Моллюски, которые чуть не утопили Голландию

Мало кто из современных моряков знает, что всего менее века назад существовала угроза судоходству более опасная, чем шторма, мели и «человеческий фактор». Со времени возникновения мореплавания главной грозой кораблей был морской моллюск тередо, больше известный под названием «корабельный червь». Это животное могло всего за пару месяцев превратить днище новенького судна в решето. И с этим ничего нельзя было поделать! От шторма можно укрыться, рифы можно обойти — тут многое зависит от умения экипажа, но что сделаешь с миллионами «червей», грызущих корпус судна? Именно против корабельного червя днища стали обшивать свинцовыми и медными листами, удорожая и утяжеляя корабли. Чтобы погубить невидимых вредителей, неделями отстаивались в пресных водах, теряя время. Но от всего этого было мало толку до тех пор, пока не изобрели ядовитые химические пропитки для древесины, а затем и вовсе перешли на стальное судостроение.

Не только суда страдали от корабельного червя. Любое дерево, погруженное в воду, быстро приходило в негодность. А до начала XX века все морские сооружения делали из древесины — молы, набережные, причалы… Вот лишь несколько примеров. В 1731-1732 годах корабельный червь неожиданно размножился в небывалом количестве у берегов Голландии. Как известно, трудолюбивые голландцы веками отвоевывали землю у моря, защищая сушу дамбами. Основу дамб, конечно, составляли деревянные сваи. Так вот, тередо съели эти сваи! Под угрозой затопления оказались две провинции этой страны. Два года боролись голландцы с морем и победили только тогда, когда заменили все поврежденные сваи на новые. Но им просто повезло — за это время численность древоточцев снова уменьшилась. В первой половине XX века случилась беда в Сан-Франциско. Чудовищно размножившийся тередо уничтожил деревянные пристани и набережные этого мирового порта. В 1845 году сообщалось, что суда в севастопольской бухте вследствие разрушительной беспрерывной деятельности древоточцев часто по прошествии 2-3 лет выбывают из строя. Но это все далеко, а как же у нас в Приморье? Пирс Дальстроя на Второй Речке, построенный в 1938 году, простоял только 5 месяцев, пирс Горрыбкомбината на мысе Песчаном просуществовал полгода, пирс в бухте Перевозная после двух лет оказался разрушенным. Конечно, это лишь отдельные «штрихи к портрету» коварного разрушителя древесины. Посмотрим на него поближе.

Первым занялся изучением корабельного червя голландский ученый Готфрид Зелль по просьбе прибрежных жителей, которые никак не могли справиться с разрушением дамб в том самом злополучном 1732 году. Зелль первым выяснил, что животное это — вовсе не червь, а двустворчатый моллюск, раковина которого изменилась и превратилась в приспособление для сверления древесины. В настоящее время известно около 70 видов морских древоточцев. Они очень широко распространены и встречаются почти во всех морях обоих полушарий, исключая арктические. Обычные места их обитания — любые куски дерева, деревянные суда и сваи причалов, корневища морских трав, а в тропиках также мангровые деревья и затонувшие кокосовые орехи.

Древоточцы имеют длинное голое тело, действительно напоминающее червя. На переднем конце располагаются две маленькие, очень крепкие раковины с зазубринами, которые и служат прекрасным инструментом для сверления древесины. На заднем конце тела есть пара длинных тонких сифонов. Моллюск может их сильно вытягивать так, чтобы их концы выставлялись из норки. С помощью этих сифонов он дышит и питается планктоном. Задний конец тела снабжен также парой известковых пластинок, которыми моллюск может плотно закупоривать входное отверстие норки в случае опасности. Между прочим, это отверстие весьма небольшое, менее миллиметра, потому что моллюск внедряется в дерево совсем маленьким, еще на личиночной стадии развития. Но чем больше растет древоточец, тем длиннее и толще его ходы. Длина ходов в дереве обычного тередо не очень велика: сантиметров тридцать, диаметр их — около 15 миллиметров. Но вот другой древоточец, обитающий на севере Тихого океана, — банкия — буравит дерево норками длиной до 60-80 сантиметров. Диаметр их уже 20 миллиметров. В стволах мангровых деревьев и в их корнях поселяются гигантские древоточцы, достигающие диаметра 5-6 сантиметров и почти двухметровой длины.

