Теперь они походили на перепуганных шакалов.

Мистер Агравал едва заметно кивнул в мою сторону.

— Мой друг, мистер Раджеш, хочет кое-что забрать.

Я сделал шаг вперёд. Голос прозвучал ровно и холодно.

— Вы отобрали у меня флэшку много лет назад. Верните!

Толстяк Ананд весь затрясся от напряжения. Капельки пота выступили у него на лбу. Он узнал меня и всё вспомнил.

— Да, да, конечно, мистер! Сию минуту! — Он, запинаясь, повалился к сейфу, с дрожью в руках подобрал код и извлёк оттуда ту самую, знакомую до боли флэшку. Он почти побежал к столу и положил её передо мной как драгоценность.

Мне было так противно смотреть на их пресмыкающиеся лица, что подступала тошнота. В памяти всё ещё жили злые, гадкие полицейские, которые угрожали расправой. Сейчас же передо мной были лишь жалкие, трусливые людишки, дрожащие перед силой в лице щуплого человека в очках. Я молча взял флэшку, повернулся и вышел, не проронив ни слова. Не было торжества. Было лишь горькое отвращение.

Я поблагодарил мистера Агравала и решил глянуть что на флэшке. Ну, конечно же! Все данные, все ключи были на месте. Куда этим динозаврам было понять. Они сидели на сундуке с сокровищами, не имея ни малейшего представления как его открыть. Я посмотрел на курс криптовалют и обомлел. Только что я стал мультимиллионером.

— Ааааааааааааа! — закричал я что было мочи. — Я снова сказочно богат!

Я вспомнил про свою заначку, что смыло дождём. Мне стало так смешно. Получается, самое надёжное место, где можно спрятать флэшку с криптой это полицейский офис. Они сохранили мои деньги лучше всех. Причём, совершенно бесплатно. Я должен не злиться на них, а сказать им огромное спасибо! Как всё относительно в этом мире…

У меня оставалась ещё одна нереализованная мечта купить весь квартал, где я родился и вырос. Теперь я знал как это сделать правильно и купил ближайший билет до Бангалора. Юридическая фирма встретила меня тем же ледяным лоском. Вопросами покупки земли там занималась строгая женщина по имени мисс Рай.

— Я хочу выкупить один квартал в Бомбее, — сказал я, отодвигая в сторону чай.

Мисс Рай подняла на меня взгляд поверх очков.

— Это бессмысленно, мистер Раджеш, — произнесла она ровным, лишённым эмоций голосом, будто констатировала погоду. — Это бесперспективная инвестиционная яма. Юридический ад. Половина земель в муниципальной собственности, их не выкупить. Другая половина принадлежит десяткам мелких владельцев и сотням арендаторов. Выселение? Это займёт годы, миллионы на взятки и суды, и в итоге вас возненавидят все, от последнего нищего до мэра. Вы получите не элитную недвижимость, а головную боль на всю оставшуюся жизнь.

Её слова били точно в цель, но я не хотел сдаваться. Это было моё прошлое, мой призрак.

— Есть альтернатива, — мисс Рай плавно перевела взгляд на планшет. — Если вы хотите вложиться в землю, то скупайте сельхозугодья в Гоа или в соседнем штате Махараштра. Сейчас это золотая жила. Вам хватит денег, чтобы купить, условно говоря, треть штата.

Она произнесла это с такой же лёгкостью, с какой я обычно покупаю билеты на самолёт.

— Мы оформим всё через офшоры на Британских Виргинских островах или в Панаме через номинальных директоров. К вам лично не будет ни единого вопроса, ни малейшей тени подозрений. Вы будете призраком, который владеет огромной частью Индии.

Тень, владеющая Индией. Это было именно то, что мне нужно. Об этом я всегда и мечтал. Я молча кивнул. Мисс Рай сделала слайд пальцем по экрану планшета.

— Контакты нашего отделения в Гоа! Всего хорошего!

— Благодарю!

