МАНДЕВИЛЬ , сэр ДЖОН, был мнимым автором книги о путешествиях, носящей его имя и составленной вскоре после середины четырнадцатого века. Самая ранняя известная рукопись (Париж, Bibl. Nat. nouv. acq. franç. 4515, поздний Ashburnham MS. Barrois xxiv.) датирована 1371 годом и написана на французском языке; и из внутренних свидетельств ясно, что английский, латинский и другие тексты прямо или косвенно получены из французского оригинала, причем перевод ни в коем случае не принадлежит автору. Английский текст практически дошел до нас только в трех формах и ни в одной рукописи старше пятнадцатого века. Общепринятая английская версия, единственная, напечатанная до 1725 г., имеет, помимо других недостатков, большой пробел в описании Египта (изд. Halliwell, 1866, с. 36, л. 7, «И есть», до с. 62, л. 25, «аббатство часто тиме»). Две другие английские версии имеют большую ценность и хранятся, каждая в виде отдельной рукописи, в Британском музее, датируясь в обоих случаях примерно с 1410 по 1420 год: то, что в Cotton MS. Тит С. XVI. впервые был отредактирован анонимно в 1725 году и благодаря переизданиям Холливелла (1839, 1866 и т. Д.) Стал стандартным английским текстом; другая версия, написанная на более северном диалекте и в некоторых отношениях более совершенная, содержится в Egerton MS. 1982 г. и был напечатан для Роксбургского клуба в 1889 г. Поскольку рукопись Коттона потеряла три листа, последний действительно является единственным полным текстом на английском языке. ) стал стандартным английским текстом; другая версия, написанная на более северном диалекте и в некоторых отношениях более совершенная, содержится в Egerton MS. 1982 г. и был напечатан для Роксбургского клуба в 1889 г. Поскольку рукопись Коттона потеряла три листа, последний действительно является единственным полным текстом на английском языке. ) стал стандартным английским текстом; другая версия, написанная на более северном диалекте и в некоторых отношениях более совершенная, содержится в Egerton MS. 1982 г. и был напечатан для Роксбургского клуба в 1889 г. Поскольку рукопись Коттона потеряла три листа, последний действительно является единственным полным текстом на английском языке.

В латыни, как показал д-р Фогельс, существует пять независимых версий. Четыре из них, которые, по-видимому, возникли в Англии (одна рукопись, находящаяся сейчас в Лейдене и датированная 1390 годом), не представляют особого интереса; пятый, или вульгатный латинский текст, несомненно, был сделан в Льеже и, как мы увидим, имеет важное значение для установления личности автора. Он встречается в двенадцати рукописях, все пятнадцатыевека, и это единственная латинская версия, которая до сих пор напечатана.

В прологе автор именует себя Жаном де Мандевилем, или Джоном Мондевилем, рыцарем, родившимся и выросшим в Англии, из города Сент-Обен или Сент-Олбанс; и он заявляет, что пересек море в день Михайлова дня 1322 года (или 1332 года, в Эгертоне и некоторых других английских рукописях) и прошел в своем путешествии Турцию (т.е. Малую Азию), Великую и Малую Армению, Татарию, Персию, Сирию. , Аравия, Верхний и Нижний Египет, Ливия, большая часть Эфиопии, Халдеи, Амазонии, Малой, Большой и Средней Индии. Он добавляет, что писал специально для тех, кто желал посетить Иерусалим, куда он сам часто ездил верхом в хорошей компании, а во французском прологе он заканчивает заявлением, что, чтобы быть более кратким, он должен был (j'eusse) написать на латыни, но выбрал романский язык, т. е. французский язык, как более широко понимаемый. На латыни, и во всех английских версиях, кроме рукописи Коттона, это последнее предложение опущено, так что каждая из них молчаливо претендует на звание оригинальной работы; в рукописи Коттона она искажена и гласит: «И вы поймете, что я перевел эту книгу с латыни на французский и снова перевел ее с французского на английский, чтобы каждый мужчина моей нации мог ее понять». Эти слова не только противоречат французскому тексту, но и возлагают на самого Мандевиля ответственность за английскую версию, в которой они встречаются, и благодаря им его даже называют «отцом английской прозы». Но версия Коттона, как и другие, обезображена грубыми ошибками, которых никогда не мог бы допустить автор, переводящий собственное произведение (см. Roxburghe edit. p. xiii). В эпилоге Мандевиль повторяет, что покинул Англию в 1322 г. и продолжает, что с тех пор он «исследовал» много земель, был во многих хороших компаниях и был свидетелем многих благородных подвигов, хотя сам не совершил ни одного, и что теперь, будучи вынужден подагрой подагры, искать покоя, он написал свои воспоминания, чтобы утешить свою «жалкую легкость», в 1357 году, на тридцать пятом году с тех пор, как он отправился в путь. Это дата в парижской рукописи; другие, французский и английский, имеют 1356 (или 1366 в случае тех, которые заставляют его начать с 1332 года), в то время как вульгатная латынь имеет 1355. Кроме того, на латыни он говорит, что писал в Льеже, и это находится в Одна лишь рукопись Коттона, в которой, судя по неточному переводу, он говорит, что действительно добрался до дома. Пассаж, общий для всех английских версий, о том, что на обратном пути он представил свою книгу папе в Риме, несомненно, ложный. Это расходится с его собственным описанием обстоятельств, при которых работа была написана, и между 1309 и 1377 годами папы проживали не в Риме, а в Авиньоне. Краткое посвящение на латыни Эдуарду III, которое прилагается к некоторым французским рукописям более низкого качества, также, вероятно, является поздним добавлением. В некоторых копиях имя автора фигурирует как Х. де Монтевилла.

