Часть третья. Бабло

Я сидел в кресле на просторной террасе пентхауса, который снял несколько дней назад. Отсюда открывался вид на ночной город, усыпанный огнями. Где-то там, в темноте и грязи, копошилась моя прежняя жизнь. Теперь она казалась мне дурным сном. В руке у меня лежал тонкий чёрный ультрамодный телефон. Я нашёл номер друга, который уже давненько не набирал, и нажал на кнопку вызова. Послышались длинные гудки.

— Алло? — раздался на том конце знакомый, чуть испуганный голос. Это был Ганеш, всё тот же Ганеш.

— Приветствую, — произнёс я, ловля себя на мысли, что мой голос должен быть низким, нарочито медленным, пропитанным снисходительной небрежностью. Я растягивал слова, будто они были слишком незначительны для моего нынешнего положения.

— Кто это?.. Раджеш? Это ты? — голос Ганеша взвизгнул от неуверенного узнавания, сразу же покрывшись слоем подобострастия. — Я слышал… мне говорили… что у тебя дела… то есть, что ты очень преуспел!

— Преуспел? — фыркнул я, наслаждаясь моментом. — Можно сказать и так. Слушай, Ганеш, дело есть. Небольшое поручение, так сказать.

— Что угодно, Раджеш! Для тебя что угодно! Только скажи! — Ганеш затараторил, сразу переходя на лесть. Я ясно представил его улыбающееся, подобострастное лицо.

— Помнишь улицу, где мы выросли? Ту, с вечно текущей канализацией и кривыми лачугами?

— Как не помнить… — в голосе Ганеша прозвучала неуверенность.

— Мне нужна она вся. От перекрёстка у старого колодца и до конца. Со всеми домами, сараями, курами и их нищими владельцами.

В трубке повисло ошеломлённое молчание.

— Всю улицу? — голос Ганеша дрогнул. — Раджеш, это… там же люди живут…

— Именно поэтому я звоню тебе, — холодно парировал я. — Ты договоришься с этими людьми. Предложи им деньги или наври, запугай, придумай что-нибудь. Они будут счастливы свалить оттуда. Скупи их всех на!

— Но… Раджеш, дорогой… откуда у меня столько денег? — залебезил Ганеш.

Я усмехнулся.

— Деньги? Не твоя забота. Даш номер и завтра на твой счёт поступит депозит. Твоя задача состоит в том, чтобы сделать это быстро и тихо. Я не хочу, чтобы об этом трещали на каждом углу. Мне нельзя оформлять на себя, поэтому ты будешь номинальным собственником. Надеюсь, ты не против?

— Хорошо… хорошо, конечно… — Ганеш замялся. — Но там же ещё земля… она сельхозназначения. Что мы скажем органам? Как будем оформлять? Строить там ничего нельзя, это…

— Придумай что-нибудь! — мой голос внезапно стал твёрдым и металлическим, без тени прежней лени. В нём прозвучала сталь, закалённая в тысячах афер. — Скажешь, что коз пасти будешь или картошку сажать. Найди юристов, дай им на лапу, купи чиновников. Мне плевать, как ты это сделаешь. Я хочу видеть чистую землю. Понял?

— Да-да-да! Понятно, Раджеш! Будет сделано! Я все решу! — послышался почти панический, подобострастный ответ. Ганеш был напуган и ослеплён деньгами одновременно.

— Отлично, — мой голос снова стал гладким и бархатным. — Звони, если будут проблемы. Не зря же я тебе, своему старому другу, такой шанс даю.

— Спасибо! Спасибо, Раджеш! Я не подведу!

Я намеряно не стал прощаться, а закончив разговор, положил телефон и посмотрел на город. Я куплю не просто улицу, а своё прошлое. Снесу всё до основания и построю на этом месте нечто совершенно новое, что будет говорить всем о моём могуществе и о том, как мальчик из трущоб стал хозяином жизни.

Да, это восхитительное чувство собственной власти и самый сильный допинг, который я когда-либо пробовал. Это было сильнее страха и денег. Это было чувство абсолютного, ничем не ограниченного права вершить судьбы людей. Всё только начиналось!

Я зашёл в комнату и лёг на роскошную кровать. Возбуждение от разговора с Ганешем постепенно уступало место холодной, методичной ясности. Деньги текли рекой почти сами собой. Мои схемы работали как часы, принося баснословные профиты, но внезапно меня посетила простая, почти детская мысль.

— А сколько, собственно, нужно? Не чтобы купить улицу, а чтобы остановиться. Чтобы просто… жить в своё удовольствие.

Я потянулся к планшету, экран которого отражал огни города, открыл чистый лист и начал набрасывать цифры. Холодный расчёт успокаивал меня и возвращал ощущение контроля.

— Хорошо, — начал я диалог с самим собой. — Допустим, один день. Самый лучший день чтобы прожить его в кайф. Сколько мне нужно?

Я представил свой идеальный день, не ограничивая себя в фантазиях. Хороший завтрак в ресторане, свежевыжатый сок и кофе. На обед морепродукты где-нибудь у воды. Устрицы, лобстер, пусть даже что-нибудь экзотическое. Для ужина пусть будет суши-бар и дегустационный сет. Массаж, SPA процедуры, развлечения, кино, концерты, может быть даже казино на вечер. Ещё надо денег на транспорт, но это мелочи. Я сложил и получилось что-то около трёх тысяч долларов в месяц. Цифра показалась мне смешной. Так, а теперь главный вопрос:

— Сколько я буду жить?

Погуглив максимальную продолжительность жизни мужчины и вычев свой возраст, я получил что-то около пятидесяти лет, умножил количество лет на прогнозируемые траты в день и получил чуть меньше двух миллионов долларов. После этого отложил планшет и медленно перевёл взгляд на второй монитор, где в реальном времени отображались балансы моих крипто-кошельков и счетов в офшорах. Там было значительно больше.

— Ну и нафига мне работать? — задал я сам себе вопрос.

Я сидел в полной тишине, не решаясь продолжить мысль. Всё! Миссия выполнена. Можно было прямо сейчас всё остановить, вывести деньги и поехать в Гоа просто жить. Каждый день тратить по сто долларов, наслаждаться жизнью, есть, пить, читать и смотреть на океан до самого конца своей жизни.

Мысль была одновременно освобождающей и парализующей. Вся моя деятельность, весь этот азарт, вся эта сложная, опасная игра вдруг потеряла смысл. Цель была достигнута. Я пришёл к финишу, даже не заметив, как пробежал дистанцию.

Я встал, подошёл к панорамному окну и упёрся лбом в прохладное стекло. Где-то внизу гудели машины, жили люди, которые считали деньги до зарплаты, а я стоял на вершине мира и понимал, что эта вершина оказалась пустынной. Я купил себе свободу, но что делать с этой свободой, я не знал. Оказалось, что единственное, что я умел делать по-настоящему хорошо — это зарабатывать деньги, а тратить их… этому меня никто никогда не учил. Я отшатнулся от окна.

— Нет! Останавливаться ещё рано. Мне нужно купить не просто улицу, где я родился и вырос, а весь район или даже целый город! Я их всех скуплю на!