Начиная с конца 1990-х художник ставит перед собой новую задачу. Теперь ему очевиден дефект уже четырёх-элементной (дискурсивной) композиции, он осознает многообразие вариантов дискурса - матрицей и ищет из неё выход в Лондоне, где часами бесцельно гуляет по центру города, раскрашивая за отсутствием холста - спортивные автомобили серебристым маркёром, изучает новые компьютерные технологии и новые тенденции в западной философии.
Переход к линейному письму маркёрами позволяет ему упростить живопись до одной лишь схемы композиции. Он составляет такие композиции в таблицы, хотя первые таблицы из картин появились ещё в 1989 году: "Абсолютно непонятные картины" - написала газета "Новгородский вестник" о его выставке в местном музее. Теперь все стало проще. Составление картин в таблицы - объединяет отдельные спонтанные композиции и проявляет дефект каждой из них, многократно его усиливая.
Художник видит этот новый элемент композиции в своих видениях, прямо в сером лондонском небе, в одном и том-же месте, на площади, точнее - на перекрёстке "Пикадилли Сёкэс". Сказывается увлечение компьютером.
Видения пугают художника, напоминая другие, видения структуры вселенной, в момент клинической смерти, пережитой в сибирской тайге, почти десятилетием ранее. Он видит в этих структурах спонтанных линий в небе метафору искусственного интеллекта. Злого Алтайского Бога Эрлика, менее удачливого брата Бога, обманувшего брата и присвоившего себе его заслуги по сотворению земли.
(Художник призывает критически относится к Википедии и утверждает, что мифология переписана софистами, также как и теория Конфуция. Ему виднее, он дружил с исследователями древних религий - ред.)
Небесному богу Ульгену, в северной Сибири именуемого Нуми-Торумом, его жене и Калтащ-экве - больно наблюдать свару, устроенную их детьми(?-ред.) (алтайский Эрлик у хантов - Куль-Отыр - ред.) и они просто оставляют всё на тех местах, как было на тот момент. Эрлик - Сатана, точнее Аид. Но, это не падший ангел, но обманутый.
Это образ ангела шпиля Петропавловской крепости в Петербурге, одно время - снятого реставраторами для золочения, как во фрейдистском мифе про мертвого отца-маркетолога. Жрец-господин умер, а его бесталанные дети (социальная элита) - присвоили себе право говорить от его лица.
Пятый элемент дискурса - это и есть единый нуль-дискурс, как принцип, геометрически непротиворечивая структура всех дискурсов. Трансцендентальный объект, отбрасывающий тени - социальные дискурсы. Точно как сам семиотический знак трёх элементов композиции - есть одержимость, это и есть четвёртый элемент - то пятый элемент - это игра.
Художник понимает её социальной игрой, в художника, в ремесленника, в университетского профессора, в куратору, в барыгу, в постмодерниста, в философа, в куратора-софиста и так далее. Тусовкой вокруг искусства.
Он приходит к заключению, что прежнее композиционное пространство картины отделилось от поверхности холста и растворилось в пространстве социальных отношений вокруг картины. Художник Эрлик мертв, его бесталанные потомки присвоили себе право заниматься искусством. Это и есть постмодерн, мир современника, контемпрорари, общество потребления. Художник обречён в этом мире тёмного города на изгнание, точно как Аид, тайно и бесцельно шатающийся по ночным улицам, по отнятой у него земле. Но, Эрлик - явивший себя в лондонском небе - метафорой искусственного интеллекта - призывает художника к революции, а сам художник видит эту революцию - революцией исключительно в живописной композиции. Она, по его мнению, есть фундамент социальности. Перепутай в повседневном мире небо, Ад и землю, взболтай все это и получишь новый образ новой социальности будущего. То, чего Эрилику не давали сделать с самого начала. Завершить творение человека.
Художник уезжает в Москву,
чтобы собраться с мыслями - прежде чем браться за революцию, ему необходимо отвлечься от линейного письма, материализовавшего ад на небе, он возвращается к акриловый живописи, благо травмированные в начале 1990-х руки - зажили, он снова может держать кисть руками и наслаждается спонтанными потоками цвета. Пишет музыку. Это замечает куратор Кемеровского института культуры и искусства, которая в 2012 году готовит, ранее считавшиеся утерянными, его работы 1990-х годов к серии выставок. Она пишет статью. Статья публикуется на сайте министерства культуры Российской Федерации и художника, о котором за 20 лет успели забыть - снова приглашают на выставки.
