Embedded Files
Сергей Степанов: "Поэзия, будто яркий прожектор, высвечивает вехи эпохи!.."
Сергей Степанов: "Поэзия, будто яркий прожектор, высвечивает вехи эпохи!.."
"Силуэты" поэта Сергея Степанова словно проступают сквозь обыденное в ярком отсвете мысли и чувственных впечатлений
"Силуэты" поэта Сергея Степанова словно проступают сквозь обыденное в ярком отсвете мысли и чувственных впечатлений
Поэзия Сергея Степанова захватывает и не отпускает!.. В ней причудливо переплетены отстраненный взгляд и сопереживание.
Поэзия Сергея Степанова захватывает и не отпускает!.. В ней причудливо переплетены отстраненный взгляд и сопереживание.
Гармония стихосложения, кажется, использует самого автора, как инструмент неведомой воли, и в то же время влечет своей волнительной непостижимостью и подлинной живостью ярких образов и метафор. Увлекает музыкальность стихотворного ряда. Смысловые коннотации держат в напряжении и перетекают от строфы к строфе. Сокровенное и явное меняются местами и создают единую неразрывную ткань поэтической речи. Произведения Сергея Степанова, будто нить Ариадны, ведут читателя сквозь прозаические лабиринты повседневности к потаенным глубинам собственного ума и сердца.
Стихи Сергея Степанова – своеобразный ключ к осознанию каждым своей самобытности и уникальности. Книга Сергея Степанова "Силуэты" – лирика на сломе эпох!.. Читаем.
Популярные книги Сергея Степанова: вот это – подарок!..
Популярные книги Сергея Степанова: вот это – подарок!..
Лучшие книги Сергея Степанова – друзьям и близким!..
Лучшие книги Сергея Степанова – друзьям и близким!..
Категория: Книга. Автор: Сергей Степанов, поэт. Название: Силуэты / Silhouettes by Sergey Stepanov, Russian poet. ISBN 9781310642913, ISBN 9781329041035, ISBN 1310642915. Страниц: 114. Жанр: Стихотворения, Стихи, Поэзия. Издатель: Сергей Степанов, все права защищены. Год издания: 23 март. 2015. Язык: Русский. Страна: США, Германия.
Category: Book. Title: Silhouettes. Author: Sergey Stepanov. Publisher: Sergey Stepanov. ISBN 9781310642913, ISBN 9781329041035, ISBN 1310642915. Printed in the USA / Germany: March 23, 2015.
Книга Сергея Степанова "Силуэты", 2015 год (отрывок):
Книга Сергея Степанова "Силуэты", 2015 год (отрывок):
***
Верь мне, Ницца!.. Вереница
схлынет – дел, сует и слов.
Круг событий прояснится…
Сердцем я давно готов,
пестрым мотыльком порхая,
быть к лазурным берегам,
чтобы там, у кромки рая,
вызывать восторги дам.
И кружить, приметив шляпку…
И резвиться. И дружить.
Поцелуй, как астр охапку,
вдруг сорвать… Все может быть.
И, тайком сбежав из дома,
с вами под руку, мой друг,
провожать отход парома
в тесной заводи фелюг.
И нашептывать признанья.
И болтать невесть о чем…
Ах, любви очарованье! –
погибать под башмачком.
Сердцу есть ли что отрадней,
чем, не ведая стыда,
вдруг увлечься… Деликатней
буду я: как никогда,
вам отдам поэта душу
в услуженье!.. Да беда…
Пуст карман. Ноябрь. Стужа.
Сникли крылья. Навсегда ль…
И не снится больше Ницца.
И не бриз гуляет в рань.
И не те толкутся лица…
Глушь. Дыра. Тмутаракань.
***
Длань тщеты… Пощечина поэту.
Суете плачу дань, день кляня…
Казначей не верит так билету
банковскому. И, ему подобен, я
сомневаюсь в подлинности быта:
бита ль карта честно, без жулья…
Жив ли я… Да и удел пиита –
пиетет иль пропасть Бытия?..
И, тая, как тать, любовь от сглаза
и глазея на безумный мир,
Рим покинув, стал я волопасом.
И "Аз есмь…" хриплю без флейт и лир.
И эфир колышется упруго.
У дороги в храме ждет потир,
мирра курится в сиянье круга, –
но моя ль заслуга в этом, Сир…
Сиротливо сумрак входит в сени.
Осенен тщетой, спадает день.
Суете дань выплатив, я тени
отворяю двери, сжав кистень.
***
Я уйду от вас, просветленный.
Сожалеть ли, казниться горько,
что – не узнанный, не прочтенный…
Я поэт, скоморох, и только!