Сама работа практически состоит из двух частей. Первый касается в основном Святой Земли и путей туда, а в парижской рукописи он дает название всему, а именно. «Le livre Jehan de Mandeville, chevalier, lequel parle de l’estat de la terre Sainte et des merveilles que il ya veues». Хотя это скорее путеводитель для паломников, чем строгий отчет о собственном путешествии автора, он ясно подразумевает, что писал на основе реального опыта. Между прочим, он сообщает нам, что был в Париже и Константинополе, долгое время служил султану Египта против бедуинов и отказался от его предложения дочери принца в жены с большим состоянием ценой отступничества. Он сообщает также о любопытном разговоре с султаном о пороках христианского мира. и вскользь упоминает, что он покинул Египет во время правления Мелехмадаброна, под которым он, возможно, подразумевает Мелик-эль-Мудхаффара (1346–1347). Наконец, он говорит о пребывании в монастыре св. Катарины на горе Синай и о получении доступа к Куполу Скалы в Иерусалиме по особой милости султана, который дал ему письма с большой печатью. Но, несмотря на эти личные ссылки, почти все его содержание, несомненно, взято у более ранних авторов. Каркас, как указал сэр Генри Юл, принадлежит Вильгельму из Болденселе, немецкому рыцарю и бывшему доминиканцу, посетившему святые места в 1332–1333 годах и написавшему в 1336 году трезвый отчет о своем путешествии. и получил доступ к Куполу Скалы в Иерусалиме по особой милости султана, который дал ему письма с большой печатью. Но, несмотря на эти личные ссылки, почти все его содержание, несомненно, взято у более ранних авторов. Каркас, как указал сэр Генри Юл, принадлежит Вильгельму из Болденселе, немецкому рыцарю и бывшему доминиканцу, посетившему святые места в 1332–1333 годах и написавшему в 1336 году трезвый отчет о своем путешествии. и получил доступ к Куполу Скалы в Иерусалиме по особой милости султана, который дал ему письма с большой печатью. Но, несмотря на эти личные ссылки, почти все его содержание, несомненно, взято у более ранних авторов. Каркас, как указал сэр Генри Юл, принадлежит Вильгельму из Болденселе, немецкому рыцарю и бывшему доминиканцу, посетившему святые места в 1332–1333 годах и написавшему в 1336 году трезвый отчет о своем путешествии.Гротефенд , Die Edelherren von Boldensele, 1852, 1855). От первого до последнего Мандевиль точно копирует его, хотя и не всегда с умом; но в то же время он обильно заимствует из других источников, с некоторым умением переплетая различные материалы. Помимо использования им церковных легенд и романтических сказок, описание, которое он дает пути через Венгрию в Константинополь, а затем и через Малую Азию, представляет собой неуклюжий плагиат из «Истории Первого крестового похода» Альберта Эксского. а его топография Палестины, если она не основана на Болденселе, представляет собой лоскутное одеяло из маршрутов двенадцатого и тринадцатого веков. Поэтому его авторитет в отношении состояния святых мест в его время, хотя и часто цитируемый, совершенно бесполезен. Другие отрывки можно проследить до Плиния и Солина, Петра Коместора, Винсента де Бове, Брюнетто Латини и Жак де Витри. Из последнего, например, он черпает рассказ Болденселе о бедуинах, и именно из небрежного прочтения де Витри он превращает охотящихся на Кипр леопардов в «папионов» или бабуинов. Алфавиты, которые он дает, принесли ему некоторую известность как лингвисту, но только греческий и еврейский (которые были легко доступны) являются тем, за что они себя выдают, а то, что он называет сарацинским, на самом деле происходит из «Космографии» Этика! Его знание магометанства и его арабских формул произвело впечатление даже на Юла. Однако этой информацией он был полностью обязан «Liber de Statu Saracenorum» Вильгельма Триполийского ( ок.1270 г.), как и в «Historiæ Orientis» Хетума Армянина (1307 г.) за большую часть того, что он написал о Египте. В последнем случае, действительно, он проявляет редкий признак независимости, ибо он не заканчивает Хетумом свою историю султаната около 1300 г., а продолжает ее до смерти Эн-Насира (1341 г.) и называет двух из них. его преемники. Хотя его утверждения о них не являются исторически точными, этот факт и некоторые другие детали позволяют предположить, что он действительно мог быть в Египте, если не в Иерусалиме, но пропорция исходного материала настолько далека от того, что можно было бы ожидать, что даже это крайне сомнительно.

