Кажется, мелкий вопрос? Нет, он нам может рассказать о многом. О характере театра, его возможностях, задачах, традициях и привычках. И в Большом, и в других оперных театрах старого типа вы обязательно увидите в центре авансцены козырек-«пригорок», скрывающий от публики суфлера. В драматическом спектакле суфлер подсказывает актерам текст в случае, если актер его забудет.
В оперных театрах суфлер-музыкант должен уметь подать (подсказать) слова точно перед музыкальной фразой, то есть, дублируя дирижера, указать певцу вступление.
Суфлер — обязательная принадлежность старого театра. Почему? Потому, что в старом драматическом театре так часто и скоропалительно ставились новые пьесы, что игравшему чуть ли не ежедневно актеру запомнить слова в них было затруднительно. Кроме того, постановочные методы были элементарны: две-три, много пять-шесть репетиций и должна была идти премьера. Где тут как следует вжиться в текст, найти его скрытый смысл, уложить в сознании! Теперь нет столь частой смены репертуара, и каждая постановка готовится более тщательно, на нее затрачивается больше времени.
В старой опере словесный и музыкальный текст тоже готовился очень быстро. И что еще важнее, из-за отсутствия продолжительной, а иногда, как ныне, скрупулезной сценической работы с режиссером по освоению смысла драматургии музыкальный текст со словами органично и крепко не запоминался. Вернее, не входил в нутро актера-образа.
Современному оперному артисту суфлер не нужен, он его только сбивает. Его нет в Музыкальном театре им. К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко, его нет в Московском Камерном музыкальном театре. Но старый артист, привыкший к суфлеру, к тому, что перед каждой фразой ему подается текст и знак к началу пения, видя суфлерскую будку без суфлера, теряется и... окончательно забывает музыку и слова своей партии. Такова сила привычки!
Однако, когда в Большом театре силами молодежи и при серьезной работе над спектаклем была поставлена опера Генделя «Юлий Цезарь», суфлер оказался лишним.
Если спектакль хорошо подготовлен, если все, что произносит актер, будь то текст, речитатив или протяжное мелодическое пение, стало для него естественной необходимостью, органическим проявлением его эмоций и мыслей, средством воздействия на партнеров на сцене, если он стал неотъемлемой частью образа, то тогда, конечно, опасность забыть слова, мелодию, ритм становится минимальной; практически этой опасности не существует...
Во время же репетиций, когда идет процесс создания сценического образа (вживание артиста в образ), суфлер бывает очень полезен. Он большой помощник на репетиции артисту, на которого нахлынули сразу сотни сценических, вокальных и музыкальных задач. Оперный артист не может строить роль по разделам (слово, движение, певческий звук, выразительность вокальной фразы, воздействие на другое действующее лицо и т. д. и т. п.), он охватывает сразу весь комплекс выразительных средств и направляет его на проживание мгновения. Вот тут-то хорошим помощником может стать суфлер, зорко следящий за словесно-вокально-музыкальной тканью роли. Потом, в результате многих усилии и времени (важный фактор), все встанет на свое место, все организуется в единую художественную гармонию. Надобность в суфлере отпадает.
Суфлер во время вечернего спектакля свидетельствует о том, что его участники не так, как нужно, подготовили свою роль, или профессиональная память у них подхрамывает, или... привычка, привычка.
Итак, нужен ли суфлер на спектакле? Думаю, что нет! Ведь это не творческий партнер процесса течения спектакля, как, например, дирижер, а... техническая скорая помощь. Не лучше ли выучить партии в соответствии с проникновением в художественную жизнь образа-роли или, еще того важнее, развить свою музыкальность до такого уровня, на котором уж не нужны «подпорки» суфлера?