ИЛЬЯ МУРОМЕЦ
Илья проснулся утром...
Тошно!
Без опохмелья невозможно
Начать в довольстве ратный день,
Бурлят в желудке, словно сель,
Остатки мутной самогонки,
И годы честной тренировки
Тут не спасают...
Что ж, Илья
С трудом взобрался на коня
И поскакал во чисто поле,
Чуток размяться на просторе.
Глядит, на дубе Соловей
Сидит, лягушки зеленей,
С рукою в гипсовой повязке,
И не свистит, как должно в сказке
Ему, разбойнику, свистеть,
И хоть не стоило жалеть
Злодея гадкого, но чувство
Обычной жалости не чуждо
богатырю...
Илья спросил:
«Любезный! Кто ж тебя избил?»
Но Соловей, с тоской во взгляде
Сказал лишь только: «Вот-те на-те!
Ступай, ступай себе, Илья,
И будь спокоен, в норме я».
Пожав плечом, герой отъехал,
И смотрит — новая огреха!
Кощей избитый, в синяках,
Едва ползёт на костылях.
«Бессмертный, кто же так тебя?» —
Спросил, набычившись, Илья.
«Ступай, ступай себе, детина,
Знать такова моя судьбина», —
Вздохнул задёргано Кощей
И, ковыляя среди пней,
Поплёлся к дубу, где Разбойник
Сидел, нахохлившись, как ёжик.
«Смотри, Соловушка раскосый,
Илюша Муромский тверёзый —
Ну, человек, как человек!
А как напьётся — просто «дрек»...
Ничем ему не угодишь,
«Не там сидишь!
Не так свистишь!..»
Следующее=>