Во второй части сочинения, описывающей почти всю Азию, нет, кроме его собственных утверждений, никаких следов личного опыта. Место Болденселе здесь занимает монах Одорик из Порденоне, чей чрезвычайно интересный рассказ о восточных путешествиях был написан в 1330 году, вскоре после его возвращения домой ( « Йоль , Катай и путь туда », 1866; А. Кордье , О. де Порденоне )., 1891). Одорик покинул Европу примерно в 1316–1318 годах и медленно путешествовал по суше из Трапезунда в Персидский залив, где сел на корабль в Ормузе и отправился в Тану, немного севернее Бомбея. Оттуда он плыл вдоль побережья в Малабар, Цейлон и Майлапур, нынешний Мадрас. Посетив Суматру, Яву и другие острова, Чампа или С. Кочин-Китай и Кантон, он в конце концов направился на север через Китай в Камбалек или Пекин. Там он пробыл три года, а затем отправился домой по суше, но его маршрут после Тибета не записан. Мандевиль практически крадет все эти обширные путешествия и делает их своими, добавляя, как и прежде, массу разнородного материала, добытого теми же средствами. Наряду с Одорихом он больше всего использует Хетума, от которого он взял, помимо других подробностей, свое краткое описание стран Азии и свою историю монголов.д . 1264?). Этот обширный кладезь средневековых знаний он тщательно обыскал, как и в некоторой степени родственный «Трезор» Брунетто Латини ( ум . 1294). Он признается в одном месте (вопреки своему прологу), что никогда не был в самой Татарии, хотя бывал в России (Галиции), Ливонии, Кракове и других граничащих с ней странах, но, ни разу не называя своих авторитетов, пишет на протяжении всего тоном очевидца. Он даже переносит в свое время, «когда я был там», имена татарских князей века назад (Roxb. ed. S. 209). Во многом таким же образом он усваивает язык Плиния о кораблях своего времени, так что он подходит и для кораблей четырнадцатого века ( ib .. п. 219) и дает как свой собственный способ вычисления размера земли, который он нашел в записях Эратосфена ( ib .. п. 200). Но может быть, что из «Зеркала» Винсента де Бове, а не непосредственно от Плиния, Солина или ранних бестиариев, он почерпнул сведения о сказочных чудовищах, людях и животных, существование которых он фиксирует как трезвый факт в крайней степени. Восток. Без сомнения, в «Спекулуме» он прочитал отчет Цезаря об обычаях бриттов, который он почти слово в слово применяет к жителям одного из своих воображаемых островов (Roxb. ed. P. 218). Но, повторяя факт или басню, он ассоциирует себя с ней. Хорошим примером его метода является его история о мифическом источнике молодости. Он берет это из письма пресвитера Джона и навязывает это рассказу Одорика о Малабаре, но добавляет, что он сам пил из источника и все еще чувствовал хорошие эффекты. Точно так же на разных этапах он выясняет, что проводил наблюдения с астролябией не только в Брабанте и Германии в направлении Богемии, но и в Индийском океане, видел своими глазами гигантские камыши острова Пантен, плавал в пределах видимости адамантовых скал и был в стране Овощного Агнца. Он даже представляет, что его путешествия простирались от 62° 10° северной широты до 33° 16° южной