Но, компромисс божественных братьев - невозможен, история повторяется. Кураторы, художники, академия, галереи, министерство культуры - все эти институции просто выражают определённые дискурсы. Московские художники много раз уничтожают работы Андрея Ханова, отсыл к истории о Сократе или к истории о Иисусе Христе, что что точки зрения французского постмодерниста-философа Жиля Делёза - одно и тоже. Художники-фарисеи срывают таблички с подписями автора на выставках, переписывают его работы от своего имени, выставляют фанфики его картин в музеях, добиваются признания, в конце концов, художник просто начинает бесцельно водить огромной кистью по гигантским холстам, снимая процесс на видео. Но и это скопировано.
Он начинает рисовать в метро, водя пальцами по айфону, по совету куратора Виталия Пацюкова, начинает распечатывать на холстах такую айфонную живопись, это замечают, приглашают на выставки, арт-фестивали,
но появляются и завистники, мастерская на улице Мясницкой разгромлена, и художник вывозит оставшиеся холсты в чистое поле, оставляя их там.
Делает пост в фейсбуке. Это замечают индийские художники новой волны нарративного движения, которые подхватывают инициативу художника о выставках где угодно. От храма Кали до полосы океанского прибоя, от чахлых заборов горных деревушек до рогов коров.
Художнику приходит мысль продолжить этот проект на компьютере, размещая свои картины на планете виртуально.
Затем он попадает на арт-программу Киевского экономического форума, где история братьев опять повторяется. Ему предлагают участвовать в создании фильма о виртуальной реальности творческого воображения, как метафоре будущего, но он видит эти сверкающие миры - лишь бессмысленными отражениями социальной сферы участников мероприятия и создаёт посреди виртуальной вселенной "сверкающего макаронного монстра" - секретную комнату из своих прежних картин в центре мироздания, уединяясь там для медитации. Организаторы замечают это и подбрасывают художнику канабис, что бы объявить наркоманом и удалить с проекта, он пускает траву по ветру, подлинной психоделии не нужны вещества- психоделии, организаторы стирают файлы картин и программа виртуальной реальности рисует на стенах этой тайной комнаты - вместо картин - знаки вопроса. Художник и демонстрирует этот свой и не свой одновременно проект публике, называя потерянным нулевым блоком мышления. Ощущением художника, связывая его с первоощущением человека себя человеком разумным. Отвечая на эти вопросы человек и строит свои социальные сферы, окружающие планету или воображаемые небеса. Это последние кадры фильма.
Для самого художника эти небеса давно рухнули, открыв выход в принципиально новое пространство живописи. Сфера из картин разрушена, но из её обломков строится нечто новое и гораздо более грандиозное. Расшифровывать хаос и есть подлинное призвание художника, понять это возможно только пройдя подобный путь.
Слушком уж он фантастичен для обывателя, ползающего, подобно муравью по поверхности тюрингового яблока и не видящего в своём ограниченном мирке ничего кроме комфорта и еды. Это образ человека Зигмунда Фрейда, ментально человек - как организм - трубка, поглощающая информацию одним своим концом, и выделяющая прибыль другим. Заражающая все пространство вокруг себя - своими... банальными представлениями, как компьютерный Вирус.
Увидеть подлинную цель этих, копающийся в своей социальности ментальных червей, значит возвысить их до человека разумного. Выразить визуальными метафорами ощущение этой идей и есть искусство художника.
Не уверен, что мой пересказ теории композиции художника проще объяснения его самого. Но, так я его понял. Наверняка не так, как он сам это понимает. -
Я написал этот текст, тщательно изучив тонны статей, книг, сайтов, видео, всей этой макулатуры, изданной самим художником и надеюсь это поможет ему сделать саму эту его нарративную постмодернистскую м - литературу - более понятной пусть и не самому простому, но продвинутому читателю.
А также, я на это надеюсь - позволит, по-новому, посмотреть на сами его картины. Это нарисованное будущее человека. -
Стоит только кому-то одному понять этот рисунок и такое будущее станет настоящим. Я, как мне самому кажется, понял.
Акуфф (в скобках "А - точка - Куфф"). Калькутта, Индия, 2019-й год.