«Работы должны быть задуманы с огнем в душе, но выполнены с клинической хладнокровностью».
Миро и Пикассо.
Жоан Миро — испанский художник–сюрреалист. Создал сотни керамических произведений искусства, включая целые серии тарелок, ваз, мозаики и скульптуры.
Презирал массовое производство. Применял дровяной обжиг, в котором особенно проявлялись свойства глины, магия огня, пепла, дыма, оксидов, газов, металлов, чтобы получить уникальные керамические фактуры и поверхности, после чего расписывал их рисунками. Иногда между этими двумя этапами могло пройти несколько лет для поиска рисунка. Специально для Миро его друг и художник–технолог Хосеп Льоренс Артигас и его сын Джоан Гарди Артинас разрабатывал глазури и проводил обжиги всех его работ на протяжении многих лет. Артигасы работали также с Пикассо и Шагалом.
Ромео и Джульетта: оформление сцены.
Ромео и Джульетта. Дизайн костюма. Мадемуазель Никитина.
Ромео и Джульетта. Дизайн костюма. Танцовщица в желтом костюме.
Жоан Миро родился в Испании в 1893 году в семье ремесленников. Его отец был часовщиком и ювелиром, а мать — дочерью краснодеревщика. Миро проявил сильную любовь к рисованию в раннем возрасте — «Я сразу же начал рисовать, как дети начинают плакать». Не особенно склонный к учебе, он говорил, что был «очень плохим учеником... тихим, довольно молчаливым и мечтательным». С 14 лет начал изучать ландшафтное и декоративное искусство в Школе промышленных и изящных искусств. Учился в художественной академии. Интересно, что в рамках обучения его учитель Франсиско Гали заставлял молодого художника рисовать на ощупь, иногда с завязанными глазами, чтобы поощрять пространственное понимание объектов, полагаясь на интуицию. Первая персональная выставка в Барселоне была катастрофой, ни одна работа не была продана. Миро приезжает в Париж. Знакомится с Пикассо и многими ведущими художниками дадаизма и сюрреалистами.
Артигас отвечал за производство кувшинов и плиток, на которые Миро наносил эмаль, также изготовленную им самим, но сотрудничество между обоими художниками было настолько тесным, что Артигас настаивал на том, чтобы подчеркнуть, что получившиеся в результате работы были «совместной работой: «Это не декорированная керамика, это просто керамика: невозможно определить, где начинается работа художника и где заканчивается работа керамиста».
Джоан Гарди Артигас, 80 лет, демонстрирует одну из своих первых керамических работ.
Несколько высказываний Джоана Гарди Артигаса, которые раскрывают его творческий подход.
«Всегда руководствуюсь очень четким девизом: работать с объемом, как скульптор».
«Кажется, мы обречены на исчезновение, но я убежден, что мы никогда не вымрем». (О керамистах).
«Обжиг керамики, если он производится в дровяных печах, требует постоянной работы с огнем, стихией, которую трудно контролировать, которая способна как создавать, так и разрушать, растрескивать или превращать изделия в пепел».
«Личность художника, его ценности и трудолюбие важнее профессии».
«Профессия ограничивает свободу, и только свобода ведет к искусству».
Интересно, что Миро не питал особой симпатии к Дали (хотя тот тоже занимался керамикой), темперамент которого сильно отличался от его собственного. Для Артигаса Дали также являлся полной противоположностью представлениям о художнике. Так, в Нью-Йорке на открытии выставки, ко всеобщему удивлению, Джоан Гарди Артигас незаметно подкравшись к Дали сзади, отрезал ему ус ножницами. На вопрос, почему он это сделал, Джоанет всегда отвечает одно и то же: «Это было необходимо. Если бы я этого не сделал, это сделал бы кто-то другой».
Джоан Гарди Артигас отрезает усы Сальвадора Дали. Нью-Йорк, 1961.
«Что касается моих средств выражения, то я стараюсь достичь максимальной ясности, силы и пластической агрессивности: сначала физическое ощущение, а затем воздействие на психику».
Скульптуры Миро часто наполнены элементами игры, воображения и фантастическими образами. Он использовал простые формы — круги, линии, овалы — которые трансформировал в необычные фигуры. Миро любил экспериментировать с материалами. Он работал с бронзой, керамикой, мозаикой, используя в своих скульптурах как традиционные, так и неожиданные элементы, такие как предметы повседневной жизни. Многие скульптуры Миро включают символы, вдохновлённые природой, космосом, детскими рисунками. Например, солнце, звёзды, птицы, женские фигуры.
Миро не стремился к реалистичному изображению. Его скульптуры представляют собой сочетание простых геометрических форм, органических элементов и биоморфных фигур. Каждая скульптура — это своеобразный алфавит символов, который каждый зритель может интерпретировать по–своему. В них можно увидеть отголоски природы, космоса, человеческих эмоций.
Скульптуры Миро варьируются от небольших настольных произведений до монументальных объектов, созданных для открытых пространств.
Миро в своем творчестве использовал методы "психического автоматизма (автоматического письма) и свободных ассоциаций", работая в состоянии, подобном трансу. Миро был впервые известен созданием этих странных существ с помощью своих «картин сновидений», которые были сделаны в автоматическом состоянии, движимые, как он сказал, галлюцинациями из-за голода. Поначалу жизнь в Париже после переезда была исключительно бедной.
Скульптуры Миро часто рассматривают как продолжение его живописных экспериментов. Они раскрывают его стремление выйти за границы традиционных жанров и создать искусство, которое вызывает эмоции и вдохновляет на новые взгляды на реальность. Миро стал одним из тех художников, кто показал, что скульптура может быть не только классической или реалистичной, но и полной свободы, яркости и фантазии.
«Как я придумывал свои рисунки и идеи для картин? Ну, я приходил домой в свою парижскую студию на улице Бломе вечером, ложился спать и иногда оставался без ужина. Я видел вещи и записывал их в блокнот. Я видел формы на потолке...».
Миро разрабатывал эскизы и концепции для мозаик для общественных пространств, а их воплощением занимались профессиональные мастера. Он тщательно выбирал цвета, формы и композицию, передавая свои идеи через эскизы и макеты. Мастера, в свою очередь, переносили эти замыслы на мозаичные панно, используя различные материалы и техники.
Миро однажды произнес знаменитую фразу: «Я хочу убить живопись». Вместе с другими художниками–дадаистами и сюрреалистами, он исследовал возможность создания совершенно нового визуального словаря для искусства, которое могло бы существовать вне объективного мира, не отрываясь от него. Его уникальный художественный язык часто использовал биоморфные формы , которые оставались в рамках объективности, одновременно являясь формами чистого изобретения.
Жоан Миро в своей студии в Барселоне, 1955.