широты. Далее, следуя за Одориком через Катай, он добавляет свои собственные разговоры в Кансе и Камбалеке и утверждает, что он и его товарищи служили Великому хану в течение пятнадцати месяцев против короля Манзи. Любопытно, как он относится к рассказу Одорика об опасной долине, населенной дьяволом; ибо, обрабатывая это с помощью усиленных ужасов, он рассказывает, как, но в Индийском океане он видел своими глазами гигантские камыши острова Пантен, плавал в пределах видимости скал из адаманта и был в стране Овощного Ягненка. Он даже представляет, что его путешествия простирались от 62° 10° северной широты до 33° 16° южной широты. Далее, следуя за Одориком через Катай, он добавляет свои собственные разговоры в Кансе и Камбалеке и утверждает, что он и его товарищи служили Великому хану в течение пятнадцати месяцев против короля Манзи. Любопытно, как он относится к рассказу Одорика об опасной долине, населенной дьяволом; ибо, обрабатывая это с помощью усиленных ужасов, он рассказывает, как, но в Индийском океане он видел своими глазами гигантские камыши острова Пантен, плавал в пределах видимости скал из адаманта и был в стране Овощного Ягненка. Он даже представляет, что его путешествия простирались от 62° 10° северной широты до 33° 16° южной широты. Далее, следуя за Одориком через Катай, он добавляет свои собственные разговоры в Кансе и Камбалеке и утверждает, что он и его товарищи служили Великому хану в течение пятнадцати месяцев против короля Манзи. Любопытно, как он относится к рассказу Одорика об опасной долине, населенной дьяволом; ибо, обрабатывая это с помощью усиленных ужасов, он рассказывает, как, Он даже представляет, что его путешествия простирались от 62° 10° северной широты до 33° 16° южной широты. Далее, следуя за Одориком через Катай, он добавляет свои собственные разговоры в Кансе и Камбалеке и утверждает, что он и его товарищи служили Великому хану в течение пятнадцати месяцев против короля Манзи. Любопытно, как он относится к рассказу Одорика об опасной долине, населенной дьяволом; ибо, обрабатывая это с помощью усиленных ужасов, он рассказывает, как, Он даже представляет, что его путешествия простирались от 62° 10° северной широты до 33° 16° южной широты. Далее, следуя за Одориком через Катай, он добавляет свои собственные разговоры в Кансе и Камбалеке и утверждает, что он и его товарищи служили Великому хану в течение пятнадцати месяцев против короля Манзи. Любопытно, как он относится к рассказу Одорика об опасной долине, населенной дьяволом; ибо, обрабатывая это с помощью усиленных ужасов, он рассказывает, как,с некоторыми из своих товарищей ему удалось пройти, после того как его сморщили два меньших брата Ломбардии, которые были с ними. Очевидно, здесь он намекает на самого Одорика, чтобы предотвратить обвинение в плагиате, тайно предположив, что они путешествовали вместе. На самом деле эта теория была выдвинута еще в пятнадцатом веке, чтобы объяснить соответствие между двумя произведениями, и даже утверждалось, что Мандевиль написал первым. Однако это, конечно, было не так, и все свидетельства доказывают, что его книга — не просто компиляция, а преднамеренная подделка.