Корабельный червь очень плодовит. Трижды-четырежды в год производит тередо, функционирующий как самка (корабельные черви — гермафродиты), от одного до пяти миллионов яиц, которые недели две развиваются под мантией породившего их животного, а потом вышедшие из них личинки уплывают в море, пополняя собой плавающий в нем планктон. Через одну-три недели планктонной жизни личинка находит что-нибудь деревянное, погруженное в воду, и прикрепляется к нему биссусными нитями. Тут же, после быстрого превращения в крошечного, на вид обычного, двустворчатого моллюска, принимается скоблить дерево острыми краями раковины. Наскоблив небольшую кучку опилок, прикрывает ими себя так, что над ним образуется словно бы шалашик. Защищенная им ракушка за несколько дней неузнаваемо меняет свой облик — превращается в маленького тередо. Тот внедряется в дерево, и так начинается жизнь корабельного червя.

Протачивая ход, древоточцы проглатывают опилки и успешно переваривают их с помощью специфического фермента. Одновременно они питаются и планктоном, засасывая воду через входной сифон.

Молодые тередо проделывают ходы вдоль волокон древесины, позднее они могут сверлить ее в любых направлениях. Любопытно, что сколько бы не было древоточцев в куске дерева, их ходы никогда не пересекаются!

В Приморье обитают три вида древоточцев: Teredo navalis, Bankia setacea, Zachsia zenkewitschi. Заксия живет в морских травах и вреда человеку не наносит. А вот тередо навалис длиной 25 см и диаметром 1,5 см и банкия сетацея длиной до 70 см и диаметром 2 см по-прежнему с аппетитом питаются деревянными изделиями рук человеческих. Но не будем их винить. Древоточцы являются одним из звеньев морской экосистемы, где выполняют важную роль переработчиков любой древесины, попавшей в море. Древесина, разрушенная древоточцами, становится легко усвояемой для вторичных потребителей — грибов и бактерий. Продукты их жизнедеятельности и они сами становятся важным источником пищи для плоских червей, аннелид, хищных гастропод и других животных.

Моллюски, которые чуть не разрушили храм

Вам не кажется, что сведения о древоточцах больше исторические, чем биологические? Ведь все это было слишком давно. Сейчас корабли стальные, а сваи бетонные. Древоточцы, конечно, остались, и пусть себе довольствуются кокосовыми орехами и мангровыми корнями — нам они не опасны. Но, оказывается, в море есть еще и камнеточцы — морские сверлильщики, которые проделывают свои ходы и в камне, и в кирпиче, и в бетоне!

Морские сверлильщики — это семейство двустворчатых моллюсков под научным названием фоладиды (Pholadidae), которые приспособились к обитанию в ходах, проточенных ими в скалах, известняках, плотных грунтах или дереве. Их раковины имеют специфическую форму, необходимую для сверления. В отличие от других двустворчатых моллюсков, раковины фоладид лишены связок, а мускулы-замыкатели работают не одновременно, а поочередно, раскачивая створки вверх, вниз и по дуге. Благодаря наличию на створках острых, снабженных шипами ребер и вращению раковины и происходит процесс сверления.

Камнеточцы довольно крупные, некоторые достигают длины 10-12 см. Живут они в основном в прибрежной зоне, на малых глубинах. Перечень материалов, в которых просверливают свои жилища фоладиды, довольно обширный: известняк, песчаник, мергель, плотный ил, глина, бетон, дерево и многие другие.

Есть фоладиды, специализирующиеся на сверлении древесины — ксилофаги. Они часто поселяются в кусках плавающей и затонувшей древесины, но могут сверлить и различные другие предметы, вплоть до изоляции подводных кабелей. Хотя ксилофаги, протачивая ходы в древесине, пропускают опилки через свой кишечник, переваривать их, как это делают древоточцы, они не способны. Некоторые виды ксилофаг обитают на очень больших глубинах — более 7 км!

В Италии, недалеко от Неаполя, существует исторический памятник, одновременно являющийся памятником моллюскам-камнеточцам. Это храм Сераписа, построенный в первые века нашей эры на берегу моря. Довольно долго храм служил людям, пока в результате тектонической деятельности земля в этом месте не опустилась под воду. Храм был частично затоплен и так простоял до XVI века, пока земля вновь не поднялась над морскими водами. До нашего времени сохранились только остатки колоннады храма. Вот колонны-то и являются памятником фоладидам, строившим в них свои дома много столетий тому назад. Нижняя часть колонн от земли до высоты человеческого роста испещрена тысячами ходов камнеточцев. Если бы храм пробыл в воде еще пару столетий, вероятно, морские сверлильщики в конце концов помогли бы колоннам свалиться.

Если у вас нет возможности прямо сейчас поехать в Неаполь, можно пока зайти в наш музей. Колонн древнего храма у нас нет, зато можно рассмотреть куски дерева и камня, источенные камнеточцами и древоточцами, да и самих этих удивительных животных.

Сотрудник музея ИБМ В. Г. Квашин.

Литература:

Акимушкин И. И. Мир животных: беспозвоночные. Ископаемые животные. Москва, 1991

Жизнь животных. Т.2. Беспозвоночные. Москва, 1968