Имя полного кавалера ордена Славы написано золотыми буквами в музее ВОВ на Поклонной горе. Решили с активистами музея поехать к живой легенде дивизии.

Встретились рано, ехали на автобусе, метро и электричке до г. Королев. Там нас встречали Александр Гаврилович и его жена Таисия Степановна, которым мы сразу вручили наши московские хризантемы. В трехкомнатной квартире, которую ветеранам вручили по распоряжению губернатора Московской области, просторно. Наш Герой - в белой рубашке, подтянут и стройно выглядит, несмотря на солидный возраст (11 февраля исполнилось 96 лет). Александр Гаврилович пригласил нас в свою комнату, которая была похожа на маленький музей. На полках размещены грамоты, медали, фотографии и книги. Да, редко кто из солдат вернулся с войны, имея две медали «За отвагу» и три ордена Славы. За храбрость, геройство!

Ветеран вспоминает о начале войны:

«Село Уйское Челябинской области, мне 17 лет. 22 июня 1941 года был жаркий день, мы находились на реке Уй с ребятами. Вдруг один из мальчишек прибегает и сообщает нам, что Молотов выступил по радио с сообщением о начале войны с Германией. Нам трудно было поверить, что на нашу страну осмелилась напасть Германия. Мы считали, что наша Красная Армия самая сильная и видели подтверждением этого в её победах на Дальнем Востоке над Японией, пытавшейся проверить её силу на озере Хасан в 1938 году и на реке Халхин-Гол в 1939 году на границе с Монголией, а также в войне с Финляндией в 1940 году. Поэтому считали, что немецкая армия будет быстро разгромлена. Слова В. М. Молотова: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами», мы восприняли подтверждением того, что немецкая армия будет разбита в короткое время. После выступления перед учениками старших классов школы представителя Уйского военкомата с призывом готовиться к вступлению в армию, ребята нашего класса, среди которых около половины были детдомовцы, написали заявление в военкомат с просьбой призвать в армию добровольцами. По возрасту мы не подошли, а попытка поступить в авиашколу в г. Миасс стала неудачной».

В феврале 1942 года Александру исполнилось 18 лет, и он уже учится в Тюменском пехотном училище. Однако учиться пришлось в боевой обстановке, т. к. в конце декабря вместе с другими курсантами, Александра направили в действующую армию (без присвоения воинских званий). В Москве вооружили, распределили по группам и отправили в Сталинград. Когда прибыли туда, бои в городе, практически, были закончены. Потрёпанная армия автора плана «Барбаросса» Паулюса капитулировала. Бойцу довелось видеть шествие немцев в плен с понурыми головами. Без распределения по частям группу курсантов подключили к группе сапёров, занимавшейся подбором и обезвреживанием неразорвавшихся мин и снарядов. Их было много, и они представляли собой большую угрозу для жителей города, которые во время боёв не эвакуировались из города. Подбирали тела погибших солдат, наших и немцев для захоронения. Их было много.

В середине марта 1943 года 62-я армия В. Чуйкова покинула Сталинград для переформирования. Она была переименована в 8-ю гвардейскую армию. Молодой солдат попал в 216-й гвардейский стрелковый полк в качестве рядового полковой роты автоматчиков.

Своё настоящее боевое крещение получил на реке Северский Донец, это было в июле 1943 года. Полк после ночного перехода к утру 18 июля в районе села Пришиб начал переправу через реку. Батальоны с техникой грузились на паром, автоматчики размещались на лодках. Только отчалили от берега, как послышался гул самолётов. Гвардейцы считали, что летят наши самолёты для защиты переправы от авиации противника, но вскоре увидели летящие группами по три немецкие Юнкерсы. Они подлетали к переправе, разворачивались вдоль реки и сбрасывали на переправу бомбы, обстреливали из пулемётов. Началось невообразимое. Взрывы бомб, свист пуль, крики раненых, тонущих в реке, истошные звуки сирен фашистских самолетов. Это был ад! Кошмар! Тогда много погибло солдат и в полку, и в роте автоматчиков. Лодка Александра оказалась счастливой – никто не пострадал. К концу дня переправилась вся 79-я гвардейская стрелковая дивизия. На следующий день утром после мощной артподготовки в районе села Голая Долина и села Богородичное началось наше наступление. Рота находилась в резерве командира полка. К середине дня дошли ободряющие известия – наши успешно продвигаются вперёд, однако уже вечером начала поступать тревожная информация. Фашисты предприняли мощную контратаку с использованием своих «Тигров» (лучшие немецкие танки), большого количества пехоты и стали теснить наши подразделения. Рота была брошена на самый тревожный участок с приказом стоять насмерть. Несколько дней воины сдерживали отчаянные попытки фашистов. Их атаки повторялись одна за другой. Рота, да и весь полк понесли большие потери. Так, политотдел дивизии отправил в штаб армии донесение: 27 июля погибло 673 человека и ранено 750 человек. И последующие два дня были такие же упорные. Сердце комдива не выдержало, Николай Батюк скончался от разрыва сердца в возрасте 38 лет. Новым командиром стал москвич Леонид Вагин. Бои за эти два села продолжались почти два месяца, и только в сентябре полки пошли вперед – на Барвенково и Запорожье.