Есть также веские основания полагать, что его имя такое же вымышленное, как и его путешествия. Мандевиль действительно упоминается как знаменитый путешественник в «Хрониках аббатства Мо» Бёртона, написанных между 1388 и 1396 годами (изд. Rolls, 1868, iii. 158), и снова, около 1400 года, в списке местных знаменитостей, приложенном к «Анналы Сент-Олбанса» Амундешама (издание Rolls, 1871, ii. 306). Однако эти заметки, а также другие, сделанные позже, явно основаны на его собственных утверждениях; и тот факт, что сапфировое кольцо в Сент-Олбансе ( ib . p. 331) и хрустальный шар в Кентербери ( Leland , Comment., 1709, с. 368) были выставлены среди реликвий, так как его дары только свидетельствуют о славе его книги. Никаких других его следов невозможно найти в Англии, потому что легенда о его захоронении в Сент-Олбансе появилась довольно поздно. Хотя в четырнадцатом веке Мандевили уже не были графами Эссекса, это имя не было редкостью. Одна семья, носившая его, жила в Блэк-Нотли в Эссексе, а другая жила в Маршвуде в Дорсете, владея землями также в Уилтшире, Оксфордшире, Девоншире и других местах. По крайней мере, двух членов последнего звали Иоанном между 1300 и 1360 годами, и известны и другие современные Мандевилли с таким же именем (Roxb. ed. p. xxx). Еще двое были недавно найдены г-ном Эдвардом Скоттом в качестве свидетелей хартии, теперь находящейся в Вестминстерском аббатстве, относящейся к Эдмонтону, Миддлсекс, и датированной 1312–1313 годами. Ничего, впрочем,

С другой стороны, имеется множество свидетельств того, что могилу автора «Путешествий» можно было увидеть в церкви Гийеменов или Гильельмитов в Льеже вплоть до сноса здания в 1798 году. Факт его захоронения там , с датой его смерти 17 нояб. 1372 г., был опубликован Бейлом в 1548 г. ( Summarium , f. 149b ) и подтвержден независимо Якобом Мейером ( Annales rerum Flandric ., 1561, стр. 165) и Lud. Гвиччардини (Paesi Bassi, 1567, стр. 281). Ортелий ( Itinerarium , 1584, стр. 16) более эксплицитен и приводит эпитафию полностью. С исправлениями в других копиях, в частности в одной, отправленной Эдмундом Левкнором, английским священником из Льежа, Джону Питсу ( De Ill. Angl. Scriptt. 1619, с. 511), он гласил: «Hic jacet vir nobilis Dom. Джоаннес де Мандевиль, псевдоним dictus ad Barbam, Miles, Dominus de Campdi, natus de Anglia, профессор медицины, devotissimus orator, et bonorum suorum largissimus pauperibus erogator, qui, toto quadri orbe lustrato, Leodii diem vitæ suæ clausit extremum, AD mccclxxii ., mensis Nov. die xvii. Ортелий добавляет, что это было на камне, на котором также был высечен вооруженный человек с раздвоенной бородой, попирающий льва, с рукой, благословляющей его сверху, вместе со словами: «Vos ki paseis sor mi por lamour deix (de Dieu) proies». пор ми. Щит, когда он увидел его, был голым, но ему сказали, что когда-то на медной пластине был изображен лазурный герб , лев серебристого цвета с красным полумесяцем на груди ., в бордюре выгравировано или . Это не был герб какой-либо ветви Мандевиля, но, за исключением полумесяца (который мог обозначать разницу для второго сына), они, по-видимому, принадлежали Тирреллу и Ламонту ( Papworth , Ordinary , 1874, стр. 118). . Другое их описание в немецких стихах, с несколько ошибочной копией эпитафии, было дано Якобом Пютерихом в его «Эренбрифе», написанном в 1462 году . , Цайтшрифт, 1848, VI. 56). Это не очень понятно, но в нем упоминается лев и добавляется, что шлем был увенчан обезьяной (Mörkhacz). Примерно к той же дате относится упоминание Мандевиля, основанное на эпитафии, в «Хрониках» (1230–1461) Корнелиса Зантфлита, монаха св. Жака в Льеже; а еще раньше Радульфус де Риво ( ум . 1403), декан Тонгреса, примерно в десяти милях от Льежа, имеет о нем интересный отрывок в своем «Gesta Pontificum Leodiensium». Он говорит не только о том, что был похоронен среди Гийменов, но и о том, что написал свои «Путешествия» на трех языках. Из-за явного неправильного прочтения даты на могиле ( v вместо x ) он относит свою смерть к 1367 году.