Книжный червь и пьянчужка… Вряд ли
есть под солнцем, хотя б один,
сознающий, насколько дряблы
наши мускулы. Господин
всего сущего, милый Боженька!
Ты прости нам бездумность дней…
И бессовестность, что легошенька
нашим душенькам. Набекрень
носим кепи сует мы, Господи.
И, поди, надоели уж
наши лица: их шрамы, оспины
и гримасы… Безликость луж,
стекленеющих ранним утром
в ноябре, заметет зима –
вмиг залепит глазницы пудрой.
Так стирает следы она.
***
Мои ночи прекраснее ваших дней.
Я свободен в них, словно птица,
устремившаяся от Пиренеев
в долину Роны – воды напиться.
И крыла мои так туги!..
В синь взмывая над облаками
суеты, недоступен я вам – враги
и друзья, что забылись снами.
И забились в скорлупы трескучих дней,
в норы давних своих привычек,
предпочтя небесам духоту церквей,
а простору фраз – тесноту кавычек.
Пусть обрушен извечный порядок вещей,
и полет мой к истокам едва ль продлится, –
мои ночи прекраснее ваших дней
потому хотя б, что не вижу лиц я.
***
Ты вновь до нитки вымокла, весна!..
Сна нет как нет. И, видимо, не будет.
И неизбежно выпаденье дна –
дань ржавчине, изъевшей остов судеб.
И дальше – пропасть. В ней пропасть бы… Лопасть
Времен все перемелет. И в подарок
оставит будущему лишь свечной огарок,
внушая уважение и робость…
Вновь дебоширит май! И гром, как крепкий ром,
дурманит головы. И дождь мотыжит землю,
ненужный на небе. И всполошен в крик дом.
И молниям, как озаренью, внемлю
я – неизменный зритель твой, гроза!..
Но в страхе роза жмется у беседки –
к плетению приникла, вся в слезах.
Сняв кепи, низко кланяюсь соседке.
***
Силуэты. Силу эту
распознать ли так, вдруг.
Рассупонились поэты:
Пушкин – друг!..
И выводят пируэты,
встав в круг.
И мерцают силуэты
их заслуг.
Как грузны авторитеты
в нише брюк!..
Мельтешат не силуэты –
тень брюх.
Знать, душе тесны жилеты
петь вслух.
Не слышны мне силуэты, –
дайте звук!
Жизнерадостны банкеты:
глянь, – ашуг!..
Славно гнется силуэта
каучук.
Пусть отставлены сонеты, –
недосуг,
возвышает силуэты
что? Каблук!..
Но невидимы портреты.
Дрожь рук…
Проступают силуэты.
И во тьму, –
фук!..
***
Вид на небо, вам скажу, просторный самый –
не с вершин, а из глубин мятежных душ.
Вот бы вечно наслаждаться панорамой!..
Так и лезет на глаза зеркальность луж,
а в них куполом изогнутое небо,
солнце яблоком! Ну, разве не чудесно…
Может быть, и я желал служить бы Фебом,
только место это занято железно.
Застывает взгляд на некогда начертанных
Богом в приступе величья силуэтах –
от глазниц до горизонта все исчерпано!..
И незнаемое – в нас, но не в предметах.
Человечество впустить бы гостем в душу,
по старинке закатить пиры до неба!..
Да опаска есть, что обтрясут, как грушу:
так жулье гребет на огонек вертепа…
Влезут в окна, а не в двери, – выбьют стекла,
изрисуют матом стены. И в руины
превратят недавний храм. Душа издрогла,
представляя неизбежные картины.
***
В белом смокинге, под парами,
выхожу за порог жилища –
в жизнь, расталкивая локтями
расплодившиеся тыщи
лиц, снующих, себя ища.
Нам столкнуться нос к носу,
по любому вопросу,
и держись-ка на троне, Господи, –
береги небеса от копоти:
жди безжалостного побоища!..
Пусть из города светофоры
вытесняют жизнь на окраины,
среди чахлых побегов флоры
я один – представитель фауны –
кораблем плыву в красной бабочке,
с личным ангелом на плече.
В парусиновых – ретро! – тапочках, –
свеж, удачлив и жизнерадостен,
с папироской во рту, благостной
белозубой улыбкой, и вообще…
Встречным дамочкам впасть бы в обморок –
видят статного жеребца!..
Но трещат, сбившись стайкой сорок,
да прожекторы взглядов бьют пониже лица…
Дескать, вот бы с ним нынче вечером,
мне б такого же мужичка…
Но до вечера делать нечего.
В этом смокинге, человечиной
непутевым, на счастье венчанным,
я на солнышко вышел – испить пивка!..