***

Гоа встретил меня изнуряющей жарой и родными ароматами. Каждый вдох будил в памяти очередную ассоциацию. Я стоял на трапе, и меня накрыло волной ностальгии, такой острой, что перехватывало дух. Вот он, штат вечного праздника для туристов. Для меня же это было место первой работы.

Я помнил каждую второстепенную дорогу и ямку на асфальте. Я работал здесь водителем рикши. Руки сами вспомнили дрожание руля, а спина ощутила ноющую боль после шестнадцати часов за рулём. Тогда эти улочки были моей тюрьмой. Теперь я вернулся, чтобы купить их.

В офисе, пахнущем дорогим кофе и свежей краской, меня ждал улыбчивый менеджер Аджай. Мы залезли в его белый внедорожник и поехали смотреть объекты.

— Вот этот участок, пять гектаров, владелец торопится с продажей…

— Покупаю, — говорил я, глядя в окно на мелькающие рисовые поля.

— А этот комплекс бунгало с видом на океан, небольшой долг…

— Покупаю!

— Есть проблема с наследниками, но мы уладим…

— Улаживайте. Покупаю.

Аджай смотрел на меня с растущим изумлением. Для него это была сделка, а для меня давняя мечта. Я скупал не землю, а выкупал свои старые унижения и беспомощность. Каждое «да» было кирпичиком в стене, которую я возводил между своим прошлым и настоящим.

— Сэр, вам нужно всё обдумать, провести юридическую проверку…

— Я всё обдумал, — перебил я его. — Все объекты, что вы предложили и что предложите, я их все куплю на.

К вечеру, когда контракты были подготовлены к подписанию, меня отпустило. Эйфория прошла, оставив после себя щемящую пустоту. Я отправил Аджая домой, взял ключи от пикапа и поехал кататься по Гоа туда, где когда-то крутил баранку своей рикши.

Знакомые повороты, узкие улочки и серпантины. Повсюду запах жжёной соломы и благовоний. И вот на углу, у старого храма, я увидел знакомую до боли фигуру. Ганеш. Он постарел, но это был он. Мой друг детства, с которым мы делили последнюю пачку чипсов и мечтали о лучшей жизни.

Я припарковался и вышел. Мои начищенные ботинки утонули в пыли, из которой я когда-то выбрался. Ганеш, зазывая клиента, на секунду встретился со мной взглядом. Сначала он не узнал, а потом его глаза округлились. Он вгляделся и по его лицу пробежала судорога недоверия, сменившаяся шоком.

— Р-Раджеш? — прошептал он.

И тогда случилось то, от чего у меня сжалось сердце. Он не бросился меня обнимать, а сделал шаг, споткнулся и рухнул передо мной на колени, схватив меня за ноги.

— Раджеш! — его голос срывался на визгливый шёпот, а губы прикасались к пыли на моих ботинках. — Я знал! Я всегда знал, что ты станешь великим человеком!

Я стоял, парализованный. Восторг в его глазах, это рабское преклонение… оно было хуже любой ненависти. Оно обжигало и говорило, что между нами теперь пропасть. Мой успех был построен на том, что я сбежал, а он остался.

Меня чуть не стошнило от этого зрелища. Не раздумывая, я опустился на колени в ту же самую пыль, прямо перед ним. Я схватил его за плечи, чтобы он перестал целовать мои туфли.

— Прекрати! — голос у меня сломался. — Прости меня, Ганеш. Прости! Я должен был вернуться раньше и помочь тебе.

Мы сидели на коленях посреди улицы, два взрослых мужчины, и рыдали. Он рыдал от счастья и потрясения, а я от стыда и вины. Потом мы, не говоря ни слова, просто обнялись как братья. В его объятиях пахло потом, дешёвым табаком и всей моей несбывшейся, прошлой жизнью. И впервые за долгие годы я почувствовал, что вернулся домой. Не в Гоа, а к самому себе.

Пока юристы в Гоа превращали мои деньги в километры земли, я решил слетать в Бомбей. Мне нужно было посмотреть на то, от чего я сбежал. Я стоял на краю своего старого квартала, в тени домов и вспоминал своё детство. И тут я услышал голоса сверху. На плоской крыше одного дома сидели трое подростков, размахивая руками и строя воздушные замки из дыма дешёвых сигарет.