Но самое важное свидетельство личности автора было обнародовано в 1866 г. ( С. Борманс , в Bibliophile Belge , стр. 236), хотя оно не было оценено до 1884 г. ( Е. Б. Николсон , в Academy , xxv. 261). Это выдержка, сделанная льежским глашатаем Луи Абри (1643–1720 гг.) из четвертой книги, ныне утерянной, «Myreur des Histors», или «Всеобщей хроники», Жана де Пре или д'Утремеза (1338 г.). –1399). Именно по этому поводу: «В 1372 году умер в Льеже,12 [ так в оригинале] Nov., человек очень знатного происхождения, но согласен пройти там под именем «Жан де Бургонь dit а-ля Барб». Однако на смертном одре он открылся Жану д'Утремезу, своему другу и душеприказчику. Фактически, в своем завещании он называл себя «мессиром Жаном де Мандевиль, шевалье, графом де Монфор-ан-Англетер и сеньором острова де Кампди и дю Шато-Перуз». Однако, имея несчастье убить в своей стране графа (или графа), имени которого он не называет, он обязался пересечь три части света. Он прибыл в Льеж в 1343 году и, хотя и имел очень высокое положение, предпочитал там скрываться. Кроме того, он был великим естествоиспытателем, глубоким философом и астрологом, и, прежде всего, обладал исключительными познаниями в медицине. редко обманывал себя, когда высказывал свое мнение о шансах пациента на выздоровление. После смерти он был похоронен среди гильельминов в пригороде Аврой (ср.С. Борманс , Chronique et Geste de J. des Preis, 1887, с. cxxxiii). Д'Утремез снова упоминает Мандевиля в своем «Tresorier de Philosophie Naturelle» (Bibl. Nat., funds franç., 12326). Не связывая его с де Бургонь, он называет его «сеньором де Монфором» и т. д. и цитирует несколько отрывков на латыни из «Lapidaire des Indois», автором которого, по его словам, он был; французская версия «Лапидера» была напечатана под именем Мандевиля в Лионе около 1530 года. Д'Утремез также утверждает, что Мандевиль прожил семь лет в Александрии и что друг-сарацин подарил ему несколько прекрасных драгоценностей, которые он (Д'Утремёз) впоследствии приобретенный. Что касается Жана де Бургони а-ля Барб, то это имя также известно как имя автора трактата о чуме. Рукописи этого сохранились на латыни, французском и английском языках, автора иногда называют Де Бурдегалия, Де Бурдеус, и т.д.; и примечательно, что французская копия изначально была частью той же рукописи, что и «Путешествия» Парижа Мандевиля 1371 года (Л. Делиль , Кат. де MSS. Либри и Барруа, 1888, с. 252). В колофоне трактата говорится, что он был составлен Жаном де Бургонь а-ля Барб в 1365 году в Льеже, где он до этого писал другие благородные научные работы; и в тексте он утверждает, что имел сорокалетний медицинский опыт и написал два предыдущих трактата на родственные темы. Он снова появляется как «Джон с бородой» в вульгатной латинской версии «Путешествий» Мандевиля. Там Мандевиль рассказывает, что, находясь в Египте, он встретил при дворе султана почтенного и умного врача, «происшедшего из наших родных мест»; что долгое время спустя в Льеже, по пути домой в 1355 году, он узнал того же врача в мастере Джоне ад-Барбаме, у которого он консультировался, когда слег с подагрой на улице Басс Совеньер; и что он написал отчет о своих странствиях у Мастера Джона. по наущению и с его помощью. Та же самая история была даже процитирована из французской рукописи с полным именем Жана де Бургони и дополнительными подробностями о том, что Мандевиль поселился в Льеже в общежитии некоего Хенкина Левоза (Roxb. ed. p. xxviii). Поскольку весь этот инцидент вообще отсутствует во французских рукописях, он вряд ли мог быть частью оригинальной работы; но это знаменует собой этап на пути к фактическому отождествлению де Бургони с Мандевилем, как утверждается в хронике Д'Утремеза и подразумевается в эпитафии, которую, вероятно, сочинил Д'Утремёз. Но, признавая это тождество, возникает вопрос: какое из двух имен, Мандевиль или де Бургонь, было подлинным? и добавленная информация о том, что Мандевиль поселился в Льеже в общежитии некоего Хенкина Левоза (Roxb. ed. p. xxviii). Поскольку весь этот инцидент вообще отсутствует во французских рукописях, он вряд ли мог быть частью оригинальной работы; но это знаменует собой этап на пути к фактическому отождествлению де Бургони с Мандевилем, как утверждается в хронике Д'Утремеза и подразумевается в эпитафии, которую, вероятно, сочинил Д'Утремёз. Но, признавая это тождество, возникает вопрос: какое из двух имен, Мандевиль или де Бургонь, было подлинным? и добавленная информация о том, что Мандевиль поселился в Льеже в общежитии некоего Хенкина Левоза (Roxb. ed. p. xxviii). Поскольку весь этот инцидент вообще отсутствует во французских рукописях, он вряд ли мог быть частью оригинальной работы; но это знаменует собой этап на пути к фактическому отождествлению де Бургони с Мандевилем, как утверждается в хронике Д'Утремеза и подразумевается в эпитафии, которую, вероятно, сочинил Д'Утремёз. Но, признавая это тождество, возникает вопрос: какое из двух имен, Мандевиль или де Бургонь, было подлинным? хроники Утремеза и подразумевается в эпитафии, которую, вероятно, сочинил Д'Утремёз. Но, признавая это тождество, возникает вопрос: какое из двух имен, Мандевиль или де Бургонь, было подлинным? хроники Утремеза и подразумевается в эпитафии, которую, вероятно, сочинил Д'Утремёз. Но, признавая это тождество, возникает вопрос: какое из двух имен, Мандевиль или де Бургонь, было подлинным?

