... в марте 1903 года скончался от чахотки кадет Теремецкий 4-го класса. Покойный был переведен ещё в начале этого учебного (1902— 1903 года) из Ярослав—го корпуса, для климатического лечения. Жить в роте ему почти не пришлось. „Разрушительный процесс, —говорит кадетский „дневник",— шёл медленно, но верно. В течение зимы его поддерживали тщательный уходи, в котором принимали сердечное участие супруга и дочь Директора корпуса.

Ранней весной на Теремецкого было страшно смотреть: это был не человек, а скелет, обтянутый кожей: в лице ни кровинки, из глубоких темных впадин орбит блестели, лихорадочно горевшие, глаза. В последние дни он не мог уже двигаться. Скончался тихо, под утро. Вечером в этот день было чтение о „Святой земле"; стояла первая неделя поста. После чтения, желавшие почтить память покойного, отправились читать над ним псалтирь и чередовались в чтении всю ночь. На другой день, 13 марта, утром, после церковной службы началось отпевание. Тяжело было видеть, как угасала молодая жизнь, пока Теремецкий лежал в лазарете; ещё тяжелее было стоять в церкви, во время отпевания. Всеми вспоминался, не так давно прошедший, радостный день освящения храма. На душу навевали уныние печальное пение церковного хора, тёмные облачения священнослужителей, гроб; приходило на мысль, что это у нас уже третий покойник. В гробу Теремецкий казался ещё меньше, ещё худее, чем был при жизни. Он умер с улыбкой на лице. Казалось, смерть для него была желанным концом страданий. После отпевания, товарищи подняли гроб и понесли на военное кладбище. Провожали кадеты всей старшей роты. На гроб было возложено насколько венков; среди них особенно выделялся роскошный венок от Директора, ротного командира и воспитателей. На дворе чувствовалось совсем тепло и идти было бы хорошо, если бы недавние дожди не сделали своего дела.