Embedded Files
29 апреля 2013 г.
Что случилось в середине апреля? Почему так резко рухнуло золото? Почему упала нефть? Не начался ли досрочно "условный 2016 год"? Отчего тогда американские фондовые рынки просели совсем немного? И почему события никак не отразились на валютных рынках (евро устойчив, доллар не вырос)? Чуть ранее произошли странные события на Кипре. Чтобы решить проблему на пять миллиардов долларов приняты решения, подрывающие доверие ко всей современной финансовой системе. Потенциальная стоимость этих решений может оказаться триллионной. Что стоит за этими решениями – банальная глупость или изысканная хитрость?
Такого стремительного обрушения цены на золото, на 200 долларов за три дня, ещё не было. Событие явно не рядовое и требует объяснений. За ними дело не стало. Предсказывать прошлое на первый взгляд намного проще, чем будущее. «Золото перестало считаться защитным активом», «Ненадёжная гавань», «Кипр планирует продать свой золотой запас». Алексей Михайлов из ЭПИценнтра вообще спел «Реквием по золоту». Он считает, что спрос на золото носит чисто психологический характер. А держать деньги на стагнирующем рынке золота, когда растёт фондовый рынок, неразумно. Вот деньги и побежали туда, где прибыльней. И в том и в другом тезисе есть доля правды. Ко второму тезису нам ещё придётся вернуться. Но не это главные причины обвала котировок золота. И уж совсем преждевременно исполнять по золоту реквием.
Спрос на золото вовсе не упал. Вот цитата из статьи «Нашему рынку никто не поможет», «Эксперт» 22 апреля 2013 г. «…с начала апреля Монетный двор США продал золотых и серебряных монет в четыре раза больше, чем в апреле прошлого года, аналогичная ситуация в Канаде и Австралии». И подобное происходит давно. Спрос на настоящее золото постоянно растёт вне зависимости от спроса на производные биржевые инструменты. А в апреле рынок живого золота и рынок фьючерсов разошлись в противоположные стороны. Так бывает при кризисном денежном сжатии. Именно такие процессы будут происходить и при настоящем коллапсе в условном 2016 году. Ведь металлическое золото – это антикризисный актив, то, что останется на руках, когда будут сгорать деньги, обязательства, акции и облигации. А фьючерсы на это же золото – полностью противоположный спекулятивный краткосрочный актив. Он сгорит в первом акте спектакля.
Упала и нефть. Брент просел ниже 100 долларов за бочку. Опять объяснения нашлись тут же. «В США увеличились запасы», «Китай снизил темпы развития на 0,3%». Уже упомянутый Алексей Михайлов прямо заявляет, что не стоит искать одну причину, её не было, на каждом рынке скопился свой потенциал падения. Так ли это? Давайте приглядимся к рынку нефти подробней.
Вместе с Брентом упала и WTI. Но упала она значительно меньше. Спред между ценой бочек этих углеводородов, составлявший более 20 долларов, сжался до 10. Конечно, если спросить у аналитиков, они тут же придумают объяснение ad hoc. Дескать, спад роста в Китае в большей степени повлиял на Брент, чем увеличение запасов на WTI. Не станем дальше с ними полемизировать. Обратим лишь внимание на то, что именно так и должно происходить при кризисном сжатии банковского мультипликатора. И именно это и будет происходить в условном 2016 году.
Напомню, что реальная цена нефти находится где-то в диапазоне 30-40 долларов за бочку. Остальная надбавка к цене образуется за счёт прокручивания инвестиционных денег, сбежавших со стагнирующего фондового рынка. Спред между двумя сортами нефти образуется за счёт разности условий торговли на двух разных биржах. Контракт на Брент «не поставочный», что создаёт большие удобства для притока денег. До 2000-х годов, до надувания биржевых пузырей на товарных рынках, когда цена определялась свойствами нефти, а не финансовыми условиями фьючерсной торговли, спреда в пользу Брента не было. Более того, был устойчивый спред около 2 долларов в пользу боле качественной нефти WTI. Именно к такому состоянию система и вернётся после лопания биржевого пузыря.
