Евдокия Исидоровна Оловянова (урожд. Волкова)

Дусенька, самая младшая из детей Евфимии Макарьевны и Исидора Антоновича, была прелестна. В этом можно убедиться, посмотрев на две фотографии 1911 года, заказанные в Великолукском ателье М. Мельника.

Юная Евдокия Исидоровна - в трауре по отцу. На первой фотографии она одета в элегантное, черное, приталенное пальто с шалевым воротником. На очаровательной девушке - огромная, высокая, черная шляпа, украшенная широкой чёрной лентой с едва заметными светлыми точками. Лента спускается ниже бедер по плечу и скрывает Дусину правую руку, в то время как левая рука с согнутыми пальцами опирается на кресло. Шляпа имеет и другие детали, которые трудно описать. Возможно, лента свёрнута в жнут и протянута через кольца по центру тулии, распускаясь “водопадом” с правой стороны. С левой стороны на жгуте - большое, сложное, но лёгкое украшение, напоминающее чёрный цветок лотоса.

На второй фотографии, снятой в тот же день, Дуся без пальто и шляпы. Она стоит, как гимназистка, заложив руки за спину, одетая в скромное черное платье с кокеткой по вороту, расшитой бисером, и белым воротником стойкой. Особое внимание привлекают две роскошные, толстые, светлые косы до пояса, которые лежат по обе стороны плеч. На затылке - большой чёрный бант. Я не боюсь повториться: Дуся - прелестна.

Можно не сомневаться, что у Евдокии Исидоровны Волковой было много поклонников. Она сделала свой выбор в пятнадцатилетнем возрасте, когда подарила свою фотографию (Великие Луки, Visit Portrait) Шуре Оловянову. На обороте сохранились написанные детским почерком (с использованием ятей, но пренебрежением к знаками препинания) незатейливые стихи:

”Желаю, чтобы жизни тревоги

На душе не лежали как гнёт.

А чтобы шли Ваши юные годы

Без печали тоски и забот”

На память Шуре от Дуси Волковой

1910 г. 27 апреля

Шура был завидным женихом. Он был высок, красив, музыкален и образован. Он лучше всех танцевал мазурку, порой, дирижировал оркестром в клубе, хорошо пел, аккомпанируя себе на гитаре. Ко всему прочему Шура Оловянов происходил из известной в городе богатой, дворянской семьи.

Красота человека не делает его жизнь безоблачной. Случилось несчастье. Дусенька стала свидетельницей аварии. На повороте с подводы соскользнул гроб. Мертвец выпал и приземлился рядом с Дусей. От неожиданности и ужаса у неё началась истерика, которую врач не смог прекратить. Вызвали санитаров, надели на девушку смирительную рубашку и с диагнозом “буйное помешательство” увезли в больницу. Как её лечили - неизвестно, в психиатрическую лечебницу посетителей не допускали. Шура очень переживал и пытался докричаться до Дуси через забор и закрытые окна лечебницы. Родители Шуры, в свою очередь, переживали, что их сын влюблён в “сумашедшую”, и запретили встречи с ней.

Дусенька вышла из больницы, закончила 3 класса школы (соответствует 5 классам современной школы). Учёба ей, как и сестре Паше, не давалась. Появились новые поклонники, которым не мешало клеймо “буйно помешанной”. Когда Шура услышал, что к Дусе Волковой посватался Дмитрий Назарчук, он нарушил родительский запрет и сделал ей предложение. Они были обвенчаны в Великолукской церкви. Несмотря на все невзгоды, которые их ожидали, они прожили долгую жизнь в любви. А невзгод было много.

Оловяновы принадлежали к дворянскому сословию. Отец Шуры, Дмитрий Оловянов был предводителем жандармов. У них в Луках был большой, богатый дом. После революции 1917 года отца расстреляли, помилование, как обычно, опоздало и пришло через два дня. В семье было три сына: все они получили высшее инженерное образование в Петербурге. Старший, Николай Дмитриевич, работал в Москве. Он был арестован и расстрелян в 1937 году. Александр Дмитриевич, муж Дуси, инженер путеец по строительному делу, и его младший брат Владимир жили в Великих Луках.

В 1950-е годы Владимир Дмитриевич привез своего 15-летнего сына Николая в Москву. У мальчика была острая сердечная недостаточность. Я хорошо помню этого бледного большеглазого мальчика, который рассказывал мне, как он любит играть в футбол. Мой отец, Яков Миронович Ломакин, помог устроить его в больницу. Болезнь была запущена. Спасти Колю не удалось.

У Евдокии Исидоровны и Александра Дмитриевича Оловяновых было два сына. Оба умерли во младенчестве от воспаления лёгких. Александр Дмитриевич был благородным человеком во всех своих делах. У его Дусеньки и во взрослом возрасте при стрессовых ситуациях, коих при революции и войне было предостаточно, случались психические срывы, которые он терпеливо, с пониманием переносил.

Они прожили неразлучно и счастливо более 60-ти лет.

На фотографии, выполненной в ателье Т. Папроцкого в Великих Луках в 1913 году, мы видим Евдокию Исидоровну Оловянову в интерьере того времени. Она сложила ладони, так что левая рука с золотым браслетом касается мочки уха. Локти лежат на бамбуковом столике. Бамбуковые детали характерны для стиля Арт Деко. Тёмные волосы уложены фистонами, как у звёзд немого кино. На ней - светлое, модное, шелковое платье. Шея открыта, видно золотое украшение. Юбка платья у правого колена мягко собрана и заколота брошью, из которой свисают три нити жемчужных бусин. Длина юбки позволяет видеть изящные туфельки с пряжками. Не исключено, что Дусенька в положении. Она - само очарование.

Внизу, на любительской фотографии советского времени, супруги Оловяновы стоят на фоне деревянного сарая в Великих Луках. Кончилась большая война, фашистов отбили. Жизнь продолжается. Дусенька в каракулевой шубе, сохранившейся от хороших времён, стоит рядом со статным мужем.

Евдокия Исидоровна была добрейшим, чутким человеком, всегда готовым придти на помощь и всем поделиться. В 1960 году (ей было 75-лет) она прислала мне (в Москву) свадебный подарок: большую пуховую подушку и 100 рублей. В Москве Хрущёвской поры, как ,впрочем, и при последующих правителях, в магазинах пуховые подушки не продавались. Чтобы представить дополнительную ценность подарка, привожу пример: моя зарплата после окончания Московского Университета им. Ломоносова несколько лет составляла 83 рубля. Спасибо, Дусенька.

Александр Дмитриевич умер первым. Его похоронили в месте старинных захоронений рода Оловяновых на Казанском кладбище в Великих Луках. Евдокия Исидоровна Оловянова после смерти мужа впала в депрессию, потом началась амнезия. Когда она скончалась, родственники Александра Дмитриевича не позволили похоронить её рядом с любимым и любящим мужем. Чем не шекспировская драма.