Если Д'Утремез сообщил правду, де Бургонь в своем завещании утверждал, что он не только сэр Джон Мандевиль, но и граф или граф Монфор в Англии. Такой титул, конечно же, никогда не носила семья Мандевилей, и вполне вероятно, что он, как и другое наименование ("seigneur de l'isle de Campdi et du Chateau Perouse"), данное д'Отремезом своему таинственному другу, было художественная литература. Рассказ д'Утремеза о причине отъезда его друга из Англии, возможно, основан на исторических фактах, хотя расследование сопряжено с большими трудностями.

Некий Джон де Бургойн, который в правление Эдуарда II был камергером Джона, барона де Моубрея, вместе со своим хозяином участвовал в восстании против двух Деспенсеров, фаворитов короля, в 1321 году. Затем Депенсеры были изгнаны, а де Бургойн был за участие в нападении на них, помилован парламентом 20 авг. 1321 г. ( Parl. Writs, ii. разд. II. Приложение. п. 167, отд. III. п. 619). В следующем году король отозвал Деспенсеров, и 16 марта они разгромили своих врагов при Боробридже, когда был казнен Моубрей, хозяин де Бургойна. Таким образом, Джон де Бургойн потерял своего покровителя, и в мае его собственное положение оказалось под серьезной угрозой из-за формальной отмены его предыдущего помилования, так что у него были веские причины покинуть Англию. Мандевиль в своих «Путешествиях» утверждает, что покинул свою родину в день Михайлова дня 1322 года. Это совпадение дат далеко не доказывает, что Бургойн на службе у Моубрея идентичен Жану де Бургонь, который умер в Льеже в 1372 году и который Д'Утремёз приписывает ему псевдоним Мандевиль; но их тождество не невозможно. Это могло бы объяснить такое знание Англии, которое время от времени показывается в«Путешествия» (в примечаниях, например, к буквам þ и ȝ), и даже, может быть, к выбору псевдонима Мандевиль. Ибо Бургойн, как враг Деспенсеров, был сторонником настоящего Джона де Мандевиля, вероятно, из Маршвуда, который, замешанный в 1312 г. в смерти Пирса Гавестона [qv], был помилован в 1313 г. ( ib.. II. разд. III. п. 1138). Этот Мандевиль явно не был замешан в событиях 1322 г. и сам был бы слишком стар в 1312 г., чтобы было разумно отождествлять его каким-либо образом с другом Д'Утремеза, который умер шестьдесят лет спустя, в 1372 г. Но его имя мог быть легко усыновлен Бургойном, изгнанником 1322 года. В любом случае предполагается, что настоящее имя льежского врача было де Бургонь и что он написал «Путешествия» под псевдонимом Мандевиль. Был ли Д'Утремёз его обманщиком или сообщником, вызывает сомнения. Д'Утремёз не проявлял чрезмерной щепетильности, ибо путешествия, которые Мандевиль предпринял от Одорика, он, в свою очередь, взял от Мандевиля, включив их в «Мирёр» как путешествия своего любимого героя Ожье ле Дануа (изд. Боргнет, 1873, III, 57). ). Признаки тоже есть что он мог, по крайней мере, быть ответственным за латинскую версию «Путешествий» Мандевиля, в которой также встречается имя Ожье; но если у него не было руки в оригинале, у него было достаточно средств, чтобы обнаружить его характер; его собственные авторитеты в отношении дошедших до нас книг «Миреур» (Хроника , с. xcv) включают почти все те, которые использовал Мандевиль.

Успех «Путешествий» был замечательным. Явно написанная для необразованных и сочетающая в себе интерес к материалу и причудливую простоту стиля, книга пришлась по вкусу публике, и в эпоху любви к чудесам ее самые экстравагантные черты, вероятно, обладали величайшим очарованием. Ни одно средневековое произведение не было более широко распространено на местном языке, и особенно в английском языке оно ничего не потеряло, за исключением ошибок, при переводе, причем филологическая ценность нескольких версий также была значительной. Помимо французского, английского и латинского текстов, есть другие тексты на итальянском и испанском, голландском и валлонском, немецком, богемском, датском и ирландском языках, и, как говорят, сохранилось около трехсот рукописей. По-английски доктор Фогельс перечисляет тридцать четыре. В Британском музее десять французских, девять английских, шесть латинских, три немецких и две ирландских рукописи.Румыния , 1892 г., xxi. 228), Кристина де Пизан в 1402 г. во многом заимствовала его в своем «Chemin de Long Estude» (ст. 1191–1568); сивилла, которая провела Кристину в видении через потусторонний мир, впервые показала ей, что стоит увидеть здесь, в терминах, почти идентичных Мандевиля.