Другими словами, куда ни глянь, на всех рынках мы видим признаки денежного сжатия. Откуда ему взяться? В Соединённых Штатах вовсю печатают доллары, называя это количественным смягчением 3. Недавно к этой забаве присоединилась Япония. И вот-вот не выдержат нервы у Европы. Как ни странно, одной из причин происходящего является именно увеличение денежной эмиссии и связанные с ней нелинейные эффекты.
Чтобы зримо представить образ нелинейного эффекта можно вспомнить о том, что тьма перед рассветом сгущается. То есть приближение света сопровождается усилением тьмы. Ещё наглядней образ надвигающегося цунами. Приближающейся волны ещё не видно, а вода от берега уходит. На самом деле это вода поглощается надвигающейся волной. Затем она вернётся на боле высоком уровне.
Вот и на финансовых рынках происходит нечто подобное. В преддверии прихода новых денег старые стекаются в активы, в которых ожидается рост. Здесь нужно напомнить тезис Алексея Михайлова, к которому я обещал вернуться. Деньги действительно уходят с товарных бирж на американский фондовый рынок в ожидании его опережающего роста. В дальнейшем с приходом денежной волны и с наполнением фондовых резервуаров вновь перельются на товарные фьючерсы в увеличенном размере.
То есть этот процесс действительно существует и вызван увеличением предложения первичных денег. Но для объяснения произошедшего его явно не достаточно. Дело в том, что фондовый рынок тоже просел, но лишь в меньшей степени. Описанный процесс объясняет лишь – почему деньги с товарных бирж изымались в большей степени, чем с фондовых. Но просели все рынки. Деньги исчезли везде и нигде не появились.
Мы должны сделать вывод. По всей мировой финансовой системе прошёл мощный импульс денежного сжатия. И это вопреки мнениям аналитиков единая причина всех произошедших событий. Откуда взялся этот импульс?
Следует обратить внимание на то, что этот импульс прошёл после драматических событий на Кипре. Сие обстоятельство понуждает присмотреться к упомянутым событиям поподробнее. Непосредственным актом денежного сжатия является приостановка расчётов и ограничения движения капитала. Сколь велики замороженные суммы, я не знаю. Однако по ощущениям маловато будет для обсуждаемого эффекта. Другим событием, влияющим на процесс, является странное решение о конфискации средств клиентов со счетов кипрских банков. Речь идёт о каких-то пяти миллиардах долларов. Для рассматриваемого явления это величина совсем малозначимая.
Однако эта величина не слишком значимая и для решения кипрских проблем. Во всяком случае, на фоне тех проблем, которые такая выходка создаёт для всей мировой финансовой системы, для финансовых институтов. Утерянное доверие к ним стоит на порядки дороже. Впервые в истории без процедуры банкротства отнимаются деньги клиентов. И у кого сколько отнять решает не закон, не какие либо процедуры с участием кредиторов, а чиновники, исходя из главного критерия – кто из клиентов будет голосовать на выборах, а кто нет. После такой выходки угадать – что может случиться с твоими вкладами, вообще не представляется реальным. А это проблема уже не миллиардная, а триллионная.
Понятно, что вся эта акция затеивалась вовсе не из-за пяти миллиардов. Понятно, что она уничтожит офшор на Кипре, и это было целью акции. Но стоит ли такая цель потери доверия к финансовой системе? Если смотреть на этот случай как на отдельный, положительный ответ будет найти непросто. Попробуем построить кривую по нескольким точкам. Добавим к картинке практическую утерю банковской тайны в Австрии, Люксембурге, Швейцарии. Совершенно не случайную утечку данных о счетах на Британских Виргинских островах. Складывается картинка совершенно иного масштаба, картинка глобального наступления на офшоры.