***
Вечер лезвием вонзился под ребро
и пронзает болью ощущений…
За окном горячим серебром
проливается Луна, сминая тени
на стене… Стенает ли февраль
или август шлет душе удушье,
Бытия божественный Грааль
возношу я. И небрежно тушью
вывожу ль что, порчу ль полотно
или кляксы множу, будто лужи…
Вечер лезвием вонзился под ребро.
И обмяк, жалея душу вчуже.
***
Пророкам ли присуща ясность взгляда…
Врата раскрыты, и не только ада.
И "да" и "нет" – извечная преграда.
И победителя ли ждет награда…
Да, нет надежд. Как нет и ожиданий.
И дань судьбе – сидеть на чемодане
и день оплакивать. Переизданий
не знает жизнь, издав тираж страданий…
Да не иссякнет вечное ничто!..
Ничтожество проносится в ландо,
на мир взирая в меховом манто, –
давно на ладан дышит шапито…
Шипит шампанское гюрзой в бокале.
"Алле!.." – звенит удар хлыста в финале.
Вуаль отброшена. И вертикали
в скандале валятся в горизонтали.
В опале все. Прожитое избыто.
Из быта, словно ржавое корыто,
исторгнуто и напрочь позабыто
божественное. Дверь полуоткрыта –
костры горят. И освящают ложе,
уже последнее. Одно и то же –
жетон судьбы, и вот уж на рогоже
в погожий день выносит, кто моложе.
***
Ах, грудь обвислая, тебя ли я люблю!..
Взаправду ли блестит осколок неба…
Иль небожители, призвав на помощь Феба,
блефуют, мне являя жизнь мою.
Маячит ли что-либо в океане
неочевидного… А может, кораблю
причал лишь мнится в утреннем тумане.
Ах, дева милая, тебя ли я люблю!..
***
Как усталы – вглядись! – силуэты людей:
будто только прознали, чем жизнь обернется…
И никто, как закатный пожар, не ворвется –
протрубить в алый горн на груди площадей
о любви или том, что ведет к пониманию
этой мании – жить и дышать без причины.
Все претензии могут быть лишь к мирозданию,
разродившемуся птенцом ранимым.
И казниться ли тем, что все так бесполезно…
Так бесплодно – бродить по лесам одичалым
человеком, не знающим ни начала,
ни конца одиночеству. Где-то бездна
затаилась и ждет. Да, признаться, и рад я…
Дали меркнут в ночи. И ужасна ты, близость
неизбежного. И досаждают армады,
обнаруживающие общность и низость
жадных помыслов и то ли душ побуждений,
то ли просто пристрастий к обжорству и лени.
Под закатный пожар угасает жизнь – тени
языками метут ступени.
***
На сломе судеб и эпох не так уж плох,
душа, твой выбор – клясть себя, не Бога,
когда так горько все, и стоптанный сапог
тщеты, подлец, натер до крови ногу.
О, горе мне! О, горе, горе, горе…
Горе Афон молебны ни к чему.
Мучительно и тесно на просторе
вселенских нив, Господь! Да и пойму ль,
чем плох я в счастье, в горе – чем отличен.
Душе воздастся ль по ее делам…
Сфинкс не пустыней – нами обезличен.
Ткань мироздания трещит по хлипким швам.
И дело швах! Да есть ли – это дело…
И вглядываться в глинистую мглу
могилы Бытия – опасливо ли, смело, –
бессмысленно. И смерть свою иглу
готовит загодя. Любезная подруга
всегда таится рядом, за спиной,
подталкивая и тесня по кругу –
поближе к яме – дружеской рукой.
Copyright © 2015 Степанов С.
Диана: это поэзия "с папироской во рту, благостной белозубой улыбкой, и вообще…" Замечательно!
Из разговора дальнобойщиков.
Поэт Сергей Степанов: "Если не читаете запоем, читайте взахлеб!.."
Поэт Сергей Степанов: "Если не читаете запоем, читайте взахлеб!.."
Стихи Сергея Степанова жены читают вслух мужьям, чтобы наказать за измену
Стихи Сергея Степанова жены читают вслух мужьям, чтобы наказать за измену
Отличительная особенность: на книгах Сергея Степанова воспитывается прогрессивная молодежь депрессивных регионов
Отличительная особенность: на книгах Сергея Степанова воспитывается прогрессивная молодежь депрессивных регионов
Объявление. Поэт Сергей Степанов приглашает всех пойти куда подальше.
Администрация.
Поэт Сергей Степанов – история жизни
Поэт Сергей Степанов – история жизни
Однажды поэт Степанов взялся за стишок с перчинкой... Он оказался соленым и матерным.
Однажды поэт Степанов взялся за стишок с перчинкой... Он оказался соленым и матерным.
Google Sites
Report abuse