Оказавшись связным при штабе полка, Александр Когутенко действовал уверенно в боях при форсировании Днепра, за что был награждён медалью «За отвагу» (№ 35-н от 17.11.1943). Вместе с фронтовыми друзьями в марте 1944 г. лежал в мартовской воде в плавнях Южного Буга, где в жестоких боях погиб командир полка И. Заика. Неожиданно быстро овладели Одессой и устремились к Днестровскому лиману, к молдавской границе. Здесь, как следует из наградного листа, «А. Когутенко, пренебрегая смертью, обеспечил связь при захвате плацдарма на западном берегу р. Днестр в районе сёл Воиново – Пугачены», за что получил вторую медаль «За отвагу» (№ 58-н от 02.06.1944). Приказом нового командира полка В. Важенина отмечены и его друзья-однополчане Антонкин С., Пономаренко М., Приходько И., Тихонов В. и др.

8 гвардейская армия В. Чуйкова переброшена на главное направление, освобождает родные ему белорусские земли под Ковелем, а затем польские города и сёла. В июле 1944 года 216 полк вышел ночью в обход города Люблин на его западные окраины и оседлал Варшавское шоссе. Рота А. Когутенко заняла позиции вдоль шоссе. Рано утром была замечена колонна немцев, выходящая из города. Это были машины с солдатами и военная техника. Гитлеровское командование, по-видимому, не знало, что выход из города по шоссе закрыт. При подходе к позициям полка их колонна была подвергнута разящему огню из всех огневых средств полка. Было убито, ранено и взято в плен много немецких солдат и офицеров, много техники было уничтожено.

Здесь произошел эпизод, который особенно запомнился ветерану:

«На следующий день я был направлен в штаб полка для сопровождения офицера связи с пакетом. По карте нам показали место размещения штаба дивизии, предупредили о возможной встрече с немцами, разбежавшимися из колонны - они могут пытаться в одиночку или группами выбраться из окружения. Я, в дополнение к автомату, взял две гранаты и дополнительный диск с патронами. До места назначения мы добрались без приключений. Обратно пришлось возвращаться одному. Солнце клонилось к закату и я, желая в роту попасть засветло, решил сократить путь и пошёл через ржаное поле. При подходе к овражку, врезающемуся в ржаной массив, на противоположной его стороне увидел мелькающие головы, вернее каски. По каскам определил – немцы. В голове пронеслась мысль: увидели ли они меня? Я пригнулся, стал уходить в сторону и наткнулся на воронку от бомбы. С изумлением увидел в воронке лежащего немца, он был ранен, рядом лежал автомат. Увидев меня, немец стал поднимать руки со словами: «nicht schiessen» (нем. – не стреляйте). Я разрядил его автомат и стал наблюдать за немцами, и за овражком. Они по-прежнему двигались гуськом с автоматами на плечах. Я понял, они меня не заметили, но встречи с ними вряд ли удастся избежать, они двигались в мою сторону. Страшно не хотелось остаться во ржи и быть без вести пропавшим. И я принял решение первым использовать своё оружие. Подпустив их поближе, я бросил свои гранаты и дал несколько коротких очередей из автомата. Немцы попадали. Через одну - две минуты, которые показались вечностью, они стали один за другим подниматься с поднятыми руками без автоматов и медленно двигаться в мою сторону. Я остановил их, разрядил с опаской автоматы. Через некоторое время группа немцев из 5 человек с понурыми головами была доставлена в полк. Они пополнили большую группу пленных, уже находящихся в полку. В роту к ужину я попасть не успел».

Движение на запад преграждала река Висла. Одними из первых на лодках переправлялись автоматчики 216 полка и разведчики под общей командой майора В. Графчикова. На левом берегу бойцов встретил шквал пулеметного огня, взрывы мин и снарядов. Движение к первой траншее противника преграждает дзот, он уничтожен точным попаданием гранаты.

За умелое командование и личное мужество рядовой Когутенко награжден орденом Славы 3-й степени. Комдив Л. Вагин подписал также документы на Амелина, Борзунова, Волкова и др. – всего 68 солдат дивизии.

В январе 1945 г. возобновилось наступление наших войск. Командир отделения гвардии старший сержант Когутенко лично убил 4 солдат и одного взял в плен. О его героизме и отваге свидетельствует наградной лист о награждении орденом Славы II степени...

216-й полк в составе 79 гвардейской стрелковой дивизии захватил плацдарм на западном берегу реки Одер близ города Кюстрин.

До середины апреля отражая попытки противника ликвидировать плацдарм, бойцы готовились к штурму оборонительного бастиона немцев перед Берлином на сильно укрепленных Зееловских высотах.