По данным McKinsey, общий объем финансовых активов в офшорах может составлять около 32 трлн долларов. И вот эта пирамида дрогнула. Под страхом, вызванным валом разоблачений, прокатившимся по политикам и чиновникам, и под шоком, вызванным кипрскими событиями особо нервные (или особо дальновидные) клиенты стали выводить деньги из офшоров. А это не что иное, как сжатие банковского мультипликатора. И масштабы вполне достаточные для искомого импульса денежного сжатия.
Вот мы и нашли главного виновника событий. Понятно, почему такие резкие изменения на всех рынках никак не отразились на валютном рынке. Изъятие денег из офшоров не связано с межвалютными перетоками. Но как теперь относиться к этому явлению? К чему оно приведёт? Идёт глобальная деофшоризация? Плохие дяди перестанут прятать в офшорах серые доходы, а хорошие будут радоваться наполнению бюджетов?
Это конечно правда, но далеко не вся. Как у тех слепцов, что ощупывали слона с разных сторон и получили о нём частично верное, но разное представление. Давайте ощупаем слона с других сторон. Как этот процесс выглядит с геоэкономической, да и геополитической точки зрения?
В рейтинге финансовых центров мира Лондон занимает первое место. Экономика Великобритании не может сравниться ни с экономикой США, ни с экономикой еврозоны, ни с экономикой Японии. А надстройка над экономикой – финансовая система превосходит любого из этих конкурентов. За счёт чего существует и жизнеспособен ли такой головастик?
Такое положение дел – наследие не до конца развалившейся Британской империи. Эта империя правила миром ещё в XIX веке. В двадцатом веке она последовательно сдавала свои позиции. Рухнула колониальная система. Экономика и валюта Британии перестали играть ведущую роль. Главная экономика планеты американская. Главная валюта американская. А центр самой мощной финансовой системы в Лондоне. И все главные офшоры на планете – бывшие британские колонии. И вся их деятельность завязана на лондонский Сити. Там оседает прибыль от офшорных транзакций. Вернёмся ещё раз к рейтингу финансовых центров. Добавим к Лондону, занимающему первую строчку ещё Джерси, Гернси, Каймановы острова, Мэн, Британские Виргинские острова, Гибралтар и далее по списку. И мы увидим финансового спрута, с которым не может тягаться никакой Нью-Йорк, не говоря уже об европейских и азиатских центрах.
Лондонский Сити – это суперофшор. И предполагаемая деофшоризация в геополитическом плане имеет вполне конкретную мишень и выглядит как атака на остатки Британской империи. В такой постановке вопрос приобретает совсем другое значение. Настолько существенное, что может повлиять на сценарий финансового коллапса условного 2016 года. Поскольку я о нём написал и теперь за него в ответе, придётся оценить вероятность искажения этого сценария разворачивающимся процессом деофшоризации.
Если только представить возможность тотальной деофшоризации, то можно увидеть картинку, на которой сгорающие офшорные серые деньги принимают на себя основной удар финансового коллапса условного 2016 года, что полностью переписывает сценарий кризиса. Финансовая система не обрушается, а, как и в 2008 году, когда удар на себя приняли бюджеты, взвинтив суверенный долг, заходит ещё на один цикл. Возможен ли такой вариант событий?
К сожалению для Лондона, в геоэкономическом плане у него в этом вопросе союзников нет. Главному их союзнику Соединённым Штатам мало радости от того, что на их экономике наживается чужая, хоть и дружественная, финансовая система. А в условиях кризиса не до дружбы. О геоэкономическом сопернике Лондона еврозоне и говорить незачем. Однако раздирая совместно с Европой ослабевшего Британского льва, США решает сегодняшние проблемы, усугубляя будущие. Ликвидировав чужую, но дружескую финансовую систему, они получают усилившегося противника с независимой валютно-финансовой системой. Это обстоятельство может ограничить процесс, но сегодняшние проблемы всегда воспринимаются острее завтрашних. Так что, если рассматривать процесс в геоэкономическом плане, то можно предположить, что он зайдёт довольно далеко.