Согласно М. Кордье, первым шрифтовым изданием была немецкая версия Отто фон Димерингена, напечатанная, вероятно, в Базеле около 1475 года, но считается, что издание на голландском языке появилось по крайней мере еще в 1470 году ( Campbell , Typogr. Néerlandaise)., 1874, с. 338). Другая немецкая версия Мишеля Вельзера была напечатана в Аугсбурге в 1481 году. Самое раннее издание французского текста датировано Лионом, 4 апреля 1480 года, за ним вскоре последовало второе, Лион, 8 февраля 1480–1481 годов. В 1480 году также было выпущено издание на итальянском языке, напечатанное в Милане. Самые ранние латинские издания не датированы, но одно из них по веским основаниям приписывается Джерарду Леу из Антверпена, 1485 г. На английском языке самым ранним датированным изданием является издание Винкина де Ворда, 1499 г., переизданное в 1503 г. Возможно, ему предшествовало издание Пинсона. , уникальный экземпляр которого находится в библиотеке Гренвилля, № 6713. Издание Т. Эсте, 1568 г., содержит практически те же гравюры на дереве, которые повторяются до наших дней. Известно пятнадцать английских изданий до 1725 г., все, как указывалось ранее, с дефектным текстом. Издание Коттона MS. Тит С. XVI. в 1725 г. и его переиздания уже упоминались. Его модернизированные формы были отредактированы Т. Райтом, «Ранние путешествия в Палестину», 1848 г., и Х. Морли, 1886 г.

[Энцикл. Британика, 9-е изд. 1883 г., хв. 473. ст. по Мандевилю сэром Х. Юлом и Э. Б. Николсоном и приведенными там авторитетами; Путешествие и труд сэра Дж. Мондевиля (текст из Cott. MS. Titus C. xvi.), Изд. Дж. О. Холливелл, 1839 г.; Книга Джона Мандевилля, изд. GF Warner (Roxburghe Club), содержащий текст на английском (Egert. MS. 1982) и французском языках, полное введение, примечания к источникам и т. д., 1889 г.; Untersuchungen über J. v. M. und die Quellen für seine Reisebeschreibung А. Бовеншена, в Zeitschrift für Erdkunde, Берлин, 1888, xxiii. 194; Дж. Фогельса Die ungeddruckten lateinischen Versionen Mandeville's, Crefeld, 1886; Handschriftliche Untersuchungen über die englische Version Фогельса Mandeville's, Crefeld, 1891. В последнем важном трактате д-р. Фогельс утверждает, что изначально существовало две независимые английские версии: более старая (1390–1400 гг.) От латинского (EL), другая (около 1400 г.) от французского (EF); что EL сохранился в изуродованном виде только в Бодлианских манускриптах. е Мус. 116 и Рол. 99; тот Котт. РС. Тит С. XVI. является копией EF; что из другого изуродованного экземпляра возникли все рукописи дефектного текста; и этот Эгерт. РС. 1982 г. - это исправленное и значительно улучшенное издание дефектного текста, редактор, чтобы исправить и заполнить пробелы, используя повсюду EL, а иногда и копию что из другого изуродованного экземпляра возникли все рукописи дефектного текста; и этот Эгерт. РС. 1982 г. - это исправленное и значительно улучшенное издание дефектного текста, редактор, чтобы исправить и заполнить пробелы, используя повсюду EL, а иногда и копию что из другого изуродованного экземпляра возникли все рукописи дефектного текста; и этот Эгерт. РС. 1982 г. - это исправленное и значительно улучшенное издание дефектного текста, редактор, чтобы исправить и заполнить пробелы, используя повсюду EL, а иногда и копию оригинальный французский текст. Доктор Фогельс сейчас занимается критическим изданием французского Мандевиля. Для библиографии: X. Cordier's Bibliotheca Sinica, 1885, ii. 943–59; Библ. Р. Рерихта. геогр. Palæstinæ, 1890, стр. 79–85; Ж. де Мандевиль Х. Кордье (Extrait du T'oung Pao, vol. II. No. 4), Leyden, 1891.] с сайта.