16 апреля в ночь перед рассветом содрогнулась вся полоса Кюстринского плацдарма, потрясены окраины Кюстрина артиллерийской канонадой, небо исполосовали огненные стрелы снарядов «Катюш», нёсшихся в сторону обороны противника. После артподготовки и заключительного залпа «Катюш», мощные прожекторы направили свои лучи в сторону врага, указывая путь движения нашим войскам. В первой половине дня была занята первая полоса обороны противника. Однако вскоре гитлеровцы, опираясь на разветвленную сеть окопов второй полосы, оснащённой инженерными узлами обороны, насыщенными огневыми средствами, стали оказывать сильное сопротивление. В бой была введена рота, находившаяся в резерве командира полка. Завязались ожесточенные кровопролитные бои, временами переходящие в рукопашные схватки в окопах. Много солдат с обеих сторон осталось на поле боя.

За 6 дней железный замок Берлина – Зееловские высоты, был преодолен. 24 апреля начались уличные бои – штурм Берлина, этого огромного (площадью около 900 кв. километров) города. Боевые действия велись мелкими штурмовыми группами и отрядами. Днём и ночью занимались всё новые и новые кварталы. Штурмовать приходилось каждый дом. Штурмовая группа, в состав которой входила рота автоматчиков, двигалась вдоль реки Шпрее в сторону Тиргартена (парк, омываемый водами Шпрее и каналов). Чем больше сжималось кольцо окружения Берлинского гарнизона, тем сильнее и отчаяннее становилось сопротивление фашистов. При подходе к мосту через канал, где намечалось его форсирование, группа подверглась губительному обстрелу из крупнокалиберных пулемётов и фаустпатронов из двух помещений здания, стоявшего в глубине улицы. Начались большие потери в людях и технике. Отделению А. Когутенко было поручено подавить ближнюю огневую точку. После интенсивного миномётного обстрела здания автоматчики подобрались к его торцу, взломали металлическую решетку в одном из окон, и Когутенко с тремя бойцами вошёл внутрь. Внизу немцев не оказалось. Треск пулеметов был слышен вверху, поднялись по лестнице на второй этаж. В углу у окна сидели два немца и с усердием поливали улицу свинцовым градом из пулеметов. Два других наводили фаустпатроны на цели. Немцы обнаружили наше появление и стали хвататься за свои автоматы, но было поздно. Дав автоматную очередь, огневую точку ликвидировали.

Спустя небольшое время смолкла стрельба и на другом конце здания. Там действовало другое отделение роты. Путь к дальнейшему продвижению был открыт. Придя в себя от напряжения, солдаты увидели, что находятся на кондитерской фабрике. На подставках стояли ёмкости с застывшим шоколадом. Старшина роты, конечно, воспользовался таким приятным трофеем: автоматчики отведали вкус немецкого шоколада.

Продолжался штурм кварталов Берлина. Предстояло форсировать канал, впадающий в реку Шпрее. Там, за каналом, располагались главные государственные учреждения, в том числе бункер, в котором обитал Гитлер со своей ставкой, невдалеке под куполом виднелось здание рейхстага. Пройти на другую сторону канала через тоннель метро оказалось невозможно. Фашистские руководители обороны Берлина пустили в метро воды Шпрее. Все спасавшиеся там от обстрелов люди: дети, женщины, старики, раненые солдаты госпиталя, размещенного на станции метро, все погибли.

Из повествования фронтовика мы поняли, что он действовал смело и решительно. Свой рассказ Александр Гаврилович закончил так:

«29 апреля 45 года я с группой бойцов штурмом овладел угловым домом. В этом бою я сам лично ручными гранатами и огнём из автомата уничтожил 3 фашистских солдат и одного офицера, и забросал гранатами станковый пулемёт – вот и орден Славы I степени. Еще три человека из дивизии стали полными кавалерами этого солдатского ордена, их имена я видел в вашем прекрасном школьном музее».

Закончилась война. Когда воины возвращались из Берлина домой, А. Когутенко – только в отпуск. Еще два года службы и, наконец, демобилизация. Александр закончил УПИ и получил распределение в г. Калининград (ныне Королев). Здесь Когутенко снова на передовом крае, только теперь науки. Да, в этом наукограде создавали системы космических кораблей. Позже много раз бывали в трудовом коллективе Юрий Гагарин, Герман Титов и другие космонавты. В книгах появились научные статьи ведущего инженера Когутенко.

На прощанье ребята сделали несколько фотографий, причем Александр Гаврилович надел свой пиджак с наградами. Нашему музею подарили 2 книги – о космосе и Великой Отечественной войне. Любимая жена Таисия, дочь Марина, внуки, почёт и уважение – такова послевоенная жизнь последнего героя из 79 гвардейской стрелковой дивизии.

Г. Хоботов, заслуженный учитель России, руководитель военно-исторического музея 79 гвардейской стрелковой дивизии школы № 2025

Опубликовано в газете "Красная звезда" 2 марта 2020 г.

под названием "Свой третий орден он получил за Берлин"