Чтобы ещё детальнее разобраться в вопросе, давайте ощупаем слона с третьей стороны. Рассмотрим процесс под углом зрения частного бизнеса. Взгляд на мировую валютно-финансовую систему с геоэкономической точки зрения очень важен, но и слишком однобок. Суверенные интересы играют в ней одну из важнейших, но не единственную, и быть может не главную роль. Главная мировая валюта, доллар, является частной собственностью нескольких семейных кланов, данной в долг под проценты государствам, включая США, и банкам. Соотношение весов этих кланов закреплено столетие назад в акционерном капитале ФРС.
Среди этих кланов выделяются два особо могущественных. Один древний европейский род, стоявший у истоков банковского бизнеса. Другой совсем молодой американский род, корнями из XIX века, из нефтяного бизнеса. Соотношение сил этих кланов за прошедшее столетие медленно менялось в основном в пользу более молодого и агрессивного. Под таким углом зрения рассматриваемый процесс выглядит как продолжение давления на древний клан. И у этого процесса есть как могущественные бенефициары, так и не менее могущественные потерпевшие.
При таком взгляде уже видны мощные ограничители процесса деофшоризации. На самом деле они ещё мощнее. И бенефициары ущемления влияния древнего клана никак не заинтересованы в демонтаже финансовой системы во главе с лондонским Сити. Дело в том, что это не совсем Британская финансовая система. С Британией лондонский Сити живёт скорее во взаимовыгодном симбиозе. Лондон получает финансовые потоки, высокооплачиваемые рабочие места, большие налоговые отчисления и крупный вклад в ВВП. А Сити получает практическую независимость от британской и какой либо другой юрисдикции. То есть это полностью частная корпорация. Имеется в виду не только собственность. В США банки тоже частные. Но они находятся под юрисдикцией своей страны. Финансовая система, замкнутая на Сити, живёт по собственным законам.
Вершина современной валютно-финансовой системы полностью частная и находится вне национальных юрисдикций. ФРС печатает частные деньги и находится в равноправных договорных отношениях с правительством США. Сити рулит большей частью мировой финансовой системы и находится в особых договорных отношениях с британской короной. Эта система очень сложно организована. Со стороны нереально разобраться – кто кому и что продаёт при той или иной транзакции. Долги собираются в пул и переоформляются в производные бумаги. Те в свою очередь в какие-нибудь деривативы. Трейдер на бирже в результате не имеет отчётливого представления о том, чем он торгует.
Кто продаёт и покупает тоже не понятно. Какие-то хедж-фонды, у них куча вкладчиков –юридических лиц с офшорными счетами. Короче – уйма цифр и никаких имён. В этой системе растворяются огромные состояния. Серьёзная атака на империю лондонского Сити может привести к потере сложности всей финансовой системы. А кому-то совсем не интересно, чтобы во главе списка Форбс вместо биллов гейтсов с их жалкими десятками миллиардов проявились другие фамилии с числами другой разрядности.
Такой взгляд на процесс высвечивает самую существенную его суть. Перед ним и наезд на вороватых чиновников, прячущих в офшорах коррупционный доход, и даже изменение геоэкономического ландшафта блекнет. Национализация юрисдикций валютно-финансовой системы – задачка практически малореальная. За одну сторону играют политики с коротким сроком полномочий, за другую древние кланы с многовековым опытом работы с такими политиками. Поэтому обнаружившийся процесс вряд ли имеет грандиозные перспективы.
Тем не менее, альтернативная нечастная валюта евро создана и, хоть и не с лёгкостью, но утверждается. И наступление на офшоры уже дало первые потрясения. Интересно будет понаблюдать, как процесс станет развиваться далее. И как он повлияет на сценарий надвигающегося финансового коллапса. По мере приближения к нему картинка будет всё более проявляться. Наверняка появятся поводы для обсуждения новых поворотов.
Адрес электронной почты: theorysm@gmail.com
Page updated
Google Sites
Report abuse