— Вот вырасту и свалю отсюда! — крикнул один.

— А я на свой первый миллион куплю себе шестисотый мерседес! — подхватил второй.

Третий, самый худой, с горящими глазами, сжал кулак и выкрикнул:

— А я их всех скуплю на! Весь этот квартал! И сравняю с землёй!

Меня будто ударило током. Это мои слова. И тут всё поплыло. Вся моя жизнь, все эти винтики и шестерёнки, что привели меня сюда, в костюме за несколько тысяч долларов, с состоянием, которого хватит на покупку этого города, всё это началось с одной амбициозной мысли.

Что это? Откуда она приходит? Несовершенство сознания или баг в прошивке души? Что заставляет нас рваться из грязи в князи, разрушая всё на своём пути? Отсутствие какой-то высшей, супраментальной силы, которая могла бы дать покой? Или просто неспокойность, психический вирус, не дающий примириться с тем, что ты есть?

Ведь можно было бы пропустить эту мысль мимо. Не касаться её. Продолжить сидеть на крыше, медитировать на закат, находить гармонию в самом факте существования. Жить как Ганеш. Быть счастливым в своей простоте.

— Да! — пронеслось у меня в голове. — Именно так и мыслят миллионы! Они пропускают свои шансы. Они боятся. Трусы!

Но разве я не завидовал сейчас тому самому трусу, сидящему на крыше? Разве объятия Ганеша не были честнее? Готов ли я был бы пройти этот путь снова, зная цену предательства и постоянный страх? Или выбрал бы судьбу водителя рикши?

Я вспомнил старую поговорку: «Что не убивает, то делает сильнее». Вранье! Отборное, утешительное вранье для тех, кто ещё на плаву. Что не убивает, то калечит! Оставляет ожоги на психике, притупляет чувства, учит тебя не доверять никому, даже самому себе. Я стал не сильнее, а циничнее! Опаснее! О, да!

Стоила ли игра свеч? Я посмотрел на подростков, их отчаянную, наивную веру в будущее. Они бы сказали «да», не раздумывая. Они ещё не знают, какой вкус у пепла, оставшегося после сожжения твоей прежней жизни. Я развернулся и пошёл прочь. У меня не было ответа на этот вопрос. Пока не было!

***

Возвращение в Амстердам было похоже на выход из душного тоннеля на свежий воздух. Запах влажного асфальта, строгие линии каналов и свет в наших окнах. Наташа встретила меня у дверей. В её глазах читалась тревога, которую не могли развеять наши ежедневные звонки.

— Всё в порядке? — спросила она, сжимая мою руку.

Я обнял её, вдыхая родной запах и почувствовал как часть того тяжёлого груза, что я привёз из Индии, растаяла.

— Всё более чем в порядке, — сказал я, глядя ей прямо в глаза, вкладывая в слова всю убедительность, на которую был способен. — Я закрыл все старые счета. Навсегда. Всё абсолютно легально. Я сделал крупные инвестиции в Индии. Теперь мы сказочно богаты!

Её лицо озарила та самая, чистая, безоговорочная радость, ради которой я был готов на всё.

— Новая жизнь?

— Да, — прошептал я, целуя её в макушку. — Самое начало.

Мы просидели весь вечер, разговаривая о будущем, доме у моря, путешествиях и детях. Поздно вечером, когда Наташа уже дремала у меня на плече, позвонил Виджай. Я аккуратно высвободился и вышел на балкон.

— Здравствуй, дорогой!

— Приветствую! Как поездка? Как всё прошло?

— Замечательно! Я скупил половину штата Гоа!

— Аха-х, — рассмеялся Виджай. — Я что тебе звоню… Нексусом всерьёз заинтересовались спецслужбы. Готовят штурм!

— У нас всё законно, бро! Я просто обычный рядовой сотрудник. Какие ко мне могут быть претензии?